Теория экономической динамики: Пер с англ. В. Е. Маневича / Под ред. В. Г. Гребенникова. М.: Цэми ран, 2008. 210 с. Рус

Вид материала

Документы

Содержание Глава 7. Конфликты целей

Подобный материал:

• Жизнь счастливого человека (А. Маслоу), 76.37kb.
• Внкц цэми ран, 1575.88kb.
• Международная экономика: [Учеб. ]: Пер с англ /Науч ред пер под рук. Г. Н. Котова., 152.5kb.
• Литература для клинических интернов по специальности «терапия» Кафедра факультетской, 55.33kb.
• Роджер Л. М2Э вирус ответственности.: Пер с англ, 2943.44kb.
• Источник (фрагмент), 702.74kb.
• Гилье Н. История философии: Учеб пособие для студ высш учеб заведений / Пер с англ., 18855.09kb.
• Гилье Н. История философии: Учеб пособие для студ высш учеб заведений / Пер с англ., 11290.56kb.
• Стратегическое рыночное управление, 9875.1kb.
• «язвенная болезнь в практике врача-эндоскописта», 232.24kb.

Глава 7. Конфликты целей⁵⁰

Обеспеченный и естественный темп роста являются совершенно различными понятиями, и они определяются различными факторами. Обеспеченный темп – это такой темп роста, при котором желаемые сбережения равны требуемым инвестициям. Если отложить различные темпы роста по горизонтальной оси, а желаемые сбережения и требуемые инвестиции – по вертикальной оси, мы получим две кривые с повышающим наклоном, причем инвестиции растут быстрее сбережений после точки пересечения кривых. Причина этого заключается в том, что основная часть инвестиций является прямой функцией от темпа роста; эта часть инвестиций необходима для того, чтобы поддерживать прирост производства, тогда как сбережения по большей части – мы не можем сказать, что полностью – являются функцией совокупного дохода. Таким образом, размер прироста дохода (выделено мною – переводчик) сильнее воздействует на величину требуемых инвестиций, чем на величину желаемых сбережений. Среди факторов, детерминирующих обеспеченный темп роста, объем сбережений, которые народ желает осуществить, есть, так сказать, лорд и мастер.

К числу факторов, детерминирующих естественный темп роста, напротив, нужно отнести рост населения в работоспособном возрасте и характер текущего прогресса технологии. Сбережения, в данном случае, не лорд, а слуга.

Монетарная и финансовая политика традиционно рассматриваются как методы корректировки темпов роста, которые нужно использовать, чтобы ограничить расходящееся движение реального и обеспеченного темпа роста. Если такое расходящееся движение ни чем не ограничивается, оно вызывает условия инфляции (раздувание спроса), или дефляции. Следует отметить, что инфляция, вызываемая раздуванием спроса, может произойти прежде, чем будет достигнута полная занятость. Дефляция, если цены негибки в сторону снижения, может просто принять форму роста безработицы. В этой связи возникает вопрос, должны ли в реальности финансовая политика и монетарная политика (по крайней мере, в некоторых случаях) выполнять другие функции? Возможно, что роли, присущие монетарной и финансовой политике соответственно, следует резче отличать друг от друга, чем это обычно делают. Пока мы все еще рассматриваем совмещенное использование мер монетарной и финансовой политики, призванное дать толчок экономике или, напротив, замедлить ее движение.

Нормально было бы ожидать, и это – старая традиционная доктрина (сравни Вальтера Багехота [Walter Bagehot]), что денежная и финансовая политика, призванные ограничить расходящееся движение различных темпов роста, будут выполнять свою работу весьма быстро. В последнее время обнаружилась тенденция использовать политику финансовой и денежной экспансии или рестрикции (особенно последнюю) применительно к долгосрочным периодам времени. Это объясняется тем, что политические деятели имеют в виду цели, отличные от простого ограничения отклонений реального темпа роста от обеспеченного темпа. Например, дефляционная денежная и финансовая политика может проводиться длительное время для того, чтобы избежать возникновения спирали заработная плата – цены. Такая политика может продолжаться даже в том случае, если очевидно, что тем самым вызывается рост безработицы. Это – в высшей степени нежелательное использования денежной и финансовой политики, и маловероятно, что в результате удастся достичь какого-либо успеха в ослаблении спирали заработная плата – цены. Напротив, экспансионистская финансовая и денежная политика может длительное время использоваться для повышения занятости. Насколько приемлема экспансионистская политика – это зависит от того, связан ли существующий в настоящее время обеспеченный темп роста с определенным уровнем безработицы. Если существующий обеспеченный темп роста соответствует полной занятости, тогда продолжение экспансионистской политики будет вызывать инфляцию цен. Тогда власти должны начать движение в обратном направлении. И таким образом, мы будем иметь иррациональные сдвиги в политике, вносящие путаницу. Мы не преодолеем эту путаницу без дальнейшего развития теории роста, в результате которого мы сможем достаточно ясно сформулировать исходные принципы экономической теории, которые политические деятели смогут понять и применить на практике.

<В Главе 2> мы провели различие между «нормальным» обеспеченным ростом, который относится к ситуации, когда система находится в состоянии равновесия (неустойчивого), и особого обеспеченного темпа роста, который относится к ситуации, когда система отклоняется от траектории нормального обеспеченного роста, и когда система вообще не находится в состоянии равновесия. Особый временный темп обеспеченного роста может следовать за действительным темпом, вместе с ним повышаясь или понижаясь. Только принимая это во внимание, мы можем объяснить, как рецессия может достичь дна, вопреки осознанным мерам политики, призванным положить предел спаду.

Монетарная и денежная политика призваны, прежде всего, воздействовать на действительный темп, приводя его в соответствие с нормальным обеспеченным темпом ростом, и, таким образом, положить конец процессам инфляции и дефляции. Но если денежная политика и финансовая политика длительное время проводятся для достижения других целей, они могут оказать воздействие и на сам нормальный обеспеченный темп роста. Например, если в течение значительного периода времени поддерживается ставка процента, более высокая, чем та, к которой люди привыкли прежде, они, возможно, начнут воспринимать ее как часть нормальной жизненной обстановки. «Таков новый мир, в котором нам приходится жить». Нечто в этом роде, по-видимому, произошло в 1960-х годах. Или другой пример воздействия на нормальный обеспеченный темп роста: правительство, с тем, чтобы победить инфляцию, придерживается, преимущественно, жесткой линии в вопросе о бюджетном дефиците, вдохновляемую по традиции (независимо от того, какая партия находится у власти) взглядами в духе Гладсона.

Это подводит нас к центральному парадоксу. Меры, рассчитанные на то, чтобы повысить или снизить действительный темп роста, в той мере, в какой они оказываются эффективными, оказывают противоположное воздействие на нормальный обеспеченный темп роста, если они вообще оказывают на него какое-либо воздействие. Окажет ли высокий процент какое-либо воздействие на норму сбережений индивидов – это, как мы уже видели, весьма сомнительно. Обычно полагают, что высокий процент способствует росту сбережений. Всякий рост нормы сбережений повышает обеспеченный темп роста, хотя, конечно, угнетающе воздействует на действительный темп роста. Если повышение процента оказывает какое-либо воздействие на капиталоемкость методов производства, это воздействие заключается в ее снижении. Это повышает обеспеченный темп роста, хотя снижает действительный темп. Сжатие денежного предложения, само по себе, оказывает более сильное воздействие на снижение капиталоемкости выбираемых методов производства, чем повышение ставки процента; в результате повышается обеспеченный темп роста, хотя снижается действительный темп. В области финансовой политики сдвиг в сторону сокращения профицита бюджета или увеличения дефицита, несомненно, снизит обеспеченный темп роста, и, в то же время, повысит действительный темп.

Если продолжительная дефляция ведет к повышению обеспеченного темпа роста, некоторые могут подумать, что это хорошая вещь. Все зависит от того, был ли предшествующий обеспеченный темп выше или ниже естественного темпа. Если обеспеченный темп был выше естественного темпа, меры экономической политики, которые поднимают его еще выше, являются, скорее, плохими мерами. Действительный темп роста не может быть большую часть времени выше естественного темпа. Естественный темп роста полагает предел для действительного темпа. Действительный темп, может, конечно, быть выше естественного темпа в течение периода оздоровления экономики после ситуации низкой занятости. Соответственно, если обеспеченный темп выше естественного темпа, действительный темп большую часть времени должен быть ниже обеспеченного темпа. В течение этого времени будут действовать кумулятивные депрессивные силы. Власти могут справедливо полагать, что в течение такого периода их долг – приспособить меры финансовой и денежной экспансии к тому, чтобы повысить действительный темп роста до уровня обеспеченного темпа. Однако, если обеспеченный темп выше естественного темпа, власти не смогут большую часть времени поддерживать действительный темп на уровне обеспеченного темпа. В этом случае будет слишком много сбережений. Это – динамический вариант положения, известного среди посткейнсианских авторов как «тезис о стагнации». Как можно было наблюдать, явления, к которым относится этот тезис, не обнаруживались (дословно – не высовывали свою безобразную голову) со времени второй мировой войны так сильно, как этого опасались экономисты, обсуждавшие проблему стагнации в послевоенное время. Стагнации удалось избежать благодаря огромной потребности в послевоенное время в реконструкции промышленности, а также благодаря подходу, допускающему использование более радикальных мер при решении этой проблемы – главным образом, под влиянием самого Кейнса, а также благодаря нескольким последовавшим небольшим войнам. Тем не менее, симптомы стагнации начали обнаруживаться в конце 1960-х годов, во всяком случае, в США и Великобритании. Поэтому мы должны по-прежнему уделять пристальное внимание динамической версии тезиса о стагнации.

Будет полезным представить соотношение между тремя видами темпов роста в схемах 1–7.

Согласно теории перестановок и комбинаций в этой таблице должны быть представлены восемь случаев. (Отношение действительного роста к естественному росту является чисто случайным, так что ни один из случаев, включенных в таблицу, не отражает возможные альтернативные случаи этого отношения.) Причина, по которой в таблице представлены только семь случаев, заключается в том, что в условиях полной занятости невозможно, чтобы действительный темп был выше естественного темпа роста. Из этих семи случаев, только случаи первый и третий не являются конфликтными. В первом случае действительный рост имеет тенденцию к падению ниже состояния полной занятости, и находится ниже обеспеченного роста. Последнее отношение (действительного и обеспеченного темпа роста), если оно не будет исправлено, повлечет за собой рецессию, которая будет развиваться кумулятивно, пока не достигнет некоторой нижней точки (дословно: пока не достигнет дна).

Третий случай подобен первому случаю, за исключением того, что в исходной точке уже существует безработица. Соответственно, необходима рефляция⁵¹, чтобы остановить рецессию и поднять действительный темп до уровня обеспеченного темпа. Кроме того, если в течение некоторого периода осуществлена рефляция, она будет оказывать положительное воздействие <на экономический рост> в течение более долгого отрезка времени. Она вызовет тенденцию понижения обеспеченного темпа роста в направлении естественного темпа. До тех пор, пока обеспеченный темп остается выше естественного темпа, будет сохраняться широко распространенное, болезненное [endemic] беспокойство.

Три первые случая являются примерами динамической версии «тезиса о стагнации». Они демонстрируют избыток сбережений по сравнению с величиной, которая требуется, чтобы занять растущую рабочую силу и осуществить технологические инновации. Поэтому необходимо количественно сократить сбережения.


Схемы 1–7. Неравновесных состояний и воздействия на них
мер экспансионистской политики

Политика дефляции вызывает последствия, противоположные последствиям политики денежной и финансовой экспансии.

Символ O обозначает состояние полной занятости

	Конфликт или гармония	1.Воздействие на полную занятость	2. Воздействие на инфляцию или дефляцию	3.Воздействие на долгосрочный равновесный рост
1.	Гармония	Хорошо	Хорошо	Хорошо
2.	Конфликт	Хорошо	Плохо	Хорошо
3.	Гармония	Хорошо	Хорошо	Хорошо
4.	Конфликт	Хорошо	Плохо	Плохо
5.	Конфликт	Хорошо	Хорошо	Плохо
6.	Конфликт	Хорошо	Плохо	Плохо
7.	Конфликт	Хорошо	Хорошо	Плохо

В случаях первом и третьем, нельзя полагать, что это отношение (отношение между осуществленными и потребными сбережениями – Переводчик) может сохраняться достаточно долго, чтобы существенно снизить нормальный обеспеченный темп роста, не вызывая со временем инфляционное давление. Таким образом, хотя случай третий не является в рассматриваемый момент конфликтным, он потенциально ведет к возникновению конфликтной ситуации.

Во втором случае конфликтная ситуация присутствует с самого начала. Экономика уже «закусила удила» [the economy has got bit between its teeth] и выходит из рецессии. С определенной точки зрения, чем быстрее безработные могут быть привлечены к работе, тем лучше. Безработица обычно рассматривается как наибольшее зло. Небольшая рефляция должна еще более ускорить это благотворное развитие. Но если мы прибегнем к рефляции или хотя бы усвоим позицию невмешательства правительства, свойственную капитализму свободной конкуренции, начнется инфляция спроса. Важно не упускать из вида, что инфляция спроса может начаться, когда все еще существует значительная безработица; в этом случае, возможно, что сбережения недостаточны для финансирования темпа оздоровления, превышающего определенный уровень. Конечно, можно смягчить ситуацию, если существуют неиспользованные мощности, оставшиеся после предшествующего спада. Но их может не быть, или же они могут быть недостаточными.

Некоторые экономисты придерживаются идеи, согласно которой следует прибегнуть к небольшой дефляции, не столь сильной, чтобы полностью остановить оздоровление экономики, но достаточной, чтобы свести его к уровню обеспеченного темпа роста. Согласиться с этим было бы чем-то вроде пораженчества.

Нерассмотренной остается следующая проблема. Коль скоро достигнута полная занятость, экономика не может двигаться вперед большим темпом, чем это определяется кривой естественного темпа роста. Но этот темп ниже обеспеченного темпа. Соответственно, неизбежна рецессия, пока не будут приняты специальные меры. Конечно, возможен временной лаг. Экономика может оставаться в верхней точке в течение некоторого периода. Я уже отрекался от идеи, будто бы я рассматриваю принцип нестабильности как включающий нечто подобное балансированию на острие ножа (Глава 3).

Теперь мы подошли к сути дела. Наиболее подходящее время для рефляции в экономике с избыточными сбережениями наступает тогда, когда она достигает предела роста и находится на уровне потолка полной занятости. Коль скоро она соскользнет с этого уровня, снова дадут о себе знать старые проблемы. Правительство должно будет пустить в ход достаточный бюджетный дефицит путем сокращения налогов, чтобы уравновесить избыток сбережений индивидов и компаний. В течение периода оздоровления тенденция к избыточным сбережениям остается замаскированной. Компании расширяют свой бизнес темпом, превышающим естественный темп, вследствие чего им требуются инвестиции выше обычного уровня. В результате сверхвысокого спроса на инвестиции утилизируются избыточные сбережения. Но коль скоро достигнута полная занятость, экономика не может продвигаться вперед темпом, превышающим ее естественный темп, и, следовательно, спрос на инвестиции упадет ниже уровня, превалировавшего в течение периода оздоровления.

Эти рассуждения заключают в себе парадокс, которому сопротивляется здравый смысл. Согласно обыденному здравому смыслу, следует нажать на акселератор, когда безработица находится на минимальном уровне. Взгляд «человека с улицы», возможно, заключается в том, что следует нажать на акселератор, когда экономика находится в состоянии рецессии, а безработица увеличивается. Такой взгляд представляется естественным и правдоподобным. Но, тем не менее, он неверен. Следует нажать на акселератор, когда безработица находится на самом низком уровне. Любое промедление вызовет разного рода трудности в предстоящий период. Именно этот парадокс делает столь важным для теории экономической динамики установление исходных аксиом, принимаемых всеми серьезными экономистами. Коль скоро такие аксиомы будут установлены, важно, чтобы специалисты по применению экономической теории умели трансформировать их в принципы экономической политики.

Кроме того, отсюда следует, что в том случае, когда экономика наталкивается на предел полной занятости, правительство должно значительно снизить налоги. В этой точке использование дополнительных общественных работ будет неподходящей мерой для стимулирования роста, поскольку, в этой точке, согласно принятой гипотезе, экономика будет находиться в положении полной занятости. Никто не будет нуждаться в том, чтобы получить работу на вновь открываемых «общественных работах».

Как я уже отмечал, я полностью согласен с профессором Кеннетом Гэлбрейтом в том, что большая доля ресурсов, как в США, так и в Великобритании, должна быть посвящена общественным работам (строительству домов вместо трущоб, защите природы и т.д.). Тем не менее, я не рассматриваю величину расходов на общественные работы как подходящий регулятор делового цикла или действительного темпа роста. Я давно уже пришел к выводу, что эта идея неосуществима. Большинство общественных работ требуют планирования в течение существенного периода времени. Должны быть мобилизованы соответствующие трудовые ресурсы. Невозможно поддерживать работы на всех <начатых> проектах, когда казначейство извещает, что потребностью дня может стать политика дефляции.

Общественные работы должны быть исключены из числа приемлемых средств регулирования делового цикла или достижения оптимального роста (если, предположительно, они таковыми уже являются). Я с радостью соглашаюсь с профессором Кеннетом Г'элбрейтом в том, что общественные работы должны составлять важную и растущую часть совокупного общественного производства. Но это не относится к теме данной главы.

Именно финансовая политика, особенно сокращение налогов без какого-либо сокращения расходов правительства, должна явиться наиболее важным средством в верхней точке бума. Эта мера окажет свое критически важное воздействие, когда естественный рост не может больше идти в ногу с обеспеченным ростом. Именно превышение нормального обеспеченного темпа роста над естественным темпом роста с необходимостью вызывает рецессию, когда экономика близка к потолку полной занятости. Снижение налогов может уравновесить это превышение, и поэтому способно поддерживать состояние полной занятости. Если правительство сокращает налоги на 1 миллион фунтов стерлингов, и, таким образом, на эту сумму сокращает свои сбережения (или увеличивает свои отрицательные сбережения [dissaving]), налогоплательщики, вне сомнения, будут сберегать некоторую часть дохода, высвободившегося в результате снижения налогов, но не весь этот доход целиком. Таким образом, произойдет некоторое сокращение сбережений.

Если сопротивление рассудка экспансионистским мерам расширения спроса в верхней точке бума может рассматриваться как естественное и здоровое, хотя и вводящее в заблуждение, суждение об этом предмете может иметь другую сторону (дословно – другой берег, strand), полностью неверную. В верхней точке бума спираль заработная плата – цены может раскручиваться с неистовой силой. Это совершенно не соответствует тому, что требуется для регулирования роста производства. Спираль заработная плата – цены, конечно, может, также быстро раскручиваться в периоды промышленной рецессии или стагнации, как недавно мы могли наблюдать. Но <раскручивание этой спирали> может оказывать более сильное влияние на политиков в верхней точке бума. «Было бы безумием принимать меры к повышению спроса, когда безработица низка, а инфляция (спираль заработная плата – цены) буйствует». Аналогичные суждения иногда высказываются применительно к области международных <экономических отношений>; в этом случае неприятие вызывает предложение об увеличении мировых резервов во время сильной инфляции (мировая инфляция, фактически всегда, – это почти полностью инфляция издержек). Часто можно услышать такие суждения: «Нет сомнения в том, что, было бы неблагоразумно увеличивать мировые резервы в условиях, близких к мировой инфляции». Однако, как можно предположить, уровень мировых резервов не имеет отношения к инфляции издержек в различных странах. Низкий уровень этих резервов действительно может содействовать инфляции спроса в некоторых странах, вынуждая их думать о необходимости повышения барьеров для импорта, что вызывает локальный эффект инфляции спроса. (Выделено мною – Переводчик).

Вернемся к внутренним делам. Политики должны освободиться от мысли, согласно которой меры экспансии могут иметь своим последствием инфляцию цен, за исключением условий, когда агрегированный эффективный спрос равен производственному потенциалу экономики или превышает его. Это положение, которое мы сформулировали ранее («дихотомия Харрода»), действительно нуждается в некотором уточнении. <А именно>, если спрос равен потенциалу предложения, позитивные меры экспансии, возможно, нужны для того, чтобы обеспечить дальнейший рост, как спроса, так и предложения, но лишь темпом, не большим, чем естественный темп роста экономики.

В предшествующем изложении мы исходили из того, что в экономике с избыточными сбережениями для поддержания равномерного роста необходимо регулировать предложение сбережений (путем сокращения бюджетного излишка или увеличения бюджетного дефицита). Именно эта мысль заставляет нас перейти от теории капитализма свободной конкуренции, с его «обеспеченным» темпом роста, к теории роста в соответствии с успехами технологии. Норма сбережений, которую избирают индивиды и компании, перестает быть определяющим фактором роста. Вместо нее мы имеем оптимальную норму сбережений, определяемую природой текущего прогресса технологии и связанным с ним «естественным» (оптимальным) темпом роста. Коль скоро мы оценим это обстоятельство, оно, по-видимому, будет означать конец экономической теории старого покроя основанной на принципе laissez-faire (и также неоклассической теории?). Это не подразумевает, будто бы новая теория экономической динамики не оставляет места для преимуществ конкуренции и свободных рынков, и будто бы особый упор она делает на отрицании этих преимуществ.

Теперь мы перейдем к четырем последним диаграммам, на которых повышающий наклон кривой обеспеченного роста меньше наклона кривой естественного роста (выделено мною – Переводчик). Это означает, что те страны, к которым применима эта группа диаграмм, не располагают достаточными сбережениями, чтобы финансировать «естественный» рост. В первый момент можно подумать, что речь идет о менее развитых странах. Однако такое суждение следует выносить с осторожностью. Низкий темп роста в некоторых из этих стран может быть вызван не столько низкой нормой сбережений, сколько трудностью получения новых технологий и привлечения работников, достаточно квалифицированных, чтобы использовать новые технологии. Было бы интересно спросить, к каким странам применим анализ, представленный в трех первых диаграммах, и к каким странам применим анализ, представленный в последних четырех. Конечно, США должны рассматриваться как страна, принадлежащая к группе с избыточными сбережениями (см. схемы 1–3, с. 129).

Является ли Британия страной с избыточными или недостаточными сбережениями – это непростой вопрос [nice question, дословно – деликатный вопрос]. Кейнс определенно полагал, что в Британии существуют избыточные сбережения, и именно это суждение привело в начале 20-х годов к созданию его теории безработицы, и к рекомендации общественных работ в качестве рецепта против безработицы. Для большей части периода между мировыми войнами ситуацию в Британии, предположительно, можно представить с помощью (см. схему 3, с. 129). Если это верно, кейнсианские рекомендации рефляции в Британии были хороши для достижения всех трех целей (достижения полной занятости, подавления инфляции, поддержания долгосрочного роста – Переводчик).

В этом отношении положение Британии со времени второй мировой войны представляется не столь ясным. Война нанесла Британии страшный удар. Возможно, что удар по внутренней жизни страны не был столь тяжел, как тот, который вынесла Германия или Голландия, но удар по ее платежному балансу с остальными странами был, очевидно, самым тяжелым в мире. Восстановление платежного баланса с внешним миром требовало инвестиций, превышающих нормальный уровень. Возможно, именно по этой причине в сводных международных таблицах, показывающих послевоенный рост производства на душу населения, Британия выглядела не лучшим образом.

В самый последний период ситуация в британской экономике, по-видимому, становилась все больше схожей с ситуацией в экономике США: почти полная стагнация, валового внутреннего продукта в сочетании с очень сильной спиралью заработная плата – цены. Однако, возможно, что это сходство поверхностно, и что сбережения в английской экономике все еще недостаточны. В последние три года британское казначейство сводило бюджет с профицитом, который был, определенно, самым высоким в истории [an all-time, дословно: во все времена], как для Британии, так и для любой другой крупной страны. Однако я не могу с уверенностью утверждать, что некоторые менее крупные страны никогда не имели больший бюджетный излишек на коротком отрезке времени.

Профицит бюджета Великобритании в 1969–1970 годах достиг пика в 2444 млн фунтов стерлингов, что составило около 6,2% от национального дохода. Но, не смотря на эти ненормально высокие сбережения правительства, в британской экономике все еще происходило существенное расширение спроса.

Британские власти пытались, хотя и достаточно беспорядочно, снизить нагрузку на своих налогоплательщиков. Они делали упор на «потребности в заимствованиях» правительства. В 1970–1971 году профицит немного снизился – до 1757 млн фунтов, однако оставался самым высоким за всю историю всех стран, за исключением Англии в 1969–1970 году. Согласно оценке, в 1971–1972 году профицит составит, примерно, 2316 млн фунтов.

После второй мировой войны в Британии, в соответствии с демократическим процессом, было принято решение о национализации ряда важных отраслей, нуждавшихся в значительных капиталовложениях. Правительство Британии также ссудило большие суммы местным властям. «Потребность в заимствованиях» исчислялась с учетом этих и некоторых других, подобных выплат. Несмотря на все эти выплаты, правительство смогло в 1970/ 1971 году сократить национальный долг до относительно небольшой величины в 43 млн фунтов. В 1971/1972 финансовом году, согласно оценке, «потребность в заимствованиях» должна составить 68,3 млн фунтов, т.е. не слишком большую сумму.

Большинство стран, за исключением социалистических режимов, не национализировали так много отраслей, как Британия. Капиталовложения в национализированные отрасли или для нужд местных властей не должны считаться частью «правительственных расходов». Они, скорее, составляют предоставление располагаемого капитала правительством, в соответствии с потребностями финансирования инвестиций, прямо или косвенно разрешенных правительством. До войны суммы, необходимые для накопления капитала в отраслях, которые впоследствии были национализированы, выделяли из своих сбережений индивиды и компании. Деньги, выделенные на эти цели народом, будь то деньги инвесторов, как в прежние времена, или налогоплательщиков, должны учитываться при оценке национальных сбережений. Национализация не внесла в этом никаких изменений. Следовательно, именно бюджетный избыток, а не «потребность в заимствованиях» следует принимать во внимание при определении вклада правительства (налогоплательщиков) в совокупное национальное сбережение.

Удивительно, что британские правительственные ораторы делают больший упор на «потребность в заимствованиях», чем на огромном бюджетном излишке. Их мотивация, возможно, зависит от их избирательного округа. Если бы правда о бюджетном избытке была более широко известна, это могло бы вызвать протест со стороны налогоплательщиков. С какой стати мы должны платить налоги, чтобы финансировать капитальные затраты различного рода, если до войны их финансировали инвесторы, которые в состоянии были это делать, получая проценты? Это возражение было бы абсолютно верным. Я уверен, что абсолютное большинство граждан не имеют представления о том, что происходит. Казначейство принимает меры предосторожности, чтобы граждан невозможно было просветить.

Но такая политика вредит международной репутации Британии. Окружающий мир воспринимает ее, в общем, как страну, склонную к безрассудным тратам. Но фактически в 1969 году норма накопления в английской экономике была весьма высокой и составила 22,6%. Эти данные, конечно, корректно представлены в Голубой книге о национальном доходе. Но не каждый изучал эту книгу.

Тем не менее, остается открытым вопрос, правомерно ли было рассматривать Британию как страну с избыточными сбережениями, если бы не было этого чудовищного финансового дефлятора.

В этой теоретической работе я не пытаюсь оценить условия в различных странах. Обычно полагают (и это, по-видимому, верно), что именно недостаток сбережений в менее развитых странах мешает им достичь потенциально возможного роста, но в этом случае, как уже отмечалось, нужно иметь в виду, что узким местом может быть недостаток квалифицированного персонала. Без сомнения, недостаток сбережений существует также в некоторых передовых странах.

Диаграммы от четвертой до седьмой включительно представляют случаи недостаточности сбережений, а именно, когда обеспеченный темп роста ниже естественного темпа. Все четыре случая являются конфликтными. Во всех этих случаях последствия продолжительной экспансионистской политики представляются негативными для долгосрочного равновесного роста. Достигая потенциально возможного роста, страна нуждается в увеличении сбережений. Но длительная рефляция препятствует сбережениям. Это особенно очевидно, когда речь идет о финансовой политике – о сокращении бюджетного излишка или увеличении дефицита. Воздействие низкого процента на сбережения индивидов представляется сомнительным. <Однако> поддержание низкой ставки процента на длинном отрезке времени будет, предположительно, сокращать обычную норму прибыли. В той мере, в какой сберегаемая доля прибыли больше сберегаемой доли других доходов, как подчеркивают некоторые экономисты, например профессор Джоан Робинсон, сокращение обычной нормы прибыли неблагоприятно для сбережений.

Здравый смысл снова сопротивляется. Экспансионистская политика призвана увеличить инвестиции, и она делает это. Но инвестиции равны сбережениям, поэтому экспансионистская политика увеличивает сбережения. Это невозможно отрицать. Суть дела в том, что в стране с недостаточными сбережениями экспансионистская политика сокращает величину инвестиций, что может произойти без инфляции спроса и, возможно, без последующего раскручивания спирали заработная плата – цены.

В условиях, когда налицо конфликты <между целями>, не существует абсолютно правильной политики. Требуется принять решение, какую политику избрать. Эта проблема не имеет ничего общего с так называемым «суждением о значимости», глупым, неряшливым оборотом, который не так давно затесался в ряд работ по экономике. В действительности, «суждение о значимости» является оборотом, который не может иметь какого-либо смысла, если мы будем придавать соответствующий смысл двум словам, используемым в этом словосочетании⁵². «Суждение» в предшествующих случаях относится не к «значимости», а к действительным явлениям, а именно к вопросу, какая из альтернатив будет больше увеличивать человеческое счастье. Такова цель применения экономической теории. «Суждение» требуется потому, что доступные наблюдения – это вопрос эмпирических исследований – не дают нам достаточно точной информации, чтобы определить количественные величины параметров уравнений, как того требуют экономисты-математики.

На наших диаграммах не представлен счастливый случай, когда все три темпа роста имеют одинаковый наклон. Но и в этом случае денежная и финансовая политика остается необходимой для того, чтобы предотвратить расходящееся движение темпов роста.

В четвертом случае кривая реального роста, начиная с точки, соответствующей положению полной занятости, включает точки, лежащие ниже естественного роста. Очевидно, что в состоянии полной занятости кривая действительного роста не может лежать выше кривой естественного роста. Объясняя этот факт, нужно всегда держать в уме следующую оговорку: определение кривой естественного роста подразумевает, что некоторая (предположительно, растущая) доля производственных ресурсов страны должна быть направлена на создание общественных благ (сохранение природной среды и т.д.), которые не учитываются или недооцениваются при исчислении валового внутреннего продукта. В результате может случиться, что реальный рост, измеряемый динамикой ВВП, превышает «естественный» рост, определенный описанным выше образом. Слишком много производственных ресурсов привлекается в производство товаров и услуг, и в результате недостаточно ресурсов останется для обеспечения общественных благ [amenities]. В передовых странах это происходит достаточно часто. Тогда следует использовать дефляционную денежную и финансовую политику, чтобы сократить сумму спроса на товары и услуги, предлагаемые на рынке, и использовать ресурсы для обеспечения общественных благ. Чистый эффект будет нейтральным, коль скоро дефляционная политика, требуемая для сокращения спроса на рыночные товары и услуги будет уравновешена большими расходами на общественные блага. Конечно, при этом предполагается, что такие расходы действительно будут осуществляться.

Тот факт, что на схеме 4 (с. 129) кривая реального роста содержит точки, лежащие ниже кривой естественного роста, означает, что со временем безработица будет усиливаться. С этой точки зрения необходима некоторая экспансионистская политика, чтобы достичь полной занятости. Но кривая реального роста становится все выше кривой обеспеченного роста, так что, не смотря на меры сдерживания и приспособления, должна возникнуть инфляция спроса. В результате мы имеем конфликт <целей>: либо умеренно растущая безработица, либо меры приспособления, которые приведут к инфляции спроса. Инфляция спроса, в свою очередь может активизировать (но может и не активизировать) спираль заработная плата – цены. Идея, согласно которой можно проводить совершенную политику, своего рода «тонкую настройку», которая, с одной стороны, предотвратит рост безработицы, а с другой стороны – не вызовет повышения инфляции спроса, не согласуется с экономической теорией (дословно: не имеет обоснования в экономической теории).

Для того чтобы разрешить конфликт, который мы до сих пор рассматривали, нужно знать две вещи. (В связи с целью, сформулированной в столбце 3 «Долгосрочный равновесный рост», возникает другая проблема).

1. Нам необходимо знать меру человеческих страданий, вызываемых повышением безработицы, скажем, на 1% сверх минимального уровня фрикционной безработицы, и меру страданий, причиняемых людям с фиксированным доходом увеличением темпа инфляции, скажем на 1% сверх того уровня, на котором находилась бы инфляция в ином случае. Это проблема относится к области социологии, в которой экономист вряд ли может быть экспертом. Ее решение требует конкретных социологических обследований.

2. В этом конфликтном случае нам необходимо знать, какое из этих двух зол можно счесть меньшим. Могут ли, например, меры, которые требуются, чтобы предотвратить увеличение безработицы на 1%, вызвав расширение спроса, увеличить темп инфляции на 3%, причем эффект расширения спроса, возможно, будет усилен раскручиванием спирали заработная плата – цены? Этот вопрос лежит в области эмпирических экономических исследований. Здесь, очевидно, нет априорного ответа.

Теперь мы должны обратиться к столбцу 3. Если экспансионистские меры будут поддерживаться в течение значительного времени, они могут снизить нормальный обеспеченный темп роста. В схеме 4 (с. 129), в открытой точке отрезка, он уже продолжает движение на уровне ниже естественного темпа роста. Если нормальный обеспеченный темп роста еще более снижается, тогда в будущем безработица или инфляция цен, которые приходится переживать время от времени, еще больше возрастут. Эта проблема заслуживает серьезного рассмотрения.

Правильный ответ на безотлагательные вопросы зависит от более глубоких эмпирических исследований, которые следует провести, чтобы попытаться, быстро и энергично, выработать целительные меры. Кратковременная вспышка инфляции, если она необходима, чтобы предотвратить безработицу, не должна оказать отрицательного воздействия на склонность к сбережению. Но рост инфляции не может служить долговременным решением проблемы безработицы, поскольку, если обеспеченный темп роста длительное время ниже естественного темпа, будут периодически возникать те же проблемы.

Власти могли бы добиться частичного решения проблем долгосрочного периода, осуществляя, в дополнение к сбережениям частного сектора, собственные сбережения. Это, очевидно, необходимо во многих менее развитых странах, где слаба склонность к сбережению. Увеличивая агрегированные сбережения, власти могут добиться того, чтобы кривая обеспеченного роста совпадала с кривой естественного роста, и чтобы рассматриваемая страна достигла потенциально возможного роста.

Но что можно сказать о проблеме короткого периода времени? Диаграмма показывает, что на коротком отрезке времени безработица имеет тенденцию увеличиваться. Избыточные сбережения властей в значительных размерах могут быть осуществлены только путем изъятия части покупательной силы из карманов граждан, и это будет усиливать тенденцию к росту безработицы. В этом – суть противоречия.

Ответ на поставленный вопрос заключается в том, что оздоровление не может быть достигнуто с помощью согласованных мер денежной и финансовой политики. Власти должны сами инициировать инвестиции. Тогда извлечение покупательной силы из карманов граждан, которое само по себе порождает тенденцию к росту безработицы, будет уравновешено получением доходов теми, кто получит работу благодаря новым инвестиционным проектам. Было бы легкомысленно полагать, что монетарная и финансовая политика сами по себе могут обеспечить полную занятость и позволят избежать инфляции спроса. (Давление заработной платы на инфляцию является отдельной проблемой, и, очевидно, не может контролироваться монетарной и финансовой политикой.) Некоторые экономисты все еще живут, в мире грез [in a sort of dream world]. В отличие от старой доктрины капитализма свободного рынка, большинство из них допускают, что обдуманное руководство монетарной и финансовой политикой является желательным. Но этого недостаточно! Данная доктрина, возможно, будет полезной для стран с высокой нормой сбережения, однако ее применение связано с трудностями, которые я рассматривал применительно к случаю 2. Там, где норма сбережения находится на низком уровне (схемы 4–7, с. 129) традиционная доктрина должна быть отброшена [has to be scrapped]. И кто может сказать, как много стран в мире имеют низкий уровень сбережений? (Дословно: как много стран в мировом спектре находятся на стороне с низким уровнем сбережений?)

В случае 5 экспансионистская политика требуется, как для того чтобы ограничить рост безработицы, так и для того, чтобы предотвратить инфляцию спроса. Но все еще остается нерешенной соответствующая этому случаю проблема долгосрочного периода. Как и в предыдущих случаях, было бы приемлемо своевременное использование экспансионистской политики, не продолжающееся столь долго, чтобы оказать воздействие на обеспеченный темп роста. Но, также как в предыдущих случаях, следует принять во внимание долгосрочную ситуацию; в долгосрочном плане становится желательным рост государственных сбережений, сопровождаемый увеличением государственных инвестиций.

Шестой случай является усиленной версией четвертого случая. В случае шестом, в отличие от случая 4, постулируется первоначальное состояние безработицы. Не смотря на это, экспансионистская денежная и финансовая политика будут немедленно вызывать инфляцию спроса, как во втором случае. Предположительно, здесь также следует проводить краткосрочную экспансионистскую политику, принимая в то же время твердые меры [дословно: твердо держа ногу на акселераторе] для преодоления безработицы. Некоторая инфляция цен тогда была бы приемлема. Но и в этом случае, чтобы предотвратить слишком сильное отклонение вниз обеспеченного роста от естественного роста, нужно существенное увеличение государственных сбережений, сопровождаемые достаточными дополнительными государственными инвестициями, способными уравновесить дополнительные сбережения. Случай 7 подобен случаю 6, за исключением того, что экспансионистская политика не вызывает краткосрочной инфляции спроса.

Во всех четырех случаях, в которых частные сбережения недостаточны, чтобы сделать обеспеченный темп роста равным потенциально возможному для данной экономики темпу, частные сбережения должны быть дополнены государственными сбережениями и (такой же величины) государственными инвестициями. В этих обстоятельствах один лишь бюджетный излишек не обеспечит движение страны по правильному пути. Требуется также параллельное увеличение инвестиций. В предшествующем изложении я говорил об этих дополнительных инвестициях как инвестициях, осуществляемых официальными властями. Это, возможно, подходит для многих стран, особенно менее развитых. Возможно, что в более передовых странах тот же эффект может быть достигнут с помощью субсидий частным инвесторам, но этот метод не дает таких же гарантированных результатов. С недавних пор субсидии стали популярными, особенно в странах с высокими сбережениями. Но в этих странах они вряд ли нужны.

Но здравый смысл все еще сопротивляется <нашим выводам>. Можно допустить, что в странах с низким уровнем сбережений частные сбережения должны дополняться государственными сбережениями. Однако если это делается, почему не позволить частным предприятиям выполнить работу по осуществлению инвестиций, которые могут финансироваться за счет использования (дословно: за счет введения в дело) дополнительных сбережений? Трудность заключается в том, что у частных предприятий могут быть слишком слабые мотивы, чтобы сделать это. Для того чтобы повысить совокупные сбережения до приемлемого уровня, власти сокращают покупательную силу граждан. Частные товаропроизводители сталкиваются с уменьшившимся спросом на их продукты. Это – не лучшая ситуация для принятия решений о повышении инвестиций. Рассмотрим такую страну, как Индия, где норма сбережений особенно низка. Правительство вполне правильно решает дополнить частные сбережения. В процессе выполнения этого намерения, правительство должно ограничить повышение спроса на потребительские товары. Это уменьшит побуждение частных предприятий к поддержанию прежних размеров их инвестиций. В этих условиях только правительство будет увеличивать инвестиции. Или, вступая на более противоречивую почву, рассмотрим Россию. Согласно социалистической точке зрения, при царском режиме рост экономики был недостаточным. Вполне возможно, что социалисты слишком упрощенно трактуют то, что действительно было достигнуто Россией при царском режиме в начале двадцатого века. Но это второстепенный вопрос. Независимо от общей социалистической доктрины, согласно которой правительство должно все решать и все инициировать, существовала более частная точка зрения, согласно которой Россия нуждалась в значительно большей норме инвестиций. В более ранние периоды своей истории, <советский> режим подвергался критике за то, что он делал слишком большой упор на базовые отрасли, производящие капитальные блага ценой тяжелых лишений для потребителей. Но когда началась вторая мировая война, союзники были благодарны России за то, что она так поступала: это помогло производить военное снаряжение. В последнее десятилетие в России произошел сдвиг в сторону потребительских товаров.

Мы имеем здесь еще одну иллюстрацию принципа, жизненно важного в человеческих делах. Если один человек делает что-то отдельно от других, это не приносит ему успеха. Но если многие делают то же самое одновременно, они все оказываются в выигрыше. В неразвитом обществе, возможно, не существует метода, который побудил бы большое число людей, независимо и одновременно, делать то, что необходимо. Для того чтобы дело было сделано в соответствующих масштабах, его должно делать правительство.

Существует опасность, что множество несогласованных решений вызовет различные конфликтные случаи, представленные на наших диаграммах. Эти конфликты вполне реальны, и поэтому не могут быть просто отброшены.

Теперь мы должны рассмотреть использование денежной и финансовой политики в связи с различными обстоятельствами. В любом случае следует допустить, что и та, и другая политика может не оказать существенного влияния на инфляцию издержек, которая может выродиться в спираль заработная плата – цены. Для того чтобы иметь дело с инфляцией издержек, нужны совершенно иные орудия, а именно, прямое вмешательство на основе, либо добровольных, либо санкционированных решений, включающих фиксацию заработной платы и цен, что обычно называют «политикой доходов». Традиционная денежная и финансовая политика имеет дело с достаточно сложными проблемами, и не стоит добавлять к ним другие проблемы. Возможно, что временами инфляция спроса может вызывать более сильную спираль заработная плата – цены, чем это было бы в ином случае. Тогда устранение инфляции спроса может ослабить темп раскручивания спирали заработная плата – цены. В этой связи следует напомнить, то инфляция спроса может возникнуть даже в условиях, когда безработица в экономике существенно превышает уровень фрикционной безработицы. Мы можем видеть, что в некоторых конфликтных случаях лучше терпеть умеренную инфляцию спроса, чтобы снизить безработицу. Этот выбор можно сделать более простым, если есть уверенность, что спираль заработная плата – цены будет контролироваться с помощью других методов, а именно, с помощью «политики доходов». Это упростит выбор между умеренной инфляцией спроса и жизнью в условиях существенной степени неопределенности относительно занятости.

Допущение, согласно которому элиминация инфляции спроса может в некоторых случаях сократить темп раскручивания спирали заработная плата – цены (это утверждение не является бесспорным), не подразумевает, что тем самым устраняется спираль заработная плата – цены. Эта спираль часто возникает тогда, когда нет растущей инфляции спроса, и, соответственно, нельзя утверждать, что устранение инфляции спроса является средством для устранения инфляции цен вообще. Упрощенная идея, согласно которой величина инфляции является прямой функцией от уровня безработицы («кривая Филлипса») неприемлема. Темп раскручивания спирали заработная плата – цены является, прежде всего, социологической проблемой, не зависящей от рыночных сил. Нельзя отрицать, что если дефляция спроса доведена до такого размера, который вызывает угрожающий рост безработицы, скажем, до 20%, это может остановить раскручивание спирали заработная плата – цены. Но это обусловлено тем, что создается кризисная атмосфера. Раскручивание спирали заработная плата – цены действительно будет остановлено, но этот «излечивающий эффект» является социологическим явлением, а не результатом действия рыночных сил. Пока не будет приведена в действие «политика доходов», при общем согласии с ее необходимостью, мы не можем надеяться найти приемлемое решение проблемы инфляции цен. Между тем, очевидно, что при отсутствии систематической, регулярной политики, проводимой обществом, умудренным опытом, безработица будет время от времени возрастать до уровня, создающего атмосферу кризиса. Таким образом, при любых рациональных расчетах, не следует ожидать, что ее удастся взять под контроль с помощью знакомой монетарной и финансовой политики; тенденция раскручивания спирали заработная плата – цены должна сдерживаться другими методами.

Следует выделить два важных момента в предшествующем анализе различных случаев. Проблемы стран, в которых сбережения превышают возможности их полезного использования для чистых инвестиций, очевидно, менее остры, чем проблемы стран, сбережения в которых недостаточны. Для стран с недостаточными сбережениями конфликт возникает только в одном из трех возможных случаев, представленных на диаграммах (случай 2). В этом случае существенно, что в верхней точке бума, когда занятость находится на максимальном уровне, или даже существует избыточное напряжение занятых, налоги должны быть снижены, либо умеренно, либо значительно, в зависимости от величины недостающих сбережений. В этом заключается <некоторый> парадокс. Однако корректно построенная теория, когда она прилагается к реальной экономике, <всегда> оказывается полна парадоксов. Возможно, именно поэтому экономическая политика до недавнего времени так сильно хромала. Не умудренное мышление склонно полагать, что подходящее время для снижения налогов – когда экономика находится в стадии стагнации или рецессии. Это неверно. Подходящее время для снижения налогов – когда безработица находится на минимальном уровне, и есть почти полная вероятность, что вследствие развития цикла она начнет увеличиваться. По этой причине ответственные власти должны быть заранее готовы снизить налоги как раз тогда (или, предпочтительно, раньше), когда появятся какие-либо признаки увеличения безработицы. Для правильного выбора этой поворотной точки времени нужна информация. В течение фазы, предшествующей полной занятости, может произойти так, что, как сбережения, так и инвестиции, находятся на ненормально высоком уровне, и необходимо некоторое их уменьшение. Но в действительности это уменьшение может оказаться чрезмерным. Это вполне возможно. Но если в соответствующий момент времени, налоги будут оперативно снижены в верхней точке бума, так, чтобы спрос на конечную продукцию продолжал расти темпом, соответствующим высокой норме сбережения в данной стране, тогда последующий спрос на инвестиции, как планируемые, так и осуществленные, не должен сильно снизиться.

Второй вопрос относится к странам с недостаточным сбережением. По моему мнению, в соответствующих случаях необходимо, чтобы власти сами осуществляли значительные инвестиции. Власти должны дополнить низкие частные сбережения государственными сбережениями, обеспечивающими достаточные совокупные сбережения для финансирования инвестиций, необходимых для поддержания роста выпуска в соответствии с потенциалом рассматриваемой экономики, не вызывая инфляции спроса. Однако чрезмерное увеличение сбережений правительством (повышение налогов сверх существующего уровня, или сверх того, что, как ожидалось, необходимо для текущих расходов правительства), будет сокращать покупательную силу в карманах покупателей товаров. Соответственно, это заставит умудренных <предпринимателей> ожидать снижения спроса, для которого производятся эти товары (или уменьшения темпов его роста). Соответственно, у предпринимателей не будет мотивов, чтобы повышать темп своих инвестиций, которые они планировали ранее; скорее, они поступят наоборот. В этих обстоятельствах, для того, чтобы могли осуществляться растущие инвестиции, соответствующие растущим сбережениям, вызванным бюджетным излишком, официальные власти должны сами осуществить эти дополнительные инвестиции. В ином случае они не будут осуществлены. Возросшие сбережения, достигнутые благодаря превышению налоговых поступлений над расходами правительства, по знаменитому выражению Д.Х. Робертсона, будут просто водой, пролитой на землю; возросшие сбережения правительства будут уравновешены сокращением сбережений компаний вследствие снижения их прибыли. Если дополнительные инвестиции правительства недостаточны, прибыль компаний будет снижаться, пока снижение сбережений компаний не станет равным увеличению сбережений правительства, так что не будет чистого увеличения сбережений.

В этой связи нужно сказать несколько слов относительно о так называемом «индикативном планировании». Эта идея некоторое время была популярной, но с недавних пор о ней мало что слышно. По моему мнению, это произошло из-за снижения в последний период квалификации экономического мышления. На смену популярной в прошлом идеи индикативного планирования пришли совершенно неприемлемые доктрины, выдвинутые так называемой монетаристской школой экономической теории. Спешу повторить, что я сам твердо верю в потенциальное влияние на экономический рост, которое может оказать соответствующее регулирование денежного предложения. Я надеюсь, что страницы моей книги доказывают, что это так. Но идея, будто бы увеличение денежного предложения подходящим темпом может решить все проблемы роста, является совершенной бессмыслицей. Проблемы, с которыми связан рост, соответствующий потенциалу страны, значительно более сложны.

Страной, которая поднялась благодаря идее индикативного планирования, является Франция. Рост французской экономики, основанный на политике индикативного планирования, был, возможно, самым высоким в мире. Темпы роста в Германии были близки к тому, чтобы соперничать с темпами роста во Франции. Однако, как хорошо известно из недавнего опыта, страны, побежденные в войне, в последующий период обычно решают свои проблемы лучше, чем их победители. Как гласит максима (и она точна!): «Если можешь, не выигрывай войн». (Сравни Германию и Японию после 1945 года.)

Идея индикативного планирования заключается в том, чтобы установить, какой рост достижим по прошествии, скажем, пяти лет. Центральные власти решают определенную задачу, и затем результаты решения рассылают представителям различных отраслей. Разумеется, расчеты предполагают более быстрый темп роста одних секторов экономики, чем других. Власти стремятся узнать от предпринимателей каждой отрасли, будет ли темп роста, предложенный для нее, выполнимым. От некоторых отраслей они могут получить ответ: «мы можем сделать лучше, чем это». От других отраслей они могут получить отрицательный ответ: «Мы не думаем, что мы можем увеличить выпуск в такой степени».

На основе таких ответов, «индикативный план» может быть модифицирован, и тогда рассылаются новые вопросы. В идеале, вопросы и ответы будут посылаться туда и обратно, пока максимально возможный план роста не будет вчерне согласован между различными отраслями. Предположительно, на деле процесс не будет доведен до этого предельного результата. Но будет принят, по-видимому, более ли менее выполнимый, официальный план.

Цель индикативного планирования заключается в том, чтобы этот окончательный план, с определенными ограничениями, представлялся различным секторам выполнимым, и чтобы они действовали в соответствии с этим планом.

«План» должен грубо показать, какое увеличение спроса может ожидать каждый сектор. Эта величина, вероятно, будет большей, чем каждый сектор ожидал бы при отсутствии плана. Таким образом, каждый сектор, будучи уверен, что предстоит большее расширение совокупного спроса, чем это было бы при отсутствии плана, осуществляет больше инвестиций, чем он делал бы это в ином случае. Правительство, со своей стороны, обязуется повысить свой собственный спрос (который может быть весьма значительным) в такой степени, как этого требует структура плана. Это дает частному сектору важную опору в отношении того, какие действия правительства следует ожидать.

Таким образом, в случаях, когда частные предприятия, в общем и целом, не верят, что рыночный спрос, предоставленный самому себе, будет расти достаточными темпами, чтобы удовлетворять желаемому темпу роста, «индикативное планирование» может обеспечить «средний путь» между следующими двумя крайностями: либо позволить темпу роста упасть ниже его оптимального уровня, либо поддерживать темп роста на оптимальном уровне единственно с помощью инвестиций правительства (социализм), которое берет на себя функцию производства дополнительных капитальных благ, необходимых, чтобы обеспечить «естественный» рост.

Определенное сочетание монетарной и финансовой политики может обеспечить рост агрегированного спроса в соответствии с потенциалом предложения в экономике. Однако не всегда монетарная и денежная политика может добиться этого, не вызывая инфляцию спроса. «Индикативное планирование», возможно, может добиться решения этой задачи, и в этом аспекте оно является наиболее мудрым методом.