Теория экономической динамики: Пер с англ. В. Е. Маневича / Под ред. В. Г. Гребенникова. М.: Цэми ран, 2008. 210 с. Рус

Вид материала

Документы

Содержание Глава 9. Международное движение капитала Введение в теорию роста социалистической экономики

Подобный материал:

• Жизнь счастливого человека (А. Маслоу), 76.37kb.
• Внкц цэми ран, 1575.88kb.
• Международная экономика: [Учеб. ]: Пер с англ /Науч ред пер под рук. Г. Н. Котова., 152.5kb.
• Литература для клинических интернов по специальности «терапия» Кафедра факультетской, 55.33kb.
• Роджер Л. М2Э вирус ответственности.: Пер с англ, 2943.44kb.
• Источник (фрагмент), 702.74kb.
• Гилье Н. История философии: Учеб пособие для студ высш учеб заведений / Пер с англ., 18855.09kb.
• Гилье Н. История философии: Учеб пособие для студ высш учеб заведений / Пер с англ., 11290.56kb.
• Стратегическое рыночное управление, 9875.1kb.
• «язвенная болезнь в практике врача-эндоскописта», 232.24kb.

Глава 9. Международное движение капитала

Обычно принимается широкое обобщение, согласно которому существует тенденция к переливу капитала из передовых стран, хорошо обеспеченных капиталом, в те страны, которые более нуждаются в дополнительном капитале. Это утверждение не всегда верно. Например, в отдельные годы существовал чистый приток капитала в США – в страну, наиболее обеспеченную капиталом. Вывоз капитала не всегда направляется в те страны, которые в наибольшей степени нуждаются в капитале: например, американский капитал в последнее время в большей мере устремляется в хорошо обеспеченные капиталом страны Европы, чем в менее развитые страны.

Существуют три фундаментальных фактора, управляющих общей тенденцией международного движения капитала. Рассмотрим сначала прямые, а не портфельные инвестиции.

1. В менее развитых странах отношение гипотетических внутренних и привлекаемых ресурсов, которые могли бы быть с выгодой использованы для накопления капитала, к национальному доходу может быть выше, чем отношение реальных внутренних сбережений к национальному доходу. Напротив, в развитых странах это соотношение будет обратным. Первую группу стран можно рассматривать как страны с недостаточным сбережением. Если в последней группе стран существует избыточное сбережение, естественно, что будет существовать поток капитала из одной группы стран в другую.

2. В прошлом накопление капитала обычно в большей степени зависело от технологических ноу-хау, чем производство потребительских товаров. Предоставление располагаемого капитала для прямых инвестиций в зарубежных странах, как правило, связано с предоставлением соответствующих технологических ноу-хау. Более богатые страны в большей степени обладают технологическими ноу-хау, чем бедные страны.

3. Более бедные страны могут испытывать недостаток эффективных рынков капитала, посредством которых совокупные сбережения страны становятся доступными для тех, кто нуждается в располагаемом капитале для формирования реального капитала. В этих странах, возможно, осуществляются сбережения, которые, в принципе, могли бы быть использованы для развития. Однако они не используются для этой цели, поскольку отсутствуют каналы, посредством которых они могли бы быть трансформированы в инвестиции. Предприниматели в передовых странах, если они находят выгодными условия для прямых инвестиций за границей, вероятно, без больших трудностей получат необходимые им денежные фонды на рынках капитала их собственных стран.

Классическая доктрина постулирует, что перелив капитала между странами будет именно таким, какой необходим, чтобы обеспечить одинаковый доход на капитал, соответствующий предельному риску в каждой стране. Этот результат будто бы обеспечивается благодаря деятельности частных предпринимателей. Допустимые риски зависят от оценки со стороны предпринимателей, инвестирующих капитал за границей, и их готовности принимать на себя риск таких инвестиций. Поэтому норма прибыли, как можно ожидать, будет более низкой в станах с чистым вывозом капитала, чем в странах, имеющих чистый ввоз капитала.

Проблема более высоких рисков, связанных с вложением капитала за рубежом, имеет два аспекта. Один из них заключается в том, что предприниматель, вероятно, не столь точно осведомлен об условиях производства за границей, как в своей стране; соответственно, существует большая вероятность ошибки при оценке рисков инвестирования капитала за границей. Второй аспект заключается в том, что во многих случаях предприниматель не испытывает доверия к стабильности политических режимов за границей, и поэтому в большей мере опасается, что его капитал может быть потерян в результате незаконной конфискации или нарушения обычных условий in situ. Этот недостаток доверия может быть вполне обоснованным. В результате вполне вероятно, что факторы риска, даже в той их части, которая является чисто психологическим явлением, сокращают международные потоки капитала ниже оптимального уровня.

Однако существуют также факторы, работающие в противоположном направлении. Возможно, что в некоторых странах, особенно слаборазвитых, существует то, что принято называть «эксплуатацией». Согласно старой ортодоксальной теории, рынок должен обеспечить равенство оплаты труда и его предельного продукта. В относительно более позднее время, мы включили в ортодоксальную теорию статики доктрину несовершенной конкуренции. В условиях, когда отсутствует совершенный рынок труда, стоимость предельного продукта единицы труда стремиться к равенству не с оплатой этой единицы, а с ее «предельной полезностью». Если стоимость предельного продукта труда возрастает, работник не обязательно получит соответствующую, повышенную плату. Задача профсоюзов – наблюдать за тем, чтобы работник получил повышенную плату. Но там, где профсоюзы слабы или вообще не существуют, вполне возможно, существует эксплуатация, и в результате этого разбухает прибыль. С точки зрения оптимального распределения полезности капитала, прибыль следует оценивать за вычетом всех элементов, связанных с эксплуатацией. Капитал может направляться за границу, чтобы получить преимущества, связанные с существующей там «дешевизной» труда. Слово «дешевизна» в этом контексте относится к заработной плате, которая низка, не потому что труд в соответствующей мере мало производителен, но единственно потому, что заработная плата ниже того уровня, который соответствует <даже> низкой производительности труда. Таким образом, тот факт, что в странах, в которых существует разная степень эксплуатации, предприниматели получают одинаковую прибыль на капитал, не свидетельствует об оптимальном распределении.

Нам могут возразить, что приток капитала в страну, в которой существует эксплуатация, делает положение трудящихся более благоприятным, чем в ином случае, и, поэтому, хотя и не обеспечивает максимальный выпуск товаров и услуг в мире в целом, будет приносить пользу, обеспечивая лучшее распределение благ.

До сих пор в этой главе мы рассматривали проблемы экономической статики. Но наша задача – изучение экономического роста. Должны ли мы ожидать, что объем накопления капитала, который предполагается при самой совершенной оценке его вероятной рентабельности, будет расти тем же темпом, каким будет расти национальный доход? Если прирост дохода получается с помощью методов производства, капиталоемкость которых остается прежней, национальный доход и накопление капитала будут расти одинаковыми темпами. В передовых странах темпы роста требуемого количества нового капитала, наиболее вероятно, будут ниже, чем темпы роста дохода, вследствие тенденции расходовать растущую долю дохода на покупку услуг. В этом случае возникает вопрос, будут ли текущие технологические улучшения становиться более (или менее) капиталоемкими. Ситуация в менее развитых странах, импортирующих иностранные ноу-хау, имеет определенные отличия. В передовых странах – во всяком случае, это можно сказать о самой развитой стране, США – природа технологического прогресса зависит от новых знаний, получаемых прикладными науками. Менее развитые страны, по большей части, внедряют в свои производственные системы технологические методы, которые уже хорошо известны. Вероятно, что эти усовершенствованные методы будут более капиталоемкими, чем примитивные методы, использовавшиеся прежде. И если внедряется растущее число новых методов, накопление капитала будет расти быстрее, чем национальный доход. В производстве их продукции будет постепенно использоваться зарубежный опыт. Это относится не только к новым предметам, покупаемым гражданами на прирост их дохода, но также к замещению старых благ: Те же, что и прежде, товары будут производиться новыми, более капитоемкими методами.

Вполне возможно, что, на определенной фазе развития, капиталоемкость прироста выпуска может быть представлена горбообразной кривой [humped curve]. Это та фаза развития, на которой создание инфраструктуры играет особенно важную роль, а именно, когда мы переходим от примитивного состояния общества к современному состоянию. Речь идет о строительстве железных дорог, электрификации, ирригации. Несомненно, что создание инфраструктуры и в дальнейшем будет составлять важную часть прироста выпуска, но не столь большую, как в период перехода от примитивных методов к современным методам транспорта и т.д.

В той мере, в какой доход в одной стране растет медленнее, чем в другой, потребность в капитале будет составлять, ceteris paribus, меньшую часть текущего дохода; еще меньшую долю дохода будут составлять желаемые сбережения. Надо полагать, что, возможно, доля желаемых сбережений будет увеличиваться, если возрастает доход. В той степени, в какой увеличение желаемых сбережений не уравновешивается уменьшением притока капитала, оно будет повышать обеспеченный темп роста. В то же время могут совершенствоваться рынки капитала, так что увеличивается доля сбережений, которые усваиваются системой производства, а не растрачиваются на покупку золота и драгоценных камней. Два названных факторы мешают относительно менее развитым (по сравнению с остальным миром) странам достичь оптимальных («естественных») темпов роста. В то же время, в менее развитых странах потребность в импортируемых ноу-хау, вероятно, будет возрастать быстрее, чем агрегированный доход, до тех пор, пока будет увеличиваться доля обрабатывающей промышленности в приросте дохода.

Мы грубо очертили некоторые элементы роста потребности в капитале. В предшествующей главе также были грубо очерчены факторы, определяющие рост импорта и экспорта некоторых широких категорий товаров. Как было показано в предыдущей главе, только в случае счастливого совпадения импорт и экспорт растут одинаковым темпом, без содействия определенной политики правительства и центрального банка, направленной на достижение равновесия импорта и экспорта. Если мы внимательно рассмотрим картину, на которой представлены характерные силы, управляющие мотивами международного движения капитала, или потребностями в таком движении, можем ли мы сделать вывод, что результатом действия этих сил явится непрерывное равновесие основного баланса⁵⁵ [basic balance] международных платежей?

Несколько слов нужно сказать относительно портфельных инвестиций. Процессы, которые протекают на национальных фондовых биржах, образно говоря, переливаются на международную арену. Потоки на национальной фондовой бирже состоят не только из инвестирования новых сбережений в предлагаемые там ценные бумаги. Значительно большее значение имеют непрерывные сдвиги денежных фондов от одних ценных бумаг к другим, и непрерывные переоценки ценных бумаг в результате действия сил спроса и предложения. Для фирм, обладающих одинаковой репутацией надежности, устанавливается примерно равное отношение между наиболее точной оценкой будущих дивидендов (которая, возможно, увеличивается с течение времени), и текущей стоимостью ценных бумаг. На бирже представлен спектр фирм различной надежности, и соответствующий ему спектр отношений между оценкой будущей прибыли и текущей стоимостью ценных бумаг. В результате стоимость акций фирмы не имеет прямого отношения в стоимости ее активов за минусом ее обязательств (не зависимо от того, оцениваются ли они в соответствии с издержками их создания в прошлом, или в соответствии с издержками их замещения).

В результате сдвигов от одних ценных бумаг к другим упомянутое выше равенство (равенство отношения между ожидаемым доходом и текущей стоимостью ценных бумаг фирм одинаковой надежности – Переводчик) распространяется на международную сферу. Суждения относительно перспектив и надежности фирм могут быть различными в разных странах. Международные потоки портфельных капиталов связаны, главным образом, с ценными бумагами крупных фирм, поскольку суждения относительно надежности малых зарубежных фирм не могут быть столь же хорошо обоснованы. Это обстоятельство аналогично препятствию, с которым сталкиваются прямые зарубежные инвестиции, и которое заключается в недостаточном знании деталей ситуации в других странах.

Чистые портфельные инвестиции в долгосрочные иностранные ценные бумаги включаются в сумму вывоза долгосрочного капитала, и наоборот – чистые долгосрочные иностранные инвестиции включаются в сумму ввоза долгосрочного капитала. И это вполне верно. Соответственно, такие инвестиции включаются в «основной баланс».

На первый взгляд, можно подумать, что, поскольку остальной мир – это более широкая сфера, чем отдельная страна, поток портфельных инвестиций из данной страны будет, как правило, больше, чем поток ввоза. Это, очевидно, ошибочный вывод, поскольку для мира, взятого в целом, агрегированные потоки ввоза должны быть равны агрегированным потокам вывоза, отражаемые в каждом отдельном счете мирового платежного баланса. Портфельные инвестиции, вывозимые из отдельной страны, должны где-то размещаться, и, следовательно, там они представлять собой ввоз инвестиций. Правильное утверждение заключается в следующем: чистый вывоз капитала осуществляется из тех стран, в которых условия инвестирования (перспективные прибыли и надежность), предоставляемые отечественными компаниями, расширяются относительно национальных сбережений в меньшей мере, чем расширяются возможности инвестирования, предоставляемые всеми компаниями в мире, относительно мировых сбережений, и наоборот.

Международный поток портфельного капитала обычно (и правильно) включается в расчет основного платежного баланса различных стран, что вполне верно. Можно ли считать вероятным, что в результате этого будет поддерживаться тенденция к равновесию основного платежного баланса?

Обычно употребляемое выражение «основной платежный баланс» определяется как часть баланса, включающая счета текущих операций и счета долгосрочного капитала. Понятие «основной баланс», которое нужно нам для нашего анализа, должно также включать часть движения краткосрочного капитала, а именно, такое его движение, которое, так сказать, является следствием внешней торговли и долгосрочных, прямых инвестиций. Материнская фирма может ссужать за границу дополнительный работающий капитал: фирмы, ведущие торговлю, могут нуждаться в ликвидных фондах в различных местах, где они ведут свое дело. Несомненно, каждый из этих денежных остатков в отдельности время от времени может увеличиваться или уменьшаться. Но если общее агрегирование таких остатков, предоставленных в ссуду резидентами страны A фирмам, оперирующим в стране B, увеличивается год от года, прирост этих остатков должен включаться в понятие «основной баланс» в том смысле, в каком это понятие необходимо для целей нашего анализа.

Существуют другие виды движения краткосрочного капитала, которые не следует включать в состав основного баланса. Эти виды движения капитала можно подразделить на две категории: полезные и нежелательные. Полезными являются те из них, которые уравновешивают сезонные колебания платежей или другие временные нарушения. Они должны исправляться должным образом. Они могут быть мотивированы текущим уровнем валютных курсов, при неизменном паритете покупательной способности. Например, фирма, ведущая торговлю, и предусматривающая потребность в фунтах стерлингов на какую-нибудь дату в будущем, может, в определенных пределах, получить выгоду от текущей котировки фунтов стерлингов. Допустим, что в настоящее время фунты котируются относительно низко. Тогда фирма, планирующая использовать фунты стерлингов в будущем, может купить их в настоящий момент, с поставкой немедленно (сделки спот) или в будущем (форвардные сделки). Когда фирма должным образом выполнит свои обязательства, эта краткосрочная задолженность перед Великобританией будет погашена.

В состав широкой категории полезных движений капитала следует, как правило, включать передачу ликвидных фондов, предназначенных для того, чтобы получить выгоду от различий в уровне краткосрочных ставок процента между различными странами. Банк Англии может поднять свою процентную ставку, точно настолько, чтобы на определенное время привлечь краткосрочные фонды. Движение таких фондов в Соединенное королевство, очевидно, не следует включать в основной баланс Великобритании. Напротив, это является методом, с помощью которого финансируются временные нарушения равновесия платежного баланса Соединенного королевства. С точки зрения Банка Англии это движение фондов, очевидно, является полезным. Конечно, другие страны, возможно, будут недовольны Банком Англии за то, что он, в определенных обстоятельствах, повышает свою процентную ставку. Эти страны будут рассматривать последовавшее затем движение фондов в Англию как определенно неблагоприятное. Это может быть симптомом постоянного отсутствия согласия между странами относительно того, какие меры следует принимать для решения возникающих частных проблем.

Существует, однако, более важная проблема. Банк Англии может повысить ставку процента по своим операциям не для того, чтобы привлечь иностранные фонды, но в связи с некоторыми проблемами внутренней экономики; тогда в качестве «нагрузки» к решению этих проблем можно получить приток фондов из-за границы. В таком случае международное движение капитала было бы нежелательным для обеих сторон. Это подводит нас к более глубокому вопросу об адекватности доступных орудий регулирования экономики задаче достижения всех целей политики и об отсутствии хорошо обоснованной и согласованной теории соответствующего использования инструментов экономической политики. Отсутствие такой теории представляет собой не лучшее условие для самой экономической динамики.

Наиболее значительные примеры неблагоприятного движения краткосрочного капитала представляют собой покупка иностранной валюты, осуществляемая из-за того, что покупатели валюты уверены, что котировка данной валюты должна, со временем, повыситься, и продажа валюты, вызванная уверенностью, что котировка этой валюты будет снижаться. В некоторых случаях эта уверенность может быть оправданной. В этой связи мы снова должны рассмотреть два разных случая. В первом возможном случае, действительно, с течением времени, должна произойти ревальвация данной валюты. Некоторые могут заходить даже так далеко, чтобы думать, что такое антиципирующее движение фондов полезно, потому что оно подталкивает неповоротливые власти к более быстрым действиям. Однако такое мнение неприемлемо. Правильно построенная система экономической политики должна управляться теми, кто за нее отвечает; их не должны со всех сторон подталкивать посторонние, не несущие никакой ответственности.

Другой возможный случай заключается в следующем: ревальвация валюты не вызывается каким-либо фундаментальным нарушением равновесия, но власти вынуждаются к ревальвации самим движением (возможно, массированным) денежных фондов. Частным вариантом этого случая является ситуация, когда ревальвация была продуманной и правильной, но была более значительной, чем следовало бы в соответствии с верными критериями, чтобы убедить остальной мир, что в скором времени за ней не последует другая, подобная ревальвация. Все такие движения капитала являются вредными. Конечно, они не должны включаться в оценку основного баланса данной страны.

Движение краткосрочного капитала в результате предвосхищения вероятного или возможного изменения валютного курса часто называют движением «спекулятивного» капитала. Хотя некоторое спекулятивное движение капитала действительно возможно, особенно когда ситуация приближается к кризисной точке, следует подчеркнуть, что большая часть этого движения капитала вызывается не спекулятивным мотивом, а мотивом предосторожности, которым руководствуются добросовестные и благонамеренные консультанты, когда они стремятся уберечь от потерь тех, кто у них консультируется или нанимает их. Верно, что последствия этих движений капитала могут быть вредными. Но в этом виноваты не консультанты, виновата сама система.

Без сомнения, было бы очень трудно дать статистическую оценку, какую часть движения краткосрочного капитала в нормальное время было бы правильно включать в состав «основного баланса», и какая часть этого движения является следствием несбалансированности платежей с внешним миром.

После включения в основной платежный баланс той части движения краткосрочного капитала, которую следует в него включать, у нас все еще нет уверенности, что различные и противоположно действующие факторы будут устанавливать равновесие баланса, или хотя бы вызывать движение к этому равновесию.

Что произойдет затем? При фиксированном валютном курсе резервы, в зависимости от обстоятельств, будут расти или снижаться. При регулируемом или плавающем курсе в зависимости от обстоятельств изменяться будут валютные курсы. Рассмотрим первый из этих альтернативных вариантов.

Если основной баланс благоприятен, резервы будут увеличиваться, и внутреннее предложение денег также будет увеличиваться на абсолютную величину, равную приросту резервов. Власти, наблюдая за развитием ситуации во внутренней экономике, могут принять решение тем или иным образом уравновесить этот прирост денежного предложения. В этом случае платежный баланс с остальным миром может и далее беспрепятственно улучшаться⁵⁶. В ином случае власти могут предпочесть другую альтернативу: допустить увеличение денежного предложения, и действительно увеличить денежное предложение в достаточной степени, чтобы поддерживать существовавшую до этого пропорцию между денежным предложением и резервами. Этот выбор будет способствовать постепенному восстановлению равновесия платежного баланса.

Если первоначально существовала неполная занятость, что вполне возможно, все цели денежной политики будут находиться в счастливой гармонии. Легкость получения денег [easy money] будет увеличивать активность внутренней экономики, и в то же время, способствовать движению платежного баланса к равновесию. Благодаря «легко доступным деньгам» тенденция к равновесию будет распространяться, как на торговый баланс, так и на счета операций с долгосрочным капиталом. «Доступные деньги» будут оказывать некоторое, хотя и не пропорциональное, воздействие на снижение доходности долгосрочных внутренних активов, что заставит инвесторов искать несколько лучшие возможности для инвестиций по всему миру.

Но если в исходном положении существовала полная занятость – и не существует причин, почему этого не может быть – увеличение доступности денег будет приводить к раздуванию инфляции спроса. Соответственно, власти, возможно, не решаться использовать такую политику. В таком случае, что они могут предпринять для исправления неравновесного платежного баланса? Вероятно, ничего. Страны, имеющие отрицательный платежный баланс, не обладают счастливой свободой такого выбора.

В случае отрицательного (пассивного) платежного баланса необходимо не компенсировать сокращение денежного предложения, но, возможно, даже усилить это сокращение. Если в исходном состоянии происходила инфляция спроса, сокращение предложения денег было бы полезно с обеих точек зрения (и для противодействия инфляции спроса, и для движения к равновесию платежного баланса – Переводчик). Однако если первоначально существовала неполная занятость, или даже была только что достигнута полная занятость, сжатие денежного предложения приведет к безработице. В этом заключается конфликт целей денежной политики.

Профессор Манделл предложил схему, согласно которой мы должны отказаться от такой системы, когда в одну карету запрягаются две лошади, а именно, монетарная и финансовая политика, причем, и та и другая политика одновременно, либо подхлестывается, либо сдерживается. В этих условиях невозможно подхлестывать одну лошадь, и сдерживать другую. Вместо этого он предлагает использовать финансовую политику для достижения полной занятости, избегая при этом инфляции спроса во внутренней экономике, тогда как монетарная политика должна использоваться для обеспечения равновесия платежного баланса с внешним миром. Казалось бы, это должно повлечь за собой поддержание равновесия платежного баланса с помощью соответствующего движения капитала в страну или из страны под воздействием монетарной политики, другими словами, под воздействием уровня ставок процента. Если высокая ставка процента вызывает тенденцию к подавлению внутренней деловой активности, это, согласно системе Манделла, должно уравновешиваться более интенсивным использованием рычагов финансовой политики, и наоборот. Эта схема не включает корректировку статей платежного баланса, отражающих внешнюю торговлю, поскольку, согласно этой схеме, финансовая политика должна поддерживать внутреннюю деловую активность на уровне полной занятости, и поэтому не приводит к какому-либо уменьшению спроса на импорт, и, если раскручивается спираль заработная плата – цены, – не оказывает на нее никакого воздействия. Соответственно, в том, что касается платежного баланса с внешним миром, Манделл в предложенной им схеме, полностью полагается на внутреннюю монетарную политику, регулирующую приток или отток капитала.

Эта схема сомнительна в двух отношениях. Во-первых, некоторые страны, особенно менее развитые, не располагают настолько хорошо организованными рынками долгосрочного или краткосрочного капитала, чтобы обеспечить привлечение капитал в страну, или вызвать его отток из страны. Во-вторых, вряд ли приемлемо допущение, привязывающее движение капитала в страну или из страны к состоянию текущих статей ее платежного баланса. Действительно ли это верное допущение?

Этот вопрос заставляет нас стать на более широкую почву. Возможны случаи, когда монетарная и финансовая политика не могут, сами по себе, обеспечить достижение, как полной занятости внутри страны, так и равновесия платежного баланса с внешним миром. В то же время, гибкие валютные курсы, сами по себе, не могут обеспечить выравнивание платежного баланса в силу недостаточной эластичности <по ценам> внутреннего спроса на импорт и внешнего спроса – на отечественные продукты. Кроме того, если использование плавающих валютных курсов ограничено практическими трудностями, мы вынуждены обдумать некоторые <меры> прямого вмешательства в свободное течение международной торговли или в свободное движение капитала.

Когда возможность таких ситуаций осознана, обычно полагают, что ограничение международного движения капитала следует предпочесть ограничениям международной торговли. Почему? Какая логика стоит за утверждением, что свободное движение капитала не столь важно, как свобода внешней торговли? Судя по работам экспертов, это утверждение является просто догмой, подобной той догме, которую навязывала инквизиция.

С моей точки зрения, существует оптимальный международный поток капитала, который, как я сейчас разъясню, не всегда, и даже не в большинстве случаев тождественен с тем потоком, который действительно осуществляется в условиях свободного движения капитала между странами. (Но не существует ли также некоторых обоснованных ограничений абсолютной свободы внешней торговли, аргументом в пользу которых служит незрелость отечественной промышленности, как полагали Гамильтон и Лист, и как подтвердил великий фритредер Джон Стюарт Милль?) Утверждение, согласно которому для того, чтобы достичь оптимального международного движения капитала, можно использовать ограничения (или возможно, субсидии), является чем-то совершенно отличающимся от утверждения, что международный поток капитала должен регулироваться таким образом, чтобы достичь равновесия платежного баланса в целом (включая счета текущих операций и счета операций с капиталом – Переводчик). Напротив, международная торговля, согласно последнему утверждению, должна оставаться полностью свободной. Надо полагать, что, если благосостояние общества действительно возрастает благодаря данному потоку капитала, величина этого выигрыша должна, вероятно, быть большей, чем тот выигрыш, который теряется в результате некоторого сокращения международной торговли.

В статьях соглашения о Международном валютном фонде свободе торговли отдается приоритет по сравнению со свободой движения капитала. Возможно, отчасти, это объясняется влиянием Кейнса, но я не располагаю прямым доказательством, что это именно так. Кейнс долгое время относился отрицательно к международным инвестициям как таковым. Он с глубокой подозрительностью относился к американскому плану, результатом которого явилось создание Мирового банка⁵⁷. Только находясь на корабле, который вез его на конференцию в Бреттон-Вудс, он смягчил свою позицию, и затем, в своем истинном стиле, выступил с памятной защитой своей позиции на прелиминарной конференции в Атлантик Сити.

Когда в шестидесятых годах США испытывали продолжительные трудности со своим платежным балансом, они ввели в действие налог, выравнивающий доход на вывозимый капитал и доход на капитал, инвестируемый внутри страны – Interest Equalization Tax. Позднее президент Джонсон своим решением, которое впоследствии получило санкцию законодателей, ввел прямые ограничения на вывоз капитала. Почему не была рассмотрено в первую очередь возможность некоторого ограничения импорта товаров? Конечно, если бы, согласно некоторым критериям, США экспортировали слишком много капитала по сравнению с тем вывозом капитала, который соответствует оптимуму благосостояния, следовало бы ввести ограничения, независимо от того, существовал бы или нет дефицит платежного баланса. Если ограничения были необходимы, должны ли они распространяться в первую очередь на движение капитала, или на торговлю – этот вопрос нужно считать открытым. Его решение зависит от обстоятельств в каждом конкретном случае.

Это подводит нас к фундаментально важному моменту в нашем анализе. В чистой теории роста я подчеркивал, что исходные аксиомы относятся к взаимному состоянию различных темпов роста в некоторый момент времени. Эти темпы управляются определенными фундаментальными детерминантами, включающими наилучшие оценки перспектив в этот момент времени. Конечно, могут произойти, важные, не ожидавшиеся события, и они действительно постоянно происходят. Эти события, когда они случаются, вызывают необходимость переоценки действия фундаментальных детерминантов, и пересмотра различных темпов роста. Понятие устойчивого темпа роста подразумевает, что прошлое принимается во внимание наравне с будущим. Если в прошлом, внутри соответствующего горизонта времени, происходили изменения, они детерминируют темпы роста в настоящем, отличные от тех темпов, которые могли бы быть, если бы они определялись исключительно фундаментальными факторами, действующими в настоящее время.

Когда в этом контексте мы обращается к платежному балансу с остальным миром, инвестиции в зарубежных странах следует рассматривать как благоприятные статьи платежного баланса. Это противоречит статичному анализу, в котором мы принимаем чистый текущий вывоз капитала как неблагоприятную статью платежного баланса, хотя, в другой части платежного баланса мы, в то же время, указываем чистые проценты и чистые дивиденды на инвестиции за границей, осуществленные в прошлом, как на благоприятные статьи. Если в данном году страна прекратила инвестировать капитал за границей, ее базисный баланс будет лучше, чем в том случае, когда она продолжала бы осуществлять эти инвестиции. В динамике мы должны рассматривать события в текущем году в связи с длительными процессами. За десятилетний период (возможно, что этот период будет длиннее, но вероятнее, что он будет короче) проценты и прибыль, полученные от иностранных инвестиций, превышают вывоз капитала. Таким образом, страна, которая регулярно инвестирует за границей 200 млн фунтов в год, (или сумму, возрастающую в постоянном темпе), будет иметь более благоприятный платежный баланс, чем страна, которая инвестирует ежегодно только 100 млн фунтов стерлингов. Рассуждая подобным образом, сумму заимствований за границей следует рассматривать как неблагоприятную статью (платежного баланса). Менее развитые страны, имеющие проблемы с платежным балансом, абсолютно правы, если они ограничивают (дословно: не приветствуют) приток иностранного капитала.

В статике обычно проводится различие между краткосрочным и долгосрочным эффектом. В динамике это различие исчезает, потому что мы имеем дело с непрерывным процессом. Долгосрочный эффект сказывается в каждый текущий момент времени.

Опыт Америки представляет собой хорошую иллюстрацию того, что экспорт капитала является благоприятной статьей платежного баланса с остальным миром, как видно из приведенных ниже данных.

Млн долларов		1950	1970
1	Проценты и прибыль на инвестиции за границей	1593	9601
2	Экспорт капитала	1265	6529
3	Чистый эффект для базисного баланса: превышение (1) над (2)	+328	+3072

Очевидно, что экспорт капитала является фактором, способствующим улучшению платежного баланса США с остальным миром. Именно этого следует ожидать, исходя из экономического анализа. Тем не менее, когда в США длительное время сохранялся дефицит платежного баланса, как президент Кеннеди, так и президент Джонсон, полагали, что правильной оздоровительной мерой было ограничение экспорта капитала. Меры, ограничивающие экспорт капитала, являются, в действительности, недостаточным средством, чтобы решить проблемы платежного баланса Соединенных Штатов на коротком отрезке времени. Здесь не место анализировать сложные проблемы, возникающие при рассмотрении постоянного дефицита платежного баланса США. Однако весьма вероятно, что, начиная с 1971 года, платежный баланс США мог быть лучше, если бы Кеннеди и Джонсон не накладывали ограничений на экспорт капитала. Весьма удивительно, что в 1960-х годах самая богатая и наиболее опытная страна в мире, столкнувшись с дефицитом платежного баланса, находила правильным рассматривать исключительно краткосрочный период. Соединенные Штаты приняли меры, которые временно были полезны, но на длинном отрезке времени были близки к тому, чтобы вызвать отрицательный эффект. Итак, неужели богатейшая и наиболее мудрая страна в мире, вплоть до наших дней, сталкиваясь с проблемами платежного баланса, принимает во внимание только текущее состояние (дословно: не отрывает глаз от текущего состояния)? Неужели она понимает только экономическую статику, но не экономическую динамику? Возможно, на самом деле, есть страны, более мудрые, хотя и более бедные, чем США, например, Индия. Их неблагоприятное отношение к притоку иностранного капитала отчасти можно объяснить национализмом, но они также понимают, что приток иностранного капитала будет обострять проблемы их платежного баланса. Сказанное не подразумевает, что индийцы обладают большей силой разума, чем американцы, хотя возможно, что это так; суть дела в том, что бедность обостряет ум.

К тому времени, когда Кеннеди и Джонсон принимали свои меры <по ограничению вывоза капитала>, Америка в течение длительного периода (с конца 1957 года) имела дефицит платежного баланса. Пришло время принять оздоровительные меры. Но когда эти меры были, в конце концов, приняты, их следовало нацелить на долгосрочный, а не на немедленный эффект. Некоторые могут, в качестве контраргумента, указать на то, что американцы должны были предпринять что-либо, вызывающее быстрый эффект, поскольку их резервы слишком быстро истощались. Это возвращает нас к необходимости иметь большие (ударение на первом слоге) резервы средств урегулирования международных платежей. В 1969 году мировые резервы относительно объема международной торговли составляли менее трети от предвоенного уровня, хотя в то время они не рассматривались как избыточные. Их абсолютная величина выросла по сравнению с предвоенным временем всего на 40% – на очень небольшую величину. В небольшой степени этот рост был обусловлен выпуском СДР⁵⁸, и в решающей степени – переходом долларов от частных владельцев к центральным банкам разных стран вследствие растущего, вполне обоснованного недоверия к доллару.

В результате действия случайных причин, часто должно пройти некоторое время, прежде чем длительный дефицит (или избыток) платежного баланса будет воспринят как надежный сигнал для принятия фундаментальных мер для его устранения. Если страна находится в состоянии фундаментального дефицита, и если власти полагают, что подходящий путь оздоровления заключается в том, чтобы воздействовать скорее на перелив капитала, чем на течение торговли, тогда подходящей мерой должно явиться поощрение вывоза капитала. Улучшение платежного баланса сочетается с большим вывозом капитала. Верно, что если в определенный момент времени возникли некоторые отклонения от равновесия платежного баланса, в период, непосредственно следующий за этим моментом, увеличение вывоза капитала приведет к усилению неравновесия. Но когда власти найдут нужным изменить фундаментальные детерминанты, они должны принять во внимание темпы роста, – в частности, темпы роста экспорта, импорта, доходности капитала и т.д., – а не только немедленный, краткосрочный статичный эффект. Допустим, что страна, испытывающая длительный дефицит платежного баланса, решает, что следует искать оздоровительное средство в воздействии на поток капитала, а именно, в увеличении вывоза капитала. Тогда она должна иметь достаточное количество резервов, чтобы пережить, скажем, десятилетний период, в течение которого увеличение вывоза капитала будет ухудшать основной баланс, в ожидании его конечного эффекта, который будет улучшать этот баланс.

Как было показано выше, если во внимание принят верный временной горизонт, и при достаточности резервов, американские власти, с точки зрения их собственного платежного баланса, – проблемы которого до сих пор (1971) не решены, – должны поощрять рост инвестиций за границей, осуществляемых американскими гражданами. Отсюда не следует, что поощрение вывоза капитала властями США будет способствовать росту благосостояния в мире в целом. Эта проблема требует более широкого подхода.

По аналогичным причинам потенциальные импортеры иностранного капитала, особенно менее развитые страны, должны во многих случаях быть достаточно осмотрительными, чтобы не поощрять ввоз капитала. Это не относится к производителям нефти, которые имеют высокое и растущее активное сальдо торгового баланса. Как можно ожидать, они способны легко покрыть возрастающие выплаты прибыли, переводимой за границу, за счет активного сальдо своего торгового баланса, которое, благодаря растущему экспорту нефти, увеличивается еще в большей степени. Страны, чьи запасы нефти близки к истощению, должны проявлять осторожность, но часто это лишь кажется, будто бы запасы нефти близки к истощению.

Соединенное Королевство в период между 1850 годом и началом Первой мировой войны была единственным в своем роде примером благотворной гармонии, и, как часто подчеркивал Губерт Гендерсон [Hubert Henderson], было бы ошибкой, если бы другие страны рассматривали ее опыт как прецедент, который можно повторить. Вывоз капитала из Великобритании был высок и постоянно возрастал; перед 1914 годом он был близок к 10% национального дохода. Я полагаю, что этот уровень вывоза капитала вполне можно принять в качестве мирового рекорда во все времена. Он был определенно выше, чем тот уровень вывоза капитала, которого в недавнее время достигли американцы. Тем не менее, доход от инвестиций за границей рос быстрее, чем сами эти инвестиции. В то же время происходил быстрый рост населения Британии, и сильно повышалась производительность труда в расчете на одного работника. Все это должно рассматриваться в сочетании с убывающей доходностью внутреннего производства продовольствия на нашем небольшом острове, и тем фактом, что большая часть населения, которая в 1850 году была еще чрезвычайно бедна, по мере увеличения своего дохода возрастающую его часть тратила на продукты питания. Соответственно, быстро увеличивался импорт продовольствия. Производительность сельского хозяйства в Британии в этот период значительно повышалась, хотя не так быстро, как в период после Второй мировой войны, и, во всяком случае, недостаточно, чтобы удовлетворить растущие потребности населения в продуктах питания. В результате достигалось равновесие между растущим доходом от инвестиций за границей (превышающим растущую величину ежегодных инвестиций) и возрастающей потребностью в импорте. Нужно учесть и другую сторону дела: инвестиции Соединенного Королевства по большей части направлялись в США и Аргентину, которые были крупными экспортерами продовольствия, так что они могли покрыть чистые выплаты доходов на капитал, импортированный из Великобритании, за счет растущего экспорта в Соединенное Королевство. Из Великобритании осуществлялся также значительный экспорт капитала в континентальную Европу. Экспорт капитала в страны Британского Содружества начался несколько позднее, но и здесь существовала счастливая гармония, поскольку из Содружества поступала растущая доля британского импорта продовольствия. Не следует думать, что такая счастливая гармония между возможностями богатой страны экспортировать капитал и устойчивой тенденцией роста ее потребности в импорте является общей нормой. В более поздние времена эта гармония могла дать трещину, неблагоприятную для остального мира, если бы Британии не пришлось продать так много своих зарубежных активов, чтобы финансировать две мировые войны.

Ввоз капитала в страну с недостаточными сбережениями может увеличить национальный доход на некоторую величину, из которой следует вычесть то, что должно быть выплачено иностранным капиталистам в форме процентов и дивидендов; действительно, можно ожидать, что, как правило, так и будет. Однако платежный баланс с остальным миром также должен быть принят во внимание. Для стран, имеющих значительный и, возможно, растущий избыток по счету торгового баланса, (например, для упомянутых выше стран, экспортирующих нефть) здесь нет проблем. Но не все страны с недостаточными сбережениями находятся в таком положении. Некоторые страны, если они поощряют привлечение иностранного капитала, вынуждены отдавать растущую часть своего выпуска для того, чтобы обеспечить более благоприятный торговый баланс с остальным миром. Какие мотивы, воздействующие на производителей и продавцов, обеспечивают этот результат, т.е. улучшение торгового баланса? Согласно устаревшей доктрине, власти должны использовать мотив внутренней дефляции, а именно, сокращение внутреннего спроса, заставляющее потенциальных экспортеров искать внешние рынки для излишка своих товаров, а граждан, доходы которых снизились в результате дефляции, – меньше покупать импортных товаров. Тогда правомерно поставить вопрос: будет ли чистый прирост внутреннего дохода, вызванный притоком иностранного капитала, больше или меньше потерь дохода, вызванных уменьшением занятости во внутренней экономике. В данном случае не существует априорно верного ответа. Необходимы эмпирические исследования.

Более современная ортодоксальная теория считает девальвацию лучшим методом для исправления торгового баланса. Она обычно влечет за собой потери, связанные с ухудшением коэффициента торговли. Кроме того, существует эмпирическая проблема оценки величины этих потерь по сравнению с приростом производства, вызванным ввозом капитала. Чем большая доля выпуска данной страны продается за границу, тем больше вероятность чистых потерь. Все зависит от эластичности предложения и спроса. В случае, когда экспорт данной страны состоит, по большей части, из сырых материалов или продовольствия, цены на которые определяются мировым рынком, эластичность внешнего спроса может, временами, быть почти неограниченной, но эластичность предложения может быть низкой. Производители, вероятно, окажутся неспособными значительно увеличить свой выпуск в ответ на повышение внутренних цен. Внешний спрос не обладает столь высокой эластичностью, если рассматриваемая страна является важным поставщиком на мировой рынок какого-либо товара, составляющего большую часть ее экспорта. Ценовая эластичность ее спроса на импортные товары может быть низкой, в той степени, в какой ее импорт состоит из капитальных благ, не производимых внутри страны. Неэластичным может быть также спрос на потребительские блага, если народ этой страны, чей доход превысил минимум средств существования, при переходе к более высокому уровню дохода рассматривает их как «необходимые», и которые также, возможно, не производятся в данной стране. Следует считаться с тем фактом, что девальвация в некоторых случаях не может исправить платежный баланс. Что тогда? Экспорт можно субсидировать, и это оправдано в некоторых случаях, например, в Латинской Америке, но это не принесет большой пользы, если низка эластичность предложения. Наиболее действенным средством могут быть широко применяемые, хотя и осуждаемые прямые ограничения импорта.

Вопрос заключается в том, как уравновесить потери, связанные с предельной доходностью участия в международном разделении труда, и потери, вызванные (в случае использования девальвации как средства исправления платежного баланса) ухудшением коэффициента внешней торговли. И, кроме того, существует проблема, как уравновесить потери, вызванные действием каждого из этих факторов, и потери, которые должны быть результатом ограничения ввоза капитала и, следствие этого, ограничение внутреннего производства.

Далее, можно поставить вопрос следующим образом: почему страны, импортирующие капитал, не могут осуществить собственные сбережения, необходимые для развития в максимально возможном темпе? Ответ на этот вопрос нужно, как и в прежних случаях, подразделить на две части. Во-первых, увеличение сбережений в бедной стране – весьма болезненный процесс. Во-вторых, импорт капитала обычно связан с получением ноу-хау. Бедные страны могут, при крайней нужде, обеспечить себя относительно большими сбережениями, но они не могут сами обеспечить себя лучшими технологиями, которые приносит с собой импортируемый капитал.

Если какая-либо экономика достигла устойчивого роста в соответствии с естественным темпом, сбережения больше не представляет проблемы. На каждой стадии роста сберегается определенная часть прироста дохода, так что доход и капитал растут гармонично. Минимально приемлемая норма дохода на капитал определяется формулой оптимальной ставки процента, как мы установили на странице 104. Оптимальная ставка процента, в свою очередь, определяется степенью капиталоемкости выбираемых методов производства. Естественный рост ограничен максимально возможным темпом увеличения квалифицированного персонала, включая подготовленных предпринимателей. Узким место могут быть соответствующие технологии (ноу-хау); некоторые из них, вероятно, могут быть импортированы. Важным фактором, ограничивающим естественный рост, может быть неопределенность относительно будущего. В менее развитой стране, в которой труд большой части жителей производит лишь средства существования, их возможности могут быть слишком ограничены, чтобы достичь такого уровня производства, который в ином случае был бы достижим. Рыночная и транспортная инфраструктура также может быть недостаточно развита.

Тогда что-то должно произойти, чтобы вызвать прорыв. Это может быть политическая революция, или, по меньшей мере, приход к власти тех, кто стремится привести жизнь в движение. Это должно повлечь за собой изменение кривой роста. В течение времени, которого потребует это изменение – или, возможно, в течение периода, следующего за этим изменением – потребность в капитале может быть выше нормы. Чтобы получить соответствующую величину сбережений, возможно, будет необходимо сократить потребление. В условиях нормального прогрессивного продвижения общества, требуемые сбережения получаются благодаря тому, что люди откладывают определенную часть своих доходов. Они будут откладывать определенную часть своего обычного дохода и определенную часть прироста дохода. В этих условиях нет необходимости ограничивать их расходы. Напротив, расходы будут повышаться, поскольку люди будут сберегать только часть прироста своего дохода, а остальной прирост дохода они могут использовать для увеличения своих расходов. Таким образом, возможен одновременный и гармоничный рост, как потребления, так и капитала. Но когда темп развития повышается, формула оптимальной нормы сбережения может временно вызвать сокращение потребления.

Идея замораживания уровня потребления должна быть рассмотрена достаточно внимательно. Может возникнуть асимметрия в убывающей полезности кривой дохода. В этой связи мы можем рассмотреть доходы, равные x и x +1 фунтов стерлингов соответственно. Некто в данный момент времени может быть счастлив, получая доход, равный x фунтов и с удовлетворением ожидать его повышения в перспективе до x + 1 фунтов. Но допустим, что этот человек уже имеет удовольствие получать доход, равный x +1 фунтов, и ему говорят, что его доход должен быть сокращен и составит всего лишь x фунтов. Неудовольствие, вызванное такой перспективой, может быть значительно больше, чем удовольствие, которое в предшествующем примере вызывалось ростом дохода от x до x + 1 фунтов. Перспектива иметь лучшее питание и одежду очень приятна. Если человеку говорят, что прирост дохода должен быть урезан или отсрочен, это, так сказать, не разобьет его сердце. Но если человек в течение нескольких лет наслаждался более высоким стандартом жизни, и ему сказали, что он должен вернуться к диете бедняка и поношенной одежде прежних времен, это, действительно, очень сильно его огорчит.

Михаил Калецкий рассматривает эту проблему в своей замечательной работе Введение в теорию роста социалистической экономики (Introduction to the Theory of Growth in a Socialist Economy) Он не использует понятие полезность дохода. Это понятие он устраняет (есть ли у нас основания сказать «устранял» вместо «устраняет»?) в силу своей социалистической идеологии. Вместо понятия полезность дохода он использует понятие кривая решений правительства. В какой степени текущее потребление должно приноситься в жертву ради более высокого темпа роста, – это, согласно Калецкому, должно определяться волевыми решениями центрального правительства. Он постулирует, что правительство не должно осуществлять наращивание капитала темпом, который действительно требует временного снижения потребления. Далее, он говорит, что в переходный период [interim period, дословно – в промежуточный период] правительство должно снизить накопление капитала до такого уровня, который делает возможным некоторый рост потребления, хотя не столь большой, какой мог быть, если бы не было повышающего сдвига в формировании капитала. Его аргументация строится в понятиях самодостаточной экономики.

Может ли ввоз капитала в менее развитые страны способствовать решению проблемы накопления капитала? По этому поводу приводятся два противоположных аргумента. С одной стороны, импорт иностранного капитала должен рассматриваться как отрицательная статья платежного баланса. Для всех стран, имеющих отрицательный платежный баланс в настоящее время или в перспективе, этот аргумент должен быть весьма весомым. Различные методы корректировки платежного баланса с остальным миром, вероятно, уменьшают рост дохода, по сравнению с тем, каким потенциально мог быть этот рост. С другой стороны, ввоз иностранного капитала может повысить накопление капитала в стране по сравнению с тем уровнем, который мог быть достигнут без временного снижения жизненного стандарта в странах – получателях иностранного капитала.

Первый из этих аргументов следует подчеркнуть сильнее, потому что в умах экономистов – экспертов и комментаторов – он занимает значительно меньше места. Ввоз иностранного капитала, который допустили те или иные страны, должен вызывать у них беспокойство (особенно, если речь идет о слаборазвитых странах), если они не располагают легко достижимым и поддерживаемым (предпочтительно – растущим) активным сальдо торгового баланса. Передовые страны склонны рассматривать ограничения на ввоз капитала в слаборазвитых странах, как симптом национализма. Более вероятно, что в большинстве случаев эти ограничения осуществляются на основе разумных экономических соображений. Менее развитые страны, действительно, должны быть очень осторожны в том, что касается приемлемых для них размеров ввоза иностранного капитала. Можно допустить некоторое исключение в период перехода от примитивной экономики к современной, особенно для помощи в создании инфраструктуры. Страны – импортеры капитала должны понимать, что разрешение следует давать на ввоз ограниченного количества иностранного капитала и на очень короткое время. Некоторые фирмы, включая многонациональные корпорации, начинают инвестировать в менее развитые страны, имея в виду со временем расширить свои операции. В ответ на это страны, импортирующие капитал, должны вывешивать плакат, на котором ясно написано слово НЕТ.

То, в чем больше всего нуждаются менее развитые страны – это приток ноу-хау. Иностранный капитал приносит их с собой и распространяет на территории этих стран. И это способствует их успешному развитию. Действительно, импорт ноу-хау – это то, в чем они более всего нуждаются. Это, возможно, хорошая идея для менее развитых стран: принять закон, согласно которому эти страны будут разрешать ввоз иностранного капитала только при условии, что все ноу-хау, используемые иностранным капиталом в своих операциях, должны быть доступны потенциальным внутренним производителям, либо всем, либо только тем, кто получил сертификат от правительства. Этот закон должен распространяться на ноу-хау, независимо от того, используются ли они в менее развитых странах, о которых идет речь, или же в странах происхождения этого капитала.

«Помощь», конечно, должна всецело приветствоваться. Таковы, по-видимому, беспроцентные займы, погашение которых предполагается через длительный срок. Приемлемый срок погашения займов зависит от платежного баланса данной страны. Двадцать лет можно считать скорее коротким сроком. К низкопроцентным займам нужно относиться с большой осторожностью, особенно, если ставка процента по этим займам являются низкой лишь по сравнению с очень высокими (по историческим меркам) ставками процента, преобладающими в текущий период. С учетом рисков, я бы предложил рассматривать в качестве «низкой» ставки ставку, не превышающую двух процентов. С точки зрения обремененности развивающихся стран внешней задолженностью, не имеет значения, как соотносится ставка процента, назначаемая национальными или международными агентствами, призванными помочь менее развитым странам, и ставка процента на мировых финансовых рынках.

«Благодетели», предполагаемые или действительные, имеют, и должны иметь некоторое влияние на то, что действительно делают те, кто находится у власти в странах – получателях капитала. Крайне важно, чтобы идеи благодетелей управлялись четким, а не вялым мышлением. Они, по-видимому, верят, что это – прекрасная вещь для богатых стран – делать большие прямые инвестиции в менее развитых странах или предоставлять им займы. Передовые страны соперничают друг с другом в том, чтобы привлечь внимание к благотворительности, которую они осуществляют в этом аспекте. Благодетели не принимают в расчет, что инвестиции капитала в менее развитые страны, превышающие определенную ограниченную величину, на длинном отрезке времени могут нанести ущерб их интересам. Еретик Карл Маркс понимал это очень хорошо.

На чем благотворители должны действительно сосредоточить свое внимание – это передача ноу-хау странам, которые испытывают в них нужду. Местное население может извлечь некоторую пользу из деятельности многонациональных корпораций или других прямых инвесторов. Я не могу количественно оценить, какую именно выгоду может получить местное население, но я уверен, что передача новых технологий в настоящее время значительно меньше того, в чем нуждаются страны-получатели для их оптимального развития. Благотворители должны уделять больше внимания деятельности международных или национальных агентств, чтобы обеспечить распространение ноу-хау в большем масштабе среди тех, кто в этом нуждается. В определенной мере это может быть сделано с помощью персонала, которым располагают агентства, но большее значение имели бы субсидии на экспорт ноу-хау.

Конечно, ноу-хау можно купить. Здесь мы переходим к другому примеру «конфликта целей». Специалисты, которые передают ноу-хау менее развитым странам, должны, чтобы завершить начатое дело, некоторое время оставаться в этих странах. В действительности, они остаются там слишком короткое время. Им выплачивается жалованье в соответствии с уровнем жалования в их странах, которое часто во много раз больше, жалования местного персонала равной квалификации. Местные специалисты нередко получили техническое образование в наиболее престижных университетах Америки или Европы, и обладают не меньшими способностями, чем приезжие поставщики ноу-хау. Но в достаточном количестве таких местных специалистов нет, и не может быть. Разница в оплате труда местных и приглашенных специалистов вызывает несогласие и нежелание некоторых менее развитых стан приглашать иностранных поставщиков ноу-хау. Как мне представляется, следует предпочесть схему, в которой международные и национальные благотворительные агентства регулярно дотировали бы жалование иностранных экспертов, консультирующих менее развитые страны. Тогда правительства или фирмы в этих странах могли бы платить иностранным экспертам по тем же ставкам, которые применяются к местным экспертам той же квалификации. Разницу иностранные эксперты могли бы получать от международных агентств. Конечно, лишь посвященные, а не вся масса народа, будут понимать, что это делается. Кроме того, было бы устранено существующее в настоящее время препятствие для приглашения иностранных экспертов фирмами менее развитых стран.

Самое важное, что можно сделать для помощи менее развитым странам – это субсидирование экспорта ноу-хау в эти страны из передовых стран. Причем поток ноу-хау должен быть независим от потока капитала, оптимальный уровень которого определяется совершенно другими факторами.

Выводы, вытекающие из этой главы, по-видимому, неблагоприятны для международного движения капитала. Я уверен, что желательно некоторое его ограничение. Но это утверждение полностью отличается от точки зрения, согласно которой <международное> движение капитала должно ограничиваться для исправления разбалансированности текущих статей платежного баланса.

Кейнс, по преимуществу, отрицательно относился к иностранным инвестициям. Как я уже говорил, только на пути в Бреттон Вудс он согласился с тем, что Мировой банк был хорошей идеей. Но предоставление Мировому банку правомочия оценивать выгоду от перелива капитала в соответствии с его собственными критериями было чем-то качественно отличным от разрешения свободного международного движения частного капитала. Мотивы для отрицательного отношения к международному движению капитала у Кейнса сильно отличались от моих мотивов. Он рассматривал вопрос, главным образом, с точки зрения страны, инвестирующей капитал, особенно, с точки зрения Великобритании. Он подчеркивал важность неплатежеспособности стран-должников, и, на основе статистических исследований за длительный период, стремился показать, что чистый доход на британские зарубежные инвестиции был, между прочим, ниже, чем доход на инвестиции внутри страны. Поэтому он предлагал не поощрять зарубежные инвестиции. С этой идеей переплетается идея желательности поощрения внутренних инвестиций, с тем, чтобы снизить безработицу, которая была столь высока в течение периода его наиболее активного изучения этого предмета. Неплатежи по зарубежным инвестициям не представляются столь большими с 1945 года, как они были в течение периода, рассматриваемого Кейнсом.

С моей точки зрения, нужны ограничения международного движения капитала в соответствии с критериями, которые я старался хотя бы грубо определить в этой главе. Эти критерии должны установить оптимальный уровень вывоза (или ввоза) капитала. Если этот оптимум задан, я полагаю, что появиться значительно больше возражений против нарушения движения капитала, когда оно находится на оптимальном уровне, чем возражений против использования ограничений свободной торговли, когда традиционные средства окажутся неспособными обеспечить соответствующее положительное или отрицательное сальдо текущих статей платежного баланса.