Geum.ru

Проекта (гранта)

Вид материалаКонкурс
Модель взаимодействия бизнеса и власти.
Коррупция в регионе.
Оценка информационной открытости региональной и муниципальной власти.
Подобный материал:
1   ...   10   11   12   13   14   15   16   17   ...   60

Модель взаимодействия бизнеса и власти.


Описанные выше механизмы взаимоотношений власти и бизнеса позволяет классифицировать их по нескольким моделям. Отношения крупного бизнеса и власти строятся по модели сращивания. Связано это с тем, что бюджетообразующие отрасли представлены дочерними организациями монопольных федеральных компаний. Руководят ими либо лица, непосредственно встроенные во власти, либо лояльные и преданные власти. Наиболее распространена модель прихода во власть, а затем выстраивания собственного бизнеса, так как только в этих условиях складывается благоприятная обстановка для осуществления бизнеса. Однако есть и обратные примеры перехода из бизнеса во власть. Руководитель холдинга «АС» Сефер Алиев и Магомед Муслимов – директор фирмы «МагМус» стали депутатами Народного Собрания. Большее количество бизнесменов представлено именно в законодательной ветви власти республики.

Независимым от власти является только мелкий бизнес, все остальные сферы - под неусыпным контролем.

Особенность модели заключается в том, что бизнес-элита не является монолитной, но при этом не одна из группировок не является оппозиционной. Малый и средний бизнес не может быть оппозиционным в силу нехватки ресурсов, а крупный не может, так как в противном случае он будет попросту ликвидирован. Фактор личного профессионализма значительно уступает лояльности.

Важный вопрос заключается в том, имеют ли свой бизнес первые лица региона (Президент, Председатель Правительства, Председатель Народного Собрания). Позиции экспертов по данному вопросу расходятся. Это связано с тем, что, во-первых, эта информация не является официальной, а, во-вторых, широко распространены упомянутые схемы оформления бизнеса не на себя, а на членов семьи.

Одна точка зрения сводится к тому, что они, бесспорно, владеют локальным бизнесом. Положительный момент заключается в том, что нынешнее руководство не злоупотребляет служебным положением, а ситуация, распространенная в других национальных республиках (Татарстан, Башкортостан), когда ключевые посты распределены в первую очередь между членами семьи, снижается. Например, считается, что бывший премьер-министр сумел выстроить на своем посту целую бизнес-империю. В заслугу нынешней власти ставится искоренение подобных тенденций.

Вторая, менее идеалистическая точка зрения связывает отсутствие в собственности крупного бизнеса у первых лиц с наличием откатов, которые снимают необходимость обладания личным бизнесом, и сохранением взятки в качестве самого эффективного и надежного средства заключения сделок. Яркий пример – принятый в регионе закон «Об инвестициях», согласно которому крупным инвесторам будут предоставляться существенные льготы на осуществление различных проектов. Специфика закона в том, что определение круга инвесторов и сумма льгот будет определяться Президентом лично.

Представители третьей точки зрения говорят о наличии у Президента и Председателя Правительства крупного бизнеса, но и о невозможности это доказать.

В целом делается вывод об отсутствии открытости в вопросах взаимоотношений власти и бизнеса. Очень много повисших вопросов из-за недостатка информации о принадлежности того или иного бизнеса конкретному лицу, однозначных ответов на которые не могут дать ни СМИ, ни эксперты. Существует даже местный афоризм: «чтобы понять, кому принадлежит бизнес, попытайтесь его закрыть».

Коррупция в регионе.


Дагестан всегда входил в число лидеров по уровню коррупции в регионе. Рост внимания к проблеме на федеральном уровне создал иллюзию о ее решении. Тем не менее, коррупция не только не снижается, но и продолжает расти. Это связано со сложившейся в регионе особой кадровой политикой, основанной на клановом родстве. Взятка является самым надежным и быстрым средством решения проблем. Коррупция становится тотальной. Из-за нее практически во все органы и ветви власти проникли полукриминальные элементы, которые решают свои проблемы привычным им методом. Только за 2008 год на официальном уровне установлено 39 случаев коррупции (естественно, что это без учета коррупции в самих «официальных» органах).

Параллельно имеет место попытка решить проблему на законодательном уровне. Принят закон «О противодействии коррупции в Республике Дагестан». Образован Совет при Президенте Республики по противодействию коррупции. Очевидно, что это попытка успокоить и сгладить общественное мнение, создать видимость решения злободневной проблемы. Общество на такие уловки не поддается и говорит об ухудшении криминогенной обстановки.

Оценка информационной открытости региональной и муниципальной власти.


Несмотря на частую критику режима за авторитарность и закрытость, эксперты сходны во мнении, что можно говорить о наличии открытости в регионе. Прежде всего, это связано с широким информационным полем. В регионе зарегистрировано 37 газет, каждая из которых кому-то принадлежит, либо с кем-то «дружит». Очевидно, что, какой бы вопрос региональной политики не подлежал рассмотрению в Дагестане, везде мы приходим к проблеме кланов (родов), как основному фактору политики. За счет разнообразия родов и наличия у большинства из них своих СМИ можно получить всю палитру мнений и точек зрения. И это весомый плюс многонационального региона по сравнению с мононациональным. Каждое издание хочет предстать максимально независимым и объективным. Вместе с тем, согласно принадлежности газеты определенному клану, в издании можно найти хвалу клана-владельца и критику на остальных. Помимо независимых изданий существуют и оппозиционные. На сегодняшний день это три газеты: «Черновик», «Республика» и недавно появившееся «Новое дело». Однако об открытости можно говорить только в определенных размерах. Так, телевидение полностью подотчетно власти. Дважды имел место прецедент убийства министров информации в регионе. Минусом является и отсутствие открытых информационных порталов и площадок.

Открытость носит односторонний характер. Только издания стремятся получить полную и правдивую информацию, тогда как со стороны власти ни о какой гласности не может быть и речи, идет лишь инертное обновление. О наличии этой проблемы мы упоминали в начале отчета, когда аргументировали тезис о сложности классификации бизнес-элит и выявлении связей между властью и бизнесом.

Еще одна проблема в контексте информационной открытости связана с декларативной работой многих органов. Например, в регионе существует торгово-промышленная палата, но есть она лишь де-юре, а де-факто не собиралась уже несколько лет. Некоторые органы работают в режиме полной непубличности, что также затрудняет освещение информации об их деятельности в СМИ. К последним можно отнести Дагестанское представительство Российского союза промышленников и предпринимателей.

Думается, что пока к власти не придут более деятельные и профессиональные политики, стремящиеся к диалогу с обществом, подобная система будут сохраняться.