Глубинное

Вид материала

Документы

Содержание Глубинное измерение йоги Апатия (стиана) Сомнение (самшайя) Невнимательность (прамада) Леность (аласия) Глубинное измерение йоги Рассеяние (авирати) Ложное видение (бхрантидаршана) Отсутствие достижений на стадиях (алабдхабхумикатва) Глубинное измерение йоги Нестабильность (анавастхитатва) Боль (дукха) Депрессия (даурманасия) Дрожание членов (ангамэджайятва) Неправильный вдох и выдох (швасапрашваса) Глубинное измерение йоги 35. Похвала учению 36. Молчание — золото: практика мауны

Подобный материал:

• Ценностей, 711.67kb.
• Программа заседаний секции «Комплексные геолого-геофизические исследования недр», 87.35kb.
• Рене Генон – Восточная метафизика, 258.18kb.
• Теоретико-методологические основания характерологической акмеологии а. А. Филозоп (г., 170.14kb.
• Курс предназначен студентам, знакомым с основами планирования и проведения эмпирического, 115.12kb.
• Эмоциональное выгорание педагога и психологическое здоровье ребёнка, 72.85kb.
• План проведения маркетингового исследования регионального it-рынка Анализ емкости рынка, 24.92kb.
• Конспект Меньшенина Дмитрия, 57.33kb.

Болезнь (виадхи)

Автор «Йогасутры» не определил, что такое виадхи, однако само слово имеет простое значение «заболевание», «болезнь», «тошнота» или «расстройство». Оно образовано приставками «ви» и «а» от глагольного корня «дха», что значит «стоять по­рознь», «быть рассеянным». Виаса комментирует слово как «дис­гармонию инструментов [т. е. органов чувств], выделений или на­строений». Вакаспати поясняет: «Настроения — ветер, желчь и флегма — [названы так] потому, что поддерживают тело. Выде­ления есть особое превращение съеденной или выпитой пищи. Инструменты — чувства. Дисгармония в них — это состояние избытка или недостатка». «Бходжавритти» приводит «лихорадку и т. д.» как пример проявления подобного дисбаланса, такие же примеры даны в «Кандрика» и «Йогасудхакара». Бхава Ганеша ставит «капха» вместо «шлешма» (то и другое значит «флегма») и толкует «карана» (инструмент) как «кожа, глаза и т. д.». Он пе­рефразирует «ваишамья» (дисбаланс) как «потерю сущности»

171

>«>'с Георг Фойерштейн

ГЛУБИННОЕ ИЗМЕРЕНИЕ ЙОГИ


(свабхавапракиава), т е. утрату естественного баланса или здо­ровья тела. «Йогасудхакара» также говорит о трех дошас (т. е. на­строениях, или дхатус).

Шанкара Бхагаватпада считает, что «дисгармония — это состояние неравновесия (вишамабхава)». Далее он говорит, что дисгармония (дисбаланс) возникает изза «избыточного дейст­вия той или другой субстанции и т. д.», и добавляет, что дхату мо­жет увеличиваться как сам по себе, так и под влиянием внешних факторов. Шанкара Бхагаватпада говорит о семи видах раса: плазме (также называется раса), крови (лохита), жире (медас), мясе (мамса), кости (астхи), костном мозге (маджджа) и семени (шукла). С его точки зрения выражение «дисбаланс инструмен­тов [органов чувств]» относится к слепоте, глухоте и т. д. Виджна на Бхикшу опятьтаки считает, что там, где у Виасы саха ити (вместе с [ментальными флуктуациями]), это следует понимать следующим образом: нет полной одновременности, просто Виаса игнорирует очень малый промежуток времени между воз­никновением препятствия и его возмущающим воздействием на мысль.

Апатия (стиана)

Стиана (от глагольного корня «стиа», означающего «уплот­няться») — это умственная апатия. «Йогабхашья» (1.30) опреде­ляет ее как «бездействие мысли». Вакаспари говорит о «неспособ­ности к действию». Виджнана Бхикшу толкует акарманиата, или бездействие, так: «Бездействие есть неспособность выполнять йогу. Даже если [наличествует] бездействие тела [вызванное] запо­рами и т. д., нет никаких преград йоге в отношении мысли. Поэто­му [Виаса] говорит "для >шсли"». Шанкара Бхагаватпада просто цитирует «Йогабхашью». Так же поступает Бходжа. Бхава Ганеша и Нагоджи Бхатта придерживаются комментариев Вакаспати Ми шры. «Манипрабха» толкует следующим образом: «Ленивость есть неспособность к действию, даже когда имеется мысленное стремление [к нему]». «Кандрика» определяет просто: «Ленивость есть бездеятельность». «Йогасудхакара» уточняет: «Ленивость есть бездеятельность мысли». Это можно интерпретировать как откла­дывание со дня на день, сорт ментальной инерции, изза которого действие откладывается.

Сомнение (самшайя)

С древнейших времен сомнение считалось одним из главнейших препятствий к духовной реализации. Мы можем прийти к познанию реальности лишь в том случае, когда свободны от сомнения, говорит «Брихадараниакаупанишада» (4.4.23). «Бхагавадгита» (440) подчер­кивает, что сомнение поражает человека, которому не хватает веры (шраддха). Его влияние способно опустошить и неизбежно ведет к саморазрушению. «Матсияпурана» (110.10) отмечает, что человек сомневающийся пожнет не йогу, а страдание.

«Йогабхашья» (1.30) объясняет: «Сомнение есть знание, касаю­щееся обеих крайностей [дилеммы], например, "может быть так, а может быть и не так"». Вакаспати Мишра формулирует: «Даже если нечто присутствует благодаря тому, что сохраняет форму, сомне­ние и ошибка в незнании разницы между противоположностями касания и неприкосновения». Шанкара Бхагаватпада говорит: «Со­мнение есть представление, касающееся двух крайностей дилеммы о том, что это, человек или столб». Речь здесь идет о классическом примере Веданты, который иллюстрирует колебания, испытывае­мые при мысленном состоянии сомнения: мы видим нечто на боль­шом расстоянии и не уверены, что именно. Это может быть человек, а может быть и столб. Наша жизнь полна подобными неопределен­ностями восприятия, однако гораздо важнее неопределенности не восприятия, а познания. Существует вечное «Я» или нет? Представ­ляю ли я со своим телом одно или нет? И так далее.

Невнимательность (прамада)

Путь йоги зависит от полноты мысли. Небрежность или не­внимательность задерживают движение по нему. «Йогабхашья» (1.30) толкует этот недостаток как «ненаработанность средств экстаза», что можно понять как отсутствие самоприложения. Шан­кара Бхагаватпада комментирует данный пункт как «отсутствие упорства, настойчивости».

Леность (аласия)

Если стиана — ментальная апатия, аласия — леность, вызванная физической тяжестью (например, от переедания). Согласно «Йоге бхашье» (1.30), это недостаток усилий изза тяжести тела и мысли,


172

173

4fc; Георг Фойерштейн

ГЛУБИННОЕ ИЗМЕРЕНИЕ ЙОГИ


который, как поясняет Вакаспати Мишра, появляется соответственно изза преобладания флегмы и присутствия тамаса, природного прин­ципа инерции. Однако эта интерпретация не позволяет провести адекватное различие между аласия и стиана. К несчастью, никто из комментаторов не дает какихлибо уточнений по данному вопрос)'.

Рассеяние (авирати)

Слово «вирати» происходит от корня глагола «рам», значащего «остановиться», а также «находить удовольствие (в чемлибо)». Оно означает «прекращение», «остановку», часто в смысле «отказ», «(само)отречение», но одновременно тесно связано с «рати», что значит «сексуальное наслаждение». В данном случае «авирати» про­тивопоставлено «прекращению», и многие переводчики для пере­дачи значения этого санскритского термина выбрали слово «рассе­яние». Однако Джеймс Хоугтон Вудс переводит его как «мирская суетность», основываясь на строке «Йогабхашьи» (1.30), где слово «авирати» определяется как «алчность мысли в форме привержен­ности к вещам». Механизм приверженности (привязанности) и алч­ности давно сформулирован в «Бхагавадгите» (2.62—63):

«Когда человек созерцает объекты, возникает привязанность. Из привязанности проистекает желание, а желание ведет к гневу. Из гнева возникает смятение, из смятения — недостаток памяти. Недостаток памяти разрушает мудрость. Изза потери мудрости он гибнет».

«Бхагавадгита» (2.64) предлагает и лекарство: плыть среди объектов чувств с контролируемыми мыслями и чувствами. В тра­диции веданты термин «упарати» (покой, неподвижность) часто употребляется, чтобы указать на тот вид отсутствия привержен­ности, который мудрец должен культивировать, дабы преодолеть негативные эмоции и отношения, в том числе (и не в последнюю очередь) склонность к рассеянности.

Ложное видение (бхрантидаршана)

Хотя сомнение — серьезное препятствие на пути йоги и влечет за собой определенное эмоциональное расстройство (неопре­деленность), потенциально оно трамплин для более глубокого

видения и уверенности. В отличие от него ложное видение вле­чет за собой (преждевременное) ощущение уверенности и пото­му не принимает участия в агонии сомнения, однако потенци­ально способно причинить значительно больший вред. Ведь ложное видение базируется на ошибке (випариайя). «Йогабха шья» (1.30) поясняет: если человек, занимающийся йогой, оши­бочно считает, что его достижения на данной стадии адекватны или достаточны, он (она) автоматически прекращает расти духовно. Лишь ясное понимание или то, что называется «про­ницательность», «умение различать» (вивека), может служить надежным проводником по узкому, как лезвие бритвы, пути к освобождению.

Отсутствие достижений на стадиях (алабдхабхумикатва)

Продвижение по пути йоги у разных людей различно. Оно зависит от индивидуальных психологических особенностей и, на более глубоком уровне, от кармы данного человека. То, что мы представляем собой в данный конкретный момент, опреде­лено прошлыми волевыми актами (неважно, выражены они на физическом уровне или нет). Наша ДНК — продукт общей суммы кармического прошлого, таковы же, согласно йоге, наши жизнен­ные обстоятельства и переживания, как испытанные нами, так и обрушившиеся на нас. Поскольку многое из того, что мы зовем «мыслью», зависит от функций мозга, а функции мозга опреде­лены ДНК, наша ментальная жизнь также в основном определена кармой. Если бы не наша истинная суть («Я», пуруша), транс­цендентальная и вечно свободная, мы ничем не отличались бы от роботов. Сознательно выбирая «Я», или чистое Сознание, мы в силах преодолеть собственный кармический багаж. Выбор «Я» означает развитие полноты мысли и деактивацию негативных мыслей, эмоций и отношений.

Это постепенный процесс, который, согласно йоге, растяги­вается на много жизней и включает массу мгновений видимой неудачи. Жизнь — это школа, и, если не выучиться на собственных ошибках, мы будем обречены повторять тот же самый урок снова и снова. Ключ к успеху в йоге — упорство и настойчивость. Как говорит «Йогасутра» (1.13):


174

175

ш Георг Фойерштейн

ГЛУБИННОЕ ИЗМЕРЕНИЕ ЙОГИ


«...[практика] твердо основана [только] после должного развития, длившегося без перерывов долгое время».

Не достигшие необходимого запаса жизненных сил и решитель­ности неспособны перейти к следующей, более высокой стадии, или уровню, разворачивающегося духовного процесса. Помешать продвижению вперед может также неожиданное вмешательство кармы, быть может, в форме болезни или иной помехи.

«Йогасутра» (1.30) рассматривает неспособность достичь следующей стадии внутреннего роста как одно из девяти препятст­вий. «Йогабхашья» (1.30) говорит, что под «стадиями» (бхуми) здесь понимаются четыре ступени, описанные позднее Виасой в его ком­ментариях (351): (1) пратхамакалпика (начальная фаза); (2) мадху бхумика, которую «Йогабхашья» (1.30) называет также мадхумати (подслащенная, медовая); (3) праджнаджиотис (мудростьсвет) и (4) атикрантабхаванийя (в процессе трансценденции).

Пратхамакалпикайог — это практикующий, для которого толькотолько воссиял внутренний свет. Мадхубхумикайог об­ладает содержащей истину мудростью (ритамбхарапраджна), о которой в «Йогасутре» (1.48) говорится, что она сладка и ценна, как мед. Праджнаджиотисйог полностью владеет телесными органами и элементами и полностью подготовлен к осознанию последней ступени. Атикрантабхаванийяйог возносится надо всем, его единственной целью является решение (пратисарга) мысли вернуться в трансцендентальное ядро Природы (пракрити).

Чтобы подвести итоги, заметим, что «Йогабхашья» (1.1), как указано выше, тоже применяет термин «бхуми» к уровням менталь­ной активности. Отсюда возникает законный вопрос: какой именно набор стадий имеется в виду? Поскольку Патанджали это не уточ­няет, отсутствие достижений на данной стадии или нестабильность в ней могут быть отнесены к любому уровню. Однако автор «Йога бхашьи» (1.30) явно подразумевает больше четырех уровней.

Нестабильность (анавастхитатва)

Если трудно достичь той или иной стадии йоги, то еще труднее для большинства занимающихся стабильно оставаться на ней. Чем выше стадия (бхуми), тем больше энергии (убеждения, приверженности, сосредоточенности на одном и т. д.) требуется,

чтобы подняться на нее и удержаться на ней. Фольклор йоги (особенно «Пураны») полон рассказами о подвижниках, которые, достигнув огромных духовных высот, неожиданно срывались с них изза привязанности или гордости. Пока не достигнуто освобождение, ни одна из стадий не дает гарантий от внезапного падения. Анавасхитатва — обратная сторона авастхитатвы (ста­бильности), образованной из приставки «ава», глагольного корня «стха» (стоять, обитать) и суффикса «тва» (примерное значение «ость», «о»). Все в йоге можно рассматривать как попытку достичь стабильности средь бесконечных флуктуации (вритти) и превращений (паринама) Природы. Конечная стабильность присуща только трансцендентальному «Я», которое обладает апаринаматвой, т. е. неподвижностью, постоянством.

Патанджали не довольствуется простым перечислением девя­ти препятствий. В «Йогасутре» (1. 31) он дополняет:

«Боль, депрессия, дрожание членов, [неправильное] вдыхание и выдыхание, вот сопутствующие [симптомы] рассеянности».

Когда изза невнимания или последствий кармы происходит встреча с одним или более из девяти препятствий, они часто порождают неприятную отдачу. Патанджали называет четыре вида такой отдачи: боль, депрессия, дрожание членов и непра­вильное дыхание. *

Боль (дукха)

Йога предназначена помочь занимающемуся ею преодолеть страдание (дукха). Однако когда такой человек становится жерт­вой любого из препятствий, испытываемые им страдания, или боль, не только не ослабевают, но и усиливаются. Слово «дук­ха» составлено из «дук» (плохо) и «ха» (центр колеса, отверстие для оси) и буквально значит «плохая ось», т. е. несбалансирован­ное колесо. Противоположностью дукхе является сукха, образо­ванное из «су» (хорошо) и «ха», «кха» (ось). Современный перевод равнозначен «хорошему пространству». В словарях «сукха» пере­водится как радость, досуг, удовольствие. Все девять препятствий способны привести к боли или страданию. Собственно говоря, они связаны с мыслью, которая испытывает ограничение и по­тому страдает. В случае болезни дукха может проявиться на физическом уровне, но гораздо вероятнее будет существовать


176

177

'&>< Георг Фойерштейн

и на ментальном. Или же человек, занимающийся йогой, может испытывать сомнение, которое несет с собой собственный вид страдания. Апатия также часто приводит к болезненным последст­виям, как и невнимание, леность и рассеянность. Вполне понятно также, как связаны с болью отсутствие достижений на какойлибо стадии или срыв с нее.

«Йогабхашья» (1.31) описывает боль или страдание (дукха), вы­ражающиеся тремя видами: (1) адхиатмика, причиненное самим се­бе; (2) адхибхаутика, причиненное другими людьми; (3) адхидаивика, причиненное божеством или силами природы (действиями Бога).

Депрессия (даурманасия)

Когда занимающийся йогой встречается с препятствием, ему бывает трудно выработать положительное отношение к данной ситуации. Часто йог испытывает обескураженность, ведущую к эмоциональному коллапсу. Его испытал Арджуна на поле боя в присутствии своего гуру, бога Кришны (см. описание в «Бхага вадгите»), Арджуну охватило сострадание (крипа) к своим роди­чам и горе по поводу их неминуемой гибели. Кришна убедил принца отбросить свое горе (шока) и не поддаваться привязанно­сти (рага), слабости сердца (хридайядаурбалья), или «состоянию евнуха» (клаибья). При окончательном анализе стало ясно, что по­давленное настроение (вишада), или то, что Патанджали называет депрессией (даурманасия), есть форма самоиндульгенции и пока­затель неудачи в практике трансценденции «я».

Дрожание членов (ангамэджайятва)

«Бхагавадгита» (1.29) говорит о дрожании лица Арджуны, ког­да он столкнулся со своей дилеммой. Мы также дрожим от гнева или в том случае, когда нервная система перевозбуждена. Подоб­ное дрожание членов является внешним проявлением ментально­го возбуждения (кшобха).

Неправильный вдох и выдох (швасапрашваса)

Повидимому, традиционные комментарии понимают под сло­восочетанием «швасапрашваса» просто непроизвольное дыхание,

ГЛУБИННОЕ ИЗМЕРЕНИЕ ЙОГИ ii

которое происходит, когда мы не практикуем целенаправленно контроль за дыханием (пранаяму). Однако похоже, что Патанджали имел в виду нечто большее: вид нерегулярного дыхания, наступаю­щего при ментальном возбуждении. Именно его мы можем опреде­лить как «неправильное». Этого слова нет в «Йогасутре», но из кон­текста ясно, что оно подразумевается в сочетании швасапрашваса. Девять препятствий могут быть напрямую привязаны к уровню мысли. Однако, вне всякого сомнения, вмешательства на уровне тела, например правильный режим питания и упражнения, впол­не способны помочь. Тем не менее, чтобы признать подобные физические лекарства и воспользоваться ими, следует приобре­сти в той или иной степени правильный взгляд на это (самиаг даршана). Все многочисленные практики йоги образуют интег­рированное целое, однако откудато надо начать. К счастью, традиция йоги предлагает много возможностей сделать первый шаг и затем последовательно и упорно работать над духовной практикой.

35. Похвала учению

Знание — сила. Но так ли? Лично я думаю, что эта популярная максима — грубое заблуждение. Вместе с тем знание, которое ве­дет к познанию самого себя, бесценно, поскольку именно позна­ние себя дает нам силы вести жизнь, свободную от диктата меха­низма подсознания. Именно этому прежде всего и учат йога и прочие духовные традиции.

Таким образом, учеба, учение, согласно йоге, рассматривается в качестве важного средства познания себя. На санскрите учение звучит как свадхиайя. Буквально это значит «личное (сва) вникает (адхиайя)». Слово применяется для обозначения серьезного, сис­тематического изучения традиции йоги и себя. Знания о тради­ции и о себе идут рука об руку. В традиционных манускриптах собран дистиллят мудрости подвижников, поднявшихся на вер­шину самопознания, и потому эти тексты способны внести вклад в процесс уже нашего самопознания. Учение в йогическом смыс­ле — всегда путешествие к открытию себя, познанию себя и пре­образованию «я». С древнейших времен оно представляло собой


178

179

*&.< Георг Фойерштейн

ГЛУБИННОЕ ИЗМЕРЕНИЕ ЙОГИ £у'


необходимый и постоянный компонент пути йога. Патанджали в «Йогасутре» (2.32) говорит об изучении как об одной из состав­ляющих практики самоограничения (нийяма), второму звену своего восьмиэтапного пути.

Учение — интегральная часть прагматической ориентации йоги. Йога не требует слепой веры, хотя и подчеркивает вели­чайшую важность настоящей, глубокой веры (шраддха). Простая уверенность не способна помочь нам осознать то, что обитает за пределами связанной условиями, или эгоистической, личности. Йога же, напротив, всегда была основана на интенсивных экспе­риментах и переживаниях, а изучение — один из аспектов этого здорового подхода. В «Вишнупуране» (6.6.2), древнем энциклопе­дическом труде на санскрите, мы читаем:

«От изучения следует переходить к практике (йоге), а от прак­тики — к изучению. Высшее "Я" раскрывается через совершенство в изучении и практике».

Многие жители Запада, занимающиеся практикой йоги, особенно те, у кого доминирует правое полушарие мозга, шара­хаются от теоретической основы учения. Они лучше освоят но­вую дыхательную технику или отточат выполнение той или иной позы. Однако сдается, что они часто совершают промах, посколь­ку не знают истинного контекста, в котором следует развивать эти техники. Иногда они пробуют компенсировать собственное не­вежество, пытаясь заново изобрести колесо, и предлагают соб­ственные версии занятий йогой. Новшества похвальны — на них основано развитие всей цивилизации. Но в том, что касается йоги, следует соблюдать скромность и умеренность: в конце концов, традиция йоги насчитывает по крайней мере 5000 лет интенсив­ного экспериментирования.

Как правосторонний (руководствующийся действием) под­ход к йоге имеет свои ловушки, так и подход со стороны левого полушария (руководствующийся мыслью) в равной степени ненадежен, если не полностью тщетен. Йога «в кресле» не может заменить реального опыта. Если наша практика всего лишь номи­нальна, то такими же будут и достижения. В йоге теория и практи­ка образуют такой же континуум, как пространство и время. Йога требует от нас полной занятости, или, как говорят буддисты, уча­стия тела, речи и мысли. Йога, как напоминает «Бхагавадгита» (2.48),— это баланс (саматва). Следовательно, вступая на путь

йоги, мы должны задействовать оба полушария мозга. Вспом­ним, что одно из значений слова «йога» — интеграция.

Древний манускрипт «Шатапатабрахмана» (11.5.71) говорит, что серьезным студентам учение в радость. Оно сосредотачивает мысль учащегося и дает ему возможность мирно спать. Оно же дает прозрение и способность вести жизнь мастера. Можно ли требовать большего?

36. Молчание — золото: практика мауны

Большинству из нас известна старая поговорка: «Слово — сере­бро, молчание — золото». Но что она значит? Мы мало размышля­ем над древней мудростью и изза этого упускаем из виду много полезных вещей, которые люди когдато узнавали от своих роди­телей. С одной стороны, поговорка просто означает, что молча­ние лучше слов. Однако, как будет видно из дальнейшего, в ней имеется другой, более глубокий смысл. Тем не менее начнем с оче­видного. Почему молчать лучше, чем говорить? В конце концов, когда мы говорим, то общаемся с другими людьми, с которыми, так сказать, вступаем в отношения. Молчание же может вызвать неловкость и недопонимание. По крайней мере, именно так мож­но оценить ситуацию.

Но как часто мы говорим неправду? Или насколько часто нам не удается говорить адекватно? То есть насколько часто мы понимаем друг друга неправильно изза произнесенных слов? Ответ: в боль­шей части случаев. Это легко проверить, сыграв с гостями в игру «сплетни». Прошепчите чтонибудь на ухо первому человеку. Он тем же манером передаст сообщение следующему и так далее. Когда ва­ши слова вернутся к вам, вы удивитесь, обнаружив, как мало осталось от первоначального сообщения. Слова часто искажают информа­цию, потому что говорящий редко уделяет внимание тому, что и как произносит, а слушатель, как правило, внимает одним ухом.

Полную противоположность случайным речам представляют священные слова. Когда произносятся священные слова, говоря­щий и слушающий в равной степени уделяют внимание тому, что сообщается. По этой причине в духовных традициях человечества, обычно изустных, святые слова удивительно хорошо передавались


180

181

4fcc Георг Фойерштейн

ГЛУБИННОЕ ИЗМЕРЕНИЕ ЙОГИ Гь&>'


от поколения к поколению. Запоминание было священным искусством и обязанностью. Изобретение книг подорвало это искусство.

Припомним первоначальное значение греческого слова «ми фос». Оно обозначало священное повествование, или историю, рассказанную старейшиной племени, прошедшим посвящение в тайны жизни. Слово происходит от глагола «мифеомаи», т. е. «бе­седовать, говорить». Однако знаменательно, что его корень, «ми», породил другое слово: «миеин», что значит «замыкать». Таким обра­зом, миф выполняет две функции: замыкание, или охрану, уст, что­бы почерпнуть внутреннее, визионарное откровение, и открытие уст, чтобы поведать об этом. Важные откровения на эту тему со­держатся в эпохальном труде шведского философа культуры Джо­на Гебстера «Вечносущее Начало» (1).

Молчание, разумеется, тоже вид общения, поэтому и его мож­но понять как правильно, так и неправильно. Люди молчат по многим причинам: чтобы утаить информацию, почувствовать свое превосходство, подавить собственные чувства, уйти от не­удобной ситуации, подчеркнуть только что сказанное, выразить чувства глазами или другими частями тела, обострить ощущения, выразить неодобрение и т. д.

Однако есть другой род молчания, который в Индии называют мауна. Обычно это санскритское слово переводят как «молчание», но тем, для кого санскрит является родным языком, оно говорит больше. Слово происходит от того же корня, что и «манас» («мысль»),— корня «ман», что значит «углубляться», а также «меди­тировать». Мауна — не просто «размышление». Наоборот, это от­сутствие мысли во время интенсивного пребывания человека в собственном внутреннем окружении. Мауна — это священное молчание. Это медитация.

Человек, практикующий мауну называется муни. Муни нигде не описывается как человек, который просто молчит, а скорее как тот, кто пребывает в экстазе. Возникает вопрос: что общего между священным молчанием и экстазом? В священном молчании мы возвышаемся над человеческим состоянием. Мы стоим (стазис) вне (экс) нашей обыденной эгоцентричной личности. Такая само трансценденция находит свое воплощение в состоянии экстаза, при котором психическая условность временно растворяется в абсолютном блаженстве.

Таким образом, духовная дисциплина молчания (а это именно дисциплина волевого самоочищения) — не просто отсутствие ре­чи или произнесения. То, что внешне проявляется как негативное состояние, есть внутреннее переживание необъятной полноты и богатства. Ведь дисциплина молчания практикуется не только в отношении органа речи, но и в отношении самой мысли. Она включает умение заставить умолкнуть ту мысленную болтовню, которая характерна для обычного человека. Это глубокое внут­реннее молчание ощущается как мир и, в конечном итоге, как изобилие блага. Как заметил британский эссеист Томас Карлейль в своем труде «Sartor Resartus» (1834): «Молчание — это стихия, в которой великие вещи примериваются друг к другу».

Таким образом, священное молчание есть деятельность, кото­рая реально противоречит деятельности, поскольку порождает тишину. Тишина же эта открывает измерение духовного сущест­вования, которое освещает мир, ждущий, что мы обнаружим его сразу, как только переведем внимание с внешних вещей на соб­ственные блистательные глубины. В «Ишаупанишаде» (стих 17), эзотерическом тексте, составленным за столетия до Христа, ано­нимный автор молит:

Лик Истины покрыт золотой маской. Сними ее, о Питающий, для того, кто твердо верен Истине.

Священное молчание ведет к блистательной «золотой сфере» в ядре нашего собственного существа и уводит за его пределы. С помощью молчания мы пересекаем яркие внутренние измере­ния, пока не проникаем к слепящему Свету самой первичной Реальности и не сливаемся с ним. «Хам» («Я есть Он»),— востор­женно восклицают древние мудрецы упанишад.

Во многих духовных традициях эту трансцендентальную Ре­альность символизирует Солнце. Причина лежит на поверхности: трансцендентальная Реальность, подобно Солнцу, ощущалась ми­стиками всех веков как блистательная и дающая жизнь. Это сама Жизнь. Как давнымдавно заметил некий мудрец в упанишадах, именно силой этой Реальности выполняют свой труд Солнце и мириады других звезд.

Молчание не просто дисциплина, а, скорее, важнейшее состоя­ние человека. В молчании, посредством молчания и как молчание


182

183