Geum.ru

Отчет по теме

Вид материалаОтчет
Уловы по бассейну
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9

Таблица 2.



Объем, размещение и сырьевая стоимость возможных уловов рыбы и других объектов

промысла в Дальневосточной рыболовной зоне России и в прикамчатских водах Охотского моря в 2015 году (тыс. т., тыс. долл.)1


Основные

объекты

промысла

Уловы по бассейну
В том числе Охотское море

(подрайон 61.05)



Всего

Западно-камчатские воды (подзоны 05.2, 05.4)




Уловы

Стои-мость улова

Уловы
Стои-мость улова
Удельный вес Западнокамчатских вод в % к Охотоморским
















по объему уловов
по стоимо-сти улова

Всего
4243,8
1605,6
807179
984,0
573641
61,0
73.0

В том числе:

Сельдь
285,0
205,0
84870
40,0
16560
20,0



Треска
202,0
50,0
24150
50,0
24150
100,0



Минтай
2370,0
800,0
386400
550,0
265650
68,8



Навага
30,0
15,0
5775
11,2
3864
74,7



Камбалы
101,0
60,0
24840
60,0
24840
100,0



Палтусы
52,0
20,0
17240
20,0
17240
100,0



Бычки
75,0
45,0
7740
32,0
5504
71,1



Песчанка
40,0
40,0
4120
30,0
3090
75,0



Мойва
0,0
130,0
8970
70,0
4830
54,0



Лососи
215,0
126,0
65142
80,0
41360
63,5



Краб камчатский
36,0
32,0
132416
32,0
132416
100,0



Крабы прочие
33,0
12,0
45516
9,0
34137
75,0





Таким образом, природно-ресурсный потенциал региона представляет собой весьма значительную и во многом уникальную часть национального богатства России, что предполагает необходимость государственного подхода в управлении его использованием.


Рис. 7. Размещение промысловых запасов наваги, сельди, бычков, мойвы, камбал [13]

и трески [48] в прикамчатских водах.


Если же в состав природного капитала Камчатки включить «маргинальную» стоимость производимых природным комплексом региона экосистемных услуг [10] (поддержание устойчивого состояния природных сред, ассимиляцию отходов, обеспечение циклов питания), которые в масштабе всей планеты оцениваются суммой 33 триллиона долларов [11]. Суммой, почти вдвое превышающей годовой валовой продукт всех стран мира и на треть (10,6 трлн. долларов) состоящей из вклада морских прибрежных экосистем, то экономическая значимость природного капитала Камчатки и прикамчатских вод выйдет далеко за национальные границы.

Важной особенностью структуры ПРП региона является то, что максимальный устойчивый объем природной ренты получаемой от использования возобновляемой части первой (традиционной) компоненты природного капитала региона – собственно природных ресурсов, возможен здесь лишь при сохранении второй компоненты этого капитала – целостности и продуктивности эксплуатируемых экосистем.

В то же время, стоимость экосистемных услуг природы пока не учитывается в ценообразовании, а рента, как экономический измеритель вклада первой компоненты природного капитала в валовой продукт территории налоговой системой нашей страны учитывается совершенно недостаточно.

Эти обстоятельства существенно снижают возможности экономического регулирования природопользования и искажают используемые в настоящее время оценки сравнительной эффективности вариантов использования ПРП регионов с точки зрения реализации идеи устойчивого развития – основополагающей конструктивной идеи современного природопользования.

2. Особенности природных условий, состава и размещения ПРП Западной Камчатки и вытекающие из этих особенностей проблемы природопользования


Западная Камчатка сохраняет описанные выше общие характеристики региона, но имеет свою ярко выраженную специфику. Кроме относительно узкой горной и предгорной восточной части, это преимущественно равнинная, низменная, сильно заболоченная территория с исключительно густой речной сетью и широким морским шельфом.

Камчатская низменность, простирающаяся от мыса Лопатка на юге до реки Палана на севере, отделена от остальной территории края Серединным хребтом, который круто обрывается к Западу. Густая речная сеть и редкие сложные перевалы почти на всем протяжении Серединного хребта создают большие трудности для дорожного строительства. Кроме дороги Петропавловск – Усть-Большерецк – Октябрьский, других дорог здесь практически нет.1

Западное побережье Камчатки относится к Охотской муссонной области. Благодаря близости к полюсу холода северного полушария, климат района отличается значительной суровостью, отрицательными среднегодовыми температурами, малой продолжительностью безморозного периода, сильными частыми штормами и ледовитостью морских прибрежных вод. Побережье района на всем своем протяжении не имеет естественных укрытий для флота даже среднего тоннажа. Прилежащая к Западной Камчатке акватория Охотского моря по климатическим условиям мало отличается от арктических морей. Большая часть акватории покрыта льдом в течение 6-7 месяцев. Поверхностные воды до глубины от 30 до 200 метров могут круглогодично иметь отрицательную температуру.

В то же время, Западно-Камчатский шельф отличается огромной биологической продуктивностью. Его Западно-Камчатская – (61.05.2) и Камчатско-Курильская - (61.05.4) промысловые подзоны2, занимая всего 10 % акватории Охотского моря дают более половины всех охотоморских уловов рыбы и почти три четверти их стоимости (табл. 2). Размещение запасов основных морских объектов промысла в районе показано на рис. 6 и 7 [6].

Общая промысловая продуктивность этих вод достигает 20 тонн с каждого квадратного километра – это один из самых высоких в мире уровней рыбохозяйственной продуктивности морских акваторий. Реальные уловы рыбы здесь составляют четверть всей современной российской рыбодобычи.

Внутренние водоемы Западной Камчатки и ее морские прибрежные акватории обеспечивают две трети естественного воспроизводства камчатских популяций тихоокеанских лососей (рис. 8). Воспроизводящиеся на Западной Камчатке стада лососей используют кормовую базу не только района исследований, но и связанных с ним обширных открытых акваторий Северо-Западной части Тихого океана (рис. 1) [13]. Эти акватории охватывают площадь более трех миллионов квадратных километров, что в 15 раз превышает территорию района исследований. Созданная здесь биомасса лососей не только обеспечивает коммерческий вылов этих ценных рыб сырьевой стоимостью 20-30 млн. долларов, но и является ключевым фактором в трофических цепях большинства экосистем полуострова. Обеспечивает воспроизводство и сохранение здесь самых больших в мире популяций белоплечего орлана, бурого медведя и многих других редких видов животных, включая воспроизводство и сохранение биоразнообразия всех видов диких тихоокеанских лососей.

Недра суши и шельфа Западной Камчатки включают практически все известные на Камчатке полезные ископаемые. При этом даже беглого взгляда на схемы размещения месторождений важнейших минеральных и топливно-энергетических ресурсов региона (рис. 3 и 4) достаточно, чтобы заметить: более двух третей этих месторождений расположены в районе исследований – наиболее рыбопродуктивном районе прикамчатских и дальневосточных вод.

Совпадение размещения большинства месторождений различных минеральных и топливно-энергетических ресурсов с наиболее продуктивными районами воспроизводства и крупномасштабной добычи ценных объектов рыбного промысла, составляет основную проблему природопользования на территории и шельфе Западной Камчатки.

Наиболее конфликтные ситуации и значительный ущерб для рыболовства могут возникнуть при добыче угля, золота и никеля на суше, но, особенно, - нефти и газа на шельфе полуострова. Направления возможного воздействия промышленного использования этих ресурсов на водные биоресурсы рассматриваются ниже.


Мировой опыт свидетельствует, что добыча любых полезных ископаемых невозможна без ущерба природной среде. Поэтому, очевидно, что разработка месторождений газа, золота и каменного угля на территории Западной Камчатки и промышленное освоение нефтегазовых месторождений на прилегающих к ней участках шельфа не могут быть осуществлены без определенных последствий техногенного воздействия на окружающую среду.

В настоящее время шельфовые воды Западной Камчатки в целом характеризуются как экологически благополучные, однако по мнению многих специалистов [15, 16], при развитии морской нефтедобычи всем водным биологическим ресурсам Западной Камчатки может быть нанесен значительный экономический ущерб.

К основным видам воздействия на морские биоресурсы шельфовых вод Западной Камчатки при освоении нефтегазовых месторождений можно отнести загрязнение отходами бурения водной толщи и дна, возможные аварийные ситуации с разливами нефти и отторжение площадей дна под строительство эксплуатационных объектов [17]. К сожалению, поскольку до настоящего времени непосредственных исследований возможного воздействия освоения нефтегазовых месторождений на морскую биоту в прикамчатских водах не проводили, ущерб биоресурсам можно оценить лишь косвенно на основании экспертных оценок по материалам работ, выполненных в других регионах.

Исследования, проведенные на шельфе Сахалина, свидетельствуют, что при прямом сбросе шлама в море в процессе бурения, присутствующие в нем токсичные вещества даже при концентрации, соответствующей ПДК, способствуют снижению уровня первичной продукции до величины, составляющей 62,5% от первоначальной [18]. Так как фитопланктон является первым звеном трофической цепи, очевидно, что влияние таких веществ крайне негативно скажется и на всей экосистеме. В районе Луньского месторождения отмечено близкое к предельно допустимым концентрациям содержание в воде таких металлов как Fe, Zn, Cu, Mn, Pb [19], а также повышенные концентрации хлоросодержащих пестицидов, с чем специалисты связывают аномальное развитие в 20-30% случаев икры морских ежей [20].

Негативное влияние на экологическую ситуацию в районах эксплуатации газонефтяных месторождений не ограничивается лишь непосредственным воздействием загрязняющих веществ на гидробионты. В воду поступает большое количество механической взвеси глинистых растворов. Взвешенные частицы становятся хорошим субстратом для микроорганизмов, способствуя их размножению, что, в конечном счете, приводит к эвтрофикации вод [18]. Это чревато тем, что экосистема переходит на короткие трофические цепи и бурное развитие получают медузы, сальпы, гребневики, вытесняющие представителей кормового зоопланктона.

Однако наибольшее влияние на жизнедеятельность и численность гидробионтов может оказать загрязнение вод нефтепродуктами в результате разливов и аварийных выбросов нефти. Наблюдения Гловера с соавторами [21] за численностью ведущих форм зоопланктона Северной Атлантики и Северного моря в течение более 20 лет выявили отрицательное влияние на них нефти. Данными исследователями зарегистрировано значительное снижение за этот период не только общей биомассы зоопланктона, но и форм, занимающих ведущее место в питании пелагических рыб.

Результаты исследований, выполненных специалистами ПИНРО [22], показали, что очень высокую чувствительность к действию водных растворов газового конденсата и метанола проявляют планктонные ракообразные. Их повышенная уязвимость к воздействию этих поллютантов обусловлена тонкими хитиновыми покровами и фильтрационным механизмом питания, которые способствовали быстрому проникновению и накоплению загрязняющих веществ в организме животных. Этими же исследованиями установлено, что остротоксичное действие нефтепродукты оказывают и на такие бентосные организмы как бокоплавы и моллюски (на последних особенно в эмбриональный период развития), которые служат основными объектами питания камбал и других донных рыб. По характеру воздействия на рыб изученные нефтепродукты также проявили себя как яды, действующие на нервную систему и обладающие наркотическими свойствами. При вскрытии погибших рыб (молодь трески), у них наблюдались изменения во внутренних органах и морфологические нарушения в жабрах [22].

Как свидетельствуют результаты исследований, проведенных в Каспийском море [23], уже при содержании 0,05 мг/л нефти в воде наблюдаются значительные сдвиги в биохимических параметрах организма рыб. Более высокие концентрации нефти (до 15 ПДК) вызывают снижение темпа роста и развития, плодовитости, подавляют воспроизводительную способность рыб, причем плодовитость самок каждого следующего поколения снижается на 10-20%. Последствия влияния нефтепродуктов на морских гидробионтов хорошо иллюстрирует опыт многолетней эксплуатации морских скважин у побережья Азербайджана. Под влиянием загрязнения район Нефтяных камней полностью утратил свое рыбохозяйственное значение, здесь практически исчезли ценные виды рыб (морской судак, частиковые, каспийский лосось и сельди), уловы которых ранее достигали 2-3 тыс. тонн [24].

Многие виды бентических беспозвоночных имеют свойство накапливать в своем теле нефтепродукты. Поэтому, даже при сверхнизких концентрациях последних, - например, одна сотая часть нефти на миллион частей воды, - мясо двустворчатых моллюсков приобретает заметный нефтяной привкус [25, 26]. Являясь кормом, такие беспозвоночные служат дополнительным источником токсикоза у рыб. Поглощая подобный корм, более устойчивые к воздействию нефти рыбы становятся накопителями нефтепродуктов в своем организме, что придает неприятный вкус и их мясу [27, 28]. По этой причине продукция из таких рыб и беспозвоночных теряет свои товарные качества. У морских костистых рыб процесс накопления нефтепродуктов может идти также путем заглатывания содержащей их воды.

И, наконец, не следует забывать об отчуждении определенных участков морского дна вокруг буровых платформ, хранилищ нефтепродуктов, морских нефтепроводов, законсервированных выходов разведочных скважин и их охранных зон, что, безусловно, создаст помехи рыболовству, а значит, в определенной степени, окажет влияние на величину возможного вылова промысловых объектов.

Лососевый промысел на Западной Камчатке сегодня обеспечивается практически целиком за счет естественного воспроизводства, поэтому сохранность нерестовых рек – гарантия устойчивого развития рыбной отрасли этого региона. Добыча россыпного и рудного золота, безусловно, окажет негативное влияние на воспроизводство лососей. Специалисты выделяют три основных причины, лежащие в основе противоречий между рыбной и горной отраслями промышленности [29]. Во-первых, горные работы обычно ведутся на элементарных водосборах малых водотоков, чрезвычайно чувствительных к любому антропогенному воздействию. Во-вторых, река и водосбор представляют собой единую систему, поэтому горные разработки на части водосборной площади приводят, несмотря на водоохранные зоны, к пропорциональному снижению биопродуктивности прилегающих участков рек. И, в-третьих, из-за невысокой, в связи с браконьерством, численности лососей отмечается слабое заполнение верховий рек, что создает ложное представление об их низком рыбохозяйственном значении.

Результаты исследований влияния разработки месторождений золота на Камчатке на речные экосистемы, свидетельствуют, что масштабы освоения россыпных и рудных месторождений существенно различаются. Добыча россыпного золота требует большого объема земляных работ в руслах рек и ручьев, которые на долгие годы выводятся из строя [29]. Технологическая вода неизбежно загрязнена взвешенными частицами размером <0,25 мм, трудно осаждаемых при больших расходах воды. В результате происходит загрязнение минеральной взвесью нижележащих участков рек и численность рыб на них с началом горных работ сразу и заметно сокращается. Разработка же рудных месторождений золота сопровождается не прямым воздействием на нерестовые реки, а опосредованным – через изменение условий воспроизводства рыб. Здесь снижение численности рыб может быть зарегистрировано не сразу, а через несколько лет, когда подойдет соответствующее поколение лососей, испытавшее на себе воздействие [29].

Общий объем компенсационных затрат, необходимых для осуществления мероприятий по восстановлению рыбных ресурсов только в рамках проекта газоснабжения Камчатской области, определен специалистами КамчатНИРО в размере 900 тыс. долларов США в ценах на конец 1999 г. [30]. По их же оценкам, лишь от локальных геологоразведочных работ, выполненных в 1986-1990 гг. на побережье Западной Камчатки (реки Кунжик и Брюмка), ущерб составил около 900 тонн лососей [16]. Учитывая масштабы планируемых работ по освоению запасов нефти, газа и золота на территории Западной Камчатки и прилегающей к ней шельфовой зоне Охотского моря, можно предполагать, что суммарная величина прямого ущерба лососям будет на порядок больше, т.е. в пределах 9-10 тыс. тонн, что составляет около 12% от прогнозируемой к вылову на 2005-2015 гг. С учетом же резко возрастающего при освоении нефтегазовых месторождений нерегламентированного промысла (иначе говоря, браконьерства), приводящего к сильному подрыву запасов рыб, ущерб лососям может возрасти до 20% [16].

На основании имеющейся информации, в настоящее время не представляется возможным даже ориентировочно количественно оценить ущерб запасам морских промысловых рыб (минтая, сельди, трески, камбал и др.) и камчатского краба. Однако, поскольку личинки всех этих объектов проходят пелагическую стадию и питаются зоопланктоном, воздействие на них добычи нефти на прилегающих к Западной Камчатке участках шельфа Охотского моря несомненно будет значительным. Появление в воде нефтепродуктов при неизбежных в процессе эксплуатации морских месторождений разливах нефти (по оценке специалистов, ежегодно в России в результате аварий ее теряется около 1-2% от общего количества добытой нефти) через 10-20 лет после начала промышленного освоения нефтегазовых месторождений (а, возможно, и раньше) вызовет снижение темпа роста и развития, а также плодовитости большинства рыб и крабов. Это, в конечном счете, приведет сначала к значительному сокращению их численности, а в последствии и полной потере рыбохозяйственного значения морских прибрежных вод всей Западной Камчатки, как это уже случилось в районах морской нефтедобычи на Каспии.

Учитывая преимущественно циклонический тип циркуляции водных масс Охотского моря [32] и направления основных горизонтальных течений в его восточной и северной частях (рис. 9) [33], можно с уверенностью утверждать, что загрязнения из районов нефтедобычи на Западнокамчатском шельфе будут быстро1 распространяться как на Север, так и на Юг. Это не оставляет возможности узкой «нефтяной» специализации отдельных небольших участков шельфа, как предполагают сторонники морской нефтедобычи в данном районе. Основное же накопление неразлагаемых (в связи с низкими температурами водных масс) донных нефтяных загрязнений будет сосредоточено в узкой полосе постоянного Западно-Камчатского течения и в циклоническом круговороте залива Шелихова – главных районах воспроизводства крабов, сельди и трески.


Рис. 9. Схема течений в Охотском море по [33].


Для прогноза конкретных сроков и меры деградации рыбохозяйственных угодий рассматриваемого района сегодня нет достаточной информации. Однако, учитывая целый ряд описанных выше особенностей местных природных условий, можно быть уверенным в том, что эти сроки будут короче, чем на теплом Каспии.


3. Экономическая оценка ПРП Западной Камчатки и эффективность его эксплуатации при различных стратегиях природопользования