России в условиях возрастающей наркоопасности материалы выездного совещания при председателе Государственного антинаркотического комитета Томск 2010

Вид материала

Подобный материал:

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10

Сёмин И. Р.

профессор кафедры психиатрии, наркологии и психотерапии ФПКПС Сибирского государственного медицинского

университета

Мониторинг наркологической ситуации в среде студентов

Томска и пути её оптимизации

Существуют два источника информации о наркологической ситуации в той или иной социальной группе:

1) статистика наркологических учреждений, т.е. сведения об обратившихся за наркологической помощью;

2) результаты специальных исследований.

В 2007 г . официальная статистика была такова: распространенность наркоманий в РФ – 250 на 100 000 населения, но в Томской области этот показатель равнялся 502, в Кемеровской 552, а в Новосибирской 519.

Эксперты ВОЗ считают, что употребление наркотиков всегда начинается в подростковом возрасте (10-20 лет). В 2007 г. распространенность зависимости от всех психоактивных веществ (ПАВ) среди лиц в возрасте 15-17 лет составила: в целом по РФ – 1992 на 100 000 (из них 26,5 – наркомания), в Томской области– 3038 (0), в Новосибирской – 3477 (156), а в Кемеровской – 5495 (113).

В Томске, где имеется 6 государственных университетов и большое число коммерческих вузов (или их филиалов), наркологическая статистика в отношении студентов такова:

– в 1997 году на учете по поводу зависимости от нелегальных психоактивных веществ состояли 38 учащихся вузов (1,3 % от общего числа);

– В 2009 году на учете у наркологов нет ни одного студента томских вузов.

Такую статистику нельзя не назвать лукавой, так как она рисует фантастическую картину абсолютного наркологического благополучия в подростковой и студенческой среде.

Несмотря на обилие публикаций по вопросам алкоголизма и наркомании, распространенность этого явления в студенческой среде в нашей стране до последнего времени почти не изучалась. Единичные публикации 70-80-х годов констатировали благоприятную наркологическую ситуацию в среде учащихся вузов.

Принципиально иная ситуация за рубежом. Например, в странах ЕЭС с 1995 года в рамках Европейского проекта школьных исследований по алкоголю и наркотикам (ESPAD) один раз в 4 года осуществляется мониторинг ситуации с употреблением психоактивных веществ в среде учащихся по единой методике.

Эта методика, прежде всего, обеспечивает анонимность - анкеты не подписываются учащимися и сдаются в индивидуальных конвертах.

Во время проведения опроса исследователь или преподаватель не имеют права ходить по классной комнате.

Проведенное по такой же методике исследование учащихся 15-16 лет различных образовательных учреждений Москвы в 1999 году дало такие результаты: сообщили о пробах одного (или нескольких) наркотических веществ хотя бы один раз в жизни 24,0 % респондентов (22,4 % – препараты конопли, 5,8 % – героин). В 2003 г. при повторном исследовании сообщили о том, что пробовали героин только 0,5 %.

В 2007 г. в Волгограде по такой же методике выполнено исследование студентов средних специальных и высших учебных заведений (Верескун Е.Ю., 2007). Среди опрошенных студентов-юношей средних специальных медицинских учебных заведений и ВМА число респондентов, когда-либо употреблявших наркотики колебалось от 52% до 59,5%. Студенты немедицинских учебных заведений еще чаще пробовали наркотики, чем студенты-медики: от 52,1% до 74,2%. О регулярном приеме наркотиков сообщили от 7,8% до 15,1% студентов.

В течение 2002-2003 гг. при поддержке комитета по молодежной политике администрации Томской области было проведено изучение наркологической ситуации в шести вузах Томска. Для проведения исследования был разработан специальный опросник. В результате исследования были получены заполненные опросники от
4191 студента Томских вузов (обследовались студенты вторых и пятых курсов).

Для анализа полученных результатов мы разделили всех респондентов на три группы: 1 – никогда не пробовавшие наркотиков; 2 – попробовавшие, но не употребляющие регулярно; 3 – регулярно употребляющие наркотики. Оказалось, что численность первой группы составляет от 38,1 % (ТГАСУ) до 60,9 % (ТГУ), третьей от 9,1% (ТГУ) до 16,9 % (ТГАСУ).

Мы предполагали, что среди студентов-старшекурсников будет меньше тех, что регулярно употребляет наркотики, чем на вторых курсах. Однако это предположение не подтвердилось: 13,9 % респондентов-пятикурсников сообщили о регулярном приеме наркотиков по сравнению с 11,3 % второкурсников.

При анализе полученных результатов необходимо учитывать естественное для молодых людей желание выглядеть в лучшем свете. Поэтому даже анонимные анкеты не позволяют оценить реальную распространенность эпизодического и регулярного приема наркотиков студентами томских вузов. Не вызывает сомнения, что в действительности она выше, чем сообщают о себе респонденты проведенного исследования.

В связи с этим предлагаю внести в проект решения нашего совещания следующие пункты:

1. Проводить регулярный (не реже 1 раза в три года) мониторинг наркологической ситуации в студенческой среде.

2. Обеспечить повышение наркологической грамотности преподавателей и студентов вузов.

3. Проводить биологическую диагностику употребления наркотиков студентами.

Колесников С. И.

заместитель председателя комитета по охране здоровья

Государственной Думы Федерального собрания Российской Федерации

В своём выступлении я постараюсь быть предельно лаконичным и не повторять сказанное ранее. Я не буду Вам рассказывать о деятельности партии «Единая Россия» в Государственной Думе в том числе, у которой есть порядка десятка проектов, связанных с поддержанием талантливой молодёжи и формированием здорового образа жизни, а сосредоточусь на основном.

По сути дела мы сегодня говорим не о проблемах наркомании как таковой, постоянно расплываясь по этой теме, а о воспитании национальной элиты, элиты общества свободной от наркотиков любого рода – от табакокурения до «тяжёлых» наркотиков, о воспитании личности, с которой потом будут делать себя их потомки, их ученики. Вот это самое важное. Именно она, эта элита будет определять пути развития нашего общества на следующее поколение, а может быть и дальше. Что мешает в сегодняшнем законодательстве и чем может помочь законодательство в борьбе с этой угрозой? Прежде всего мы реально не знаем ситуации с распространением наркомании и это надо признать. Оценки экспертов, официальные данные о зарегистрированных наркоманах в разных средствах массовой информации совершенно разные. Поэтому нужны достоверные сведения о предрасположенности к наркозависимости и о самой наркомании. Совершенно очевидно, что для опасных профессий, для правоохранительных органов и я бы даже жёстко поставил вопрос о госчиновниках такое тестирование должно быть обязательным и включаться в трудовой контракт. Не хочешь на государственной службе или в правоохранительных органах работать, можешь не работать. Да и в других случаях мы должны проводить такое тестирование, но нужно одно условие – надо признать наркоманию. Мы говорим, что это болезнь, что этих людей нужно лечить, а не в тюрьме содержать. Тогда давайте признаем наркоманию социально значимой болезнью, такой как например СПИД, и тогда тестирование тоже можно внести в законодательную базу и проводить его достаточно регулярно, получая достоверные данные.

Что касается ужесточения законодательства в области незаконного оборота наркотиков. Здесь делается, может, быть больше, чем в других частях нашего законодательства. Во-первых, мы внесли ряд изменений в понятия наркотиков, прекурсоров, Правительство определило список наркотиков и прекурсоров. Удалось ужесточить наказание за организованную преступность, к которой чётко относится организация сбыта и незаконного оборота наркотиков. Но нужно ещё ужесточать ответственность персонала, руководителей и даже собственников зрелищных мест, учреждений, клубов, а может быть и руководителей учебных заведений, в которых распространяются наркотики. Это не просто слова, потому что многие говорят, что это не их дело, а дело каждого человека потреблять наркотики или нет.

Ещё одна проблема – это мотивация школьников к здоровому образу жизни, то есть воспитание элиты со школы. И здесь должно быть бюджетное стимулирование внеклассной работы учителей. Мы забыли об этом, мы оплачиваем только работу учителей в самой школе, а внеклассную работу не оплачиваем. То есть в президентском проекте «Образование» должен быть восстановлен этот раздел, который бы поощрял внеклассную работу учителей.

Мотивация студентов и творческой молодёжи. На мой взгляд пора воссоздавать систему научно-технического творчества молодёжи со всей государственной подпиткой. К сожалению закон, который подписал Д.А. Медведев в июле, разрешающий создавать на основе интеллектуальной собственности НИИ ВУЗов внедренческие фирмы разных форм собственности, он не решает все проблемы. Дискутируется вопрос о квотировании рабочих мест для выпускников, а иначе мы не заменим старое поколение на новое талантливое поколение. Поэтому стоит подумать о принятии для талантливой молодёжи такого закона. Одновременно мы всё время говорим о том, что мы должны закреплять такую молодёжь путём зарплаты и жилья. Амбициозная разрекламированная программа закрепления научной молодёжи в ВУЗах и НИИ за счёт стимулирования жильём. Сейчас выделяется не более 3 % от потребного жилья.

Ещё одна проблема, которая важна – это необходимость создавать образную маркетинговую систему здорового образа жизни, то есть сетевую систему распространения здорового образа жизни вместо сетевой системы распространения наркотиков. Это можно сделать только путём создания и поддержания системы организации гражданского общества, то есть некоммерческих организаций – студенческих организаций самоуправления, общественных организаций научно-производственной молодёжи. Первый такой закон мы приняли – это закон о поддержке студенческих стройотрядов, видимо надо идти дальше. Такие организации в принципе есть, и они доводят фактически до каждого человека, до семьи, до подъезда определённую информацию. Такой пример есть: «Новое движение за сбережение народа». Оно провело акцию под названием «Подъезд, свободный от наркотиков, алкоголя и курения». Вот такие организации мы должны поддерживать, нужно давать им гранты, деньги. К сожалению, то, что сейчас идёт в средствах массовой информации не выдерживает никакой критики. Оно не только не оказывает никакого психологического воздействия, а просто вызывает отвращение к использованным деньгам, которые были на это брошены.

Мы радовались, когда Губернаторам в показатели работы внесли некие демографические показатели и показатели социальной активности. Если мы говорим, что проблема приобрела характер национальной беды, национальной трагедии, то надо вводить показатели работы не только Губернаторов, но и муниципальной власти. Тогда каждый руководитель будет чувствовать свою ответственность. Если мы хотим бороться с этой проблемой, то надо бороться, а не только говорить, что мы хотим бороться.

ПРОБЛЕМЫ И ТЕХНОЛОГИИ

РЕАБИЛИТАЦИИ НАРКОЗАВИСИМЫХ

Корнетов А. Н.

декан факультета клинической психологии, психотерапии и социальной работы Сибирского государственного медицинского

университета

Проблемы социально-культурной основы реабилитации

наркозависимых

Наиболее известным у населения реабилитационным подходом в отношении наркозависимости до сих пор является, основанная на самопомощи, 12-тишаговая программа. В начале 30-х годов в США люди, которые хотели прекратить употребление алкоголя и наркотиков и не находили поддержки в окружающем их мире, объединились в «Ассоциацию Анонимных Алкоголиков». К 1938 году полностью сформировалась программа психотерапевтической помощи бывших алкоголиков и наркоманов друг другу. Она получила название «12 Шагов». Главной задачей программы является изменение взгляда человека на мир, возвращение его к нормальным человеческим ценностям. Практически, речь идет о реабилитационной программе, «терапевтами» в которой выступают сами больные. В 1953 году анонимные наркоманы («NA») выделились из ассоциации анонимных алкоголиков и до сегодняшнего дня представляют собой отдельную общественную организацию-братство. Организация эта абсолютно независимая, бесплатная, немедицинская, негосударственная, естественно, анонимная. Программа братства опирается на свойственную человеку внутреннюю религиозность, хотя и не требует веры в конкретного Бога или принадлежности к какой бы то ни было конфессии. Эта программа получила широкую рекламу в средствах массовой информации, но вместе с тем, никогда не подвергалась контролируемым сравнительным исследованиям в отношении эффективности. Учитывая ее стабильную репутацию, она распространилась в многих странах, ее деятельность и развитие поддерживается рядом организаций. Особенно она востребована в регионах с неразвитой системой научно обоснованной реабилитации. Фактором, препятствующим принятию ее многими наркозависимыми, является очевидное стигматизирующее влияние, что не способствует ее привлекательности, в частности для людей, имеющих значимое социальное положение. В том числе это касается высокообразованной части молодежи.

Более эффективным подходом в реабилитации считается так называемое когнитивно-поведенческое направление, которое при наркозависимости обеспечивается вектором воздействия на те же самые мотивационные системы, которые подвержены разрушению вследствие хронического употребления наркотиков. В данном случае основой реабилитационного процесса является установление связей между поведением человека и его личными целями, формирование и поэтапное закрепление самомотивирующих установок. Данный подход разработан на базе одноименных психологических концепций, которые признаны научным сообществом. Однако доказательных изучений его эффективности пока также не проводилось.

В последние десятилетия в Российском Национальном научном центре наркологии разработаны основные теоретические положения реабилитологии в наркологии. Созданы концепция реабилитации лиц, страдающих наркотической зависимостью для учреждений здравоохранения, для образовательных учреждений, концепции реабилитации несовершеннолетних, злоупотребляющих психоактивными веществами, концептуальных основ психотерапевтической и соматической реабилитации наркологических больных.

Это позволило сформулировать концепцию реабилитационного потенциала больных наркоманиями, являющуюся основой системного подхода к построению лечебно-реабилитационного процесса. Создана и внедрена в практику дифференцированная система реабилитации больных наркоманией, основанная на разделении больных по уровням реабилитационного потенциала, предложена методология принципов, показаний и тактик практического применения лечебно-восстановительных методик.

Ведущими экспертами в области наркологии разработан отраслевой стандарт "Протокол ведения больных. Реабилитация больных наркоманией" (приказ Минздрава РФ № 500 от 22.10.2003 г.) для применения в наркологической практике.

Вместе с тем, на региональном уровне практически отсутствуют эффективные муниципальные и областные (краевые) реабилитационные стратегии и программы реабилитации наркозависимых. Особенно это касается слабого развития пост госпитальных служб психосоциальной реабилитации, работающих по научно обоснованным эффективным стандартам. Это приводит к высокому уровню рецидивов и распространению наркопреступности. Серьезным вопросом для дискуссии является распространение программ «снижения вреда», касающихся потребителей на всех этапах развития наркозависимости.

На фоне этого «реабилитационного вакуума» в настоящее время продолжают открываться центры, в которых применяются маргинальные «психотехники», являющиеся опасными для психического здоровья. Они цинично используют религиозные чувства людей, маскируясь под обычные трудовые коммуны. В настоящее время, когда алкоголизм и употребление психоактивных веществ стали предметом внимания Президента, Правительства Российской Федерации, Общественной палаты и всей нации, необходимо, чтобы было обращено внимание на бывших членов современных тоталитарных сект. К числу таких религиозных новообразований относятся, так называемые, неопятидесятники и сайентологи. В этой связи необходимо широкое обсуждение вопросов интеграции традиционных конфессий в реабилитационный процесс, что особенно важно при наркозависимости, когда человек утрачивает нравственные идеалы и происходит подмена ценностных ориентаций. Кроме того, коммуна является порой единственной возможностью удаления наркозависимого из соответствующего социального окружения.

Исходя из этого, следует подчеркнуть, что серьезнейшими задачами реабилитации являются восстановление личного (в собственных глазах) и социального (в глазах окружающих) статуса – трудового, общественного, семейного. Семья наркозависимого – может быть как источником напряжения, так и значительным защитным фактором. Поэтому вовлечение семьи в реабилитационный процесс с использованием технологий психообразования с учетом социально-культурных условий жизненного уклада должно обеспечить изменение семейной обстановки как микросоциальной среды наркозависимого.

Отдельно следует рассмотреть методологические проблемы реабилитации, которые необходимо решить в ближайшее время. Это, прежде всего, отсутствие однозначного критерия успешности реабилитации. Может ли прекращение употребления психоактивного вещества считаться успехом, или необходимо вести речь о полной реинтеграции человека в семейную, социальную и профессиональную среду? Часто добиться такой реабилитации не представляется возможным в силу нежелательных эффектов ряда лекарственных препаратов, применяемых наркологами, а также после оперативного психо-хирургического вмешательства, которые оказывают необратимое влияние на волевую сферу человека. Другой актуальной проблемой является практическое отсутствие на сегодняшний день специфических технологий реабилитации для высокообразованных слоев населения, которые должны учитывать высокий интеллектуальный уровень и специфические потребности данной целевой группы. Многими специалистами пропагандируется использование западного успешного опыта в реабилитационных программах. Вместе с тем даже самые эффективные зарубежные реабилитационные подходы могут оказаться неприменимы в силу значительных культуральных различий между Россией и другими странами, а также в разных регионах самой России.

Таким образом, можно констатировать что на сегодняшний день не существует доказанных эффективных подходов в реабилитации наркозависимости. Большинство успехов достигнуто, как правило, на субъективном уровне или, так называемых открытых наблюдениях. Существенную погрешность в них вносит заинтересованность автора в конечном результате. Из сказанного сегодня вполне очевидно, что без системных изменений во всем цикле профилактических, лечебных, реабилитационных процессов и без интеграций различных служб и специалистов, добиться значительных результатов невозможно. Например, появление новой технологии в терапии окажется тупиковым путем при оставшейся неизменной социальной ситуации, и наоборот. Сейчас крайне необходимо начинать работу по системным изменениям в области профилактики, лечения и реабилитации наркозависимости.

Создание эффективной системы реабилитации наркозависимости у высокообразованной молодежи, на наш, взгляд должно базироваться на следующих принципах:

ориентация на социально-культурные и личностные особенности реабилитируемого;
формирование (восстановление) у больного адекватных местной культуре и социально приемлемых представлений о качестве жизни;
соотнесение с традиционно приемлемыми для местного сообщества социально-культурными стереотипами;
формирование ощущения социальной актуальности созидательной деятельности реабилитируемого со стороны местного сообщества деятельности;
отличие целевых установок для высокообразованных групп населения;
активное участие общественных организаций, а также прошедших специальную подготовку клинических психологов и социальных работников;
разработка специальных технологий социально-культурной реабилитации наркозависимых из числа высокообразованной молодежи.

Создание такой системы возможно лишь при междисциплинарной интеграции вузов, академической науки, практического здравоохранения и силовых структур. Выбранный руководством страны вектор развития страны в сторону создания высокотехнологичных секторов экономики и производства обязывает специалистов двигаться в сторону обеспечения здоровья и безопасности жизнедеятельности человеческого ресурса.

Александр (Новопашин)

настоятель Собора Александра Невского (г. Новосибирск)

Проблемы и технологии реабилитации наркозависимых

Сегодня Российская Православная Церковь наряду с правоохранительными, социальными, общественными и медицинскими учреждениями активно противостоит распространению наркомании в стране. Церковью разработаны и успешно реализуются проекты по предупреждению порока, одним из таких проектов является учреждение православных реабилитационных общин и центров для наркозависимых. В то же время появилось немало центров, учредители которых заявляют, что они «лечат верой» и нередко представляются при этом «русскими христианами», неопротестантами, иногда просто протестантами. Но это все ложь. На самом деле это неохаризматы, или неопятидесятники – называйте, как хотите. Никакого отношения к протестантизму они не имеют. И к христианству – тоже. Это – представители тоталитарных сект.

Если кто-то использует термин «протестантизм», то его надо относить исключительно к кальвинистам, лютеранам и меннонитам. А все остальные могут быть кем угодно, но к классическому протестантизму они отношения не имеют. Настоящие протестанты подобные организации протестантскими не признают. Более того, представители классического пятидесятничества, возникшего в начале XX века, считают такие общины еретическими, заявляя, что они компрометируют все пятидесятничество. В июле 2003 года Генеральный секретарь Всемирного Совета Церквей (ВСЦ) Конрад Райзер, лютеранский пастор, признал, что между традиционными протестантскими конфессиями и вот такими новыми движениями существуют значительные различия. Уполномоченный по проблемам сект Берлинско-Брандербургской лютеранской Церкви, вице-президент Международного Центра «Диалог» из Германии, Томас Гандоу утверждает: «Учение "Движения веры" – это внеконфессиональное движение. У него свое особое богословие, теология и свое собственное учение, которые не то что протестантскими, но и христианскими назвать нельзя. Все эти учения – не только ложные, но они крайне вредоносные по своей природе. Есть мнение, что учение неопятидесятников сравнимо с вирусом иммунодефицита».

В Новосибирске хорошо известны неопятидесятнические антинаркотические центры «Новое поколение», «Новосибирск без наркотиков», «Эммануил», благотворительный фонд «Ответственность» (среди его основателей – организация «Краеугольный Камень», а в ее активе такие акции, как «Молодежь против наркотиков», «Я выбираю жизнь», «Выход есть», «Чужих детей нет» и др.). Периодически возникают слухи о потрясающих массовых исцелениях, совершающихся в сектантских реабилитационных центрах, искусно распространяемых самими адептами секты. Но еще чаще всплывают факты преступных деяний сектантов, сопровождающиеся скандальными подробностями. И несмотря на это нередко приходится слышать и такие рассуждения: «Да пусть уж лучше будут сектантами, чем наркоманами!» Насколько справедливо это утверждение и насколько безопасны практики так называемой реабилитации в подобных структурах?

В 2005 году в Саратове состоялась международная конференция «Неопятидесятнические секты в России: угроза религиозного экстремизма», организованная Саратовским государственным университетом имени Н.Г. Чернышевского при поддержке администрации Саратовской области и города Саратова. Это была первая научно-практическая религиоведческая конференция, внимание которой целиком и полностью было посвящено разрушительному воздействию неопятидесятнических культов на душевное и физическое здоровье людей. В работе конференции принимали участие исследователи неопятидесятнических сект из Швеции, Германии, Санкт-Петербурга, Ярославля, Новосибирска и других городов России. В Итоговом документе конференции говорится: «Мы заявляем об опасности, исходящей от деструктивных сект, исповедующих неопятидесятническое учение. Их деятельность представляет собой агрессивную экспансию, наносит вред физическому и духовному здоровью людей, провоцирует религиозно-политический экстремизм, создает угрозу семье, обществу и государству».

Об опасности неопятидесятнического движение для здоровья человека предупреждают и такие известные во всем мире психиатры, как бывший министр здравоохранения Швеции Пэр Свартлинг и его супруга Гутрун – мне доводилось неоднократно встречаться с ними на конференциях. Исследуя психическое здоровье нескольких десятков человек – адептов тоталитарной неопятидесятнической секты «Движение Веры» (напомню, что у нас она зарегистрирована под именем «Российского объединенного союза христиан веры евангельской»), ученые обнаружили, что 93% сектантов испытывают панические страхи, 86% страдают нарушением сна, 88 % испытывают чувство опустошенности, 75% имеют трудности с концентрацией внимания, 77% боятся потерять разум, 60% отмечали в себе чувство потери личности. Каждый четвертый опрошенный предпринял серьезную попытку самоубийства, у остальных в большинстве своем такие мысли уже начали появляться.

15 декабря 2007 года в Национальном научном центре наркологии (г. Москва) прошло заседание круглого стола «Современные методики реабилитации лиц с химической зависимостью. Концепция профилактики алкоголизма и наркомании в Русской Православной Церкви». Одним из обсуждаемых вопросов круглого стола стал вопрос о псевдореабилитционной деятельности современных религиозных новообразований (тоталитарных деструктивных культов) на территории России, которые под прикрытием заботы о психическом и телесном здоровье лиц, злоупотребляющих теми или иными психоактивными веществами, по сути, занимаются вербовкой в свои организации. В тексте итоговой резолюции круглого стола было отмечено следующее: «…необходимо, чтобы специалисты в области психического здоровья обратили внимание на членов тоталитарных культов. Люди, у которых до автоматизма выработана привычка к длительным служениям и ритуальным песнопениям под громкую ритмичную и мелодичную музыку, циклично заменяемую на тихую и спокойную (что усиливает внушаемость адептов), дополненную крайне эмоциональными проповедями ораторов с цитированием фрагментов из Библии, испытывают резко выраженную психическую зависимость от используемых технологий контроля над их сознанием. То есть желание вновь и вновь посещать подобные мероприятия, активно участвовать в них. Особенно преуспевают в открытии и пропаганде своих многочисленных центров «духовного восстановления и оздоровления» так называемые неопятидесятники и сайентологи, нашедшие поддержку у недобросовестных иностранных и отечественных политиков, депутатов Государственной Думы Российской Федерации, членов Общественной палаты РФ и их помощников, медицинских работников, журналистов и в некоторых случаях отдельных высокопоставленных сотрудников правоохранительных структур… Появляется все больше фактов, свидетельствующих о том, что многократное посещение массовых собраний харизматических неопятидесятнических объединений… может способствовать росту психической патологии у лиц, принимающих в них наиболее активное участие. [Итоговая резолюция круглого стола «Современные методики реабилитации лиц с химической зависимостью. Москва, 15.12.2007 г.].

В 50-х годах прошлого века английский психиатр Хамфри Осмонд (его называют пионером изучения ЛСД) обратил внимание на близкое по химическому составу сходство мескалина (одного из самых мощных галлюциногенов, способных в микродозах вызвать сильные галлюцинаторные переживания) и адреналина – гормона, выбрасываемого в кровь при любом (положительном или отрицательном) стрессе. (Кстати, LSD также имеет с ними общие структурные биохимические связи). Позже было открыто, что вещество адренохром, продукт распада адреналина, в повышенных концентрациях вызывает ряд симптомов, наблюдаемых при отравлении мескалином. Другими словами, каждый из нас способен производить химическое вещество, микроскопические дозы которого, как показано в современных исследованиях, приводят к глубоким изменениям в сознании. Это вещество в гораздо большей концентрации преобразуется в организме из адреналина при помощи определенных психотехник, в процессе активного участия в собраниях неопятидесятников-харизматов. Специально для достижения данного эффекта на таких мероприятиях используется набор инструментов для рок-музыки: ритм-секция с большим количеством ударных инструментов, электрогитары, синтезаторы, аппаратура, дополнительно усиливающая звуковое сопровождение со специальными электронными акустическими эффектами. У посетителей столь своеобразных мероприятий возникает ощущение, сходное, в частности, с тем, которое испытывает потребитель наркотиков, принимая дозу синтетического галлюциногена.

Профессор Государственного научного центра социальной и судебной психиатрии имени В.П. Сербского Федор Викторович Кондратьев, ведущий российский научный эксперт в области оценки деятельности современных религиозных новообразований, в своей статье «Психиатрические аспекты деятельности тоталитарных сект» пишет: «Деструктивные культы – это такие группы и организации, которые используют крайние и неэтичные техники манипулирования для вербовки и удержания своих членов, контролируют мысли, чувства и поведение своих приверженцев с целью удовлетворения интересов лидеров и самодовлеющей группы. Большинство из них используют религиозное прикрытие, то есть политические, коммерческие, псевдотерапевтические, восточные медитационные и даже группы по избавлению от алкоголя и наркотиков, в которых одна форма зависимости просто заменяется другой». [Кондратьев Ф.В, Волков Е.Н. «Психиатрические аспекты деятельности тоталитарных сект»].

Итак, «освобождаясь» от тяги к наркотикам, человек приобретает зависимость от псевдомолитвенного состояния, к которому его приобщили, и становится рабом секты. Об этом и пишет профессор Федор Кондратьев в своей монографии «Виды социально значимого поведения, связанного с религиозностью человека (судебно-психиатрический аспект)»: «Анализ случаев развития синдрома зависимости и его использования тоталитарными сектами позволяет увидеть их определенное сходство с практикой формирования и ИСПОЛЬЗОВАНИЯ этого синдрома наркомафией. В равной степени и секты, и наркомафия используют исходно неблагоприятный психологический фон в форме духовной опустошенности и личностной надломленности; и те и другие сначала завлекают в свое лоно бескорыстно, обещая простое и быстрое разрешение всех личностных проблем; добиваются развития синдрома зависимости и в последующем жестко его эксплуатируют». Впрочем, данный вопрос уже выходит за рамки наркологии – это уже вопрос национальной безопасности.

Теперь, как я уже и обещал, несколько слов о секте сайентологов, которые также занимаются реабилитацией (псевдореабилитацией!) наркозависимых. Недавно вся страна узнала как «молятся» в секте неопятидесятников – по ЦТ был показан фильм, сделанный скрытой камерой во время одного из так называемых «богослужений» сектантства. То, что увидели зрители на экране – не для слабонервных. Люди бились в истерике, катались по полу в конвульсиях, кричали, смеялись, плакали… Так вот: сайентологические сеансы по силе своего воздействия превосходят собрания пятидесятников в несколько раз! Если вы увидите сайентологов на занятиях, то, думаю, будете поражены не меньше.

Согласно лингвистической и психолого-психиатрической экспертизе, сайентологическая литература и специальные сайентологические психотехники способны нанести вред психическому здоровью граждан, могут привести к дезориентации, суицидальному поведению и насильственным действиям в отношении других людей. Все технологии секты направлены на выжимание у людей денег через подлоги и вымогательства. Свою преступную деятельность сайентологи осуществляют через ряд организаций, таких как Дианетика (сайентологические семинары и практики), WISE (сайентологические бизнес-технологии), Криминон (оказание помощи вышедшим из мест заключения), Нарконон (реабилитация наркозависимых).

Я хорошо знаком с Джеральдом Армстронгом, бывшим архивистом основателя сайентологической секты Рона Хаббарда. Джеральд всегда говорил, а недавно официально заявил, что – цитирую: «Сайентология – это на 100% американская раковая опухоль, потому что в Россию приказы приходят из США, а собранная сайентологическими шпионами информация перетекает из России в США».

В марте 2006 года в Брюсселе прошла международная конференция «Интернационализация культов. Опасность правам человека в Европе», организованная Европейской федерацией центров по сбору и распространению информации по деструктивным культам (FECRIS). В своем выступлении на этой конференции известный адвокат, член парламента Бельгии, руководитель Бельгийской парламентской комиссии по нелегальной деятельности сект (в эту комиссию входят представители всех бельгийских партий) Серж Моро сказал, что «Американское посольство в Бельгии имеет указание защищать интересы сайентологов. Сотрудничество сайентологии с ЦРУ сейчас является практически доказанным фактом».

Сегодня число погибших от наркотиков сопоставимо с потерями в кровопролитной войне, причем, гибнет самая молодая и трудоспособная часть российского общества – и в этом заключается главная угроза для России. В этот страшный час Русская Православная Церковь не может не возвысить свой голос против наркотического засилья. Однако следует понимать, что наркомания – это проблема не столько медицинская, правовая или социальная, сколько ДУХОВНАЯ. Не случайно только те, в ком на личном уровне совершилось духовное прозрение, кто обрел прочную духовную основу в своей жизни, обретают и спасение.

Но в веру нельзя никого обратить насильно. Даже наркомана, уже почуявшего свою гибель, нельзя привести в церковь и насильно спасти. Православие – это выбор свободного человека. И сделав этот выбор, человек получает необыкновенные силы для борьбы со злом внутри себя.

Необходима прочная государственная идеология, основанная на здравом мироощущении, крепкий духовный фундамент, способный выдержать такую величину, как Россия со всеми ее проблемами, новыми и старыми болезнями. Нужна благодатная духовная сила, могущая оградить человека от зла, расползающегося чернильным пятном по нашей земле. Такой силой, несомненно, является ПРАВОСЛАВНАЯ ВЕРА.

В России вот уже десяток лет ищут национальную идею. Если поиски ее будут продолжаться вне контекста национальной русской истории, вне духовных основ Православия, то искать можно бесконечно долго. Нам не найти ничего другого, кроме того, что дано России Богом.

Господь Бог да благословит труды устроителей и участников совещания в этом святом и великом деле!

Клименко Т. В.

главный научный сотрудник отдела судебно-психиатрических проблем при наркоманиях и алкоголизме Государственного научного центрасоциальной и судебной психиатрии им. Сербского

Состояние наркологической службы в Российской Федерации

и способы ее оптимизации

Отечественная наркологическая служба и научная наркологическая школа последние годы подвергаются серьезной и обоснованной критике. Это связано с тем, что Российская наркологическая служба не справляется в полной мере с поставленными перед ней задачами. Созданная в 1974 г. в совершенно иной стране, в других социально-экономических и политических условиях, в ситуации, когда практически единственной наркологической патологией был алкоголизм, наркологическая служба страны ни разу не подвергалась серьезной реорганизации. И дело не в том, что с момента ее создания прошло почти 30 лет. С момента ее организации в стране произошли принципиальные изменения:

1.) установились новые социальные и экономические отношения;

2.) образовалась сеть негосударственных наркологических учреждений;

3.) медицинские услуги стали оказываться на платной основе не только в негосударственных, но и в государственных медицинских учреждениях;

4.) созданы новые формы оказания помощи наркологическим больным – на принципах конфиденциальности и анонимности;

5.) появилась паритетная форма наркологической патологии – наркомании, которые требуют принципиально новых не только методических подходов, но и иных организационных форм оказания медицинской помощи.

Старая организационная калька в новых условиях не только не работает, но дает негативный результат. Все попытки реанимировать старую организационную систему изнутри за счет внедрения новых методов терапии, новых технологий реабилитации, новых лекарственных средств к успеху не привели, поскольку не срабатывали внутри старой и изжившей себя организационной структуры. Эффективность работы службы настолько низкая, что на всех наркологических конференциях последних лет говорят о «кризисе современной наркологии».

Основными признаками этого кризиса являются следующие явления:

Высокая латентность наркологической патологии – на учете состоит около 500 тысяч наркопотребителей и наркозависимых, реальное их число более 2,5 миллионов.
Низкие показатели качества оказываемых медицинских услуг: 8,6% годовых ремиссий, в среднем 5-6 госпитализаций в год на одного больного наркоманией.

Высокая латентность наркологической патологии имеет много причин:

Отсутствие единой базы данных по наркопотребителям, каждое ведомство строит свою статистику.
В Минздравсоцразвития, который является основным источником по статистике наркопотребления, учет больных построен по принципу их активной обращаемости за медицинской помощью и только в государственные учреждения.
В статистику Минздравсоцразвития не попадают больные, обратившиеся за медицинской помощью в негосударственные учреждения.
В статистику Минздравсоцразвития не попадают больные, получившие медицинскую помощь на условиях анонимности.
Большая часть больных вообще не обращается за медицинской помощью: 1) финансовая и организационная недоступность лечения; 2) анозогнозия (непонимание наличия болезни, ее последствий и необходимости лечения) как основной признак любого наркологического заболевания; 3) поражение в правах как следствие обращения за медицинской помощью (!!!), 4) широко растиражированное в СМИ и с научной литературе (например, Концепция о реабилитации наркологических больных 2000 года) о неизлечимости наркомании.

Чрезвычайно низкая результативность наркологической службы определяется следующими факторами:

80-85% больных наркоманией включаются только в детоксикационный цикл медицинских услуг и не включаются в реабилитационные программы.
Отсутствует система медико-социальной реабилитации.
Отсутствует методология организованной системной мотивация больных на лечение и на включение их в реабилитационные программы.
Чрезвычайно высокий уровень коммерциализации наркологической службы, как негосударственной, так и государственной, что приводит к тому, что мотивация наркологических больных на лечение в связи с минимальными материальными и трудовыми затратами ограничивается детоксикацией. После стационарного лечения на реабилитацию направляется только 5,0% больных.
Отсутствует механизм, регулирующий число обращений за наркологической помощью и продолжительность лечения, в наркологических стационарах, что сформировало практику так называемых «вращающихся дверей» (5-6 госпитализаций ежегодно). Практика, ориентированная только на детоксикацию, истощает материальные ресурсы больниц, и они не в состоянии ни финансово, ни методологически организовать отвечающие современным требованиям реабилитационные программы.

Для организации в стране эффективной и качественной наркологической службы необходимо ее полная реорганизация, которая за счет использования имеющихся материальных и кадровых ресурсов может быть проведена при минимальных материальных затратах.

1. В первую очередь необходимо принятие государственной концепции преодоления социально значимых проблем злоупотребления наркотиками.

2. В соответствии с этой Концепцией необходимо создать законодательную и нормативно-правовую базу по регулированию всех форм профилактики наркоманий и рынка наркологических услуг.

3. Чрезвычайно важным является вопрос формирования идеологии всех форм профилактики наркоманий: либо они направлены на санацию социальной среды от наркотиков, либо ограничиваются более скромными достижениями в соответствии с идеологией снижения вреда. Сторонники более скромных задач ссылаются на то, что наркологические заболевания относятся к разряду неизлечимых, о чем было заявлено в «Концепции реабилитации лиц, страдающих наркологическими заболеваниями, в учреждениях здравоохранения» (2000), поэтому цели, связанные с полным отказом от употребления алкоголя и наркотиков, являются утопическими. Постановка вопроса в данном ракурсе не выдерживает никаких моральных и этических требований, в соответствии с которыми должна строиться вся система оказания медицинской помощи. Есть очень много заболеваний, которые являются неизлечимыми, однако никогда при организации медицинской помощи этим больным и при проведении научных исследований в этом направлении тезис о неизлечимости не выделяется в качестве идеологического. Более того, клиническая практика показывает, что есть много больных алкоголизмом и наркоманией, которые прекратили употребление алкоголя и наркотиков и не употребляют их уже много лет.

Не менее веским аргументом противников идеологии полного отказа от употребления наркотиков является распространенность программ снижения вреда и программ заместительной терапии более чем в 60 странах мира. Не принижая значения и результативности программ снижения вреда, необходимо все-таки подчеркнуть, что во всех странах, где они функционируют, они являются лишь частью масштабной системы профилактики и направлены только на проблемных лиц. В целом же общепрофилактические программы направлены на формирование в населении комфортного психического и социального функционирования без употребления психоактивных веществ.

4. Основные направления технической реорганизации наркологической службы:

На базе наркологических стационаров и диспансеров организовать многопрофильные центры по оказанию медицинской и социальной помощи всем категориям лиц с проблемным употреблением наркотиков: лицам из групп риска и больным наркоманией.
Структурно реорганизовать систему наркологических учреждений. Они не должны делиться на диспансеры и стационары. Необходимо объединить разные программы реабилитации (и амбулаторные и стационарные) в рамках одного лечебного центра. Это будет способствовать увеличению доли амбулаторных программ и снижению нерационально большого числа стационарных коек. По такому принципу организована работа центров в США и многих странах Европы. В большинстве случаев амбулаторные программы значительно эффективнее стационарных, поскольку не развивается феномен госпитализма и идет более активная ресоциализация пациента
ФЗ о наркологической помощи закрепить реабилитацию как основной этап лечения наркологического заболевания и рассматривать детоксикацию как вспомогательный этап для вхождения пациента в реабилитационную программу.
Приказом МЗ СР и ведомственными инструкциями изменить структуру лечебной помощи, чтобы на долю реабилитационных программ приходилось не менее 70% (может быть и больше) всех трудозатрат и финансирования наркологического учреждения.
Приказом МЗ СР и соответствующими ведомственными инструкциями изменить кадровый состав наркологических учреждений, за счет реального увеличения числа психотерапевтов, психологов и социальных работников, на которых приходится основная нагрузка при проведении реабилитации.
Отменить приказ МЗ РФ № 327 от 23.08.1999 г. «Об анонимном лечении в наркологических учреждениях». При отсутствии поражающих права больного последствий при персонифицированном обращении за наркологической помощью анонимность лечения теряет смысл. Сохранение анонимного лечения приводит к: а) искажению статистических данных, б) поражению в правах малообеспеченной части больных, которые не могут «оплатить» анонимность лечения, в) дискредитации государственных наркологических учреждений и отток больных в негосударственные учреждения.
Разработать мотивационные программы, направленные на включение больных в реабилитацию.
Разработать профильные программы реабилитации в отношении различных категорий больных (в зависимости от возраста, социального статуса, ведущей медицинской, социальной и психологической проблемы и т.д.), в отношении лиц из групп риска, а также в отношении лиц, получающих альтернативное лечение по решению суда.
В «Положении о лицензировании медицинской деятельности» (постановление правительства РФ № 731 от 3.10.2002) внести дополнительные требования к лицензированию: перечень используемых технологий и программ терапии. В ФЗ «О лицензировании отдельных видов деятельности» и в «Положении о лицензировании медицинской деятельности» внести положение о возможности (необходимости» контроля за соблюдением условий полученной лицензии. Это связано с тем, что к лицензионным требованиям для осуществлении медицинской деятельности отнесены требования к кадровому, организационно-техническому, материально-техническому и противопожарному обеспечению, но не оговорены конкретные медицинские технологии, которые будут применяться. В результате используются спорные, нередко опасные для здоровья пациента технологии, на которые нет разрешения МЗ СР, а иногда даже используются технологии, которые МЗ СР запрещены. Одновременно будет исключена возможность манипулирования при рекламировании своей деятельности и обман потребителя (рекламируется реабилитация, а проводится только детоксикация).
Для исключения безответственной рекламы в ФЗ «О лицензировании отдельных видов деятельности» внести положение о рекламе своей деятельности, которая не должна выходить за лицензионные рамки.
В ФЗ «О рекламе» и в УК РФ установить ответственность за недобросовестную рекламу и обман потребителя и рекламодателя и органа, через который реклама осуществляется.
В ФЗ №3, также как и в планируемый ФЗ «О наркологической помощи…» ввести обязательное лицензирование всех центров, занимающихся реабилитацией наркологических больных.

Все эти реорганизационные меры позволят оптимально использовать имеющуюся материально-техническую базу наркологической службы и ее кадровый состав и не потребуют серьезных материальных вложений.

Тучин Б. И.

психиатр-нарколог МУЗ «Консультативно-диагностическая

поликлиника № 2» (г. Новосибирск)

Некоторые предложения по модернизации наркологической службы и выведении ее на уровень современных требований

Данный материал составлен на основании опыта 30-летней работы нарколога в Академгородке Новосибирского Научного центра, где мы постоянно сталкиваемся с различными формами проявлений наркотизма в том числе в среде научных работников, студентов, их родственников и близких. Практикуется системный подход к преодолению проблемы при тесном взаимодействии заинтересованных служб и ведомств.

В документах Выездного совещания 17 ноября 2009 г. и выступлениях некоторых участников в числе первоочередных выдвигается задача совершенствования современной наркологической службы. Признается очевидной ее профнепригодность для эффективного участия в проблеме преодоления наркоугрозы.

И действительно, в настоящее время наркология оттеснена от первоначально заданных активных позиций и превращена в заурядную медицинскую дисциплину, практически без социальной составляющей (в частности, при минимальном участии в борьбе с преступностью, асоциальным поведением и негативным образом жизни). Более того, она представляет из себя лишь автономное образование в составе психиатрии, о чем говорит и ее обозначение «психиатрия-наркология» и наименование врачебной должности «врач психиатр-нарколог». На практике же нарколог имеет дело не только и не столько с психиатрической частью своей работы, но и непосредственно, по меньшей мере, с ее терапевтическими, токсикологическими, педиатрическими аспектами, не говоря уж о психотерапии и медицинской психологии, выделенными из состава психиатрии и ставшими самостоятельными дисциплинами. Следовательно, наркология, сделавшаяся по существу синтетической дисциплиной, в силу своего подчиненного положения, работает гораздо ниже своих возможностей.

Вольно или невольно наркозависимому навязывается роль пассивного субъекта, приговоренного к пожизненному снижению места в социуме и обреченного также на необратимую привязку к пролонгированным медикаментам, кстати сказать, далеко не безразличным для его соматического здоровья.

Полагаю, что данное состояние наркологии не соответствует ее социальному назначению и поставленным целям максимально полной реабилитации, как отдельной личности, так и, в идеале, всего контингента наркозависимых.

Уместно иметь в виду ментальность врача-психиатра, воспитанного в стиле патернализма по отношению к пациенту, подготовленного в духе абсолютизации роли лекарств (допустим, антидепрессантов) в санации (заведомо ограниченной) объекта своей деятельности – пациента, больного.

Сегодня врача-нарколога попросту негде готовить, кроме как в материнском лоне психиатрических больниц. Только замышляемое создание и реальное функционирование учреждений системы реабилитации наркозависимых и возвращения их обратно в общество, как полноценных работников, позволит максимально приблизиться к современному уровню в решении проблемы сохранения интеллектуального потенциала России. .

На этой же основе попутно усовершенствуется тесное взаимодействие с правоохранительными органами, которое у официальной психиатрии сегодня предельно формализовано.

В этом смысле исключительно актуально выдвижение Томской Инициативы (далее – ТИ) в качестве экспериментальной базовой площадки для проработки и внедрения стратегии и тактики государственного противостояния погибельной для страны наркоугрозы.

Выгодное отличие ТИ – в ее нацеленности на наше конечное преобладание в противоборстве, на победу. Об этом стоит сказать, поскольку настроение специалистов скорее скептическое, и без мощного начального импульса в реформировании интересующей нас системы здесь вряд ли можно ожидать перемен.

Напомним, что при своем основании (1923 год) наркология была призвана к ликвидации пьянства в рабочем классе и наделялась соответствующими полномочиями. Эта же идея двигала и теми, кто стоял у истоков возрождения наркологии в 1974 году. Не случайно была образована эффективная (по меркам времени) система активного воздействия на алкоголизм, как социальное явление, через личность алкоголика. Имеется в виду тесный контакт врача-нарколога с действующими на его территории службами МВД (медвытрезвитель, участковый милиционер), общественными комиссиями по борьбе с пьянством. Неотъемлемой частью системы являлись органы СМИ, антиалкогольное просвещение велось в трудовых коллективах, учебных заведениях. Практиковалось добровольное и недобровольное лечение, последнее – только по судебным решениям. Обеспечивалась, таким образом, поэтапность в реабилитации больного. Все указанные меры в их совокупности помогали снижению алкогольной нагрузки на общество.

К сожалению, после известных решений 1985 года и фактического отказа государства от алкогольной монополии вышеописанная система госрегулирования и защиты монополии развалилась и рухнула. То и другое существовало в стране при разных политических режимах уже 90 лет (с 1895 года). Вполне вероятная – и уже подспудно начинавшаяся – атака наркорынка на молодежь страны была проигнорирована. Накопленный опыт оказался невостребованным.

Между тем сегодня речь идет, в том числе уже и о защите монополии государства, на легальное использование разрешенной законом медицинской продукции.

При наличии адекватного финансирования обновленная система наркологической помощи представляется в виде ряда подразделений для содержания наркозависимых на разных этапах и в различных проявлениях их заболевания. Выдвинутый в документе «Стратегия…» принцип выбора пациента между прохождением добровольной реабилитации и отправлением в тюрьму нельзя осуществить без предоставления для этого полноценной материальной базы.

Целесообразно подумать в данной ситуации и над возвращением в Уголовный кодекс РФ упраздненных ныне статьи 62-ой или статьи 97-ой, сменившей ее в новых редакциях Закона. Ибо лицо, совершившее правонарушение и наказанное за это по суду лишением свободы, должно иметь шанс оздоровления, как на воле, так и в условиях отбывания срока заключения.

Предложение о восстановлении наркозависимого в гражданских правах (право на вождение транспорта, обладание оружием, работу в особо опасных профессиях) заслуживает внимания и осуществимо только в случае принятия данным гражданином условий игры, когда он, получив реабилитацию в одном из центров, еще определенное время остается под диспансерным наблюдением.

При наличии развитой системы реабилитационных учреждений предполагаемое введение специализированных наркосудов выглядело бы на этом фоне, как жест отчаяния и нежелательный прецедент. Суды общей юрисдикции на основании УК РФ и других законодательных актов вполне обеспечивают ныне и смогут впредь обеспечить отправление правосудия по всем направлениям, включая пресечение противоправной деятельности носителей наркоугрозы.

Сколько-нибудь серьезных препятствий не встретит, на наш взгляд, и тестирование молодежи в вузах и старших классах. Однако, указанное мероприятие станет эффективным лишь при наличии более совершенной, чем нынче, аппаратуры и, конечно, необходимых учреждений антинаркотической инфраструктуры.

Что из себя представляет сегодня контингент наркозависимых, ради оздоровления которого создается реабилитационная система? Это, как правило, лица, так или иначе вовлеченные в наркобизнес, нередко судимые, отбывшие заключение, причем среди последних превалируют больные туберкулезом, СПИДом, гепатитом, иными тяжкими хроническими недугами.

Проектируемые в рамках ТИ центры, как представляется, могут соответствовать следующим требованиям:

- повсеместная доступность

- разнообразие форм – отдельно для больных и здоровых

- режимность (устранение доступа наркотиков и алкоголя, напряженный график

труда и отдыха, спланированные физические и интеллектуальные нагрузки)

- полноценное сбалансированное питание, благоустроенность, медобслуживание

- индивидуализация содержательной части

-конкурентность государственной службы по сравнению с существующими религиозными центрами, которые не все и не всегда нас устраивают в силу их закрытости и, соответственно, неподконтрольности

- подготовка и самоподготовка реабилитируемых к дальнейшей полноценной жизни в нестерильном окружении

- неформальная связь с центром после выписки оттуда, ради поддержки в сложных жизненных обстоятельствах.

При конструировании системы предлагается обратить самое серьезное внимание на существующие медицинские вытрезвители, которые, при значительном реформировании, могли бы рассматриваться как центры первичной реабилитации. Сейчас эти учреждения утратили свои карательные функции позора для пьяниц, а собственно медицинская часть представлена исключительно фельдшерами. Медвытрезвители на грани закрытия, и кое-где это уже происходит. Остановить процесс может превращение их в токсикологические лечебницы начального звена, где, помимо необходимой врачебной помощи при отравлениях наркотиками, алкоголем, лекарствами или суррогатами, может на вполне законных основаниях пополняться информационная база и проводиться первичная диспансеризация наркобольных. Здесь также можно оказывать качественную помощь отравившимся подросткам, проводить информирование родителей.

Учебное и информационное сопровождение системы непосредственно соединены с подготовкой и переподготовкой кадров. Желательно введение специальных факультативных курсов в старших классах средних школ, сузах, вузах. При этом опустим, как само собой разумеющуюся, обязательную работу с врачами-наркологами: им неплохо бы добавить для изучения основы юриспруденции, социологии, сетевого маркетинга, пиара и других дисциплин, сопряженных с нашим предметом.

Инициируется движение волонтеров. Отбор осуществляется среди студентов- общественников. Надеемся, что круг добровольцев будет достаточно широк. Из них создаются кадры пропагандистов-информаторов.

Методики и подходы преподаются специалистами различных профессий, среди них практики-наркологи, функционеры правоохранительных органов, опытные пиарщики…

Организуется оперативный центр сбора текущей информации по российскому и мировому состоянию проблемы преодоления наркотизма всех видов, опыт обобщается в специальном периодическом издании – бюллетене ТИ.

Используются все средства массовой информации.

В короткие сроки создается и выходит специальное руководство для учащихся. Литература нужна всякая, однако единый учебник является насущной потребностью, по крайней мере, на первом этапе работы. Сегодня таких книг нет.

Шустикова А. П.

аспирант института развития образовательных систем РАО,

координатор волонтёрского движения «Здоровые университеты» ( г.Томск)

Волонтёрское антинаркотическое движение как путь социальной самореализации личности: проблемы и возможности

Blog

России в условиях возрастающей наркоопасности материалы выездного совещания при председателе Государственного антинаркотического комитета Томск 2010