Geum.ru

Маликов расследование преступлений в районах вооруженного конфликта монография москва 2005

Вид материалаМонография
Глава 2. правовые основы расследования преступлений, совершаемых военнослужащими в районах вооруженного конфликта
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   29
ГЛАВА 2. ПРАВОВЫЕ ОСНОВЫ РАССЛЕДОВАНИЯ ПРЕСТУПЛЕНИЙ, СОВЕРШАЕМЫХ ВОЕННОСЛУЖАЩИМИ В РАЙОНАХ ВООРУЖЕННОГО КОНФЛИКТА


§ 1. Нормативные основы и предпосылки расследования преступлений, совершаемых военнослужащими в районах вооруженного конфликта

В обычных мирных условиях нормативные основы и предпосылки расследования преступлений, совершенных военнослужащими прямо установлены законом и являются достаточно очевидными. Уголовное законодательство России, в частности, устанавливает, какие действия военнослужащих являются преступными и когда они общественно опасно посягают на воинский правопорядок. В Уголовно-процессуальном кодексе РФ определены поводы и основания к возбуждению уголовного дела и началу предварительного расследования, перечислены органы и должностные лица, полномочные производить это расследование, установлена их компетенция. Эти законодательные положения имеют необходимое организационное, кадровое и материально-техническое обеспечение и реализуются на практике.

В районах вооруженных конфликтов в условиях боевой обстановки ситуация в корне меняется. Ряд существующих нормативных предпосылок расследования преступлений в силу некоторых объективных и субъективных обстоятельств перестает работать. И для того, чтобы привести систему расследования преступлений в действие, требуются дополнительные нормативные предпосылки.

Так опыт Великой Отечественной войны показал, что обстоятельства военного времени потребовали наряду с изменениями в структуре и формах деятельности государственного аппарата (включая и правоохранительные органы) внести значительные изменения в систему правового регулирования общественных отношений практически во всех сферах жизни страны. Реализация таких конституционных прав, как свобода слова, печати, собраний, митингов, шествий и демонстраций, неприкосновенности жилища и тайна переписки осуществлялась с учетом условий военного времени. Для граждан были введены некоторые ограничения в порядке пользования правами и исполнения обязанностей в области труда и его оплаты, отдыха и образования, материального обеспечения по инвалидности и временной нетрудоспособности. Изменения в системе высших органов государственной власти привели к появлению нового органа государственной власти – Государственного Комитета Обороны, сосредоточившего всю полноту власти в стране и правомочного издавать нормативные правовые акты (решения и распоряжения) высшей юридической силы.210Были введены в действие и нормативные правовые акты, направленные на превращение страны в единый боевой лагерь: условия введения и режим военного (в отдельных местностях осадного) положения, создание системы чрезвычайных органов, проведение всеобщей мобилизации военнообязанных, введение трудовой повинности, новые условия поставок для Действующей армии.211Был принят ряд законодательных актов, в которых содержались правовые нормы, возлагающие на граждан дополнительные (по сравнению с мирным временем) обязанности: мобилизация автомобильного и гужевого транспорта, обязательное всеобщее обучение военному делу212, мобилизация трудоспособного городского населения для работ на производстве и строительстве213 и т.д.

В соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 июня 1941г. «О военном положении»214 были расширены полномочия органов военного управления - Военных Советов фронтов, армий, военных округов, а там, где не было Военных Советов – высшего командования войсковых соединений, с предоставлением им права принимать общеобязательные решения (постановления, распоряжения, приказы) в области обороны, обеспечения общественного порядка и государственной безопасности в местностях, объявленных на военном положении.

В местностях, объявленных на военном положении, юрисдикции органов военного управления и военной юстиции подлежали все уголовные дела о преступлениях, направленных против обороны страны, общественного порядка и государственной безопасности, при этом виновные подлежали уголовной ответственности по законам военного времени, которые отличались более строгими санкциями. Характерной тенденцией изменения правового регулирования общественных отношений в период Великой Отечественной войны было расширение действия законов военного времени по кругу лиц. Законы военного времени были распространены на значительные контингенты гражданских лиц не только в местностях, объявленных на военном положении, но и на работников особо важных отраслей народного хозяйства (оборонной, угольной, нефтяной промышленности; железнодорожного, речного и морского транспорта) на всей территории страны, которые объявлялись мобилизованными и подпадали на весь период войны под военную юрисдикцию215.

Проведенное нами изучение опыта правового регулирования в период Великой Отечественной войны показало, что несмотря на казалось бы детальную регламентацию всех сторон жизни населения страны, военных действий и работы органов военной юстиции, существовал один крупный недостаток – многочисленные источники правового регулирования и отсутствие единой концепции правового обеспечения военных действий и комплексных нормативных правовых актов, регламентирующих особенности судоустройства и судопроизводства в условиях войны. Представляется необходимым устранить этот недостаток в рамках проводимой в настоящее время военно-правовой реформы, путем разработки системы законодательного регулирования в условиях войны, состоящей с наряду уже принятыми нормативными правовыми актами,216из следующих федеральных конституционных и федеральных законов:

1. О высших органах государственной власти РФ в военное время;

2. О военной тайне и военной цензуре;

3. О военных прокуратурах и военных судах в местностях, объявленных на военном положении, и в районах военных действий.

4. О внесении изменений и дополнений в Уголовный Кодекс РФ (уголовное законодательство военного времени);

5. О внесении изменений и дополнений в Уголовно-процессуальный Кодекс РФ (об особенностях уголовного судопроизводства и судоустройства в военное время);

6. О внесении изменений и дополнений в Уголовно-исполнительный кодекс РФ (уголовно-исполнительное законодательство военного времени);

7. О внесении изменений и дополнений в Гражданский кодекс РФ (об особенностях регулирования гражданских правоотношений в военное время);

8. О внесении изменений и дополнений в КоАП РФ (об усилении административной ответственности в военное время);

9. О внесении изменений и дополнений в Трудовой кодекс РФ (об особенностях правового регулирования трудовых правоотношений в военное время);

10. О порядке привлечения граждан к выполнению работ для нужд обороны, ликвидации последствий применения противником оружия, восстановлению поврежденных (разрушенных) объектов экономики, систем жизнеобеспечения и военных объектов, а также к участию в борьбе с пожарами, эпидемиями и эпизоотиями;

11. О порядке эвакуации объектов хозяйственного, социального и культурного назначения, а также временного отселения граждан в безопасные районы РФ в военное время;

12. О порядке изъятия необходимого для нужд обороны имущества и транспортных средств у организаций и граждан. .217

При этом к каждому федеральному закону необходимо заранее разработать пакет нормативных правовых актов меньшей юридической силы (Указов Президента РФ, Постановлений Правительства РФ), а также ведомственных актов

Требует отдельной разработки и вопрос о том, в каких именно нормативно-правовых актах, в зависимости от национально-государственного устройства, должны быть закреплены нормативные предпосылки расследования преступлений в районе вооруженного конфликта немеждународного характера. Так, возможны следующие варианты:

1. В унитарном государстве, каким, например, фактически был СССР, с единой централизованной системой управления, достаточно включить их было в чрезвычайное законодательство.

2. В федеративном государстве, такой регламентации недостаточно. В этом случае требуется подтверждение нормативных предпосылок в каждом субъекте федерации, например, путем включения в федеративный договор (или протокол к нему) раздела о координации деятельности и объединении усилий образовавших федерацию республик в борьбе с организованной преступностью, работе в условиях массовых беспорядков, вооруженного конфликта и в других чрезвычайных ситуациях.

3. В конфедерации такие вопросы необходимо решать и с учетом международно-правовой практики. Как правило, это отдельные соглашения о совместных действиях в чрезвычайных обстоятельствах, где предусматривается правовой механизм защиты неотъемлемых прав и свобод граждан, независимо от национальности, социального происхождения, вероисповедания и т.п. Одним из безусловных и необходимых элементов этого механизма являются нормативные акты о расследовании преступлений в чрезвычайных условиях.218.

Нахождение ограниченных контингентов войск за пределами страны потребовало и адекватного их правового обеспечения, отличного как по масштабу, так и по структуре от правового обеспечения в период ведения военных действий. Так, после ввода советских войск на территорию Демократической Республики Афганистан (ДРА) и последующего размещения на ее территории 9-ти военных прокуратур, руководство Главной военной прокуратуры приняло необходимые меры, направленных на правовое обеспечение их деятельности. По указанию Главного военного прокурора 26 мая 1980г. в составе группы военных экспертов в ДРА выехали и офицеры ГВП, которые приняли активное участие в подготовке, на основании Договора между правительством СССР и правительством ДРА об условиях временного пребывания на территории ДРА ограниченного контингента советских войск (ОКСВ) от 14 марта 1980г., текста следующих нормативных правовых актов, подписанных 19 июня 1980г. в г.Кабуле:

1. Соглашение между правительствами СССР и ДРА об оказании взаимной правовой помощи по делам, связанным с временным пребыванием советских войск на территории ДРА;

2. Соглашение о порядке расчетов и условиях пользования советскими войсками, временно находящимися на территории ДРА, различного рода объектами и услугами, представляемыми афганской стороной;

3. Протокол о пунктах и порядке пересечения советско-афганской государственной границы советскими воинскими частями, лицами, входящими в состав советских войск, временно находящихся на территории ДРА, и членами их семей, о способах контроля и перечне документов на право пересечения границы;

4. Протокол о воинских перевозках по автомобильным, воздушным и водным путям сообщения ДРА для советских войск, временно находящихся на территории ДРА, включая порядок перевозок через границу ДРА;

5. Соглашение об условиях использования средств государственной сети связи ДРА советскими войсками, временно находящимися на территории ДРА;

6. Положение о деятельности Уполномоченных правительств СССР и ДРА по делам временного пребывания советских войск в ДРА;

7. Положение об использовании сил и средств ПВО советских войск, временно находящихся на территории ДРА, для действий по иностранным самолетам (летательным аппаратам) - нарушителям воздушного пространства ДРА;

8. Правила о порядке полетов над территорией ДРА советской военной авиации при выполнении задач боевой подготовки и воздушных перевозок в интересах советских войск, временно находящихся в ДРА, а также о порядке перелетов из ДРА в СССР и обратно.219

Кроме того, уже в марте 1980г. (т.е. спустя три месяца после ввода ОКСВ в ДРА) Министр обороны СССР, по просьбе Главного военного прокурора, представил в ЦК КПСС проект Постановления Президиума Верховного Совета СССР «О предоставлении права применять нормы уголовного законодательства военного времени военным трибуналам, действующим в составе ограниченного контингента советских войск, находящихся на территории ДРА». Мотивировал он свое ходатайство тем, что Ограниченный контингент советских войск, находящийся территории ДРА, оказывая помощь афганскому правительству в отражении агрессии извне, выполняет боевые задачи. В интересах поддержания высокого уровня воинской дисциплины требуется более быстрое и строгое реагирование военно-судебных органов на преступные проявления со стороны отдельных советских военнослужащих, подрывающих боевую готовность и наносящих ущерб престижу советских войск среди афганских граждан. Учитывая это, Министерство обороны СССР полагает необходимым предоставить в виде исключения военным трибуналам, действующим в составе Ограниченного контингента советских войск, находящихся на территории Афганистана, право применять нормы уголовного законодательства военного времени.220И такое решение Президиумом Верховного Совета СССР было принято.

Исходя из этого политического решения, Военная коллегия Верховного Суда СССР признала, например, правильной квалификацию преступных действий офицера Игнатенко, осужденного военным трибуналом ТуркВО по п.«в» ст.260 УК РСФСР за превышение власти в боевой обстановке, повлекшие тяжкие последствия. Игнатенко, участвуя в боевой операции по ликвидации баз мятежников, обнаружил в одном из кишлаков оружие и боеприпасы, а также нескольких местных жителей. Полагая, что они являются мятежниками, Игнатенко, превышая предоставленную ему власть, приказал подчиненным военнослужащим расстрелять их, что и было ими исполнено. В 1980-88гг. имели место и другие случаи осуждения военным трибуналом ТуркВО военнослужащих за преступления, совершенные в боевой обстановке на территории ДРА с применением квалифицирующего признака.221

В целом принятые меры по правовому обеспечению боевых действий ОКСВ и расследованию преступлений, совершенных советскими военнослужащими на территории ДРА оказались довольно результативными и дали ожидаемый положительный эффект.

В настоящее время Россия испытывает на себе воздействие вооруженных конфликтов, происходящих не только в непосредственной близости от нее, но и на территории самой Российской Федерации. Правовая основа для привлечения Президентом РФ отдельных формирований Вооруженных сил к выполнению задач с использованием вооружения не по их предназначению заложена в статьях 71 (пункт «м»), 78 (часть 4), 80 (часть 2), 82, 87 (часть 1), 90 (часть 3) Конституции РФ,222 согласно которой Президент РФ обязан принимать меры по охране суверенитета Российской Федерации, ее независимости, безопасности и целостности государства. Законодательное регулирование допускает использование Вооруженных Сил РФ для защиты государства не только от внешних угроз, но и для защиты от внутренних угроз, направленных против личности, общества и государства, включая его конституционный строй, суверенитет и территориальную целостность (ст.1 Закона РФ «О безопасности»)223, более того, в статье 4 (пункт 2) Федерального закона «Об обороне»224 определены полномочия Президента РФ в области обороны, согласно которых он принимает в соответствии c федеральными законами решение о привлечении Вооруженных Сил РФ, других войск, воинских формирований и органов к выполнению задач с использованием вооружения не по их предназначению. В частности, Военная доктрина РФ,225 утвержденная Указом Президента РФ от 21 апреля 2000г. №706, предусматривает возможность использования Вооруженных Сил для разрешения конфликтов внутренней жизни российского общества и государства (внутренних военных угроз). И, наконец, постановление Конституционного Суда РФ от 31 июля 1995г.226 по делу о проверке конституционности Указа Президента РФ от 30 ноября 1994г. № 2137 «О мероприятиях по восстановлению конституционной законности и правопорядка на территории Чеченской Республики», Указа Президента РФ от 8 декабря 1994г. №2166 «О мерах по пресечению деятельности незаконных вооруженных формирований на территории Чеченской Республики и в зоне осетино-ингушского конфликта», Постановления Правительства РФ от 8 декабря 1994г. №1360 «Об обеспечении государственной безопасности и территориальной целостности Российской Федерации, законности, прав и свобод граждан, разоружения незаконных вооруженных формирований на территории Чеченской Республики и прилегающих к ней регионов Северного Кавказа», Указа Президента РФ от 2 ноября 1993г. №1833 «Об основных положениях Военной доктрины Российской Федерации», в котором подтверждено их соответствие Конституции РФ, в части, касающейся использования Вооруженных Сил РФ при разрешении вооруженных конфликтов немеждународного характера.

В декабре 1994г. перед органами государственной власти РФ встал вопрос о целесообразности объявления территории Чеченской Республики зоной (районом) вооруженного конфликта на период проведения в ней мероприятий по защите территориальной целостности и безопасности РФ, прав и свобод граждан, разоружения незаконных вооруженных формирований.227 Суть проблемы сводилась к тому, что в случае признания Чеченской Республики зоной (районом) вооруженного конфликта на Российскую Федерацию была бы возложена обязанность по применению норм международного гуманитарного права (права войны), а незаконные вооруженные формирования приобретали бы статус антиправительственных вооруженных сил, находящихся под ответственным командованием и осуществляющих определенный контроль над частью территории РФ. Безусловно, для Российской Федерации было бы проще отнести чеченскую проблему в тот период к случаям нарушения внутреннего порядка или к обстановке внутренней напряженности. В соответствии с п.2 ст.1 Дополнительного протокола II к Женевским конвенциям о защите жертв войны (1949г.) в этих случаях Протокол не применяется, т.к. они не являются вооруженными конфликтами. Поэтому вначале и употреблялась довольно туманная формулировка «восстановление конституционной законности и правопорядка на территории Чеченской Республики», хотя при этом велись широкомасштабные боевые действия с применением авиации и тяжелого вооружения. И лишь спустя год, после начала боевых действий в Чеченской Республике, в декабре 1995г. эта проблема была разрешена и на законодательном уровне, когда впервые была определена зона (район) вооруженного конфликта в Чеченской Республике.228Являясь членом мирового сообщества, Российская Федерация признает входящие в ее правовую систему общепризнанные принципы и нормы международного права и свои международные договоры. Поэтому, после официального объявления территории Чеченской Республики зоной вооруженного конфликта Российская Федерация взяла на себя обязанность строго следовать нормам международного гуманитарного права при урегулировании возникшей кризисной ситуации229.

В период вооруженного конфликта в Чеченской Республике (1994-1996гг.) практическими работниками органов военной прокуратуры и военных судов совместно с учеными-юристами обсуждался вопрос о том, квалифицировать ли воинские преступления, совершенные военнослужащими Временных объединенных сил федеральных войск Министерства обороны и Внутренних войск МВД РФ, как преступления совершенные в боевой обстановке, что влекло более суровые меры наказания, вплоть до расстрела. И именно отсутствие должной правовой основы участия воинских частей и подразделений в боевых действиях, непонимание военнослужащими цели и характера вооруженного конфликта и неподготовленность их к выполнению задач в боевой обстановке – явились основанием для не применения военными судами этого квалифицирующего признака состава воинских преступлений. Достаточно лояльное отношение к военнослужащим, совершившим воинские преступления во время пребывания в Чечне, проявляли и военные суды, которые «были поставлены в сложные условия осуществления правосудия в обстановке ведения боевых действий, но по законам мирного времени»230. К тому же позиция судов во многом определялась обстоятельствами, подобными следующим.

Так, 14 января 1995г. рядовой Л., тяготясь возложенными на него обязанностями, самовольно оставил самоходно-артиллерийский дивизион, находившийся на боевой позиции в районе аэропорта г.Грозного, и пытался выехать домой, но 2 февраля 1995г. был задержан. Подсудимый Л. показал, что самовольно находился вне части, стремясь избежать своего участия в боевых действиях дивизиона и связанных с этим трудностей военной службы. В обоснование причин содеянного, виновный в суде заявил, что он, как и его сослуживцы, был отправлен на «войну» обманным путем, якобы во временную командировку. В дальнейшем недосыпание, недостаток воды и пищи, не утихающая стрельба орудий и гибель людей, вызвали у него решимость уйти из этого «ада», что он и сделал. Рядовой Л. совершил преступление на первом году службы, должной боевой подготовки не имел. Давая, в описательной части приговора, политическую оценку предъявленному рядовому Л. обвинению по ст.248 УК РСФСР (самовольное оставление части в боевой обстановке) и фактически содеянному им, военный суд Северо-Кавказского военного округа учитывает состоявшиеся государственные решения (Указ Президента РФ от 8 декабря 1994г. №2166 «О мерах по пресечению деятельности незаконных вооруженных формирований на территории Чеченской Республики и в зоне осетино-ингушского конфликта» и Постановление Правительства РФ от 8 декабря 1994г. №1360 «Об обеспечении государственной безопасности и территориальной целостности Российской Федерации, законности, прав и свобод граждан, разоружения незаконных вооруженных формирований на территории Чеченской Республики и прилегающих к ней регионов Северного Кавказа») об ограничении применения Вооруженных Сил РФ задачами разоружения незаконных вооруженных формирований, а также установленных материалами судебного следствия обстоятельств применения подразделений Вооруженных Сил, заключающихся в их боевом использовании на территории Российской Федерации. На основании исследованных судом документов органов военного управления, суд полагает установленными, что артдивизион, в котором рядовой Л. проходил службу, находился на огневых позициях в районе вооруженного конфликта, однако приходит к выводу, что данное обстоятельство само по себе не дает оснований для квалификации содеянного рядовым Л., как самовольного оставления места службы в боевой обстановке применительно к диспозиции ст.248 УК РСФСР, как объективно – вследствие содержания приведенных нормативных документов, а также установленного по делу отсутствия конкретного боевого приказа, так и субъективно – ограниченности ввиду этого возможности осознания рядовым Л. содержания и значимости выполняемых дивизионом задач, своего правового статуса и повышенной ответственности за воинские преступления в условиях боевой обстановки, при наличии к тому законных оснований. Поэтому военный суд счел возможным применить к нему условную меру наказания231.

Потребность в дополнительных нормативных предпосылках со стороны Главной военной прокуратуры, Министерства обороны, Главного командования Внутренних войск, вызванная особенностями расследования в боевой обстановке, в последние годы существенно обострилась дезинтеграционными процессами в Российской Федерации.

Так, в период вооруженного конфликта в Чечне (1994-1996гг.), пришлось столкнуться с фактом, что практически все гражданское население открыто вооружилось. Военнослужащие в ходе вооруженного конфликта в условиях боевой обстановке утрачивали оружие, приобретали трофейное, пользовались оружием и боеприпасами погибших, либо раненых сослуживцев. Учет боеприпасов и порядок их расходования был существенно упрощен. Трудности в работе военных прокуроров создавали отдельные командиры воинских частей и подразделений, стремившиеся оправдать незаконные действия «боевой обстановкой», способствовавшие формированию устойчивой круговой поруки среди военнослужащих. Трагическая гибель военнослужащих, напряженная морально-психологическая обстановка часто вызывали у командования тактического звена крайне негативное отношение к гражданскому населению, что приводило к активным попыткам противодействия проведению надлежащего расследования преступлений, совершенных военнослужащими в отношении гражданского населения. С подобными попытками работникам прокуратуры приходится очень редко сталкиваться в обычных мирных условиях, и их сравнительно легко можно преодолеть, в том числе с помощью мер процессуального принуждения. В районах же вооруженного конфликта немеждународного характера они несоизмеримо более масштабны и изощренны, поэтому требуются дополнительные правовые инструменты.

Практика расследования преступлений, совершенных военнослужащими в период вооруженного конфликта в Чеченской Республике, показывает, что в большинстве случаев расследование преступлений, помимо сложной оперативной обстановки, затрудняется национальными традициями и религиозными обычаями: захоронение погибших и умерших осуществляется в кратчайшие сроки после наступления смерти; категорический отказ от судебно-медицинского исследования трупов или их эксгумации; распространенность кровной мести, когда родственники погибших осуществляют самосуд в отношении виновного и его родственников и т.п. И это далеко не полный перечень доводов в защиту необходимости принятия соответствующей правовой базы для действий в районе вооруженного конфликта немеждународного характера.232

Учет вышеизложенных факторов, немаловажных для успешного раскрытия и результативного расследования преступлений, в каждом случае требует от прокурорско-следственных работников вдумчивого и творческого подхода к решению возложенных задач, поиска альтернативных законных способов достижения целей уголовного судопроизводства.

Для действий в экстремальных условиях, складывающихся в районе вооруженного конфликта необходима и соответствующая правовая база. С новой силой этот вопрос встал в августе 1999г., после вторжения вооруженных террористических формирований с территории Чеченской Республики на территорию Республики Дагестан. При этом зоной вооруженного конфликта Северо-Кавказский регион больше не объявлялся, т.к. Федеральный закон «О борьбе с терроризмом» позволил определить данный регион зоной проведения контртеррористических операций. Правовую базу проведения контртеррористических специальных операций составляют Конституция РФ, общепринятые принципы и нормы международного гуманитарного права, Федеральный закон «О борьбе с терроризмом»233, другие федеральные законы, Указ Президента РФ «О мерах по борьбе с терроризмом на территории Северо-Кавказского региона Российской Федерации» от 23 сентября 1999г. №1255с (с изменениями внесенными Указом Президента РФ от 22 января 2001г. №61), Постановление Правительства РФ от 27 февраля 2001г. №135-9, распоряжения Правительства РФ, а также принимаемые на их основе иные нормативные акты.

То обстоятельство, что антитеррористическое законодательство вынужденно ограничивает права человека и демократические нормы жизни общества, особенно в районах вооруженного конфликта немеждународного характера, налагает на правоохранительные органы государства, ведущего борьбу с терроризмом, особую обязанность: не только ограждать гражданское население от террористов, но и всеми законными способами содействовать восстановлению нарушенных прав и возмещению причиненного вреда гражданам при проведении контртеррористических операций.