Geum.ru

Асти уголовного законодательства Российской Федерации содержит качественно своеобразный набор составов преступлений, выражающихся в нарушении специальных правил

Вид материалаЗакон
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   13

Другое дело – отказ врача от оказания помощи больному на том основании, что якобы эта помощь бесполезна. Статья 128 УК предусматривает ответственность за неоказание помощи больному без уважительных причин лицом, обязанным ее оказывать по закону или по специальному правилу. Указанная статья применяется и в тех случаях, когда “оказание помощи не могло предотвратить наступление тяжких последствий”1. Она ориентирует врачей на активность в борьбе за жизнь и здоровье человека, с использованием в этих целях всех средств, в том числе с маловероятными шансами на выздоровление.

Последствия нарушения правил могут быть непосредственными и отдаленными. Отдаленность имеет место и при умышленных деяниях. Например, преступник нанес потерпевшему перочинным ножом удар в грудь, рукоятка сломалась и лезвие осталось в теле, оно не было своевременно обнаружено и заросло мягкой мышечной тканью. Через три года потерпевший оказался в толпе, где его сжали, и он в результате внутренних повреждений скончался. Воздействие (сжатие) явилось не причиной смерти, а условием, при котором подлинная причина – ножевой удар – была приведена в действие спустя длительное время. Но подобные ситуации нетипичны для действий, тем более умышленных.

Для нарушений правил отдаленность последствий, причем значительных по размерам, – явление типичное. Пример тому – строительство зданий в г. Ленинакане, которые не должны были разрушиться от землетрясения той силы, что произошло в декабре 1988 года. Как выяснилось, разрушенные дома строились с грубым нарушением расчетных норм и правил СНИП, последствие сказалось десятилетия спустя.

3. Соответствие содержания правил регулируемым отношениям должно проявляться в закономерном наступлении последствий в случае их нарушений, т.е. правила должны “работать”. Это значит, что при нарушении специальных правил с большей или меньшей степенью вероятности должны наступать вредные последствия, отсутствие таковых – показатель неработоспособности правил, их формальности.

В оптимальном варианте правила содержат совокупность предписаний, изложенных в определенной последовательности. Задача их состоит в том, чтобы предупредить вредные последствия как бы на подступах. Далеко не всякое нарушение правил влечет вредное последствие, должно быть достаточно частое повторение наруше­ний, чтобы при определенном совпадении условий общественно опасный результат наступил.

Когда беспоследственные нарушения закрепляются в качестве нормы поведения, складывается представление о формальности нарушений, правила уже не воспринимаются как некоторая объективная реальность, особенно если в источнике недостаточно четко отражен механизм их взаимосвязи с вредными последствиями. В этом отношении характерна аварийная ситуация на Чернобыльской АЭС.

Началось с того, что четвертый энергоблок был пущен в работу без положенного испытания насосов, использующих энергию вращающихся по инерции турбин. Нужно было рапортовать о пуске в установленный срок (31 декабря). Испытание насосов происходило позже, 25 апреля. Начали глушить реактор, но в это время попросили задержать испытание, чтобы не разбалансировать единую энергосистему, так как где-то на тепловой станции произошла авария и энергии стало не хватать.

Персонал АЭС стал поднимать мощность энергоблока, вместо того, чтобы по инструкции предварительно снизить ее до нуля. Пошли на это потому, что такие действия у операторов нарушением не считались. Так делалось часто, такие действия стали “нормальными”, поскольку ранее к вредным последствиям не приводили. Однако затем вернулись к требованиям инструкции и приступили к снижению мощности, снизив ее до нуля. Тем самым процесс разбалансирования энергоблока усилился.

Далее началось извлечение стержней. Их осталось меньше шестнадцати, что категорически запрещалось инструкцией. Персонал знал об этом. Но он знал также (и тоже из инструкции) и другое: что бы ни делалось с реактором, взрыва не произойдет, запись в инструкции об ограничении количества вынимаемых стержней никак не связывалась с возможностью аварии. Таким образом, сложились две нормы эксплуатации: одна – в инструк­ции, другая – в жизни. Победила жизненная норма как наиболее соответствующая условиям комфортности. Правовая норма представлялась излишне усложненной, перестраховочной и вообще не связывалась с вредными последствиями, в связи с чем проигрывала в глазах персонала. Заложенные в ней закономерности тем не менее сработали, что дало свой, “положительный” результат: по крайней мере она подтвердила свою жизненность и реальность.

Таким образом, важно совпадение жизненной нормы поведения и правовой, только в этом случае успех эксплуатации будет обеспечен. Но для этого в правовой норме должна быть четко выражена связь нарушений с возможными вредными последствиями.

6. Соблюдение правил может привести к положительному исходу, если они отражают объективный процесс получения нужного результата с учетом существующих научно-практических и экономических возможностей. Отрицательное последствие может насту­пить при несовершенстве правил, соблюдавшихся исполнителем, равно при несоблюдении установленных правил, и в том и в другом случаях действия не соответствуют должному способу получения положительного результата.

Действия, совершенные в соответствии с правилами, не могут
признаваться причиной наступивших вредных последствий независимо от содержания правил. Правила на то и правила, что они определяют правильные действия. Но в действительности не всякие правила обладают таким высоким качеством, что способны
обеспечивать нужный результат во всех случаях. Говорят, нет правила без исключения, если нет исключения, то это не правило. На самом деле встречаются события определенного класса, для которого предусмотрены данные правила, которые были исключены и не учтены при их разработке, что можно объяснить слабой изученностью явлений, отсутствием должных средств для их изучения, некомпетентностью лиц, составляющих правила. Так, хирург, производящий операцию по официально рекомендованной методике, не может нести ответственности за летальный исход. Возможно, что сама методика несовершенна, не учитывает конкретное проявление болезни, для которой она предназначена, либо эта болезнь объективно не поддается хирургическому лечению при совершенной для существующего научного уровня методике в том числе.

При соблюдении требуемых правил причиной отрицательного результата могут быть признаны действия иного лица, вызвавшего необходимость применения данного правила, либо авторы предполагаемых ошибочных правил (не случайно в последние годы настойчиво предлагается общественностью обозначать авторство принимаемых нормативных актов).

Во время полета пассажирского самолета ИЛ-86 инспектировавший полет Л. непроизвольно нажал на гашетку управления стабилизатором “на пикирование”. Пилот Г. вынужден был до отказа отклонить руль высоты вверх, чтобы вывести машину из пике. При этом пришлось резко увеличить режим работы двигателей, что им и было сделано. В результате самолет разбалансировался и стал стремительно приближаться к земле. Сложилась аварийная ситуация. Вопреки инструкции пилот Г. дал двигателям взлетный режим, и за одну секунду до катастрофы самолет был вырван из снижения.

Анализ причинной цепи, состоящей из нескольких звеньев, привел к следующим выводам. Ближайшее к возможным последствиям звено – действия бортинженера М., уменьшившего обороты двигателей, что объективно вело к катастрофе. Но эти действия соответствовали инструкции и потому не были бы признаны причиной последствий в случае их наступления. Реакция М. была обусловлена действиями пилота Г. (следующее звено), который, выводя машину из пике, значительно увеличил мощности двигателей, что создало аварийную ситуацию. Но в конечном итоге эти действия были единственно правильными (хотя и противоправными) и именно они вывели машину из угрожающей ситуации. Увеличивая скорость, Г. действовал в состоянии крайней необходимости.

Третье звено причинной цепи – неправильные действия проверяющего Л., нажавшего на злополучную гашетку, обусловив следующие действия Г. и М. Нарушения, допущенные Л., признаны причиной возможных последствий.

В этом анализе ускользает роль инструкции. Если бы все изложенные события происходили на фоне обоснованных правил, ситуация была бы более легкой, хотя оценка действий Л. навряд ли изменилась бы. Необоснованность правил усугубила ситуацию, и только “противоправные” действия Г. спасли ее. Не случайно после этого происшествия упомянутое предписание, адресованное бортинженеру, – убирать режим двигателей при увеличении скорости самолета – было исключено из инструкции.

Нарушения, допущенные Л., связываются не с катастрофой, которая, к счастью, не произошла, а с созданием критической ситуации. Эта широкая формулировка позволяет ставить вопрос об ответственности Л. за халатность. Но представим себе, что экипаж действовал в соответствии с инструкцией и произошла катастрофа. Что следовало бы назвать ее причиной: нарушения Л. или составление ошибочной инструкции? Механизм причинения такой: нарушение Л. – предписание инструкции – действия экипажа в соответствии с инструкцией – последствия. Предписания следуют за нарушениями Л., поэтому их следует рассматривать в качестве фактора нейтрализации нарушений Л. Эти правила принимают на себя регулирование ситуации и должны вести к положительному результату (если он объективно достижим). Нарушение Л. выводится из причинной цепи, причиняющая активность передается и их исполнителям.

Вредные последствия могут быть результатом ошибочной инструкции либо неправильных действий исполнителей. Если действия исполнителей соответствуют правилам, то причиной катастрофы может быть признана и сама инструкция, точнее ее авторы.

Таким образом, правила порой выполняют, решающую роль в оценке механизма причинения, и они каждый раз должны оцениваться с точки зрения их причиняющей способности.

7. Правила, предохраняющие от причинения вреда, должны быть полными, точное их соблюдение в идеале должно исключать возможность причинения вреда регулируемым общественным отношениям. Однако в действительности такие идеальные правила навряд ли возможны. Жизнь настолько сложна, что отдельные ситуации могут оказаться вне нормативного регулирования. Поэтому наряду с решением задачи беспробельности правового регулирования следует также формировать у субъектов готовность действовать в условиях меняющейся, в том числе, так называемой нештатной, ситуации. В отдельных случаях приходится вообще отказываться от правил, обозначая лишь конечный результат, который должен получить исполнитель. Такой вариант регламентации допустим лишь в тех случаях, когда ситуации нёпредсказуемы, включают множество факторов, взаимодействие между которыми трудно программировать и формализовать в правилах. Так, например, согласно ст. 10.1 Правил дорожного движения водитель должен выбирать такую скорость в пределах допустимой, которая бы учитывала интенсивность движения, дорожные условия (в частности, ширину и состояние проезжей части, видимость в направлении движения, атмосферные условия, рельеф местности), особенность груза, возможность выполнить необходимые действия по управлению транспортным средством. Такие предписания в наибольшей мере способствуют формированию ответственного отношения к последствиям своих действий.

Нормативная регламентация посредством установления правил предназначена для более или менее устойчивых, стандартных ситуаций. Она значительно облегчает отношения, сводит их к соблюдению некоторых обязательных действий. Доведение их до автоматизма делает эти отношения упрощенными. Однако при этом возможны две опасности. Первая состоит в том, что утрачивается чувство ответственности за последствия. Субъект видит задачу только в соблюдении установленного регламента и оказывается неготовым к нештатным ситуациям. Вторая опасность связана с надежностью правил, которые должны быть полными, всеобъемлющими, исключающими причинение вреда. Если условия таковы, что полноты обеспечить не удается, то предпочтительнее данные отношения регулировать не с помощью правил, а посредством общего предписания о предупреждении вреда с учетом конкретных обстоятельств.

В качестве примера можно сослаться на правила, регламентирующие хранение оружия. Пункт 5.22 Инструкции Министерства внутренних дел СССР от 4 декабря 1978 г. предписывал владельцам охотничьих ружей хранить их в запираемых шкафах. Жизнь показала, что соблюдение этого требования не гарантирует сохранность оружия, но, поскольку требование выполнялось владельцем, к ответственности он при утрате оружия не привлекался.

Существовавшее положение довольно часто вызывало разнобои в судебных решениях. Так, суд признал Ч. виновным в небрежном хранении оружия: в ненадлежаще закрывающемся шкафу, откуда оно было похищено несовершеннолетним Т., который нашел ключ случайно при поиске магнитофонной кассеты. Пленум Верховного Суда отменил все состоявшиеся по делу решения и прекратил его, признав, что Ч. хранил оружие без нарушения правил.

Как видим, требование хранить оружие в запираемых шкафах в значительной мере условное и формальное, оно не учитывает многозначности возможных ситуаций. Запертый шкаф далеко не всегда предупреждает хищение, но исключает ответственность владельца.

Закон Российской Федерации от 20 мая 1993 г. “Об оружии” ограничился общим требованием к хранению оружия: владелец должен хранить его в местах, обеспечивающих его сохранность и безопасность и исключающих доступ к нему посторонних лиц (ст. 23). При такой постановке ответственное отношение владельца к сохранности оружия будет значительно усилено. Ответственность может быть исключена только при условии, если будет установлено, что он сделал все для обеспечения сохранности оружия, и оно вышло из-под контроля по причинам, не зависящим от принятых им мер (например, произошла кража со взломом, с применением насилия и т.д.).

Специальные правила носят относительно всеобщий характер. Тождество объектов охраны предполагает и совпадение технологии охраны, а следовательно, и правил, регламентирующих специальную деятельность. Принцип тождества действует как внутри одного региона, так и в разных регионах (например, в республиках). В, основе его лежат не социально-политические, а другие общности: экономические, технические, управленческие и они, конечно, зависят от социально-политического устройства государства, в том смысле, что разные государства по-разному активизируют те или иные сферы отношений при наличии объективно одинаковых потребностей в них: одни развивают эти отношения, модернизируют их, повышают уровень защиты операторов и дру­гих участников отношений, другие упускают либо всю эту сферу, либо отдельные ее элементы, оставляя их вне социального контро­ля, свидетельствуя тем самым и о своем отношении к личности. (Пример, может быть, и не относящийся к теме напрямую, но характерный: по нормам, принятым бывшим Министерством здравоохранения СССР, сегодня в выпускаемых сигаретах допускается содержание смолы до 25 мг/сиг, а никотина – до 1,3 мг/сиг, в то время как в США и европейских странах эти показатели составля­ют соответственно 12 и 1 мг/сиг.) Различаются объем и качество правового регулирования специальных отношений. Но несовер­шенство правовой системы рано или поздно даст о себе знать и заставит избрать оптимальный вариант правового воздействия.

Принципиальная общность правил при тождественных объектах предполагает и более или менее равную ответственность за их нарушение. Если государства имеют, например, одни и те же экологические проблемы, то одинакова и опасность нарушения экологической защиты, которая обусловливает и примерное равенство санкций. Некоторые различия могут быть, но лишь в силу особенностей юридических традиций той или иной страны.

Объективная всеобщность правил создает предпосылки для творческого обмена государствами (отдельными республиками и ведомствами) правотворческим опытом в сфере регулирования сходных социальных отношений.

9. Правила должны обладать одним из важнейших свойств – обеспечивать безопасность граждан, находящихся в регулируемой сфере общественных отношений. Безопасность – понятие широкое. В структуре поведения личности выделяются три составных элемента: биологический, психологический и социальный. Соответственно и меры безопасности должны быть биологическими (зашита организма, обеспечение его нормального функционирования, предупреждение гибели, травм, заболеваний и т.п.), социальными (обеспечение социального статуса личности его социальных, в том числе трудовых функций) и психологическими (зашита психики от негативного воздействия). Все элементы органично связаны между собой, выделение их носит условный характер, ибо воздействие на одну сферу вызывает изменения в другой. Поэтому защита личности должна носить комплексный характер. В действующем законодательстве более или менее отрегулирована защита биологического и социального элементов личности. В меньшей степени защищена психика. Назрела необходимость законодательного закрепления таких правил взаимоотношений между людьми, которые исключали бы причинение психических травм. Такая регламентация была бы уместна в первую очередь в сфере служебных взаимоотношений.

Каковы же пределы безопасности, обеспечиваемые специальными правилами? Естественно, что правила должны исключать возможность гибели или травмирования людей. Но такая задача относится обычно к источникам опасности быстрого действия. Например, правила обращения с оружием, взрывчатыми веществами, техникой имеют целью защиту окружающих (их жизнь и здоровье) от таких свойств указанных источников, которые могут мгновенно привести к физическому или материальному ущербу сразу же после нарушения.

Однако существуют источники, которые действуют на здоровье медленно, постепенно накапливая в организме вредные вещества, и в какой-то критический момент приводят к отрицательным изменениям. Имеет место действие с отложенным результатом, например радиоактивных веществ и предметов. При чрезвычайно высокой интенсивности ионизирующего облучения (свыше 450 бэр) смерть наступает сразу после воздействия. Но при меньшей степени концентрации веществ и излучений последствия менее значительные. Допустимо, например, облучение не свыше 10 бэр, оно не вызывает каких-либо изменений в органах и тканях организма человека1. На этот уровень ориентируется и законодатель, устанавливая ответственность за нарушение правил хранения, использования, учета, перевозки радиоактивных материалов и других правил обращения с ними, если эти действия могли повлечь гибель людей и иные тяжкие последствия (ч. 1 ст. 2235).

Разовые предельно допустимые дозы (а именно о них идет речь в нормативах) исключают заметные, более или менее близкие по степени вредные последствия и не ориентируют на последствия замедленные. А они таковы, что непрогнозируемы и специалистами. По свидетельству медицинских работников, воздействие даже малых доз радиации оказывает отрицательное влияние на организм человека, но вред проявляется спустя длительное время, производя, к примеру, генетические деформации. В результате – появление детей-уродов и неизвестных заболеваний, повышающих уровень смертности. Нельзя не учитывать и психологическую травму, в результате которой тяжелое заболевание может возникнуть даже при малой дозе радиации. Кроме того, происходит накопление радиации в овощах, рыбе и т.д., которые становятся предметом потребления человека.

Таким образом, ориентироваться на минимально допустимые дозы радиоактивного заражения означает недооценивать опасность нарушений правил обращения с радиоактивными веществами. Представляется, что уместнее было бы взять в качестве критерия общественной опасности таких нарушений степень контролируемости загрязнения. Уголовная ответственность должна наступать при каждом случае выхода радиоактивных средств из-под контроля владельца и создания угрозы загрязнения среды.

Отмечается также непостоянство допускаемых органами здравоохранения доз ядохимикатов в пищевых сельскохозяйственных продуктах и радиации в окружающей среде, причем это непосто­янство имеет тенденцию к увеличению таких доз.

Претензии безусловно справедливые. Но они теряют смысл без предварительного разрешения следующего вопроса: от чего зависят устанавливаемые нормативы и можно ли ответственность за повышение нормативов возлагать на органы здравоохранения?

Нормативные предписания должны не только обеспечивать безопасность личности, но и отражать реально существующие условия, в которых личность осуществляет свою жизнедеятельность, в частности возможность обеспечить минимальную дозу. Претензии, видимо, будут обоснованны в том случае, если здравоохранение ориентируется на высокий уровень заражений в то время, когда есть возможность обеспечить меньшую дозу.

То же самое можно сказать и об азоте нитритов, содержащихся в овощах. В условиях массового использования в сельском хозяйстве ядовитых веществ (пестицидов), когда большая часть продуктов не отвечает требованиям полной безопасности здоровья, ориентировка нормативов на этот уровень безопасности была бы бессмысленной. Она должна отражать максимально возможное обеспечение как можно более безопасной дозы ядохимикатов, сознательно санкционируя в отдельных случаях понижение качества здоровья. Именно потому, что меняются объективные условия, меняются и нормативы. Они не зависят от органов здравоохранения, а связаны с глубокими социально-экономическими условиями жизни общества, которое само определяет пределы жизни и здоровья своих граждан путем изменения в ту или иную сторону среды их обитания. Борьба общественности должна быть направлена в первую очередь не против органов здравоохранения (они лишь фиксируют в своих решениях объективную реальность, пытаясь сбалансировать максимально возможный уровень здоровья, необходимые для этого пищевые ресурсы и пораженность продукции), а против ведомств, не обеспечивающих нормальных условий жизнедеятельности (которые также должны решать сложную задачу сокращения химикатов при сохранении и даже увеличении продуктивности производства).

Органы здравоохранения должны устанавливать два показателя: объективно безопасную и максимально допустимую дозу в данных условиях. Первый показатель – для всех органов и ведомств, деятельность которых создает опасный фон, а второй – для тех, кто в условиях данного фона могли бы, но не обеспечивают минимального уровня поражаемой дозы.