С. В. Кортунов проблемы национальной идентичности россии в условиях глобализации монография
| Вид материала | Монография |
- В. М. Пивоев (Петрозаводский университет), 193.44kb.
- Монография представляет собой комплексное исследование теоретических и практических, 70.78kb.
- Учебный курс «Мир в эпоху глобализации», 17.57kb.
- Трансформация государственно-национальной идентичности в условиях глобализации 22., 301.27kb.
- И. Е. Золин Рынок труда в условиях глобализации мировой экономики: проблемы теории, 164.95kb.
- С. Кортунов Что стоит за мифом о «советской оккупации», 726.89kb.
- Глобализация и национальная идентичность, 269.63kb.
- Сдокладом на тему (если есть), 47kb.
- Глобализация и ее влияние на банковскую систему России, 236.02kb.
- А. В. Рош проблемы функционирования машиностроительного комплекса россии с участием, 1962.09kb.
МОСКОВСКИЙ НАУЧНЫЙ ФОНД
С.В.Кортунов
ПРОБЛЕМЫ НАЦИОНАЛЬНОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ РОССИИ В УСЛОВИЯХ ГЛОБАЛИЗАЦИИ
Монография подготовлена в рамках реализации проекта Научного Фонда ГУ-ВШЭ № 07-01-126
Москва
2008
Оглавление
Предисловие: общая постановка проблемы
Введение: некоторые теоретические и методологические аспекты проблемы
Глава первая. Россия в тисках глобализации.
(Общий анализ процессов глобализации, влияющих на национальную идентичность вообще и на национальную идентичность России в частности)
Западня глобального мира
Битва идентичностей
Россия как «слоеный пирог»
Идентичность и ценности
Императив модернизации
Соблазн «особого пути»
Европейский вектор: неизбежность и пределы
Традиция и Современность: поиски синтеза
Глава вторая. Русский православный замысел в истории: миф или парадигма?
(Конфессиональное измерение российской идентичности. Роль и место православия в становлении, сохранении и укреплении национальной идентичности России)
Истоки
Соблазн и грехопадение
Идеологема «Москва – Третий Рим»: постижение смысла
«Симфония властей»
Какая Церковь нам нужна?
Второе Крещение Руси
Глава третья. Судьба русского коммунизма.
(Основные краткосрочные, среднесрочные и долгосрочные последствия трансформации национальной идентичности в советский период развития России)
Новая религия
О частной собственности
Красная Империя
Коммунистическая вера и идеология
О коммунистическом труде
Социализм тоталитарный и демократический
О международном значении Октября
Феномен «зюганизма»
Коммунизм и христианство
Коммунизм и фашизм
Коммунизм в ХХI веке
Будущее русского коммунизма
Глава четвертая. Метаморфозы либеральной идеи.
(Современные либеральные ценности и основы традиционной национальной идентичности России в свете их исторического становления: обоснование совместимости)
Основная проблема либерализма
Либерализм классический
Протестанская этика
Нищета либеральной философии
Либерализм и русское общество
Либеральный большевизм
Либерализм на Западе
Либеральная идея в ХХI веке
Глава пятая. Имперское и национальное в российском сознании.
(Этнические аспекты российской идентичности. Имперское и национальное в российском сознании: соотношение и сопоставимость имперских и национальных стереотипов)
Империи – локомотивы истории
«Имперские амбиции» и национальные интересы
Что стоит за ярлыком «империя зла»
Об имперском измерении национальных интересов
О национальных целях и интересах
Соотечественники без Отечества
Этнические аспекты имперской идентичности
К вопросу о «русской нации»
Русский путь
Почему Америка – не империя
Грядет ли Пятая Империя?
Глава шестая. Приключения евразийского человека.
(Классическое и современное евразийство как попытки найти новую российскую идентичность)
Возникновение евразийства и его крушение
Идейный разгром евразийства
Что стоит за возрождением евразийства?
Национальная идея или очередная химера?
Конец идеологии евразийства
Евразийский проект для России
Глава седьмая. Идентичность и развитие.
Национальная безопасность в контексте стратегии развития
Об устойчивом демократическом развитии
Формирование открытого общества
Постиндустриальное (информационное) общество
Технологическая республика
Инновационное развитие как национальный проект
Проблемы национальной модернизации
Неоэкономическая цивилизационная модель
Национальное и транснациональное в ХХI веке
На пути к постэкономической цивилизации
Глава восьмая. Идентичность и правопреемство.
Правопреемство как политический выбор вектора развития
Страна и государство
Дерусификация и ее результаты
Российская Федерация как правопреемница исторической России
Преодолеть советскую идентичность
Историческая Россия как субъект мировой политики
К вопросу об «имперском синдроме»
О территории исторической России
Глава девятая. Великая Победа как важнейший ресурс идентичности.
Для России
Для Европы
Для мира
Что значит быть субъектом истории
Надо ли нам каяться?
В чем же надо каяться?
Волна взаимного примирения
К чему ведет раздвоение сознания
Кто победил?
Чем грозит ревизия Победы
Глава десятая. Национальная сверхзадача.
Мифологема национальной идеи
Русский народ и его миссия
Выживание суперэтноса
Универсальные ценности и самобытность
Глава одиннадцатая. Национальная идентичность новой России: внешнеполитическое измерение.
О правопреемстве во внешней политике
Положение России в мире
Стоит ли претендовать на великодержавие?
Приоритеты внешней политики
Союзники и партнеры
Стратегия избирательной вовлеченности
Внешняя политика в контексте инновационного проекта
Глава двенадцатая. Какая Россия нужна миру?
Как к России относятся в мире
Причина недоверия
Как воспринимают нашу элиту
Советское лицо новой России
Почему пробуксовывает интеграция?
Пора делать выбор
Перспективы
Что такое Россия сегодня?
Евразийский геополитический балансир
Смысловое пространство
Россия и Запад
Альтернативный образ мира
Заключение
ПРЕДИСЛОВИЕ: ОБЩАЯ ПОСТАНОВКА ПРОБЛЕМЫ
При всей многоплановости национального и мирового кризиса главный кризис, который испытывает сегодня Россия – это кризис идентичности, т. е. утрата Россией своего исторически сложившегося представления о самой себе. Сегодня трудно найти другую страну, граждане которой столь расходились бы между собой в понимании своей геополитической, цивилизационной, социально-экономической и прочей определенности. Отсюда и главная угроза национальной безопасности: она связана с неспособностью вернуться на исторически преемственный путь национально-государственного развития и, соответственно, самоопределиться в качестве современного субъекта в мировой политике, в системе международных отношений и международного экономического разделения труда. Дальнейшее затягивание процесса национального самоопределения чревато утратой Россией своих законных и естественных места и роли в мировой политике, а в более широком плане – в глобальном историческом процессе в целом. Как следствие, Россия может быть отодвинута на периферию мирового развития, что имело бы крайне негативные последствия не только для нее, но и для всего мира.
К сожалению, и представления о новой России той части международного сообщества, которую принято называть Западом, в настоящий момент в основном по-прежнему окрашены в негативные тона. На Западе более или менее хорошо знают, чем она не должна быть, но не имеют конструктивных идей и соображений относительно того, чем Россия может и должна быть, вновь обретя свою национальную идентичность. Вряд ли, однако, было бы продуктивно обвинять в этом один лишь Запад. Ведь никто, конечно, «извне» не может объяснить нам наши место и роль в мировой политике. Очевидно, что Россия должна сама осознать их, что позволит ей четко сформулировать свои национальные цели. Это – в интересах всех, поскольку политика России станет более предсказуемой, что, в свою очередь, позволит выстроить жизнеспособную систему партнерских связей, материализованную в плодотворное и равноправное сотрудничество с Западом по широкому кругу фундаментальных проблем мировой политики.
Будучи наследницей Древней Руси, Московского Царства, Российской империи и продолжательницей Советского Союза, Россия продолжает занимать уникальное положение в Евразии, которое испокон веков позволяло ей играть важную стабилизирующую роль в глобальном балансе сил и интересов. Она представляет собой сложнейшую этническую общность, сплоченную исторической судьбой русского народа, который взаимодействует на добровольной и равноправной основе с другими народами, выразившими желание жить в едином с ним государстве. Обилие природных богатств, экономический, оборонный и интеллектуальный потенциал может и должен обеспечить ей максимальную хозяйственную автономию при возникновении угроз национальной безопасности и развитию в качестве суверенного государства.
Основные дискуссии и политическая борьба в России в последние годы шли вокруг экономических и политических вопросов: как должна быть устроена экономика, какую роль должно играть государство, как добиться того, чтобы народное хозяйство развивалось на благо всех граждан, каким образом создать политические и государственные институты, чтобы они выражали волю народа и действовали в соответствии с нею. Хотя в обществе еще нет полного единодушия вокруг фундаментальных, цивилизационных ценностей, по перечисленным вопросам все же достаточное согласие есть. Практически никем, кроме политических маргиналов, мечтающих о равенстве в нищете, не оспаривается необходимость различных форм собственности, включая частную, а также рыночной экономики, хотя и с твердыми социальными гарантиями со стороны государства. Несмотря на тоску многих еще по «сильной руке» и «железному порядку», можно говорить об общем признании необходимости сохранения и последовательного развития основных демократических институтов открытого общества: правового государства, гражданского общества представительной демократии, свободы слова, средств массовой информации, творческой самореализации, совести, которые только и способны обеспечить достоинство человека и безопасность его семьи.
Однако по ряду важнейших концептуальных вопросов, от понимания сути и способа решения которых зависит дальнейшая жизнь народа и государства,– а именно, что же такое Российская Федерация как государство, что она наследует и что отвергает из своего прошлого, где ее подлинные границы, как они определяются, каково ее реальное положение в мире, где сфера ее национальных интересов, кто ее союзники и соперники, как соотносится весь исторический опыт (как положительный, так и отрицательный) российской государственности с ее нынешним состоянием, уже не говоря о долгосрочной стратегии развития страны в ХХI веке, – здесь ни у власти, ни у общества ясных и единых позиций не было и нет.
Следует искать такой путь возрождения страны, который основывался бы на преемственности российских исторических традиций и ценностей при одновременном их сочетании с основополагающими демократическими нормами и принципами. Методы и пути реформ (экономических, политических, социальных, правовых и т. д.) могут быть предметом дискуссий, но для национальной элиты любой страны необходимо наличие определенных ценностей и понятий общенационального значения, о которых не спорят. Вокруг этих фундаментальных ценностей, общего взгляда на определяющие вехи истории и должно сложиться национальное согласие, столь необходимое для устойчивого и демократического развития страны, а также для интеграции России в мировое сообщество, в мирохозяйственную транснациональную систему ХХI века.
Объединяющим фактором российского общества, субъектом его развития на современном этапе национальной истории должны выступить отечественной капитал и отечественная элита, а их идеологией – демократический патриотизм, свободный от радикализма и изоляционизма национал-патриотов и реваншизма современных коммунистов. От скорейшего формирования и выступления на политической арене этой интеллектуальной, политической и финансовой силы будут зависеть безопасность и развитие России в ХХI веке, процветание ее народов.
Является ля Россия сегодня великой державой? Эта реальность и на Западе, и в России постоянно ставится под сомнение. При этом, как правило, ссылаются на экономические показатели, касающиеся доли России в мировом доходе, ВВП на душу населения, динамики роста экономики России, ее доли в мировой торговле, структуре внешнеэкономических связей и проч.
По этим показателям Россия сегодня и в самом деле проигрывает ведущим промышленно развитым державам мира. По величине ВВП на душу населения, мы оказались на 46-ом месте в мире. Нынешние экономические тенденции не выводят ее даже в «золотую десятку» (КНР, США, Япония, Индия, Индонезия, Южная Корея, ФРГ, Таиланд, Франция, Бразилия) первой четверти XXI века. Более того, по объему ВВП – основному показателю экономического потенциала – мы в 10 раз уступаем США, в 5 раз отстали от Китая, вдвое – от Германии и Индии, оказавшись отброшенными во вторую десятку государств мира. На этом основании многие западные политологи призывают свои правительства особо «не церемониться с Россией» и проводить политику, не считаясь с ее национальными интересами.
Подобные заявления крайне недальновидны и не соответствуют сложившимся реальностям мировой политики. Ведь не случайно же Запад, признавая политический вес и потенциальную экономическую мощь России, включил именно ее (не Бразилию, не Индонезию и даже не Индию или Китай) в «восьмерку» ведущих стран мира. Несмотря на распад СССР, по своей политической значимости, интеллектуальной силе и по влиянию на ход дел в мире, в том числе в качестве постоянного члена Совета Безопасности ООН, и по связанной с этим ответственности Россия остается одной из великих держав. Помимо этого, а также геополитического положения и наличия ядерных вооружений, к основным признакам, позволяющим в современных условиях считать Россию великой державой, относятся ее возможности и перспективы в области ресурсного обеспечения, достаточно продуктивного и интеллектуального населения, высокого научно-технического потенциала и ряд других. Эти же факторы, т. е. масштабы страны, ее экономический, демографический и интеллектуальный потенциал, наличие практически всех видов сырья и ресурсов объективно (а сейчас лишь потенциально) делают Россию одним из важнейший мировых центров.
Конечно, все эти позиции обеспечиваются не автоматически. Они могут быть утеряны страной в ближайшие годы, если она не выйдет из экономического, научно-технологического и духовного кризиса. Напротив, возможности России обеспечивать высокое качество жизни граждан и оказывать влияние на ход событий в мире будут расширяться при условии успешного выхода страны из кризиса и завершения социальных и экономических реформ. Все предпосылки для этого имеются. Население России в целом характеризуется достаточно высоким уровнем образования и культуры. Среди работающих высок удельный вес квалифицированных кадров и специалистов. Иными словами, Россия остается развитой страной, находящейся на индустриальной и отчасти постиндустриальной стадии развития, элементы которого созрели в недрах военно-промышленного комплекса бывшего СССР. Российские производительные силы качественно отличаются от производительных сил третьего мира и, наоборот, принципиально не отличаются от тех, которые есть на Западе. В России тот же тип квалификации работников, тот же класс машин и механизмов.
Проблема в том, что в России долгое время господствовали, – впрочем, в своем большинстве исторически обусловленные, – иной менталитет, иная культура трудовых отношений, иные производственные отношения и иная социальная организация, и именно эти обстоятельства мешают достичь западной производительности. Конечно, чтобы сравняться с США, Германией, Францией, Италией и т. д. по душевому ВВП, потребуются, вероятно, многие годы. Но что касается таких стран, как Испания, Ирландия, Греция, Португалия, Чили, то есть стран, находящихся принципиально на той же стадии развития производительных сил, что и Россия, их показатели ВВП на душу населения (соответственно, уровень и качество жизни) в случае успеха реформ могут быть достигнуты во вполне обозримом будущем. В ближайшие годы в этом и должна заключаться здравая, реалистическая экономическая перспектива России.
Все сказанное позволяет характеризовать Россию сегодня как великую державу, временно переживающую крупномасштабные экономические трудности, вызванные изменениями экономической, геополитической и геоэкономической ситуации, а также переходом к новому типу общественного развития. Сохранение и мобилизация имеющихся внутренних резервов, обеспечивает потенциальную возможность для скорейшего оздоровления экономики и перехода на модель устойчивого и демократического (а в технологическом смысле, возможно, уже постиндустриального) развития. Позитивные в целом перемены в мире предоставляют благоприятные возможности для решения этой задачи. Если и когда в России устоятся новые общественные отношения, изменится трудовая мораль, будут преодолены разрушительные последствия как господства командно-административной системы, так и псевдолиберальных реформ, Россия по абсолютному размеру производства вполне сможет снова достичь самых высоких мировых стандартов или даже превзойти их. Если же вокруг России сложится экономическое сообщество наиболее крупных новых независимых государств, откроется возможность восстановления экономического потенциала того класса, каким обладал СССР. В любом случае, даже учитывая, что это произойдет не скоро, ситуацию не стоит чрезмерно драматизировать. Потеря статуса сверхдержавы отнюдь не лишает страну возможностей социального прогресса и процветания, более того, может стимулировать рост этих возможностей.
Крушение СССР – это, несомненно, национальная катастрофа. Но катастрофы бывают трех типов. Это, во-первых, катастрофы исчерпания, при которых потенциал цивилизационного сообщества выработан и в связи с этим возникает цивилизационный фатум – смерть цивилизации. Это, во-вторых, катастрофы сдвига, при которых механизмы влияния общества на элиту и механизмы выдвижения обществом своего управляющего меньшинства становятся неэффективными. И, в-третьих, это катастрофы инверсии или инверсионные катастрофы, при которых происходит перерождение управляющих систем при сохранении национальной идентичности. Катастрофа крушения СССР – это катастрофа сдвига и в какой-то степени – инверсии. Но никак не катастрофа исчерпания. А потому – это устранимая катастрофа.
Сегодня у России есть все средства обеспечить не только выживание отечества, национальную безопасность, развитие общества, но и достоинство личности, ее основополагающие права и свободы, благополучие человека и его семьи. Ибо одно дело – борьба за мировое господство, которая велась между СССР и США и требовала неимоверных расходов, а другое дело – только обеспечение собственной национальной безопасности и развития, что требует от России гораздо меньших затрат и сил, но от чего зависит само ее физическое существование. Идея же мировой экспансии в геополитическом и территориальном аспектах исчерпаны русским народом до дна. Кстати говоря, идея непосильной ноши нашла отражение в образе богатыря Святогора, который не смог поднять крестьянскую переметную суму Микулы Селяниновича. Святогор увяз сначала по колени, потом по пояс, потом по грудь. А Микула, которого Святогор мог держать с конем на ладони, сказал ему то, что содержит намек на путь России в XXI веке: «Мне твоей силушки не надобно, мне своей силушки достаточно».
Таким образом, на вопрос, стоит ли России претендовать на великодержавие, следует ответить – да, стоит. Но не на роль супердержавы, конкурирующей на равных с США, а, скорее, на равноправное место в пятерке ведущих держав мира. И не потому, что этого кому-то хочется, а кому-то нет. Это объективный процесс, естественный для России.
После завершения коммунистического эксперимента Россия не должна вновь распасться на бесконечное число атомизированных несчастных существ, но, напротив, должна соединиться в качественно новую соборную общность. Новая российская государственность должна быть основана на сочетании русского и советского позитивного исторического опыта, дополненного теми демократическими механизмами, которые во всем мире уже доказали свою эффективность. Новая модель национального развития должна учесть весь опыт катастроф, сопровождавших российскую историю, и содержать эффективные механизмы их предотвращения в будущем.
Не стоит опасаться, что демократическая государственность и следование фундаментальным ценностям могут ущемлять самобытность России. Демократизация, становление правового государства не означают утраты самобытности. Наоборот, только правовое государство и является единственно надежным способом обеспечения действительно самостоятельного самобытного развития. Демократическая ориентация, доверие к обществу и открытость – именно это и предполагает возможность «самому быть». Все остальное – не самобытность, а попытки навязать народу чьи-то сугубо личные или корпоративные представления о российской самобытности.
Российское государство было и пока остается принципиально наднациональным. Жизнь дает все больше свидетельств того, что Россию подстерегают серьезные опасности при ее трансформации в национальное государство. На этом пути неизбежно встает «русский вопрос» с нерешенной проблемой границ в случае идентификации России по национально-этническому признаку. Россия исторически всегда находила свою национальную идентичность в поле сверхнациональной и метаисторической парадигмы. Сверхнациональной и метаисторической она должна быть и сейчас. Отсутствие внутренних глубоких причин распада СССР позволяет рассчитывать на возможность постепенной реинтеграции на экономической основе если не всего, то, по крайней мере, основной части постсоветского пространства, входящего в историческую Россию.
Вычленить же из этого пространства мононациональные регионы оказывается невозможным. Это ведет, как показали попытки строительства собственной государственности в Грузии, Азербайджане, Узбекистане, отчасти в Казахстане и в других бывших частях Большой России, к формированию своего рода «мини-империй», которые в ряде случаев приобрели прямо-таки полуапартеидный характер. Причем парадокс состоит в том, что чем резче выламываются «дочерние империи» из «империи материнской», и чем мельче и озлобленней они оказываются, тем более присущи им все отрицательные имперские характеристики. Это и понятно: к спокойному, самостоятельному и самодостаточному существованию «дочерняя мини-империя» не способна. В России же альтернативой имперскому сознанию является этнический ультранационализм, борющийся за жизненное пространство, тем более, что ни одно, к примеру западноевропейское государство не может сравниться с Россией по моноэтничности, т. к. русских в ней – 85 процентов. Между тем именно такой оборот событий провоцируют разбуженные распадом Большой России «демоны постсоветского национализма», которые всеми силами стремятся закрепиться на «своей» территории путем вытеснения русских, с помощью политики дерусификации, дискредитации прошлого, вытравливания памяти о существовании народов в едином государстве. При этом они однако, видимо, не осознают, что, разрушив Россию окончательно, они и сами погибнут под обломками российского государственности.
Наиболее угрожающим вариантом развития в этих условиях представляется агрессивное возрождение тоталитарной империи большевистского типа в результате стремительного распада страны. Исторический прецедент такого рода налицо – 1918–1922 годы, эпоха «военного коммунизма». Возможность такого варианта, к счастью, ослабляется тем, что впервые в своей истории Россия не ощущает себя во враждебном окружении. Однако при продолжении Западом курса на «геополитический плюрализм» – теперь уже не на постсоветском пространстве, а на территории самой России, – при продолжении антирусской политики ряда стран ближнего зарубежья – исключить его полностью нельзя.
На современном этапе мирового развития, не вступая в конфронтацию ни с одним государством или союзом государств, Россия должна спокойно и вместе с тем твердо отстаивать на мировой арене свои национальные интересы. При этом она должна стремиться к тому, чтобы ее национальная безопасность была надежно состыкована с системами региональной и международной безопасности в формирующейся новой международной системе.
Экономизация, информатизация и демократизация международных отношений создает беспрецедентные возможности для развития, но одновременно делает всю систему все в большей степени уязвимой для терроризма, применения оружия массового поражения, информационного оружия. Неизбежно усугубление энергетической ситуации, что обостряет соперничество за энергоресурсы. В этих условиях Россия не может позволить себе изоляцию. Стратегия накопления и сбережения сил должна сочетаться с максимальным упором на расширение участия в многосторонних институтах, прежде всего связанных с экономикой, энергетикой, финансами, коммуникациями, борьбой с преступностью, наркоманией, вовлечением в международные экологические программы. Ключевой проблемой является сегодня взвешенное строго прагматичное и осмотрительное включение в мировое экономическое пространство.
Без сильной и дружественной России Западу вряд ли удастся создать стабильный и предсказуемый мировой порядок в следующем столетии. Если Россию бездумно оттолкнут в лагерь маргиналов, вся международная система повиснет в воздухе, лишится солидной опоры. Опора Вашингтона на военную силу не сработает. Ослабление России неизбежно приведет к резкому обострению военно-политической ситуации в странах СНГ, Балтии, Восточной Европы, Средней Азии, Ближнего Востока, и, как следствие, в Западной Европе и во всем мире. Тогда станет реальной угроза тотальной, геополитической нестабильности в Евразии. Слабая Россия – предмет экспансии исламского фундаментализма, бурно развивающегося Китая и некоторых близоруких представителей западных стран. Те, кто стремятся сейчас разрушить евразийский геостратегический монолит и низвести Россию до положения третьестепенной державы в Европе и Азии, ведут опаснейшую игру. В том числе и для самих себя.
Сама история всегда заставляла Россию думать не только о себе, но и о мире в целом. Настало время, когда она должна вновь осмыслить себя в категориях планетарного масштаба, исторического предназначения и цивилизационной роли. Вместе со всем миром русские должны разгадать будущее, принять превентивные меры против возможных катастроф. Выживание отечества и дальнейшее развитие российского общества в новых условиях транснационального, глобального и демократического мира, достоинство личности и безопасность семьи, национальная безопасность, состыкованные с региональной и всеобщей, – это и есть ядро становления нового мировоззрения.
Конечно, время единой человеческой цивилизации, вероятно, еще не пришло. Нынешнее столетие, как уже ясно, кажется, всем не будет и «проамериканским». Есть серьезные основания полагать, что так называемый «новый мировой порядок», насаждаемый США, никак не соответствует современной парадигме конструктивного и устойчивого развития человечества. Это скорее предсмертная судорога «атлантизма», конвульсии уходящей с исторической сцены англо-саксонской эры. В XXI веке миропорядок будет находиться в динамичном равновесии, удерживать которое будут несколько центров, которые угадываются уже сейчас. Каждый из этих центров ведет поиск оптимальной модели своего развития и одновременно ищет свою роль и место в будущей цивилизации. Для России этот поиск носит характер поиска пути к национальному выживанию: будет ли страна вытеснена на периферию мирового развития или выйдет на его центральную магистраль.
Исторически Россия утверждала себя как великая держава, так или иначе олицетворяя собой некий альтернативный образ мира, как носительница определенной цивилизационной альтернативы. Весьма часто это была также заявка на лидерство в решении какой-то назревшей общечеловеческой задачи. Например, задачи достижения социальной справедливости. Можно предположить, что на данном историческом этапе развития человечеству нужна альтернатива обществу всеобщего потребления, которое начинает исчерпывать свои возможности. На смену идет «постматериальная» (или, по определению В. Иноземцева, «постэкономическая») эпоха с информационным обществом, в центре которого будет стоять «постэкономический человек» с иной структурой потребностей и потребления и «постэкономическая» (т. е. гуманитарная) культура с иными – в первую очередь – интеллектуально-духовными ценностными ориентациями. Основной же общечеловеческой задачей уже сегодня (а тем более в XXI веке) становится не увеличение объема потребления ресурсов, а предотвращение глобальной экологической катастрофы (порожденной главным образом именно неправильным режимом потребления природных ресурсов постиндустриальным обществом). Утверждение России как великой державы, вероятно, должно пролегать через активное участие в решении этих задач.
***
Современный мир втягивается в трудные времена, когда человечество будет вынуждено существовать и развиваться в режиме строгой экономии, переходить от гармонизации жизненных интересов на основе их баланса к жесткому регулированию социальных процессов на основе общественного согласия и фундаментальных нравственных ценностей. Именно такой подход должен лечь в основу безопасности и развития России.
Уже сейчас перед человеком, обществом, государством все чаще встает вопрос: «иметь» чего-то больше или «быть»? Тем самым снижается роль баланса интересов как регулятора человеческих общественных отношений в пользу повышения значимости фундаментальных нравственных ценностей. Для России эта цивилизационная трансформация в направлении ценностных изменений от «иметь» – к «быть» пройдет наименее болезненно. По сути, это будет путь к самосознанию. Именно нравственное начало должно лечь в основу становления России. Более того, утверждение места России в мире и ее будущего высокого статуса, должно пролегать в русле новой парадигмы и модели развития.
Создание новых нравственных и интеллектуальных ценностей, новых человеческих качеств – в этом и должен быть исторический выбор и предназначение России. А в более широком плане – в создании культуры планетарного масштаба и мирового значения. Пробуждение духовности россиян – непременное условие выполнения данной сверхзадачи. Только народ высокого духа – а русский народ, безусловно, является таковым – способен к выполнению этой миссии, которая по своему характеру является исторической и всемирной.
Россия, сохраняя свои особенности, «вписываясь» в мировой цивилизационный процесс, будет одновременно переходить на модель демократического развития и на новую, ноосферную модель своей истории. Российское государство должно будет не только нести за это ответственность, но и трансформироваться в соответствии с требованиями и принципами новой цивилизационной модели. Российский социум является своеобразным «десантом» в XXI век, он уже оказался в ином измерении – измерении, если угодно, «постмодерна», когда все коммуникации открыты, все говорят со всеми, где сколько языков ты знаешь, столько раз ты и человек.
Новая империя, то есть новое сверхнациональное государство с сильной национальной идеей, может и должна стать альтернативой фашистской и коммунистической мутации и либеральному «рассеянному склерозу». В ее ядро должны быть положены самые новые и даже сверхновые западные идеи, соединенные с традициями российского развития, включая позитивные советские, и с достижениями русской философской мысли, в частности, с разработанной В. Вернадским концепцией ноосферного взаимодействия человечества. В ней должны сочетаться динамизм XXI века и великая духовность нашей страны, демократические ценности и национальные интересы, механизмы рыночной экономики и национальная идея. Все это превратится в нечто абсолютно новое, искомое и не находимое миром ни на Западе, ни на Востоке. Формирование нового идейного потенциала человечества, потенциала гуманистического и вместе с тем свободного от «смертной болезни», которой поражен сам стержень старого западного гуманизма, – через союз русского общества и постиндустриальных технологий – вот что может и должно состояться в России. Причем Русское в этом проекте не должно раствориться, а найти и узнать себя, свой максимализм и симфонизм, универсализм и соборность.
В России возможно большее, чем модернизация: альтернативное прорывное развитие не на западных, а на своих (без отторжения Запада, но в партнерстве с ним, с использованием его достижений) основаниях. В России возможно большее, чем национальное государство: государство сверхнациональное, просвещенно-имперское с соборным, всечеловеческим духовным началом. В России, тем самым, возможно большее, чем материальная цивилизация: цивилизация постматериальная, информационная и ноосферная. Наконец, в России возможно большее, чем общество потребления: интеллектуальное сообщество мастеров, создающее все новые высокие технологии и все новые человеческие ценности.
В онтологическом плане – и это подтверждено всем ходом мировой истории – Россия – это мост между тремя континентами. Причем мост как межцивилизационный, так и обеспечивающий баланс устойчивости всего мира. Он нужен не только нам, гражданам страны, которая строит и обустраивает этот мост, – он нужен всем: и Европе, и бурно развивающемуся Азиатско-Тихоокеанскому региону, и Америке. Великая национальная идея России – заключается в превращении этого моста между континентами и разными цивилизациями в надежную опорную конструкцию миропорядка XXI-го века.