I. Теоретические основы государственности

Вид материала

Документы

Содержание Глава III. Государство и собственность 1. Народ и «всенародное достояние» 2. Экономический публичный порядок 3. «Общее благо» как основание ограничения частной собственности 4. Российская государственность и структура собственности 5. Рынок и собственность

Подобный материал:

• Методические указания и задания для выполнения домашних контрольных работ, 953.98kb.
• А. В. Репников консервативная концепция российской государственности москва 1999 Репников, 2553.13kb.
• «Теоретические основы налогообложения», 1177.31kb.
• Рабочая программа по дисциплине Теоретические основы электротехники Рекомендуется для, 705.4kb.
• Тематика курсовых работ: по дисциплине «Теоретические основы товароведения и экспертизы», 12.47kb.
• М. А. Теоретические основы товароведения: учебник, 71.17kb.
• Т. Ф. Киселева теоретические основы консервирования учебное пособие, 2450.86kb.
• Теоретические вопросы дисциплины «Теоретические основы электротехники»,, 28.22kb.
• Программа элективного курса «Теоретические основы органической химии», 128.29kb.
• Рабочая программа По дисциплине «Сетевые технологии» По специальности 230102. 65 Автоматизированные, 210.65kb.

Глава III. Государство и собственность

1. Народ и «всенародное достояние»

В формировании новой российской государствен­ности важную роль играет институт собственности, которая составляет материальную основу государственной власти, придает ей устойчивость и автономию. В России наблюдается тесная связь собственности и го­сударственной власти. В силу принадлежности к власти или близости к ней произошло создание социального слоя собственников на основе коррумпированных интересов и криминализации общества. Это во многом объясняется непродуманностью и отсутствием четких принципов вхождения в рыночную экономику. Суще­ствовала иллюзия того, что достаточно принять те или иные законы, другие нормативно-правовые акты, и рыночные отношения возникнут сами собой. Такие предположения не оправдались.

Негативные тенденции, обнаружившиеся в эконо­мическом развитии постсоветской России, диктуют необходимость анализа отношения государства к собст­венности.

Институт собственности, имеющий межотраслевой, комплексный характер, еще не стал предметом общетеоретических исследований, хотя неизменно привлекал и продолжает привлекать внимание ученых. Это обу­словлено прежде всего тем, что в отношениях собст­венности воплощаются главные социальные связи и процессы.

Особенно важны отношения государства и собст­венности, так как именно они составляют приоритет­ное направление реализации экономической функции государства, определяют развитие общества и государственности.

В юридической литературе наиболее разработаны гражданско-правовой институт собственности и про­блемы государственной охраны собственности. Вместе с тем неизменно подчеркивается, что отношения соб­ственности по своему характеру разнородны, регулиру­ются различными отраслями законодательства: конституционного, административного, гражданского, трудо­вого, земельного, уголовного и др. Это диктует необхо­димость общетеоретических обобщений и выявления общих закономерностей, присущих развитию данного института в различных обществах, в частности в усло­виях рыночных отношений. Особенно это значимо применительно к становлению современной россий­ской государственности, где только еще формируется многовариантная модель собственности, складывается рыночная экономика.

Установление такого рода закономерностей позво­лит правильно определить направленность проводимых ныне реформ в социально-экономической сфере, пред­отвратить негативные последствия отдельных преобразований, переосмыслить мировой опыт применительно к специфике российского общества.

В последние годы наблюдается пересмотр традиционно узких представлений о природе собственности как вещно-товарном явлении и попытка взглянуть на этот институт как на фундамент формирования рыночных отношений, на универсальную форму проявления свободы человека, его положения в обществе. Исследовательские усилия также направлены на выявление закономерностей процесса модификации роли современного государства, усиление его социальной функции, социального содержания всей его деятельности, достижение баланса между интересами частными и общества. Решающим фактором в указанной модификации роли и назначения государства выступают институт собственности, правовой режим отдельных ее видов, возможность предотвращения конфликтов между раз­личными собственниками, механизм их разрешения, каналы контроля за реализацией полномочий собст­венника.

Радикальная экономическая реформа в нашей стране, установившая частную собственность и демонтиро­вавшая административно-командную систему управления деятельностью экономических субъектов, поставила проблему собственности и отношения к ней госу­дарства.

В социалистический период существования российского общества, упразднившего частную собственность на средства производства, государственная собствен­ность и государственная власть представляли собой единый механизм: собственность являлась элементом в структуре власти, а власть была элементом структуры государственной собственности. При этом собствен­ность объявлялась всенародным достоянием, общим достоянием всего народа, а государство как представитель народа выступало в роли управляющего этим до­стоянием.

Однако наличие у государства собственности не является особенностью только социалистического госу­дарства. Государственная собственность в том или ином объеме есть у любого государства, образуя материальную основу осуществления публичной власти и одновременно концентрируя в общегосударственном центре те отрасли и сферы деятельности, которые при­званы обслуживать потребности и интересы в общегосударственном масштабе. В США около 36% имущест­ва находится в государственной собственности, в Германии она составляет 33%, в Австралии — 40%, а в Швеции — более 50%.

Другое дело — объектный состав государственной собственности и ее удельный вес в общественном производстве и в использовании общественных благ и услуг. Они у различных государств неодинаковы и подвержены изменениям под воздействием не только экономических факторов, но и политических соображений.

При характеристике государства-собственника воз­никает вопрос: можно ли считать его единственным потребителем этой собственности (разумеется, с уче­том потребностей общества, а не только для нужд государственного аппарата) или подлинным юридическим и экономическим собственником государственно­го имущества является народ (население)?

Этот вопрос широко обсуждается в юридической литературе, но не получил однозначного решения. Предлагается признать народ юридическим собствен­ником государственного имущества уже потому, что по Конституции Российской Федерации единственным источником власти является многонациональный народ. На этом основании народ выступает исходным субъектом государственной собственности.

Но вряд ли такая позиция достаточно обоснованна. Как признают ее авторы, выразителями воли народа являются представительные органы либо народ непо­средственно выражает свою волю на референдуме. Но управляют и распоряжаются государственной собст­венностью органы исполнительной власти, а они в известной мере отчуждены от народа, непосредственно народом не формируются и не отчитываются перед ним в своей деятельности.

Отождествлять государственную собственность с всенародным достоянием — значит выдавать желаемое за действительное. Так должно быть в идеале. Тем не менее даже правовое государство нельзя идентифицировать с гражданским обществом. Гражданское обще­ство есть сфера независимости от государственной власти. Таким образом, вряд ли можно утверждать, что именно народ является субъектом государственной собственности. Ее субъект — государство в лице госу­дарственных органов как представительной, так и ис­полнительной власти. Предложение же закрепить в законодательном порядке тезис о том, что народ высту­пает собственником условий своего воспроизводства, и использовать в законодательстве о собственности категорию всенародного достояния будет обычной законе -дательной декларацией, лишенной реального смысла.

Следует отметить юридическую неопределенность самого понятия «общенародное достояние». Это безус­ловно будет возвратом к трактовке государственной собственности как общенародной, а по существу «ни­чейной», когда народ, объявленный собственником го­сударственного имущества, на самом деле отстранен не только от распоряжения, но и пользования им.

Более реальным было бы закрепление в законода­тельстве, возможно даже в ранге федерального конституционного закона, правового режима государственной собственности, предусмотрев конкретные вопросы, ко­торые должны решаться референдумом при определении судьбы наиболее важных объектов государствен­ной собственности, например приватизации энергетической, транспортной отраслей хозяйства, атомной энергетики, национальных культурных ценностей и др. В этом же законе, по-видимому, следует предусмотреть возможность введения платы за пользование объекта­ми государственной собственности или, напротив, объ­явить их бесплатными, поскольку в их создании участ­вует все население страны (например, пользование шоссейными дорогами как местного, так и общегосу­дарственного значения, средствами связи, природными объектами — водоемами, лесами и т.д.).

До сих пор не разработан механизм реализации государственной собственности как принадлежности народу. Ясно, однако, что государственная собствен­ность, будучи в управлении и фактическом обладании государственных органов, не может использоваться в противоречии с интересами народа, в том числе во вред здоровью, жизни населения, разрушать природу, в иных деструктивных целях. Иными словами, государство должно самоограничиватъся в использовании и распоряжении государственной собственностью, под­чиняя свои собственные интересы и потребности об­щественным нуждам. Государственная собственность должна использоваться в первую очередь в социальных целях, для сглаживания последствий безработицы, резкой противоположности между бедностью и богатст­вом, заботы о социально незащищенных слоях и группах населения, ослабления негативных последствий вхождения в рыночные отношения, развития фунда­ментальной науки, поддержки системы образования и подготовки нового поколения специалистов, обеспечения баланса общественных и частных интересов и т.д.

2. Экономический публичный порядок

Рыночная экономика предполагает разнообразие форм собственности. Это положение нашло закрепле­ние в Конституции Российской Федерации, где в качестве одной из основ конституционного строя призна­ются частная, государственная, муниципальная и иные формы собственности, их равная защита (ст. 8). При­знаются различные формы собственности на землю и природные ресурсы (ст. 9).

В конституциях многих государств в той или иной формулировке закрепляется право собственности. На­пример, в Конституции ФРГ установлено: «Собственность и право наследования гарантируются» (ст. 14); в Конституции Италии — «собственность может быть государственной или частной» (ст. 42); в Конституции Японии — «право собственности не должно нарушать­ся» (ст. 29). Аналогичные положения содержатся в конституциях Испании, Португалии и других госу­дарств.

Закрепление права собственности на конституционном уровне свидетельствует о важности данного института, возведении его в ранг одного из основополагаю­щих принципов строя, а также главного фундамента правового положения личности в обществе и государ­стве. Государству принадлежит определяющая роль в установлении правового режима не только государст­венной, но и частной и других форм собственности. Такого рода правовой режим включает в себя определение способов приобретения, использования и отчужде­ния различных форм собственности, границ их дейст­вия, пределов осуществления правомочий собственников, правил и свободы пользования собственностью и т.д. Таким образом, государство оказывает непосредст­венное воздействие на развитие института собствен­ности, его функционирование и судьбу. При этом госу­дарство выступает как внутренняя сила, регулирующая важнейшие отношения общества и устанавливающая направления общественного развития. Конституцион­ное закрепление института собственности — ведущий, ключевой оценочный критерий в отраслевом регулировании отношений собственности.

В теории и на практике возникает проблема вмешательства государства в отношения собственности, до­пустимых ограничений свободы распоряжения частной собственностью.

Вопреки долгое время бытовавшему в литературе представлению о том, что в условиях рыночной эконо­мики вмешательство государства в отношения собст­венности резко уменьшается, теория государства — «ночного сторожа» перестала себя оправдывать. Совре­менное государство активно вторгается в эти отноше­ния и устанавливает немало ограничений права собст­венности в интересах баланса публичных и частных интересов. При этом государство имеет конституцион­ную основу для такого вмешательства. Так, согласно ст. 42 Конституции Италии «в предусмотренных зако­ном случаях частная собственность может быть отчуж­даема в общественных интересах при условии возна­граждения за убытки». В Конституции ФРГ записано:

«Собственность обязывает. Пользование ею должно одновременно служить общему благу» (ст. 14). А в со­ответствии со ст. 15 Конституции ФРГ «земля, естест­венные ресурсы и средства производства могут быть в целях обобществления переданы в общественную соб­ственность или другим видам общественного хозяйства согласно закону, регулирующему порядок и размеры возмещения». По Конституции Японии (ст. 29) «Право собственности определяется законом, с тем, чтобы оно не противоречило общественному благосостоянию». А частное имущество может быть использовано в пуб­личных интересах за справедливую компенсацию.

Итак, конституции многих стран допускают ограничения государством права частной собственности. Действующее законодательство и судебная практика по­зволяют сформулировать следующие принципы такого ограничения:

1) допустимости ограничения права частной собст­венности исключительно в интересах «общего блага», «общественного интереса»;

2) справедливой компенсации государством собст­веннику имущественных потерь;

3) законности в установлении ограничений — на основании и в пределах закона;

4) равенства всех собственников перед лицом по­добных ограничений, т.е. они должны устанавливаться не в отношении отдельных собственников, а путем общего правового регулирования;

5) судебной защиты права частной собственности (судебного оспаривания изъятия государством имуще­ства из частной собственности).

С понятием общего блага и общественного интереса тесно связано понятие экономического публичного порядка. Он предполагает воздействие государства на экономику, выработку экономической политики, госу­дарственное регулирование экономических отноше­ний, в том числе ограничение частной собственности, социальные обязательства собственника перед обществом, баланс индивидуальных прав и свобод и общест­венных интересов. Понятие экономического публич­ного порядка признается в настоящее время не только учеными, но и зарубежной судебной практикой.

Экономический публичный порядок не возникает спонтанно, в силу одного факта существования рыноч­ных отношений. Последние служат лишь базой, пред­посылкой его возникновения. Однако сам экономичес­кий публичный порядок устанавливается в результате целенаправленного законодательного регулирования, воздействия государства различными способами и средствами на экономические отношения и их сердцевину — институт собственности. Экономический публичный порядок всегда находится в движении, он должен быть гибким, учитывать все разнообразие условий, связанных с развитием экономических потребностей. Отсюда следует, что в современных условиях государ­ство рыночной экономики защищает и охраняет право частной собственности с учетом интересов общества, интересов обеспечения экономического порядка, во благо общества. Принцип приоритета интересов лич­ности ограничивается критериями экономического публичного порядка, общим благом населения, соци­альными обязательствами собственника перед обществом.

Право частной собственности, ее неприкосновен­ность нельзя характеризовать как абсолютное и всеобъемлющее. Вместе с тем это право должно быть надежно защищено от произвольного посягательства со стороны государства. Это чрезвычайно важно в условиях рос­сийской государственности, где такие конституцион­ные понятия, как «общее благо», «публичный инте­рес», «общенациональный интерес», «социальные обя­зательства собственника», «общественное благосостоя­ние» и т.д., служащие поводом для ограничения прав частной собственности, должны получить однознач­ную законодательную расшифровку. Иначе при всеобщем правовом нигилизме в России неопределенность терминов и понятий может послужить поводом для произвола со стороны государства, чиновников и не­обоснованного нарушения прав частной, муниципальной, акционерной и другой собственности.

В последнее время суды Российской Федерации все чаще становятся на защиту права собственности граж­дан против незаконных действий государственных ор­ганов, стремящихся ограничить это право. Показатель­но в данном отношении дело гр-ки Онищенко, кото­рой органами внутренних дел Москвы было отказано в регистрации (прописке) в купленной ею и принадлежащей на праве собственности квартире.

Главное управление внутренних дел Москвы усло­вием регистрации гр-ки Онищенко выдвинуло уплату ею городского сбора, установленного Законом Москвы от 14 сентября 1994 г. «О сборе на компенсацию затрат городского бюджета по развитию инфраструктуры го­рода и обеспечению социально-бытовыми условиями граждан, прибывающих в Москву на жительство».

Верховный Суд Российской Федерации отметил в своем решении, что требование о прописке (регистрации) граждан, носящее разрешительный характер, противоречит конституционному праву каждого человека, законно находящегося на территории России, на свободу передвижения и выбора места пребывания и жительства (ч. 1 ст. 27 Конституции Российской Федера­ции). Любые ограничения этого права путем введения прямых запретов или установления косвенных ограничений недопустимы. Как собственник жилого помещения в Москве гр-ка Онищенко должна быть зареги­стрирована органом регистрационного учета не позд­нее трех дней со дня предъявления соответствующих документов. Требование же уплаты специального сбора, установленного Законом Москвы от 14 сентября 1994 г., является ограничением конституционного права на свободу передвижения.

Кроме того, указанный Закон субъекта Российской Федерации противоречит нормам ч. 3 ст. 55 Конститу­ции Российской Федерации, где установлено, что любые ограничения конституционных прав и свобод возможны только федеральным законом.

С учетом приведенных доводов Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации обязала паспортное управление ГУВД Москвы зарегистрировать гр-ку Онищенко в принадлежа­щей ей на праве частной собственности квартире с уплатой государственной пошлины, а не регистрационного сбора, в размере 1% от размера минимальной месячной оплаты труда⁵⁶.

3. «Общее благо» как основание ограничения частной собственности

Как отмечалось ранее, научное обоснование кон­кретного блага общества, общественного интереса чрезвычайно важно, поскольку данная категория долж­на служить главным критерием (общим принципом) при принятии тех или иных государственных решений по вопросам собственности.

Вместе с тем определение общего блага или общественного интереса представляет значительную трудность, поскольку ни в экономической, ни в юридической литературе эта категория не разрабатывалась.

Современный американский политолог В. Остром применительно к модели самоуправляющегося общества определяет общественное благо как деятельность, приносящую пользу всей стране или определенной социальной общности. Другое понимание общественного блага сводится В. Остромом к поддержанию «предпо­чтительного состояния дел в обществе»⁵⁷. Отмечая труд­ность установления общественного блага в количест­венных показателях, ученый утверждает, что это не означает невозможности оценить материальные затраты на его достижение. Предпочтительное состояние дел определяется им как некий оптимальный уровень деятельности, при котором выгоды превышают затраты.

Надо отметить, что судебная практика зарубежных стран не формулирует четко понятия «общее благо», «общественный интерес», «общественная польза». В каждом конкретном случае высшие судебные инстан­ции различных стран интерпретируют это понятие с учетом необходимости тех или иных ограничений права частной собственности. Одновременно исходят из того, что существо содержания права частной собст­венности не должно быть затронуто настолько, что оно как бы перестанет существовать. В частности, возме­щение частному собственнику потерь его имущества при изъятии на основании критерия «общее благо», «общественная польза» рассматривается нередко су­дебными органами как отсутствие нарушения «сущест­ва содержания» права частной собственности.

Такое обоснование характерно и для российской судебной практики. В качестве примера сошлемся на дело по иску администрации г. Ельца к гр-ну К. о выселении из принадлежащего ему на праве частной собственности дома в связи с изъятием земельного участка, на котором расположен дом, для строительст­ва автодорожной эстакады. В исковом заявлении ука­зывалось, что гр-ну К. был предоставлен вновь возве­денный жилой дом в другом районе города. Однако ответчик иск не признал, поскольку его не устраивало место расположения нового земельного участка, и предъявил встречное требование о выделении другого участка по его выбору. Суд удовлетворил иск администрации г. Ельца, а встречное требование ответчика оставил без удовлетворения.

Верховный Суд Российской Федерации, рассматривавший дело по кассационной жалобе, счел решение суда первой инстанции правильным. Свою позицию он обосновал тем, что предложенный гр-ну К. новый зе­мельный участок расположен в исторической цент­ральной части города. Согласно заключению биолого-почвенной экспертизы участок пригоден для сельско­хозяйственного использования; плодородие и качест­венный состав почвы превышают средние для города показатели. По размеру новый земельный участок больше изымаемого. Индивидуальный жилой дом, в который должен вселиться гр-н К., по строительно-техническим характеристикам, размеру жилых и подсобных помещений, по стоимости значительно превосхо­дит сносимый дом.

Вывод Верховного Суда Российской Федерации сводился к тому, что переселение гр-на К. в предоставленный ему новый дом не нарушает его законных прав⁵⁸.

Таким образом, судебные инстанции ограничились обсуждением только соразмерности нового дома и изы­маемого участка, а также имущества, принадлежащего на праве частной собственности.

Нередко «общее благо» рассматривается как пуб­личный интерес, как критерий баланса между публичным и частным интересами. Публичный интерес трактуется как то, в чем общество, его социальные группы видят определенную ценность, которая удовлетворяет материальные, духовные, эстетические, иные потреб­ности и подлежит вследствие этого защите в установ­ленном законом порядке⁵⁹. При этом различаются госу­дарственный и публичный интересы. Наличие государственного интереса считается возможным лишь в международном публичном и международном частном праве, когда речь идет о реализации национального суверенитета, национального интереса. При трактовке публичного интереса исходят из назначения государства — служить гражданскому обществу, защищать его интересы и интересы частных лиц. Таким образом, публичный интерес не сводится к государственному⁶⁰.

В целом с такой трактовкой можно согласиться. Особенно подкупает ценностная характеристика пуб­личного интереса. Вместе с тем ориентация должна быть не просто на этнокультурные и конкретно-исто­рические особенности того или иного общества, а прежде всего на основные конституционные ценности конкретного государства, в том числе на конституци­онные права и свободы человека. Этим могут, напри­мер, определяться содержание и пределы ограничения частного сектора, способы изъятия частной собствен­ности государством, обеспечения определенной степени свободы личности в экономической сфере, ее неза­висимости и самореализации, достижения равновесия между конкурирующими конституционными ценнос­тями и др.

Конституционные ценности не являются неизмен­ными даже для одного и того же государства. Во многом они определяются типом общества, государственной власти, политическим режимом и т.д. Это на­глядно продемонстрировала история нашего государства. В советский период его существования одним из главных постулатов конституционного характера был приоритет государства, государственного интереса по сравнению с интересами отдельной личности, отрица­ние частных интересов, отсутствие защиты граждан от произвола государственной власти и вмешательства ее в частную жизнь. Публичный интерес в этот период отождествлялся с государственным.

При переходе России к рыночным отношениям, социально ориентированной экономике, признанию частной собственности равной в своем статусе и защите другим формам собственности происходит измене­ние конституционных ценностей. Согласно Конститу­ции Российской Федерации решающими в этой системе являются признание прав и свобод человека высшей ценностью, а их соблюдение и защита — обязанностью государства (ст. 2); закрепление свободы экономичес­кой, в том числе предпринимательской, деятельности (ст.ст. 8, 34); права собственности на землю и другие природные ресурсы (ст. 36); свободного распоряжения своими способностями к труду, включая род деятель­ности и профессию (ст. 37), и др.

На эти конституционные ценности сориентирована и судебная практика. Верховный Суд Российской Фе­дерации неоднократно признавал недействительными нормативные акты государственных органов, нару­шающие конституционное право каждого на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской деятельности (ст. 34 Конститу­ции Российской Федерации). Например, глава админи­страции Хабаровского края издал 16 апреля 1996 г. постановление «О порядке выдачи свидетельств на право осуществления торговой деятельности в Хаба­ровском крае». Этим постановлением вводился сбор дополнительных платежей за разрешение заниматься оптовой и розничной торговлей.

Верховный Суд Российской Федерации признал данный акт недействительным, поскольку правила лицензирования устанавливаются федеральными актами, а не актами субъектов Федерации. Кроме того, они не должны ограничивать свободу осуществления предпринимательской деятельности⁶¹.

Вместе с тем в Конституции Российской Федерации используется термин «государственные нужды», а не «общее благо» или «интерес общества». Это свидетель­ствует о том, что интересы гражданского общества (публичный интерес) не стали приоритетными по срав­нению с государственными. Так, согласно ч. 3 ст. 35 Конституции Российской Федерации «Никто не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда. Принудительное отчуждение имущества для государственных нужд может быть произведено только при условии предварительного и равноценного возмеще­ния».

Из приведенной формулировки вытекает, что госу­дарственные интересы превалируют над частными и даже над публичными, т.е. интересами общества. Это в известной мере отголосок тоталитарного прошлого на­шего государства.

4. Российская государственность и структура собственности

Существует тесная связь развития государства и структуры собственности, их взаимообусловленность. Более того, многие политические задачи и цели дости­гаются посредством института собственности, путем определения ее субъектов, правовой обеспеченности того или иного вида собственности, правового режима, доминирующей роли одной из форм и т.д.

Например, Лесной кодекс Российской Федерации, принятый Государственной Думой 22 января 1997 г., закрепил лесной фонд и расположенные на землях обороны леса в качестве федеральной собственности (ст. 19). Установление данной формы собственности продиктовано заботой законодателя об общегосударственных интересах и стремлением исключить потери Россией части своей территории в случаях передачи лесного фонда в залог или его продажи иностранным гражданам или иностранным юридическим лицам. Кроме того, законодатель исходил из фактически сложившегося положения, когда отдельные субъекты Фе­дерации лишены возможности нести в полной мере бремя расходов на ведение лесного хозяйства.

Для российской государственности приоритетными задачами всегда были создание политического единства и поддержание статуса великой державы. И это достигалось такой структурой права собственности, ко­торая позволяла максимизировать государственный доход при минимизации затрат на определение правового статуса различных видов собственности и их за­щиту. Спецификой российской государственности яв­ляется придание огромной роли государственной и коллективным формам по отношению к главному объекту собственности — земле, а также «размывание» прав собственности, неопределенность правового ста­туса многих типов земельной собственности.

Общинность как специфическая черта российской государственности, как особое условие экономическо­го, социально-политического и культурного прогресса подчеркивается многими исследователями. Отмечают­ся характерные для сферы отношений собственности опора на коллективные формы хозяйствования (крес­тьянская община, сельскохозяйственный кооператив), историческая связь этих отношений с коллективизмом крестьянской общины и общинным землевладением.

По-видимому, этими национальными особенностями российского общества можно объяснить массовое неприятие процесса приватизации социалистической собственности, созданной трудом всех, но распреде­ленной в результате приватизации лишь некоторыми. Приватизация позволила сформировать за обществен­ный счет новых собственников, оставив в руках госу­дарства пусть и ослабленную, но достаточно значитель­ную часть государственной собственности — глубин­ной основы административно-командной системы.

Социалистическая (общенародная) собственность не являлась собственностью государства, это собственность всего общества, народа. «Государство — не субъ­ект собственности в экономическом и юридическом смысле слова. Поэтому у государства вообще нет права посредством приватизации превращать социалистическую собственность «всех вместе» в частную собствен­ность некоторых отдельных лиц, групп и т.д.». Более того, акты о приватизации оцениваются как неправо­вые⁶².

Приватизация стала одним из каналов формирова­ния криминального бизнеса, организованной преступности, развития коррумпированного рынка, роста «теневой экономики». Специалисты приводят следующие факты: гигантский спортивный комплекс «Лужники» в Москве был акционирован по цене 25 автомашин «Жигули», а торговый порт Находка — за 18 млн. рублей. За 2,5 млрд. рублей пытались передать в частную собственность международный аэропорт «Шереметье­во», включая 136 самолетов, два из которых «А-310» оценивались по 20 млн. долларов каждый. Лишь вмешательство Межведомственной комиссии по борьбе с коррупцией при Совете Безопасности Российской Федерации позволило предотвратить эту акцию⁶³.

По расчетам Аналитического центра Российской академии наук (РАН), в результате приватизации 35% капитала и 80% «голосующих» акций перешло в руки криминальных организаций⁶⁴.

Очевидно, что неудачи экономических преобразова­ний по демонополизации государственной собствен­ности вызвали научные поиски новых подходов к собственности, путей преобразования социалистической собственности в приемлемую модель.

Например, предлагается новая модель, которой должна была стать так называемая гражданская собственность. Юридически это означает признание реаль­ного субъективного права каждого гражданина на рав­ную долю во всей ранее социализированной собственности. Иначе говоря, собственником гражданской собственности является каждый гражданин, он становится полноправным собственником-акционером, владельцем индивидуальной акции на равную долю имущества и доходов от общей собственности всех граждан.

Иначе говоря, процесс десоциализации собствен­ности должен быть осуществлен по принципу: сначала бесплатное закрепление равной индивидуализирован­ной гражданской собственности каждого и лишь затем на этой основе платная приватизация.

Как известно, наша страна не пошла по этому пути, несмотря на сильные симпатии ко всему «общему», в том числе и в отношении собственности.

Другой вариант основывается на том, что государственная собственность — атрибут гражданского общества, а государство призвано только управлять им как официальный представитель всего общества. При этом предлагается концепция двойной конструкции госу­дарственной собственности. Одна часть — это частно­правовая собственность государства, в отношении ко­торой оно действует как обычный субъект права собственности по правилам гражданского оборота, а другая часть — общественное (публичное) достояние, т.е. «общие для всех вещи». Последние обладают особой общественной природой, что не позволяет установить на них право частной собственности и изъять из сферы общественного пользования. К ним относятся: воздушное пространство над территорией страны, внутренние морские воды, русла судоходных и сплавных рек, озера, дороги, мосты общественного назначения, пло­тины, водохранилища, каналы, площади, улицы, обще­ственные парки, художественные, исторические и ар­хеологические памятники, земельные участки, необхо­димые для нужд правительства, государственных органов, обороны страны и др.⁶⁵. Эти объекты неотчуждае­мы и неотъемлемы, на них не могут быть обращены иски кредиторов и судебные аресты.

Общественное достояние принадлежит всем членам общества сообща и никому в отдельности, именно общество в целом выступает собственником общест­венного достояния. Но все не могут управлять общест­венным достоянием, поэтому данную роль выполняет государство, выступая как орган публичной власти, как представитель совокупных интересов гражданского общества, уполномоченный от его имени организовать рациональное использование членами общества общественного достояния.

Эта концепция достаточно четко и конкретно фор­мулирует юридическую конструкцию общественного достояния. Но она противоречива и не учитывает спе­цифики российской действительности.

В условиях России с ее особым менталитетом, с вековой убежденностью населения в том, что люди, стоящие у власти, пользуются ее преимуществами для укрепления собственного благосостояния, вряд ли осу­ществимо, чтобы чиновники, управляя общественной собственностью от имени народа, руководствовались исключительно интересами последнего.

Государство часто пользуется субъективным крите­рием для признания тех или иных объектов общественно значимыми и изъятия их из частной собственности. Поэтому в данном отношении трудно ожидать объек­тивности в определении судьбы конкретных объектов. Более того, принимаются акты, разрешающие приоб­ретать в частную собственность национальные исторические и культурные ценности.

Одним из главных объектов общественного интере­са являются земля и природные ресурсы. Указом Пре­зидента Российской Федерации от 27 октября 1993 г. № 1767 «О регулировании земельных отношений и развитии аграрной реформы в России»⁶⁶ земля включе­на в гражданский оборот без всяких ограничений. Между тем она должна быть отнесена к общественному достоянию, к объектам с ограниченным гражданским оборотом, поскольку возможно нанесение непоправи­мого урона жизнедеятельности и развитию общества.

Трудно гарантировать, что государство в установлении статуса того или иного имущества, относящегося к общественному достоянию, будет руководствоваться интересами населения, а не интересами казны.

Принимая во внимание сложные взаимоотношения федеральной власти с регионами, в том числе с субъек­тами Федерации, разграничить имущественные инте­ресы центра и регионов невозможно без четких юридических, объективных критериев, поскольку при принятии конкретных решений превалируют, как правило, политические интересы.

Достаточно четко разграничил полномочия по уп­равлению лесным фондом Лесной кодекс Российской Федерации. Установив федеральную собственность на весь лесной фонд страны. Кодекс одновременно предоставил широкие полномочия субъектам Федера­ции по использованию и распоряжению этим фондом. Такие полномочия можно сгруппировать в три боль­ших блока.

Первый блок составляют полномочия по предостав­лению участков лесного фонда в пользование; без при­нятия соответствующего решения органами государственной власти субъектов Федерации такое выделение невозможно.

Второй блок образуют полномочия по принятию решений об объемах лесопользования, например, орга­ны субъектов Федерации принимают решения о передаче участков лесного фонда в аренду, в безвозмездное или кратковременное пользование, а также вправе приостанавливать, ограничивать и прекращать работы, представляющие опасность для состояния и воспроизводства лесов.

В третий блок включаются полномочия по измене­нию режима лесопользования: отнесение участков лес­ного фонда к группам лесов и категориям защитности, а также установление норм пользования участками лесного фонда.

В Лесном кодексе решен вопрос о распределении бюджетных поступлений части лесных податей и арендной платы: 40% — в федеральный бюджет; 60% — в бюджеты субъектов Федерации (ст. 106).

Предусматривается возможность передачи части лесного фонда в собственность субъектов Российской Федерации путем принятия соответствующего феде­рального закона (ст. 19).

5. Рынок и собственность

Упорядочение статуса государственной собствен­ности означает ограничение произвола государства по отношению к интересам общества.

Свободный рынок ограничивает государство, зло­употребление властью, поскольку позволяет разделить государственную власть и собственность. В слиянии государства и собственности, в легитимации государст­вом и только им собственности видит Е. Гайдар глав­ный порок восточной, или азиатской, цивилизации, который свойствен, по его мнению, российской госу­дарственности и способен привести Россию к эконо­мической стагнации и превращению ее в державу «третьего мира»⁶⁷.

Рынок действительно имеет собственные законо­мерности развития, не зависящие от государства. Но государство способно воздействовать на рыночные от­ношения как в позитивном, так и в негативном плане. Рынок может быть бюрократическим, т.е. основанным на частной собственности номенклатуры; ее формой выступает государственная собственность, или эконо­мическим, свободным рынком западного образца, ба­зирующимся на частной собственности, ее незыбле­мости, эффективных гарантиях со стороны государст­ва. Только экономический, свободный рынок способен подорвать экономическую мощь номенклатуры, обес­печить рост производства в России.

Наиболее предпочтительную, рациональную эконо­мическую модель собственности в России должны раз -работать экономисты, спрогнозировав одновременно стратегию ее развития. Дело юристов — законодатель­ное оформление такой модели.

Следует решительно отвергнуть характеристику Е. Гайдаром российской цивилизации как «вечно дого­няющей» западную, поскольку российская государст­венность, как и вся ее культура, является самостоятельным целостным феноменом, отличным по своей индивидуальности как от западной, так и от восточной цивилизации. В характеристике политических, эконо­мических, гуманитарных, культурно-исторических, мо­рально-психологических ценностей нельзя исходить из позиции «или-или»: западная или восточная модель.

Здесь много особенностей, различных оттенков. Неда­ром А. Тойнби выделял в истории человечества 21 ци­вилизацию.

Е. Гайдар возлагает главные надежды на свободный рынок, который обеспечит неприкосновенность част­ной собственности, разделение собственности и влас­ти, лишение государства статуса субъекта экономичес­ких отношений в стране. Совершенно очевидно, что перечисленные задачи нельзя решить одномоментно, в частности поставить государство на службу общест­ву цель, которую можно достичь в течение жизни не одного поколения людей. Потребуется значительный переходный период в сферах не только экономических, политических, но и психологических и иных духовных отношений.

Вместе с тем уже сейчас можно наблюдать посте­пенное овладение российской государственной систе­мой принципом неприкосновенности частной собст­венности, которая составляет фундамент экономичес­кой свободы человека и основу формирования средне -го класса в обществе. В частности, в Информационном письме Президиума Высшего Арбитражного Суда Рос­сийской Федерации от 28 апреля 1997 г. № 13, содер­жащем обзор практики разрешения споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав, проводится четкая линия на необходимость неуклон­ной защиты права собственности от незаконного от­чуждения, а также признание недействительными актов государственных органов, нарушающих право собственности, равной защиты различных форм собст­венности⁶⁸.

Например, при рассмотрении арбитражным судом иска Комитета по управлению имуществом одного из российских городов о признании недействительным распоряжения областного Комитета по управлению имуществом о передаче нежилого помещения в пользо­вание кооперативу, суд иск удовлетворил, сославшись на то, что данное помещение составляет объект муни­ципальной собственности и им вправе распоряжаться только орган местного самоуправления, а не орган государства.

Суды стали более внимательно анализировать не только случаи правомерного изъятия собственности, но и обстоятельства, препятствующие полноценному пользованию собственником своим имуществом.

Показательно в данном отношении дело по иску семьи Юдиных к акционерному обществу «Белохолуницкий завод» о предоставлении жилья и выплате компенсации в связи со сносом принадлежащего семье на праве собственности дома в г. Белая Холуница Кировской области.

Дело рассматривалось в нескольких судебных ин­станциях, принимавших прямо противоположные ре­шения. Наконец, в 1995 году Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Фе­дерации удовлетворила протест Председателя Верхов­ного Суда и указала на ошибочность выводов других судебных инстанций относительно последствий изъ­ятия земельных участков для государственных и обще -ственных нужд. Судебная коллегия отметила, что у семьи Юдиных решением исполкома в свое время изъяли земельный участок и передали заводу под комплексную застройку. Был также разрешен снос жилого дома на этом участке. Однако дом Юдиных не был снесен, но оказался в зоне нового строительства. Поэтому собственник дома фактически был лишен воз­можности реального пользования, владения и распоряжения своим имуществом.

Со ссылкой на ст. 35 Конституции Российской Федерации, устанавливающую охрану права частной собственности, Судебная коллегия обязала завод предо­ставить семье Юдиных благоустроенное жилое поме­щение, отвечающее требованиям жилищного законо­дательства, и выплатить денежную компенсацию в размере стоимости сносимых строений⁶⁹.

Отказаться от самодержавной власти государства и его чиновничества, поставить государство на службу обществу, в том числе посредством института собст­венности ~ задача исключительной сложности, если иметь в виду самобытность российской государствен­ности, в частности тесную связь права и государства, нежесткость линий дифференциации личности и государства. Разрыв этих связей будет особенно болезненным и вряд ли способен вызвать желаемые результаты. Помимо того, «свободный рынок», как справедливо отмечалось в литературе, это скорее теоретическая абстракция, «идеальный тип», нежели реальная эконо­мическая система.

В рыночных отношениях России наблюдается рас­ширение теневой экономики. Между тем авторы про­граммы «500 дней» утверждали, что главная причина существования в СССР теневой экономической дея­тельности — отсутствие частной собственности на средства производства и наличие командно-админи­стративной системы управления экономикой. Эконо­мическая реформа должна автоматически устранить свыше 90% объема операций теневой экономики. В действительности же произошло удвоение объема криминальной экономики. И одним из определяющих факторов данного процесса стали отношения собственности, которые в значительной мере подверглись криминализации через каналы приватизации государст­венной собственности, акционирование, через организацию совместных предприятий, торгово-коммерческих фирм и т.д. По экспертным оценкам ученых-криминалистов, организованные преступные формирова­ния вышли в ряде регионов на ключевые позиции в экономике. Они контролируют все банки, рынки, 90% коммерческих и более 40% государственных структур.

В связи с отмеченными фактами представляется, что на весь переходный период к рыночным отноше­ниям должна сохраняться ведущая роль государства в регулировании отношений собственности. Эта необхо­димость диктуется следующими обстоятельствами:

1) только государство как официальный представи­тель общества способно вырабатывать и проводить в жизнь определенную экономическую политику в мас­штабе всей страны;

2) только государство обладает таким универсаль­ным средством управления делами общества, как законодательство. И в силу этого способно регулировать отношения собственности, в том числе устанавливать общеобязательный правовой режим данных отноше­ний, определять ограничения статуса собственника, формулировать общие принципы регламентации иму­щественных отношений, закреплять правовые основы функционирования рынка и т.д.;

3) государство располагает специальным аппаратом охраны и защиты института собственности, обладает монополией на осуществление принуждения в этих целях;

4) государство аккумулирует в своих руках (через государственный бюджет) средства для обеспечения национальной экономической безопасности и охраны окружающей природной среды. Например, по данным Федеральной службы лесного хозяйства, в 1996—1997 годах на тушение лесных пожаров было затрачено из федерального бюджета 229,5 млрд. рублей. При этом только для тушения лесных пожаров на территории Иркутской области Правительство Российской Феде­рации из своего резерва выделило 15,3 млрд. рублей.

В целом же государство наилучшим образом может обеспечить экономический публичный порядок и институциональное единство регулирования отношений собственности.

Для выполнения указанных задач необходимо сильное государство, но одновременно сильным должно быть и общество, способное заставить работать в своих интересах сложный механизм государственной власти, все ее ветви и структуры, а должностных лиц — в рамках Конституции и вести контроль над системой управления.

Потребность государственного регулирования эко­номики и отношений собственности признают многие специалисты в области предпринимательского права. Общеизвестно, что для современной рыночной экономики зарубежных стран характерны сильное государственное регулирование, основанное на государственной финансовой мощи, государственной собственности на природные и другие материальные ресурсы, государственном секторе экономики, на планировании (про­граммировании), обеспечивающем социальную ориен­тацию развития⁷⁰. В таких странах, как Франция, Гер­мания, Испания, других государствах сильно движение за активное государственное вмешательство в эконо­мику и за введение экономического планирования.

Особое место планирование занимает в экономике Японии. Начиная с 1949 года в этой стране разработа­но 12 планов развития. Назначение этих планов — экономическое руководство государственным сектором и определение ориентиров для частного сектора. В Турции разработкой пятилетних и годовых планов экономического развития занимается государственная плановая организация при премьер-министре. Эти планы обязательны для государственных предприятий, должны учитываться при составлении и реализации государственных программ, а для частного сектора они имеют рекомендательный характер. В Швейцарии разрабатываются пятилетние и даже десятилетние про­граммы развития сельского хозяйства.

В ряде развитых стран широко применяется про­граммно-целевой метод планирования (Австралия, Ка­нада, США).

Планирование на государственном уровне является средством обеспечения ритмичного функционирова­ния экономики, постоянного наращивания конкурен­тоспособности продукции, мерой повышения качества жизни общества и роста экономического потенциала страны.

Таким образом, в современных условиях нуждается в пересмотре подход к собственности (в любых ее формах) как к абсолютному, неотъемлемому, священному и неприкосновенному праву. И если в россий­ском обществе в настоящее время превалирует концепция приоритета интересов и прав личности по сравнению с интересами общества и государства, то в запад -ном мире, на который ориентируются многие россий­ские политики и юристы, все в большей мере преобла­дает подход к частной собственности как к такому институту, который должен служить интересам обще­ства и быть подконтролен ему.

В западной правовой теории собственность рас­сматривается как социальная функция собственника, и государство сохраняет за собой право ограничивать право частной собственности в интересах экономического публичного порядка.

Анализ проблем отношения государства к собствен­ности позволяет сформулировать следующие выводы.

1. Собственность оказывает серьезное влияние на современную российскую государственность, выступая материальной основой публичной власти, фундамен­том формирования рыночных отношений, приоритет­ным направлением реализации экономической функ­ции государства.

2. При переходе России к новому общественному строю модифицируется роль государства в установле­нии правового режима различных видов собственнос­ти, в разрешении конфликтов между различными соб­ственниками, расширяются каналы государственного контроля за реализацией полномочий собственника.

3. Государственную собственность не следует ото­ждествлять со всенародным достоянием, поскольку народ, по сути, отстранен от распоряжения государст­венным имуществом. Конституция Российской Феде­рации 1993 года не употребляет термина «всенародное достояние» ввиду его юридической неопределенности. Однако государственная собственность — это не собственность государственного аппарата, хотя она и нахо­дится в его управлении. Главное назначение государственной собственности — служить нуждам общества, в первую очередь социальным целям, в том числе для сглаживания негативных последствий перехода к рынку, защиты социально уязвимых слоев и групп населения, обеспечения баланса общественных и частных интересов.

4. В теории и на практике возникает проблема оснований вмешательства государства в осуществление част -ной собственности, пределов и условий такого вмешательства, допустимых ограничений свободы распоряжения частной собственностью. Значимость этой пробле­мы определяется новизной для российского общества пост социалистического периода данной формы собст­венности. Обобщение законодательства, практики со­временной России и ряда зарубежных стран позволяет выделить следующие пять принципов допустимого огра­ничения государством права частной собственности:

а) изъятие объектов частной собственности исключительно в интересах общего блага всех проживающих в данной стране людей;

б) справедливая компенсация собственнику имущественных потерь;

в) законность установления ограничений частной собственности;

г) равенство всех собственников в такого рода ограничениях;

д) судебное оспаривание изъятия государством имущества из частной собственности.

5. Необходимо четкое законодательное определение понятий «общее благо», «общественный интерес» как основания для ограничения государством частной собственности, поскольку государство в этих целях неред­ко пользуется субъективными критериями.

Данными понятиями охватываются интересы пуб­личного характера, однако они не сводятся к интере­сам только государства.

Общее благо или общественный интерес имеют абсолютную значимость для всего общества или крупных социальных общностей (национальных, региональных, религиозных и др.), так как служат условием жизнеде­ятельности и развития конкретного общества. Указанные интересы должны быть сориентированы на обще -человеческие ценности, получившие конституционный уровень закрепления.

6. Развитие государства зависит от структуры собст­венности: многие политические задачи и цели определяются тем, кто является субъектом права собствен­ности, правовым режимом и доминирующей ролью той или иной формы собственности в экономике и других сферах жизни общества, средствами обеспечения данной роли и т.д.

В этом плане Россия на переходном этапе своего развития существенно отличается от других стран. Переход России к рыночным отношениям, в том числе к новым формам собственности, в значительной мере определяется самобытностью российского общества, своеобразием институтов и норм, воспринимаемых только российским менталитетом. Отсюда реформы и другие преобразования получают в России особое развитие, нередко приобретают болезненный оттенок и не всегда приводят к планируемым результатам.

7. С учетом специфики российского общества на весь переходный период к рынку необходимо сохра­нять ведущую роль государства в регулировании отношений собственности. Именно государство способно добиться институционального единства данных отно­шений.

8. Институт частной собственности в современном мире трактуется как социальная функция собственника: собственность обязывает; пользование ею должно одновременно служить общему благу. Частная собст­венность не является «священной и неприкосновен­ной». Государство вправе ограничивать право частной собственности в интересах общества на четко закреп­ленных законных основаниях.