Фактор риска в условиях межкультурной коммуникации 10. 02. 19 Теория языка
| Вид материала | Автореферат |
- Программа экзамена по общему языкознанию и истории лингвистики для поступающих на обучение, 98.86kb.
- Рабочая программа дисциплины практикум по межкультурной коммуникации, 158.87kb.
- Социальный дейксис дискурса массовой коммуникации (на материале ток-шоу) 10. 02., 233.28kb.
- Функционально-семантический аспект высказываний со значением возможности 10. 02., 180.84kb.
- Основная образовательная программа высшего профессионального образования общие положения, 681.03kb.
- Проведение научной школы для молодежи «Формирование инновационного гуманитарного пространства, 104.73kb.
- Формирование профессионально-посреднической культуры будущего переводчика в культуросообразной, 711.17kb.
- Формирование профессионально-посреднической культуры будущего переводчика в культуросообразной, 711.2kb.
- Институт лингвистики и межкультурной коммуникации, 369.87kb.
- Вербализация локативных ситуаций в речи детей дошкольного возраста 10. 02. 19 Теория, 366.12kb.
11) Надежда Б. (ситуация в магазине):
Н.Б. – Und das / das güter //
Комм. Б – Güter? Wie meinen Sie das?
Н.Б. – Na ja / das ist güter // (показывает на товары)
Комм. Б – Ah / klar // besser ist das //
Сравнительная степень прилагательного «gut» (хороший) образуется супплетивным способом: gut – besser. Информант же образует форму компаратива от «gut» синтетическим способом, по аналогии с большинством прилагательных в немецком языке (ср. klug – klüger, groß – größer). Возможно, фактора риска удалось бы избежать, если бы в речи информанта не возникла непроизвольно омонимия: немецкое«Güter» является формой множественного числа существительного «Gut» и переводится как «товары, добро, пожитки», что исказило сложившийся коммуникативный контекст. В данном случае сложным ингибитором стала совокупность сразу двух факторов: ошибка при образовании компаратив прилагательного «gut» + омонимия выбранной лексемы. Однако информант использует дейктический жест (эксплицитный катализатор), указывая на характеризуемый предмет, т.е. данный коммуникативный катализатор в этом случае стал эксплицитным.
4. Фактор риска → КИ2 → эксплиц. комм. катализатор+эксплиц. комм. катализатор → нет реализации фактора риска → эффективная МКК
Фонология. Зачастую осознание ошибки, ее природы и роли в речи может послужить фактором, ослабевающим или устраняющим ингибитор, т.е. явиться коммуникативным катализатором, например:
12) Александр В.:
- Da kamen gerade Wahlen // Und ich sprach damals ja nicht so gut Deutsch // Ich kam zu Arbeit / da fragte ich 'nen Kollegen // ist heute Wall? // Er / der schien mich nicht zu verstehen // Und ich dachte / aga / Vielleicht so / Wahl // Und der hat mich verstanden und sagte ja //
Уровень владения немецким языком информанта в описываемый период уже достаточно высок для того, чтобы информант осознал, какую именно ошибку он совершил. Первоначальное «Wall» (вал) он меняет на «Wahl» (выбор), и это служит коммуникативным катализатором, т.е. приводит к неэффективности коммуникации, даже несмотря на то, что правильный вариант в данном случае была бы лексема во множественном числе «Wahlen» (выборы). Очевидно, что здесь свою роль сыграла однозначность коммуникативной ситуации (лексема «Wahl» легко соотносима с проходящим значительным общественно-политическим событием – выборами), т.е. в данном случае речь идет о сложном коммуникативном катализаторе: осознание ошибки + однозначность коммуникативного контекста.
5. Фактор риска → КИ2 → имплиц. комм. катализатор+имплиц. комм. катализатор → нет реализации фактора риска → эффективная МКК
Недостаточный уровень владения вокабуляром общения во многих случаях становится коммуникативным ингибитором. Однако опрос информантов выявляет определенные факторы, которые в описываемых коммуникативных инцидентах нередко становятся катализаторами успешности общения. Пример:
13) Лидия Ш.:
- Viele Wörter habe ich zuerst nicht verstanden // Deswegen gab es Problemen // Ich habe nicht verstanden / was die Leute sagen // Ja / zuerst sehr oft // Nicht immer / aber doch //
И.Ф. – Und haben Sie eine Lösung des Problems gefunden?
Л.Ш. – Ja / natürlich // Ich fragte dann / was der Mensch meint // Oder ich versuchte bestimmen / in welche Situation sagt der Mensch // Und versuchte dann erinnern / was bedeutet dieses Wort //
В данном примере имплицитным катализатором является активизация фоновых знаний лексического характера («Und versuchte dann erinnern / was bedeutet dieses Wort»). То есть информант не просто пассивно следит за потоком речи собеседника, а пытается вычленить из нее образы знакомых лексем, сами лексемы или словосочетания и связать их с определенным коммуникативным контекстом. Таким образом, одним из элементов структуры фактора риска является сложный коммуникативный катализатор: имплиц. комм. катализатор+имплиц. комм. катализатор.
6. Фактор риска → КИ2 → эксплиц. комм. катализатор+имплиц. комм. катализатор → нет реализации фактора риска → эффективная МКК.
Фразеологизмы часто представляют собой проблему для переселенцев, например:
14) Марина Ш.:
М.Ш. - Natürlich höre ich nicht so oft diese Idiome / ja / Sprichwörter oder so was // Aber manchmal höre ich sie doch // Und ich verstehe dann nicht alles //
И.Ф. – Kannst du ein Beispiel anführen?
М.Ш. – Na ja // Ich hab' mal versucht / mir eine Zigarette zu drehen / und es gelang mir nicht // Und da sagte mir ein Freund von mir / ja /du sollst das erst mal in den Griff kriegen // Ja / ich hab nicht gleich kapiert / was das bedeutet // Aber / ja / ich habe geahnt / oder so / dass ich das lernen sollte //
И.Ф. – Hast du gefragt / was diese Wendung bedeutet?
М.Ш. – Ja // Er sagte / das muss man lernen / oder so // Ich hab es auch geahnt//
Коммуникативным ингибитором второй степени является незнание употребленной коммуникантом Б фразеологической единицы «in den Griff bekommen/kriegen» (овладеть чем-либо, приобрести навык, сноровку, набить руку). Незнание фразеологического словосочетания не приводит здесь к реализации фактора риска вследствие действия сложного коммуникативного катализатора – однозначного коммуникативного контекста + использование переспроса.
Следует заметить, что Марина Ш. владеет немецким языком на очень высоком уровне, но и у нее возникают проблемы в общении с коренными немцами. Отсюда допустимо, что у информантов, чей уровень владения языком Б средний или ниже среднего, также возникают сложности с восприятием немецких фразеологических выражений, причем последние могут оказаться в коммуникативном инциденте ингибиторами первой степени.
В структуре акта МКК, как правило, присутствует только один активный компонент: простой/сложный катализатор или ингибитор. Эффективность/неэффективность коммуникации будет зависеть, прежде всего, от того, какой из данных элементов будет являться активным. При наличии двух активных компонентов с различной полярностью возникает противоборство данных сил. От того, за каким из компонентов остается преимущество, зависит реализация/нереализация фактора риска. В этом случае модель фактора риска будет выглядеть следующим образом:
1. Фактор риска → (КИ1 (КИ2) →← эксплицитный (имплицитный) катализатор) → реализация фактора риска → коммуникативный инцидент → неэффективная МКК
15) Марина Ш.:
М.Ш. – Ich hab einmal gehört / von einem Bekannten / er sprach mit einem Deutschen / und wollte sagen / dass / äh / dass seinen Beine so müde waren / oder so was // Und er sagte / „Die Biene nicht gut“ //Und der Deutsche / der hat zuerst gar nicht verstanden // Und der Aussiedler hat dann auf das Bein gewiesen // Und der Deutsche / der verstand, dass ihn 'ne Biene gestochen hatte.
И.Ф. – Ist es Ihrem Bekannten überhaupt nicht gelungen / sein Problem zu klären?
М.Ш. – Nee / gar nicht // Der Deutsche schlug vor / ja / Hilfsmittel und so / Salbe / Creme // Sie haben einander nicht verstanden.
Речь идет о том, что у знакомого – переселенца болели ноги, и он пытался объяснить это немцу. Но вместо лексемы «Beine» (ноги) коммуникант А использовал лексему «Biene» (пчела). Это произошло, очевидно, из-за схожести написания и произношения лексем: были перепутаны две фонемы - [i:] и [ai]. Незнание этого факта послужило коммуникативным ингибитором первой степени. Коммуникант А пытался прибегнуть к помощи коммуникативного катализатора – дейктического жеста, но и здесь он был понят неправильно, фактор риска был реализован, что привело в конечном итоге к неэффективной коммуникации.
2. Фактор риска → (КИ1 (КИ2) →← эксплицитный (имплицитный) катализатор) → нет реализации фактора риска → эффективная МКК.
Интерференция. Принцип лексической номинации может не совпадать в случае противопоставления в языках А и Б критериев «дисемия» - «моносемия», когда какие-то два понятия в языке А манифестируются при помощи одной лексемы, а в языке Б для каждого из этих понятий существует своя лексическая единица:
16) Наталья А.:
Н.А. - Es war einmal komisch // Ich habe meine Bekannte Bonbons gegeben / und habe gesagt / „Willst du saugen?“ // Und Bekannte hat sehr gelacht //
И.Ф. – Haben Sie verstanden / warum Ihre Bekannte gelacht hat?
Н.А. – Ja // Ich musste sagen „lutschen“ // Aber ich habe das nicht gewusst //
И.Ф. – Aber hat Ihre Bekannte doch verstanden / was Sie gemeint haben?
Н.А. – Ja // Und ich hatte Bonbons in die Hand //
Опасность возникновения коммуникативного инцидента возникает в силу несовпадения лексических единиц языков А и Б по принципу «дисемия – моносемия»: «сосать» по-немецки – «saugen», но о леденцах говорят «lutschen». Таким образом, незнание информантом данного явления можно рассматривать как коммуникативный ингибитор второй степени. Но в коммуникативном акте также принимает участие эксплицитный коммуникативный катализатор – наличие в ситуации общения темы сообщения, т.е. объекта, о котором идет речь. Здесь наблюдается противостояние ингибитора второй степени и эксплицитного катализатора. Преобладание последнего приводит к отсутствию реализации фактора риска.
В качестве общего вывода можно подчеркнуть, таким образом, что фактор риска чаще всего реализуется, если коммуникативный ингибитор относится к лексическому или фонетическому уровням языка; реже – на синтаксическом и морфологическом уровнях.
В заключении подводятся основные теоретические и практические итоги исследования.
Содержание диссертации отражено в следующих публикациях:
1. Фешкина, И А. Сущность и роль стереотипов в процессе межкультурной коммуникации [Текст] / И. А. Фешкина // Известия Волгоградского государственного педагогического университета. Научный журнал. – Волгоград, 2009. – № 5 (39). – С. 53-57.
2. Фешкина, И. А. Коммуникативный инцидент в русле межкультурной коммуникации [Текст] / И. А. Фешкина // Вестник Челябинского государственного университета. Научный журнал. – Челябинск, 2009. – № 10 (148). – С. 143-147.
3. Фешкина, И. А. Начальный этап языковой интеграции переселенцев из России в Германию [Текст] / И. А. Фешкина // Иностранные языки в контексте межкультурной коммуникации : сб. ст. / отв. ред. Т. И. Сосновцева. – Саратов : Научная книга, 2005. – С. 86-89.
4. Фешкина, И. А. Культурные стереотипы в речевой межкультурной коммуникации [Текст] / И. А. Фешкина // Вопросы структурной, функциональной и когнитивной лингвистики: теория и практика : Материалы докладов Международной научно-методической конференции, Саратов, 26-27 марта 2007 г. – Саратов : ИЦ «Наука», 2007. – С. 378-381.
5. Фешкина, И. А. Национально-специфические жесты как причина коммуникативных неудач [Текст] / И. А. Фешкина // Языковые и культурные контакты : сб. науч. тр. / отв. ред. А. Я. Минор. – Саратов : Изд-во Сарат. ун-та, 2007. – Вып. 1. – С. 117-121.
6. Фешкина, И. А. Анализ культурологических лакун в дискурсе переселенцев из бывшего СССР в Германию [Текст] / И .А. Фешкина // Языковые и культурные контакты : сб. науч. тр. / отв. ред. А. Я. Минор. – Саратов : Изд-во Сарат. ун-та, 2008. – Вып. 2. – С. 51-56.
7. Фешкина, И. А. Особенности языка российских немцев в Германии [Текст] / И. А. Фешкина // Иностранные языки в контексте межкультурной коммуникации : Материалы докладов Межвузовской он-лайн конференции, Саратов, 25-27 февраля 2009 г. – Саратов : ИЦ «Наука», 2009. – С. 167-173.