Московский государственный институт международных отношений (университет) мид россии

Вид материала

Содержание

La fiebre del oro
Hogar, dulce hogar orgánico
Paredes que escuchaban

Подобный материал:

1 ... 27 28 29 30 31 32 33 34 35

.

24. .

* * *

Ващекина Т.В.^{^*}

(МГУ им. Ломоносова, Россия)

Интеллектуальные способности человека
в русской и испанской фразеологии

Capcidades intelectuales del hombre a través
de la fraseología rusa y española

Сопоставительный анализ фразеологического материала, обозначающего интеллектуальные способности человека в русском и испанском языках, показывает, что подавляющее его большинство в обоих языках представляют собой фразеологические единицы (ФЕ), обозначающие глупого, бестолкового, несообразительного человека, нежели умного, сообразительного. Это универсальное свойство языка.

Анализ содержательной стороны исходных фразеологических единиц, обозначающих глупого человека, дает основание наметить модели, участвующие в образовании ФЕ исследуемой группы, такие, как модель «отсутствие вместилища ума», «отсутствие мозгов во вместилище ума», «древесное значение», «сравнение с предметом посуды», «значение несопоставимых понятий», «сравнение с животными», «отходы, отбросы в голове» и т.д.

Больше всего фразеологизмов, обозначающих как умного, так и глупого человека, связано с соматическим компонентом (образом головы). Например, для обозначения несообразительного, глупого человека в русском языке употребляется ФЕ голова садовая; садовая голова (прост., неодобр.; шутл.-ирон.). Здесь прилагательное садовая значит огородная. Известно, что картофель, лук, капусту в просторечии часто называют головой или головкой. «Сравнение же с кочаном капусты, твердым и зеленым, вносит в слово голова отрицательную оценочность» (5, 119). В испанском языке выражение cabeza de chorlito (букв. голова кулика; безголовый человек; шляпа, ветреник) означает и голова садовая, и пустая голова, и мякинная.

К модели «отсутствие вместилища ума» относится фразеологизм без головы (разг., неод.), что значит неумный, туповатый, несообразительный. Испанская ФЕ de poco seso (букв. глупый, безмозглый, безголовый) является полным семантическим эквивалентом русского фразеологизма.

Вариантом модели «отсутствие вместилища ума» является модель «отсутствие мозгов во вместилище ума». К данной модели относится фразеологизм пустая голова (башка) у кого (прост., презр,), полным семантическим эквивалентом которого является ФЕ cabeza vacía (букв. пустая голова). Вариантами испанской ФЕ cabeza vacía служат ФЕ cabeza de chorlito (букв. голова кулика; безголовый человек, шляпа, ветреник) и ФЕ flaco de cabeza (букв. пустоголовый).

О человеке, все легко забывающем, имеющем плохую память, ничего не держащем в памяти, русские говорят дырявая голова (пренебр. или шутл.), полным семантическим эквивалентом которого в испанском является ФЕ una cabeza agujereada. Кроме того, вариантами данной ФЕ у испанцев служат ФЕ tiene la cabeza a las once (букв. у него голова на 11 часов; мозги набекрень)) и ФЕ tiene la cabeza a pájaros (букв. иметь птичью голову), чего нет в русском языке.

ФЕ мякинная голова (башка) (прост., презр.) относится к модели «отходы, отбросы в голове». В испанском языке аналогом данной ФЕ являются ФЕ cabeza rеdonda (букв. круглая голова), cabeza de tarro (de chorlito) (букв. цилиндрическая голова; безголовый человек, шляпа, ветреник).

К данной модели относится ФЕ голова соломой набита у кого (кто-либо глуп, бестолков, несообразителен), а также ФЕ солома в голове у кого, или же вариант данного фразеологизма в голове опилки (разг.). В испанском языке мы не находим полного семантического эквивалента русской ФЕ у него голова соломой набита. Испанцы в данном случае используют следующие варианты: ФЕ es un tonto del haba (del bote) (букв. бобовый дурак, лодочный дурак) и ФЕ es un poco tontorrón (букв. немного придурковатый). В русском языке о глуповатом, нерасторопном человеке часто говорят мешок с соломой, полным семантическим эквивалентом которого в испанском языке является выражение saco de paja (букв. соломенный мешок).

В русском языке негативная оценка интеллектуальных способностей человека чаще всего связана с образами дерева, например, дубина, пень, чурбан, а также с образом чего-то тупого (тупица) или посуды (чайник). Например, дубовая голова (башка); голова дубовая (прост, презр.). «В обороте отразилась отрицательная переносная семантика, связанная с дубом, – его твердость. Образная основа выражения понятна: достаточно представить себе, что у человека вместо головы – дубовый чурбан, на котором тешут колья. В сочетаниях типа дубовая голова, еловая голова, дырявая голова, садовая голова прилагательное не только усиливается выразительностью слова голова, но и становится основой отрицательной семантики» (5, 119). В испанском языке встречается полный семантический эквивалент русской ФЕ дубовая голова – cabeza de alcornoque, или просто de alcornoque (букв. дубина, что-то от пробкового дуба, дубовая голова), а также в качестве синонима употребляется ФЕ cabeza redonda (букв. круглая голова).

Рассмотрим ФЕ пень березовый (в два обхвата, дырявый) (прост неодобр)., пень дырявый (разг., бран.)., что означает неумный, очень глупый человек, тупица. Основа фразеологизма – переносное значение существительного пень – «глупый человек». «Компоненты березовый, в два обхвата, дырявый конкретизируют прямое значение слова пень, создавая тем самым двуплановость восприятия, необходимую для усиления экспрессии» (5, 135). Также об очень глупом человеке русские говорят чурка с глазами (разг., груб.) (прост. презр.). Фразеологизм черпает основной образ и экспрессивность в компоненте со значением «деревянный», т.е. чурка. В обороте чурка с глазами путем подкрепления переносного значения, т.е. подчеркивания «человеческих» свойств (с глазами), достигается усиление экспрессивности выражения» (5, 631). В качестве синонимов русские используют слова балда (прост. бран.), когда речь идет о бестолковом человеке, дураке, чурбан, т.е. тупой человек, болван, а также в разговорном языке часто употребляются выражения дуб дубом, здравствуй, дерево. В испанском языке подобных фразеологизмов и слов не отмечено.

Модели «древесное значение» соответствует и ФЕ голова (башка) еловая или еловая голова (башка) (прост., презр.), т.е. глупый, бестолковый человек, а также ФЕ глупая голова (разг.) – то же, что и дубовая голова. В испанском языке для обозначения ФЕ голова еловая используют ФЕ cabeza de tarro (redonda) (букв. цилиндрическая, круглая голова), pedazo de alcornoque (букв. кусок пробкового дуба = дурак, дубина, тупица).

К данной модели относится и ФЕ дубина стоеросовая (балда осиновая, пень дырявый). (груб.-прост., презр., бран.; диал.), когда говорят о крайне тупом, глупом человеке; тупице, дураке, болване. Синонимом является фразеологизм олух царя небесного (разг., презр.), чему в испанском языке соответствуют слова bobalicón (букв. простофиля, набитый дурак, балда), melón (букв. дыня; простофиля) и ФЕ más tonto que un hilo de uvas (букв. намного тупее, чем виноградная нить).

В основе выражения дубина стоеросовая лежит переносное значение слова дубина – «тупой, непонятливый или упрямый человек». Прилагательное стоеросовый в составе выражения играет роль усилителя экспрессивности опорного компонента. В испанском языке семантических эквивалентов ФЕ дубина стоеросовая не находим. Аналогом данного фразеологизма в испанском языке является ФЕ tonto de capirote (букв. дурак в капюшоне с отверстиями для глаз; в докторской шапочке = набитый дурак, глуп как пробка)). Кроме того, вариантом данного фразеологизма служит ФЕ bobo de Coria, es bobo de Coria (букв. дурак из Гории; Coria del Rio, un pueblo de Sevilla, tаmbién en Andalucía), а также тупицу, очень глупого человека сравнивают с лавой: tonto de lava (букв. дурак из лавы). Для выражения «быть дубиной» испанцы используют ФЕ ser un melón (букв. быть дыней) или ФЕ como un melón (los melonеs) de invierno (букв. как зимняя дыня).

Фразеологизм балда осиновая (прост., бран.) возник в результате «эксплицирования (наращивания, развертывания) слова балда. Дополнительный компонент осиновая конкретизирует прямое значение этого слова, снимая тем самым шаблонность метафоры «дерево-человек». Актуализация образа повышает экспрессию опорного слова» (5, 40).

К модели «сравнение с животными» относится ФЕ глуп как сивый мерин (прост., неод.), т.е. очень, до крайности глупый человек. Мотивировка оборота прозрачна. Сивый мерин – это поседевший от долгой и тяжелой жизни холощеный жеребец, потерявший к старости и физические силы, и умственные способности. Это собственно русское выражение. Связано оно с отношением к сивой (= старой) лошади как к глупому существу. Семантических эквивалентов данной ФЕ в испанском нет, но часто приводят в качестве вариантов ФЕ es más tonto que capirote (букв. намного тупее, чем дурак в капюшоне с отверстиями для глаз; в докторской шапочке = набитый дурак, глуп как пробка или es más tonto que un hilo de uvas (букв. намного тупее, чем виноградная нить) (Ср.: дубина стоеросовая).

Известно, что баран и овца издавна служат символом глупого человека. В русском языке о глупом человеке или о человеке, который ведет себя глупо, говорят баран бестолковый (разг., иногда шутл.), глуп как баран (презр.), тупой как баран. Вариантом данных фразеологизмов служит ФЕ глупый как осел (разг.). В испанском языке полных семантических эквивалентов данным выражениям не отмечено. Испанцы используют ФЕ tiene (la) cabeza de hierro (букв. у него железная голова) или cabeza de burro (букв. ослиная голова).

Русские, говоря о бестолковом, глупом человеке, часто употребляют выражение куриные мозги (у кого-либо), полного семантического эквивалента которому нет в испанском языке. Испанцы же сравнивают тупого, несообразительного человека с головой канарейки, перепелки, кролика, кулика: tener menos cabeza que un canario (una codorniz, un conejo, un chorlito) (букв. иметь меньшую голову, чем канарейка и т.д. / иметь меньше мозгов, чем ...), cabeza de chorlito (de gorrión, de grillo, de jilguerro, de pájaro) (букв. голова кулика, воробья, сверчка, щегла, птицы). Вариантом данной ФЕ служит ФЕ tener menos seso que un mosquito (букв. иметь меньше мозгов, чем комар). О чванливом глупце испанцы говорят caballero en su caballo (букв. кавалер на своей лошади), а о человеке, который глуп, не знает ни бельмеса, плохо подготовлен, – estar uno pez (букв. кто-то является рыбой). В русском языке подобных фразеологизмов не встречаем.

Для обозначения глупого человека испанцы используют ФЕ с собственными именами, например, más tonto que Abundio! (букв. более глупый, чем Абундьо!). Здесь речь идет о человеке, который пошел собирать виноград, а принес десерт из винограда (или который продал машину, чтобы купить бензин). Кроме того, в испанском языке тупой человек сопоставляется с родителями, которые еще были женихом и невестой: еs tonto desde que sus pаdres eran novios, а также с каким-то предметом: estar como un guardacantón (букв. быть как тумба на тротуарах, у дороги), семантических эквивалентов которым нет в русском языке.

Итак, проведенный анализ ФЕ, обозначающих интеллектуальные способности человека, позволяет прийти к выводу, что в русском и испанском языках достаточно много семантических эквивалентов, что свидетельствует о большем сходстве, нежели различии. Наш материал подтвердил исследование, представленное В.М. Мокиенко и Е. Николаевой, о том, что «сужение диапазона собственно национальных рамок фразеологической системы дает возможность объективно оценить масштабы межъязыкового взаимодействия русского языка с другими языками Европы» (5, 21).

ЛИТЕРАТУРА

1. Молотков А.И. Фразеологический словарь русского языка. – М., 1978.

2. Жуков В.П. Словарь фразеологических синонимов русского языка. – М, 1987.

3. Левинтова Э.И. Испанско-русский фразеологический словарь. – М., 1985.

4. Бирих А.К., Мокиенко В.М., Степанова Л.И. Словарь русской фразеологии. Историко-этимологический справочник. – Санкт-Петербург, 1998.

5. Мокиенко В.М., Николаева Е.К. Интернациональный фонд русской фразеологической картины мира. In: Rossica Оlomucensia XL (Za rok 2001), Olomouc 2002.

6. Мокиенко В.М. Славянская фразеология. – М., 1989.

* * *

Vereshchinskaya J.^{^*}

(Universidad MGIMO, Rusia)

El uso de referencias culturales en los titulares
de la prensa española

Прецедентные феномены в заголовках испанской прессы

Uno de los recursos estilísticos más utilizados en la prensa escrita española es el uso de frases hechas, refranes y otros fenómenos lingüísticos culturales (textos, citas, enunciados, nombres, situaciones) en los titulares. Las referencias culturales reúnen un grupo especial de los fenómenos verbales y verbalizados pertenecientes al nivel nacional y relacionados con la percepción colectiva de los sujetos culturales.

En la lingüística rusa este fenómeno lo estudian tales lingüístas como Y. Karaúlov, D. Gudcov y otros. Según Yuriy Karaúlov, las referencias culturales son textos significativos para una u otra persona en las relaciones cognitiva y emocional, son bien conocidos para la misma persona, su entorno, incluso sus antepasados y conteporáneos, y, además, el acceso a los cuales se hace más de una vez en el discurso de la persona.

En la lingüística española, además de “referencias culturales”, encontramos el término “citas encubiertas”, por ejemplo, utilizado por Graciela Reyes, que tiene en cuenta las referencias a discursos reales, implícitos, evocados o imaginados en el lenguaje cotidiano.

Desarrollando la definición propuesta por Y. Karaúlov Dmitriy Gudkov sostiene que el texto, que funciona como referencia cultural, es un producto autosuficiente de habla y pensamiento, es una unidad predicativa, un signo compuesto, cuyo significativo no equivale a la simple suma de los significados de sus componentes. El texto de este tipo lo conoce cualquier miembro de la cominidad lingüística y cultural. Son las obras de la literatura, textos de las canciones, de la publicidad, los textos políticos y publicísticos, etc. Al enunciado se refieren las citas, nombres de las obras, etc. La situación “cultural” es una situación ideal que tiene connotaciones determinadas (por ejemplo, la traición de Judas a Jesucristo). El antropónimo “cultural” es un nombre propio relacionado con un texto bien conocido o con una situación conocida a los hablantes.

El fenómeno de referencias culturales se basa en la unidad de los conocimientos de fondo sociales, culturales y lingüísticos del destinatario y remitente. Como fuentes de los textos sirven tanto las frases hechas, títulos y citas de películas, como libros, canciones, fragmentos de publicidad, enunciados de estadistas o personalidades públicas y políticas, etc.

Tales referencias se usan en la prensa escrita muy ampliamente porque atraen a los lectores con sus imágenes conocidas, relaciones asociadas, textos originales. A veces los periodistas emplean las citas encubiertas con finalidad lúdica de reírse o condenar algún hecho. Las frases hechas en el texto publicitario despiertan nuevas imágenes actuales que se proyectan precisamente al fondo de lo viejo, conocido. Así el lector se envolucra en un juego de palabras sintiendo su pertenencia a la comunidad nacional y cultural. Primero el recipiente tiene que encontrar algo en común entre el titular y la cita encubierta que contiene o a que insinúa, después debe relacionar ambos sentidos lo que requiere que lea todo el artículo. Este proceso intelectual y divertido es difícil y tiene una orientación comunicativa especial, porque exige cambios, recompresión o actualización del texto original.

Es habitual emplear las citas encubiertas en la titulación periodística: las imágenes y frases conocidas presentadas en un contexto nuevo, a menudo de forma inesperada, captan atención del receptor y despiertan interés de seguir leyendo la publicación. La modernización de las citas sirve frecuentemente para crear una connotación irónica o satírica, un sentido nuevo. Como regla, se someten a transformación de los aforismos (Vino, vio y cerró /El País, 31.03.2007/; ZP ha muerto, ¡viva Zapatero! /El Mundo, 07.10.2007/); refranes (A mal tiempo, empleo verde /El País, 17.03.2009/); títulos de canciones (Corazón partío /El Mundo, 29.10.2008/), de obras literarios (El Procurador no tiene quien le escriba /El Mundo, 25.10.2008/).

La lingüista española Silvia Hurtado González ofrece la siguiente división de los titulares: los titulares cuyo modelo lingüístico procede del patrimonio cultural común (la literatura, el cine, etc.) y titulares que se elaboran a base de esquemas sintácticos pertenecientes al acervo lingüístico nacional (frases hechas, proverbios, refranes, etc.). En el primer caso se trata de expresiones pocedentes de una situación única pero conocida; mientras que en el segundo, la frase enunciadora original es desconocida o está diluida en el patrimonio lingüístico de la comunidad; se trata, por lo tanto, de expresiones conocidas por su repetida aparición.

Podemos subdividir el primer grupo de los titulares, que se basan en modelos pertenecientes al patrimonio cultural universal, en los siguientes campos semánticos: el cine, la literatura, la música, la publicidad y los medios de comunicación, la historia y la religión. En todos los casos el titular forma parte del proceso cultural en el que funciona una serie de valores sociológicos, comunicativos e idiológicos.

Los titulares, que tienen como base modelos pertenecientes al patrimonio lingüístico nacional, se valen de construcciones estables de la lengua, expresiones más o menos lexicalizadas que se caracterizan por poseer un significado teóricamente fijo. La fraseología y paremiología tienen grandes posibilidades para hacer más atractivos los titulares de la prensa diaria, lo que se explica por su gran capacidad de la recontextualización.

Se puede destacar dos modelos del uso de citas encubiertas en los titulares periodísticos:

● uso literal, cuando la incorporación de las unidades ajenas interviene como recurso expresivo, por ejemplo: el artículo titulado La fiebre del oro /El País, 04.08.2008/ habla del anelo de los deportistas chinos de conseguir lo más medallas posible durante los Juegos Olímpicos de 2008;

● cambio sintáctico o léxico de la construcción estable de la cita encubierta o de algún componente suyo, así que la transformación sirve para que aparezca un sentido nuevo, por ejemplo: el titular Sobre gustos se escribe todo /El País, 11.12.2008/ proviene del proverbio “sobre/de gustos no hay nada escrito”, pero éste fue completamente transformado y adquiere el nuevo sentido en el texto periodístico que habla de diferentes gustos en el arte.

Existen distintos modos de introducir citas encubiertas cuando se observa la recontextualización y la reinterpretación del enunciado:

1) sustituir uno de los componentes del texto original:

007, licencia para jugar /El País, 11.11.2008/ – es una modificación del título de una de las peículas sobre James Bond “007, licencia para matar”, donde queda sustituido el verbo;

en el titular El cartero siempre hace doble click /El País, 13.11.2009/ se usa el título de la película “El cartero siempre llama dos veces” (1946). En vez de “llama dos veces” está “hace doble click” porque en el artículo se trata de la implantación de un sistema gracias al cual es posible enviar y recibir correos electrónicos, mensajes sonoros, fotos, hacer compras 'online', etc.;

2) añadir u omitir algún elemento lingüístico (fonético, gramático o léxico) del texto original, por ejemplo: Hogar, dulce hogar orgánico /El País, 20.01.2009/. Este titular reproduce una línea de una canción famosa, compuesta en el siglo XIX, completada con el adjetivo “orgánico”. En este artículo se trata del nuevo diseño de interiores que prevé el uso de los materiales orgánicos en la decoración. Si el proverbio o el refrán es muy largo, suele aparecer de forma incompleta, por ejemplo: en el texto periodístico A mal tiempo /El País, 27.06.2009/ se trata de las actividades humanas en condiciones de la crisis global, es una referencia al proverbio “a mal tiempo, buena cara”. En este enunciado la omision de la segunda parte del proverbio no ocasiona ninguna pérdida de información en el texto periodístico, al revez, añade un nuevo sentido al titular;

3) cambiar el orden de palabras del texto original (inversión, transposición, etc): el titular Paredes que escuchaban /El País, 07.03.2009/ está basado en la frase hecha “las paredes escuchan/oyen” y narra la historia del fotógrafo Smith que dejó su carrera próspera, su casa y familia y se asentó en un almacén viejo en Nueva York, instaló micrófonos en todas las paredes, invitó a los músicos callejeros y grabó su música.

En la prensa española se observa el elevado número de titulares que, sin reproducir un refrán, aforismo o proverbio, han sido redactados `a partir de` o `a imitación de` aforismos y refranes bien como un calco semántico, bien calcando su estructura gramatical, o ambas cosas a la vez. El caracter condensado e ingenioso, junto con procedimientos elípticos y nominalizaciones, serían algunas de las vías por las que el titular de prensa asume la retórica del refrán.

En defenitiva, el hecho de que en la titulación periodística se usen o se tomen como modelos refranes no sólo garantiza su conservación sino que renueva su vitalidad, da una nueva interpretación y comprensión a lo que se describe en los artículos.

Como las fuentes de las citas encubiertas en los titulares pueden servir los antropónimos bien conocidos (Kelly Clarkson, ¿la nueva Britney Spears? /El País, 30.01.2009/; El Indiana Jones español /El País, 26.02.2009/), aforismos (ZP ha muerto, ¡viva Zapatero! /El Mundo, 07.10.2007/), obras literarias (Múgica acusa a Moix de “contar 'Alicia en el país de las maravillas” al negar los malos tratos a menores /El País, 17.02.2009/); títulos de películas (Último tango en Tokio /El País, 24.05.2009/) situaciones o eventos (Los padres del 'niño del globo' se declararán culpables por el montaje /El Mundo, 12.11.2009/; A zapatazos contra Strauss-Kahn /El País, 01.10.2009/); frases de los medios de comunicación (Springsteen, bardo del 'yes, we can' /El País, 27.01.2009/), fraseologismos (Las ONG 'se aprietan el cinturón' para afrontar nuevas demandas por la crisis /El País, 22.01.2009/; La emoción de irse de 'copas' /El País, 27.01.2009/); proverbios (Comer es poder /El País, 07.03.2009/); refranes (Dime a quién llamas y te diré cuántos amigos tienes /El Mundo, 18.08.2009/).

Con el empleo de fórmulas fijas se capta la atención del receptor, al que, por un lado, le da una agradable sensación el reconocimiento de estos esquemas, que forman parte del acervo popular y contribuyen a acercar el mensaje, hacerlo expresivo, ameno, y por otro lado, le divierte la originalidad de la modificación o ruptura llevada a cabo.

LITERATURA

1. Гудков Д.Б. Теория и практика межкультурной коммуникации. – М.: ИТДГК «Гнозис», 2003.

2. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. – М., 1987.

3. Соколова О.И. Использование прецедентных текстов в газетных заголовках // Международный научно-практический (электронный) журнал ”INTER-CULTUR@L-NET”. Выпуск 4

Blog

Московский государственный институт международных отношений (университет) мид россии

Содержание