Н. Г. Чернышевского Институт истории и международных отношений Креленко Н. С. Некоторые проблемы истории нового и новейшего времени стран европы и америки и судьбы историков учебно-методическое пособие
| Вид материала | Учебно-методическое пособие |
- Уважаемые коллеги!, 26.61kb.
- М. А. Толстая Историография истории нового времени стран Западной Европы и США учебно-методическое, 377.63kb.
- Программа и методические указания по курсу истории новейшего времени стран европы, 479.23kb.
- Македонский вопрос в период Балканских войн 1912-1913, 450.33kb.
- Н. Г. Чернышевского Институт истории и международных отношений Программа, 2699.12kb.
- Эволюция туристических практик русских во Франции (начало XIX начало XXI в. В.), 447.51kb.
- Историография нового и новейшего времени стран Европы и Америки, 4982.11kb.
- Историография нового и новейшего времени стран Европы и Америки, 4981.75kb.
- Система международных отношений раннего нового времени, 13.4kb.
- Учебно-методическое пособие для студентов Института истории и международных отношений, 2129.7kb.
Саратовский государственный университет имени Н.Г. Чернышевского
Институт истории и международных отношений
Креленко Н.С.
НЕКОТОРЫЕ ПРОБЛЕМЫ ИСТОРИИ НОВОГО И НОВЕЙШЕГО ВРЕМЕНИ СТРАН ЕВРОПЫ И АМЕРИКИ
И СУДЬБЫ ИСТОРИКОВ
Учебно-методическое пособие
для подготовки аспирантов
специальность
07.00.03 – «Всеобщая история (новая и новейшая история)»
Саратов - 2011
Изменение исторического сознания на протяжении XX века. Кризис исторического сознания на рубеже веков и эпох (конец XIX - начало XX века). Позитивизм в исторической науке, сильные и слабые стороны. Развитие естественных наук и его влияние на гуманитарные знания. Проявления кризисных тенденций в историческом сознании и пути их преодоления. Противопоставление истории «точным» наукам. Середина века – господство теорий «глобальных историй». Новые подходы и новые темы в истории. Развитие исторического знания в русле междисциплинарных подходов. Историческое знание и антропологические подходы. Работы М. Фуко и историческая наука.
Историки XX века об общем и особенном в истории. В XIX в. история была признана наукой, подчиняющейся тем же законам, каким подчиняются все науки; сформировалась структура профессионального исторического образования; во многих странах стали выходит специальные исторические журналы, было организовано издание источников, серийных изданий по истории (разные варианты многотомных «Всеобщих историй»). Такого рода издания опирались на позитивистское признание единства исторического процесса. Именно эти систематизирующие труды демонстрировали сложность объяснения конкретно-исторических сюжетов общими схемами и понятиями.
Начало XX в. сопровождалось тревожным и смутным ожиданием каких-то перемен. Пока историки, занимающиеся конкретными исследованиями, копили, сортировали и осмысливали факты, пребывая в счастливом убеждении, что описанное ими представляет собой подлинную картину прошлого, началось очередная революция в умах. Сначала возникло сомнение в абсолютной неопровержимости имеющихся научных подходов к осмыслению различных явлений.
Философской основой первых сомнений стало неокантианство. Вильгельм Дильтей (1833-1911) «Введение в науки о духе» (1883) В отличие от наук о природе история изучает не объективный мир, а воплощение субъективных установок. Естественные науки объясняют свой объект с помощью рациональных методов, история предполагает вживание в прошлое. История – идеографическое (описательное) знание. Вильгельм Виндельбанд (1848-1915) в своих работах «История естествознания» и «История философии» (1889) противопоставил номотетические (объясняющие и обобщающие) науки идеографическим (описательным) наукам об индивидуальном, к числу которых принадлежит история. Генрих Риккерт (1863-1936) в работе «Границы естественнонаучного образования понятий» (1902). отнес историю к сфере знаний оценочной и индивидуализирующей, представляющей собой предельный случай знания реальности в ее индивидуальном проявлении. Историк, имеющий дело с общественным бытием, описывает прошлое, отбирая факты. В этом он подчиняется той или иной системе «культурных ценностей», которые являются продуктом деятельности общественного сознания.
Другой вариант переоценки ценностей и смены вех связан с возрождением гегельянства. Бенедетто Кроче (1866-1952) «Теория и история историографии» (1915-1917). Согласно Кроче история – это современная мысль о прошлом, прошлое становится историей, оживленное мыслью историка. История осуществляет связь человечества с его корнями, с его прошлым. История познаваема, но источники «говорят» только в контакте с мыслью историка. Высшим достижением исторической мысли прошлого считал историографию эпохи романтизма.
Ко времени появления работы Кроче на смену старому научному подходу, основанному на уверенности в достоверности полученных знаний, пришел новый, опирающийся на «великую и драматическую теорию относительности, потрясшую все здание науки» (Л. Февр) и опирающуюся на признание релятивности (относительность) всякого знания. Вместе с тем царапины сомнения в достоверности научных знаний превратились в открытую рану утраты веры в светлое будущее человеческого общества. Кризисные проявления (социально-политические революции, экономические потрясения) первой трети XX века разрушили оптимистическую веру в поступательном развитии западной цивилизации. Пожалуй, наиболее ощутимо это проявилось в работе О. Шпенглера (1880-1936) «Закат Европы» (2 тт., 1918-1922), где с оглушающей очевидностью прозвучало разочарование и пессимизм поколения, обманутого результатами Великой войны. Кроме эмоционально точной передачи настроения времени работа Шпенглера интересна с содержательной точки зрения. В основе построения положена идея культурно-исторического цикла и замкнутости локальных культур. По мнению автора, человечество создало несколько изолированных культур. Каждая из них – это порыв духа, вырвавшегося из бессознательных глубин. Каждая из культур самостоятельна, изолирована и не способна взаимодействовать с другими, каждая живет примерно в течение 1 000 лет, завершая свое развитие окостенением (цивилизацией), сопровождающимся возникновением больших городов, усилением влияние масс и появлением Цезаря (человека или государства). Финал, более или менее отдаленный обстоятельствами, один - гибель культуры. Построение Шпенглера опирается не на теоретическую аргументацию, а на эмоциональное переживание, так соответствовавшее общему настроению Запада в те годы.
Возможности науки истории, ее способность заглянуть в прошлое и предсказать будущее были поставлены под сомнение. Вновь встали вопросы: куда движется общество? можно ли понять, что в нем происходит? Стало очевидно, что исторический материал не может изучаться по тем же правилам, что естественно научные дисциплины, что если история наука, то другая, подчиняющаяся каким-то собственным правилам. Ведь историки воссоздают по субъективно отобранным данным из того, что случайно или намеренно сохранилось от прошлого то, что кажется им важным и значимым.
На смену веры в исторический факт как основу исторического знания пришел релятивизм, признание относительности знаний. Историки, придерживавшиеся новых подходов, утверждали: убеждение, что «факты будут говорить сами за себя» иллюзия, подлинный исторический факт и его отражение в письменных источниках – не одно и то же. Восприятие истории стало более сложным, потребовались новые подходы к осмыслению, новые теоретические конструкции, объясняющие прошлое.
Макс Вебер: о духовном в экономике. Серьезное влияние на развитие исторической мысли в XX веке оказали идеи немецкого социолога и историка Макса Вебера (1864-1920). Вебер происходил из состоятельной семьи и, подобно большинству людей этого социального круга, придерживался либеральных взглядов. В Гейдельбергском университете он изучал юриспруденцию. Кроме того, еще в студенческие годы он заинтересовался экономической историей и политической экономией. Его занимали проблемы, связанные с выявлением связей между экономическим развитием и правовыми и религиозно-психологическими проявлениями жизни общества. Вебер называл такую постановку проблемы «эмпирической социологией», то есть социологией, ориентированной на повседневную практику жизни.
Уже своими первыми работами Вебер заявил о себе как о самостоятельном, неординарно мыслящем ученом. В 1889 г. появилась монография «К истории торговых обществ в средние века», а в 1891 г. – «Римская аграрная история и ее значение для государственного и частного права» (на русском языке издана под названием «Аграрная история древнего мира»). Он рассматривал исторические проблемы сквозь призму социологического подхода. В 1894 г. Вебер стал преподавать в университете Фрайбурга, а спустя два года перешел на работу в свою «alma mater». Преподавательская деятельность была вскоре прервана из-за тяжелого психического расстройства. Научной работой Вебер, однако, продолжал заниматься.
К 1905 г. относится появление его самой известной работы « Протестантская этика и дух капитализма». С этой публикации началась его работа над сюжетами, связанными с социологией религии. Широта кругозора ученого была огромна. Его интересовала история мирового хозяйства, особенности аграрного отношения античного общества, проблемы права, религии, культуры. Особое внимание он сосредоточил на происхождение капитализма, точнее на том, как связь существует между религиозной этикой и хозяйственной деятельностью людей.
Для теоретиков XX в. свойственно перенесение интереса с объекта исследования на метод исследования. Примером служит разработка теории «идеальных типов» Вебера. Ученый считал, что, изучая тот или иной материал, исследователь из реальных элементов действительности выделяет, вычленяет своего рода модели тех или иных элементов. К «идеальным типам» он относил: ремесло, капитализм, экономический обмен, церковь, город, христианство. В природе не существует города вообще, а есть множество городов, различающихся по размерам, местонахождению, составу населения, его занятиям и многому другому. Не существует христианства вообще, поскольку православие, католицизм, различные варианты протестантизма весьма отличаются между собой, но есть некие объединяющие черты, позволяющие абстрагироваться от различий и употреблять это понятие.
Главной проблемой, интересовавшей ученого, была проблема взаимоотношений духовной и экономической жизни общества на разных этапах его жизни: в античности, в период Средних веков и Нового времени. Изучение исторических процессов разных эпох нужно было ученому в качестве сравнительного материала, позволяющего выявить своеобразие перехода к обществу капиталистическому (индустриальному).
Эту форму организации общества Вебер противопоставлял всем остальным, объединенным им в одну группу традиционных обществ. Главным отличием общества капиталистического от всех остальных он считал рациональное начало, положенное в основу всей организации жизни этого общества. Рациональность, рассудочность, подход с точки зрения разумности лежит в основе всех сторон организации жизни капиталистического общества: хозяйственной, политической, идейной. В этом обществе особый статус приобретает наука, представляющая собой по Веберу самое чистое воплощение рациональности. Наука проникает в производство, быт, управление.
Согласно Веберу случилось так, что в определенное время (середина второго тысячелетия нашей эры) в определенной части мира (запад европейского континента) стал складываться рациональный способ ведения хозяйства (капиталистическое хозяйство, при котором рабочая сила отделена от средств производства) и получили распространение рациональные знания (математика, эксперимент, римское право). В основе лежала формальная рациональность, предполагающая возможность количественного подсчета. Рассудочная в своей основе протестантская религия синтезировала и привела в действие все другие рациональные составляющие, и в результате возник тип общества, прежде никогда не существовавший.
Собственно мысль о связи между капитализмом и протестантизмом высказывал еще К. Маркс, М. Вебер увидел в этой связи стержень становления современного общества. Количественная характеристика – вот главное отличие, лежащее в основе организации этого общества. Он считал, что элементы капитализма существовали на разных этапах жизни человечества, но именно протестантский рационализм придал ему размах и жизнестойкость, превратив мир в арену ожесточенной борьбы за выживание между человеческими индивидами и государствами. Согласно Веберу рано или поздно все человечество пойдет по пути, проложенному странами Западной Европы.
В годы начавшейся мировой войны Макс Вебер оказался в рядах тех, кто пытался доказать опасность и бесперспективность войны для Германии. Он одним из первых предсказал, что из затяжной войны Германии выйдет побежденной, и результатом будет политический развал и революция. Он пытался создать новую партию «Народный союз за свободу и отечество», которая смогла бы обеспечить сплочение всех здравомыслящих в стране. Создать такую партию не удалось, но Вебер стал политической фигурой. Он сопровождал немецкую делегацию в Версаль для подписание документов, подводивших итог мировой войне. С 1919 г. Вебер приступил к работе в Мюнхенском университете. В этот период появились такие его статьи: «Политика как призвание и профессия» (1919) и «Наука как призвание и профессия» (1920). Написанные в условиях, когда западный мир находился в состоянии глубокого кризиса, отягощенного в Германии унизительными результатами военного поражения, эти статьи отличаются весьма мрачным восприятием перспектив индустриальной цивилизации.
Умер Макс Вебер в 1920 г. Ряд его трудов были опубликованы уже после его смерти. Два из них – « Хозяйственная этика мировых религий», над которым он работал с 1916 по 1919 гг., и «Хозяйство и общество» не были окончательно завершены. Они были подготовлены к публикации и изданы вдовой ученого Марианной Вебер.
Научная деятельность Вебера отразила новые, характерные для XX в. подходы к наукам. Для него история – это наука, но отличающаяся от наук, рассматривающих природные явления. Невозможно подходить к изучению человеческого прошлого с теми же мерками, с которыми подходят, например, к изучению природных явлений. Человек существо сознательное и этот обстоятельство нельзя игнорировать при изучении жизни общества. Задачу истории Вебер видел в установлении причинно-следственным связей между отдельными историческими явлениями, а задачу социологии в том, чтобы выявить правила, по которым события развиваются вне зависимости от времени и места их свершения. Свою теорию Вебер противопоставлял идеям К. Маркса, невольно упрощая их, сводя к с экономическому материализму. Это тот случай, когда одна теория формируется, отталкиваясь от другой, что не исключает влияния отвергаемой системы идей на новообразование. В последней трети XX в. на Западе, а затем и России начался «веберовский ренессанс».
Йохан Хейзинга (1872-1945) - нидерландский исследователь. Монография «Осень средневековья» (1919) посвящена культурной жизни Бургундии XV в., в качестве источников использованы произведениия живописи, скульптуры, архитектуры, литературы (светской и духовной). Автор усмотрел большие отличия в мировосприятии людей, создавших эту культуру, от его современников. По его мнению, их отличало более острое, свежее восприятие всех жизненных явлений, их реакция на горе и радость ближе к тому, что свойственно детям. Автора отличает субъективистский, интуитивный подход к осмыслению изучаемого материала.
Не менее интересна работа Хейзинги « Homo Ludens. Опыт определенного игрового элемента культуры» (1938). Она развивает некоторые темы, впервые прозвучавшие в «Осени средневековья». В «Человеке играющем» (а именно так переводится «Homo Ludens») историк пытается осмыслить значение игры, праздничных действ в социальной жизни общества. Игра = это нечто избыточное. Игра старше культуры, ведь животные играют. Игра имеет изолированное место действия и продолжительность. Ее смысл в ней самой. Внутри игрового пространства существует собственный порядок, нарушение которого обесценивает игру. Главное содержание игры – борьба за что-нибудь в форме священного ритуала или праздничного соревнования. В архаических культурах - состязания были частью священных ритуалов. Хейзинга изучает это явление на примере рыцарских ритуалов. Он считал, что в современном мире спорт – это проявление агональных инстинктов, но он не творит стиль и культуру. Возможно, в настоящее время он изменил бы свое мнение. Важно отметить высказывание Хейзенги о том, что в современных условиях искусство превратилось в самостоятельную деятельность индивидов.
Михаил Михайлович Бахтин (1895-1975) литературовед, но оказавший большое влияние на развитие изучение культуры. На него оказали влияние идеи И. Канта и Кьркегора. Из защищенной в 1946 г. диссертации «Рабле в истории реализма», несмотря на мнение оппонентов, что работа докторская – дали кандидатскую степень. Книга «Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса» (1965) открыла тему народной культуры. Диалогическая концепция существования и взаимодействия двух культур – христианско-церковной и народно-языческой. Введенные им термины: полифонизм, смеховая культура, хронотоп, карнавализация. Тема народной культуры в настоящее время сосредоточена на рассмотрении своеобразия культурных ценностей в рамках определенной местности, в зависимости от религиозных, гендерных, возрастных составляющих.
Норберт Элиас (1897-1990) – социолог, философ, историк культуры. В первой половине 30-х гг.XX в. написан текст работы «Придворное общество». Автор подверг анализу систему взаимоотношений при французском дворе времен Людовика XIV. Тема развита в работе «Цивилизационный процесс», которая была опубликованная впервые в 1939. В центре внимания изменения в манере повседневного поведения людей позднего средневековья и нового времени, постепенное усиление скрытности в проявлениях естественных функций организма. Так, в начале нового времени на пирах гости демонстрировали свою признательность щедрости хозяина рыгая. Несколько позднее такая демонстрация сытости стала казаться неприличной. Постепенно все связанное с сексуальными отношениями стало восприниматься как нечто, недопустимое для сторонних взглядов. Автор усмотрел в нарастающей закрытости частной жизни усиление государственной регламентации. «Придворное общество» опубликовано было в 1969 г. Несколько позднее в 1974 был издан на английском языке «Цивилизационный процесс», приобретший широкую известность. В 70-80-е гг. Элиас был «услышан» ученым сообществом, получил признание. Его интерпретация процессов, происходивших на уровне бутовой культуры раннего нового времени оказало влияние на Фуко и Бурдье.
Новые правила поведения, новая система отношений между отдельными индивидами особенно ярко показана на материале придворного быта периода расцвета абсолютизма при Людовике XIV. Рассматривая все сферы жизнедеятельности придворного круга от официальных церемоний до домашнего уклада в книге «Придворное общество» Н. Элиас старается показать, что средоточием этой жизни, источником мотивации поведения, отношений между людьми, основанием для того или иного самовосприятия была особа короля.
Эрнст Канторович (1895-1963) эмигрант из нацистской Германии, консерватор по убеждениям. Последователь Буркхардта и Ницше. История – хаос и нуждается в мифологизации, чтобы уберечь людей от восприятия безобразной реальности. Обращение к источнику нужно (сциентизация истории), но не менее нужна сакрализация прошлого. Так историческая реальность преодолевает реальность повседневности. Именно такой была работа «Император Фридрих Второй» (1927), принесшая автору известность. Главное исследование Э. Канторовича «Два тела короля» (1957) В центре внимания идея о двойственной природе тела монарха – физической (в чем он подобен всем людям) и политической (делающей монарха воплощением государственности). Это сочинение – одно из базисных в формировании новой культурной истории как определенного направления в историографии.
В период «холодной войны» каждая из противоборствующих сторон рассматривала историю как составная часть идеологического обоснования собственной правоты. В рамках этого периода достаточно четко просматриваются два этапа: 40-50-е гг. и 60-80-е гг. На первом этапе усиливается влияние идеографического направления и релятивистских настроений. Философская основа – неокантианство, персонализм, экзистенциализм.
В Германии «немецкий историзм» традиционно основывался на идеографическом подходе, то обстоятельство, что в послевоенные годы продолжали работать такие авторитетные историки, как Г. Риттер усиливало позиции индивидуализирующего метода. Две «немецкие катастрофы» привели к корректировке ценностных ориентиров историков: традиционный культ государства был потеснен культом «народного духа» и расширением социальной тематики. Собственно еще в последние десятилетия XIX в. немецкие социал-демократы или историки, находившиеся под влиянием марксизма, начали проявлять внимание к социальным проблемам. Их преимущественно интересовала история рабочих, рабочего движения, то есть нижний срез социального состояния общественной жизни.
В Великобритании эмпиризм в сочетании с элементами позитивизма сохранял свои позиции. Несколько усилилось стремление обосновать субъективистское начало (Барраклаф). Консервативные настроения проявились в абсолютизации преемственности в историческом процессе. Наиболее известные историки этого крыла Л. Нэмир, Х. Тревор-Ропер (Роупер). Сфера их интересов – английская история XVII-XVIII вв., основная идея их заключалась в том, что ни социально-политическая революция XVII в., ни промышленная революция не привели к заметным переменам в жизни английского общества.
Что касается американской историографии, то в 20-х гг. XX в. позитивизм там вытесняется релятивизмом. Убеждение в том, что скрупулезное собирание фактов само собой создает достоверную картину прошлого, вытесняется утверждением, что знание о прошлом недостоверно, история – создание воображения историка. Основная ценность истории в том, насколько полезна она для настоящего. Такой подход господствовал в американской историографии межвоенного двадцатилетия. Переход от прогрессистских позиций к релятивистским демонстрирует эволюция воззрений Ч.Бирда. Место прогрессистского направления заняли защитники «теории консенсуса» (Р.Хофстедтер, Д. Бурстин), отвергавшие значение конфликта в американском прошлом. История США виделась им чередой компромиссов между разными составляющими общества. В эти годы в исторических работах весомое место занимал презентизм – подчинение исторического исследования политической конъюнктуре. С началом 50-х гг. релятивизм вытесняется новыми поисками научной истории с консервативным уклоном. Остро встал вопрос о социальной ответственности историка перед обществом, в котором он живет, об обязанности историков отставать политические позиции и амбиции своей страны.
В 60-е гг. в исторической науке вновь начинается сближение между историей и социологией. Во Франции инициатива в этом вопросе принадлежала историкам, в Великобритании и США – социологам при сопротивлении историков. На первых порах влияние социологии свелось к заимствованию методик, терминов – к обогащению исследовательской техники. Но общая тенденция к налаживанию междисциплинарных подходов и обращению к частным (условно говоря мелким) проблемам проявилась достаточно определенно.
С 70-х гг. XX в. наблюдается усиление влияние постмодернисткого подхода, отрицающего возможность существования абсолютных истин, рассматривающего все «истины» как результат того или иного дискурса. Это значит, обстоятельства и правила, а не разум определяют решение тех или иных вопросов. Понимание прошлого определяется тем, какой смысл вкладывается в каждом отдельном случае в определенное понятие. Возможны разные толкования одного и того же понятия. В этом суть лингвистического подхода, согласно которому историк имеет дело не событиями прошлого, а их отражением, зафиксированном в языке, с их толкованием.