Мегаполис в зеркале
| Вид материала | Монография |
- Конференция это только часть форума. Также будет назван победитель смотра-конкурса, 537.99kb.
- Головной совет программы «общественное мнение» перестройка народного образования, 1511.05kb.
- Карточка сведений, 34.59kb.
- Zeal with the pomegranate, 5405.45kb.
- Протокол пленарного заседания Международного форума «Мегаполис: XXI век» с обсуждением, 722.08kb.
- Значение письма в истории духовного развития человека трудно переоценить. Вязыке, как, 1308.41kb.
- Жемчужины Бенилюкса и Германии, 156.24kb.
- Содружества Независимых Государств, регламент, 1308.04kb.
- Решение и рекомендации ш международного Форума «Мегаполис: XXI век. Пространственное, 155.9kb.
- Тенденции рынка Жилищное строительство Сборно-монолитное каркасное домостроение как, 186.41kb.
4.4. Прогнозирование динамики преступности в Новосибирске4.4. Прогнозирование динамики преступности в Новосибирске Одним из эффективных инструментов криминологического анализа ситуации в конкретном регионе страны является статистический анализ преступности и связанных с ней явлений. Применительно к Новосибирску подобное аналитическое исследование может, в частности, дать аргументированную картину обстановки на текущий момент времени, а также при помощи выдвижения прогнозных оценок составить или корректировать мероприятия по обеспечению общественной безопасности в будущем. Задача выдвижения прогноза состояния криминальной обстановки на такой длительный период, каковым является срок, обозначенный в стратегическом плане развития Новосибирска (до 2020 г.), является весьма сложной как с общенаучной (обусловленность большим числом независимых определяющих факторов, неустойчивость политического, экономического и социального развития страны в целом и прогнозируемого региона в частности и т. д.), так и с методологической (сомнительная достоверность и отрывочность представленных исходных данных) точек зрения. Все это в совокупности может дать значительный разброс итоговых показателей прогноза. В этом смысле можно вполне согласиться с учеными Института экономики переходного периода, считающими, что «сравнение многопериодных прогнозов с точки зрения статистических выводов осложняется коррелированностью таких прогнозов, а значит и их ошибок, по крайней мере, в двух отношениях: a) внутри каждой последовательности прогнозов с заданным базовым периодом; б) между следующими друг за другом последовательностями многопериодных прогнозов, которые частично относятся к одному и тому же периоду прогнозирования. Каждый многопериодный прогноз зависит от предыдущих прогнозов, являясь до некоторой степени их ревизией. Получающаяся в итоге сложная корреляционная структура препятствует сравнительному оцениванию качества прогнозов, затрудняя интерпретацию полученных мер точности прогнозов (среднее, смещение и т. п.)» 105. Вместе с тем, успешность прогнозирования такого сложного и многоаспектного явления, как состояние преступности, в очень высокой степени зависит от степени стабильности общей экономической ситуации в стране и регионе, оказывающей непосредственное влияние на криминальную обстановку. При этом весьма большие ошибки прогнозов характерны для поворотных точек циклов политического, экономического и социального развития. Учитывая то, что строить прогнозные оценки приходится в основном на статистическом материале 1990-х гг., которые как раз и выпадают на ряд таких поворотных точек (распад Советского Союза, кардинальные изменения общественно-политического строя и экономического уклада страны в начале 90-х гг., дефолт 1998 г. и т. д.), а также то, что возникновение подобных поворотных точек вполне возможно и в течение периода прогнозного упреждения, вполне вероятна несколько большая, по сравнению с номинальной, величина погрешности прогнозирования основных показателей в прогнозируемый период. Разумеется, было бы желательным каким-то образом предугадывать такие поворотные точки, чтобы уменьшить ошибки прогнозов, однако наука пока не располагает для этого соответствующим инструментарием. В целом, оценивая точность прогнозов, следует отметить, что она в сильной степени зависит также и от степени удаленности горизонта прогнозирования, т. е. от того, на какой срок мы распространяем свое прогнозное предвидение. Говоря иначе, средняя точность прогнозов убывает с увеличением горизонта прогнозирования, и любой показатель прогнозируется на один год вперед лучше, чем на два года, на два года вперед лучше, чем на три года, и т. д. В определенном смысле можно говорить о правиле «длиннее прогнозы – больше ошибок», при этом «каждая из потенциальных составляющих прогноза – экстраполяция временных рядов и связей между ними, внешняя информация, а также мнения экспертов – подвержена ухудшению при удлинении горизонта прогнозирования» 106. Еще одним фактором, в значительной мере определяющим как общий аналитическо-прогнозный фон, так и результат прогноза, является то, что в открытом обороте подробные статистические данные по преступности в городе появляются со значительной временной задержкой (порой до года), что делает задачу анализа и особенно прогнозирования весьма проблематичной и накладывающей в определенной мере дополнительную долю допускной погрешности. При всем этом в рамках Министерства внутренних дел в целом подобная статистика публикуется достаточно оперативно (правда, только по субъектам Российской Федерации). Так, в частности, после 2002 г. на Интернет-сайте form.ru, являющемся официальным сайтом МВД РФ, подробные статистические данные по состоянию преступности в стране за предыдущий год появляются уже к концу января – началу февраля текущего года. Учитывая то, что тенденции процессов, проходящих в субъектах РФ в целом, в полной мере соответствуют процессам, проходящим в городах, являющихся центрами этих субъектов, представляется интересным рассмотреть некоторые криминологические показатели Новосибирской области на 01.01.2004. и 01.01.2005 (табл. 4.9). Таблица 4.9 Статистика преступности субъектов РФ, входящих в Сибирский федеральный округ, за 2003–2004 гг.
Прежде всего бросается в глаза тот факт, что за последний год произошла некоторая стабилизация криминогенной обстановки, как в целом по Сибирскому федеральному округу, так и по отдельным субъектам Федерации. Так, если за 2003 г. прирост преступности в СФО составил 8,8 %, то за 2004 г. – 2,6 %. Удалось добиться существенного снижения темпов роста преступности в ряде регионов, например, в Республике Хакасия (с 42,1 до 0,9 %), Республике Тыва (с 20,6 до 0,9 %), Омской обл. (с 12,0 до 1,6 %), а в шести регионах даже переломить тенденцию роста преступности к ее спаду (в Республике Алтай – с 27,3 до –1,3 %, Алтайском крае – с 17,2 до –6,0 %, Таймырском А.О. – с 7,6 до –4,3 %, Читинской обл. – с 3,4 до –5,4 %, Агинском Бурятском А.О. – с 15,4 до –0,4 %). Объяснить такую ситуацию можно, на наш взгляд, прежде всего некоторым улучшением экономического положения регионов, возобновлением ранее свернутого промышленного производства и снижением в связи с этим числа безработных и частично занятых. Вместе с тем, в четырех субъектах Федерации, входящих в СФО (Республика Бурятия, Иркутская обл., Усть-Ордынский Бурятский А. О. и Кемеровская обл.), наблюдались противоположные процессы изменения динамики прироста преступности с отрицательного на положительный, причем в Республике Бурятия этот прирост наиболее значителен (с –7,1 до 12,0 %), что в целом подтверждает выводы социологов о неравномерности экономического возрождения регионов и связанных с этим процессов. Если рассматривать статистику отдельно по каждому федеративному образованию без учета входящих в субъекты Российской Федерации автономных округов и областей (по которым представляются отдельные статистические данные), то Новосибирская область в абсолютном выражении лидирует по числу совершенных преступлений среди субъектов РФ, входящих в Сибирский федеральный округ, как в 2003, так и 2004 г. Преступления, совершенные в Новосибирской области, как в 2003, так и в 2004 г., составляли 2,4 % всех преступлений, совершенных в России, при этом по абсолютному показателю Новосибирская область входила в десятку регионов с наибольшим абсолютным числом преступлений, занимая в этом списке в 2003 г. 7-е, а в 2004 – 8-е место (табл. 4.10 и 4.11). Таблица 4.10 Регионы России с наибольшим абсолютным числом зарегистрированных преступлений (2003 г.)
Таблица 4.11 Регионы России с наибольшим абсолютным числом зарегистрированных преступлений (2004 г.)
Интересен тот факт, что в 2003 г. места со 2-го по 7-е, а в 2004 – со 2-го по 9-е занимают субъекты РФ, центрами которых являются города-«миллионеры», входящие в десятку самых криминальных городов России 108. Это подтверждает тезис о корреляции проходящих в субъектах РФ и их центрах процессах. Кроме того, при сравнительном анализе криминальной ситуации в городах-миллионерах и субъектах Федерации, центрами которых они являются, по абсолютному количеству совершаемых в них преступлений эмпирически наблюдается примерно та же пропорция, что и между числом жителей субъекта Федерации в целом и его центра. Так, например, для Новосибирской области после 1998 г. соотношение между числом жителей областного центра и всей остальной области колеблется примерно как 50 на 50 % с погрешностью не более ± 3 %, причем этот баланс слабо смещается в пользу Новосибирска в основном за счет естественной убыли сельского населения, миграции селян в города и достаточно устойчивых процессов урбанизации в области. В частности, по предварительным итогам Всероссийской переписи населения 2002 г. из 2 млн 692,2 тыс. жителей Новосибирской области 2 млн 21,6 тыс. (75,1 %) жили в городах, при этом 1 млн 425,6 тыс. проживали собственно в Новосибирске (53,0 % от всех жителей области). В целом же за период с 1998 по 2002 г. (включительно) в областном центре проживало в среднем немногим более половины (51,4 %) населения Новосибирской области. Примерно такой же характер (только с несколько большей, примерно в + 3–5 % разницей) имеет и соотношение количества совершаемых в области и областном центре преступлений. Стабильность данного вида соотношений позволяет прогнозировать число преступлений в г. Новосибирске относительно общего числа преступлений в Новосибирской области. По нашим расчетам, количество преступлений в Новосибирске за 2003 год составило чуть менее 37 тыс. – примерно 36 800 (табл. 4.12). Таблица 4.12 Соотношение абсолютных показателей преступности в Новосибирске и Новосибирской области
Внимательно знакомясь с данными табл. 4.12, можно обратить внимание на то, что показатели за 2002 г. характерным образом отличаются от показателей других лет. Это объясняется тем, что 2002 г. как раз является одной из тех «точек перелома», о которых говорилось выше (введение в действие нового Кодекса об административных правонарушениях, вступление в силу нового порядка возбуждения уголовных дел, коллизии вокруг ст. 7.27 КоАП, квалифицирующей мелкое хищение, и т. д.). Реальным показателем уровня криминализации общества является количество преступлений в расчете на 100 000 жителей. Рассмотрение данных показателей для Новосибирска и Новосибирской области позволяет весьма наглядно оценить состояние криминальной обстановки в городе. К сожалению, сравнение здесь явно не в пользу Новосибирска (табл. 4.13). Таблица 4.13 Соотношение показателей преступности на 100 000 чел. в Новосибирске и Новосибирской области
Темпы роста практически всех криминологических показателей Новосибирска опережают соответствующие показатели области. Так, если за период с 1998 по 2003 год средний прирост количества зарегистрированных преступлений в Новосибирской области ежегодно возрастал в среднем на 2 %, то в Новосибирске – на 3,1 %. В среднем ежегодно в Новосибирске совершается преступлений (в расчете на 100 000 жителей) на 7,9 % больше, чем в Новосибирской области, причем явно усматривается тенденция увеличения данного разрыва примерно на 1 % в год. Таким образом, можно еще раз сделать вывод о том, что с превращением Новосибирска в мегаполис, являющийся к тому же в экономическом плане практически единственным в Зауралье мультимодальным транспортно-коммуникационным узлом, в нем будет проходить дальнейшая концентрация криминала. О высокой вероятности подобного развития ситуации свидетельствуют данные по правонарушениям в городах России с численностью населения более 1 млн чел. за 1999–2001 гг. (табл. 4.14). Таблица 4.14 Криминальная обстановка в городах-миллионерах за 1999–2001 гг.
Как видно из табл. 4.14, Новосибирску в указанный период не удавалось опуститься в этом рейтинге ниже 4-го места, что в целом свидетельствует об относительной стабильности криминогенных процессов в городе. При этом возникает вопрос: существующий в Новосибирске на текущий момент времени показатель преступности (примерно 2 600 преступлений на 100 000 жителей) – это много или мало? По всему выходит, что много, если не сказать очень много. Вполне возможно, что мы в очередной раз уступим сомнительную пальму первенства по числу преступлений традиционным лидерам криминального рейтинга – Перми и Екатеринбургу (данные за 2003 г. по этим городам пока не опубликованы), но, примеряя на себя статус сибирской столицы, мы оставляем далеко позади столицу страны (г. Москва, 206 669 всего преступлений за 2003 г., примерно 2 060 преступлений на 100 000 жителей) и тем более столицу культурную – «бандитский» Петербург (г. Санкт-Петербург 59 849 всего преступлений за 2003 г., примерно 1 500 преступлений на 100 000 жителей). А если учесть еще и тот факт, что и ученые-криминологи и ответственные официальные лица сходятся во мнении, что реальная цифра преступлений в несколько раз больше показываемой МВД (за счет латентной и нерегистрируемой преступности) 113, то можно себе представить, какова обстановка в нашем городе на самом деле. Исходя из этого, немаловажным в свете подготовки стратегического плана развития Новосибирска до 2020 г. представляется задача выдвижения прогнозных оценок состояния преступности на этот период. В ходе прогнозирования будет полезным обратиться к мировому опыту криминологических исследований. Так, например, один из ведущих российских криминологов В. В. Лунеев в своем фундаментальном труде «Преступность XX века» 114 опровергает расхожее мнение о том, что чем выше уровень экономического развития и социальной стабильности страны, тем ниже в ней уровень преступности. Более того, показано, что во второй половине XX века уровень преступности в промышленно развитых странах рос опережающими темпами по сравнению с развивающимися. Так, например, в 1990-х гг. число преступлений на 100 000 жителей, согласно данным ООН, в развитых странах превысило 8 000, в то время как в развивающихся оно колебалось около 1 500. В частности, в Европе в 1994 г. по этому показателю лидировали благополучные во всех отношениях Финляндия (14 798 преступлений на 100 000 жителей), Швеция (12 620 преступлений на 100 000 жителей) и Дания (10 525 преступлений на 100 000 жителей). Примерно такие же показатели были отмечены и в США 115. Однако качественное содержание преступности в развитых странах имеет значительные отличия от аналогичного показателя в развивающихся государствах (например, по доле насильственных, экономических и других видов преступлений в общей криминальной картине). Беря во внимание эти факторы, можно предположить, что преступность в Новосибирске в будущем будет развиваться по одному из двух возможных сценариев. Сценарий № 1 («экономически благоприятный») предполагает стабилизацию и дальнейшее качественное и сбалансированное развитие экономики региона и самого Новосибирска, увеличение деловой активности населения, значительное оживление инвестиционной политики и повышенное внимание властей к восстановлению промышленного потенциала города и решению социальных проблем. В этом случае преступность, скорее всего, начнет развиваться по европейско-американскому типу, т. е. будет расти количественно в абсолютном и относительном выражении, но при этом постепенно изменяться качественно за счет уменьшения насильственных преступлений до некоторого нижнего предела стабилизации (общекриминальных социальных проявлений) и роста имущественных преступлений, в том числе экономических, информационных и других так называемых «беловоротничковых» преступлений. Сценарий № 2 («экономически неблагоприятный») предполагает отсутствие стабилизационных процессов в экономике региона и Новосибирска на фоне общей лихорадочности экономического развития страны, дальнейшее падение промышленного производства, однобокость развития города исключительно за счет торгово-посреднических операций, увеличение социальной напряженности и т. д. В этом случае преступность, возможно, будет расти несколько меньшими темпами, нежели по сценарию № 1, однако ее качественный состав вряд ли претерпит какие-либо существенные изменения, и, скорее всего, в целом преступность будет развиваться по объективным законам, присущим развивающимся государствам с относительно высоким весом тяжких и особо тяжких преступлений в общей криминальной картине (за 2003 г. по Новосибирской области удельный вес тяжких и особо тяжких преступлений составил 43,0 % от общего числа преступлений; по Новосибирску данных нет). Переходя к конкретным числовым показателям прогноза развития преступности в Новосибирске, можно сослаться на то, что «абсолютный и относительный рост преступности однозначно подтверждается мировыми данными, собранными ООН в процессе подготовки четырех обзоров тенденций противоправного поведения» 116. Так, на начало 1990-х гг. ежегодный усредненный прирост преступности оценивался в 5,0 %; на вторую половину 1990-х гг. и первое пятилетие XXI в. прогнозировался уровень прироста преступности примерно в тех же пределах. Для Российской Федерации за 1999–2003 гг. усреднено этот показатель был более чем в половину ниже (1,9 %), однако проявлял тенденцию к росту. Для Новосибирска показатель прироста несколько выше общероссийских (3,1 %), в целом с учетом роста его можно принять равным 3,5 %. Показатели количества преступлений в Новосибирске на период до 2020 г. рассчитываются путем экстраполяции, при этом первая линейка значений представляет собой экспоненциальный тренд с аппроксимацией данных за 2002 г. как случайного выброса. Вторая линейка значений является прогнозом с учетом данных ООН по 5 %-му ежегодному приросту уровня преступности, и, наконец, третья линейка значений представляет собой прогноз с учетом данных по 3,5 %-му среднему ежегодному приросту уровня преступности в Новосибирске (табл. 4.15). Рассматривая результаты прогноза, хотелось бы вернуться к оценкам, высказанным в справке рабочей группы по разработке целевой комплексной программы общественной безопасности г. Новосибирска, в которой говорилось об известном из социальной статистики 5 %-м пороговом уровне социально значимых проявлений активности населения (активного участия в политической жизни, науке, предпринимательстве и т. п.), распространяющемся и на преступность. Применительно к Новосибирску это дает примерно 5 000 преступлений на 100 000 жителей (при среднестатистическом показателе одно преступление – на одного преступника в год) 117. Таблица 4.15 Прогноз развития криминогенной обстановки в Новосибирске до 2020 г.
Оказывается, что к данному порогу Новосибирск (при условии относительной стабилизации населения на уровне в 1,5 млн человек) подойдет между 2015 и 2020 г. Говоря иначе, мы имеем не более 8–10 лет для постепенной и системной подготовки города к деятельности в принципиально иных криминологических условиях, что еще раз подчеркивает значимость для города разрабатываемой программы обеспечения общественной безопасности и необходимости заблаговременного и планомерного инвестирования различного рода ресурсов (материальных, интеллектуальных и т. д.) в ее успешную реализацию. | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||