Geum.ru

Т мобильности основных факторов производства и стимулированных информатизацией и технологизацией трансформаций, затронувших все сферы жизнедеятельности человека

Вид материалаДокументы

Содержание


2.1 Современные макроэкономические системы в глобальном процессе инновационной модернизации
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   16

ГЛАВА II


ДИНАМИКА И ОРИЕНТИРЫ ИННОВАЦИОННОЙ МОДЕРНИЗАЦИИ СОВРЕМЕННЫХ МАКРОЭКОНОМИЧЕСКИХ СИСТЕМ

2.1 Современные макроэкономические системы в глобальном процессе инновационной модернизации



Информатизация экономики, став глобальным процессом, детерминирующим траектории развития практически всех макроэкономических систем, как предоставляющий им возможность стремительно модернизировать внутренние и внешние хозяйственные взаимодействия и процессы, увеличить степень собственной интеграции в единое мирохозяйственное пространство, так и порождающим ряд социально-экономических проблем, связанных в первую очередь с асинхронностью темпов развития национальных хозяйственных систем и требований инновационного экономического уклада, отличается неравномерностью, дифференциацией структурно-содержательных показателей своего распространения вследствие того, что страны мира вовлекались в процесс инновационной модернизации хозяйственных отношений, находясь на различных уровнях своего социально-экономического развития, обладая отличительными его характеристиками и показателями.

В одних экономических системах процессы инноватизации шли параллельно с трансформацией хозяйственных отношений и бизнес-процессов. Вектор и темпы первых были максимально адаптированы как специфике прогресса национального хозяйственного пространства, так и требованиям его интеграции в мирохозяйственные связи. В других – инновационные процессы были искусственно стимулированы извне, под влиянием деятельности транснациональных компаний, прежде всего, и были в первую очередь ориентированы на удовлетворение глобальных интересов, не соответствуя стратегическим ориентирам национальной экономики и даже в чем то подрывая ее конкурентные преимущества. В третьих – инновации инициировались правительствами, которые расценивали ее как единственный шанс на скорейшую модернизацию собственного хозяйства, аккумулирования глобальных преимуществ.

Анализ статических и динамических показателей процесса инноватизации в различных регионах мира за последние 15-20 лет, дистрибуции макроэкономических систем в глобальном мировом хозяйстве вообще и в мировом производстве высокотехнологичного продукта в частности, позволяет выделить четыре группы национальных экономик, различающихся по ряду критериев инновационности их экономического развития, роли информационных технологий в национальном хозяйстве, отношения бизнеса, государства и населения к процессам информатизации и виртуализации общественных отношений (в том числе и экономических), иным трендам, стимулированным технологической революцией и прогрессом.

В первую группу стран-лидеров можно отнести макроэкономические системы, в которых процессы информатизации шли во многом параллельно с модернизацией экономического уклада, в результате чего внедряемые технологии и продукты в максимальной степени были адаптированы специфике общественных отношений, отвечали коммерческим интересам представителей бизнеса, учитывали стратегические приоритеты государства (и тут же брались на вооружение последним). Актуальной для стран догоняющего развития асинхронности процессов экономического прогресса и информатизации не наблюдалось, в результате чего барьеров на пути последней не возникало, а следовательно расходы как представителей инновационных форм коммерческой деятельности, так и власти были минимальными. Достижения информационного прогресса быстро коммерциализовывались, находя обширный сбыт, прежде всего, на внутреннем рынке, что подстегивало темпы прогресса и инноватики.

Население стран-лидеров активно пользовалось информационным продуктом, который стремительно превратился в товар первой необходимости. Для предпринимательства в сфере высокотехнологичного производства также были созданы весьма привлекательные условия, выражающиеся как в государственной поддержке, так и в мощном эффекте масштаба их коммерческой деятельности, детерминированном высоким внутренним спросом на ИТ-продукт. В таких условиях национальных рынков информационных технологий не удивительна стремительная консолидация, формирование крупных холдингов, аккумулирующих потенциал тысяч высококвалифицированных работников.

С выходом ИТ-предпринимательства на транснациональный уровень, именно компании из стран-лидеров оказались единственными обладающими глобальными конкурентными преимуществами, способными на формирование мощной трансграничной системы интеллектуального производства и эксплуатации брейн-потенциала десятков уже зарубежных территорий и государств.

Правительства стран-лидеров, высоко заинтересованные в развитии собственной инновационной системы, аналогизирующие в своей политике технологическое лидерство и национальные стратегические приоритеты, активно содействует ИТ- бизнесу, поощряя его внешнюю и внутреннюю экспансию, создавая современную и высоко эффективную систему подготовки высококвалифицированных специалистов с дальнейшим их трудоустройством и обеспечением возможностей для творчества. Яркими представителями стран-лидеров в настоящее время являются США, Япония, ряд стран Западной Европы (Франция, Великобритания, Италия, Швеция).

Во вторую группу – страны-преследователи, можно отнести экономические системы, обладающие в настоящее время высоким технологическим и инновационным потенциалом, стремительное развитие которого вместе с тем, в отличие от стран-лидеров, было стимулировано и инициировано властью, активно обеспечивалось на первом этапе за счет административного и финансового ресурса правительств. Обладающие определенным потенциалом (природные ресурсы, факторы производства, прежде всего дешевая рабочая сила, географическое положение) государства в определенный момент времени стремительно корректировали или кардинально изменяли индустриальную направленность своего экономического развития, начиная активно импортировать информационный продукт и имплантировать его в сложившуюся экономическую систему. Зачастую данные процессы требовали высоких расходов в связи с отсутствием эффекта масштаба (из-за слабости внутреннего потребления ИТ-продукта) и асинхронностью развития национальной экономики и насаждаемых темпов инноватизации.

Более высокий, нежели в странах-лидерах, входной барьер в инновационную экономику, детерминированный инфраструктурными проблемами, низким уровнем внутреннего спроса (на первых этапах реализации процесса), необходимостью приобретать зарубежный ИТ- продукт, а не пользоваться собственным, вынуждали правительства идти на крайние меры и расходовать значительные средства, в особенности на формирование необходимой инфраструктуры и создание национального информационного производства, способных в дальнейшем ослабить зависимость макроэкономической системы от поставок ИТ-продукта из стран-лидеров. Безусловно, максимального успеха на этом поприще достигли государства, обладающие значительной финансовой устойчивостью, прежде всего благодаря наличию ликвидных природных ресурсов.


В качестве примера можно привести Объединенные Арабские Эмираты, которые за короткий срок сумели создать не только вполне современную экономическую модель, в гораздо меньшей, чем соседние зависящую от экспорта нефтепродуктов, сформировать общество, активно потребляющее информационный продукт высокого качества, развить суперсовременную инфраструктуру, но и готовые уже в настоящее время открыть ряд мировых центров производства ИТ-продукта (например, Силиконовый Оазис, центр медицинских технологий, Интернет–Сити в Дубае), предлагающие привлекательные условия как для передовых ИТ-компаний, так и для иностранных специалистов.


Можно отметить, что успехи ОАЭ в информатизации собственной экономической системы, на фоне конечности нефтяных ресурсов планеты и сохранения высоких цен на них, стали поучительным примером и для других монархий Персидского залива. Так о намерениях стремительно прорваться в инновационную эру серьезно заявляют Катар и Бахрейн, даже отличающаяся традиционностью и консервативностью власть Саудовской Аравии проявляет заинтересованность в развитии национальной системы ИТ-производства.

Наделенные солидным ресурсным потенциалом страны, правительства которых обладали необходимыми средствами для модернизации собственной экономической системы и переводом ее в ранг стран-преследователей, не единственные в этом статусе. Среди государств-преследователей можно выделить также несколько экономических систем, в которых власть была лишена финансового ресурса, зато обладала определенным административным, во многом благодаря которому и стала возможной инноватизация части или полной макроэкономической модели.

Оценка результатов информационного прогресса в бывших социалистических странах позволяет высказать предположение, что именно в государствах с ранее отлаженными механизмами командно-административной экономики в конце ХХ столетия были созданы максимально привлекательные условия для информатизации и технологизации, нежели в государствах – инициаторах этих процессов.

Традиционный рынок с его устоявшимися механизмами, степенью консолидации, а главное – приоритетной значимостью в экономической системе, долгое время (до момента очевидной адаптации технологизации к требованиям самого рынка, достижений технологического прогресса – к его потребностям) ограничивал информатизацию и тормозил ход научно-технического прогресса (НТП).

Структура отраслей экономик развитых стран Европы и США с преобладанием в середине ХХ века доли малых и средних предприятий, которым просто не по карману были нововведения, также не представляла из себя благоприятной среды для активного вовлечения технологий в бизнес-процессы и производство. Откуда логично утверждение, что инициирование научно-технологического прогресса должно было идти со стороны крупных компаний и государства.

Крупный бизнес середины ХХ века отличался вертикальной вытянутостью, неповоротливостью, консервативностью подходов, вплоть до 60-х годов руководствовался архаичными товарной и рекламной концепциями (на фоне уже разработанной маркетинговой), активно инвестировал в индустриальное производство и сырьевые отрасли (в том числе и зарубежные). В таких условиях внедрение новых технологий, равно как и их разработка, были весьма затруднительными. Лишь самые прорывные из них, существенным образом оптимизирующие бизнес-процессы, могли найти свое воплощение на предприятиях крупного, транснационального бизнеса.

Современные инновационные компании как горизонтальные структуры, активно аккумулирующие научный опыт человечества и инвестирующие в технологии, появились лишь к концу ХХ века, и опять-таки благодаря самим инновациям, внедрению которых ранние поколения транснационального бизнеса если не мешали, то по крайней мере никак не способствовали, но которые не смотря на перипетии отраслевых рынков «пробили дорогу» (благодаря проявлению инициативы отдельных граждан и коммерческих структур) и, более того, показали огромный потенциал своего производственного использования.

Государство, с одной стороны, активизировало науку и стимулировало научно-технологический прогресс, чему способствовала холодная война и гонка вооружений, вокруг которых параллельно делались самые замечательные научные открытия ушедшего века, в дальнейшем воплощенные в прогресс мирных технологий. С другой стороны, оно также как и крупный бизнес, тормозило мирное использование технологий, не только с помощью их засекречивания (что в условиях противостояния было необходимым), но и многочисленных социальных программ. Например, политика поддержания высокой занятости в странах Европы «связывала» руки наиболее прогрессивным промышленникам, обременяла инновационные процессы, поскольку вплоть до 70-х годов не было развитой сферы услуг, способной принять и задействовать в производстве освобожденную в ходе научно-технологического прогресса армию рабочих.

Учитывая вышеизложенное, можно сказать, что процесс инновационной модернизации экономик развитых государств был во многом искусственно затянут, получил стремительность лишь после адаптации научно-технологического прогресса требованиям ТНК (когда последние расценили бескрайние возможности для роста собственной конкурентоспособности и дальнейшей экспансии, предоставляемые информационным прогрессом), а также окончательного формирования первых высокотехнологичных компаний, доказавших собственную живучесть и востребованность мировыми рынками. Лишь после этого как бизнес, так и государство начали стремительно трансформироваться, создавать новые условия для углубления НТП, расценив информацию и технологии в качестве нового ресурса поддержания экономического лидерства.

В условиях же транзитивных экономик процесс адаптации мировых достижений в сфере высоких технологий прошел практически мгновенно, столь длительной и мучительной эволюции не было, что объясняет ряд причин.

Во-первых, догоняющие государства присоединились к инициированному Западом прогрессу в информатизации на более позднем этапе, когда сами технологии (по крайней мере, устаревающие) стали дешевыми, а главное, доказавшими собственную актуальность в современном производстве. Для подтверждения этого можно просто вспомнить 90-е годы в России, когда начинающий предприниматель, не представляющий, для чего вообще нужен компьютер и как он сможет упростить управление и производство, скажем, на выпускавшем валенки в сибирском городке предприятии, начинал модернизацию именно с покупки новеньких ПК для всего управленческого аппарата.

Модернизация экономик России, Китая, Индии и десятков стран бывшего социалистического блока началась не только с перепланировок квартир, эпохи «евро-ремонтов» и отдыха в Анталии, но и с тотального впитывания достижений мирового научно-технического прогресса.

В таких условиях кардинально изменилось отношение к технологиям и самих людей. Скачкообразный рост спроса на продукцию технологических компаний, Интернет – услуги, услуги коммуникационных сетей вызвали и рост их предложения. Появляются первые национальные (либо аффилированные в структуру западных корпораций) предприятия, высокий уровень заработной платы в которых стимулирует интерес молодежи к технологиям, создавая необходимую для углубления прогрессивных трансформаций базу.

Во-вторых, в странах с транзитивной экономикой традиционно высокой остается доля государства. Национальные правительства, заинтересованные в стремительной модернизации собственной экономической системы, во многом сами инициировали технологический прогресс и принятие передовых технологий западных стран. В отличие от правительств США или Европы, которые в середине ХХ века своими архаичными действиями (из-за неопытности и неясного представления перспектив) во многом ограничивали технологизацию отраслей и сфер, правительства Китая, Индии, Вьетнама, России активно ее поощряли.


Так, индусы за три-четыре года полностью изменили систему высшего образования, создав несколько технологических центров, уже получивших мировое признание и обеспечивших Индии первое место в мировом компьютерном программировании и математике. Университет Пекина, своей модернизацией в 90-х годах обязанный воле Коммунистической партии Китая и правительства, сегодня входит в десятку лучших технологических центров мира.

Государственная поддержка любой отрасли, в том числе и науки, технологий, информатизации, стимулирует частные инвестиции в них (это подтверждает мировой опыт), ведет к реструктуризации экономических взаимодействий, детерминирует новую траекторию будущего развития национального производства.

В-третьих, рыночные отношения в странах с транзитивной экономикой, как это было на Западе в 60-х годах ХХ столетия, окончательно не оформились и до сих пор. Отрасли полностью не консолидированы, механизмы рыночного взаимодействия, равно как и государственного регулирования в целом, менее эффективны. Развитие потребительских рынков (показатели динамики которого в несколько раз выше западных) стимулируют нестабильность и в отраслевых секторах, в условиях которых каждая компания может, в принципе, рассчитывать на дальнейший рост как доли на рынке, так и финансовых результатов.

Единственным обременением, обусловливающим направление развития отраслей, равно как и отдельно взятого предприятия, является административное - в форме пока неэффективных механизмов государственного регулирования, непрозрачного взаимодействия агентов рынка и представителей госструктур. В экономических условиях, при которых административное давление удается снизить или ограничить, рынок, а вместе с ним и конкуренция начинают стремительно расти, требуя скорейшей технологизации производственного процесса как естественного инструмента поддержания высокой конкурентоспособности.

Таким образом, выше названные особенности развития переходных экономик стали более благоприятными для формирования условий углубления технологического прогресса и информатизации, чем те, которые ранее существовали в развитых государствах. Это основная причина мгновенного перехода стран (например, Индии, Китая, стран Восточной Европы) из неразвитой индустриальной фазы в развивающуюся инновационную фазу.

В свое время Япония, экономика которой лежала в руинах после Второй мировой войны, также смогла аккумулировать технологические достижения Европы и США, адаптировать их к национальным условиям производства и в течение пятнадцати лет вырваться на лидирующие места в мировом производстве высокотехнологичной продукции.

Теперь, спустя полвека, ранее даже не представлявшие особенностей рыночных механизмов и жившие в условиях командно-административной системы страны в очень похожих условиях (только вместо последствий войны, пожиная последствия либеральных реформ), с применением аналогичных методов и инструментов пытаются догнать западные страны в процессе инноватизации, создать заделы для собственного технологического прорыва.

Не стоит сбрасывать со счетов также и неотъемлемые преимущества развивающихся стран (стран догоняющего развития), такие как дешевая рабочая сила (в том числе и квалифицированная), потенциал для роста внутреннего потребительского рынка, имеющиеся природные ресурсы. Все это расширяет горизонты роста технологизации, количества отраслей и производств, нуждающихся в собственных технологиях.

Безусловно, существует ряд существенных отличий инновационных экономик стран-лидеров и стран-преследователей, прежде всего, в показателях интенсивности, глубины их информатизации. За исключением территориально малых и обладающих высоким уровнем концентрации населения, бизнеса, финансов стран и территорий (Сингапур, Дубай, Гонконг, Тайвань) очевидна неравномерность, практическое отсутствие единого национального информационного пространства, интегрированного в мировое, по образу и подобию стран-лидеров; максимальное подключение в процесс активного потребления ИТ-продукта местного населения и бизнеса всех форм и размеров; сохранение различного вида инфраструктурных проблем, государственных ограничений и высоких входных барьеров в инновационное производство, что с одной стороны, являясь следствием неравномерности и индустриального периода развития стран – преследователей, сокращает действие эффекта масштаба, усиливает зависимость национальных ИТ-производств от экспорта в более развитые государства, но вместе с тем, гарантирует национальным компаниям дальнейшие перспективы роста и возможности аккумулирования конкурентных преимуществ глобального масштаба.


К примеру, в Малайзии, относящейся к категории новых индустриальных стран, а теперь и к числу стран-преследователей в мировом процессе инноватизации, производят самое большое количество компьютеров и программного обеспечения в мире; высокотехнологичная продукция составляет более 55% национального экспорта (для сравнения нефть и нефтепродукты – менее 7%), но при этом только треть населения (9 миллионов человек) имеют доступ в Интернет, 20% населения владеют компьютером, 57% - мобильным телефоном24. Еще более показателен пример Китая, в котором, несмотря на стремительные темпы модернизации (доля высокотехнологичной продукции в экспорте страны выросла с 1990 года с 5 до 35%), сохраняется неграмотность населения (около 9%) и весьма низкие показатели его охвата ИТ-услугами (только 14% имеют доступ в Интернет, 30% - к мобильной связи, 52% - к телевидению)25. Это с одной стороны, существенно сокращает современные возможности ИТ-индустрии в странах-преследователях, с другой – предоставляет им определенные ресурсы дальнейшего роста на внутреннем рынке.


В третью группу стран – пассивных - относятся макроэкономические системы, стратегическая линия развития которых не отрицает важности, но и не придает особого внимания процессам информатизации национальных хозяйственных систем, по причинам наличия большого количества нерешенных в настоящее время социально-экономических проблем, низкой степени интегрированности стран в мировое информационное пространство, отсутствия внутреннего спроса на ИТ-продукт, ресурсного или административного потенциала власти.

Процессы информатизации в таких странах идут, хотя и низкими темпами, охватывая лишь небольшую долю местного корпоративного или потребительского сегмента, благодаря деятельности извне, прежде всего инициативам транснациональных компаний. В связи с чем потенциал распространения ИТ-продукта в пассивных системах ограничен только экспортноориентированными отраслями (в которых традиционно представлен транснациональный бизнес), связанными с добычей и обработкой природного сырья, легкой промышленностью, производством товаров широкого потребления, туризмом; а также небольшим сегментом местного населения, обладающего высоким доходом и зачастую также связанного с работой в ТНК и экспортирующих предприятиях.

Рост сбыта ИТ-продукта, заинтересованность в нем ведущих инновационных компаний мира в пассивных странах возможен только при условии роста благосостояния местного населения, повышения уровня его грамотности (переход на новую ступень в потребительских предпочтениях и мотивации), а также при формировании в границах анализируемых экономических систем так называемых «национальных чемпионов» - предприятий, обладающих определенными конкурентными преимуществами на мировых отраслевых рынках и интегрированными в мирохозяйственные связи.

Наконец, четвертая группа стран – так называемые аутсайдеры – в настоящее время характеризуются практически полным нахождением вне процессов информатизации в виду закрытости их общественных систем, внутренней нестабильности, наличия нерешенных внутренних социально-экономических проблем (бедность, голод, безработица, отсутствие экономического роста, нехватка инвестиционных ресурсов). В границах таких экономических систем колоссальные входные барьеры для информатизации, связанные с отсутствием инфраструктуры, внутреннего спроса, а следовательно, высокой стоимостью ИТ-продукта (отсутствие эффекта масштаба), рядом политических и идеологических ограничений и так далее.