Гулабер Ананиашвили Бесславный конец пресловутого «Георгиевского Трактата» и

Вид материала

Документы

Содержание VII. Стагнация империи зла – Грузия и Россия в 1964-85 гг. VIII. «Перестройка» - вырождение советского режима

Подобный материал:

• Гулабер Ананиашвили Этнические чистки и депортации в Грузии и на Северном Кавказе Конвульсии, 932.38kb.
• Программа проведения обучающего семинара для субъектов малого и среднего предпринимательства, 123.79kb.
• Отчет о научной работе кафедры нормальной анатомии человека Крымского государственного, 354.31kb.
• Леонид Альтшулер, Тула, 31., 554.14kb.
• Тест 11. «Постоянные магниты. Магнитное поле Земли», 58.3kb.
• Всероссийская олимпиада школьников по искусству (мхк), 177.17kb.
• Владимир Мартынов «Конец времени композиторов», 4485.55kb.
• Земство и мировой суд в России: законодательство и практика второй половины XIX века, 787.45kb.
• Мониторинг сми РФ по пенсионной тематике 17 июня 2010 года, 894.43kb.
• Закономерность периодичности распределения острых нарушений мозгового кровообращения, 145.19kb.

^ VII. Стагнация империи зла – Грузия и Россия в 1964-85 гг.


24. Никита Хрущев нанес всего лишь первый чувствительный удар советской системе: разрушил сеть концлагерей, значительно ограничил возможности спецслужб, генералитета и военного ведомства, хотя он же усилил приоритеты догматической идеологии, а руководство империи подчинил компартии, что и было затем зафиксировано в конституции. Следует также отметить его плохо рассчитанные волюнтаристские «новации» по поводу сева кукурузы квадратно-гнездовым способом, по освоению целинных земель, по сокращению приусадебных участков крестьян, по ограничению количества крупного и мелкого рогатого скота, находящегося в личном пользовании и строительству 4-5 этажных «хрущоб». В этом контексте следует рассматривать и противостояние с США (кубинский кризис).

Этим и начался период стагнации монстра, что «растянулся» на пол света» (по Гоголю) и название, которому было – Советский Союз. В России сложилась парадоксальная ситуация: в условиях научно-технической и социальной революции, руководство, пришедшее к власти в 1917 году от имени рабочего класса после свержения монархии, восстановило крепостное право и растоптало гражданские права и человеческое достоинство. Несмотря на разглагольствования о демократии, оно превратило в фикцию правление народа, принесло в жертву пустым идеологическим догмам десятки миллионов жизней безвинных сограждан, не говоря уже об их благосостоянии. В один большой концлагерь была превращена огромная страна. Любому здравомыслящему человеку было совершенно ясно, что такая страна не может иметь будущего.

25. За устранением Хрущева в 1964 году, более похожим на успешный заговор, последовал приход во главу партии и государства Л. Брежнева. Хотя сам Брежнев и казался человеком довольно мягким, рядом с ним находились крайне ортодоксальные чиновники: Андропов – герой потопления в крови венгерского восстания 1956 года, а затем – глава КГБ и, на некоторое время, в будущем первый секретарь ЦК КПСС. Также, Суслов – человек полный желчи, которого в последующем сменил Лигачев. Правда и то, что сам Брежнев, участник второй мировой войны, политрук армии генерала Леселидзе, сражавшийся на Кавказском фронте, открыто не проявлял антигрузинских настроений, но, тем не менее, идеологическая служба правящей компартии, строго продолжила политику Хрущева. В Абхазии это проявилось в усилении апартеидной модели автономии и поощрении апсуа-абазинской этнократии: создании для нее привилегированных условий и ограничении прав грузинского населения. Ущемление грузин продолжалось «руками» апсуа-абазинцев, близко- родственных этническим грузинам, но прикрывающихся этнонимом грузинского (картвельского) племени «абхазов». И происходило это на виду у грузинской партноменклатуры и с его молчаливого согласия. Из-за продажности партийного руководства Грузии и холуев империи зла, национальность «абхаз» стала доходной статьей и даже должностью, что послужило основой для провоцирования многих грузин к изменению национальности.

С конца 70-х годов прошлого века так называемая «абхазская» этнократия, превратившаяся фактически в фашистскую организацию, надежно защищенная Москвой, действовала в условиях полнейшей безнаказанности и беспредела. Во многих населенных пунктах сотрудники паспортных отделов самовольно меняли национальность этнических грузин на «абхазскую» по указанию «сверху»«. В этот период произошло несколько антигрузинских сепаратистках выступлений, организованных гудаутской фашистской кликой и сопровождавшихся направлением в Москву «обращений» с требованием о вхождении в РСФСР – состав Российской Федерации. Грузинская номенклатура не только не противилась вылазкам сепаратистов, но даже содействовала и поощряла их произвол, усиливая тем самым синдром безнаказанности среди абхазов, а среди грузин – чувство незащищенности и капитулянтства. Бывший секретарь ЦК КП Грузии Дэви Стуруа как-то вспомнил встречу с Хрущевым на даче в Бичвинта: Никита открыто грозил Мжаванадзе и грузинским властям, в случае их неповиновения Москве, «напустить на них абхазов!».

Достаточно вспомнить нашумевший инцидент, связанный с партийным руководителем автономной республики В. Хинтба, когда была задержана большая группа расхитителей-апсуа. По приказу первого секретаря ЦК КП Грузии Э. Шеварднадзе они были освобождены без всякого на то основания, выговор же получили органы правопорядка. В результате, гудаутская фашистская клика праздновала очередную «победу над грузинами».

Этот факт в маленьком регионе вызвал довольно-таки большой резонанс – «победившая» сторона добилась того, что против руководителя автономии настроили народ, в результате чего Хинтба был смещен с должности, а затем от полученного стресса заболел психически.Под эгидой Москвы, фактически заново, была переписана фальсифицированная, поставленная с ног на голову история Абхазии и Юго-Осетии – в сущности десятки томов макулатуры. Как абхазская, так и осетинская партнометклатуры в Грузии получили доселе неслыханные в СССР привилегии за антигрузинскую деструктивную деятельность. Москва превратила Абхазию в «собственную дачу» или «приусадебный участок», где отдыхали и проводили время чванливые советские бонзы, военные чиновники метрополии.

Во время одной из антигрузинских вакханалий, устроенных летом 1978 года гудаутской фашиствующей этнократией, осмелевшие от безнаказанности горлопаны устроили обструкцию приехавшему в Сухуми Шеварднадзе и фактически публично издевались над ним, нанесли ему словесное оскорбление. Этот дешевый балаган, проходивший на глазах у телезрителей всей республики, с точки зрения партийной субординации представлял неслыханную дерзость, однако с подачи Москвы он состоялся. Э. Шеварднадзе как патологический карьерист, проглотил эту горькую пилюлю как обычную конфету. В итоге – обнаглевшим «руководителям» апартеидного режима все сошло с рук. Они, как «притесняемые грузинами», получили еще больше привилегий а по инициативе Э. Шеварднадзе, получили в подарок – университет. Это было большое поражение Грузии, грузинского народа в целом, ибо «Амбросович» был сначала осмеян, потом ему же пришлось пойти на уступки.

И на этот раз Тбилиси и грузинская партноменклатура приняли позу страуса и на выпады местечкового фашизма никак не отреагировали, сохраняя глубокое молчание, поощряя и усиливая злокачественный сепаратизм. Вот именно таким образом Москва на протяжении многих десятков лет выпестовывала и усиливала сепаратизм абхазов и осетин, готовила их к конфронтации против Грузии, к выделению из республики в удобный момент.

На склоне лет Л. Брежнев впал в маразм: при воспоминании о Второй мировой войне, он нередко, пускал слезу, рыдал и т.п. Идеологическая служба СССР и масс-медиа, превратили этого армейского политрука, а заодно и «Малую землю» близ Новороссийска, чуть ли не в главный рубеж победы над Гитлером. Льстивость высоких чинов, превратившись уже в правило, не знала границ: возвеличивание «первого лица» и поцелуи в губы (взасос) стали нормой и вызывали отвращение. Помнится, как в 1978 году в Грузии был организован всесоюзный семинар по итогам известного «Абашского эксперимента». Приехавших гостей (секретарей ЦК Компартий по вопросам сельского хозяйства «братских республик», руководителей отделов ЦК, секретарей райкомов) направлявшихся в Абаша, по пути пригласили на обед в село Вариани Горийского района, в местное хозяйство, закатив великолепный пир. Застолье возглавил секретарь ЦК КП Грузии (по сельскому хозяйству) Джумбер Патиашвили. Первый тост тамады, конечно же, был посвящен любимому всеми, родному, великому человеку, верному ленинцу и т.д. – Леониду Ильичу Брежневу. Этот пространный хвалебный тост был встречен с большой готовностью и «воодушевлением» партноменклатурой разных республик, слышались эмоциональные выкрики, дополнения к тосту. Сидящие же передо мной (я был экскурсоводом в одном из двух автобусов) эстонцы обменялись взглядами и с ироническим улыбками, молча, без болтовни, выпили заздравную. Патиашвили никто не принуждал произносить в столь «эмоционально возвышенных» тонах явно фальшивые слова. Но таким уж был и остается поныне лицедейский и фарисейский стиль провинциальной партноменклатуры. Чиновники-грузины в этом позорном спектакле явно перебарщивали всегда, хотя их никто не тянул за язык. Оказывается, «тогда было другое время», как обычно оправдывается сегодня Шеварднадзе.

26. В период правления Брежнева была сформулирована так называемая «доктрина Брежнева», согласно которой СССР считал правомочным военное вмешательство в тех регионах мира, которые представлялись зоной жизненных интересов Советского Союза. И действительно, в подтверждение этому в августе 1968 года советские танки ворвались в Чехословакию и навели там «порядок», а в 1979 году это повторилось в Афганистане. При этом советская пропаганда упивалась успехом и восторгалась «высокопрофессиональным уровнем» русского десанта и покорением суверенного государства, со всей серьезностью утверждалось, что если бы не СССР, то в Афганистан вошла бы Америка(?!)

Печальные итоги этой авантюры хорошо известны: героическое сопротивление афганских моджахедов, вынудило оккупантов к самоизоляции – окапаться в городах. Вскоре наступила развязка: их позорное изгнание из охваченной пламенем, восставшей страны. Здесь уместно отметить еще одно обстоятельство: русские «замутили воду» в этом взрывоопасном регионе центральной Азии, ввергнув Афганистан в пучину гражданской войны и создав новый очаг напряженности в этом стратегическом регионе мира, создав новую головную боль для СССР и содружества цивилизованных народов.

В конце 60-х годов удалось начать репатриацию депортированных из Кахети в XVII веке потомков грузин из иранской провинции Ферейдан. В районы Сагареджо и Гурджаани были поселены несколько семей (Батуашвили, Оникашвили, Микеладзе), но грузинская номенклатура и этот патриотический почин испохабила, свела на нет: переселенцы были нарочито разъединены, чтоб лишить их взаимного общения. Не было должным образом подготовлено и местное население. По непонятной причине от населения республики скрывалась информация о переселенцах и широкая общественность была в неведении, а власти не смогли разрешить элементарные житейские проблемы репатриантов. Вскоре же недовольные ферейданцы начали возвращаться назад – в Иран. Так печально провалилось великое национальное начинание по вине тех холуев-партработников, которые были выдрессированы на имперской службе, боясь собственной тени, чтобы не «оскандалиться» перед Москвой. Сейчас в Кахети и Тбилиси осталось всего лишь несколько семей ферейданских грузин.

В апреле 1977 года, в Гурии, в чайный совхоз Насакирали было заселено несколько семей месхов-патриотов, депортированных из Самцхе-Джавахети советскими властями в 1944 году. (Курадзе, Хозреванидзе, Хосадзе и другие). Большую помощь месхам оказал директор хозяйства Мгалоблишвили. Именно за эту помощь он был снят с должности, а возвратившиеся месхи с первого же дня стали объектом постоянного давления, угроз и шантажа со стороны местных партийных и силовых структур.

Господство Брежнева и его клана в СССР было отмечено стагнацией во всех сферах социума и беспощадной борьбой против диссидентов (в том числе и грузинских). Часть из них была помещена в тюрьмы и психиатрические больницы, другую часть выслали в концлагеря и держали под строгим надзором КГБ. Из СССР выслали известного писателя Солженицына и многих других диссидентов. В Нижний Новгород депортировали академика Сахарова, где он фактически находился под домашним арестом. Коррупция в те времена приняла тотальный характер, а паралич власти в руках немощной кремлевской геронтократии принял необратимый характер. О маразматическом состоянии руководителя государства совершенно открыто, не таясь, рассказывали анекдоты, а страна, тем временем беспощадно грабилась брежневским кланом. В этот же период усиливалось давление, и ограничивалось в правах грузинское население Абхазии, Самачабло («Южной Осетии»), Квемо Картли и Джавахети. Здесь местная этнократия получила еще большие, чем раньше права, а грузинское население и грузинская культура терпели притеснения. Эти регионы Грузии наращивали разрушительный сепаратистский антигрузинский заряд.

Между тем, во времена правления Брежнева произошло подключение СССР к Хельсинскому процессу. Несмотря на то, что одряхлевший русский имперский организм продолжал деградировать, тем не менее антигрузинская политика при этом не ослабевала. Наоборот, она становилось еще более изощренной, что с особым цинизмом проявлялось в новых проявлениях злокачественного сепаратизма в Абхазии и Самачабло. Таково было отношение официальной России к грузинскому народу, – великодержавное по сути и коварнейшее по форме, прикрытое фиговым листом «дружбы народов». Это отношение определялось в идеологическом центре компартии СССР, а осуществлялось опять-таки с помощью местной партноменклатуры, и конечно же, при всемерном содействии Э. Шеварднадзе. Впавший в маразм Брежнев превратился в безликую марионетку в руках мафиозных кланов и партноменклатуры. Он боготворил ордена и всякого рода награды. Это было учтено правительством и по всякому поводу, а иногда и без повода «первое лицо» награждалось то звездой героя, то военными званиями (?!), то орденами стран – сателлитов и т.д. Звания и награды Брежнева – наглядный пример профанации советской действительности и беспредела партократии, дошедшей до состояния абсурда. Брежневу, простому полковнику-политруку, в 1976 году присвоили звание маршала.(?!)

По сути – это аномалия тоталитарного режима: что требовать от безграмотных партийных функционеров, когда подобные факты стали обычным явлением с 1917 года, включая и сегодняшний день. Правление Брежнева и глубокая стагнация страны советов привела к еще одной уродливой «традиции»: превращение «семьи отца –кормильца», т.е. его «семейного круга» в мафиозный клан, что успешно продолжила в дальнейшем семья Б. Ельцина. Для советской общественности того периода хорошо известна «деятельность» коррумпированного высокого чина органов внутренних дел, зятя Брежнева и нашумевшие любовные или коммерческо-криминальные «приключения» его взбалмошной дочери Галины.

27. После смерти Л. Брежнева партократией, во главу ЦК КПСС и руководства страной был поставлен друг Брежнева, тяжело больной – К. Черненко. «Главным приоритетом» он считал мелиорацию страны, Хрущев –посадку кукурузы квадратно-гнездовым способом и целину, Брежнев –целину и военную интервенцию в суверенные страны. Черненко, по всем параметрам ничем не примечательному серому деятелю, хотя и проникшему в высшие всесоюзные партийные органы страны, по причине болезни не суждено было «показать свое лицо». Очень скоро он «покинул» ряды борцов строителей коммунизма. Смерть была беспощадна и к Первому секретарю ЦК КПСС.

28. После «избрания» главой партии и государства бывшего шефа КГБ товарища Андропова, известного как героя подавления венгерского восстания 1956 года, положение Грузии еще более осложнилось. Страдающий от неизлечимой болезни и фактически уже обреченный на смерть новый «вождь» попробовал было спасти погрязшую в пучину коррупции империю запугиванием и драконовскими мерами репрессий. В государственных учреждениях начались проверки по выявлению тех сотрудников, которые в рабочее время отсутствовали на рабочем месте. Это касалось и очень высоких чинов. На улицах происходил отлов пьяных и просто подвыпивших. Началась борьба с коррупцией. Привыкшая к безнаказанности и поэтому осмелевшая за последнее время пртноменклатура, затаилась. Но бывшему шефу КГБ не суждено было увидеть воочию осуществление своих замыслов. Сама правящая «элита» чувствовала что существование «империи зла» просто невозможно без перманентных репрессий и ГУЛАГ-а. Провинциальные же коммунисты-функционеры не теряли надежду: спасти СССР они надеялись путем радикальных реформ и «демократизации».

29. Но, несмотря на большие старания, советско-русская имперская машина (царистская и коммунистическая) не смогли подавить дух и творческий потенциал грузинского народа. Даже в период стагнации СССР, в ответ на кремлевское давление они проявились в культуре, искусстве, во многих сферах исполнительской деятельности, в спорте.

Итоги были впечатляющими и вышли за рамки СССР. Пришло международное признание.


^ VIII. «Перестройка» - вырождение советского режима – Грузия и Россия в 1985-1991 гг.

30. После смерти Сталина, пришедшие к власти первые или генеральные секретари ЦК КПСС, «боролись» будто бы в противовес культу личности за коллективно-коллегиальный стиль управления, а на самом деле утверждали свой безликий культ. Эти политиканы считали себя большими государственными мужами. Они верили, что возможно «перестроить» созданную Лениным и Сталиным тоталитарную, лишенную внутренних стимулов развития и обратной связи систему, и построить социализм с «человеческим лицом». Никита Хрущев обещал советскому народу построить коммунизм в 80-ые годы ХХ века. Его же наследники, видя бессмысленность этих обещаний, повели разговор о длительном процессе строительства социализма (!), «реальном социализме» и т.д.

Стало очевидным, что крах коммунистической идеи неизбежен: экономическая стагнация, провал военной авантюры и неминуемое поражение в Афганистане, антисоветские (антирусские) тенденции в странах «социалистического лагеря», диссидентские и национально-освободительные движения в самом Советском Союзе (в «братских республиках»), ослабление позиций в международном политическом пространстве и т.д.

В Москве уже видели, что развал СССР фатален и что за этим, возможно, последует анархия, кровопролитие и насилие («перестрелка-пересидка», как шутили в Москве хохмачи). Поэтому для всех стала очевидной необходимость решительных перемен, упорядочение взаимоотношений с Западом, для чего нужен был неординарный деятель-реформатор.

И такой реформатор вскоре, в 1985 году, нашелся: это был сравнительно молодой провинциальный партфункционер из Ставрополя – Михаил Горбачев. В партийной элите СССР всегда превалировали выходцы из провинций и выдвинувшиеся благодаря «нахрапу» карьеристы, не пренебрегавшие ничем и явно превосходящие своими данными кадры «метрополии».

Как и все партийные работники, Горбачев был настроен оптимистически, выступая с пропагандой программы «перестройки». Хотя, население СССР, которому надоедала демагогия и ложь власть предержащих, а также советская действительность, с самого же начала относилось с подозрением к иллюзиям любителя длинных речей – генерального секретаря КПСС и президента страны. Более того, в народе распространялись разного рода сплетни о том, что «меченный» президент с большим родимым пятном на лбу должен принести несчастье государству. А острые на язык кутаисцы, видя в нем болтуна и всего лишь партноменклатурщика, далекого от реальных дел, прозвали его «Ликликадзе», что в переводе с грузинского звучит как «Болтунов». Перестройку, те же кутаисцы (грузинские габровцы) назвали «вырождением» (дословный перевод слова «перестройка» именно так и следует понимать по-грузински). Но провинциальный «Болтунов», несмотря ни на что, все-таки сделал свое большое дело: выпустил из тюрем диссидентов (в том числе и грузин из «глубины сибирских руд»), вернул в Москву из ссылки «отца» советской водородной бомбы Андрея Сахарова, пригласил из Америки депортированного ранее из СССР писателя Солженицына. И наконец, призвал к себе, в Москву, автора «Абашского эксперимента», провинциала Эдуарда Шеварднадзе. На политическом небосклоне СССР появился еще один провинциал, «проросший» из рядов уральского рабочего класса и доросший до больших чинов – Борис Ельцин.

Этим и начались радикальные перемены во внутренней и внешней политике: выход «империи зла» из международной изоляции, конструктивный диалог с США и странами Запада. Стала совершено очевидной бесперспективная военная авантюра в Афганистане, бессмысленность берлинской стены, ксенофобии и поддержки тоталитарных государств – изгоев.

В мировой истории начался новый этап – утверждение новых, цивилизованных правил игры в обновленном международном содружестве. С приходом Горбачева закончилась эра геронтократии – господства впавших в маразм престарелых партноменклатурщиков (партократии), тяжело больной неизлечимой болезнью советской империи. Но в то же самое время, с приходом к власти молодых и энергичных партактивистов, ускорилась и реализация разработанной Р. Рейганом осмысленной и целенаправленной, вполне эффективной, антисоветской программы — необратимые процессы дискредитации «коммунистической» идеологии и развал одряхлевшей державы. Это обстоятельство не было должным образом оценено большинством высокопоставленных чиновников «империи зла», а в нижних эшелонах власти России и «братских республик» чистосердечно считали, что советские структуры (система) непобедимы и спокойно просуществуют еще 1000 лет. Однако, к концу 1987 года стало ясно, что бразды правления страной ускользают из рук Горбачева и его «команды». Активизировались экстремистские круги русских шовинистов-черносотенцев, военно-промышленный комплекс и заодно с ними – коррумпированный генералитет.

В Грузии, Прибалтике, в западной Украине, Молдове, Армении и Азербайджане с новой силой вспыхнуло временно подавленное коммунистическим террором национальное движение – везде создавались организации народного фронта. Грузия и Прибалтика при этом превратились в активные и значительные центры национальных движений, стало заметным их старание действовать согласованно. В Тбилиси в конце 1987 года начались многочисленные антисоветско-антиимпериалистические акции, на которых часто присутствовали представители народных фронтов Литвы, Латвии и других республик. Проходящие у нас акции освещались телевидением, радио и прессой этих стран. В ответ, Москва обострила существующие и ранее разногласия между Арменией и Азербайджаном из-за Карабаха (Арцаха), а в Молдавии – из-за Приднестровья. В Абхазии и Самачабло апсуа (абазинские) и осетинские сепаратисты под руководством местной экстремистской партноменклатуры и при явном попустительстве официоза России проводили антигрузинские сборища с требованием о выходе из состава Грузии и присоединения к России. Таким образом, пробуждению национального движения обессилевшая советская власть на фоне разыгранного ею фарса «перестройки-демократизации и сближения с западом», постаралась уравновесить силы в своем собственном доме путем большевистского метода по принципу «чем хуже, тем лучше!» Согласно этой модели, крайне обострилась ситуация в Грузии (в Абхазии, Самачабло, Джавахети, Квемо Картли). Вскоре переросли в вооруженные столкновения противостояние в Приднестровье и Карабахе, а в Прибалтийских республиках против народных фронтов Москва сколотила организацию «Интерфронт» с русскоязычным населением, стала афишировать идею «балто-славян».

На этом взрывоопасном фоне начался вывод советских войск из Афганистана. Большим национальным праздником для немцев стало разрушение Берлинской стены-символа тупости и мракобесия, что явилось явлением эпохальным и означало прорыв существующего «железного занавеса», этой стены недоверия и ненависти между Востоком и Западом. За эти действия, т.е. за окончание «холодной войны» М. Горбачева стали считать большим реформатором и демократом. На Западе его с любовью называли «Горби», признавая одним из «архитекторов» обновленного мира. В знак благодарности ему была присуждена международная премия мира, хотя надо отметить и то, что в ХХ веке, полным парадоксов, лауреатом этой премии стал и известный террорист, главарь палестинской партизанской организации «Фатх» – Ясир Арафат.

В это время в России стала набирать силу так называемая «партия войны», ядро которой составили круги русских шовинистов и черносотенцев, коммунистическая партноменклатура, офицерский корпус, генералитет, советские спецслужбы, за спиной которых стоял военно-промышленный комплекс (ВПК) и потенциал многих крупных всесоюзных промышленных объединений. Прикрываясь демократической риторикой и благосклонностью Запада, высшее партийное руководство СССР перешло в «братских республиках» к раздуванию и инспирированию кровавых этнических конфликтов. Власти СССР уже не могли контролировать происходящие в стране процессы: кровавые столкновения на почве этнических, религиозных и регионально-местечковых разногласий. Кроме Карабаха и Приднестровья, столкновения на национальной почве произошли и в Центральной Азии (в Таджикистане, Киргизии). Разгорелся конфликт в Грузии. В начале 1989 года по указке спецслужб СССР и под их руководством в Абхазии и Самачабло (Цхинвальском регионе) была организована новая волна антигрузинских сепаратистских выступлений. Стало ясным, что эти территории Грузии под «зонтом» Москвы формировались как явно взрывоопасные зоны. Идеологическо-пропагандисткая машина СССР ею же инспирированным явлениям создавала и информационную подоплеку «грузино-абхазского» и «грузино-осетинского» этноконфликтов. Фактически, имперский центр начал необъявленную войну против Грузии, используя при этом крайне примитивный сценарий. Все происходило при молчаливом согласии раболепной грузинской партноменклатуры и при активном содействии многочисленной «пятой колонны», выпестованной на протяжении десятков лет советскими спецслужбами. Сегодня, по прошествии многих лет, становится еще более заметным, насколько глубоко были пущены корни КГБ в грузинских властных структурах и даже в рядах национального движения. Провокации «империи зла» вызвали среди грузинской общественности большое возмущение, а в ответ на коварство и цинизм «метрополии», национальное движение ответило грандиозными митингами, манифестациями и голодовкой перед домом правительства в Тбилиси. Главным призывом единого центра национальных сил было то, что не существует никаких «этноконфликтов» в Грузии, но есть инспирированная империалистической Россией политическая провокация – попытка приведения в действие «мины замедленного действия», заложенной десятки лет назад. Были разыграны «абхазская» и «осетинская» карты, готовились антигрузинские выступления в Джавахети и Квемо Картли, Кахети (среди аварцев и дидойцев живущих в Кварельском районе).

9-го апреля 1989 года, на рассвете, подразделение спецназа, специально прибывшее в Тбилиси, учинило кровавое побоище мирного митинга и участников голодовки перед домом правительства: была пролита кровь безоружных, мирных граждан. Русские солдаты применили заточенные саперные лопаты и удушающий газ, в результате чего в основном погибли женщины. Это была целенаправленная экзекуция, выполненная с крайним цинизмом с целью запугать и унизить грузинский народ, поколебать его достоинство. В ту злопамятную кровавую ночь, русская армия не ограничилась тем, что зарубила лопатами до смерти женщин, но и применила нервно-паралитический газ против тысяч тбилисцев и тех граждан, которые прибыли в столицу из регионов в знак солидарности с участниками акции. Многие из этих людей были отравлены и остались инвалидами на всю жизнь.

А «большой реформатор», Горбачев, как ни в чем не бывало, продолжил начатое дело – он не ограничился разгромом митингующих в Тбилиси и устроил ночи «кровавых дождей» сначала в Баку, где было убито более 200 человек, а потом – в Вильнюсе и Риге. Тогда центральное телевидение СССР даже показало, видимо с целью устрашения, окруженное здание русскими солдатами парламента Литвы и «занятие» телецентра Вильнюса. Помнится видеозапись московского телеканала: русский офицер, занявший со своим спецотрядом здание телецентра столицы Литвы «по секрету», шепотом и подмигивая вещал на всю страну: «наши идут!». Куда пришли эти «наши» всем хорошо известно сегодня! Они были вышвырнуты из Литвы. Та же участь ждет их в Грузии, включая Абхазию и Самачабло. И это время не за горами!

Упорядоченный и самодовольный Запад и на этот раз закрыл глаза на насилие, творимое опричниками «Горби» – уничтожение граждан своего же государства. Но еще большим цинизмом и наглостью отличалась официальная Москва: оказывается, в Тбилиси войска лишь восстанавливали порядок (как не вспомнить пресловутый гитлеровский «орднунг» – порядок) и никто здесь не применял ни саперных лопат, ни тем более, отравляющих газов. А если и были погибшие, то извините, сами уж виноваты, так как это были раздавленные толпой люди, а все остальное – результат паники. «Правительственная комиссия», разумеется, не обнаружила виновных, и дело было замято. Несмотря на такое циничное отношение со стороны московских властей, во многих городах СССР нашлись честные люди, возвысившие свой голос и без обиняков обвинившие во всем руководство страны Советов. Такими были журналист Юрий Рост и мэр города Ленинграда Анатолий Собчак. Фотодокументы первого, сделанные «по горячим следам» ввергли в состояние шока советскую общественность, а независимое расследование случившегося, проведенное Собчаком, еще скажет свое слово и поможет обличить преступный красный режим. Особенно постыдной является роль партийного руководства Грузии в этой кровавой эпопее. Именно роль безропотного раба и позиция партруководства Грузии во многом способствовали развитию событий по трагическому сценарию и вызвали неоправданные жертвы среди сограждан. Сегодня эти люди воздерживаются от того, чтоб сказать всю правду. Да и держать ответ перед обществом их никто не заставлял, хотя хорошо известно, что они повернулись спиной к своему народу. Более того, один из них – видный представитель партноменклатуры того периода и первый секретарь ЦК КП Грузии (то бишь хозяин республики), а ныне депутат парламента суверенной страны и член фракции «Возрождение» (партия Аслана Абашидзе) Дж. Патиашвили и сегодня предпочитает не говорить о событиях 9-го апреля, а если что-то и говорит в полголоса, то не по существу. (Тогда же в 1989 году, он был и «глух и нем»). Он по-прежнему лоббирует интересы России. Подтверждением чего является его выступление по грузинскому телевидению 25.07.2003 г. В этом выступлении, Дж. Патиашвили наряду с другими высокопоставленными чиновниками утверждал, что покупка «AES-Теласи» мощной российской энергокомпанией и ее обоснование в Грузии – явление позитивное и принесет только пользу, ибо взамен зимой будет иметь природный газ. Патиашвили и словом не обмолвился о том, что в лице «Газпрома» в Грузию возвращается империя со своими темными замыслами. Главная задача компании – завладеть энергоснабжением республики, прибрать ее к рукам и пошатнуть суверенитет страны. В связи с этой проблемой и позицией лоббистов России, возникает множество вопросов, главный из которых: « с кем вы господа бывшие?». Разве их позиция в 1989 г. и ныне лоббирование интересов России дело случайное?

32. Москва не довольствовалась разгромом митингующих 9 апреля и объявила в столице Грузии комендантский час, наводнила город тяжелой техникой и армейскими подразделениями для патрулирования города. По улицам на танках и бронетранспортерах разъезжали русские солдаты и оскорбляли население города (особенно в ночное время), Военные и КГБ арестовали активистов национального движения, а в госучреждениях по инициативе грузинских властей начали проводить собрания с целью осуждения на них национального движения и дискредитации акций протеста. В одном из научно-исследовательских институтов Академии наук Грузии на таком «собрании», директор строго предупредил сотрудников воздержаться от всякого рода «сбора подписей в защиту…», пригрозив вызвать милицию в противном случае. С чрезвычайной миссией («по поручению Горбачева разобраться в обстановке на месте») в Тбилиси прибыл Э. Шеварднадзе. Грузинская общественность была крайне возмущена позицией Москвы и вандализмом советской армии. Волнения перекинулись на всю республику и нужны были неординарные меры для разрядки взрывоопасной ситуации. Эту миссию взял на себя Шеварднадзе и добился-таки разумного компромисса. Он несколько раз встречался с представителями общественности, проводил совещания с военными и с покорной партноменклатурой. При этом он старался внушить всем, что и Горбачев и командующий закавказским военным округом – безвинные люди, попавшие в «безвыходную ситуацию», которым власти Грузии не подали адекватную информацию – в общем «агнцы отца Авраама». Шеварднадзе очень остро критиковал тогдашнего первого секретаря ЦК КП Грузии Патиашвили, обвинив его в бездействии. По заявлению Э. Шеварднадзе руководитель республики в час испытания, должен был выйти к митингующим и стать рядом с ними. По инициативе Шеварднадзе интеллигенция обязалась обеспечить в городе мир и порядок, посредник же – Шеварднадзе, «убедил» в надежности такой гарантии и военных и Москву. Действительно, комендантский час был упразднен, а в мае были освобождены из тюрем лидеры и активисты национального движения. Из Грузии были отозваны командующий закавказским военным округом и «наместник» - второй секретарь ЦК, которые командовали «операцией по пресечению беспорядков». Как выяснилось в последствии, заточенные саперные лопаты и отравляющий газ, применили не части закавказского военного округа, а соединения специального назначения, которые после окончания «операции», согласно «сценарию», сразу же были выведены из города.

Таково было очередное коварство «империи зла», а «Горби» и его твердолобые советники тогда и представить себе не могли, что этой кровавой экзекуцией они вынесли окончательный приговор советской империи: с конца 1990-го года начался развал СССР. Это остракизм изжившего себя строя и он продолжается и ныне.

В связи с этими событиями для здравомыслящих людей и в Грузии и в СССР возникло множество вопросов: озадаченные и возмущенные люди не понимали, что же случилось! Действительно, трудно было себе представить то обстоятельство, что грузинам Россия устроила кровавую ночь 9 апреля тогда, как рядом с Горбачевым в Москве находился Шеварднадзе – член политбюро, министр иностранных дел, член команды «Горби», его единомышленник и соратник, «разрушитель» Берлинской стены и инициатор прекращения афганской войны. Но вновь и вновь, уже с сегодняшней точки зрения, анализируя весь пройденный им путь, можно высказать следующее соображение: патологический карьерист и интриган, гроссмейстер двойных стандартов, товарищ Шеварднадзе, ясное дело, не подверг бы риску ни свою «репутацию», ни свое кресло. Для этого достаточно вспомнить его позицию и конкретные решения в связи с проблемой злокачественного сепаратизма в Грузии, в нашумевшем деле угона самолета и расстрела братьев Ивериели и священника, который вообще не был среди угонщиков. Тут же вспоминается и «план репатриации» месхов-мусульман, и эпопея «выполнения плана» по сбору чая и винограда, публичное осуждение писателя Реваза Джапаридзе и объявление писателя Григола Робакидзе фашистом, отказ в патронаже Саингило и ингилойцам, а также ферейданским грузинам. Чего стоит его наплевательское отношение к нуждам обездоленного народа, когда при его правлении пышным цветом расцвела тотальная коррупция и беспредел в стране, хихиканье и циничное высказывание, что «тогда были другие времена» и т.д. Естественно, возникает подозрение, что человек не помиловавший, а даже отдавший приказ расстрелять братьев Ивериели, а заодно с ними и священника, вообще не принимавшего участие в угоне самолета, не только не воспротивился бы явно решению высшего партийного руководства СССР в проведении в Тбилиси акции возмездия со стороны властей, но даже постарался бы воспользоваться сложившейся обстановкой для того, чтоб выставить себя в роли эдакого верноподданного функционера, посредника-примирителя и спасителя.

33. Вся Грузия отмечала сороковой день со дня гибели митингующих 9 апреля: состоялось грандиозное шествие от площади героев через проспект Руставели до Сионского кафедрального собора, где и состоялся молебен по душам безвинно убиенных. В знак солидарности из разных республик СССР, в Тбилиси приехали люди разных национальностей. Особенно много гостей приехало из Армении. Соучастие армян подкреплялась тем обстоятельством, что после разрушительного Спитакского землетрясения 1988 года в Армении, грузины были первыми, кто протянул соседям бескорыстно руку помощи. Помню одного из них – разговорился со мной молодой бородатый парень и спросил, почему же грузины не оказывают вооруженного сопротивления своим врагам. На этот вопрос я ответил, что разоблачение и отражение московских провокаций следует вести только мирными политическими средствами. Поэтому применение оружия недопустимо. В противном случае противостояние может вызвать большое кровопролитие. Мой собеседник не смог скрыть ироническую улыбку (у них, в Карабахе уже шло военное противостояние) и ответил, что решать проблему без оружия в пространстве русской империи смехотворно. Затем прошептал на ухо, – что оружия у них, в Армении, предостаточно и в случае надобности могут поделиться с нами.

Осенью 1989 года стало ясно, что Горбачев уже не контролировал ситуацию в стране и бразды правления постепенно переходили в руки черносотенцев. Сам же «Горби» превратился в заложника этой темной силы. В СССР был открыт зеленый свет кровавым этноконфликтам, близился конец «империи зла».

Впавший в агонию режим не мог адекватно оценить ни возникшую ситуацию, ни ожидаемые катастрофические последствия, так как реально бразды правления государством оказались в руках реакционных, в частности, шовинистических сил, которые распоряжались огромным потенциалом военно-промышленного комплекса. Выявился и главный рычаг спасения империи – раздувание религиозного противостояния, сепаратизма, этноконфликтов и вооружение незаконных маргинальных подразделений, инспирирование кровопролитий. После этого, согласно сценарию, должно было последовать объявление Москвы «примирителем-миротворцем» и развал, расчленение территорий нелояльных республик, т.е. нарушение их территориальной целостности. Эта модель феодальной эпохи в свое время была с успехом апробирована Екатериной II-ой против Эреклэ II-го. Как ни парадоксально, эта модель в России до сих пор считается «эффективной», хотя в нынешнем обновленном мире, в условиях принятых правил игры она становится бессмысленной. К тому же, это — весьма дорогостоящая затея и разрушительная «роскошь» для самой метрополии. Что делать, такова точка зрения высокопоставленных чиновников официальной России, опирающаяся на феодальный менталитет «держиморд». В связи с этим вспоминается интервью Юрия Власова, которое записали грузинские журналисты вскоре после событий 9 апреля 1989 года. Известный спортсмен и достойный гражданин отечества осудил акт вандализма в Тбилиси и заметил при этом, что в России к руководству пришли такие силы, которые еще прольют немало крови в стране.

Все это можно было предвидеть в поведении мечущейся в агонии «державы». Помимо Власова эту угрозу видели и многие другие, но в тоталитарном государстве, пока еще управляемом коммунистами, всем прогрессивным, здравомыслящим силам любые пути протеста были наглухо закрыты, что не давало им возможности реально влиять на фатальность явлений.

34. В конце июня 1989 года, когда в Тбилиси проходил учредительный съезд народного фронта Грузии, в переполненный делегатами и гостями концертный зал филармонии, пришло тревожное сообщение об организации в Квемо Картли антигрузинского выступления борчалойских татари (туркмен), требовавших автономии этого региона (всего в 20км от Тбилиси). Бунтовщики размахивали флагами «Борчалы», на которых изображен белый ягненок – символика туркмен-кочевников, которых в 40-х годах XVIII в. переселили в Грузию персидские власти вместо уничтоженных и депортированных в Иран грузин. Требование было одно: создать «автономию Борчалы» с центром в городе Рустави! Незадолго до этого учредительному собранию сообщили об обострении обстановки в Абхазии и Самачабло. Становилось ясным, что Москва (высшее партийное руководство, ВПК, генералитет, русские черносотенцы) запустила тот взрывоопасный заряд злокачественного сепаратизма и этноконфликтов, который она так предусмотрительно заготовила загодя еще много десятилетий назад.

26-27 июля того же года апсуа-экстремисты по наущению вышеперечисленных кругов устроили погром мирного грузинского населения в Сухуми, в результате чего погибло 16 человек, и если бы не помощь подоспевшей вооруженной группы сванов из Кодорского ущелья, жертв было бы гораздо больше. Москва сделала все, чтобы организаторы и исполнители погрома (гудаутские фашисты) – местная этнократическая партноменклатура, осталась безнаказанной. Горбачевская власть действовала открыто и с крайним цинизмом, поскольку опиралась на мощную информационную пропагандистскую машину СССР, на содействие и молчание грузинской партноменклатуры, на политику двойных стандартов западных стран и на достаточно сильный фактор «горбимании» в мире. Во все конфликты, как правило, вмешивалась Российская армия, которая всегда и однозначно оказывалась на стороне сепаратистов.

В 1989 году, в августе-сентябре произошло еще несколько инцидентов: в Узбекистане – Фергане, а затем и в других населенных пунктах, подверглись погрому и были изгнаны из республики, месхи-мусульмане, депортированные в 1944 году из Южной Грузии из – Самцхе-Джавахети. На этот раз их уже убивали и изгоняли единоверные сунниты-мусульмане, причем не щадили безвинных детей, женщин и немощных стариков. Депутат Верховного Совета СССР, первый секретарь ЦК компартии Узбекистана по этому поводу дал «разъяснения»: все, мол, началось с ссоры на базаре из-за «одной миски земляники» (?!) Действительно, наглости и бесстыдству коммунистов нет границ. Объясняется же все очень просто. Эти погромы были инспирированы советскими спецслужбами с тем, чтобы запустить новую волну беженцев, которые по их расчету должны были двинутся в сторону Грузии и создать там новый, очень мощный очаг дестабилизации. Спецслужбы подогнали месхов к Сочи, где и начали готовить их к «мирному походу» в Грузию, не забывая, при этом, подсовывать им автоматы Калашникова! Но московская провокация провалилось потому, что месхи, придерживающиеся грузинской ориентации, не поддержали дьявольский замысел КГБ, активно воспротивились этому.

35. В конце августа по сценарию спецслужб СССР и по их инициативе в Сухуми был проведен так называемый «съезд конфедерации горских народов Кавказа», объявивший Абхазию членом конфедерации со столицей в городе «Сухум», считая тем самым, что Абхазия уже не является частью Грузии. И все это творилось на глазах у притихшего ЦК компартии Грузии и правительства Грузии. ЦК КП Грузии возглавлял все тот же Патиашвили. Эта имперская провокация Москвы опиралась на известную турецкую модель, согласно которой на Северном Кавказе следовало создать исламское государство горцев. «Всесильные» агенты русских спецслужб оказались недальновидными – они не смогли рассчитать возможные негативные для них же результаты. Вскоре, в своем же «собственном доме», в Чечне это обернулось для них большим кровопролитием, продолжающимся до сегодняшних дней. Втянутые спецслужбами России в русско-грузинскую войну, вооруженные и обильно финансируемые наемные отряды (северокавказцев, армян, русских «добровольцев» и военнослужащих, а также штурмовики, специально завезенные из стран Ближнего Востока и Турции) нарушили хрупкое этническое равновесие на северном склоне Кавкасиони. Штурмовики из ближневосточных стран стали в ряды защитников независимости Ичкерии. И с их помощью России был нанесен сокрушительный удар в первой русско-чеченской войне.

Горбачевские же власти 1989-1990 гг. применяли против непокорных республик и другую тактику: вместо карательных акций-экзекуций с помощью армейских подразделений с применением танков и другой военной техники, внимание стало переключаться на методы дискредитации национальных движений, инспирирование этнических конфликтов и внутренних раздоров и наконец – на вооружение обеих противоборствующих сторон. В то же самое время КГБ ловко использовало психологический фактор-менталитет маргиналов, пришедших с улицы активистов, амбиции «лидеров», их низкий интеллектуальный уровень и неопытность. В Грузии, в отличие от стран Балтии, эта провокационная «ловушка» сработала достаточно успешно – за очень короткий срок в национальное движение был внесен раскол, а многие партии перессорились друг с другом. Советская армия, согласно этой модели, выступала как «гарант порядка» и как обычно, оказывалась на стороне сепаратистов, гарантируя им надежное прикрытие под «зонтиком» Москвы.

С лета 1989 года, когда советская армия не только не предотвратила погрома грузин в Сухуми, а напротив, дала возможность погромщикам (апсуа-абазинцам) безнаказанно разгуливать по городу и бряцать оружием, вооруженные банды гудаутских сепаратистов в Абхазии и осетинских сепаратистов в Самачабло, почувствовав поддержку России и окончательно обнаглев, перешли в наступление, начав открытую конфронтацию.

Так, кортеж патриарха Грузии был задержан около Гудаута, а сопровождающим патриарха лицам были нанесены физические оскорбления, что явилось неслыханным кощунством в отношении иерарха Грузинской церкви и явно указывало на тот путь, по которому решили вести дело советские власти.

В восточной Грузии близ границы с Дагестаном, в Кварели, русские спецслужбы способствовали антигрузинскому мятежу аварцев трех деревень. (Тиви, Чантлискури, Сарусо), Они систематически «жаловались» в Москву с тем, чтобы добиться особых условий, требуя для себя русских школ, так как у них «имеются связи с Дагестаном», выделения дополнительных наделов земли для удовлетворения потребностей быстрорастущего населения и разрешения строительства мечетей. За всем этим, опять-таки при явном попустительстве грузинских властей, последовал трагический инцидент – «леки» (так грузины называют дагестанцев) убили, а затем изрубили и сожгли грузинского пастуха. После этого в прессе появились острые публикации, последовали телерепортажи, что взволновало и возмутило грузинское население. Произошли радикальные акции одной части национального движения в Кахети, – в окрестностях указанных сел были организованы шумные пикеты.

Осенью крайне обострилось положение в Самачабло (т.н. Южной Осетии): осетинская этнократия, которой «стало тесно» в рамках советской партноменклатуры, по наказу из Москвы и при поддержке советской армии, будто бы недовольная жесткой позицией национального движения, по апробированному ранее «абхазскому сценарию», выступила против государственных интересов Грузии. Русские спецслужбы разыграли очередную провокацию – соединения советской армии не пустили в Цхинвали активистов национального движения, во главе с З. Гамсахурдиа приехавших туда для поддержки притесняемого грузинского населения и для проведения митинга. Русские солдаты «защитили» осетин от «погрома» – такова интерпретация советской масс-медии относительно цхинвальского инцидента. В Грузии был раздут второй очаг этнического противостояния, вернее – вторая горячая зона.

Конец 1989 года, и так отмеченного для грузинского народа трагическими коллизиями, увенчался еще одной успешной антигрузинской провокацией спецслужб СССР: перед выборами в верховный совет республики в ряды национального движения был внесен раскол, причем инспирировали его грузинские коммунистические власти. Правда и то, что действующая грузинская партноменклатура уже потеряла былую силу, но она все же продолжала действовать и на этот раз, активно вмешивалась в события, сослужилв добрую службу уже дошедшей до стадии распада советской империи, поддержав одно крыло национального движения и продолжая заигрывать со вторым, намереваясь ослабить его бдительность.

36. Последнее десятилетие ХХ столетия началось для нашей страны расколом национального движения и всей грузинской общественности. Можно сказать, что общественность распалась на отдельные индивидуумы. Пропасть постепенно расширялась – пришедшие с улицы лидеры партии, лишенные мудрости и находящиеся во власти собственных амбиций, толкали страну к анархии и гражданскому противостоянию. То, чего не смогла сделать Москва оружием, заточенными саперными лопатами и отравляющим газом, было достигнуто с помощью «пятой колонны», конечно же, под руководством темных сил России. Вся Грузия в оцепенении смотрела, как остервенело беспощадно бросились друг на друга, на взаимное растерзание и радость врагу, бок о бок боровшиеся ранее с империей «герои».

Россия, успешно использовала создавшуюся обстановку, бросила в сторону Грузии еще одну наживку: так называемую проблему «турок-месхетинцев». Этот рычаг давления на страну и причину раздора общественности готовили загодя. Дело в том, что с помощью провокаторов удалось внедрить абсурдный этноним «турки-месхетинцы». Этот термин по неразумению подхватили представители средств массовой информации, а также многие высокопоставленные чиновники. При этом авторы антимесхетской истерии были далеки от того, чтобы разобраться в сути проблемы, но корчили из себя героев-заступников нации от «нашествия турок». К нашему стыду, они и сегодня продолжают то антигрузинское дело, которое было начато еще в тридцатые годы ХIХ века русской имперской администрацией, а в двадцатые годы ХХ столетия коварно завершено большевистской властью. Как уже отмечалось выше, из-за грузинского головотяпства сначала была предпринята попытка отуречивания месхов-мусульман, затем – их «азербайджанизации». Специально отобранные и хорошо организованные мобильные группы активистов (погромщиков), устраивали жуткие акции близ населенных пунктов, куда возвратилась часть изгнанных в 1944 году месхов-мусульман (Ахалцихе и районы Озургети, Хони, Самтредиа, Карели). Эту подлость творили в отношении вернувшихся в Грузию месхов, придерживающихся грузинской ориентации, тех месхов, чьи дети учились в грузинских школах и детских садах. Они очень быстро овладели грузинским языком и ничем не отличались от имеретских, гурийских и картлийских сверстников.

Большой психоз был раздут в самой Самцхе: с особой жестокостью и цинизмом группа погромщиков-черносотенцев преследовала семьи тех месхов-патриотов, которые возвратились в родные места согласно решению правительства. Врывались в дома, угрожали, бросали камни и т.д.

Вся эта вакханалия грузинских черносотенцев, инспирированная спецслужбами России, была направлена против интеграции месхов в грузинский национальный организм и против самих месхов, носящих фамилии: Читадзе, Инасаридзе, Эристави, Орбелиани, Варскнелидзе, Амилахвари, Двалидзе, Хозреванидзе, Абашидзе, Курадзе, Бараташвили и др. (и это турки?). Была и цель поколебать международный авторитет Грузии. По сценарию, подброшенному извне, проходили пикеты, митинги с постыдными лозунгами, распространялись абсурдные слухи (например, будто бы 73-летний Ч. Читадзе, принявший христианство, выбросил икону Богоматери, полученную им от лидера национального движения М. Костава?!) В августе 1989 года ему – Ч. Читадзе, достойному пожилому грузину-патриоту, брату и сестре Марату и Кларе Бараташвили в Доме кино устроили обструкцию: им вменили в вину попытку переселения в Грузию сотен тысяч «турок». Такую же «вину» предъявили и кинорежиссеру Резо Чхеидзе, а семье Двалидзе, недавно вернувшейся в Грузию и обосновавшейся в Бретском хозяйстве, не разрешили предать земле, на деревенском кладбище, престарелую покойную женщину. (Примечательно, что в 1944 году, регистрированные грузинами Двалидзе, в знак солидарности с односельчанами, добровольно отправились вместе с ними в среднеазиатскую ссылку). Беснующиеся дошли до такой степени одичания, что ворвались в роддом, в палату к роженице Двалидзе и выгнали ее оттуда. За этим последовала смерть новорожденного и в результате этого — психическое потрясение матери.

Одна часть возмущенной грузинской общественности, которой хорошо была известна суть происходящего, собралась в актовом зале Академии Наук Грузии, с тем, чтобы зафиксировать свое негативное отношение к действиям черносотенцев, их «геройским делам». Однако, прибывший туда З. Гамсахурдиа с большой группой фанатически настроенных сторонников, провалил это заседание. Под его руководством была проведена антимесхская акция с человеконенавистническими призывами, во время которой особенной агрессивностью выделялся активист по прозвищу «медоле» (барабанщик) – Авто Рцхиладзе. Он угрожал расправой всем, а запуганное общество, находясь в оцепенении, вынужденно было слушать погромщиков, не смея даже пикнуть. Единственный, кто осмелился противостоять этой черной силе, был Зураб Мамаладзе: взойдя на сцену, он во всеуслышание сказал, обращаясь к Гамсахурдиа, что все будут строго отвечать за все эти бесчинства. «Медоле» подскочив к Зурабу, обещал свести счеты и устроить ему погром. И действительно, дом в котором проживал Мамаладзе, по Худадовской улице и в котором часто останавливались месхи-патриоты, действительно был разгромлен этими беснующимися манкуртами.

Таким образом, черносотенцы, при молчаливом согласии и даже потворстве коммунистических властей в 1989-90 годах, шантажировали не только месхов, но и всю грузинскую интеллигенцию и лидеров тех партий, которые были настроены против антимесхетского психоза. Именно этим «черным» приписываются такие словосочетания-жемчужины, как «криминальная интеллигенция», «возлежащая интеллигенция» и пр. Они разорвали и сожгли книги писателя Нодара Думбадзе и других «неугодных» писателей и поэтов перед шахматным клубом, требовали принесения извинений от профессора Шота Ломсадзе (автора капитального труда «Месхи»). Были случаи, когда поздно ночью они врывались в университетское общежитие, где проживали возвратившиеся в Грузию месхи-студенты и с истерическими воплями «Турки идут!», угоняли студентов к азербайджанской границе, где выяснялось, что «никто не идет!». После ферганской трагедии 1989 года и раздутого антимесхетского психоза в Тбилиси, на площади Руставели, близ Дома кино чернорубашечники (активисты «общества 9 апреля»), чуть не растерзали одного гражданина, который воспротивился мнению о месхетинцах. Гражданин всего лишь осмелился высказать свое мнение о том, что месхи – это грузины-мусульмане, такие же, как грузины в Турции и Иране. «Белую ворону» окружили люди в черных рубашках, началась потасовка. А один седой мужчина даже выкрикнул: «люди, вот он шах Аббас, шах Аббас!»

Путем подавления беззащитных месхов («козлов отпущения») набирались очки «защитниками отечества» от нашествия «турок». Тем самым, с согласия Москвы и коммунистического режима, «круглые» наращивали политический капитал по хорошо апробированной в нацистской Германии и в советской России схеме. Поэтому пора грузинской общественности покончить с никчемным мифотворчеством о «кумирах» национального движения.

1990 год был отмечен в Грузии подготовкой парламентских выборов и связанной с этим политической лихорадкой, а главное – новыми провокациями КГБ: лидерам партий, пришедших с улицы закомплексованным активистам, объявившим войну «красной интеллигенции» и зарившихся на чужое добро, было не до проблем Абхазии и Самачабло. Их акции носили чудовищный характер и больше походили на карательные «операции». Хорошо организованные группы нападали то на одного, то на другого «неблагонадежного» с их точки зрения человека, организовывали шумные пикеты с черносотенными лозунгами, часто врывались не только в дома, но и в учреждения. Надломленная коммунистическими репрессиями грузинская интеллигенция, запуганная призывами и акциями лидеров национального движения (лидеров, которых явно поддержала действующая еще советская партноменклатура) и их экзальтированных сторонников, не смогла противостоять этой вакханалии. Все это конечно, было предусмотрено советскими спецслужбами и совершалось по их сценарию. Это была составная часть той разрушительной антигрузинской программы, которая была составлена и организована в едином имперском центре. В ней, в этой программе, очень активно был использован фактор истерии, причем, естественно, возникают ассоциации с истерией против Ильи Чавчавадзе, чем занимались царские спецслужбы и боевики меньшевиков и большевиков.

Уже через десять лет события начали повторяться, но на этот раз кампания была направлена против различных конфессий. Акции-экзекуции сопровождались дикими сценами: организаторы вакханалий выступали в «белых перчатках», выдавая себя за «национальных героев» и «отцов нации», а «стрелочником» оказалась, например, паства греческой церкви во главе со священником-раскольником, отлученным от грузинской православной церкви, который игнорировал и старался дискредитировать патриарха Грузии. Между тем, это происходило на фоне большой активности одного бесноватого члена-корреспондента АН Грузии и непонятного молчания самой Грузинской Церкви.

Мы, конечно же, не выступаем здесь в поддержку сектантства, но отмечаем тот факт, что имели место чудовищные акты насилия, ставшие обыденными в Грузии. Их проводили якобы в «защиту» православия: сжигали книги, устраивали акции «протеста» перед посольством США. Эта «публика» присвоила право говорить от имени всего народа и страны, вешать на людей абсурдные обвинения и распространять слухи и т.д. В действительности, все это управлялось извне (в основном из России) и способствовало дестабилизации в стране и подрыву международного авторитета Грузии. Это делалось пятой колонной, имеющей множество масок и явно лоббирующей интересы реанимации смердящего имперского «тела» и амбициозные интересы русской церкви.

Сегодня арестованы лишь «стрелочники», а главные организаторы и вдохновители насилия, прикрывающиеся мандатами депутатов парламента или научными званиями, разгуливают на свободе. Эти люди виновны и в других преступлениях, но наш разобщенный социум, не может должным образом оценить их роль. К сожалению, беспощадная логика жизни повернет, подобно бумерангу, это наше безразличие против нас же. Так уж случилось однажды, в начале ХХ века, когда грузинская общественность не смогла возвысить голос против насилия, творимого грузинскими меньшевиками, в результате чего мы получили анархию, вакханалию террора и убийство Ильи Чавчавадзе. За этим последовал кровавый режим большевиков. Подобная обстановка повторилась в 80-90 годы ХХ столетия, когда в условиях беспредела, творившегося при правлении пришедших с улицы безграмотных люмпен-политиков, грузинская общественность предпочла промолчать и не вмешиваться. Это вызвало, в свою очередь, раздор, противостояние, гражданскую войну, погромы т.н. «садзмо» («братств»), войну с Россией в 1992-93 годах, расчленение страны и нравственную деградацию. Благодаря покорной и плетущейся в хвосте у России грузинской партноменклатуре, и силам пришедшим с ее помощью к власти, Грузия стала напоминать театр абсурда. Войну с Россией, которая продолжается и по сей день, беспардонно назвали «грузино-абхазским и грузино-осетинским этноконфликтами», а в качестве миротворцев Шеварднадзе и вчерашние партработники пригласили Россию-агрессора. Начались поцелуи-объятия и бесконечные «мирные переговоры» с главным инспиратором кровопролития в Абхазии и Самачабло, с Россией в роли посредника.

37. Национальное движение Грузии с 1990 года все более отдалялось от цивилизованных норм, втягивая страну в омут анархии. Характерными свойствами развивающихся событий постепенно становились насилие, шантаж, интриги, беспочвенные и неуемные амбиции лидеров. Росло число партий, но не за счет программных приоритетов, а в соответствии с непомерными претензиями лидеров. Это означало, что люди объединяются и группируются не вокруг партийных организаций, а вокруг конкретных личностей, с целью заполучить в будущем выгодную работу, должность или иные привилегии. Естественно, за всем этим внимательно следили не только в советской империи, но и в международном содружестве цивилизованных стран.

Находившийся в агонии комитет госбезопасности советской империи, тем не менее очень легко разобрался в ситуации и сумел внести раскол в национальное движение плоть до вооруженного противостояния, дискредитировать саму национальную идею. Вслед за этим последовала острая критика Запада, а занятым сведением счетов, взаимными обвинениями в сотрудничестве с КГБ, поисками компроматов друг против друга «лидерам партий» уже было не до проблем Абхазии, Самачабло, Джавахети, Квемо Картли. Главным для них было – победить на парламентских выборах, а проблемы Грузии можно было решать и потом. Этим хорошо воспользовались сепаратистские силы как в Абхазии и Самачабло, так и в Джавахетии и Квемо Картли, тем более, что за их спиной стояла Москва (партийное руководство СССР, военное ведомство, спецслужбы, русские шовинистические силы). Скоро такое отношение к проблемам собственной страны обернулось для Грузии большой трагедией: команда непрофессионалов и люмпенов, находившаяся в руководстве страны, оказалась совершено неподготовленной и беспомощной перед лицом тяжелого испытания. Она не смогла предотвратить гражданскую войну – братоубийственное противостояние в Тбилиси, сопровождаемое большим кровопролитием, разрушением центра города и большими жертвами. Лидеры же партий по-прежнему продолжали заниматься демагогией, популизмом и плетением интриг, вкладывая в это всю свою энергию. Вообще же, все происходило во вред стране и стало возможным, благодаря раздробленности и оцепенению общества.

С самого начала, национальное движение намеревалось бойкотировать парламентские выборы и даже предложило создать в противовес ему конгресс национальных сил. Но одна часть партий во главе с З. Гамсахурдиа отказалось от участия в работе конгресса, и решила готовит.ся к парламентским выборам. Тем самым они «выкинули за борт» объединенные в конгресс те партии, которые выступали за бойкот выборов, после чего дорога в парламент стала свободной, тем более, что их активно поддержала все еще находившаяся у власти коммунистическая номенклатура. Стало ясно, что между властями и З. Гамсахурдиа произошла сделка. Это еще более накалило обстановку в обществе, а партии набросились друг на друга не на жизнь, а как говорится на смерть. В проигрыше оказалась Грузия, национальное движение, а победу праздновали КГБ СССР и темные имперские силы вкупе с русскими шовинистами. Мы окончательно свернули с пути, указанном Ильей Чавчавадзе и стали на преступный путь Варравы.

38. На состоявшихся в конце октября 1990 года парламентских выборах с заметным преимуществом победило политическое объединение «Круглый стол» во главе со Звиадом Гамсахурдиа, что было обусловлено существующей в то время в Грузии психологической и социальной обстановкой. Движимые неуемным желанием видеть страну независимой, свободной и оценивая произошедшие в 1988-89 годах эпохальные события, большинство оптимистически настроенного грузинского общества однозначно и с большим энтузиазмом поддержало находящегося некоторое время в тени и изоляции Звиада. Население Грузии видело лично в нем спасителя отечества. Другие политические силы не смогли создать действенную оппозицию и пробиться в парламент страны. По понятым причинам, коммунисты там предстали многочисленной депутацией. Необходимо отметить и то, что, несмотря на подавляющее преимущество и полученный от коммунистов «карт-бланш», сторонники Гамсахурдиа в предвыборный период все же прибегли к недопустимой форме давления. Лично я, стал свидетелем такого факта в Вазисубанском микрорайоне столицы: избирателям (в особенности негрузинам) угрожали выселением, всячески их запугивали, а встречи с электоратом более всего походили на дешевую демонстрацию популизма и демагогии, так как кандидаты в депутаты обещали своим избирателям по сути одно и то же.

«Круглые» старались на этих встречах, во что бы то ни стaлo, первыми выступить перед народом и первыми зафиксировать обещания. Один из их кандидатов (затем — депутат парламента) рассказывал избирателям байки о том, что «круглые» потеряли сон и покой, что их часто рассвет застает на улице, т.к. приходится бороться то с турками-месхетинцами, то с повстанцами из Квемо Картли и т.д. Лично у него, якобы уже шесть лет готова кандидатская диссертация, в которой проставлены все точки над «и», но он ее не хочет выносить на защиту, так как не желает утверждения в Москве и ждет независимости Грузии. Заранее подготовленные доверчивые люди, слушая эту демагогию, поддакивали и сочувствовали им. Группы «круглых» без конца болтали о том, что Грузия может свободно себя прокормить, только лишь курортами, туризмом, боржомской водой, вином и коньяком. Теоретически, разумеется, это возможно, но безграмотные демагоги и понятия не имели о том, что для этого необходима продуманная экономическая программа правительства и политическая воля, а также соответствующая инфраструктура, рынок сбыта, поощрение мелкого бизнеса, а не рэкет. Нужны налаженные коммуникации, нормальные взаимоотношения с соседями и содействие международного содружества. З. Гамсахурдиа не счел нужным считаться с этой «азбучной истиной» и доверившись чистоплюям, непрофессионалам и криминальным кланам, вверг страну в состояниe анархии.

Тем временем, сам же Звиад Гамсахурдиа в амплуа президента независимой Грузии, в апреле 1991 года защитил в Тбилисском университете докторскую диссертацию, а на утверждение свой труд направил в Москву, в Высшую Аттестационную Комиссию (ВАК) (?!)

Победе З. Гамсахурдиа на выборах во многом содействовало заявление друга его детства и соратника Мераба Костава, недавно вернувшегося из десятилетней ссылки, о том, что они перед арестом "согласовали" некий план, согласно которому, в интересах дела Мераб должен был находится под арестом, а Звиад – оставаться на воле для продолжения борьбы. Это заявление, которое вызвало в обществе естественное подозрение, как видно, все-таки сыграло решающую роль. Видимо, это был характерный для М. Костава жест особого личного благородства и рыцарства, хотя после его возвращения из ссылки «мост» дружбы и взаимопонимания между ними рухнул и началось отчуждение.

Группа грузинских диссидентов (В. Рцхиладзе, З. Гамсахурдиа, М. Костава, И. Кенчошвили, А. Бежашвили), действовавшая в рамках Хельсинского эпохального процесса и с 1975 года попавшая в сферу внимания влиятельных международных правозащитных организаций и руководства стран Запада, издавали объемистый рукописный журнал и были зачинателями многих важнейших дел в Грузии. Среди проблем, обсуждавшихся в журнале, стоит особо упомянуть вопросы зашиты депортированных в 1944 году из Сацхе-Джавахети месхов-мусульман (этнических грузин, а не «турок-месхетинцев») и признание их грузинами (а не "турками"), вопрос о восстановлении автокефалии Грузинской Православной церкви. Наши диссиденты начали кампанию для спасения грузинских исторических памятников, преподавания истории Грузии и т.д. В журнале также публиковались воспоминания генерала Вермахта Маглакелидзе и другие материалы. Деятельность указанной группы вызвало острое противостояние между диссидентами и коммунистическим руководством Грузии, во главе которого стоял тогда Э. Шеварднадзе. Здесь же уместно отметить, что руководителем группы тогда являлся, видимо, все-таки Виктор (Додо) Рцхидадзе, а не Звиад Гамсахурдиа. Благодаря упомянутому рукописному (отпечатанному на пишущей машинке) журналу, грузинская общественность, наряду с другими злободневными проблемами, разобралась в истинной сути проблемы месхов, и в провокации, подсунутой нам комитетом Госбезопасности СССР. В. Рцхиладзе поехал в Нальчик и лично принял участие в съезде месхов, где открыто и с привлечением исторического материала, поддержал организацию с прогрузинской ориентацией, возглавляемую педагогом Халилом Гозалишвили, осудив абсурдную «мотивацию» сторонников «турецкой» самоидентификации. Примечательно, что Андрей Сахаров и его сторонники отчаянно защищали интересы группы «турок-месхетинцев». Кстати Сахаров назвал Грузию «маленькой империей», а его вдова – Боннэр-Алиханян, также с пеной у рта защищавшая сепаратистов всех мастей в Грузии, не «заметила» этночистку и геноцид грузинского мирного населения в Абхазии.

В 1977 году, в конце апреля, власти Шеварднадзе арестовали группу диссидентов, хотя И. Кенчошвили и А. Бежашвили вскоре были освобождены. Мераба Костава, как самого непоколебимого и стойкого борца, судили и отправили в концлагерь. Со Звиадом было сложнее. Ему, в 1977 году, два раза предоставлялся всесоюзный телеэкран, и он дважды «чистосердечно признался в своих ошибках». Поэтому его выпустили из застенков КГБ и «откомандировали для исправления» на Северный Кавказ (в Дагестан), на зимние пастбища к грузинским пастухам-овцеводам. Периодически оттуда в Тбилиси поступали его репортажи. Такое обстоятельство вызвало массу всяких слухов и некоторое недоверие к «помилованному». В результате З. Гамсахурдиа оказался в изоляции. Положение осложнялось и тем, что русские диссиденты в это время томились в тюрьмах и психиатрических клиниках. Их судьбу разделил и М. Костава вместе с другими правозащитниками. Что касается А. Сахарова, его выслали в город Горький (Нижний Новгород), где он находился под домашним арестом и в информационном вакууме, а его жену – Е. Боннэр не выпускали из страны для лечения глаукомы.

В связи с этими событиями вспоминается еще один интересный факт: в июне 1977 года находясь в командировке во Франции в одной из компьютерных фирм, группа грузинских ученых совершенно случайно встретилась с эмигрантами-соотечественниками. Произошло это в грузинском ресторане «Туазон дор» («Золотое руно»), куда ученых в знак уважения и с целью сюрприза пригласили французы – представители фирмы. Когда в зале стало известно, что в ресторане находятся тбилисские гости, возникла некоторая неловкость: обе стороны желали подойти друг к другу и побеседовать, но закомплексованные «гомосоветикос» боялись невидимых и всесильных глаз КГБ, а эмигранты не хотели «подставлять» гостей. Вскоре этот психологический барьер был преодолен со стороны ученых – один из них с бокалом вина подошел к столу оцепеневших эмигрантов и предложил тост. Первый же скромный вопрос был задан вполголоса: «Что случилось в Грузии? Зачем покаялся З. Гамсахурдиа?» Беспокойство наших соотечественников было вполне обоснованным. Действительно, разве царица Кахети Кетеван, дочь Ашотана Мухран-Батони, не могла принять ислам, слукавив, как это и делали на протяжении ста лет до 1744 года цари Картли и Кахети из коньюктурных соображений? Но царица на предложение Шах-Аббаса, переданное ей фаворитом шаха, правителем Шираза Алаверди-Ханом-Ундиладзе, принявшим ислам грузином, ответила категорическим отказом. Находясь в Ширазе для «вправления мозгов», она прекрасно понимала, что за ее поступком, затаив дыхание, следит весь грузинский народ и поэтому несмотря на чистосердечную просьбу-мольбу со стороны Ундиладзе, согласиться изменить вероисповедание, гордая царица отвергла предложение персидского правителя. Она предпочла мученическую смерть на главной площади Шираза.

То же самое можно сказать и о членстве из конъюнктурных соображений в коммунистической партии или комсомоле в недалеком прошлом. Примечателен так же факт 1989-90 годов, когда в газете «Литературная Грузия» была опубликована большая статья З. Гамсахурдиа, будто бы с целью выявления и осуждения мегрельского сепаратизма. Но это была попытка «реанимации» забытой проблемы и желание набрать «очки» - получить поддержку людей, населяющих этот край Грузии. В то же самое время, для интересов страны это было весьма ущербно.

В конце августа 1989 года в Сухуми проводился т.н. «съезд конфедерации народов Кавказа», инспирированный, естественно, Москвой. А в Тбилиси, в доме-башне, построенном в колхетском стиле и принадлежащем семье Гамсахурдиа, был устроен ужин в честь почетных гостей-ингушей под руководством Беслана Котикова, одного из лидеров национального движения Ингушетии. Они следовали на съезд и по пути в Сухуми заехали в гости к своим грузинским единомышленникам. Ингуши собирались защищать на съезде интересы Грузии, вразрез с намерениями организаторов съезда, считая, что Грузия представляет собой становой хребет для всего Кавказа. Собирались ингуши выступить на съезде против сепаратистов-апсуа и против антигрузинских планов северокавказских агентов КГБ. И действительно, ингушская делегация не только зафиксировала на съезде в Сухуми свою принципиальную позицию, но и демонстративно покинула это сборище исполнителей воли Москвы. Во время беседы на ужине в башне у Звиада, была высказана мысль, что было бы целесообразно Грузии поставить вопрос перед международными организациями и перед верховным советом СССР о возвращении на историческую родину депортированных в ХIХ веке мухаджиров с Северного Кавказа. (Кто их депортировал, об этом прекрасно написал писатель Юрий Пикуль в романе «Фаворит»). Сегодня их потомки живут в Турции и в арабских странах Ближнего Востока. Их историческая родина – это Краснодарский и Ставропольские края и Туапсе-Адлерский участок побережья Грузии. Это предложение, как направленное против имперской политики Москвы и как действенное средство давления объединенных в своих усилиях кавказцев, актуально и по сегодняшний день. Однако, З. Гамсахурдиа не смог (или не захотел?) увидеть ключевую роль Грузии и, к нашему изумлению, эту миссию переадресовал северокавказцам, «доверив» им это начинание. Между прочим, в 1990 году кабардинцы поставили этот вопрос перед верховным советом СССР, а мы упустили из рук благоприятный момент и эффективный рычаг влияния на процессы, происходящие на Кавказе.

Приехав из Вильнюса в марте 1992 года, я специально встретился со Звиадом и передал ему особый совет лидеров национального движения Литвы (Саюдиса) с большой осторожностью отнестись во время выборов к действиям коммунистов (бывшей партноменклатуры), ибо за ними стояла Москва и «пятая колона» спецслужб СССР. Звиад даже не дослушал меня до конца и завел разговор в присутствии других лиц о «коварстве турок-месхетинцев», которые будто бы отказались хоронить покойницу на грузинском кладбище. Возмущенный вопиющей ложью (а случилось наоборот – черносотенцы не разрешили месхам хоронить покойницу на грузинском кладбище!) я рассказал о постыдном инциденте в Брети. З. Гамсахурдиа тут же перенес разговор на другую тему, не выразив никакой реакции по данному инциденту.

39. Таким образом, конец 80-х годов прошлого века в истории Грузии был отмечен эпохальными и одновременно трагическими явлениями, из которых кровавая ночь-бойня 9 апреля 1989 года явилась началом распада Советского Союза – «империи зла». Процесс дезинтеграции российской империи продолжается и поныне, причем вполне возможно, что этот монстр, не желающий укоротить свои щупальца, вскоре может распасться на 7-8 отдельных государств. Мы должны быть готовы к этому, чтоб вернуть ранее отторгнутые Россией наши исконные территории, в том числе принадлежащие нам, согласно, «Георгиевскому трактату» регионы Сочи-Туапсе, Двалети, Ларс и Балта по военно-грузинской дороге и т.д.

Но наша страна, благодаря характерной для нас безответственности, национальному нигилизму, политической халатности, а также безнаказанным действиям агентуры спецслужб России («Пятой колонны»), оказалась в развалинах империи. Уже в третий раз, начиная с 1801 года, бросаем Грузию, как кость собаке северному чудищу и при этом желаем быть свободными. В отличие от Прибалтийских стран, Москва очень легко сумела внести раздор в грузинское общество, вызвать противостояние, внутренние неурядицы и даже инспирировать гражданскую войну. В этом ей помогли активисты уличных акций – безграмотные люмпен-политики. Грузия превратилось в арену провокаций агентуры северного соседа. К сожалению, мы стали независимы, но не свободны. Мы убежали от свободы.

В 1989-90 годах самозванные «защитники нации» превратили погромы, пикеты у домов и квартир чем-то не угодивших им людей, в обычные явления. «Охота на ведьм», поиски везде и повсюду агентов КГБ (хотя, надо признать, их было немало в рядах самого «Круглого стола») стали обыденностью. Безосновательные обвинения, костры из книг (как и при инквизиции или в период германского фашизма), антимесхская истерия и увольнение с работы грузиноязычных (интегрированных в грузинское общество!) осетин в Тбилиси, их высылка из столицы и из сел Боржомского ущелья. Кроме того, бездумный инцидент у въезда в город Цхинвали, капитулянтство и раболепие перед Москвой – все это обернулось против нас, подорвав наш авторитет. Но было в этот период и много чего положительного: пробуждение национального чувства и достоинства, желание освободиться от двухвекового русского имперского ярма, оказание организованной помощи жертвам стихии в Сванети и Аджарии, покупка для них жилья и обустройство их семей в Квемо Картли и Джавахети. Много внимания уделялось реставрации исторических памятников при безвозмездном участии студенческой молодежи, рост авторитета церкви и возврат нации к религиозным и традиционным духовным ценностям.

Безусловно, значительным и с далеко идущими последствиями явлением следует считать установление в конце 80-х годов прошлого столетия тесных связей с родственными нам северокавказцами (в первую очередь ингушами и хундзами-аварцами), что в основном было достигнуто усилиями Беслана и Мурада Котиковых, Исы Кодзоева и Рашидуддина Магомедова. Ингуши были первые из северокавказцев, которые осознали и предприняли конкретные шаги к тому, чтобы объединить национальную энергию грузин и глигвов, учитывая их духовное и кровное родство в борьбе против Российской империи. Они были первые на Кавказе, кто повернулся спиной к насаждаемой Москвой «мифологии» и идеологическому клише о том, что грузины являются их врагами, так как именно грузины (И. Сталин, и Л. Бериа) выслали их в среднюю Азию. Глигвы (ингуши) были первые, кто преодолел созданный искусственно между нами религиозный барьер. Поэтому и встречали их представителей с таким восторгом в Тбилиси в 1989-90 годах, а в 1991 году их стоя приветствовал и парламент Грузии. До начала известных трагических явлений 1991-1992 годов в высшие учебные заведения Грузии были зачислены более ста ингушей и чеченцев, которые изучали грузинский язык у специально выделенных для этого педагогов. Поэтому на съезде ингушского народа, 8-9 сентября 1989 года в Грозном, грузинская делегация была самой многочисленной. Ингуши и чеченцы приняли тогда грузин с особой теплотой и радушием, разместив гостей в собственных семьях и каждодневно заботились о них. Мост, проложенный между грузинами и ингушами с 1989 году – это явление эпохальное, так как является залогом будущего общекавказского дома, единого этно-культурного пространства и конфедеративного Кавказа, хребтом которого будет Грузия!

На инспирированных российскими спецслужбами митингах, проводимых в 1992-93 годах на северном Кавказе (в том числе в Грозном и Назрани) раздавались истерические призывы к «соотечественникам» идти добровольцами в Абхазию и т.н. «Южную Осетию» для участия в «священной войне» против «грузинских фашистов». Ингуши ответили решительным отказом, не желая воевать с грузинскими братьями. Более того, ингушские лидеры предлагали тогдашнему министру обороны Грузии (находящегося в дружеских отношениях с тогдашним министром обороны СССР Грачевым) послать ингушских добровольцев в Абхазию и Самачабло на помощь грузинам. Но «друг Грачева» отказал им, переубедив их в целесообразности этой акции.

К сожалению, чеченским лидерам не удалось блокировать российских агентов на этих митингах, хотя и там нашлись люди, возвысившие голос против провокаторов. Например, Мунаев и Бисултанов на одном из митингов обратились к чеченцам со словами: «Чеченцы, нас обманывают! Вы пожалеете и вам будет стыдно за ваш поступок». Но тогда российским агентам все же удалось ввести чеченцев в заблуждение. А вот слова о покаянии оправдались – Аслан Масхадов публично принес извинения от имени чеченского народа, когда выступил в 2004 году по грузинскому телевидению. Он сказал, что участие чеченских добровольцев в русско-грузинской войне в Абхазии – не самые лучшие страницы в истории Чечни.

И все-таки самое большое несчастье в национальном движении – это безграмотные активисты, кичившиеся тем, что «участвуют в национальном движении с 9 апреля 1989 года», а также — проникновение в национальное движение довольно многожильной агентуры КГБ и «авторитетов» криминального мира. К этому добавилась гибель в автокатастрофе и при подозрительных обстоятельствах Мераба Костава и Зураба Чавчавадзе. В результате, мы получили девальвацию национальных ценностей и криминализацию властных структур (в том числе военного ведомства, гвардии), а также укрепление мафиозных кланов. Этому в значительной степени способствовала «благодатная почва», возникшая еще во время коррумпированного советского режима. Из-за того, что мы на многие принципиальные вопросы «закрыли глаза», тогда как, З. Гамсахурдиа зажег «зеленый свет» этим силам, все обернулось беспределом, разграблением страны и разрухой. Обычными явлениями стали популяризация воровских «правил игры», «разборки дел», участие в долях, а возмутительная воровская лексика – почти что примером подражания. Всему этому во многом способствовала наша медиа, и особенно – телевидение из-за низкого уровня профессионализма и элементарной глупости дикторов и ведущих шоу-программ.

Воры и грабители в процессе обустройства страны и ее государственных институтов еще нигде и никогда не приводили к добру, не выигрывали войн в силу своего узкокорпоративного мышления. Правда и то, что Наполеон Бонапарт в знаменитом итальянском походе использовал тогдашних французских криминалов, но зато сам лично контролировал их каждый шаг и сурово наказывал. В Грузии, к сожалению, не оказалось человека, сравнимого с Наполеоном. Беспредел воров и мафиозных кланов превратили З. Гамсахурдиа в их заложника, а затем сами же криминалы создали условия для его свержения. Вышеупомянутые деструктивные силы, управляемые из России, стали причиной поражения в войне в Абхазии и безвременной гибели многих преданных Родине пламенных патриотов.

Все вышесказанное не было неожиданным и можно сказать, что этого следовало ожидать, так как недалекие руководители – люмпен-политики, чистоплюи, повели страну не по праведному пути. И случилось все это потому, что были проигнорированы национальные ценности, свобода личности, духовность, интеллект, знания и профессионализм. К сожалению, отмеченные здесь обстоятельства мы еще полностью не осознаем как следует и доверяем управление государством всякого рода случайным людям, будь то фельдшеры или же гротесковые литературные персонажи типа Кваркваре и Квачи Квачантирадзе.