Geum.ru

Эдуард Азроянц глобализация: катастрофа или путь к развитию?

Вид материалаКнига

Содержание


IV. Глобализация, как проблема. 4.1. Подходы к пониманию проблемы.
Приблизительная структура мегасоциума на стадии интернационализации.
Подобный материал:
1   ...   5   6   7   8   9   10   11   12   ...   54
^

IV. Глобализация, как проблема.




4.1. Подходы к пониманию проблемы.



Слово “глобализация” стало употребительным термином в научной и общественно-политической литературе. Особенно его любят использовать к месту и не к месту экономисты, политики и журналисты. Однако, как это часто бывает, слово становится модным, но только через какое-то время оказывается, что его смысловая нагрузка не определена. Интуитивно, вроде бы, все понимают, что оно обозначает, но возникающие постоянно вокруг глобализации, как современного феномена, дискуссии наталкиваются на трудности, многие из которых, по нашему мнению, связаны как раз с не разработанностью самого определения.

Попробуем показать это, что называется, на живом примере. В журнале “Мировая экономика и международные отношения” № 4, 5 за 1999 год опубликованы материалы заседания круглого стола на тему “Актуальные вопросы глобализации”. В дискуссии участвовали сотрудники Института социологии РАН, Института мировой экономики и международных отношений РАН, Национального института развития Отделения экономики РАН и Горбачев-Фонда.

Изложенные точки зрения перекрестной критике не подвергались, поэтому остались в первозданной чистоте и показали достаточно широкий разброс. Первое разночтение относится собственно к определению временных параметров этого феномена. Одни утверждают, что глобализация - явление не новое и старо, как мир, а во времени вычленяются ее различные типы: античный, колониальный и т.п. Другие считают глобализацию современным этапом интеграции, тем самым, с одной стороны, определенным образом их отождествляя, с другой, представляя интеграцию, как процесс исторически более протяженный.

Второе разночтение относится к трактовке глобализации, либо как тенденция, либо как последствие (продукт) проявления ряда тенденций. Если глобализация – тенденция, тогда вместе с ней называются другие тенденции, несущие в себе иной характер, и результат их взаимодействия должен быть как-то выражен. Определения этому результату нет. В другом случае, когда под глобализацией подразумевается результат действующих тенденций, перечисляются эти тенденции.

Для снятия разногласий, возникающих при занятии первой или второй позиции, и для полноты картины придется ответить еще на два вопроса: что есть глобальное, (т.е. целое, его части и структура), и в каком отношении находятся понятия - интеграция и глобализация: поглощает ли одно понятие другое, или они равнозначны?

Возвращаясь к участникам круглого стола, отметим, что в той или иной степени свою позицию в определении природы глобализации высказали Дилигенский Г.Г., Неклесса А.И., Красин Ю.А., Вебер А.Б. и Кузнецов В.И., другие этот вопрос оставили за рамками своих интересов.

Наиболее четко определяют свои противоположные позиции Дилигенский Г.Г. и Вебер А.Б. Первый утверждает: “Глобализация - это в принципе явление абсолютно не новое. Оно в разных формах существовало, развивалось на разных этапах человеческой истории. Хорошо известны античные формы глобализации…” И чуть дальше: “Другой тип глобализации, который имел место в результате географических открытий, глобализация колониальная…” (58, с. 37). Второй автор утверждает прямо противоположное: “Иногда говорят: мир всегда был глобальным. Да, если речь идет о физическом мире. Но мир человеческий не был”. И дает свое определение глобализации: “Глобализация означает, на мой взгляд, втягивание всего мира в открытую систему финансово-экономических, общественно-политических и культурных связей на основе новейших коммуникационных и информационных технологий.”(58, с. 47).

Косвенно позицию Дилигенского Г.Г. подтверждает Красин Ю.А., который одновременно преподносит ее в новом ракурсе, интерпретируя глобализацию, как антиномичный процесс, представленный противоположными тенденциями интеграции и многообразия. Он, в частности, говорит: “…в нынешних трактовках глобализации … наблюдается явный перекос в оценках двух тенденций в сторону переоценки значимости интеграции мирового сообщества и недооценки его плюрализации.” (58, с. 42)

В свою очередь, поддержку позиции Вебера А.В., тоже не прямую, а как следствие проводимых утверждений, мы находим у Неклессы А.И. и
Кузнецова В.И. В частности, Неклесса А.И. рассматривает глобализацию, только как современную тенденцию, более того, фактически отождествляя ее с интеграцией, поскольку наряду с ней указывает на ряд противоположных тенденций: “…помимо определенных реалий глобализации в мире существуют также не менее реальные тенденции регионализации, диссоциации и даже ассоциализации.”

Кузнецов В.И., вычленяя очень характерный момент современного интеграционного процесса, говорит: “…суть глобализации состоит в том, что увеличилось число субъектов международных отношений в то время, как раньше, в эпоху собственно международных отношений, будь они политическими или культурными, все связи обязательно проходили через национальные государства.” (58, с. 51)

Разные подходы к глобализации достаточно рельефно проявляются в интеграции ее последствий. Согласно одному подходу в результате процесса глобализации формируется единый мир, как одно метагосударство, мировое сообщество с единой мировой культурой. В этом варианте глобальные связи должны исполнять роль нивелирования, ассимиляции, единых связей. Идет утрата многообразия.

В другом подходе последующий мир представляется как взаимосвязанная целостность самобытных частей – субъектов. Связи между субъектами разные, но равные, не разрушающие. а дополняющие самобытность. Лидер является партнером, импортируется только то, что воспринимается самобытностью как нужное и должное. Прозорливость в характеристике подобных явлений мы находим у А.С. Пушкина: “Лучшие и прочнейшие изменения суть те, которые происходят от одного улучшения нравов, без насильственных потрясений, страшных для человечества.”

Отталкиваясь от этих предварительных замечаний, попробуем сформулировать свое понимание проблемы глобализации и ответить на возникающие в связи с этим вопросы. Нам представляется уместным начать изложение с выбора и определения категорий, которыми предстоит пользоваться.

Мы исходим из того, что исторический процесс интегрирует в своих формах и характере всю гамму тенденций, возникающих и исчезающих, причудливо переплетающихся между собой. Из этого следует, что процесс и тенденция соотносятся как целое и часть, и далее, процесс по своему характеру антиномичен, а тенденция – гомономична.

Исторический процесс, представленный как развитие социальной системы, направлен на достижение предельной ее целостности. Именно такую целевую функцию исторического процесса мы предлагаем назвать глобализацией.

Антиномичность исторического процесса навряд ли у кого вызовет сомнение тем более, что легко выделяются два класса атиномии – тенденции интеграционного характера и тенденции дезинтеграционные. Эти два класса тенденций в первом приближении можно представить следующим образом:


Интеграция:
  • транснационализация,
  • регионализация,
  • империолизация,
  • национализация,
  • этносоализация.

Дезинтеграция:
  • диссоциация,
  • этнососуверенизация,
  • реставрация,
  • ассоциализация,
  • миграция.

Историческое поле заполнено многим, и разнообразной командой игроков, которые имеют разные цели, возможности и правила. Эта масса игроков и противоречивый “букет” тенденций превращает исторический процесс в сложнейшую и причудливую процедуру сложения разнонаправленных и не равно мощных векторов развития. Видимо, справедливы слова: история – это то, чего никто не хочет.

Антиномичность процесса предполагает тот или иной баланс “сил” между противоположными тенденциями. К слову говоря, надо иметь ввиду, что на любом этапе истории обязательно присутствие как интеграционных, так и дезинтеграционных тенденций. Поэтому мы как минимум имеем две альтернативы, которые формализовано связаны с глобализацией следующим образом:

G  I + D,

где G – глобализация, I – интеграция, D – дезинтеграция.

Принимая во внимание, что вековой ход истории позволяет нам уверенно говорить о глобализации, позволительно предположить, что интеграционные процессы по своей совокупности превалируют над дезинтеграционными, хотя в отдельные периоды или в отдельных субъектах истории могут преобладать и дезинтеграционные процессы. Более того исторические наблюдения дают основание предполагать, что доминирование антиномий друг над другом носит циклический характер, просто интегральный шаг “вперед” оказывается несколько крупней дезинтегрального шага “назад”.

Принимая такую логику взаимосвязи категорий, мы можем говорить, что процесс глобализации во времени делится на определенные этапы, характерные формы которых позволяют различать их как исторические типы, ступени. Не претендуя на полноту и законченность (это, видимо, предмет отдельного исследования) и используя высказываемые по данному поводу мнения, в числе таких типов можно назвать глобализацию: родовую, племенную, этническую, древне имперскую, монархическую, колониальную, национальную и интернациональную.

Таким образом, мы расставили акценты: глобализация – цель исторического процесса; интеграция и дезинтеграция – тенденции, определяющие его динамику; интернационализация – современный этап глобализации. В такой трактовке важно подчеркнуть, что процесс глобализации нужно рассматривать не как путь к достижению гомогенности, а важнейший источник разнообразия – собирание в целое разных. При этом разнообразие - не тенденция, а результат, определяющий жизнеспособность системы, и нельзя его отождествлять с дезорганизацией и хаосом – это в конечном итоге обогащение, усложнение структуры целого. К этому уместно добавить, что в антиномичности процесса глобализации действует естественное правило, которое полезно помнить: повышение интеграции или организации по одним параметрам процесса обязательно сопровождается увеличением дезинтеграции и хаоса по его другим параметрам, причем таким образом, что отношение порядка и хаоса по сумме всех параметров не изменяется и равно 50%/50%.

Теперь попробуем ответить на вопрос: что есть глобальное (т.е. целое, части, структура)?

Поскольку, как было отмечено выше, целью глобализации выступает достижение предельной целостности, постольку логично предположить, что глобальное (глобальность) есть предельная, граничная форма целого (целостность). Эта предельность имеет два естественных объекта – Человечество и планету Земля, на которой оно обитает. Эти два аспекта предельной общности (целостности) объединяются в неразделимое целое понятием Мегасоциум.

Земля (жизненное пространство), первое, что связало людей, - это первая грань глобальности, как данность, и она является сразу и глобальной связью. Другими отношениями Человечество себя взаимосвязывает в процессе исторического развития.

Земля своим природным потенциалом первично и глобально связывает человечество таким понятием, как среда обитания (внешняя среда), обеспечивая человеку жизненное пространство и ресурсы, влияя на его характер, потребности, вызывая любопытство своим ландшафтом, разнообразием условий жизни и заманчивым, неизвестным, убегающим горизонтом.

История глобальных отношений начинается с первых контактов соседей (родов, племен, этносов) в форме войны и мира, обмена, переселения народов и т.п.

Мегасоциум, в свою очередь, представлен локальными социальными организмами (социумами), которые в рамках исторического процесса имеют некую степень автономности, в той или иной мере взаимодействуют друг с другом и проходят определенные формы развития. Социум в роли действующего субъекта истории, по нашему мнению, можно рассматривать как общественную систему в процессе развития, представленную человеческим континуумом, ограниченным определенным жизненным пространством, взаимосвязанным способом хозяйствования, доминирующей культурой, суверенным правом и властью.

В интервале исторического времени представление о глобальности, о целостности и пределах Мира менялось вместе с “линией горизонта” человеческого знания о них. Поэтому Ойкумена в древнем, среднем и современном мире имела различающиеся масштабы. На свои предельные границы, т.е. на саму себя, глобальность стала “натыкаться” только после великих географических открытий, когда Земля в человеческом сознании и деятельности стала замкнутой (круглой).

Естественно, что мегасоциум, как любая, в том числе и историческая система, имеет динамичную структуру, представленную составляющими ее элементами, топологией и взаимосвязями. Динамичность структуры определяет скорость развития, сами структурные элементы – этапы развития, а уровень сложности – степень развития, организованности системы в целом. Поэтому, когда мы говорим о современном этапе глобализации, давая ему имя – “интернационализация”, мы должны определить признаки, по которым можно оценить принципиальность происходящих в системе, в частности, в ее структуре изменений. Это новое качество и будет содержанием интернационализации.

И последнее замечание, современная глобализация и сама глобальность, как попытка обозначения нового состояния, фрагментарны и по методам, способам познания, и по различным ипостасям цивилизационного процесса. На каждом направлении человеческой деятельности и социально-политической организации свои степень, уровень продвинутости.

В этой связи можно было бы предложить некий перечень параметров, дифференцирующих глобальную общность по направлениям человеческой деятельности, в рамках которых практически возможно давать оценку степени продвинутости субъекта истории в метапространстве процесса интернационализации. В числе таких параметров мы видим такие: природный, экономический, политический, технологический, культурный, коммуникационный и демографический.

Кроме того, мы берем на себя смелость предложить хотя бы в первом приближении анатомию мегасоциума на современном этапе развития. Суть предложения заключается в развертке с определенной подробностью каждого из трех параметров структуры. Мы выбрали для этих целей, как более наглядную, табличную форму рассмотрения.


Табл. №

^ Приблизительная структура мегасоциума
на стадии интернационализации.


№ п.п.
Структурные параметры
Характерные формы проявления

I.
Элементы (части)
Суверенные национальные государства

Международные правительственные организации

Региональные правительственные организации

Транснациональные компании

Международные банковские и финансовые институты

Системы управления ресурсами и распределения доходов

Неправительственные организации (движения) международного характера

Коммуникационные и информационные сети

Международные маргинальные образования

Отдельные личности

Метапространство

II.
Топология

(векторные потенциалы, определяющие координаты каждого элемента в метапространстве)
Пространственный потенциал (территория)

Демографический потенциал (население)

Геостратегическое положение

Природный потенциал

Экономический потенциал

Военный потенциал

Цивилизационная модель

III.
Взаимосвязи

(формы, типы, методы

отношений)
Война

Торговля

Миграции

Международные отношения

Гражданское общение

Обмен информацией

Миссионерство

Сотрудничество, конкуренция

Подчиненность

Международное право

Общечеловеческая этика

Финансовые потоки




Еще раз хотелось бы подчеркнуть эскизность предложения и отсутствие каких-либо претензий на полноту и неизменность. По существу, развивая данную тему, следовало бы построить подобные таблицы для каждого этапа глобализации. Тогда сравнение изменений в них обозначит новое, характерное для каждого этапа. В частности, совершенно правильно в качестве важнейшей отличительной черты современного этапа глобализации называется увеличение числа субъектов международных отношений или, что более точно, не простое увеличение числа государств, это не несет новизны, а увеличение их типов.

Характерна и другая черта, которая уже касается взаимосвязей, имеется в виду вытеснение зависимости политической зависимостью экономической, снижение роли самого древнего занятия человечества – войны, сопровождающееся ростом экономических санкций и т.п.

Что касается введенного мной термина “метапространство”, то он, очевидно, вызовет негативную реакцию. Поэтому хотелось бы кратко пояснить в связи с чем, он возник. Субъекты международных отношений функционируют таким образом, что выходят за пределы юрисдикции национальных суверенитетов. Они оказываются вне территории и государства. Их волю, желания и интересы никто и ничто не ограничивают (имеется ввиду юрисдикция какого-либо уровня). Вводимые ограничения возможны только как противопоставление воли, желаний и интересов данного субъекта другим субъектам. Вот это виртуальное пространство, в котором действуют субъекты международных отношений, нами названо метапространством.

Говоря о современной фазе глобализации, наряду с теми особенностями, которые мы отметили выше, следует сказать и о других, играющих двойную роль. С одной стороны, они характеризуют процесс в режиме реального времени, а с другой – являются его угрозами и вызовами.

Одну из них прекрасно сформулировал В.А. Ядов (58, с.41), который утверждает: “Самое дурное в глобализации – это формирование такой мировой экономической системы, в которой господствуют неконтролируемые силы, непонятные финансовые корпорации, и государство утрачивает способность гарантировать человеку устойчивое состояние”. Дополняет этот вывод в своем высказывании А. Б. Вебер: “Для глобального мира особенно значимы транснациональные процессы, создающие ситуацию, когда положение человека зависит не только и не столько от решений национальных правительств, сколько от действий других государств, политики мировых финансовых центров и безличных сил мирового рынка”. (58, с. 48)

Многие ученые утверждают, и тому многочисленные примеры дает жизнь, что мир вступает в фазу повышенных рисков, включая экономические, социальные, финансовые и технологические. Лучшим доказательством тому служит сам факт превращения риска в товарный объект рынка, в весомый источник получения доходов.

Следствием сказанному будет выход на характеристику системы управления. Мы видим отсутствие легитимно оформленной управленческой структуры. Система управления мировыми ресурсами, международным разделением труда и перераспределением доходов действует, но действует опосредованно и инкогнито. Анонимность управления питает и растущую неустойчивость как Мегасоциума, так и его частей.

Нельзя не сказать еще об одной слабости Мегасоциума, которой он “заразился” в определенной мере от национальных государств – это его неоформленность. Данную особенность подмечает Ю. А. Красин (58), который пишет о том, что в научную литературу введено понятие гражданского общества. Исследователи указывают на какие-то его звенья, ссылаются на “зеленых”, на неправительственные организации международного уровня. Но ясно, что влияние этих разрозненных звеньев несоразмерно с системой анонимной власти финансовых структур. К этому следует добавить, что по существу идет процесс “колонизации” метапространства. Его “столбят” де-факто сильные мира сего анонимно и де-юре предлагают всему мировому сообществу играть на этом поле по ими придуманным правилам. В подтверждение этого тезиса процитируем В. Г. Хороса, который пишет следующее: “Менее развитые страны… сегодня втягиваются в широкомасштабные связи по весьма жестким правилам игры, установленным международными (западными) финансовыми организациями с начала 80-х годов. “Слабакам” отводится роль поставщиков и производителей низко технологичных товаров. Так называемые structural adjustment programs с их стандартным набором условий (сокращение бюджетных, в основном социальных расходов, девальвация местной валюты, либерализация цен и внешней торговли и т.п.) преследуют две основные цели: стимулировать экспорт слабо развитой страны для платежей по обслуживанию внешнего долга; расширить импорт товаров из развитых стран, предназначенный в основном для туземного обеспеченного меньшинства. Такой тип кооперации существенно осложняет возможности самостоятельного и эффективного развития периферии, загоняет ее в ловушку слаборазвитости, усиливает здесь социальные контрасты”. (58, с.49)

Доминирование является неизбежным и существенным атрибутом антиномичного процесса. Доминирующая тенденция или доминирующая модель всегда стремится овладеть всем пространством процесса, навязать ему только свои правила. На определенном этапе такой экспансии система от наступающей гомогенности может разрушиться. Отмеченная закономерность отчетливо прослеживается на примере западной цивилизации, доминирующей сегодня в мире. Не избегают этого влияния и прогнозы будущего ее парадигмы и модели.

“Скрытая мудрость истории состоит в том,

что действительно новое в нее чаще привносят,

не победители, а побежденные, не господа мира

сего, а изгои.”

А. С. Панарин (27, с. 271)

с. 271)