Сергей Антропов наш друг саддам
| Вид материала | Документы |
СодержаниеАлександр Никитин Неизвестная россия |
- Указом Президента Республики Беларусь 2012 год объявлен Годом книги. Такое решение, 200.21kb.
- Тема: Твой сосед по парте, 75kb.
- Царегородцева Мария Вячеславовна 2009 Организационный момент. Ещё раз всем добрый день!, 150.46kb.
- Сочинение ученицы 9 класса Александровой Татьяны "И ещё один дар дала нам наша Россия:, 47.68kb.
- Тема: «Компьютер наш друг и помощник», 41.51kb.
- Практические рекомендации по организации экологического воспитания в урочной и внеклассной, 262.78kb.
- Техническая инструкция по проведению геолого-технологических исследований нефтяных, 2156.06kb.
- Студент гр. Рс-01-1 ст викладач каф. Асоі антропов О. С. Гвоздак, 419.23kb.
- В., Томашук С. Список питань з історії міжнародних відносин І зовнішньої политки, 2135.41kb.
- История Деда Мороза, 95.55kb.
Александр Никитин
МОЯ МОЛОЧНИЦА
Рано утром в нашем дворе появляется «Газель». Приветливая женщина выносит столик и раскладывает на нем творог, сметану, мясо, мед. Откуда ни возьмись – очередь, в основном пенсионеры. Настроение не «очередное» – благодушное. Шутят с продавцами, расспрашивают про детей, про деревенские новости. Очередь движется быстро: в основном тут предварительные заказы. Да и продавцов у нас не просто уважают – любят. Уже шестой год Володя и Таня торгуют в нашем подмосковном городке. Ни в магазинах, ни на рынках наши старики не смогут купить снедь свежее и вкуснее, чем у них. А цены на 25 – 30 процентов ниже...
Впрочем, Таню с Володей не только здесь благословляют, но и дома, в глубинке, что в ста километрах от областного центра и в сорока от районного. Кроме продукции от двух своих коров, они собирают товар (больше всего творог) с двух деревень. За эти шесть лет число коров там удвоилось: их держать стало выгодно, раньше некому было сдавать молоко.
Таких деревенских «челноков» в Володином районе шестьдесят. Поделили деревни, места сбыта в Москве и Подмосковье. Мирно– дружно творят свое великое дело: Рынок строят. А мы ни черта не знаем об этой работе в глубинке. На экране телевизора – одни катастрофы...
С Рынком же в России что получилось? Не успели мы насладиться его великим благом – тем, что везде все есть – как Рынок к миллионам людей повернулся задом. Что толку от ста сортов колбас, если так дороги! Причины? Возьму самую простую. При мне мой друг белгородский крестьянин Н. Бабынин сдал заезжему скупщику лучшую свинью. Кило мяса по цене сырого шницеля в Москве. Килограмм меда по цене московского стакана. Молоко на завод сдают по З рубля за литр, мы его покупаем по 18...
От Белгорода до Москвы не так далеко. Почему Коле самому не съездить поторговать? Но где? Вот Басманный рынок. В основном здании торговые места заарендованы – считай, скуплены на год вперед завсегдатаями-перекупщиками. При входе, под открытыми навесами, еще недавно можно было увидеть «нечерноземные» лица и свою, не перекупленную картошку. Сейчас и там подобие ларьков. Одинаковые цены. Похожие продавцы. И, видимо, один хозяин. Монополия! А за оградой рынка, прямо на тротуарах, появились люди, торгующие с ящиков огурцами или смородиной. Их с рынка выпихнули на улицу и повесили над головой объявление о штрафе в 1000 рублей за «несанкционированную» торговлю. Хорошо, менты берут меньше ...
Вслед за Москвой в других крупных городах и даже в мелких, как наш, идет тот же процесс: «укрупнение», то бишь удушение мелкого торгового бизнеса. Сначала «колхозные» рынки превращают в скопище постоянных лавок перекупщиков, потом эти лавки «цивилизуют», заставляя строить помещения подороже. Но и «цивилизованные» лавки давит тяжелым задом какой-нибудь супермаркет. Он резко вздувает цены, неимущие воют и проклинают рынок, реформы и реформаторов.
Когда Москва вышла на второе место по дороговизне среди столиц мира, возмутился даже тот, кто, собственно, и организует все это безобразие: г-н Шанцев, зам Лужкова по торговле. На совещании поставил вопрос ребром: в чем дело? И сам ответил: в том, что у одного магазина аж триста поставщиков. Неужели такой важный чиновник не понимает простую вещь: триста поставщиков –конкуренция, а один – монополия. При любой монополии цены выше, а качество ниже!
Наши власти страдают гигантоманией. Они помешаны на размерах, им кажется: чем больше, тем лучше. Ссылаются на опыт Запада – но Запад уже наелся гигантизма: он обедает в маленьких кафе с домашней кухней и ходит на маленькие рынки за свежей продукцией от знакомого фермера.
В России почти весь народ, до 100 миллионов человек, имеет земельные участки. Большинство с них подкармливается или просто отдыхает. Меньшинству (думаю, около четверти) в натуральном хозяйстве уже тесно. Оно, как мои Таня и Володя, рвутся на рынок. Земля есть, тракториста можно нанять, скота держи, сколько хочешь. В отличие от колхозно-совхозных «аграриев», «частный сектор», который кормил и кормит полстраны, никогда не получал ни копейки дотаций, да и сейчас не просит никаких миллиардов. У него одна проблема, один вопль: ДАЙТЕ ПРОДАТЬ! Он завалил бы города дешевой едой, если бы ему не мешал тройственный союз власти, мафии и торговой монополии...
Когда у вас будут выборы, не забудьте припомнить вашему начальству, как гоняли по городу старушек с петрушкой, как закрывали дешевые оптовые рынки и громоздили «супергиперы». Помните – у нас разные интересы: начальству чем дороже, тем выгодней, народу чем дешевле, тем лучше. А самое лучшее – чтобы в каждый двор два раза в неделю приезжали своя молочница и свой мясник – посланцы ближних и дальних деревень. Как веками велось в России. Как сегодня приезжают наши Таня с Володей.
_____________
Александр Никитин
НЕИЗВЕСТНАЯ РОССИЯ:
ЛИЧНАЯ, ЧАСТНАЯ, ПОДСОБНАЯ
Поздравьте: мы с женой – фермеры, причем американские. Эту новость я узнал из интересной книги В.Казарезова и А.Рассказова «Личные подсобные хозяйства в прошлом и настоящем». В США фермерским считают любое хозяйство, которое за год произвело и реализовало продукции на 1000 долларов и более. У нас – «более». На 32 тысячи рублей мы реализовали цветов и цветочной рассады, еще тысяч на 20 произвели и потребили овощей, картошки, фруктов, ягод и зелени. «Хозяйство « же наше 8 соток песчаного северного косогора. Бывшая свалка фабричного поселка. Конечно, фермерские заслуги больше не мои, а жены, у нее под руками любая пустынька зацветет. Истинная внучка сибирских кержаков, о коих еще Некрасов написал: «Воля и труд человека дивные дива творят»…
Но так ли это много – 1000 долларов с хозяйства? У моих деревенских коллег-частников не 8 соток, а гектар и больше. Ну, десяток чушек, сколько-то тонн картошки, надой от пары коровушек – ведерниц... А это значит, что по меркам США фермеров у нас не 265 тысяч семей, как считается, а миллионов 15-20...
«Как много нам открытий чудных» сулит разряд людей, которых принято называть «личным сектором» или «частниками»! 78 процентов населения РФ (примерно 113 миллионов человек) имеет землю: садоводы, огородники, владельцы приусадебных хозяйств и земельных паев. Земли у них 26,5 млн га – 14 процентов сельхозугодий России, а продукции дают больше половины. За 50 процентов молока и мяса, почти вся картошка, овощи и фрукты.
Вот парадокс! Половина агропрома – все это знают – погублена реформами. Битая техника, мертвые коровники, похмельные кадры, которым годами «не плотют», не сходят с экранов телевизоров. О них громко вопиют аграрии в Думе. Дайте дотации и кредиты! Снизьте цены на горючее! Уберите с рынка конкурентов! Вроде, все правильно… Но пока та, общественная, половина агропрома резко снизила производство по сравнению с 1990 годом, частник, напротив, резко прибавил. Кредитов и дотаций он сроду не получал, долги списать не требует – их просто нету. О своих проблемах частник помалкивает. Может, понял, что власти на власть жаловаться бесполезно? А, может, такого нахлебался при социализме, что наш дикий капитализм ему в кайф? Не зря матушка моего друга Василия Селюнина писала ему из вятской деревни: «Васенька, ты там, в Москве, поближе к коммунистам, дак спроси их – пошто начальство нам не велит на колхозных межах траву серпом жать? Руками рвем – ладони что копыто»…
И сегодня «личное подсобное» уж такой не сахар и не мед! Даже цветочки нам с женой обошлись сдвигом позвонков. А ежели держать, к примеру, полсотни хрюшек? Впрочем, это наши проблемы. Невтерпеж станет – механизируемся. Были бы деньги. А для этого одно необходимо: СБЫТ, то есть, возможность продать.
На будущих выборах я не буду голосовать за «Единую Россию». Ее лидеры, мэр Москвы Лужков и милицейский министр Грызлов, меня достали. Лично меня! И как продавца, и как покупателя.
Продать в Москве те же цветы, да и любой плод труда на земле – мука и унижение. Уличные «фермерские « рынки, какие существуют в самых бойких местах самых фешенебельных столиц мира, чиновникам нашей мэрии организовать лень. Им легче насылать на тетку с букетом толпы вооруженных мужиков а те ее гоняют или «пасут». Что это занятие для милиции постыдное и отвлекающее от «Норд-Остов», мэру и министру в голову не приходит.
Колхозные рынки московская администрация позакрывала или с потрохами продала монополистам – перекупщикам. Небольшие, семейные магазины и лавочки, куда можно было сдать на реализацию те же цветы (или ягоды, или мясо), задушены живодерной арендной платой. При этом руководители города без устали клянутся в любви к малому бизнесу... Итоги? По дороговизне Москва уступает лишь трем крупным городам Севера. Вот Тамбов – самый дешевый. Там «бескультурье»: 25 процентов еды с базара против 9 процентов в Москве... Периферия! Как москвич, настоятельно советую: не копируйте «цивилизаторские» дурости Москвы – ее курс на торговые монополии, ее гигантоманию! Сохраните мелкий торговый бизнес! Сохраните крестьянский привоз!
Хотя без посредничества селу не обойтись. Важно лишь, чтобы оно не превращалось в грабеж и села и города. Селяне молоко сдают по 4.50, нам его впаривают по 18-22. За что? За то, что разбавили?
Выход один: конкуренция. Чтобы скупщики и переработчики в очередь стояли к производителю. Чтобы их устраивало 30 процентов цены вместо нынешних 90. А для этого их должно быть намного, в разы, больше, чем сейчас. И тут ключевая фигура – фермер. Все четче рисуется его социальная роль в деревне. Он – лидер, кооператор, организатор частников округи.
Вятский фермер Холманских имеет с полутора тысячами дворов в пяти районах договора на поставку мяса – у него свой цех. Вологодский фермер Смирнов создал закупочно-сбытовой молочный кооператив. Двести человек горя не знают со сбытом. Доходы и число коров выросли почти втрое. Воронежский фермер Аверьянов поставил задачу: сто частных свиноферм в родном селе Пески, по 50-100 голов в каждой. Дает кредиты, корма, молодняк – первые фермы уже созданы. Нет у нас звания «Герой Капиталистического Труда», но сами герои есть…
Вот и приходится гадать, как в старом кино: куда частнику податься? Действующая Дума мелким фермерам практически не помогла. А в будущей на кого надеяться? О «Единой России» я уже сказал. О коммунистах с так называемыми «аграриями» и говорить нечего: миллиарды всяческих дотаций селу ежегодно исчезают в их бездонных карманах, не доходя до земли. Кто же остается? Пожалуй, только сторонники честного рынка: Явлинский с Яблоком», Травкин да еще десятка три депутатов. Мало их в Думе! Но даже малая надежда все-таки надежда. Сумеют защитить интересы мелкого деревенского производителя – не будем нуждаться ни в «ножках Буша», ни в австралийской баранине, ни в финском масле…
_____________