Становление марийской, мордовской и чувашской автономий в 20 30-е годы XX века

Вид материала

Автореферат диссертации

Содержание Ii. основное содержание работы В первой главе «Теоретические основы исследования» Во второй главе Второй параграф Третий параграф

Подобный материал:

• Становление и развитие телевидения в регионах россии во второй половине XX начале XXI, 838.9kb.
• Труд рабочей молодежи в промышленности марийской, мордовской и чувашской республик:, 705.63kb.
• Постановления Кабинета Министров чр от 22. 02. 2008 n 37) Утвердить прилагаемую Республиканскую, 1302.1kb.
• Паспорт программы, 143.44kb.
• Становление и тенденции развития уклада жизни отечественной школы (20-90-ые годы, 443.16kb.
• Становление и развитие крестьянских (фермерских) хозяйств чувашской республики в конце, 713.82kb.
• Министров Чувашской Республики постановляет: Утвердить прилагаемую Республиканскую, 443.59kb.
• Развития Чувашской Республики на 2006-2011 годы (далее подпрограмма), утвержденная, 226.01kb.
• Кабинета Министров Чувашской Республики от 7 марта 2007 г. N 31 Об итогах экономического, 964.42kb.
• Кабинета Министров Чувашской Республики от 7 марта 2007 г. N 31 Об итогах экономического, 1056.01kb.

II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ


Во введении диссертации обоснована актуальность темы, определены объект и предмет, хронологические и территориальные границы, цель и задачи, научная и практическая значимость исследования, сформулированы основные положения, выносимые на защиту, обобщены результаты апробации диссертационной работы.

В первой главе «Теоретические основы исследования» проанализированы основные концептуальные подходы и методы научного познания, не только необходимые для осмысления собранного материала и создания собственной концепции исследования, но и оказавшие влияние на применявшиеся в диссертации дефиниции, категории и понятия; обобщён опыт отечественной и зарубежной литературы по изучаемой проблеме; дана характеристика источников, каждая из групп которых является совокупностью разноплановой информации. Источники отличаются не только многоаспектностью содержания и степенью достоверности, но и глубиной проникновения в существо вопросов, уровнем информативности, что предусматривалось при их прочтении и использовании.

Во второй главе диссертации «Национальный вопрос в Советской России: теория и практика осуществления» исследованы основное содержание этапов и особенности национальной политики советской власти, взаимоотношения между органами управления в Центре и на местах, цели, задачи, структура и опыт деятельности Наркомнаца, непосредственно реализовывавшего программные установки Республики Советов в области решения на-ционального вопроса.

В первом параграфе «Национальная политика советской власти в 1920 – 1930-е годы» изучены предпосылки формирования национальной политики советской власти, её основные этапы, в соответствии с чем проанализирована система управления, действовавшая в стране в 1920 – 1930-е гг., и раскрыта взаимосвязь национального и аграрного вопросов в Республике Советов. Революционная интеллигенция Российской империи стремилась использовать многонациональное крестьянство аграрно-индустриального государства в своих политических целях – борьбе за власть. Общероссийские, тем более национальные партии, возникшие в начале XX в., в программных требованиях не обошли стороной национальный вопрос. Абсолютное их большинство видело будущую Россию как «единую и неделимую». Одним из наиболее распространённых положений стал призыв к созданию НКА. Большевики отстаивали равенство народов и нацмен, право наций на самоопределение вплоть до отделения и создания собственного государства, а также право на национально-территориальную автономию. Прагматизм их идеологии чётко просматривается – использование силы крестьянства полиэтничной России во имя классовых интересов. С Октября 1917 г., признав идею построения национально-территориальной федерации, советская власть начала создание РСФСР, внутри которой на основе принципа права наций на самоопределение шёл процесс становления автономных образований.

Реализация права наций на самоопределение по-разному воспринималась в Центре и на местах. Даже взгляды Ленина и Сталина на данный вопрос были неодинаковыми. И если первоначально в 1917 – 1924 гг. национальная политика отличалась демократизмом, возможностью обсуждения и дискуссий по различным аспектам, имевшим к ней отношение, то с укреплением позиций Сталина она всё в большей степени переходила к централизации власти или усилению подчинения автономий Центру. Для первого этапа национально-государственного строительства в РСФСР (до 1924 г.) характерно начало борьбы между демократическими тенденциями и принципами жёсткого централизма. Направляющую и контролирующую роль в национальной политике советской власти играла партия большевиков, последовательно создававшая на местах свои подразделения и со временем возвышавшаяся над государственными структурами. Активно в это время действовал Наркомнац РСФСР, реализовывавший задачу создания автономий, коренизации и перевода делопроизводства, системы образования, культуры на этнические языки, при помощи чего большевики распространяли и укрепляли власть Советов на многонациональных окраинах. Государство, внешне, казалось бы, шедшее на видимые уступки автономиям, постепенно усиливало их подчинение Центру, на практике происходило урезание прав органов управления национально-территориальных образований.

На втором этапе (до 1930 г.) шёл дальнейший процесс централизации. Создавая национальные округа, районы, волости и сельсоветы, проводя районирование, советская власть находилась в поиске оптимальной системы тер-риториально-административного деления с учётом укрепления Центра. В стране накапливался опыт, необходимый для наращивания потенциала хозяйственно-культурного развития не только отдельных автономий, но и государства в целом, а также для формирования его рычагов управления. Используя нэп, индустриализацию и коллективизацию, образуя края в целях стимулирования промышленности и кооперации в аграрных национально-террито-риальных формированиях, власть постепенно выравнивала уровни социально-экономического и культурного развития автономий Советской России, что имело неоднозначные последствия. Укрепление социально-экономических позиций автономий, неизбежно сказывавшегося на всей стране, с одной стороны, вело к поступательному развитию автономных формирований, с другой – к ослаблению их возможностей по дальнейшей реализации права на самоопределение.

Двойственной оказалась позиция государства и в отношении многочисленных народов Советской России, в том числе русского. Организовывая национально-территориальные объединения и институты, большевики в 1920-е гг. отдавали явное предпочтение нерусским этносам. Однако этнической основой населения Советской страны продолжали оставаться русские (по переписи 1926 г. в РСФСР – 73,6%), которые по численности и в автономиях занимали, если не первое, то второе место. Изменение государственной идеологии, внутренней и внешней политики СССР в 1930-е гг. повлекло в официальной идеологии страны возвышение русской нации, признанной базовым компонентом в последующей программе по созданию наднациональной общности – советского народа.

На третьем этапе (до 1936 г.) советская власть окончательно лишила органы управления автономий имевшихся элементов самостоятельности. Упраздняется округ как промежуточная между Центром и местным населением территориально-административная единица. Краевой аппарат, выступавший в поддержку автономных образований и отстаивавший их интересы, как выполнивший свою основную миссию, также был распущен. Несмотря на то, что к 1936 г. автономии достигли определённых возможностей, чтобы развиваться относительно самостоятельно за счёт собственных средств, они продолжали испытывать потребность в помощи Центра.

Проведённая в 1930-е гг. коллективизация создала условия для развития механизированного сельскохозяйственного производства. В то же время она ликвидировала расслоение аграрной части общества, ослабив оппозиционный потенциал многонационального крестьянства. Изменившаяся в пользу русского народа официальная идеология также подтверждала укрепление Центра. Конституция СССР 1936 г. закрепила статус автономий: теперь народы РСФСР окончательно утратили возможность дальнейшей реализации права наций на самоопределение.

Второй параграф главы «Наркомнац РСФСР: задачи, структура, итоги деятельности» раскрывает историю создания и итоги деятельности Наркомнаца, на практике осуществлявшего национальную политику советской власти, одним из главных направлений которой являлось предоставление нерусским нациям той или иной формы автономии. Он стал первым в истории России учреждением, положившим начало политике настоятельного привлечения внимания институтов управления к проблемам развития этносов и национально-государственного строительства. Реализуя программу советской власти, наркомат не только подготавливал необходимые предпосылки, но и осуществлял сам процесс образования автономий. Далеко не всё из намеченного комиссариату удалось претворить в жизнь. Формирование принципиально нового, социалистического государства; отсутствие специалистов, опыта политического и экономического управления; сложная структура соподчинения органов власти; значительные территориальные массивы страны; отсталость политического, экономического и социального развития большинства регионов, в которых проживали народы Советской России, создавали значительные трудности в его деятельности. Наркомату приходилось лавировать между общегосударственными интересами и стремлениями местной интеллигенции, у которой после революции значительно возросло этническое самосознание. Однако главная задача Наркомнаца (формирование автономий) была достигнута, поэтому его образование можно считать в основном себя оправдавшим.

С завершением деятельности комиссариата народы и автономии РСФСР потеряли в его лице реальную поддержку. Отдел национальностей ВЦИК и Совет национальностей ЦИК СССР, также проводившие национальную политику, не имели той компетенции и аппарата управления, которыми обладал Наркомнац РСФСР. Новые учреждения по разрешению национального вопроса фактически превратились в неотъемлемую единицу государственной структуры власти, не представляя собой институтов, реально и эффективно отстаивавших права народов Советской России. События 1923 г. (отказ автономным областям, обратившимся через Наркомнац к Сталину, об их преобразовании в АССР), «дело М. Султан-Галиева» и «Рыскуловское совещание» определили невозможность автономий изменить свой статус, что окончательно было подтверждено Конституцией СССР 1936 г. и принятыми на её основе конституциями РСФСР и АССР.

В третьей главе диссертации «Создание Марийской, Мордовской и Чувашской автономий» проведён сравнительно-сопоставительный анализ особенностей политического, социально-экономического и культурного развития мари, мордвы и чувашей, оказавших влияние на процессы становления их национально-территориальных образований, исследованы этническое движение, предпосылки формирования и декретирование изучаемых автономий, а также их участие в территориально-административном делении и экономическом районировании страны.

В первом параграфе «Особенности развития народов мари, мордвы и чувашей» выявлена специфика развития этносов и региона, имевшая непосредственное отношение к становлению Марийской, Мордовской и Чувашской автономий. К историческому своеобразию исследуемых народов и районов их проживания следует отнести: аграрный характер (более 80% населения составляли сельские жители), преобладание общинного землепользования и государственных крестьян, взаимную ассимиляцию, этническую чересполосицу, синкретизм формировавшейся культуры, межконфессиональное сосуществование, диаспоризацию. Многонациональность, сложные поземельные отношения, низкий уровень политического, социально-экономического и культурного развития этносов как результат политики русификации, отсутствие механизированного промышленного производства характеризовали регион в первой трети XX в. Высокая плотность населения, периодически возникавшая внешняя опасность, что требовало сплочённости населения, сформировали особую черту этнодемографии региона – отсутствие жёсткого разграничения между территориями, занимаемыми отдельными народами, что усложнило здесь процесс становления автономий.

В результате многовекового совместного проживания, обладая общими региональными характеристиками, сказывавшимися на развитии каждого из народов, мари, мордва и чуваши имели и индивидуальную специфику. У мари и чувашей в сравнении с мордвой было много общего, что впоследствии нашло отражение в некоторых характеристиках их автономий: по итогам переписи населения 1926 г. приблизительно одинаковая площадь занимаемой ими территории (в Марийской – 19,2 тыс. км², Чувашской – 18,3 тыс. км²); компактность проживания этносов (соответственно 52,9% мари и 75,04% чувашей); наличие в прошлом сложных общин, что затрудняло установление административных границ. В то же время районы, ставшие основой их автономий, отличались по таким признакам, как наличие лесных массивов (на территории мари их доля составляла 64% площади, а у чувашей – 30%), плотность населения (особенно высокая на территории будущей Чувашской автономии – 49 чел. на км², Марийской – 20 чел. на км²), обеспеченность землёй на душу населения (в Марийской – 88 дес., а в Чувашском – только 59 дес., на что влиял и овражистый ландшафт местности), а также выделявшееся безземелье крестьян и избыток рабочей силы в Чувашии. Вышеназванные обстоятельства оказали непосредственное влияние на становление Марийской и Чувашской автономий и явились причиной длительных территориальных дискуссий между ними.

Дисперсность народа численностью более 1,5 млн человек, низкий процент титульного этноса в Мордовии – 32%, значительная площадь территории – 24,9 тыс. км², тесный контакт с русскими, ярко выраженное двуязычие субэтносов (мокши и эрзи) – главные отличительные особенности мордвы, сказавшиеся как на поздней её самоидентификации, так и на затянувшемся процессе создания автономии.

Таким образом, своеобразие развития изучаемых народов повлияло на содержание и сроки образования Марийской, Мордовской и Чувашской автономий, осуществлявшегося в противостоянии между центробежными и центростремительными силами.

Во втором параграфе «Движение за национальную государственность» проанализировано этническое движение мари, мордвы и чувашей, а также изучен процесс перехода государствообразующей инициативы с мест к Центру, от национальных съездов и губернских комиссариатов к отделам Наркомнаца и Советскому правительству. Первоначально среди малообразованного сельскохозяйственного населения региона получили распространение идеи не большевиков, отстаивавших интересы пролетариата, а близкие крестьянству положения программы эсеров о социализации земли и НКА. На первых съездах мари, мордвы и чувашей в Казани, Бирске, Йошкар-Оле, Пензе обсуждались вопросы не только о власти, но и национальном самоопределении народов. Большевики, заинтересованные в поддержке со стороны аграрного населения многонациональной страны, шли на удовлетворение потребностей местной элиты в развитии этнической культуры и формировании национальной государственности. Не случайным явлением стало провозглашение советской властью ТБСР в противоположность Идель-Уральским штатам, идея образования которых получила широкое распространение в Среднем Поволжье и Приуралье. Установив однопартийный режим власти, коммунисты сумели взять инициативу в регионе в свои руки. Все те, кто поддержал Советское государство, возглавленное партией большевиков, перешли в ряды РКП(б).

В становлении Марийской и Чувашской автономий решающую роль сыграли отделы Наркомнаца. ЦОМ и ЧО при Наркомнаце РСФСР ведут своё существование с 1918 г. Они упразднили действовавшие в Марийском и Чувашском краях такие эсеровские организации, как Центральный союз мари и его отделения на местах ушемы, Чувашское национальное общество, Чувашский левосоциалистический комитет, а также подготовили все необходимые предпосылки и условия для установления тесных связей местных организаций с Центром и для образования автономий. Одной из самых серьёзных трудностей в работе среди национального населения являлась проблема кадров. В отделы Наркомнаца требовались специалисты, не только хорошо знавшие язык, традиции, культуру своего народа, но и образованные, преданные коммунистической идеологии люди. Национальных кадров, отвечавших такой характеристике, в первые годы советской власти было крайне мало. Указанная проблема неоднократно обсуждалась на заседаниях актива центрального наркомата и национальных подразделений Наркомнаца, в том числе его Марийского, Мордовского и Чувашского отделов. Лидеры комиссариата мари при Совете депутатов Казанской губернии и ЦОМ В. А. Мухин, М. М. Товашов, А. Р. Романов, Н. А. Алексеев, С. А. Черняков, А. Ф. Эшкинин, комиссариата по чувашским делам при Казанском Совете и Чувашского отдела НКН А. Д. Краснов, И. С. Максимов-Кошкинский, Д. С. Эльмень, С. А. Коричев, Л. М. Лукин, А. П. Лбов и др., первоначально относившиеся в основном к левым эсерам, фактически стали первыми национальными кадрами Марийского и Чувашского автономных образований. Во второй половине 1930-х гг. советская власть репрессировала многих активистов, памятуя об их политическом прошлом.

Несмотря на то, что официально Мордовский отдел при Наркомнаце должен был приступить к работе с февраля 1919 г., фактически его деятельность началась лишь с 1 февраля 1921 г. Ввиду значительной ограниченности национальных кадров избранным ответственными работниками отдела не сразу удалось освободиться от исполнявшихся ими обязанностей в учреждениях народного образования. На практике Мордовский отдел при Народном комиссариате по просвещению сыграл решающую роль в формировании соответствующего отдела Наркомнаца. Мордва, рассредоточенная по нескольким губерниям, осознавала потребность движения за выделение автономии постепенно. Объединение актива в этих условиях шло медленнее, чем у мари и чувашей, проживавших более компактной массой, следовательно, имевших возможность отграничить территорию своего проживания. В деятельности Мордовского отдела Наркомнаца проявили себя такие работники, как П. П. Башанов, С. С. Праксин, Т. И. Данилов и С. К. Марасанов. Распылённость народа способствовала изменению статуса отдела, который был переведён в ранг территориального подразделения отдела нацмен комиссараиата, что значительно усложнило проблему становления автономии. Мордва долгое время рассматривалась в Центре в качестве нацмен. Создание Мордовской национально-территориальной единицы происходило в основном в то время, когда Наркомнац уже был упразднён. Однако начало движения за автономию мордвы напрямую связано с деятельностью наркомата. Мордовский отдел комиссариата, затем его подотдел отдела нацмен, партийные органы, мордовские отделы и подотделы при ЦК РКП(б), секции при губернских комитетах партии, создали необходимые для этого предпосылки.

В третьем параграфе «Марийская, Мордовская, Чувашская автономии и экономическое районирование страны» проанализирован процесс создания и преобразования изучаемых автономий. В 1920 г. советская власть декретировала рождение Марийской и Чувашской АО. Важным шагом на пути создания автономной единицы чувашского народа явился первый Всероссийский съезд чувашских секций и ячеек РКП(б) и активных работников коммунистов-чувашей (4 − 9 февраля 1920 г.). Подготовленный ЧО Наркомнаца и Чувашской секцией при Казанском губкоме партии большевиков съезд признал необходимым образование Чувашской трудовой коммуны на правах губернии со своим исполкомом. Заседание СНК РСФСР от 22 июня 1920 г. стало легендарным в истории национально-государственного строительства наро-да. На нём заведующий ЧО Наркомнаца Д. С. Эльмень при молчаливом согласии двух своих соотечественников, В. А. Алексеева и Г. И. Иванова, отказался от предложения Ленина о создании в крае автономной республики. Тем не менее исторический декрет ВЦИК и СНК от 24 июня 1920 г. закономерно рассматривается как акт юридического признания рождения государственности чувашского народа. Отказ от республиканской формы автономии вряд ли можно назвать дальновидным, если учесть тот факт, что ЧАО в течение следующих пяти лет добивалась от Центра преобразования в ЧАССР. Необходимость соответствия этническому и экономическому принципам, а также почвенно-ландшафтные, климатические и социальные особенности области вынудили руководство автономии составить не один проект расширения границ, прежде чем оно добилось приобретения для Чувашии в 1925 г. долгожданного статуса.

В 1920 г. возникли реальные возможности для решения вопроса об автономии мари. Первое Всероссийское совещание мари, проходившее 7 − 15 февраля 1920 г. в Казани, приняло решение об объединении марийских районов в автономную единицу. Первая Всероссийская конференция коммунистов-мари (20 − 24 июля 1920 г.) принципиально решила вопрос о необходимости создания автономной области, а ключевую роль в этом деле сыграл ЦОМ Наркомнаца. С. А. Черняков и его заместитель по отделу Н. Ф. Бутенин проявили значительную активность в подготовительной работе по образованию Марийской АО, которая была декретирована 4 ноября 1920 г.

Позже национально-территориальных формирований мари и чувашей появилась автономия мордвы. Рассеянность титульного этноса и его невысокий процент (около 30%) на территории края, низкий уровень социально-экономического и культурного развития народа, наличие ярко выраженных двух субэтносов (мокша и эрзя), сравнительно слабая работа отдела Наркомнаца, разногласия между губернским руководством и мнение в Центре об ассимиляции мордвы русскими позволили решить вопрос об автономии только в конце 1920-х гг. по истечении нескольких этапов его рассмотрения на различных уровнях партийных и государственных органов власти. Национальный округ, автономная область и АССР – формы преобразования Мордовской автономии, в создании которых значительную роль сыграли В. И. Воронин, С. С. Шишканов, Г. А. Полумордвинов, А. К. Аболин и др. В отличие от Чувашии, для которой приобретение республиканского статуса превратилось в существенную проблему, процесс преобразования АО мордвы (1934 г.) и мари (1936 г.) происходил более естественно с учётом результатов к этому времени их развития и изменившейся в 1930-е гг. официальной идеологии. Становление Марийской, Мордовской и Чувашской автономий, осуществлявшееся при всей специфике формирования каждой из них, имело общую природу – право наций на самоопределение и строительство федерации советского типа, основанной на национально-территориальном принципе.

Наличие автономий требовало от советской власти создания нового территориально-административного деления, оптимального с точки зрения сосуществования различных по территории, численности населения и степени правовых полномочий территориально-административных единиц. Сложность выполнения указной задачи приводила к многочисленным, иногда неоправданным реорганизациям и преобразованиям в системе управления, неоднократному внутреннему районированию, отрицательно сказывавшимся как на автономиях, так и на стране в целом.

Необходимость значительного повышения промышленных показателей не только автономных образований, но и всего Советского государства вынуждала национально-территориальные формирования участвовать в экономическом районировании страны. 7 августа 1924 г. Государственная плановая комиссия утвердила проект районирования, по которому Марийская АО вошла в Вятско-Ветлужскую, а Татарская АССР и ЧАО – в Средневолжскую области. Однако не все автономии согласились с решением Госплана. Ещё в апреле 1922 г. в связи с обсуждением сетки экономических районов Наркомнац выразил мнение о желательности выделения ТАССР, Марийской, Вотской и Чувашской АО в особый экономический район. Учитывая пожелание наркомата, Татарская автономия активно прорабатывала вопрос о возможности образования в Среднем Поволжье единой экономической Волжско-Камской области с центром в городе Казань. Реализация вступления в действие экономических объединений происходила в три этапа. Реагируя на пожелания с мест, советская власть не раз уточняла сетку экономических районов. Лишь в 1929 г. Марийская АО и Чувашская АССР вошли в Нижегородский (Горьковский) край. Мордва в конце 1920-х – начале 1930-х гг. провела подготовительную работу по созданию и развитию автономии через округ, область и республику в составе Средневолжской области. В январе 1935 г. Мордовия приняла решение о выходе из состава области. Первый съезд Мордовской АССР, наметив программу деятельности возникшей республики на перспективу, принял постановление о переходе автономии в состав Куйбышевского края. Мордовия стремилась провести на своей территории, схожей по естественноисторическим и хозяйственным условиям с землями Куйбышевского экономического района, мероприятия в пользу дальнейшего развития. Центр выразил поддержку инициативе Мордовской АССР.

Краевое руководство уделяло самое пристальное внимание вопросам развития промышленности, сельскохозяйственного производства и национальной культуры, ранее не решавшимся автономными образованиями. Выполнив свою главную миссию, края были упразднены в 1936 г. Кроме того, отстаивая интересы своих структурных подразделений, к которым относились и национально-территориальные единицы, краевые объединения стали представлять противоборствующую Центру силу, потерявшую значимость для государства.

В четвёртой главе диссертации «Реализация национальной политики Советского государства в 20 – 30-е годы XX века» исследованы малоизученные в историографии вопросы установления административных границ, социально-экономической и культурной политики изучаемых автономий, развития сравнительно малочисленных, проживавших в инонациональном пространстве на территории РСФСР этнотерриториальных групп.

В первом параграфе «Установление административных границ» исследованы причины длительных территориальных дискуссий между Марийским, Мордовским, Чувашским автономными образованиями и их соседями. Особенности взаимодействия народов региона сказались на сложности процессов территориального размежевания. Одним из характерных признаков района проживания изучаемых народов, требовавшего к себе пристального внимания, является не только чересполосица, но и специфика общинного землепользования. По законам советской власти границы административных единиц в случае отсутствия ясных признаков должны были устанавливаться по бесспорному трудовому пользованию населения. При существовании у мари и чувашей сложных общин, возникавших исторически, однозначно определить наличие территорий далеко не всегда было простым делом. Для объективного выяснения ситуации органами власти проводились референдумы, общие собрания, сходы отдельных уездов, волостей и селений, в первую очередь в населённых пунктах, которые находились в пограничной зоне. Работники, занимавшиеся установлением территориальных границ, вынуждены были учитывать не только этническую принадлежность жителей, но и географическое расположение поселений, их близость или удалённость от административного центра, наличие или отсутствие коммуникаций.

Провозглашая федерацию на основе национально-территориального принципа, советская власть создала серьёзную проблему, затянувшуюся на долгие годы. Представляя не только систему управления, но и территориальность, автономии имели непосредственное отношение к установлению административных границ. Значительно усложняла вопрос необходимость следования этническому и экономическому принципам, положенным в основу выделения автономий. Стремление к приобретению республиканского статуса также обостряло отношения между автономными формированиями, усиливая их территориальные споры. Поэтому административные комиссии в центре и на местах на протяжении 1920-х – первой половины 1930-х гг. активно занимались рассмотрением пограничных споров. Процесс уточнения границ отличался длительностью, сложностью и противоречивостью. Формирование каждой новой автономии ущемляло территориальные интересы не только губернского правления, не желавшего терять свои земли, но и новых национально-территориальных административных единиц. Так, руководство Марийской и Чувашской автономий изначально не удовлетворяли предлагавшиеся им административные границы, что стало причиной длительного спора между автономиями за левобережную часть Волги.

Проблема территориальных дискуссий с точки зрения отношения к ней Центра имела двойственный характер. С одной стороны, перераспределение кадровых сил и материальных ресурсов, с другой – возможность использования пограничного вопроса в целях воздействия на руководство автономий, поскольку последнее слово по территориям было за верховными органами власти страны. Таким образом, споры о границах на практике явились одним из способов усиления зависимости автономий от Центра. Укрепившиеся к концу 1930-х гг. государственные органы власти остановили территориальные дискуссии.

Во втором параграфе «Социально-экономическая и культурная политика» изучены процессы восстановления и подъёма экономики, превращения отсталых сельскохозяйственных национально-территориальных образований в индустриально-аграрные единицы. Марийская и Чувашская АО не способны были приступить к относительно самостоятельному, стабильно поступательному развитию без предварительного этапа подготовки. Особым институтом управления формировавшихся автономий являлся Ревком, функционировавший в период между декретированием автономного образования и его первым съездом Советов, на котором избирались постоянные органы власти. В Марийской АО первоначально действовала «административно-хозяйствен-ная комиссия шести», которая перестала существовать после утверждения Президиумом ВЦИК Ревкома МАО, приступившего к выполнению своих обязанностей 14 января 1921 г.

В первые годы существования национально-территориальные формирования столкнулись с серьёзными трудностями, с которыми по объективным причинам справиться самостоятельно не могли. Голод, разруха, недостаток денежных средств, кадровых работников, опыта управления, поддержки населения требовали помощи от государства, всех регионов страны. Марийская, Мордовская и Чувашская автономии регулярно получали субсидии и кредиты из Центра. В то же время налоги и продовольственные заготовки, взимавшиеся советской властью с крестьян, ложились на них непосильным бременем. Перейдя к нэпу, советская власть временно успокоила деревню и взяла передышку для укрепления аппарата управления. Однако к концу 1920-х – началу 1930-х гг. крестьянские волнения возобновились. Используя коллективизацию, государство освободилось от частного собственника в деревне. В то же время политика по отношению к деревне позволила создать крупное сельскохозяйственное производство, в целом выгодное для страны.

Вступление автономий в края существенно помогло им в деле ликвидации безграмотности, создания крупной промышленности и механизированного сельскохозяйственного производства, что укрепило бюджет и предоставило реальную возможность для дальнейшего развития. Значительное внимание края уделяли подготовке местных специалистов, проблеме, остававшейся наиболее тяжёлой на протяжении 1920 – 1930-х гг. Формирование управленческих кадров, способствовавших повышению профессионализма руководства национально-территориальных образований, также создавало условия для их поступательного движения. Таким образом, в годы пребывания в составе краевых объединений изучаемые автономии сумели не только вывести экономику с уровня кустарного производства, построить промышленные предприятия, но и значительно повысить уровень культуры, сформировать принципиально новую систему образования и здравоохранения, снизить процент заболеваемости такими социальными болезнями, как трахома, туберкулёз, сифилис. К середине 1930-х гг. Марийская, Мордовская и Чувашская национально-территориальные единицы окончательно преодолели восстановительный период. Таких существенных результатов Советская Россия добилась за счёт использования усилий её многочисленных народов, в особенности русской нации.

Третий параграф главы «Развитие этнотерриториальных групп» посвящён раскрытию политики советской власти в сфере развития как сравнительно небольших по численности групп мари, мордвы и чувашей, проживавших в РСФСР, так и этнических общностей на территории Марийской, Мордовской и Чувашской автономий. Стремление укрепить общество и государство привело Республику Советов к необходимости значительных усилий для выравнивания возможностей экономического, социального и культурного развития всех народов страны. Только при активном использовании этнического фактора советская власть могла рассчитывать на поддержку многонационального общества. Через автономии, специально создававшиеся управленческие структуры в Центре и на местах, до середины 1930-х гг. организовывались национальные сельсоветы, волости, районы, округа. Действовал институт НКА.

Переводя на языки коренных народов делопроизводство, печать, литературу, музыку, театр, советская власть распространяла коммунистическую идеологию, которую прививала населению при помощи понятной ему национальной культуры. Поэтому проблема коренизации оставалась одной из наиболее важных на протяжении 1920 – 1930-х гг., несмотря на многочисленные трудности, например, отсутствие литературы на родном языке, недостаточность средств, долгое время сохранявшуюся проблему малочисленности национальных кадров, на решение которой требовались целенаправленные действия. Не случайно органы управления неоднократно учреждали комиссии, контролировавшие процессы «реализации» национальных языков в делопроизводстве автономий. К специфическим сложностям следует отнести отсутствие литературного языка у мари, двуязычие у мордвы, что затрудняло создание оптимальной для народов формы языка, а затем перевода на него аппарата управления автономных образований. В целях создания единой языковой основы государство пыталось ввести латинский алфавит, в том числе и на территории изучаемых автономий. Лишь ко второй половине 1930-х гг., когда изменилась обстановка в стране и за рубежом, аппарат власти обоснованно отменил латинизацию. Как видно, политика развития этнотерриториальных групп не всегда имела поступательное движение. Тем не менее на пути построения и укрепления государства национальная политика советской власти в 1920 – 1930-е гг. сыграла существенную роль. Под её влиянием была сформирована такая держава, для которой национальный вопрос стал одним из важнейших элементов внутренней политики. Его понимание, способы и методы решения менялись в зависимости от исторических обстоятельств.

В заключении подведены итоги диссертационного исследования. Проблема становления Марийской, Мордовской и Чувашской автономий в 1920 – 1930-е гг. не ограничивается вопросом их непосредственного декретирования. Она включает в себя такие базисные элементы, как предпосылки создания, процесс образования, определение границ, социально-экономическую и культурную политика изучаемых автономий, их участие в территориально-административном делении и экономическом районировании страны, а также краевых объединениях, развитие этнотерриториальных групп.

Формировавшаяся на основе национально-территориального принципа сложная, многоуровневая РСФСР не могла представлять собой истинную федерацию, так как её автономные образования не являлись равноправными самостоятельными государственными единицами.

Национальную политику советской власти в 1920 − 1930-е гг. условно можно разделить на этапы, каждый из которых имел свои особенности в соответствии с политическими событиями не только внутри, но и за пределами государства.

Значительную работу в решении вопросов национальной политики проводил Наркомнац, являвшийся, наряду с другими комиссариатами, в стране одним из центральных органов власти. Упразднение наркомата, действенного органа, имевшего к 1924 гг. налаженную систему работы с многонациональной периферией и специфические кадровые силы, можно назвать ошибочным решением, отрицательно сказавшимся на развитии народов и автономий.

Поиск оптимальной системы территориально-административного деления в целях дальнейшего политико-экономического развития страны с учётом национального принципа осуществлялся на протяжении долгих лет. Поэтому в 1920 – 1930-е гг. не всегда последовательно, зачастую спонтанно, методом проб и ошибок Республика Советов строила принципиально новое государство. При всем разнообразии экспериментов выявляется общая тенденция – сформировать такую систему власти, которая бы смогла контролировать все происходившие в стране процессы.

Образование автономий в РСФСР сыграло для нерусских народов позитивную роль в плане существенного стимулирования их развития. В то же время созданием национально-территориальных единиц советская власть неизбежно порождала национализм и многочисленные споры по поводу территориальных границ, что имело свои негативные последствия.

Мари, мордва и чуваши обладали не только общими региональными традициями, но и спецификой, зависевшей от исторического прошлого каждого из изучаемых народов. Значительную роль в подготовке Марийской и Чувашской автономий сыграли отделы Наркомнаца, работники которых, как правило, являлись выходцами из левых эсеров. В сравнении с мари и чувашами мордва, не имевшая территории компактного проживания этноса, долгое время рассматривалась в Центре в качестве нацмена. Создание автономной единицы мордовского народа и связанное с ним установление территориальных границ осуществлялось без активного участия Наркомнаца.

В поисках оптимальных вариантов экономического развития советская власть разработала систему районов, в состав которых были введены и национально-территориальные формирования. Восстановительный период деятельности Марийской, Мордовской и Чувашской автономий в составе краёв способствовал их переходу не только к высшему республиканскому статусу (за исключением Чувашии), но и к дальнейшему стабильному, относительно самостоятельному развитию, что способствовало их упразднению в 1936 г. после решения поставленных перед ними главных задач.

С середины 1930-х гг. ликвидируются и национальные образования (советы, округа, районы). Действовавший на практике в течение 1920-х – середины 1930-х гг. институт НКА также прекратил своё существование. Кардинально изменилось и отношение к русской нации. Идеология советской власти 1930-х гг. характеризовалась возвращением к идее доминирующего положения русского народа. В конце 1930-х гг. был закрыт и вопрос территориальных дискуссий.

Конституция СССР 1936 г. закрепила установившуюся систему национальных и территориально-административных образований, превратив автономные республики за счёт сокращения их прав в национально-террито-риальные единицы, подотчётные РСФСР. Дальновидность национальной политики советской власти заключалась в том, что переход к минимизации элементов самостоятельности автономий осуществлялся путём стимулирования их социально-экономического и культурного развития.

Таким образом, национальная политика Республики Советов, изначально использовавшаяся партией большевиков тактически для достижения стратегической цели, способствовала сохранению и развитию социалистического государства, а в последующем послужившая основой для обоснования тезиса о сформировании советского народа, как общности, основным стержнем которой должна была стать русская нация.

Изучение проблемы становления Марийской, Мордовской и Чувашской автономий в 1920 – 1930-е гг. позволило в итоге сформулировать ряд научно-практических рекомендаций:

– сохранение национального вопроса в стране как неизбежного явления требует наличия в структуре государственной власти современной России специального института с его подразделениями на местах (наподобие Наркомнаца), предметом деятельности которого должны стать вопросы отстаивания интересов народов и реализации НКА;

− важность и целесообразность дальнейших административных реформ в РФ убеждают в необходимости тесного сотрудничества политиков и учёных в мониторинге проблем российской государственности;

– необходимость изучения и практического использования опыта социально-экономического и культурного развития специфичных (национальных) субъектов РФ вызывает потребность активизации в федеральных округах России особого направления деятельности;

– наличие асимметрии созданной по национально-территориальному принципу федеративной формы государственного устройства России ведёт к необходимости признания равноправия всех субъектов РФ;

– в целях установления равноправия структурных частей федерации возникает потребность развития договорных отношений между федеральным центром и субъектами РФ, а также увеличения их самостоятельности по статьям договора. В пользу единства России и толерантности следует пойти на реальное расширение прав субъектов с укреплением контактов и связей как между ними, так и между Центром и регионами внутри государства;

– естественное признание демократии в качестве обязательного сопутствующего федеративному государственному устройству компонента требует от органов власти более внимательного отношения к претворению в жизнь политики защиты прав человека и гражданина, развития общества, в котором должны реально действовать гуманность и стремление к прогрессу;

− сохраняющиеся условия многонациональности РФ требуют также активизации борьбы с терроризмом, получившим распространение в мире.