Законодательством
| Вид материала | Закон |
- Федеральный закон, 206.57kb.
- Таможенный кодекс таможенного союза, 3720.5kb.
- 1. Таможенное регулирование и таможенное законодательство России, 467.22kb.
- Российская федерация федеральный закон технический регламент о безопасности зданий, 522.3kb.
- Статья Единая таможенная территория таможенного союза и таможенная граница, 6526.38kb.
- Принят Государственной Думой 23 декабря 2009 года Одобрен Советом Федерации 25 декабря, 534.31kb.
- Памятка для налогоплательщика по состоянию, 304.22kb.
- Принят Государственной Думой 23 декабря 2009 года Одобрен Советом Федерации 25 декабря, 521.15kb.
- Министерства внутренних дел республики беларусь, 2960.14kb.
- Конституцией Российской Федерации и законодательством. Использование военнослужащими, 928.5kb.
21.02.2009
29
— Договорились же: никаких лишних движений и всегда на людях! И каково ты туда поперлась?! — Набоков вскочил с софы и, подлетев к столику, залпом выпил коньяк Лауры. — Ненормальные, причем обе! Для полного счастья мне только ваших хладных трупиков не хватает!
— И как она? — не преминула съехидничать Варвара.
— Кто? — поперхнулся Вадим.
— Как кто? Наша «звезда».
— Тебя конкретно, что интересует: сколько я или сколько она?
— Ну, ты хам! — возмутилась Лаура, а актриса молча встала и, влепив ему хлесткую пощечину, села обратно.
— Вот и договорились. Сами меня на нее натравили, а теперь преисполненные праведного гнева лупцуете по мордасам. Типично женская логика! Ну да ладно, что с убогих возьмешь?! — Вадим посмотрел на пальцы, которыми массировал щеку, и, увидев кровь, упал на колени к ногам поджавшейся в испуге Варвары. — Ты привита от бешенства?
— Ах ты, гадский гад! — Актриса снова размахнулась, но Набоков увернулся, выскочил в гостиную, прихватил из бара бутылку «Хенесси» и, прижимая ее к груди: «Не отдам!» — завалился на софу.
— Так на чем мы закончили? — сделал он глоток прямо из бутылки. — Ах да: каково ты туда поперлась?
— Можно продолжать? — бровь Лауры поползла вверх, Вадим сделал еще глоток и кивнул. — Спасибо, дорогой. Так вот, поперлась я в офис нашего агентства по одной той причине, что вспомнила о встрече, которую назначила еще до всех этих приключений. Помнишь, Варя, я говорила, что в качестве офис-менеджера хотела бы взять Аню, жену Андрея Седова? Девушка она симпатичная, с высшим образованием, двумя языками и без лишнего авантюризма… Дрюндель, не раскатывай губы! Она родила три года назад, и рекомендации у нее хорошие, но все равно сочла необходимым пообщаться лично.
— Лично или по-бабски?
— Заткнись! И по-бабски тоже, это никогда не помешает. Так что, я почти ничем не рисковала. Подъезжаю на такси, Аня стоит у дверей и мило беседует с какой-то седовласой парой, сразу видно иностранцами. Подхожу, здороваюсь, извиняюсь за опоздание и приглашаю Аню в офис. И вот тут начинается самое интересное. Эта парочка, милые такие старички-французы из Канады, заходят вместе с нами. Естественно, я выражаю сдержанное удивление, и вдруг выясняется, что они тоже меня ждали.
— Пятая сюжетная линия, для одного триллера многовато, перебор! Или вы потяните, госпожа Вьюжинская? Простите, Лаура Снежинская.
Скрючив пальцы, Варвара, словно кошка, зашипела на Набокова, хотя ее мысли были заняты только и исключительно им, а отнюдь не рассказом подруги.
Рассеянно слушая Лауру, она погрузилась в подернутую переливающейся сиреневой дымкой фантазию, где ей привиделись блистающее над лесным озером солнце и выходящий из воды, раздвигая кувшинки, обнаженный Вадим...
— Тогда нас ждет шедевр, но который, уверяю вас, никто, кроме литературоведов читать не будет. Секс, ложь, кровь и максимум две сюжетные линии — вот что надо, чтобы пипл хавал за милую душу и облизывался. Ну, можно для флера еще чуть-чуть мистики подпустить.
— Уймешься ты, наконец! — Лаура поднялась было, но лежащий на софе Вадим зажал ладонями рот, и она снова опустилась в кресло.
— Оказалось, что в их роду, который в середине прошлого века перебрался в Канаду, бытует страшная семейная легенда о том, что будто бы их прапрадед должен явиться в 2008 году, после чего их род может окончательно прерваться в течение трех месяцев. Однако заклятие спадет, если они найдут его останки и захоронят с соответствующими заслугам прапрадеда почестями на его родине в Провансе. Выйдя на пенсию, Жерар и Мадлен, а они довольно зажиточные буржуа, посвятили себя поисками его останков, ведь прожить почти двести лет он не мог...
— Почему не мог?! А вдруг он как Дункан Маклауд, из клана Маклаудов — бессмертный? Поэтому им надо просто найти его и отрубить башку.
— Не говори ерунды! Они несколько лет искали его следы во Франции, пока, в конце концов, не пришли к выводу, что его надо искать... Как вы думаете, где?
— В России, где же еще?! Иначе, зачем сюда приезжать? Нашими красотами любоваться, что ли, когда их роду осталось всего ничего, каких-то полгода?
— На этот раз, ты прав, Дрюндель. Но наши чиновники смотрели на бедных старичков, как на выживших из ума. Они уже отчаялись, и тут им кто-то порекомендовал наше агентство, Но, честно говоря, ума не приложу, кто это мог сделать, клиентов у нас не было, если не считать...
— Не мучайся! Это Парамонов, больше некому, — наконец прервала молчание Варвара, и посетившее ее завораживающее видение растаяло.
— Боже мой, мне это даже в голову не пришло! — Лаура подошла к софе, отобрала у Набокова бутылку, налила себе коньяка и, залпом выпив, вернулась на свое место. — Но самое поразительное и захватывающее заключается в том, что их прапрадед…
— Генерал Эжен-Мария Дюран, командир третьей драгунской дивизии кавалерии короля Неаполитанского и маршала Франции Иоахима Мюрата, который после смерти по приказу Его Королевского Величества Иоахима Первого был закатан в бочку с ромом! — закончил Вадим, прошелся, задумчиво почесывая кончик носа, вдоль книжного шкафа и вернулся на софу.
— Нет, каков поворот, а?! — Лаура обвела восторженным взглядом друзей. — И если мы найдем его до конца года, то они готовы помимо того, что покрыть все наши текущие расходы, выплатить гонорар в двести тысяч долларов наличными.
— Канадских?
— Успокойся, Дрюндель, американских. Я уже поручила подготовить Анюте контракт.
— Генерал Дюран в бочке с ромом, «Рембрандт» и его «Даная», колено Эммануэль, маньяк в женском платье, Франческа Терн и ее двойник, Парамонов...
— ... и удивительно похожая на тебя его инопланетянка, — крикнул Вадим вслед вышедшей в коридор Варваре.
— Ой, кажется, я поняла! Это сон! — вбегая в кабинет, радостно воскликнула Варвара и, закружившись, упала на софу рядом с Набоковым. — Кошмарный сон! Ущипни меня, и я проснусь!
— Угу, ущипни тебя, а ты потом обвинишь меня в сексуальных домогательствах.
— Дурак! — Девушка отвернулась к стене и буркнула. — Я и так не против.
— Однако все это действительно смахивает на кошмарный сон, но главное непонятно: кто за этим стоит?
— Не «за», а «над», графинюшка?
— И кто над этим стоит? Просвети нас, дур.
— А ты не догадываешься? Парамонов! Ну и почему ты не скажешь свое знаменитое: «Не говори ерунды» или «Не пори чушь»?
— И за похищением Франчески? — вдруг вытянувшись в струнку, но не поворачиваясь, прошелестела Варвара.
— Нет... Определенно, нет, но найти ее наверняка поможет. Ведь он с помощью нас решает какую-то свою глобальную задачу, правда, неизвестно какую.
— Вот именно, — сказала Лаура. — Налей мне еще коньяка и скажи, что нам делать?
— Прежде всего, организовать мне фотосессию на развалинах дворца графа Разумовского.
— Почему там?
— Да потому, что в одна тысяча восемьсот двенадцатом году там был расквартирован авангард Мюрата, преследовавший отходящего по Владимирке Кутузова.
— Ты нашел?! — обмирая, прошептала Лаура.
И в тот момент, когда Вадим открыл было рот, чтобы рассказать о своей вылазке в подземелье дворца, в дверь раздался звонок, заставивший всех троих подпрыгнуть.
— Ты кому-нибудь сказала? — шепотом спросил Вадим хозяйку.
Та отрицательно покачала головой и потянулась к палехской шкатулке на журнальном столике, где она хранила лекарства.
— Да открывайте вы, черт бы вас побрал! — послышался из-за двери разгневанный голос Парамонова.
30
— Бросьте расшаркиваться, Набоков, лучше налейте мне коньяку. — Взмыленный Парамонов быстро прошел в кабинет и буквально рухнул на софу. — Хотя нет, лучше чая со льдом, если я начну, то остановлюсь только через неделю, а сейчас для меня главное темп.
— Вы алкоголик? — переглянулась Лаура с подобравшей под себя ноги Варварой и незаметно сунула под язык таблетку.
— Простите, графиня! — Вскочив, чем опять напугал подруг, Парамонов поклонился сначала хозяйке, а потом Варваре. — Был не учтив, — и снова сел. — Нет, я не алкоголик, но можно сказать — пьяница. Алкоголь — универсальное русское средство борьбы с собственной неуверенностью. Однако я пью, только когда не могу справиться с внутренним напряжением, иными словами, чтобы не обуглиться изнутри.
— Свежо преданье да верится с трудом. — Бровь Лауры поползла вверх, но, словно раздумав, опустилась.
— Странно слышать подобную банальность из уст пусть бывшей, но актрисы. Вы, кажется, даже играли в свое время Нину Заречную? Неужели не поняли механизма актерского пьянства?
— Вы на удивление хорошо осведомлены!
— Если позволите, графиня, я подоткну себе подушечку, спина раскалывается, — виновато улыбнулся Парамонов, и волна гнева в душе Лауры мгновенно улеглась. — Должен отметить, что вы и ваша компания, на удивление и довольно быстро, достигли впечатляющих успехов, у меня на подобные вещи уходило гораздо больше времени. Однако я всегда предпочитал работать и думать в одиночку, не на кого потом сваливать свою неудачу, хотя все, простите за банальность, в нашем мире относительно.
— И вы пришли поделиться с нами этими «потрясающими» откровениями? Очень благородно с вашей стороны! Просто слов нет! — Варвара резко встала с софы и вышла в коридор.
— Ты куда? — испуганно поежилась Лаура, она боялась оставаться один на один с этим странным и завораживающим человеком, напомнившим ей одноклассника Андрея Лонгина, к тому же Вадим задержался на кухне, заваривая чай для Парамонова.
— Пописать!
Не силах сдержать разрывающего ее хаоса чувств и мыслей Варвара вдруг решила, что единственное средство унять его — это Набоков.
— Когда вернетесь, мы продолжим, — сказал Парамонов и, закрыв глаза, провалился в только ему одному известную бездну.
В кухне Варвара на миг замерла на пороге, а затем, увидев мелькнувшее в глазах Вадима недоумение, замешанное на едва приметном страхе, двинулась на него, прижала к холодильнику и подставила распустившиеся влажные губы.
Вадим невесомо коснулся губами трепещущего крылышка носа девушки и, мягко отстранив ее, шагнул к окну.
— Если ты не сделаешь это сейчас...
— И что я должен сделать?
— Взять меня здесь и сейчас! — Варвара дернула молнию своих джинсов и, стянув их вместе с трусиками, развернулась к нему спиной, уперевшись руками в столешницу. — Ну же?! Твоя Эммануэль ждет!
— Ты не Эммануэль. Правда, очень похожа, особенно, Парамонов все-таки прав, коленями. — Вадим осторожно одел девушку. — Я обычный мужчина, а не бык-производитель, у которого от одного вида... Да, я люблю женщин, именно люблю, а не занимаюсь с ними сексом.
— Олеся лучше, да?! — прорычала Варвара и, вдруг обмякнув, тихо заплакала.
Вадим усадил ее на стул и сел на корточки.
— Она не лучше, она другая. Жесткая и жестокая, даже в постели. И почти все играет, в том числе и бесконечный оргазм. Твоя Олеся из тех девиц, про которых я говорю: рукам не всегда нравится то, что нравится глазам. Да, я люблю женщин, но, если честно, ненавижу свою зависимость от них.
— Ну почему? — Девушка снова потянулась к Вадиму.
— «Ничего не бывает поздно, ничего не бывает рано, все бывает вовремя», — сказал один мудрый китаец. Кстати, почему ты зовешь ее креветкой?
— Да потому что она краснеет как вареный рак в эмоциональных сценах!
— Ясно, ничего личного, только бизнес. А сейчас утри слезы, и идем, наш сумасшедший друг, кажется, приготовил нам сюрприз и, по-моему, он связан с твоей одноклассницей.
— С Франческой?
— А тогда зачем, по-твоему, он сюда заявился? — неожиданно Вадим прижал девушку к себе и поцеловал, ноги ее подкосились, но он тут же оборвал поцелуй. — Вот видишь, сколько у тебя еще впереди. Ожидание бывает гораздо интереснее, нежели конечный результат.
— Вас только за смертью посылать! — хмуро сказала Лаура, когда они вошли в кабинет.
Ее неприятно поразил вид подруги: блестящие глаза, блуждающая улыбка и скользящие по истончившемуся лицу розовые пятна, но, зная Набокова, она понимала, что тот вряд ли мог затеять на кухне что-нибудь серьезное, да еще при посторонних, он был типичный одиночка и эгоист.
— Искали, но не нашли. Куда ты ее спрятала? — Поставив на столик поднос с чайником и чашками, Набоков взял заранее налитую чашку с кубиками льда и, присев на софу, протянул Парамонову, витающему где-то в иных пространствах.
— Что я спрятала? — изумилась хозяйка.
— Как что? Смерть, естественно! Ты же меня за ней посылала.
— Не обольщаетесь по поводу генерала Дюрана. Если бы было все так просто, мне незачем было бы обращаться в ваше агентство, это раз. — Парамонов отпил несколько глотков чая и отдал чашку Вадиму. — Однако надо отдать вам должное, вы быстро нащупали на мою основную версию, где может находиться тело генерала.
— А легенда этих французов? Она имеет место быть?
— Видите ли, графиня... — Парамонов неожиданно преобразился, кожа на лице разгладилась, спина выпрямилась, а глаза залучились обволакивающим сиреневым сиянием, он встал, мягко прошелся по кабинету и вернулся на прежнее место. — Видите ли, графиня, до тех пор, пока тело не предано земле или не сожжено, как делали наши с вами предки, то могут происходить самые различные явления и даже природные катаклизмы, все зависит от духовной мерзости, накопленной той или иной сущностью. Для примера взять хотя бы наш пирамидальный могильник на Красной площади.
— Тогда как быть с Египтом?
— Все гораздо сложнее, Вадим. Египтяне исповедовали привнесенный извне культ. Если с достаточно большой высоты посмотреть на расположение главных пирамид в долине Гизе, то вы увидите, что они четко повторяют контуры созвездия Ориона. К тому же большинство людей пребывает в глубоком заблуждении по поводу их основного предназначения. Пирамиды никогда не были гробницами, это был огромный ритуальный комплекс, в котором фараоны и жрецы восполняли недостаток жизненной энергии.
— Все это, безусловно, интересно, господин Парамонов, но какое это имеет отношение к нашему делу? — закидывая ногу на ногу, спросила Варвара.
Она не понимала, зачем все эти экскурсы в древность и какое они имеют отношение к поискам генерала Дюрана и Франчески, а с другой стороны, ее сжигало страстное желание поскорее остаться наедине с Вадимом и забыться в его объятьях.
— И как, в случае успеха поисков генерала, будет распределяться гонорар, обещанный его потомками? — добавила она.
— Лично мне деньги не нужны. — Парамонов подошел к Лауре, достал из внутреннего кармана куртки конверт и вручил его хозяйке. — Здесь еще две тысячи на мелкие расходы, в частности, для организации фотосессии для Набокова у Разумовского. Только учтите, первое предположение, как говорят контрразведчики, мать всех проколов. Не торопитесь, вы близки к цели, но не забывайте о деталях, они могут мгновенно разрушить любую, даже, казалось, «железную» версию. А вам, милое создание, — он обратился к Варваре, — пока лучше не мечтать о любовных утехах...
— Кто бы говорил! Сами-то вьетесь вьюном вокруг темно-русой старлетки! — вспылила Варвара.
— И все же настоятельно прошу вас, воздержитесь, эмоции могут помешать вашей дальнейшей карьере успешной писательницы, потерпите немного. Поймите, чем больше вы чего-то хотите, тем дальше ваша истинная цель. Не расстраивайтесь, все наши мечты непременно сбываются, но самым невообразимым образом. Так что, еще раз повторяю, не торопите события. — Парамонов взглянул на настенные часы. — Да, засиделся я у вас.
— А Франческа? — крикнула ему вслед Варвара.
— Скоро, очень скоро она явится, живой и здоровой, — задержавшись коридоре, ответил Парамонов и вдруг, прикусив мизинец, задумчиво пробормотал: — А вот ее двойник меня действительно удручает. Ничего, разберемся и с этим.
22.02.2009
31
— Чума, а не человек! — Варвара нервно прошлась по кабинету, взяла конверт с деньгами и, достав несколько купюр, посмотрела на свет. — Может, фальшивые?
— Дрюндель, ты что, собираешься следовать советами этого ненормального интеллектуала с криминальным лицом?
— Прости, дорогая, но тебе отказывает здравый смысл, которым ты всегда отличалась и, более того, гордилась. Во-первых, этот псих пока ни разу не ошибался, во-вторых, кто мог бы нам реально помочь, так это твой Андрей Лонгин, но он сейчас вне досягаемости, витает где-то в иных эмпириях, и, в-третьих, есть другие предложения? Парамонов недвусмысленно дал понять, что мы близки к цели.
— И что из этого следует? Честно говоря, у меня мозги набекрень, — тупо уставившись на пустой бокал, проговорила Лаура.
— Главное, вовремя признаться.
Подойдя к ней, Вадим поцеловал в кончик носа (это обычно ее успокаивало), налил коньяка, выпил и со словами: «Надо подумать», вышел в коридор.
— Послушай, Варвара, не могу настаивать, но, поверь на слово, Вадим — герой не твоего романа.
— Ревнуешь, что ли?
— Не говори глупости! Я никогда тебе не рассказывала, но теперь, когда ты обуглилась от желания, видимо, придется.
— Неужели так видно?
— Невооруженным глазом, и не только, между прочим, мне. Так вот, мы дружим с Вадимом более двадцати лет, но никогда не переходили грань. В самом начале, еще на первом курсе энергетического института, он все испортил своим молодецким нахрапом, а потом я не захотела...
На самом деле Лаура сгорала от ревности, но это была не ревность женщины, а совсем иное чувство, которого она до конца не осознавала, поэтому и решилась рассказать старую таинственную историю, хотя поклялась и заставила поклясться Вадима, что о том магическом приключении они никому и никогда не расскажут.
— Однако лет десять назад, — она намеренно не стала уточнять, когда это произошло, — при довольно загадочных обстоятельствах, не буду углубляться в подробности, я все же сдалась, но вместо страстного слияния тел, после которого мы наверняка разбежались бы навсегда, мы очутились в теле древнего грека по имени Димелен, готовящегося к первому этапу древнеегипетского посвящения.
— Как это: в одном теле? — Варвара не понимала, к чему ведет подруга, а когда она не понимала, что происходит, то начинала бояться.
Испугалась она и на этот раз.
Ей вдруг пришло в голову, что перед ней не ее подруга, вечно скептически настроенная по отношению к мужскому полу, и ее не менее странный, читающий мысли друг, а призраки, и что она бродит по закоулкам какого-то страшного сна, поэтому она украдкой ущипнула себя за ногу, но ничего не произошло.
— Зря напрягаешься, мы с Лаурой не призраки, — войдя в кабинет, сказал Вадим и, сев на софу, с упреком взглянул на Лауру. — Заставила меня поклясться, а сама... — Он махнул рукой. — Одно слово: «женщина», когда-нибудь, но обязательно предаст. И чтобы покончить с этим, скажу просто: одно тело — одна душа.
— Но вас же двое, — поежилась Варвара.
— Двое, — согласно кивнул Набоков. — Успокойся, это не любовная история. Все опять же гораздо проще: грек не прошел посвящение, и все наши с Лаурой последующие воплощения — это испытание нашей духовной сущности.
— То есть ты хочешь сказать, что у вас одна душа на двоих? — Варвара чуть ли не до крови закусила губу.
— Приблизительно. Ладно, девочки, — Вадим хлопнул себя по бедрам, — как писал ваш любимый Чехов: «Дело надо делать, господа», а посему я отправляюсь в соседнюю «Копейку» за продуктами. Придется здесь пересидеть пару дней, так, на всякий случай. Ты, Варя, отправляешься в душ, остудить воспаленные тело и мысли, а ты, графинюшка, пока еще не закончился рабочий день обзвони своих знакомых чиновников из Спорткомитета, которые помогут получить нам разрешение на съемку у дворца Разумовского, и чем быстрее, тем лучше. Двести штук на дороге не валяются, может, и я загородный дом захочу купить. — Он подмигнул Варваре, растерянно смотрящей то на него, то на Лауру. — Все ясно? Тогда я ушел. А вы отсюда ни ногой.
— Вы сами-то верите в то, что рассказали? — спросила Варвара, когда Набоков вышел.
— С трудом, но, к сожалению или нет, факт остается фактом, как остается фактом и то, что мой одноклассник Андрей Лонгин, имя которого ты неоднократно слышала в эти дни, был тем самым сотником Лонгиным, который проткнул сердце распятого на кресте... не будем всуе поминать кого именно.
— Может, вы и мне расскажете, кем я была в предыдущей жизни? — угрюмо усмехнулась Варвара.
— Вряд ли это стоит делать. Ты не представляешь, как трудно жить, когда в каком-то смысле утеряно чувство новизны жизни. Ну, хватит об этом, забудь и иди в душ, возьмешь мой халат, сиреневый, а я пока позвоню Мутко.
— Ты и с ним знакома?
Но Лаура лишь выгнула бровь и, открыв телефонную книгу, стала набирать номер.
Войдя под прохладные струи, Варвара мгновенно ощутила, как накопившаяся за весь день тяжесть, словно мыльная пена стекла к ее ногам и урча исчезла в черной дыре слива.
Сознание прояснилось, и она вдруг поняла, что если отсечь эмоции и любовные переживания, которые она объясняла тем, что, как раз поддавшись эмоциям, разошлась с Маракасовым, а также некоторые не до конца ясные повороты навалившейся на них ситуации, особенно связанной с пропажей Франчески, то можно написать заковыристый, но с юмором триллер, начав его с поисков останков генерала Дюрана, а закончить безобидным маньяком, который мечется по Москве в поисках женщины, похожей на Данаю, для того, чтобы потом написать свою «рембрандтовскую «Данаю» и отправить ее в дар Эрмитажу.
Однако, несмотря на ярко вспыхнувшую картинку нового романа, Варвара пока не нащупала основного хода, на котором она могла бы построить его сюжет.
— Пусть догниет, как говорил Эраст Петрович Гарин, — вытираясь, попыталась она скопировать интонацию любимого мейерхольдовского актера и подошла к зеркалу.
Покорчив рожи, Варвара помассировала пальцами лицо и шею, спустилась на грудь, как бы невзначай тронула соски, потом постучала по чуть впавшему животу и, соскользнув к золотисто переливающемуся лону, вдруг резко выпрямилась, сдернула с вешалки халат и, надев его, погрозила пальчиком игриво улыбающемуся отражению: «Ай-яй!»
— Варя! Варя, иди сюда! — послышался из коридора дикий вопль хозяйки.
Варвара выскочила в коридор и, увидев, как Лаура по стене оседает на пол, бросилась к ней.
— Что случилось? — поднимая ее, спросила она дрожащую всем телом подругу.
Но та лишь указала трясущимся пальцем на открытую дверь спальни.
— Там кто-то есть?
— Нет, — кусая губы, сказала Лаура, — но кто-то был.
— Ты уверена?
Заглянув в спальню, Варвара повернулась к подруге, хватающую себя за руки, чтобы утихомирить дрожь.
— Никого, пусто.
— У меня никогда не было такой сумки!
— И что с того? Может, ее оставили съехавшие жильцы.
— Да? — в испуганном изумлении округлила глаза Лаура. — Надо же, а мне это в голову не пришло.
— Вот видишь, все гораздо проще, как любит говорить твой Дрюля. Ты Мутко дозвонилась?
— Завтра можем начинать.
— Эй, вы, что тут делаете? — входя, спросил Набоков, увидев прижавшихся к стене подружек, поставил на пол два тяжелых пакета с продуктами и пристально посмотрел на них. — Что произошло?
— Ничего, — вдруг отчеканила Лаура и на негнущихся ногах прошла в кабинет.
— Померещилось, — ответила за нее Варвара.
— Тады ой! — Вадим подхватил пакеты и отправился в кухню.