Geum.ru

Міжнародний Слов'янський університет. Харків Міжнародна науково-практична конференція

Вид материалаДокументы

Содержание


Черномаз П.А., к.геогр.н., доц.
Стратегия развития человеческого потенциала региона
Подобный материал:
1   ...   22   23   24   25   26   27   28   29   ...   33

Черномаз П.А., к.геогр.н., доц.


ГП «Харьковский региональный научно-производственный центр стандартизации, метрологии и сертификации», г. Харьков, Украина


Генезис Слобожанщины как исторической области относится ко 2-й пол. XVII – нач. XVIII вв. Причем особенностями ее формирования явились изначально пограничное положение на юго-западных рубежах России и волнообразное заселение русскими и украинскими поселенцами, что привело к смешанному этническом у составу населения.

Авторитетные исследователи (в частности, профессоры Харьковского университета историк Д.И. Багалей, этнограф Н.Ф. Сумцов и др.) считали, что местность нынешнего российско-украинского пограничья долгое время (после ухода с нее древних русичей Чернигово-Переяславской земли, живших здесь в домонгольский период – в XI-XIII вв.) была безлюдною землею. Ее называли «Диким полем».

С нач. XVI в. эти земли как пограничные вошли в состав России после войн с Великим княжеством Литовским. Для их охраны в Путивле была организована станичная служба. Станичники регулярно ездили к Северскому Донцу для наблюдения за передвижениями крымских татар. Пограничные знаки были выбиты на столетних дубах далеко к югу от Изюм-кургана.

Вскоре появилась так называемая Белгородская черта – оборонительная линия на южных рубежах России, которая служила для защиты от набегов крымских татар и ногайцев. Крепость Белгород, основанная по указу царя Фёдора Иоанновича 11 сентября 1596 г., находилась в центре этой черты, к ней перешла роль Путивля по отношению к Дикому полю. Первые крепости этой черты были построены в кон. XVI в. (Воронеж, Валуйки, Белгород и др.). Возведение русскими служилыми людьми непрерывных укреплений Белгородской черты происходило с 1635 по 1658 гг. [1].

Таким образом, в начале XVII века сформировались общественно-исторические условия для первой волны заселения территории Дикого поля, обусловленные необходимостью защиты южных окраин Московского государства от татарских набегов.

Согласно указу Бориса Годунова от 5 июля 1600 г., в устье реки Оскол русскими служилыми людьми была построена крепость Царев-Борисов (Цареборисов), ныне – село Червоный Оскол. В начале XVII в. служилыми людьми также основаны Изюмский и Можский остроги (ныне города Изюм и Валки). К этому же периоду относится основание Чугуева (хотя отдельные источники датируют его 2-й пол. XVI в.).

Вторая волна заселения Дикого поля относится к середине XVII века. Тогда российский царь Алексей Михайлович решил привлекать к охране своих южных границ украинское казачество, даровав ему определенные привилегии (свободы). Известен ряд российских жалованных грамот, которыми закреплялись разные льготы за слободскими жителями – черкасами, т. е. выходцами из Правобережной Украины, селившимися в слободах по левому берегу Днепра и его притокам до Дона. Среди этих льгот – право беспрепятственно занимать пустующие земли, иметь особое казацкое устройство и самоуправление, беспошлинно заниматься многочисленными промыслами (земледелием, садоводством, скотоводством, пчеловодством, винокурением, мукомольством, дегтярством, селитроварением, ярмарочной торговлей и др.), содержать на откупе таможни, мосты, перевозы. Само название слобода, согласно «Толковому словарю живого великорусского языка» В.И. Даля, значит «село свободных людей». Отсюда и пошли названия Слободская Украина и Слобожанщина. Ныне это территория, охватывающая большую часть Харьковской, юго-восток Сумской, север Луганской и Донецкой областей Украины и приграничные районы Белгородской, Курской и Воронежской областей Российской Федерации.

Вторая волна освоения Дикого поля оказалась наиболее мощной, поскольку именно в это время были основаны главные населенные пункты Слобожанщины, такие как Харьков, Сумы, Ахтырка, Острогожск, Богодухов, Волчьи Воды (Волчанск), Золочев, Красный Кут (Краснокутск), Купенск (Купянск), Балаклея, Змиев, Соколов и ряд других. Кроме того, выходцы из Украины селились и на месте основанных ранее русскими служилыми людьми поселений, например, в Валках, Чугуеве, Цареборисове и Изюме.

В 1679-1680 гг. построена Изюмская черта – укрепленная линия, созданная в ходе русско-турецкой войны на слободских землях для защиты новоосвоенных слободских земель от татар. Строилась черкассами и служилыми людьми под руководством белгородских воевод – Я.С. Борятинского, П.В. Шереметева, П.И. Хованского и «товарищей воеводы» – А.С. Опухтина, Г.И. Косагова и С.Ф. Толочанова. Проходила от города Усерд через Валуйки, Двуречную, Купенск, Царев-Борисов, Изюм, Балаклею, Лиман, чуть южнее Змиева, Соколова, Водолаги, Валок и далее через Высокополье до Коломака [2].

В то время Слобожанщина имела полковое устройство и состояла из 5 черкасских (казачьих) слободских полков. Понятие «слободской полк» включало в себя определенную территорию со всеми находящимися на ней городами, селами и хуторами, объединенную под верховенством выборного лица – полковника, обладавшего в пределах полка практически неограниченной властью. Выбирался полковник полковой старшиной, как правило, на пожизненный срок. Выборы полковников утверждались белгородским воеводой, который подчинялся Разрядному приказу в Москве.

Однако такая автономия просуществовала сравнительно недолго. Первая попытка ее отмены была предпринята во времена царствования Анны Иоанновны, а окончательное упразднение состоялось при Екатерине ІІ, которая в 1763 г. поручила майору лейб-гвардии Измайловского полка Евдокиму Щербинину возглавить «Комиссию о Слободских полках» с целью изучения причин «неблагополучия» на этих землях для их устранения. Результатом деятельности комиссии стало провозглашение Екатериной ІІ 28 июля 1765 г. манифеста «Об учреждении в Слободских полках приличного гражданского устройства и о пребывании канцелярии губернской и провинциальной», согласно которому слободские полки преобразовывались в гусарские, а на их территории основывалась Слободско-Украинская губерния с административным центром в Харькове. Первым слободско-украинским губернатором был назначен Е. Щербинин.

С 1780 по 1796 гг. на месте Слободско-Украинской губернии (без Острогожского уезда) существовало Харьковское наместничество. В 1796 г. Слободско-Украинская губерния восстановлена в рамках наместничества с присоединением к ней Купянского уезда, а в 1835 г. – упразднена. На ее месте создана Харьковская губерния. При этом некоторые приграничные районы отошли к Воронежской и Курской губерниям.

Однако, даже утратив автономию, Слобожанщина сохранила многие черты этнической самобытности [3]. Во-первых, здесь перемежались украинские и русские поселения (часто они даже находились рядом и имели сходные названия, как то: Русская Лозовая и Черкасская Лозовая, Русские Тишки и Черкасские Тишки). Во-вторых, украинско-русское двуязычие, которое вылилось в своеобразное слободско-украинское наречие. В-третьих, традиции свободолюбия и вольнодумства, идущие от казаков, бывших по духу и букве свободными людьми и имевших больше прав и льгот, а, следовательно, зачастую более образованных по сравнению с населением сопредельных территорий. Именно здесь в 1805 г. возник один из первых (шестой по счету) в России Харьковский Императорский университет.

В нынешнем виде (с незначительными последующими коррективами) граница между Россией и Украиной была закреплена Договором о границах с Российской Социалистической Федеративной Советской Республикой, утвержденным 10 марта 1919 г. Рабоче-крестьянским правительством Украины [4]. Она имела характер внутренней административной границы между советскими республиками РСФСР и УССР и разделила Слобожанщину как единую историческую область. После провозглашения независимости Украины 24 августа 1991 г. административная граница между советскими республиками УССР и РСФСР стала государственной границей.

В 1924 г. Д.И. Багалей, готовя материалы для комиссии, занимавшейся делимитацией границы между советскими Украиной и Россией, в подтверждение сходства пограничных регионов писал, что они стали продуктом смешанной великорусско-украинской колонизации с явным доминированием украинского этноса. А потому пограничные «города с округами жили одинаковой хозяйственно-экономической жизнью», и все попытки Воронежской и Курской губерний отмежеваться от Харьковской состояли лишь в сфере административных распоряжений. По мнению Д.И. Багалея, жители российско-украинского пограничья всегда чувствовали себя «единым народом, который имел отличные черты от населения великорусского» [5, с. 397].

Поэтому логично и закономерно, что в 2003 г. Харьковская область Украины и Белгородская область России учредили еврорегион «Слобожанщина» [6], охвативший большую часть территории одноименной исторической области. Он создан с целью содействия расширению контактов между жителями пограничья, развитию сотрудничества между учреждениями и организациями, а также субъектами хозяйственной деятельности трансграничного региона.

Развитие трансграничного сотрудничества в рамках еврорегиона "Слобожанщина" можно разделить на следующие этапы [7]:

1) подготовительный этап – изучение существующего состояния связей между Харьковской и Белгородской областями, предполагающий обследование пограничных территорий, ознакомление с институциональными структурами обеих областей, определение имеющихся проблем сотрудничества и еще нереализованных преимуществ;

2) разработка стратегии развития еврорегиона – определение стратегических направлений сотрудничества, которые являются важными для обеих сторон, а также конкретных проектов для совместной реализации. Требует функционирования рабочих групп по отдельным направлениям деятельности и проектам;

3) разработка и обеспечение реализации программ трансграничного развития, для чего нужно сформировать институциональную структуру еврорегиона. Она может представлять собой как имеющиеся административные институты с объединенными проектами, так и специальные трансграничные институты, которые должны разработать проектную документацию, получить источники финансирования и начать реализацию проектов;

4) мониторинг и оценка эффективности трансграничных программ и проектов – осуществляются формальными органами еврорегиона и организациями, выделившими финансирование под конкретные проекты. По ходу реализации в проекты могут вноситься коррективы, возможен отказ от финансирования одних проектов в пользу других, более перспективных.

На сегодняшний день сотрудничество в рамках еврорегиона «Слобожанщина» остановилось на этапе разработки стратегии развития и сдерживается в силу политических противоречий. Еврорегион слабо использует свой потенциал и требует наполнения конкретными проектами. Получение синергического эффекта становится невозможным, поскольку по обе стороны границы нет взаимного согласования целей и задач экономических, социальных и экологических программ.

Литература:

1. Загоровский В.П. Белгородская черта. – Воронеж, 1969.

2. Загоровский В.П. Изюмская черта. – Воронеж, 1980.

3. Черномаз П. Феномен Слобожанщины // Европа-Центр: Междунар. общественно-политический журнал. – 2005. – № 1. – С. 32-33.

4. Боєчко В., Ганжа О., Захарчук Б. Кордони України: історична ретроспектива та сучасний стан. – К.: Основи, 1994.

5. Багалiй Д.I. Iсторико-етнографiчнi i лiнгвiстичнi матерiали про пiвнiчний кордон УРСР з РРФСР // Заставний Ф.Д. Географiя України. – Львiв: Свiт, 1994. – С. 397-398.

6. Голиков А., Черномаз П. Еврорегион “Слобожанщина” как форма трансграничного сотрудничества сопредельных областей Украины и России // Регион: Проблемы и перспективы. – 1997. – № 4. – С. 52-54.

7. Черномаз П.А. Задачи трансграничного сотрудничества в рамках еврорегиона «Слобожанщина» в условиях экономического кризиса // Російсько-українське порубіжжя: стан та перспективи співробітництва: Матеріали міжн. наук.-практ. конф. – Х.: ХНУ ім. В.Н. Каразіна, 2009. – С. 190-194.


СТРАТЕГИЯ РАЗВИТИЯ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО ПОТЕНЦИАЛА РЕГИОНА


Шаповал Ж.А., аспирант Белгородского государственного университета,

г. Белгород, Россия


Возрастание роли человеческого потенциала как основного фактора экономического развития, источника благосостояния общества – один из глобальных стратегических вызовов, определенных в Концепции долгосрочного социально-экономического развития России до 2020 года25. Человеческий капитал – это знания, умения и компетенция деловые качества, здоровье, а также другие особенности, присущие индивиду, определяющие его ценность как работника и способных приносить ему доход. Действительно, уровень конкурентоспособности государства, современной инновационной экономики в значительной степени определяется качеством профессиональных кадров, уровнем их социализации и кооперационности.

Развитие человеческого потенциала включает системные преобразования, направленные на повышение конкурентоспособности кадрового потенциала, рабочей силы и социальных секторов экономики, а также улучшающие качество социальной среды и условий жизни людей. Указанные преобразования охватывают демографическую политику, модернизацию здравоохранения и образования, развитие пенсионной сферы и социальной помощи, развитие культуры, формирование эффективных рынков труда и жилья, снижение уровня преступности, повышение эффективности системы защиты граждан от чрезвычайных ситуаций.

В период глобального финансово-экономического кризиса, начавшегося в 2008 году, Россия, как и другие страны, сталкивается с различными социальными проблемами. С одной стороны, это снижение уровня жизни граждан, рост безработицы, а с другой – замедление развития отраслей социальной сферы. Однако даже в кризисных условиях выполнение социальных обязательств государства перед населением является безусловным приоритетом.

В условиях признания государством человека как безоговорочной ценности и приоритета стратегического развития особую важность приобретает управление социальной сферой территории. Состояние данной сферы во многом определяет процессы воспроизводства трудовых ресурсов, их количе­ство и качество, уровень научно-технического развития производительных сил, культурную и духовную жизнь регионального социума.

Социальная сфера, будучи чрезвычайно сложным и многообразным явлением общественной жизни, обладает относительной самостоятельностью, имеет специфические закономерности функционирования и развития, что позволяет выделить ее в качестве социологической категории и самостоятельного объекта изучения. Социальная сфера региона представляет собой целостную, сложноорганизованную подсистему регионального хозяйства, основными задачами которой являются воспроизводство жизнедеятельности социальных субъектов, сохранение и непрерывное воспроизводство человеческого капитала и предоставление услуг населению в рамках реализации социальной политики государства.

Эффективность социального воспроизводства населения обусловливается множеством факторов. Среди них важная роль принадлежит действенности организационных мер в области управления социальными процессами, особенно на региональном уровне, поскольку через регионы осуществляется управление всей страной и непосредственно реализуется социально-экономическая стратегия государства.

В настоящее время для регионов России и муниципальных образований развитие социальной сферы является одной из важнейших стратегических задач, о чем свидетельствуют разрабатываемые и принятые концепции долгосрочного развития. Исследователями отмечается, что применение стратегического планирования в управлении социальной сферой региона позволяет подготовиться к изменениям во внешней среде, увязать с ними ресурсное обеспечение планируемых мероприятий, обеспечить координацию работы различных органов управления и общественных организаций, а также улучшить контроль за реализацией мероприятий социальной политики.

Более того, как на федеральном, так и на региональном уровнях, в том числе и в Белгородской области реализуется довольно большое количество проектов и программ социальной направленности. Это, с одной стороны, свидетельствует о государственной значимости и необходимости развития человеческого потенциала, а с другой – косвенно указывает на неразрешенность многих организационных и теоретико-методологических проблем управления социальной сферой, на недостаточную эффективность существующей системы управления социальным развитием региона.

Данное обстоятельство обусловило необходимость поиска новых подходов к организации регионального управления социальной сферой, основанных на научных, адаптивных, инновационных принципах. Одним из перспективных в данном отношении может стать кластерный подход. К настоящему времени использование кластерного подхода уже заняло одну из ключевых позиций как в стратегии развития страны, так и ряда регионов и муниципальных образований. Так, Концепцией долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации предусматривается создание сети территориально-производственных кластеров, реализующих конкурентный потенциал территорий, а также ряда инновационных высокотехнологичных кластеров в европейской и азиатской частях России.

Учитывая локальную концентрацию, дифференциацию и вместе с тем общность стратегических целей функционирования, взаимосвязанность организаций социальной сферы региона, можно полагать, что кластерный подход станет прочной основой управления не только экономическим, но и социальным развитием территории. Так, Стратегия социально-экономического развития Белгородской области до 2025 года предполагает формирование и развитие горно-металлургического кластера, кластеров по развитию птицеводства, свиноводства, молочного животноводства, строительного кластера, транспортно-логистического и туристско-рекреационного кластеров, а также многокомпонентного социального кластера как основы развития человеческого потенциала26.

Можно говорить, что кластер в социальной сфере региона представляет собой группу взаимосвязанных локально сконцентрированных организаций и учреждений различных форм, оказывающих социальные услуги населению, объединенных общими интересами и предусматривающих внедрение инноваций с целью повышения эффективности деятельности и конкурентоспособности человеческого капитала региона. Благодаря использованию ресурсного, управленческого и интеллектуального потенциалов элементов, входящих в кластер, и механизма взаимоотношений между его участниками проявляется синергетический эффект, позволяющий увеличить результативность работы каждой структуры.

Помимо возможности использования принципов кластерного подхода в управлении социальной сферой в целом, представляя ее составляющие как компоненты социального кластера, (что в принципе является довольно нетрадиционной тактикой регионального управления), можно обратиться к идее формирования кластеров в таких подсистемах социальной сферы как, например, здравоохранение или образование.

Очевидно, что говорить о завершенности формирования социального кластера в регионе на данный момент нельзя, поскольку, очевидно, не достигнут еще необходимый уровень кооперации и взаимодействия составляющих элементов, дающий желаемый «синергетический эффект». Более того, существует ряд проблем управленческого и финансового характера, ограничивающих формирование и развитие кластеров в целом на территории России - не созданы механизмы методической, информационно-консультационной и образовательной поддержки развития кластеров; отсутствует необходимая координация деятельности федеральных органов исполнительной власти, органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации и органов местного самоуправления, объединений предпринимателей по реализации кластерной политики; ограничен набор инструментов финансовой поддержки кластерных проектов из бюджетных источников27. Однако, есть основания, чтобы охарактеризовать кластер в региональной социальной сфере как потенциальный, то есть имеющий весьма фрагментированную структуру и нечеткие границы, но, одновременно, и выраженные преимущества, способствующие дальнейшему развитию.

В связи с наличием указанных преимуществ использования кластерного подхода в управлении развитием человеческого потенциала региона необходима комплексная поддержка развития кластеров на государственном и муниципальном уровнях, включающая, например:
  • организационную помощь - выявление участников кластера, разработку стратегии развития кластера;
  • методическую, информационно-консультационную и образовательную поддержку реализации кластерной политики в социальной сфере;
  • обеспечение координации деятельности федеральных и региональных органов исполнительной власти, а также местного самоуправления, объединений предпринимателей, общественных организаций по реализации кластерной политики;
  • установление устойчивого информационного взаимодействия между участниками кластера и стимулирование укрепления сотрудничества между ними;
  • повышение качества управления на предприятиях кластера;
  • стимулирование инноваций и развитие механизмов коммерциализации технологий и научных разработок, особенно в области управления социальным развитием;
  • повышение эффективности системы профессионального образования работников и служащих социальной сферы;
  • поддержка сотрудничества между исследовательскими коллективами и учреждениями социальной сферы, предприятиями, органами управления;
  • содействие маркетингу услуг, выпускаемых участниками социального кластера и привлечение прямых инвестиций;
  • осуществление целевых инвестиций в развитие социальной инфраструктуры региона;
  • предоставление налоговых льгот в соответствии с действующим законодательством частным предприятиям, участвующим в реализации различных социальных проектов и программ;
  • развитие международного сотрудничества по вопросам реализации кластерной политики.

Таким образом, качество и количество человеческого капитала - главного элемента национального богатства - должны быть стратегическими приоритетами и основными критериями эффективности управления государством и его регионами. Именно поэтому актуализируются методологические вопросы изучения проблем регионального управления социальным развитием, а также возможностей совершенствования стратегического управления социальной сферой региона на основе принципов кластерного подхода.