Міжнародний Слов'янський університет. Харків Міжнародна науково-практична конференція
| Вид материала | Документы |
- План проведення Міжнародної науково-практичної конференції «Харків І Харківський університет, 201.15kb.
- Програма харків 27 29 вересня, 2010 автоматика-2010 17-а міжнародна конференція з автоматичного, 732.79kb.
- Верховною Радою України та Мажилісом Парламенту Республіки Казахстан 37 Міжнародна, 768.87kb.
- Іі міжнародна науковО-практична конференція, 57.44kb.
- М. Київ) Державний університет «Вища школа економіки» (Росія) Міжнародна академія соціально-економічних, 98.4kb.
- Я україни національний фармацевтичний університет науково-практична конференція інформаційний, 35.13kb.
- Перша міжнародна науково-практична конференція «проблеми розвитку транспортної логістики», 92.58kb.
- Вищий навчальний заклад укоопспілки «полтавський університет економіки І торгівлі», 424.28kb.
- V міжнародна науково-практична конференція молодих учених, аспірантів, студентів, 106.58kb.
- Інформація про IV міжнародну науково-практичну конференцію “Міжнародна банківська конкуренція:, 163.63kb.
СТРАТЕГИЧЕСКОЕ УПРАВЛЕНИЕ В ИНДУСТРИИ ТУРИЗМА Ромашин Н.В., преподаватель кафедры менеджмента «Институт стран Востока и Африки «МСУ г. Харьков», г. Симферополь, Украина Планирование деятельности в сфере услуг является наиболее важной функцией менеджмента. Специалист в области планирования туризма Эдвард Инскип предлагает рассматривать планирование как организацию будущего для достижения ряда определенных целей и задач [1]. В условиях ограниченных производственных ресурсов рыночное планирование их использования служит основой экономической свободы как производителей товаров и услуг, так и потребителей материальных благ. В процессе планирования обеспечивается необходимое равновесие между производством и потреблением продукции, величиной рыночного спроса на товары и услуги и объемом их предложения. Пионерами разработки технологии планирования туризма в начале шестидесятых годов ХХ века были Франция и Великобритания. Сегодня успешное развитие туризма невозможно вне концепции устойчивого развития, предложенной Всемирным союзом охраны природы [2,3]. В сфере туризма специалистами Всемирной туристской организации сформулированы три основных принципа устойчивого развития:
Стратегическое планирование в туризме осуществляется в диапазоне от макронационального и регионального до микролокального таким образом, чтобы каждый уровень фокусировался на разной степени детализации и проработки плановых решений, а также учитывал определенную специфику каждого уровня. На международном уровне планируются в основном услуги по международным перевозкам, туры и потоки туристов по разным странам, международные маркетинговые стратегии и рекламные кампании. На национальном уровне планирование заключается в том, чтобы обозначить и определить районы развития туризма, содержащие те или иные туристские достопримечательности, а также в выработке национальной туристской политики. Местный (региональный) уровень планирования отличается детализацией и использует планы по землепользованию с отведением отдельных территорий для отелей и других видов размещения, туристских достопримечательностей, зон отдыха, парков, транспортных систем и других элементов инфраструктуры туризма. Планирование на уровне участка - это детальное планирование местоположения и планировки зданий и построек, парковой зоны, ландшафтной архитектуры и организации инфраструктуры, используемых в туризме. Стратегическое управление развития туризма рассматривается как система подготовки, разработки и организации выполнения комплекса стратегических решений, направленных на обеспечение баланса интересов в решении проблем развития туризма, а также приращение и развитие туристского потенциала и конкурентных преимуществ региона, города, туристского объекта [1]. Особенности стратегического подхода к управлению развития туризма позволяют выделить следующие составляющие:
Преимущества стратегического подхода проявляются в следующем: 1) регион и город заинтересованы в экономически эффективном использовании накопленного на туристских предприятиях потенциала для решения проблем своего комплексного развития; 2) совместная работа государственных, региональных структур и субъектов хозяйствования по выработке совместных инициатив в области туристского развития позволит установить и четко распределить роли и ответственность каждой из заинтересованных сторон; 3) стратегический подход предполагает оценку характера воздействия сферы туризма на окружающую, экономическую и социальную среды. Для Крыма разработка региональной стратегии индустрии гостеприимства - важная и актуальная задача, которая позволит сбалансировать взаимоотношения между разными направлениями экономического и социального развития полуострова. Литература: 1.Богданов Е.И. и др. Планирование на предприятии туризма. - СПб.: Изд. Дом «Бизнес-пресса», 2003. 2.Устойчивое планирование туризма: Пособие для специалистов по местному планированию. - Мадрид, ВТО, 1993. 3.Браймер Р. Основы управления в индустрии гостеприимства. - М.: Аспект-Пресс, 1995. КРИЗА ГЛОБАЛЬНОГО ЛІБЕРАЛІЗМУ: НАСЛІДКИ І УРОКИ ДЛЯ УКРАЇНИ Рубцова М.Ю., к.е.н., старший науковий співробітник Інституту світової економіки і міжнародних відносин НАН України, м. Київ, Україна Сьогодні спостерігається підсилення взаємозв'язку між національними економіками і світовим господарством через фінансові ринки, операції з цінними паперами і похідними фінансовими інструментами. Більш того, саме фінансові ринки і короткострокові потоки капіталів в умовах глобалізації світового господарства є найважливішим джерелом нестабільності механізмом передачі імпульсів цієї нестабільності з країни в країну. Напрацьовані десятками років взаємозв’язки між окремими країнами і регіональними угрупуваннями, глобальна лібералізація руху потоків товарів і капіталів посилили ступінь ризикованості економічного розвитку всіх без винятку країн світу. Сучасна криза, поки ще з не проясненими до кінця наслідками, проте, вже з достатнім ступенем імовірності може розглядатися як точка розвороту у світовій господарській системі й у національних економічних моделях розвитку. Під час визначення джерел і причин сучасної глобальної кризи як правило зазначається, що спочатку ця криза зародилася на іпотечному ринку США, а потім поширилась на весь світ. Однак у даної кризи є і більш глибокі корені З нашої точки зору тут варто враховувати, що нинішня криза виступає як криза моделі глобального лібералізму, що свідчить про підрив фундаментальних основ сучасного світогосподарського устрою і пануючих ліберальних економічних теорій. Справа в тім, що розпочата з кінця 1970-х років ліберальна революція в теорії і на практиці, одержавши могутнє підкріплення в катастрофі світової соціалістичної системи з наступними ліберальними ринковими реформами, найбільше адекватно втілилася у функціонуванні фінансової системи. Сектор реальної економіки з налагодженою системою державного регулювання навіть в умовах реалізації масштабних приватизаційних програм у силу різних причин, насамперед пов'язаних з необхідністю підтримки національних конкурентних позицій і в цих цілях збереження в ньому монополістичних структур, так і не став по-справжньому полігоном у реалізації ліберальної економічної моделі. Інша справа - фінансова сфера, у якій практично були демонтовані національні регулятори і не були створені наднаціональні інститути ефективного контролю. Те нове, що з'явилося в сфері міжнародного регулювання фінансової діяльності, а це створення в 1982 р. Паризького і Лондонського клубів кредиторів, виникнення міжнародних рейтингових агентств, створення Базельського комітету з банківського нагляду (1975 р.) із впровадженням з 1988 р. у практику господарювання Базельського стандарту мінімального розміру власного капіталу КБ і деякі інші заходи, безумовно, по своїх можливостях значно уступають раніше діючим стримуючим інструментам. Усе це і дозволило забезпечити найвищий ступінь відкритості на фінансових ринках. Тим самим лібералізм як теорія і практика у своїй останній передкризовій версії може розглядатися як одержавший перемогу фінансовий капіталізм у його тривалій конкурентній боротьбі з промисловим капіталізмом. Те, що саме фінансові ринки в умовах високої мобільності капіталу змогли підірвати національні рамки у своїй діяльності, перетворило їх у самий передовий загін глобальної економіки, посилений до того ж масовим упровадженням сучасних інформаційних технологій. Якщо раніше національні фінансові системи в кінцевому рахунку були націлені на створення механізму ефективного вкладення заощаджень в інвестиції і забезпечували нормальне функціонування національного відтворювального комплексу, то для сучасного періоду стало характерним перетворення фінансів у глобальну мережу, що працює практично безупинно на всіх континентах у режимі реального часу і при цьому майже ні як не сполучається з реальним сектором економіки. Цілком закономірно, що припущення про перехід до епохи глобального капіталізму в першу чергу підкріплювалися ситуацією, що складається, саме у фінансовій сфері. Вже в такому її новому стані закладена внутрішня неузгодженність сучасного світогосподарського устрою. Вона пов'язана з тим, що масштабна лібералізація фінансових ринків в умовах відносної закритості національних сегментів, що зберігається, реальної економіки створює неузгодженість і внутрішню конфліктність у господарській діяльності, підсилюючи розриви відкритості фінансів з відособленістю національних економічних інтересів і тим самим ще більше віддаляючи фінанси від виробництва. Інакше кажучи, перетворення фінансової сфери в самодостатню, функціонуючу автономно як глобальна мережа, створює небезпечний розрив з виробництвом, що продовжує розвиватися переважно в межах національно-відтворювального комплексу. Аналізуючи сучасну ситуацію в економіці можна виділити два підходи до розробки антикризової стратегії. Перший підхід - це політика блокування кризи зі збереженням основ економічного устрою глобального господарського простору. Другий - подолання кризи з усуненням корінних причин, що її породили, і в кінцевому рахунку - зі зміною типу господарського устрою світової економіки і національних господарських систем як її невід'ємних компонентів. У першому випадку мова йдеться про тимчасове усунення гостроти економічних протиріч за допомогою масштабних грошових ін'єкцій, що повинні, за задумом, реанімувати світову господарську систему в її звичному вигляді. Так, якщо ж спробувати оцінити загальну суму, зарезервовану владою США для боротьби з фінансово-економічною кризою, то вона вже, по оцінках, перевищує 8 трлн дол., що складає більш 50% ВВП країни. Ніколи і нізащо у своїй історії американці не платили настільки дорогу ціну. Навіть їхньої витрати на Другу світову війну разом з ядерним Манхэттенским проектом оцінюються зараз з виправленням на інфляцію приблизно в 3,6 трлн дол. Однак уявленням про те, що грішми можна згасити кризу – це ілюзія. Дійсно, такі безпрецедентні грошові вливання які сьогодні проводяться більшістю держав, включаючи Україну, можуть тимчасово послабити кризові тиски і навіть на якийсь період вивести економіку в фазу пожвавлення. Проте імовірність настання нової кризової хвилі, можливо, ще більш руйнівної, залишається високої. Доти, поки не будуть усунуті корінні пороки сформованої глобальної спекулятивно-фінансової системи небезпека масштабних криз зберігається. Це означає, що вихід із кризи варто шукати на шляху радикальної перебудови моделі «спекулятивної економіки». Тільки через ослаблення спекулятивної складової в глобальному господарюванні й у перепідпорядкуванні фінансової системи на роботу в інтересах виробничо-споживчої і соціально-господарської діяльності можна розраховувати на оздоровлення економіки. Обмеженість і мало ефективність антикризової політики грошових вливань у фінансову сферу наочно демонструє приклад України. Здавалося б, своєчасне і доречне в кризовій ситуації фінансове підживлення банківської сфери при незмінних умовах господарювання з орієнтацією на проліберальний режим обернулося масштабною спекулятивною атакою на гривню, у значній мірі спричинивши фактично обвальне падіння її курсу. У результаті держава змушена було затратити близько 35 млрд. дол. зі своїх активів для підтримки гривні. До 70% спрямованої державою ліквідності для подолання кризи кредитування були переведені в іноземні валютні активи, утворивши в тому числі відплив капіталу з країни в розмірі 7.1 млрд. дол. Не дивно, що і населення поводиться так само, намагаючись перевести свої заощадження у вкладення в іноземні валюти. Частка валютних внесків населення вже до березня 2009 р. збільшилася до 34% (улітку минулого року вона була 14%). В Україні з особливою гостротою постає завдання як власне з подоланням кризи, так і зі зміною її національної моделі, тобто необхідно звільнитися не тільки від присутніх у ній спекулятивних компонентів, але і від сировинної однобокості на користь економіки з високою часткою доданої вартості, що застосовує нові наукові розробки і технології. Вирішити ці дві складні і фундаментальні задачі без зміни стратегії розвитку не представляється можливим. Тим більше, що часто-густо українська влада схильна пояснювати кризу, що вразила вітчизняну економіку, тільки «вірусною» дією американської економіки, розповсюджуваним завдяки відкритості глобальної мережної структури фінансового капіталу. У дійсності головні його причини знаходяться усередині економіки України. І одна з них пов'язана з обмеженою кількістю і однобокістю сформованих ринкових реформ 1990-х років і потім наступного періоду стабілізації рентно-сировиної моделі економіки. Сьогодні вже можна з повною підставою назвати нинішню економічну кризу в Україні кризою рентної економіки. Якщо проаналізувати причини кризи в Україні, то можна виділити дві найсуттєвіших: по-перше, це збереження курсу на випереджальну лібералізацію фінансових ринків з їх активним підключенням до глобальної мережі, що розглядався як локомотив економічного зростання, й умова формування ефективної ринкової економіки. Замість того щоб державі серйозно зайнятися створенням працездатних національних фінансових інститутів, здатних трансформувати величезні накопичені внутрішні заощадження в інвестиції, і, тим самим, створити інвестиційно-інноваційну модель, українські ФПГ і КБ при наростаючому надлишку грошового капіталу усередині країни в основному стали кредитуватися в західних банках, що привело до значної їхньої заборгованості, порівнянної з замороженим стабілізаційним фондом. По-друге, необхідно також відзначити серйозний негативний вплив підтримки відкритості економіки з реалізацією експортно-орієнтованої стратегії розвитку при деформованій структурі експорту. Саме впровадження ліберально-фінансових методів в економічній політиці в поєднанні з відкритістю і експортно-сировинною стратегією не дозволили вчасно провести необхідну структурну модернізацію української економіки. Цим тільки підтверджується висновок про те, що сам по собі ринок, навіть в умовах безпрецедентно сприятливих зовнішніх умов розвитку, не в змозі забезпечувати великі структурні зрушення, у всякому разі, у прийнятний термін. Дієвість антикризових мір в Україні значною мірою залежить від відновлення довіри населення і бізнесу до проведеної урядом політиці. Власне головна причина будь-якої фінансової кризи полягає в кризі довіри. Обвал національного фінансового ринку і як результат втеча від гривні господарюючих суб’єктів , в наслідок повзучої девальвації національної валюти – це найбільш достовірні показники відносини суспільства до уряду і його економічній політиці. Для того щоб відновити довіру насамперед варто усунути протиріччя у власній діяльності. Направляючи грошові ресурси у фінансову систему й у виробництво, слід в першу чергу захистити внутрішній ринок, а пропоновані антикризові заходи доповнити новим і реалістичним поглядом на майбутнє української економічної моделі. Література:
УДК 339 ЗАВИСИМОСТЬ СОЗДАНИЯ СИЛЬНЫХ ИНСТИТУТОВ РЫНОЧНОЙ ЭКОНОМИКИ ОТ СКОРОСТИ РЕФОРМ Слезко Елена Александровна- к.е.н.,c.н.с ИМЭМО НАН Украины г. Киев, Украина, Теоретическая база для осуществления системных реформ, т.е. для перехода от социалистической системы хозяйствования к рыночной ,не разрабатывалась ни в СССР , ни в мире до конца 1950-х годов. В мире не существовало опыта перехода от социализма к рынку. Сказать, что перехода от социализму капитализму невозможно, т.к. капитализм в настоящее время принял совсем другие формы. В мире существует опыт « перепрыгивания» формаций- например от феодализма к социализму. Когда после революции 1917 года азиатские страны- бывшие страны Бухарского Эмиратства стали социалистическими ( например Таджикистан, Узбекистан, Киргизстан) . В 1960-1980-е гг. начались теоретические исследования возможностей реформирования социализма через широкое внедрение в него рыночной экономики ( возникла теория « рыночного социализма», отчасти примыкающая к западной теории конвергенции социализма и капитализма) и во многом через теоретическое обобщение того, что уже было практически достигнуто на этом пути в социалистической Югославии, Венгрии, а затем и Китае. В 1990-е годы в постсоветских республиках широко использовались и теоретизировались тогдашний опыт радикальных рыночных реформ в Польше и других европейских постсоциалистических странах Центральной и Восточной Европы (ЦВЕ), а также рекомендации Международного валютного фонда и Всемирного банка ( Вашингтонский , а затем и поствашингтонский консенсус, т.е. подход этих организаций к осуществлению рыночных реформ). В последние годы начал теоретически обобщаться опыт проведения системных реформ в самих постсоветских республиках. 17 лет после развала СССР дает основание анализировать адаптацию каждой из стран к рыночным условиям. Предположительно каждая бывшая республика союза прошла за эти годы одну волну « бизнес-цикла» или « промышленного цикла». Зарубежный опыт внедрения элементов рыночной экономики в социалистическую экономическую систему был для советских экономистов 1960-1980-х гг. главным источником их предложений по реформированию экономики СССР. Югославский опыт наделения предприятий и их трудовых коллективов большой самостоятельностью и идеи чешского экономиста О.Шика о «рыночном социализме», когда социалистическое предприятие хозяйствует на рыночных условиях и доходы коллектива зависят от результатов этой рыночной деятельности , привели в конечном счете к внедрению в СССР в 1987 году закона «О государственном предприятии», дававшего большие права предприятию и его трудовому коллективу. В то же время экономисты стран бывшего Советского Союза и Украины в том числе недостаточно теоретизировали опыт тех европейских социалистических стран , где существовал заметный частный сектор ( Югославия, Польша и др.) или где он активно нарождался (Китай).Не было взято во внимание, что страны ЦВЕ присоединились к социалистическому лагерю лишь после Второй мировой войны и опыт жизни при социализме у них в два раза меньший ,чем у тех стран, которые стали социалистическими после революции 1917 года. Если смотреть с позиций экономического цикла, то эти страны прошли половину волны Кондратьева (30-40 лет), а остальные имели опыт при распаде СССР 74 года- полная волна Кондратьева. За 74 года проживает условно 3 поколения одного рода- дед, отец, сын. Генетическая память за примерно 100 –летний срок стирает знание и понимание предыдущей формации (капитализма). Польше и Югославии проще было « войти в волну» рынка, так как генетическая память наций не стерла основные принципы капитализма , это не смотря на все другие условия и составляющие перехода к рынку. Большой сложностью оказалось привитое при социализме особое отношение к деньгам. Большое количество денег, накопленное индивидуумом считалось криминалом и поэтому именно криминальный капитал после развала системы смог быстро адаптироваться к новым условиям и войти во власть. Китайские умеренные реформы успешно конкурировали с радикальными восточноевропейскими реформами. Китай вышел вперед по многим экономическим показателям, показал всему миру «чудо» своих реформ во многом благодаря мудрому руководству. Помимо всего прочего именно не зацикливание на старой истории и разрушении ее, а перешагивание через ненужное и устремление в будущее- один из показателей успеха. На что мы тратили очередной раз деньги и время- разрушение всего старого( переименование улиц и т.д.), китайцы воспринимают историю как факт, который нельзя изменить- с ним нужно мирится и воспринимать историю такой какая она есть. И это не мешает идти вперед не разрушая старого. Опыт радикальных системных реформ стран ЦВЕ и рекомендации МВФ и ВБ оказали особенно сильное воздействие на теоретическое обоснование системных реформ на всем уже начинающем распадаться советском пространстве. Для прибалтийских республик оказалось возможным не только следовать опыту стран- лидеров ЦВЕ и советам МВФ и ВБ, но повторить успех Польши, Чехии и Венгрии. Для России, Украины, Молдавии, республик Закавказья, Казахстана и Киргизии путь радикальных реформ, особенно после провала умеренных реформ в СССР, казался неизбежным, однако быстрое решение некоторых задач радикальных реформ оказались трудновыполнимым делом, и задачи были скорректированы исходя из местных особенностей. Остальные постсоветские страны также многое взяли из опыта стран ЦВЕ и рекомендаций МВФ и ВБ при проведении собственных системных реформ. Теоретическое обобщение собственного опыта идет в постоянных дискуссиях о теории и практике проведения системных реформ. Ученые стран России, Украины, республик Закавказья, государств Средней Азии разделились в спорах прежде всего как сторонники либерального и кейнсианского направления экономической теории. Либералы тяготеют к восточноевропейскому опыту и рекомендациям МВФ и ВБ , а кейнсианцы – к китайскому опыту проведения реформ и традициям активного вмешательства государства, достаточно популярным на постсоветском пространстве в силу исторических причин. В результате можно говорить не только о складывающейся теории переходного периода, но и о разных подходах ( концепциях) к ее реализации.. Это прежде всего две концепции- эволюционного перехода и радикального перехода. Концепция эволюционного перехода базируется на медленном и последовательном проведении системных экономических реформ. В результате длительное время сосуществуют механизм административно-командной экономики ( особенно в госсекторе) и рыночный механизм. Здесь действует так называемая двухсекторная модель экономики, а демонтаж первого сектора осуществляется постепенно. Надо учитывать, что полностью демонтаж невозможен, так как почти вековое существование социализма невозможно стереть с генетической человеческой памяти тех народностей, которые прошли этот путь. Достоинством этой концепции является отсутствие (или меньшие по сравнению с другой моделью размеры) спада производства, смягчение социальных последствий реформ. Недостатками концепции являются медленные темпы построения современной рыночной экономики в стране. Наиболее последовательно концепция эволюционного перехода реализуется в Китае, но сильное воздействие этой концепции видно и других странах – Белоруссии, Таджикистане , Туркмении, Узбекистане. Практика показывает, что проведение в жизнь данной концепции или многих ее элементов возможно только при наличии авторитарной власти. Концепция радикального перехода основывается на быстром, широком и параллельном проведении системных экономических реформ. Радикальный переход осуществляется прежде всего через быстрый демонтаж централизованного планирования и замену его экономическими методами регулирования ( особенно финансовыми, т.е. денежно- кредитными и налогово- бюджетными), быструю либерализацию цен внутренней и внешней торговли. Одним из наиболее известных вариантов концепции радикального перехода была основанная на идеях монетаризма «шоковая терапия», которая в целях быстрого высвобождения рыночных сил рекомендовала резкий уход государства из экономической жизни и одномоментную либерализацию цен, а также активную борьбу через жесткие бюджетные ограничения за устойчивую финансовую систему ( особенно борьбу с инфляцией), подорванные одномоментной либерализацией цен .Достоинством радикальной концепции является быстрое построение современной рыночной экономики. Если смотреть с позиций теорий экономического цикла, то происходит обрыв «волны» на той стадии экономического развития на котором оказалась страна в данный момент, небольшой поворот назад или одномоментный спад, но затем медленное, но стабильное улучшение экономической ситуации, а следовательно развитие экономики. Недостатками являются дестабилизация финансовой системы страны в ходе одномоментной либерализации цен и большой и нередко длительный спад производства из-за активной борьбы с инфляцией, падение уровня жизни, рост безработицы и другие социальные проблемы. Данная концепция стала преобладающей на постсоветском пространстве, хотя лишь в странах Балтии она реализовалась с высокой скоростью, широким размахом и одновременным проведением реформ во всех направлениях. И здесь сыграла роль цикличность развития экономики в том смысле, что к моменту развала союза эти страны находились в середине «волны Кондратьева», когда как Россия, Украина, Белоруссия, страны Закавказья, страны Средней Азии находились в конце «волны».В ряде постсоветских стран концепция радикального перехода сочеталась и сочетается с концепцией эволюционного перехода. Например, в Украине применялись и применяются несколько моделей перехода, пробовались и польский вариант ,и латиноамериканский, и китайский , но до сих пор пока не найден окончательный вариант развития для нашей экономики. Пожалуй, с 2004 по 2006 гг. был период действительного развития реформ в позитивном направлении , упустить который было нельзя. Но, к сожалению вместо развития на сегодняшний день мы имеет снова спад. Знания элементарной математики нам подсказывают, что 15 летний бизнес –цикл, который длился с 1991 по 2006 годы давал возможности поворота или к прогрессу или к регрессу экономики. Но, политическая предвыборная и выборная ситуации выбили экономику из уже восстанавливаемого баланса. На примере Украины можно ввести новое понятие циклов- « выборные циклы.». Если раньше частота этих политических явлений была 4-5 лет, затем практически участилась до 2 лет, то сейчас мы можем констатировать, что выборы у нас происходят каждый год. Жить в выборной ситуации стало обыденным, каждодневным делом, в то время как отсутствие выборов уже воспринимается редким явлением. Если образно нарисовать динамику « выборных волн», то за последние годы по частоте прохождения она будет напоминать кардиограмму человека, находящегося в прединфарктном состоянии. Существует еще одна теория о якобы « неразвивающихся экономиках» и попытками увязать процессы в Украине с этой теорией. Теория предполагает, что существует ряд стран, которым и не нужно развитие, что состояние нахождения « в одной точке» хорошо. Позволю себе снова не согласиться с этим мнением. В силу вращения Земли и постоянного движения, хотим мы этого или нет наши экономики все равно развиваются. В силу глобализации, которая охватила весь мир, те страны, которые навязывают мировые процессы так или иначе заставляют развиваться все остальные экономики вслед за ними. Построение аэропортов, дорог, компьютерных коммуникаций, бизнеса – все что движет прогрессом втягивает все экономики мира. Даже островные государства в океанах ,где казалось бы не развито ничего- втянуто в сеть глобализации посредством офф-шоров, отельного , туристического бизнеса. Теория переходной экономики выделяет следующие стратегические направления системных реформ: либерализация хозяйственной жизни, институциональная трансформация, формирование новой отраслевой структуры и открытой экономики, реформирование социальной сферы. Либерализация хозяйственной жизни ( дерегулирование) означает уменьшение роли государства в хозяйственной жизни. Для этого решаются следующие задачи: - ликвидируется тотальное директивное государственное планирование , резко сокращается сфера его применения; - государственное регулирование экономики осуществляется преимущественно экономическими мерами, особенно финансовыми, прежде всего через налоги и бюджетные расходы, учетную ставку и валютный курс; - ликвидируется монополия государства в большинстве сфер и отраслей экономики. В странах радикального перехода эта монополия ликвидируется в подавляющем большинстве отраслей и сфер, в странах эволюционного перехода- сохраняется государственная монополия во многих отраслях тяжелой промышленности, кредитной и внешнеэкономической сфере; -отменяется или резко ограничивается набор регулируемых государством цен; -проводится политика демонополизации и поощрения конкуренции, в том числе через регулирование естественных монополий, поощрение малого бизнеса, постепенное снятие ограничений для иностранных компаний. Институциональная трансформация означает демонтаж старых и параллельное создание новых институтов, т.е. формальных и неформальных правил поведения и организаций. Наиболее важными из этих институтов являются: - новое хозяйственное законодательство, особенно гражданский кодекс; -институт частной собственности; -институт конкуренции; - этика хозяйствования в новых рыночных условиях. Формирование новой отраслевой структуры и открытой экономики в условиях отмены или резкого ограничения директивного планирования означает поощрение роста отраслей, ориентированных на внутренний и внешний платежеспособный спрос, а также постепенное закрытие неэффективных отраслей. Эти задачи решаются тяжело из-за низкой эффективности работы прежних социалистических предприятий, особенно крупных. Хотя это спорный момент. В то время, когда происходит обрыв экономического процесса не всегда стратегически прослеживается какие же отрасли будут преобладать в будущем. На примере наших стран оказалось, что « товарный бум» возобладал и до сих пор существует. «Товарный голод», проблема дефицита, который присутствовал в Советском Союзе до сих пор разрешается во многих странах бывшего советского лагеря. И видна динамика развития в первую очередь именно торговых отраслей, а не тяжелой индустрии и машиностроения. Такие страны как Украина, Россия, где торговая отрасль не была первична еще до советской власти –сейчас развивают именно эти отрасли. Страны Закавказья и Средней Азии, где торговля всегда преобладала теперь снова « в своей тарелке». Для « новой экономики» присуща комьютеризация всех процессов хозяйственной деятельности и поэтому развитие именно этих отраслей и переориентирование экономики под новые стандарты является основным стратегическим решением. Реформирование социальной сферы означает прежде всего реформирование пенсионной системы, систем обязательного медицинского страхования, социального обеспечения, образования, жилищно- коммунального хозяйства. Ориентиром при этом является механизм социальной сферы в развитых рыночных экономиках, где бесплатные государственные услуги сочетаются с рыночными платными. Некий социализм внутри капитализма. Сложнее оказалось вывернуть «наизнанку», т.е. построить капитализм внутри социализма. Страны постсоветского лагеря осуществляют системные реформы по всем направлениям, однако методы и скорость решения возникающих при этом задач у них сильно отличаются. Это связано прежде всего с тем, какой из двух концепций системных реформ они придерживаются, точнее, в каком сочетании они применяют элементы обеих концепций. На практике каждая страна вырабатывает некий «микс» концепций, с преобладанием той или иной. Отсюда возникают различные модели переходной экономики, в том числе на постсоветском пространстве. Концепции эволюционного и радикального перехода реализуются как в чистом, так и в смешанном виде. По степени радикализма реформ сгруппировать государства с переходной экономикой можно следующим образом: - страны с наиболее радикальным вариантом системных реформ – государства Балтии и часть государств ЦВЕ ( Словения, Польша, Венгрия, Чехия, Словакия), хотя иногда Литву, Чехию и Словакию выделяют как уступающие по радикализму остальным странам этой группы; -страны с менее радикальным вариантом – часть государств СНГ ( Россия, Украина, Молдавия, республики Закавказья, Казахстан и Киргизия ) и часть стран ЦВЕ ( Болгария, Румыния, Албания, большинство республик бывшей Югославии и Монголия); - страны с наименее радикальным вариантом и сильными элементами эволюционного варианта – Белоруссия, Таджикистан, Туркмения, Узбекистан; - страны с эволюционным вариантом – Китай и Вьетнам. Доминирование той или иной концепции в стране было обусловлено исходными условиями в той или иной стране перед началом реформ, а впоследствии и эффективностью проведения реформ. Исходные условия перед началом реформ в различных советских республиках заметно отличались: - различный уровень политической демократии на момент начала реформ. Республики с наиболее демократическими политическими режимами проводили наиболее радикальные системные реформы и наоборот. Можно сделать вывод, что степень экономического радикализма реформ была во многом политически обусловлевна. Многие республики на момент распада союза находились в состоянии гражданской войны ( например Таджикистан, страны Закавказья) ; - уровень экономического развития. Несмотря на то , что в свое время в СССР была внедрена государственная программа о равномерном развитии всех республик , так или иначе среднеазиатским государствам, которые шагнули из феодализма сразу в социализм , минуя стадию капитализма тяжело было уровняться в развитии с другими высокоразвитыми республиками. Так , на момент развала, национальный доход на душу населения в Эстонии был более чем в два раза выше, чем в Таджикистане. Более высокий уровень экономического развития вызывал в наиболее развитых советских республиках больше потребностей и больше возможностей для реализации наиболее радикального варианта системных реформ. -хозяйственные традиции. Более прочные, чем в остальных республиках традиции рыночной экономики в странах Балтии обеспечивали ее населению быстрое вхождение в новые условия хозяйствования. Этому же способствовали и сильные торговые традиции во многих странах Закавказья и Центральной Азии. Хозяйственная и трудовая этика на постсоветском пространстве заметно различалась, и либерализация экономической деятельности, особенно в условиях ослабления государственных институтов, лишь усилила различия между странами в уровне теневой экономики и криминализации, который в советское время был наиболее высок в республиках Закавказья и Средней Азии. - культурологическая ориентация обусловила особое внимание некоторых мусульманских республик СССР к наиболее успешным моделям исламского мира – турецкой и арабских стран Персидского залива, а прибалтийских – к модели Северной Европы. - сбалансированность экономики. Созданный в советское время и размещенный преимущественно на территории России и Украины огромный ВПК, большой вес в экономике этих республик крупного, но неконкурентоспособного на мировом рынке гражданского машиностроения сильно осложнило переход к рынку. У России есть преимущество в сырьевых ресурсах, чем ,к сожалению, не владеет в достаточном количестве Украина. Макроэкономическое равновесие имеет очень важное значение, наравне с отраслевым равновесием. Сбалансированность платежного баланса, бюджета, спроса и предложения на деньги, товары и экономические ресурсы. Обострившаяся в последние годы существования СССР макроэкономическая несбалансированность мешала эффективному проведению реформ в постсоветских странах по сравнению, например, с Чехией , Венгрией и Китаем, где к моменту начала реформ подобная сбалансированность экономики была выше; -состояние межэтнических и межрегиональных отношений. Обостренность этих отношений осложнила реформы в большинстве постсоветских стран, доводя их до вооруженных конфликтов внутри страны (Чечня в России, Приднестровье в Молдавии, Абхазия и Южная Осетия в Грузии) и гражданских войн ( Таджикистан) и вооруженных действий между странами из-за спорных территорий ( Армения и Азербайджан из-за Нагорного Карабаха). Эффективность проведения реформ также оказала воздействие на системные реформы: - наличие общенациональной стратегии (идеи). Если при проведении системных реформ элита страны четко представляет конечные цели реформ и методы их проведения и если эти цели и методы разделяются большинством внутри элиты и общества, то в этом случае в ходе проведения реформ возможна постоянная на их радикальный вариант, как , например, при наличии идеи «возвращения лоно западной цивилизации» в странах Балтии ( четкая национальная стратегия) . Если большинство элиты и общества осознают необходимость реформ и представляют некоторые цели, но нет ясности и единодушия в остальных целях и методах проведения реформ , то в этом случае возможна ориентация на эволюционный вариант или наименее радикальный вариант реформ . Первоначальный радикализм при отсутствии национальной стратегии может обернуться весьма противоречивыми результатами, что и произошло в странах с относительно радикальным вариантом системных реформ, наиболее распространенным в странах СНГ и ЦВЕ; - качество политической элиты. На постсоветском пространстве оно оказалось во многих случаях недостаточно высоким по профессиональному уровню. У политической элиты оказалось пониженным чувство нравственной ответственности за свое поведение перед обществом вследствие этического кризиса. Этическим кризисом оказались заражены не только та часть постсоветской элиты, но и та, что вышла из остальных слоев общества. В результате для проводимых такой элитой реформ оказались характерны частые ошибки и стремление проводить реформы в интересах отнюдь не всех слоев населения. В меньшей степени это характерно для тех республик , где была ярко выражена сплачивающая народ и элиту национальная идея. - соблюдение интересов всех слоев общества при проведении реформ. Динамика доходов большинства членов общества ( особенно в сравнении с изменением доходов верхних слоев ), распространение конкуренции и малого бизнеса (а не только крупного),рост богатства руководства страны на фоне доходов всего общества являются важными моментами, позволяющими сделать вывод о том, какие слои уже выиграли от проведения системных реформ. Ученые, изучающие эту проблему пришли к выводу, что для большинства стран с наименее радикальным вариантом плоды реформ достаются сравнительно узкому слою населения. Более того этот же слой часто блокирует дальнейшие реформы или проводит их в выгодном для себя направлении.( валютная либерализация). Всемирный банк назвал « захватом государства» такую ситуацию, когда государственный аппарат действует преимущественно в интересах узкого слоя населения. Промежуточные итоги системных реформ. Промежуточные итоги системных реформ оказались наиболее успешными в странах с радикальным и эволюционным вариантами системных реформ. Их успех и неудачи можно оценивать с разных точек зрения: - с точки зрения масштабов дестабилизации экономики в начале реформ. В странах с эволюционной моделью начало экономических реформ сопровождалось не спадом ВВП и дестабилизацией финансов, а ускорением экономического роста. В остальных странах начало реформ привело к дестабилизации финансов и экономическому спаду ( его часто называют трансформационным из-за связи с быстрой трансформацией одной экономической системы в другую). Наиболее глубокими и продолжительными дестабилизация и спад оказались в странах с менее радикальной моделью. Здесь дефицит госбюджета нередко выражался двузначной цифрой (56% ВВП в Армении в 1993г.), а годовая инфляция – иногда четырехзначной и даже пятизначной цифрами (10155% на Украине в 1993 г.). Что касается экономического спада, то ВВП большинства стран СНГ сокращался в течение 9 лет ( с 1990 по 1998г.) и упал в целом по этим странам на 40%( а в трех ведущих странах ЦВЕ -2-4 года и сократился на 15-18% ).Причем в СНГ наиболее глубоко экономический спад поразил страны с этническими и межрегиональными конфликтами (Молдавия, Закавказье и Таджикистан с падением ВВП на 45-65%),а меньше всего страны с наименее радикальной моделью реформ ( в Белоруссии максимальный спад ВВП составил 34%, в Узбекистане-18%). Борьба с дестабилизацией финансов, особенно с инфляцией, и экономическим спадом ( макроэкономическая стабилизация) в конечном счете отняла очень много времени и сил у всех стран, кроме Китая и Вьетнама; - с точки зрения экономического роста. В Китае, например, среднегодовой рост ВВП в 1980-1990гг. составил 10,1% и в 1990-2000 гг. достиг 10,3%, а во Вьетнаме соответственно 4,6% и 7,9% . В остальных странах экономический рост после спада был меньше. В сочетании с различной протяженностью предыдущего спада это привело к тому, что в 2002 г. Лишь в странах ЦВЕ дореформенный объем ВВП был превышен ( кроме Болгарии и Румынии), причем не везде значительно. В большинстве стран СНГ он все еще далек от этого уровня ВВП. - с точки зрения успехов в построении рыночной экономики. Индекс либерализации, введенный Всемирным банком измеряет прогресс в построении рыночной экономики. Этот индекс оценивает достижения стран ЦВЕ и СНГ в макроэкономической стабилизации, либерализации цен, усилении финансовой дисциплины предприятий и банков, улучшении условий для роста частного сектора, проведении налоговой и бюджетной реформы, судебной и законодательной реформы, а также реформы государственных институтов. И к концу 1990-х наибольших успехов исходя из предпосылки , что для ведущих развитых стран этот индекс равен 1,0, по данным Всемирного банка наибольших успехов в построении рыночной экономики достигли Польша, Чехия, Словакия, Словения и Эстония ( индекс либерализации превышал 0,8), а наименьших – Белоруссия, Таджикистан, Туркменистан ( индекс либерализации был ниже 0,5 ). - социальные итоги реформ в одних странах ЦВЕ и СНГ оказались неутешительными ( доходы большинства населения не возросли , усилилась дифференциация доходов), в других – катастрофическими (доходы подавляющего большинства населения резко упали, а у незначительной части – резко возросли). Если в 1990 г. В странах ЦВЕ и СНГ лишь у 1,5% населения были ниже 1 долл.в день ( по паритету покупательной способности), то к концу 1990-х гг. – у 5,1 %. Дифференциация доходов почти всюду усилилась , но если в ряде стран незначительно ( в Белоруссии коэффициент Джини не изменился, оставаясь на уровне 0,22-0,23, в Венгрии он поднялся с 0,21 до 0,24, Чехии – с 0,19 до 0,25), то в большинстве других странах ЦВЕ и Балтии – ощутимо ( в Эстонии, Латвии и Литве – 0,23 до 0,32-0,38), а в ряде стран- радикально ( в России и Туркмении – до 0,46 и 0,41 соответственно).В странах эволюционного варианта ощутимый рост дифференциации доходов сопровождался параллельным ростом доходов большинства населения; - с точки зрения участия в мировой экономике. Во всех исследуемых странах уровень открытости экономики вырос и в результате увеличилась как доля экспорта и импорта в ВВП этих стран ( внешнеторговая квота), так и иностранные инвестиции на их территории. Однако улучшить свое положение в международном разделении труда не удалось никому из стран с переходной экономикой, если судить по структуре экспорта. Более того, усилилась их зависимость от мирохозяйственной конъюнктуры, в то время как их воздействие на эту конъюнктуру малоощутимо. Главные уроки системных реформ. В настоящее время можно сделать следующие главные выводы по системным реформам: - сильные институты важнее скорости реформ. Стремительное разрушение прежних институтов социалистической экономики без адекватного создания институтов рыночной экономики и ослабления традиционных для всех стран институтов принуждения ведет сначала к экономическому спаду, а не экономическому росту. Это особенно хорошо видно из опыта большинства стран СНГ, не подготовленных к «шоковой терапии». В этих странах одномоментный отказ в начале 1990-х гг. от государственного планирования, промышленной политики, регулируемых цен и других социалистических институтов в условиях, когда еще не принят новый Гражданский кодекс и прежние плановые обязательства и связи могли быть легко нарушены, когда у большинства хозяйственных агентов отсутствовали рынки товаров и опыт работы на этих рынках, когда новые законы можно было соблюдать слабее, чем старые ( например, не соблюдать постановления правительства, уклоняться от налогов, не выполнять решения суда)- все это обернулось экономическим шоком и хаосом, приведшим к длительному « трансформационному спаду». В ходе длительного спада значительная часть трудовых, научных и производственных ресурсов оказалась утерянной, сформировалась мощная теневая экономика и криминальная среда, слабо вырос малый бизнес и конкуренция, но укрепились олигархические группы. Опыт передовых стран ЦВЕ говорит, что в них « трансформационный спад» оказался менее длинным и глубоким во многом из-за быстрого создания рыночных институтов ( этому способствовали прежний рыночный опыт стран, наличие национальной стратегии, качество элиты), а также активного использования в ходе « шоковой терапии» многих элементов и «шока» и « терапии»- промышленной политики, поддержки нарождающегося малого частного бизнеса и конкуренции, поэтапного открытия экономики для внешнего мира. Во многих странах укреплению рыночных институтов во многом мешают олигархические группы, которые могут активно воздействовать на нынешние слабые институты и поэтому заинтересованы не в укреплении прав собственности и конкуренции, а в дальнейшем их использовании для передела активов в свою пользу. В поддержку тезиса о необходимости прочных институтов, особенно государственных, говорит опыт Китая , где системные реформы сопровождаются медленной эволюцией прежних политических институтов и постепенным внедрением институтов рыночной экономики, а в результате с самого начала реформ наблюдается очень высокий экономический рост; - наиболее эффективен тот частный сектор, который опирается на собственные, а не приватизированные ресурсы. Это прежде всего вновь созданные малые и средние предприятия. Опыт стран ЦВЕ показывает, что у приватизированных предприятий, особенно крупных, больше проблем с хозяйствованием в рыночной среде, чем у предприятий, созданных с самого начала для работы в этой среде. Хотя со временем разница между ними стирается, рост производства на новых предприятиях помогает ослабить падение производства на старых, а также обеспечивает широкую поддержку реформам со стороны новых собственников; - успех работы приватизированных предприятий во многом зависит от их корпоративного управления. Приватизация должна вести к улучшению корпоративного управления, а не к разнообразному манипулированию активами и доходами со стороны менеджеров приватизированных предприятий и привилегированных собственников- присваивание ими активов и доходов в свою пользу за счет миноритарных инвесторов, капитализацию активов в свою пользу, укрытию доходов предприятий от налогообложения. От этих и других дефектов корпоративного управления приватизированными предприятиями может уберечь нацеленность приватизации на переход государственных предприятий в руки стратегических инвесторов, высокие требования к отчетности предприятий , защита прав акционеров и прав собственности ( в конце 1990-х гг. на 70% предприятий в России и Украины нарушались права собственности по сравнению с 30% предприятий в Польше и Эстонии), а также отсутствие спешки с приватизацией крупных государственных предприятий и банков, многие из которых могут успешно хозяйствовать и в рыночных условиях. - руководство страны при проведении реформ должно соблюдать общенациональные интересы, а не попадать в плен интересов небольшой части общества, сразу выигравшей на первом этапе реформ от приватизации и помощи со стороны государства ( « реориентированные» предприятия и лица)- это менеджеры частично приватизированных предприятий с распыленной собственностью, олигархи с их монополиями ( бизнес- группами), коррумпированные чиновники и криминальные круги. Этому может помочь активное поощрение конкуренции, налоговое и кредитное содействие малому бизнесу ( а не крупному бизнесу), дебюрократизация хозяйственной жизни при одновременном усилении судебных и исполнительных органов, активная борьба с преступностью, установление обеспечивающей прожиточный уровень минимальной заработной платы. Условия хозяйствования должны быть благоприятны для широких слоев общества, а само общество должно ощутить материальные выгоды от реформ. |