Geum.ru

С. Торайгырова Региональный центр политических исследований политическая реальность в разнообразных ее проявлениях павлодар 2008 ббк 66(5Каз)

Вид материалаДокументы

Содержание


Е. Карина
И.М. Кривогуз
Мирский Г.И.
Подобный материал:
1   ...   13   14   15   16   17   18   19   20   21

Литература:

1. Назарбаев Н.А Стратегия становления и развития Казахстана как суверенного государства. - Алма-Ата: РГЖИ Даур. - 1992. - С. 50

2. См: Шаклеина Т.А. Доктрина Клинтона и будущее американской внешней политики.// США-Канада:ЭПИ.1997.№2.С.27

3. цит. по кн.: Кадырулы Д. Роль США в мировой политике: влияние на Казахстан .- Алматы, - 1999, С. 50

4. Fuller G.E. Central Asia // The new geopolitics. Santa Monica Rand Corporation. - 1992. -P. 550.

5 см:M.Olcott.Kazakhstan: undealed obligation. N-Y 2003

6. Tallbott.S. Farewell to Flashman: US Policy in Central Asia and Coucosus//.gov/region/his/17.07.21tallbott.html

7См.:ГушерА.И.ЦентральнаяАзия.//caspoan.ru/bzarub.874.html

8. Назарбаев Н.А. Пять лет по пути независимости – Алматы, 1997г.

9. Иватова Л. Казахстансно-американские отношения в сфере международной безопасности//Саясат. – 2000. – № 9-10. – С. 39

10. Олещук Ю.Ф. Здоровый прагматизм Астаны// /eis/2000_05_20/5_pragma.html

11. Хартия о демократическом партнерстве между Республикой Казахстан и Соединенным Штатом Америки. Вашингтон, 14 февраля 1994 г// Сборник документов по международному праву. Т.1 - Алматы, 1998., - С 72

12. Митяева Е.В. Развитие ситуации в Каспийском регионе и интересы США//США Канада: ЭПИ. 1999. - № 2. – С. 31

13. Цит. по ст.: Наумов.А.А Бюджетная политика США в конце столетия // США. ЭПИ—1999. - № 12 – С. 30.

14. См: Совместное заявление об американо-казахстанских отношениях// ссылка скрыта _1 htm

15. Токсанова.А.Н. Малый бизнес в Казахстане - использование опыта США//США -Канада. ЭПИ-1999. - №3-4 С-148

16 Каспий. Ресурсы нефти и газа//www.specexp.ru/hgw/1/koridor/koridor.html

17 Joint Statement by President Bush and Kazakhstan President//house.gov/news/releases/2001/10/20011221/-10.html

18. Byrd R.E. American policy Towards the Caspian Region//ny.net.com/view.html

19. Нефтедобыча в странах СНГ//http//www.nete.ru/oilnord/99/si html

20. См:Нургошин М. Тенгизская одиссея американской акулы// hffp://www. dn.uz/arf.1998/29-97/tengis.htm

21.См:НовостиКазахстана// http//www.caspinfo.ru/data/2000/cs004015.txt

22. Новости КТК// nfo.ru/data/2000/CS004015.txt

23.Жангулов А. Каспийская стратегия Казахстана//t.net.kz/petroleum/rusian/archiv/3_2000/student.html

24. Хартия о демократическом партнерстве между РК и США// сборник документов по международному праву. Т.1 Алматы. АО «Сан» 1998, С 79.

25. Baker Istisute Report: US-Kazakstan relations //http//www..nice. etu /projects/baker/Pubs/neports/Pubs/bipp 1996-09 htm/

26. Tallbott.S. Farewell to Flashman: US Policy in Central Asia and Coucosus//.gov/region/his/17.07.21tallbott.html


Некоторые Теоретические проблемы определения понятия «оборонная политика»


Калиев И.А.


Анализ основных тенденций развития современной военно-политической обстановки в мире позволяет сделать вывод о том, что эффективное функционирование системы национальной безопасности в целом напрямую зависит от эффективности функционирования каждой составляющих ее подсистем, а сохранение военно-силового фактора как пока еще доминирующего рычага давления на мировой арене в начале XXI века, выдвигает оборонную составляющую системы национальной безопасности в число приоритетных.

Как отметил Н. А. Назарбаев: «Военная мощь (оборонная, оборонное могущество) государства (коалиции государств) - часть его (ее) материальных и духовных сил, которая может быть использована или используется для достижения военно-политических целей». [1]

Изучение существующих в политической науке вариантов понятийного оформления категории «оборона» показывает неоднородность подходов специалистов к исследованию сущности и содержания данной проблемы. В научной литературе можно встретить различные, даже диаметрально противоположные подходы к определению данной категории. Одни авторы понимают ее как «способность государства и особенно его вооруженных сил противостоять возможным грозам извне и изнутри». [2] Однако при данной трактовке неправомерно ограничивается круг субъектов, непосредственно участвующих в решении проблем обороны (организация и функционирование которой концентрируется исключительно в руках государства), и при этом умаляется роль гражданского общества.

Есть и другие точки зрения. Например, некоторые военные политологи считают, что «оборона – это защита государства от внешних военных угроз». [3] При подобном подходе неоправданно сужается объект этого вида безопасности, поскольку не упоминается о военной защите интересов личности и других субъектов общества. В предложенном определении также недооцениваются внутренние военные опасности и угрозы, острота которых в последние годы в бывших советских республиках значительно возросла. В современных же условиях их своевременная нейтрализация или преодоление является одной из приоритетных задач защиты национальных интересов.

На рубеже 90-х годов прошлого века в нашей стране возобладало мнение, вызванное с недооценкой внешних военных опасностей и угроз для бывших советских республик, а также роли военной силы в обеспечении национальной безопасности. Получили широкое распространение утверждения, далекие от реальной военно-политической обстановки. Так, например, Л. К. Бакаев заявил, что «ключевым фактором является то, что у Казахстана отсутствует потенциальный военный противник» [2].

Акцентируя внимание на полноте реализации национальных интересов страны, политолог М.Т. Лаумулин под обороной понимает «способность государства (регионального и мирового сообщества) защищать свои коренные жизненно важные интересы от опасностей и угроз, связанных с демонстрацией или применением военной силы». [4]

Политологи из Военного университета Министерства обороны РФ предлагают определение, наиболее точно отражающее, на их взгляд, характерные черты обороны, которые дают представление об особенностях данного вида безопасности и его отличиях от других видов. По их мнению, «оборона – это такое состояние государства и общества, военной мощи страны, при котором они способны надежно обеспечивать ее защищенность от военных опасностей и угроз; отразить попытки военно-политического диктата и агрессии; предотвратить или пресечь действия внутренних и внешних деструктивных сил с целью нанести ущерб военными средствами национальным интересам и ценностям». [5]

Встречаются и другие определения обороны, например:

1) поддержание потенциала защищенности страны на уровне, достаточном для разрешения кризисных ситуаций и непосредственной близости от границ, а также, при необходимости, для участия в коллективных международных акциях по сдерживанию потенциальной агрессии в отношении других государств [6];

2) состояние защищенности страны от вооруженной агрессии [7];

3) система взаимосвязанных политических, экономических, собственно военных, социальных, информационных, правовых и иных мер по обеспечению готовности государства и общества к вооруженной защите населения, суверенитета страны и целостности территории [8];

4) состояние защищенности жизненно важных интересов государства (конституционного строя, независимости, суверенитета и территориальной целостности), обеспечение вооруженной защитой со стороны военной организации государства (Вооруженных сил, воинских формирований и органов исполнительной власти, в которых предусмотрена военная служба) от внешних и внутренних угроз [9];

5) состояние межгосударственных отношений и обороноспособности государства, при котором вероятность войны сводится к минимуму, либо осуществляется противодействие вовлечению в нее страны [10];

6) система гарантий, обеспечивающих защиту ряда жизненно важных национальных интересов страны от военно-политических угроз и опирающихся на военную организацию государства и возможность использования военной силы [11].

Анализ приведенных определений свидетельствует о наличии довольно существенных разночтений, которые по толкованию сущности рассматриваемого явления можно свести с определенной долей условности к двум основным подходам. В первом из них оборона связывается с устранением предпосылок для возникновения военных конфликтов в основном путем противоречий без применения вооруженной силы. Предполагаемое достижение такого состояния отношений между странами и народами, которое гарантирует исключение агрессии, должно обеспечить народам ненасильственное развитие на основе предупреждения и предотвращения попыток разрешить политические и иные виды возможных противоречий посредством войны. Сторонники этой точки зрения полагают, что оборона сегодня не укладывается в рамки ее устаревшего понимания как отражения агрессии путем применения военной силы. Все большее число политиков и военных деятелей, говоря об обороне, имеют в виду набор не только силовых, но и несиловых приемов и способов, способных контролировать или устранять источники уязвимости государства извне без применения силы.

Сторонники второго подхода рассматривают оборону как состояние защищенности страны от военного нападения или агрессии. В этом случае в обеспечении обороны решающее значение приобретают, прежде всего, силовые методы и средства.

Мы считаем, что оборона – это состояние внутренних и международных условий жизни, которые нейтрализуют или исключают возможность нанесения личности, обществу, государству, коалиции государств, мировому сообществу ущерба средствами вооруженного насилия.

В общем плане обеспечение обороны определяется как система межгосударственных и внутригосударственных отношений и обороноспособности страны, при которой сводится к минимуму вероятность возникновения войны и вооруженных конфликтов, и обеспечивается ее надежная защищенность от военного нападения. [12]

В Законе РК «Об обороне», оборона определяется как «система государственных мер политического, военного, экономического, экологического, социально-правового и иного характера по обеспечению военной безопасности, вооруженной защиты суверенитета, территориальной целостности и неприкосновенности границ Республики Казахстан».

По нашему мнению, оборонную политику можно определить как политическую и военно-политическую деятельность, направленную на предотвращение и нейтрализацию военных опасностей и угроз жизненно важным интересам личности, общества, государства. Обеспечение обороны достигается широким комплексом невоенных мер политико-дипломатического и международно-правового, экономического, разведывательного, информационного, идеологического характера, направленных на разрешение международных и внутригосударственных противоречий, предупреждение их перерастания в конфронтационное, военно-силовое противоборство. [13] Но все эти меры, в конечном счете, могут быть эффективными лишь в том случае, если опираются на достаточную для обороны государства политическую и военную мощь. Поэтому неотъемлемой и обязательной частью оборонной политики является военно-политическая деятельность государства. В данном случае оборона выступает как одна из составляющих системы национальной безопасности страны.

Во внешнеполитической сфере оборонная политика определяется характером и уровнем сотрудничества с мировым сообществом, прежде всего с ведущими мировыми державами и непосредственными соседями. Оборонная политика является исключительно сложным явлением, включающим разнообразную деятельность теоретического, научного и практического характера; теории, идеи, взгляды и подходы по обеспечению военной безопасности государства; политические и военно-политические отношения акторов, субъектов политики и военно-политическую деятельность.

Оборонная политика охватывает разные направления, сферы и виды деятельности: это внутриполитическая и внешнеполитическая сферы деятельности; это деятельность в политической, экономической, военной, дипломатической, информационной, культурной и духовной областях; это мирные и военные действия и т.д. Военная политика является составной частью оборонной политики и занимает в ней центральное место. Оборонная политика – это более широкое понятие, чем военная политика. Военная политика – это одна из сфер оборонной политики. Их взаимосвязь заключается в том, что оборонная политика создает необходимые условия для ведения эффективной военной политики.

С точки зрения подчиненности военная политика во многом зависит от оборонной. Последняя охватывает более широкую сферу – определение общегосударственных интересов и формирование общей политики государства, в том числе и военной, принятие нормативно-правовой базы, создание необходимых ресурсов, патриотическое воспитание, формирование оборонного сознания у граждан и многое другое. В свою очередь, оборонная политика подчинена государственной политике и национально-государственным интересам.

Оборонная политика в военной области внутри страны – это усилия, связанные с созданием военной организации государства, подготовка к ее использованию; работа военно-промышленного комплекса; НИИ и НИОКР военной направленности; охрана границ; концентрация войск на угрожаемых направлениях и т.д.

Оборонная политика в военной области вне страны – это военно-политическое сотрудничество со странами ближнего зарубежья и государствами, имеющими свои интересы в этом регионе; использование военных объектов (баз), находящихся в ближнем зарубежье, например, для получения разведданных; несение боевого дежурства в приграничных районах; миротворческая деятельность в регионе и т.д.

Оборонная политика в информационной области внутри страны направлена на формирование оборонного сознания, патриотического воспитания всех граждан страны, противодействие антинациональным СМИ и т.д. Оборонная политика в информационной области вне страны направлена на завоевание авторитета, повышение престижа определенного государства в других странах; противодействие антинациональным средствам массовой информации; расширение аудитории теле- и радиовещания средств массовой информации определенного государства и т.д.

Оборонная политика в культурной области вне страны ориентирована на сотрудничество с государствами по линии образования, проведение различных культурных программ, поддержку национальных диаспор в других странах и т.д.

Оборонная политика в дипломатической области вне страны направлена на заключение договоров, соглашений, способствующих обеспечению военной безопасности страны, а также недопущению объединения стран в блоки против определенного государства и т.д.

Исходя из уже существующих в политической науке представлений о структуре механизма обороны, мы считаем, что для эффективного функционирования механизма обеспечения обороны в политике в его состав необходимо включить следующие основные компоненты:

1. Теоретико-доктринальную основу оборонной политики.

2. Цели оборонной политики.

3. Субъекты оборонной политики.

4. Объекты воздействия оборонной политики.

5. Ресурсы оборонной политики.

6. Средства и способы оборонной политики.

7. Систему прогнозирования, корректирования и контроля оборонной политики и др.

По нашему мнению, представленный специальный многоуровневый механизм предназначен для реализации усилий государства по обеспечению защиты национальных и региональных интересов государства невоенными и военными средствами, то есть для реализации принятых правомерных и компетентных решений путем комплексного и эффективного использования имеющихся сил и средств для защиты интересов государства от вооруженного воздействия деструктивных сил.

В контексте исследования представленные компоненты предложенного механизма правомерно далее рассматривать через призму их содержательного наполнения.

1. Теоретико-доктринальная основа оборонной политики состоит из трех основных элементов:

1) теории военной безопасности;

2) эмпирических знаний об оборонной политике государства;

3) нормативно-правовой основы оборонной политики государства.

Теория обороны служит непосредственной теоретико-методологической основой для научной оценки геостратегического положения страны, характера современных военных и других опасностей, угроз, их эволюции и прогнозирования возможных тенденций развития военно-политической обстановки в ближнем зарубежье и мире.

Особое значение эта теория имеет для определения и анализа ведущих функций обороны, ее принципов, основных направлений, способов и средств ее обеспечения в условиях реально сложившейся современной военно-политической обстановки.

Другой элемент – это эмпирические знания об оборонной политике государства. Они формируются, прежде всего, на основе практического участия в обеспечении обороны и представляют собой совокупность обыденных представлений, идеалов, настроений, которые отражают на уровне чувств и эмоций отношение военной и политической элиты к проблемам безопасности государства.

Третий элемент рассматриваемого компонента – нормативно-правовая основа оборонной политики государства. Она включает в себя законодательные акты, в которых определяется регламентация деятельности государственных институтов по обеспечению обороны государства, поскольку именно на них основывается оборонная политика.

Таким образом, по нашему мнению, оборонная политика страны – это область государственного управления, которая направлена на создание необходимой совокупности ресурсов, возможностей, условий в стране, позволяющих своевременно исключить возможность или эффективно нейтрализовать попытки нанесения ущерба личности, обществу и государству политическими средствами и/или средствами вооруженного насилия.


ЛИТЕРАТУРА:
  1. Назарбаев Н.А. На пороге XXI века. - Алматы, 2000. – С.11
  2. Бакаев Л.К. Политика военного строительства в РК. Дисс…к. полит. наук. - Алматы, 1996. - С.101
  3. Мухамадиев Т. Методологические основы обеспечения стратегической стабильности Казахстана в многополярном мире: Геополитика и безопасность//Багдар - Ориентир. - 2005. - № 2. - С.30
  4. Лаумулин М.Т. Геополитика в ЦА и безопасность РК. Дисс… к. полит.наук. - Алматы, 2003. – С.51
  5. Военная политология / Под ред. В.М. Швецова. – М.: ВУ, 2000. – С.48
  6. Сембинов Б.К. Политика обеспечения региональной безопасности в Центрально-азиатском регионе в контексте развития ОДКБ. Дисс… к. полит. наук. - Алматы, 2004. – С.24
  7. Спатаев А.С. Приоритеты укрепления политической безопасности Казахстана. Дисс… к. полит. наук. - Алматы, 2002. - С.29
  8. Тусупбаева Г.А. Геополитические факторы обеспечения национальной безопасности - составные параметры государственной политики Республики Казахстан//Казахстан - спектр. - 2005. - № 2. - С.25
  9. Шарипова Д.К. Современные вызовы и угрозы безопасности в Центральной Азии//Вестник КазНУ. - сер. международные отношения и международное право. - 2006. - № 1. - С.48
  10. Становление и развитие социально-экономических, политических и правовых механизмов обеспечения безопасности личности, общества и государства в современном Казахстане./Отв.ред. Ашимбаев М.С. Научное издание. – Алматы: КИСИ при Президенте РК, 2004. – С. 61
  11. Золотарев В. А. Военная безопасность России: политико-правовые проблемы. Дисс. … д.ю.н. – М., 1999. – С. 55 (498 с.)
  12. Кривенко А.М. Военная организация государства (социально-философский анализ): Монография. – М.: ВУ, 2001. – С. 154
  13. Волков Я.В. Геополитика и безопасность в современном мире. – М.: ВУ, 2000. – С. 98-99.

Особенности современного экстремизма в условиях глобального развития


Жамиева А.С.


Со второй половины XX века современный экстремизм становится серьезной проблемой для всего демократического сообщества. Для стран же с переходной экономикой и не стабилизировавшейся демократической системой исследование данного феномена представляет огромный практический интерес.

Понятие «экстремизм» произошло от латинского слово «extremus – крайний», что в целом означает приверженность к крайним взглядам, мерам и действиям.

В свою очередь, экстремизм подразделяется на умеренные и радикальные взгляды, движения и идеологии. К радикальной, то есть крайней форме экстремизма, относится терроризм, он добивается своих целей путем насилия, террора. Это отчасти означает, что экстремизм (исключая его крайнюю форму) не использует насилие как таковое, хотя и проповедует его как условие для достижения поставленных целей. Собственно экстремизм, со временем, при определенных условиях, может перерасти в терроризм.

Современный экстремизм как движение представляет собой активную деятельность политических партий, общественных движений и нелегальных организаций, имеющих четко определенные политические цели и идеологическую базу и использующих всевозможные средства борьбы, кроме насилия.

По мотивации современный экстремизм подразделяется на: политический, национальный (этнический), религиозный, экологический, экономический и т.д. Но в реальности все мотивы либо взаимопереплетаются, дополняя друг друга, либо та или иная идеология прикрывает те или иные политические цели. Всем этим формам экстремизма могут быть присущи тенденции как радикально-революционного, так и радикально-консервативного или фундаменталистского характера [1].

Современному экстремизму, в отличие от терроризма, нет смысла скрывать свое авторство, смысл и цель своих политических акции, так как их основной задачей является быть услышанными через средства массовой информации, обратить внимание общества и правительства к волнующей их проблеме и повлиять на принятие нужных им решений правительством путем манипулирования общественным мнением. Более того, проводится тщательная, предварительная агитационная работа в расчете на поддержку населения в проведении экстремистами политических акции.

Для современного экстремизма характерна простота и общедоступность идеологии. Если идеология отличается особой сложностью, то экстремистские силы используют лозунги доступные широким массам. «Для экстремистских объединении особенно характерно умение доступно предложить способы и пути решения сложнейших проблем общественной жизни, убедить массы в возможности их успешного осуществления на практике и, как следствие в возможности обладания достаточно широкой социальной базой». (Сазонов И.А. «Политический экстремизм и проблема его категориального осмысления»).

Очень часто на идеологическую основу экстремистов опираются и террористы, имея в своем арсенале дополнительные идеологические «обоснования», оправдывающие насилие и доказывающие ее целесообразность и справедливость. В его основе лежат следующие доводы: «наш терроризм вынужденный», «объект террора непримирим и вредоносен», «законные методы борьбы неэффективны», «цель оправдывает средства» [2].

Формы деятельности экстремистских формирований достаточно разнообразны. Они включают в себя: выдвижение популистских программ и требований, агитационную и пропагандистскую работу, организацию митингов и демонстраций, массовых беспорядков и акций гражданского неповиновения. Публичные акции экстремистских организаций часто приводят к временной дестабилизации целых районов города.

Выступая против существующих социальных структур и институтов, пытаясь подорвать их стабильность ради достижения собственных целей, экстремисты отрицают возможность компромисса, переговоров, соглашений, руководствуясь лозунгами «все или ничего». В целом для экстремистских организации характерно отрицание всякого инакомыслия, навязывание своей системы взглядов оппонентам и колеблющимся. Они апеллируют не к разуму, а к чувствам людей. Экстремизм в целом выражается в крайности суждений, безаппеляционности и категоричности.

Тем не менее, не смотря на то, что экстремистские движения довольно агрессивны, выступают вопреки общественному порядку и пытаются достичь своих целей всевозможными средствами, они все же исключают деструктивное насилие в своей деятельности. Они отказываются от применения средств, использование которых приводит к многочисленным жертвам. Опасность заключается в том, что, положив начало конфликту, экстремисты могут выпустить ситуацию из под своего контроля, которая и приведет к насилию и кровопролитию.

Большинство экстремистских организаций стараются действовать легально, что помогает привлечь на свою сторону как можно большее количество не втянутых в активную политическую жизнь общества людей, и даже добиваются на этом поприще успеха, завоевывая голоса избирателей на выборах в представительные органы центральной и местной власти.

В этом случае, если рассадниками идеологии экстремизма выступают правящие или элитарные круги, институты политической, государственной или религиозной власти, имеющие влияние на все общество в целом, широко используется тактика стравливания различных слоев населения, представителей конфессиональных или этнических групп между собой. В обществе разжигаются чувства ненависти, подозрительности и ксенофобии по отношению к иностранцам, представителям определенных профессий, членам оппозиционных политических и общественных организаций, сторонникам официально отвергаемых идейных и религиозных течений, неугодным власти политическим, общественным и религиозным деятелям, инородцам и иноверцам. С помощью подконтрольных средств массовой информации сеются провокационные слухи и распускаются небылицы о политических противниках и подвергаемых остракизму партиях, учениях, и организациях, что может привести ко взрыву, как не спровоцированного, спонтанного так и организованного, управляемого и официально поощряемого социального насилия.

Соответственно, государственный экстремизм – это операция, осуществляемая на территории одного государства, финансируемая, организуемая, поощряемая, управляемая или поддерживаемая индивидуально или коллективно, при помощи материально-технического обеспечения государства с целью запугать другое лицо, группу, организацию или другое государство.

Государственный экстремизм из «внутригосударственного» перерастает в международный, путем включения в той или иной форме международного элемента. Форма «чисто внутреннего государственного экстремизма» условна и относительна, ибо в настоящее время политика внутреннего государственного экстремизма проводится уже не только и не столько во имя интересов национального государственно - монополистического капитала, сколько отражает интересы международного капитала, в частности в лице транснациональных монополий.

Международный экстремизм – в целом осуществляется против представителей иностранных государств и международных организаций, граждан иностранных государств, осуществляется на территории государства, гражданином которого экстремист не является.

Современные экстремистские движения действуют на территории многих государств, имеют разветвленную банковскую инфраструктуру, с помощью которой контролируют финансовые потоки, легализуют средства, осуществляют деятельност региональных подразделений и т.д., используют СМИ, коммуникативные технологии, Интернет, спутниковое телевидение и други средства. Всему этому способствуют глобализация мировой экономики, совершенствование информационных технологий, облегчение условий передвижения людей, ресурсов и информации через границы государств и т.д.

Большинство современных экстремистских движений имеют структурно оформленные и иерархически упорядоченные объединения граждан, выраженные в наличии локализованного идеологического центра и разветвленной сети представительства на местах [3].

В целом, экстремизм является малоизученной проблемой, в которой сейчас больше вопросов, чем ответов. Так многие исследователи отмечают большие трудности, связанные с выработкой определения понятия «экстремизм». Объясняют они это следующими моментами: «Во-первых, сложностью самого феномена: исторической изменчивостью и многочисленностью вариантов комбинации по линии субъект - объект. Во-вторых, идеологической насыщенностью и, как следствие, возможной необъективностью исследователя. Так как при анализе любого сколько-нибудь значимого политического феномена подход исследователя в большей мере определяется его идейно-политическими и социально-философскими установками и предпочтениями. В-третьих, присутствием нравственного критерия, морального компонента». Понятие экстремизм «не только отражает определенный тип деятельности субъектов, но и сугубо негативно его оценивает, подчеркивает деструктивность и зачастую отождествляется со злом. Естественно, что каждый исследователь оставляет за собой право на собственное этическое истолкование фактов политической жизни».

Все мировое сообщество одним и тем же событиям дает полностью противоположные оценки [4]. Соответственно возникают вопросы: по каким критериям можно отличить экстремиста от борца за свободу? По каким критериям можно в целом отличать экстремизм от деятельности национально - освободительных движений, от деятельности оппозиционных политических партий и общественных движений, от активной деятельности представителей традиционных и нетрадиционных религий? Где проходит граница между свободой слова, мнениями и деятельностью соответствующих демократии, и законами, запрещающими деятельность экстремистов? По каким критериям решать - имеет ли право та или иная нация на автономию и создание собственного государства, или нет. Являются ли «зеленые», «антиглобалисты» и «пацифисты» представителями экстремистских движений, можно ли сказать, что они несут зло окружающему их миру и ничего кроме дестабилизации в общество не несут, т.к. они действительно нередко мешают проводимой государством политике, применяя крайние меры и привлекая общественное внимание к той или иной проблеме. И стоит ли так однозначно трактовать экстремистские действия как отрицательные?

Субъектом экстремизма является «социальная сила, не имеющая легитимных способов влиять на события, в которые они вовлечены – в социально-политическое, экономическо-финансовое или международное противоречие. В том случае, когда это противоречие не решается легитимно оно «прорывается в экстремизм» рано или поздно. Отчуждение широких масс населения от реального управления глобальными процессами определяющими ход мировой истории, приводит к возникновению сначала идей, а затем и практики экстремизма» [5].

Экстремизм – это концентрированное выражение права человека (или общества) на активно изменяющую общество позицию всеми возможными способами в пределах справедливости. Разница только в понимании того, что есть справедливость, к которой апеллируют и легитимное общество и экстремизм [6].

Экстремизм претендует быть активным субъектом истории, менять ее сообразно своему пониманию справедливости.

Причина появления данного феномена и механизм его развития, пока что еще не изучены. Большинство исследователей едины во мнении, что экстремизм вызывается не одной единственной причиной, а целым комплексом неразрешимых проблем. Он произрастает из самого общества и носит протестный характер: неудовлетворенность политическим режимом, ухудшением социально-политического положения, обострением межнациональных отношений, экологической обстановкой, отсутствием возможности реального и эффективного участия в политической жизни, идеологический вакуум, коррупция в органах власти, процессы глобализации, и многое другое. Это своего рода защитная реакция на угрозы современного мира. Часть исследователей делает акцент не только на внутренних социально-экономических проблемах страны, но и на внешних факторах таких, как геополитическое положение, соседство с нестабильными государствами, из которых происходит экспорт радикальных идей и экстремистских организаций и т.д. [7]. Автор статьи «Религиозный фактор в современном терроризме» А.Г. Косиченко, считает, что истинной причиной терроризма является практика решения проблем силовыми действиями, практика столь распространенная в современном мире [8]. Он полагает, что именно «агрессивная мировая политика породила терроризм, как явление, как феномен». Данную причину можно отнести и к причине возникновения экстремизма. Это более мягкое, ненасильственное, но не менее опасное явление, стремящееся переустроить мир по своему представлению. «Мировая политика игнорирует интересы многих стран, социальных групп, гигантских слоев населения», а любое действие, как известно, рождает противодействие. Если передовое государство использует силовые действия в решении своих вопросов (политическое, военное, экономическое давление), а другое государство либо организация не могут отстоять свои интересы ни силовыми, ни законными средствами, то все, что им остается - это научиться обходить закон и бороться с меньшими силовыми средствами, чем выше названные государства.

Некоторые авторы считают, что экстремизм начинает применяться как одна из форм внешней политики. Так, с точки зрения Е. Карина «экстремистские организации зачастую являются инструментом реализации геополитических интересов через использование внутренних факторов», «ислам используется как технология. Технология разжигания антисистемных настроений. При этом основная цель данной многоходовой комбинации - путем обострения текущей внутриполитической ситуации содействовать приходу к власти других политических сил, которые, видя участь предшественников, будут лояльно относится к внешним игрокам».

Большинство государств совместными усилиями пытаются выработать меры противодействия относительно экстремистских и террористических организаций. Угроза экстремизма достаточно серьезна для многоконфессионального, многонационального, с неустойчивой политической системой и с незаполненным идеологическим вакуумом государства. Прежде чем вступать в борьбу с таким явлением как экстремизм, его необходимо изучить. Экстремизм гораздо меньше несет опасности для стабильности государства в сравнении с терроризмом. В связи с чем все мировое сообщество ведет борьбу в основном с террористическими силами. Тем не менее, не стоит недооценивать экстремизм, хотя бы потому, что он, при определенных условиях, в частности, когда борьба не приносит своих результатов, при еще большем ухудшении экономической, социальной политической обстановки в стране или когда на это их толкает правительство, объявив им открытую борьбу и т.д., перерастает в терроризм. Тем более, что причины возникновения экстремизма и терроризма, за небольшим исключением, одни и те же. По всей вероятности, экстремизм в том или ином регионе проще предупредить, отслеживая мотивы и решая их, чем позже бороться с организованными движениями. Бороться с экстремизмом, возможно, легче, чем с терроризмом, для чего необходимо, прежде всего, разрушить его идеологическую основу, но для окончательной победы над экстремизмом необходимо устранить причины напряженности и конфликтов. Необходимо рассмотреть политические, экономические, экологические, социально-культурные, этнополитические, военные проблемы, то есть вести адекватную политику, отвечающую всем внутренним потребностям государства. Необходимо также снизить уровень насилия в мировой политике и идти путем переговоров, компромиссов и взаимопонимания.

В качестве вывода можно отметить, что экстремизм вполне закономерное явление, концентрирующее в себе многообразие неразрешенных проблем современного мира и соответственно произрастающее из этого же мира.

В конце XX века одним из наиболее распространенных источников общественных противоречий и политической нестабильности в мире стал этнический фактор.

В последнее время политизация этничности, ставшая характерным атрибутом современного мира, оказывает существенное влияние на систему национальной безопасности многонациональных государств. Этнополитические движения распространены во всем мире и все активней заявляют о своих особых интересах и правах. Любые, даже самые мягкие и условные формы зависимости от других - все чаще вызывают решительные протесты.

Полиэтническое государство не в состоянии в полной мере обеспечить удовлетворение интересов всех проживающих в нем этносов. Ни одно государство мира не свободно от подавления и деформации межэтнических отношений. Даже США, Англия, Франция, Индия, Россия, с их проблемами этнических меньшинств, не могут служить примером.

Этнополитические движения довольно часто органически взаимосвязаны с национальным экстремизмом. Под национальным экстремизмом понимают незаконную деятельность политических партий и движений, направленную на разжигание национальной розни. Появление национальных экстремистских организаций обычно отмечается в тех случаях, когда доминирующая группа утверждает свое господство над другими группами или когда прежде угнетаемые этносы начинают требовать доступа к существующей власти.

Однако вариантов националистической идеологии существует большое множество, как позитивных, так и негативных. В своей основе, национальный экстремизм, часто выступая с позиции защиты интересов «своей нации», ее прав и интересов, ее культуры и языка, отвергают подобные же права других национальных и этнических групп и характеризуется нетерпимостью к другим расовым, национальным группам, верой в собственную исключительность, ксенофобией и т.д. Но, вот, к примеру, этническое возрождение, сущность которого заключается в значительном повышении роли этничности в общественных процессах, возрождения интереса к этнической культуре, языку, обычаям, традициям, образу жизни, не является этническим конфликтом, хотя и обладает мощным конфликтогенным потенциалом. Грань, отделяющая этнический патриотизм от национализма, очень размыта и подвижна.

Национальный экстремизм органически связан с сепаратизмом. Так, если конечной целью этнического движения является создание собственного национального государства и соответственно полной независимости, то можно говорить о национал – сепаратизме. Сепаратизм (от фр. Separatism e, от лат. Separatus – отдельный) – это стремление этноса к отделению, обособлению. Если «этническая группа, занимающая определенную территорию, начинает ощущать, что государство систематически игнорирует или нарушает ее интересы, то она может принять идеологию национального сепаратизма».

Национал сепаратизмом является «совокупность идей или действий, направленных на становление новой территориальной государственной структуры, призванной обслуживать интересы этнического сообщества, полагающего, что имеющееся государство пренебрегает его нуждами» [9].

Сепаратистские тенденции являются побудительным мотивом к ведению экстремистской борьбы. Каждое этническое движение создает идеологию, которая облегчает групповую мобилизацию. Это идеология определяет коллективную идентичность и оправдывает движение в терминах высших ценностей (обычно это принципы справедливости). Характерно, что идеология других групп может быть зеркальным отображением идеологии этнического движения соперника.

По уровню интенсивности этнические конфликты варьируются от парламентской конфронтации до полномасштабной войны. Этнические конфликты обладают поразительной способностью вовлекать в свою орбиту самые разные фрагменты социальной реальности: классовые, экономические, экологические, политические. Иногда такие трансформации являются следствием целенаправленного направления конфликтов.

Однако, даже сами этнические общности, в условиях массовой мобилизации, редко действуют как монолитные формации. Они подвержены сегментации на фракции, которые соревнуются за контроль над общностью и ее ресурсами, что дает основание полагать, что данный конфликт является выражением не вечных ценностей, родства, а проявлением системы конкретных политических интересов. Определение этих интересов позволяет вполне рационально оценивать как различные формы политического поведения этносов, так и формы урегулирования конфликтов.

Основными причинами возникновения экстремистских организаций являются: чувство неудовлетворенности характером межнациональных отношений, желание перемен, стремление к самоутверждению, возрастание экономического значения областей (нефть, золото и т.д.) и их стратегической важностью, и другие.

Факторами, стимулирующими появление национальных экстремистских движений выступают многонациональность, поликонфессиональность общества, жесткая централизация государства, выраженные признаки этнической сплоченности, наличие группового руководства и т.д.

В целом же, стремление этноса к самостоятельности большинством исследователей определяется как национальное движение, а некоторыми – как национализм.

Отношение к этому феномену очень разное. Некоторые считают, что он мешает все усиливающейся тенденции всеобщей интеграции, является «реакцией слабых и испуганных», попытка возвести барьер на пути прогрессивного развития, модернизации. [10].

Так, Дэнич Б. отмечает, что «Националисты, традиционалисты и популисты представляют главную проблему на пути к демократии. И тем не менее им удается мобилизовать мировую поддержку».

Другие приветствуют национальные движения как «необходимую фазу любого этноса, без которой он не может раскрыть всех заложенных в нем способностей, что содействует успехам всего человечества»[11]. «Национализм, - пишет А. Смит, - идеологическое течение, направленное на достижение и сохранение автономии, сплоченности и индивидуальности социальной группы, которая, как предполагают ее члены, составляет фактическую или потенциальную нацию». Большинство исследователей так же считают, что национализм, суверенитет и демократия основываются на принципе коллективного самоопределения. То есть, концепты национализма и демократии являются взаимодополняющими, хотя их соединение и дается крайне непросто [12].

Третьи различают национальные движения, как выражение реальных этнических интересов, и национализм, «как выражение национальных амбиций преувеличенных представлений об интересах этноса». И, несмотря на то, что различить их очень сложно – национализм – осуждается, а национальные движения – поддерживаются.

Современных этнополитических идей и концепций существует множество. И.М. Кривогуз выделяет характерные для большинства из них общие черты.

Практически для всех концепций характерен приоритет этнополитических интересов, стремление к осуществлению права на самоопределение и независимое развитие каждого этноса. Концепции обосновывают право этноса на полное суверенное владение своей территорией и ее ресурсами; доказывают, опираясь на исторический опыт, сложность обеспечения интересов, удовлетворяющий все этносы в полиэтнических государствах. Соответственно, наиболее надежный способ обеспечение его интересов – это государственная самостоятельность.

В этнополитической мысли «преобладает тенденция к созданию каких угодно маленьких, но моноэтнических суверенных государств». Это обосновывается тем, что эффективное использование ресурсов и производства в интересах населения может принести благосостояние для любого этноса, как бы ни была мала его территория. Основным критерием могущества государства являются не размеры его территории и населения, а уровень производительных сил. Тем более, что независимость означает не замкнутость и изоляцию, а равноправное сотрудничество с другими государствами.

В реальных современных условиях реализация этнополитических идей и концепций, особенно права на самоопределение этносов, наталкивается на отчаянное сопротивление сторонников «статуса кво». Стремление исключить его реализацию ради сохранения давно сложившейся государственности и ее границ, они объясняют различными причинами. Одни утверждают, что право этносов на самоопределение, как и права и свободы человека не являются великим достижением. Другие считают, что этнос не может выступать как народ, и иметь право самому определять свою судьбу; и они передают такое право полиэтническому обществу или международному сообществу. Третьи противопоставляют праву этносов на государственное самоопределение – «законы, в которых оно не записано», и «межгосударственные договоры о неизменности границ». Многие просто выдвигают различные обоснования неспособности того или иного этноса к независимому существованию.

В настоящее время, как никогда популярны лозунги самоуправления, автономии, призыва «малое прекрасно»; и все же процессы дробления, децентрализации, тяги к самобытности сопровождаются параллельно идущим процессом универсализации [13].

В этнополитических концепциях «мощные интеграционные процессы не игнорируются, но они ориентируют этносы на приоритет освоения собственных ресурсов, которое является предпосылкой любой интеграции». «Большинство концепций согласны с необходимостью участия в интеграционных процессах, но только в соответствии с национальными интересами. Интеграционные интересы понимаются ими как сфера совпадения национальных интересов».

В целом круг причин, с которым современные исследователи связывают усиление роли этнического фактора в общественном сознании и политической практике, позволяет оценить этот феномен, как закономерное явление XX века.

Влияние этничности игнорировать уже невозможно, и если признать, что этническая идентичность является естественной основой политической организации и что национализм как идеология исторически доказал свою конструктивность, значит любая теория государственного строительства должна предусматривать механизмы урегулирования межэтнического конфликта.

Стратегия урегулирования конфликта должна формироваться в зависимости от тех проблем, которые лежат в основании требований и причин, которые в общем виде могут быть сведены к желанию выхода из государства, требованием большей автономии, признанию и защите прав меньшинств.

Необходимо выработать систему средств, которые позволяли бы начать реализацию компромиссных решений, в частности, способом снижения уровня конфронтации и враждебности сторон.

Основные модели решения: непосредственное удовлетворение требований меньшинств, создания систем плюрализма административной системы, создания политической системы общества, основанной на принципах мультикультурализма, защита прав меньшинства, создания федеративной системы и т.д.

В целом, можно отметить, что возникновение национальных движений большинством исследователей оценивается как закономерное явление ХХ века, т.к. объективный смысл межнациональных конфликтов – это восстановление нарушенных прав, равноправия, справедливости. Б. Дэнич предлагает искать выход из этой ситуации путем сочетания в демократической программе прав человека с национальными чувствами людей: «это трудно, но игнорировать национальные чувства невозможно». Тем более что практика показывает, что стремление к свободе этноса можно временно подавить, но искоренить невозможно.

Среди всех разновидностей экстремизма, получивших широкое распространение в XX веке, религиозный экстремизм, претерпев значительные изменения, получил особенно заметное развитие.

Религиозный экстремизм, получивший свое развитие в ряде регионов и стран мира, проявляется, прежде всего, в приверженности некоторых религиозных течений, групп и отдельных религиозных деятелей к крайним толкованиям своих вероучений и методам действий, которые прежде всего основаны на нетерпимости к представителям других конфессий или жестком противоборстве в рамках одной конфессии. Представители религиозного экстремизма обычно выступают против руководства религиозных объединений, занимающих лояльную позицию по отношению к государству, принимающего происходящие в обществе перемены. В этом плане религиозный экстремизм часто смыкается с религиозным фундаментализмом, принимая его в качестве своей идеологической платформы.

В целом, большинство политологов считают, что исламский экстремизм и терроризм берут свое начало от тех ростков национально-освободительных движений, которые привели к появлению в 50-60-х годах ХХ столетия в исламском мире новых независимых государств на месте бывших колоний капиталистических стран. Первые ростки исламского экстремизма подпитывались не только внутренними идеологическими и социокультурными ресурсами, но и внешними – со стороны мировых центров геополитического влияния. В 70-80-е годы исламская идеология превращается в инструмент для отстаивания мировыми центрами влияния своих геополитических интересов. Соответственно, религиозный экстремизм проявляется не только в религиозной среде, но и в политической борьбе против светского государства, господствующего общественного строя, существующих законов и норм, в частности регулирующих государственно-церковные отношения, ориентируясь в крайних своих формах на теократическое правление. В этих случаях он выступает в качестве религиозной мотивации или религиозного оформления националистического или политического экстремизма.

Всеми экспертами неоднократно подчеркивалось, что религия не имеет к экстремизму никакого отношения. Сущность религии – воссоединение человека с Богом, что требует очищения души, высокой нравственности и чистоты помыслов. Религии исповедуют принципиальное ненасилие. Ислам, конечно, говорит «о долге мусульманина силой отстаивать свое право верить в Аллаха, но только в том случае, когда вера эта терпит насилие, когда веру уничтожают, и не дают мусульманину верить в Аллаха».

Для сторонников религиозного экстремизма характерна фанатическая преданность идеям, догмам и установкам. Притягательную силу придает религиозному экстремизму убежденность последователей в том, что эта идея божественна, а потому и безупречна и справедлива, что они выполняют мессианерскую, даже мессианскую роль, оправдывающую их любые действия. Вот почему, при всей ложности их предпосылок, к подобным экстремистским течениям примыкают самые разные люди. Некоторые непосредственно участвуют в реализации идей, другие способствуют их деятельности моральной поддержкой и щедрыми финансовыми пожертвованиями. Ну а третьи, даже не разделяя эти идеи, цинично используют её сторонников в своих политических целях [14].

В целом, основными причинами радикализации ислама является следующие положения в идеологии исламистов:
  1. Исламская цивилизация в опасности. Опасность исходит от распространения на исламские страны современных светских идей и вестернизированного образа жизни, подрывающих духовные основы веры. Проводниками этих идей выступают государственные структуры, обладающие монополией на правовое регулирование жизни верующих, образование, СМИ, экономику.
  2. Выход из этого положения - борьба против «неверного государства»: следует объединиться в независимые от государства общины, расширять сферы своего влияния, оказывать давление на политиков и государственные институты, дестабилизировать их работу и принудить к выполнению своих требовании [15].

Большинство исследователей опасаются хантингтонского сценария «столкновения цивилизации». Мирский Г.И. считает, что единого централизованного исламского движения не существует. Государственные интересы исламских стран и уровень их экономического развития сильно различаются. К тому же, многие страны интегрированы в мировое хозяйство и вряд ли способны бросить ему вызов. Кроме того, угроза радикального ислама реальна и для стран, исторически относящихся к исламскому миру. (Для мусульманских режимов, предавших, с их точки зрения, шариат забвению). Следовательно, на уровне межгосударственных отношении «поход» исламских стран против христианского Запада представляется ему весьма сомнительным. Другое дело – экстремизм, проникающий внутрь западных сообществ [16].

И действительно, на протяжении последних нескольких десятков лет экстремизм, развиваясь, оброс силой и приобрел такой размах, что для него не проблема просочиться сквозь границы и беспрепятственно “путешествовать” по странам и континентам. За деятельностью последователей исламского экстремизма и терроризма никогда не стоял единый центр. На практике исламский экстремизм в своей организационной основе – плюралистичен – отдельные его движения и организации действуют самостоятельно, конкурируют между собой и даже иногда противостоят друг другу, исходя из локальных этнических, политических, местнических интересов и целей внутри клановой борьбы.

Несмотря на отсутствие единого центра в его классическом понимании, ряд экстремистских и террористических групп исламского толка к концу ХХ столетия был уже интегрирован в мировую разветвленную, хорошо организованную, законспирированную сеть, поддерживаемую общественностью.

Формирование стержня правового государства – среднего слоя гражданского общества, как реальной базы демократии и политической стабильности. Следовательно, перед нами стоит задача раскрыть процесс реализации на практике этого исторически важного вопроса.

В связи с этим довольно остро стоит вопрос, связанный с выявлением внутренних и внешних угроз безопасности государства. Часть исследователей чаще всего делает акцент на внутренних социально-экономических проблемах государства, а часть исследователей отдает решающее значение внешнему фактору (в том числе и геополитическому положению).

Сложность борьбы заключается в том, что время начала и пути развития конфликта не предсказуемы, экстремистские организации тяжело обнаружить, они имеют значительные финансовые ресурсы и широкую социальную базу, их доктрина и практика уже получили относительно четкое оформление.

Для нейтрализации опасной тенденции политологи предлагают предпринять следующие меры: продуманная государственная социально-экономическая политика, убеждение в том, что к компромиссным решениям по многим вопросам можно прийти и законным путем, поддержка на государственном уровне традиционных для данного региона религиозных течении.

В качестве выводов можно отметить, что как для любой тоталитарной идеологии, так и для исламского фундаментализма характерно наличие экстремистского течения. Большинство исследователей считает, что подъем исламизма можно рассматривать в качестве своеобразного отторжения древними самобытными культурами «вестернизации» и «американизации», такая реакция в основном оборонительного характера, заметна повсюду в третьем мире, но именно ислам, сконцентрировавший мощь Востока, имеет реальные шансы стать идейной основой борьбы за сохранение традиционных ценностей не западных цивилизаций. То есть, «исламский экстремизм»- не столько порождение мусульманской религии, сколько политическое следствие целого комплекса исторических и социально-экономических факторов. Тем не менее, существует и другая точка зрения: «всегда находятся люди, которые используют те или иные идеи в своих интересах, что и происходит в данный момент в виде якобы существующего конфликта исламских и западных ценностей».

В ХХ веке политический экстремизм становится серьезной проблемой для всего демократического сообщества. И несмотря на то, что в государствах с устойчивыми традициями гражданского общества шансы у экстремистов прийти к власти довольно малы, их акции могут нанести существенный урон безопасности как государства в целом, так и его отдельных граждан.

Политический экстремизм представляет собой исторически изменяющееся социально-политическое явление, выражающееся в стремлении политически активных индивидов, политических партий и движений воплотить в жизнь свои политические идеалы и реализовать поставленные задачи всеми доступными средствами (исключая кровопролитие, направленное на государственную власть и общество в целом). Для политических экстремистских организаций характерны стремление к дестабилизации, уничтожению существующих государственных структур и, в конечном счете, разрушению политической системы современного общества с целью установления нового политического порядка, основные черты которого в целом, характеризуют его как режим антидемократического тоталитарного типа.

Политический экстремизм можно назвать урбанистическим феноменом, так как акции проводятся в городских центрах, где экстремисты обретают обычно наибольшую публичность и имеют возможность выразить властям и обывателям всю степень своего неприятия сложившегося порядка вещей.

Политический экстремизм традиционно рассматривается исследователями в двух разновидностях: левой и правой.

И левый, и правый экстремизм существуют в двух основных формах: в качестве политических движений и в качестве специфического течения общественной или философской мысли – теоретико-философских течений.

Так, к примеру, основное содержание теоретико-философского направления левого экстремизма заключается в поиске всеобъемлющей левой альтернативы современному миру, разработки моделей общества в традиции классического марксизма, анархизма, утопического социализма. Впрочем, в западных левоэкстремистских движениях последнего времени такие теории подвергаются существенной модернизации и трансформации. [17]. Многие левые теоретики выступают против революционного, насильственного пути преобразования общества.

В отличие от теоретико-философского, политический левый экстремизм следует рассматривать как фактор, действительно дестабилизирующий государственную систему. Он подразумевает активные усилия исповедующих эту идеологию лиц, направленные на прямой захват власти или влияния на неё. В этом движении участвуют не только структурно-оформленные и иерархически-упорядоченные объединения граждан: официально зарегистрированные партии, общественные движения, но также и нелегальные организации, выступающие за немедленное отстранение от власти правящей элиты, слом утвердившихся в государстве социальных, правовых и экономических отношений ради утверждения социалистических, коммунистических и анархических идеалов.

Квинтэссенция левого экстремизма это интернационализм, идея человеческого единства и общественной собственности. Левые экстремисты декларируют стремление к восстановлению социальной справедливости и созданию более справедливого общества. Объектами критики левых экстремистов выступают: капитализм, империализм, плутократия, корпоративное государство, социальное неравенство, подавление личности, отчуждение и эксплуатация, бюрократизация общества и т.д.

Правый экстремизм представляют фашистские, неофашистские, ультраправые, националистические, расистские движения и организации, которые отстаивают интересы привилегированных слоев общества и выступают за сохранение частной собственности. Они критикуют современное общество за: «отсутствие порядка», «господство плутократии», «упадок нравов», «засилье евреев» и т.п. Правый экстремизм проникнут духом шовинизма и расизма, нацизма или антикоммунизма, зиждется на культе сильной личности и убеждении в ее превосходстве над остальной массой, утверждая тоталитарные принципы организации общества.

Правому экстремизму свойственна высокая степень организованности, скоординированности в международном масштабе.

В целом, своеобразие условий, проблем и политических сил в каждой стране или регионе порождает многообразие разновидностей современного экстремизма. На рубеже XXI века наиболее популярными остаются экстремистские концепции, связанные с абсолютизацией приоритета общественных интересов, этнических и религиозно-политических устремлений. Экстремизм является вполне закономерным явлением, концентрирующим в себе многообразие неразрешенных проблем современного мира и соответственно произрастающее из этого же мира.

Необходимо всестороннее и глубокое изучение условии возникновения и закономерности эволюции современного экстремизма, его влияние на функционирование структур гражданского общества и государства, на социально-политическую обстановку в стране в целом. Проведение специальных исследований по проблеме современного экстремизма послужит не только обеспечению государственной безопасности и сохранению социально-политической стабильности и межнационального согласия, но и защите основ демократического строя в современных государствах.

Copyright © 2023. All rights Reserved.