Протоиерей владислав свешников очерки христианской этики
| Вид материала | Реферат |
СодержаниеВ профанном нраестеенном опыте покаяние обычно доеольно глубоко спрятано Смысл каяния? Обычно, когда это слово поминается даже и сооержание |
- Русской Православной Церкви, касающихся вопросов христианской этики, нравственных проблем,, 34.88kb.
- Протоиерей Серафим Соколов. История Христианской Церкви (начиная с 4-го века) Глава, 356.72kb.
- Вопросы для подготовки к зачету по дисциплине «основы этики», 58.69kb.
- План Теологическое обоснование морали в средневеково-христианской этике. Моральная, 159.26kb.
- Протоиерей Григорий Дьяченко Борьба с грехом Благословение Свято-Троице-Серафимо-Дивеевского, 777.44kb.
- Высшие богословские курсы при мпда, 235.39kb.
- Терехович Владислав Эрикович, 2222.79kb.
- Первая треть XIII в.) (примерный план раскрытия темы), 37.28kb.
- Протоиерей Евгений Левченко, иерей Александр Егоров, Лаптев Л. Г., академик, проф, 62.51kb.
- Курс «Основы религиозной культуры и светской этики» Модуль «Основы светской этики», 68.6kb.
| Так будут удоелетеоряться жела-ния магического «чуда». Зеериность, далее, будет проявляться в дикой и необузданной жажде еласти со стороны антихриста, и в стремлении реализовывать эту потребность наиболее злобными и жестокими способами. Что касается политической вла-сти над человечеством, то она ему будет обеспечена. Во-первых, предшест-вующей подготовкой в мировых событиях (войны, мятежи и проч., а также природными катаклизмами - землетрясениями, потопами и др.). Во-вторых, чрезвычайно силой воли антихриста, находящей свое удовлетворение только в полном тоталитарном диктаторстве. И, в-третьих, в нравственной готовности народа, в его холуйских, патерналистких, безответственных устремлениях. Но диктатору недостаточно будет полноты политической власти над всем миром. Он будет стремиться распоряжаться личностями во всей полноте: их совестью; политическими, религиозными, нравственными и др. убеждениями, их надеж-дами и любовью. И народ антихриста, нравственно все более отвыкающий от знания и переживания подлинной свободы, с радостию представит ему все это, получив взамен рекреационные побрякушки, в виде своеобразного искусства того времени. Репетиции и этому тоже знала история XX века. 178 А когда он будет встречать сопротивление своим стремлениям, хотя бы и скрытое и глухое, он обрушит на сопротивляющихся самое жестокое гонение, которое только знал мир. И в этом ему будет очень содействовать "его" народ, толпа, стадион. И это тоже уже пройдено в XX веке. Вместе с тем воображение бессильно для предоставления себе злодея, ка-ким будет "антихрист", - пишет святитель Игнатий Брянчанинов. И всё для того, чтобы полностью привести человека в рабское по духу со-стояние, что и будет исполнено с народом антихристовым. Для болыпинства это будет довольно просто, потому что они приготовляются быть рабами анти-христовыми - рабством страстям и пристрастиям, рабством удовольствиям, рабством мнениям и движениям толпы. Наконец, крайне звериный индивидуализм проявится в полном противо-поставлении себя всем и полном презрении к людям, ко всем человеческим стремлениям и переживаниям. Именно поэтому известные лозунги, особенно апробированные в XX веке, будут им широко применяться в политических и всяких иных целях. Никакая ложь не будет казаться достаточной, и что говорить - ложь или правду, будет зависеть только от того, что выгодно. В связи с этим во всех сво-их проявлениях антихрист будет актером и позером, и обманывать словом или делом будет очень легко, потому что все будут желать быть обманутыми. Дей-ствия антихристовы и его воцарение будут легко осуществляться и потому, что "его" народ, соответственно, будет представлять собой стадо лживых, про-гнивших, жалких индивидуалистов. Ложь и индивидуализм общего строя лю-дей последнего времени делает их крайне безразличными к объективным нрав-ственным проблемам. Это также будет очень выгодно антихристу, потому что на почве совершенного нравственного релятивизма антихрист может историче-ски появиться и реализовываться как "человек греха, сын погибели, беззакон-ник" (2Сол.,2). Видимо, эти свойства будут в нем явлены в абсолютной степе-ни, потому что не в абсолютной они и так являются весьма во многих, а в конце мира так и почти во всех. 179 Нравственный релятивизм людей приведет к тому, что число людей, ду-шевно больных, чрезвычайно возрастет. Вероятно, особенно возрастет число неврастеников (преимущественно в городах), потому что всякая немощь людей последнего времени предсказана много веков назад. А крайний индивидуализм с осознанием своей правоты приведет к огромному числу мелких конфликтов, что вызовет цепную невротическую реакцию. Нравственно-философский блуд будет единственно признанной нормой жизни, и люди с негодованием будут встречать не подчиняющихся этому блуду и проповедующих объективные нормы понимания и жизни. Блуд телесный бу-дет рекламируемой нормой, и только те, кто почему-то сохранил стремление к чистоте устоят незапятнанными этим движениям, но в силу не сколько созна-тельной, сколько природной нравственности. Словом, во всех отношениях можно будет сказать: "Антихрист и его народ - едины". Только немногие, оставшиеся верными Богочеловеку Иисусу Христу и не отступившие от чистоты догматического и нравственного учения, сохранятся отдельно от народа антихристова, и этот народ воздвигнет на них гонения. Впрочем, в церкви тоже будут идти процессы нравственного гниения и разло-жения, и многие вступят в компромиссный строй жизни. Таким образом, "за-кваска" и "соль" потеряет свою силу и обезумеет. Это "действие сатанино" и "тайна беззакония" могут Апостасия вступить в деиствие когда угодно. Некии поэт, не пони- мая, что говорит, пророчествовал: "работа адова делается уже". Но последняя фаза развития "тайны беззакония", называемая "апостасия" (отступление), не может начаться, пока нравственное состояние человечества не будет вполне к этому готово. Сама же апостасия как тень, следующая за светом, началась вместе с явлением в мир Спасителя. Евангелист Иоанн Богослов говорит в своем послании: "Дети! Последние времена". (2000 лет назад). Но, говоря о конкретности последних "времен и сроков", Спаситель утверждает, что они неизвестны. Неизвестны потому, что, даже при устойчивой тенденции ко всё большему искажению нравственных на- 180 чал, человек, будучи личностью свободной, имеет возможность сделать выбор в пользу правды и добра, и антихристу придется погодить. В силу этих обстоятельств необходимость готовности и трезвости должна быть в числе ведущих нравственных начал, особенно для христиан, потому что процесс апостасии идет, и в любой момент переход в последнюю фазу может стать необратимым. Пристальное вглядывание в духовно-нравственное устроение конца XX века дает основание для особенной тревоги в этом отношении. Задачи личного бодрствования, трезвения, внимательности, жалости к погибающим, препода-вание слова Божия не слышащим его прежде, стремление к единству и брат-скому общению в духе христианской любви и вообще выстраивание своей лич-ности в строе тех объективных внутренних законов, которые предлагаются хри-стианским нравственным сознанием - единственное, что может задержать, и надолго, последнюю фазу апостасии, "лютые времена" и приход антихриста. Но процесс идет. И чтобы не влиться ненароком в этот процесс, следует вглядеться пристальнее в его основные черты. Самая существенная черта апо-стасии, по определению, открывается в самом слове. Отступление или преда-тельстео есть внутренний разрыв с Богом и с Божественным предназначением и сознательное - вследствие этого разрыва - следование теми путями, которые по нечистым душевным склонностям почитаются желательными. Апостасия совершается, как правило, в духе принципиального атеиз-ма, либо довольно злобного, либо, как в конце XX века, главным образом бла-гожелательно-равнодушно-полупрезрительного. Апостасия может совер-шаться и в духе тех философских начал, которые хотя и не отрицают бытия Божия, но и не принимают чистого и ясного объективного о нем откровения (Ветхий и Новый завет), и потому вероучительно осуществляется в виде деи-стических, пантеистических или каких-либо иных философских надуманно-стей; нравственно же - преимущественно через внешнее и слабеющее исполне-ние нормативов, врожденных или полученных в общественном воспитании и не имеющих объективных признаков. 181 Апостасия может совершаться и в церковных кругах, главным образом, среди людей либо духовно необразованных и не принявших, как следует ни догматических, ни нравоучительных знаний; либо крайне нравственно немощ-ных, не желающих отказаться от веры, но и не склонных прийти к ее полноте, особенно в живом, деятельном воплощении нравственных христианских начал. Для осуществления полной апостасии «народу антихриста» необходимо разви-тие в духе крайних индивидуалистических начал, крайняя атомизация общест-ва, отсутствие подлинного единства на основаниях божественной правды и до-бра и - напротив - единение многих в разного рода «разбойничьи» союзы. Кро-ме того, церковное знание полагает в нравственном содержании развитие двух главных греховных проявлений - гордости и блуда. Апостасия после пришествия в мир Христа означает ожидание в духе ан-тихриста ("ибо любви в истине не приняли"). Конечно, большей частью, ожи-дающие только по возникающему порою чувству томления могут догадаться, что они чего-то или кого-то ждут, но болыпею частью, они ни о чем не догады-ваются. Правоверные иудеи ждут мессии, а поскольку Мессия уже явился, то они, конечно, дождутся, но анти-мессию, антихриста. Его противление Христу будет особенным, впрочем, в том же духе, но в несравненно большей силе (" превозносящийся прееыше есего, что назыеается Богом", - говорится о нем - 2 Сол. 2,4). Особенность его противления будет не только в степени, но и в содержании. Ибо чрезвычайный иллюзионизм его натуры будет состоять в том, что, будучи противником Христа на деле, он будет стремиться быть во всех от-ношениях подобным ему, начиная от рождения, воплощения от мнимой девицы и как бы помимо мужского семени, и кончая многообразными, но тоже мнимы-ми чудесами, которые он сотворит, пользуясь значительными достижениями современной ему науки и магическими знаниями. Всяческий иллюзионизм жизни будет главной формой явления апостасии. И это не только потому, что апостасия раскрывается, как явление лжи, хотя и этого было бы довольно, но и потому что тотальная иллюзионная ложь апостасии стремится не пропустить никакое движение правды и разрушительно действует на человеческие души, стремясь ввести в их состав небытие, - то, чего нет. В этом и есть сущность лжи: заменить то, что есть, тем, чего нет, бытие - небытием. Но дело еще и в 182 том, чтобы увести через ложь личности человеческие от их нравственного и че-ловеческого задания, которое всегда - здесь и сейчас. Иллюзионный характер человеческого творчества, в частности, особенно свойственен явлению апостасии. Тот, кто в иллюзионных мечтаниях уходит от своей предназначенности, бывает поражен органическим безволием. Не безво-лием ко всякой бытовой, хозяйственной деятельности, хотя и это порою бывает, но безволием к нравственной деятельности. И потому в таких душах, да еще разжигаемых иллюзионным и злым искусством времени апостасии, пробужда-ются, действуют и доводятся до бешенства самые злые (звериные) инстинкты природы, искаженной грехом: зависть, обиженность, агрессивность, злобность, мстительность, вражда, тяжелая тоска, желание причинить вред, сказать слово клеветы, ударить, изнасиловать и проч. И это звериное зло во время апостасии должно не осуждаться, а культивироваться в наиболее дешевых, но и наиболее действенных формах культуры (кино, ТВ). Замечательным «достижением» вре-мени апостасии должно быть, в частности и то, что всякое, даже и теоретиче-ское противление беззаконию будет во многих источниках объявляться как на-рушение прав человеческой личности и свободы мнений. Вообще сущностью апостасии в нравственном отношении является чрез-вычайно широкое и гордое развитие греха с его приманчивой декларацией и непониманием или сокрытием его разрушительной природы. Апостасия - это отступление и от Бога и от человека, использоеание (в виду непонимания, как может быть иначе) других личностей и культ гнилого порочного "Я". Апоста-сия - это любовь и культивирование антихристианских начал своей личности. Апостасия - это выражение страсти к саморазрушению. Апостасия - это вы-ражение одичания личности и общества. 3. НАЧАЛОПУТИ. Время от времени в человеческих обществах, даже вполне утративших религиозные основы жизни, а значит - находящихся в крайних стадиях само-разрушения - всплывает странное, малопонятное и романтическое слово - по- 183 каяние. Оно появляется, когда в обществе заметно чувствуется и переживается упадок нравственного строя, когда общество, как принято говорить, "дичает". Это означает, что обществом в целом и немалым числом его членов движут наиболее низменные, животные, эгоистические инстинкты; все: люди, предме-ты, идеи, переживания оцениваются и используются как средства для достиже-ния своих личных целей или как препятствия к достижению этих целей. Нако-нец, становится действующим и почти формальный показатель падения нрав-ственности - рост уголовной преступности. Когда становятся слишком очевид-ными разрушительные тенденции в обществе, наиболее ответственная и сове-стливая его часть начинает искать выход из почти безвыходной ситуации. И тогда в качестве одного из выходов всплывает нормальное для религиозного сознания слово покаяние. Впрочем, внедряемое в нерелигиозную структуру общества, оно не может надолго удержаться в общественном сознании и морали. Во-первых, потому что оно очень быстро замусоливается по различным газеткам, и в таком виде становится никому не нужной побрякушкой; во-вторых, потому что лишенное своего религиозного содержания, оно теряет и нравственный смысл. Покаяние, даже когда оно ориентированно социально, в жизни всегда раскрывается только личностно, что не вполне понятно для нерелигиозного сознания. Для нерелиги-озного сознания существует почти исключительно информационный смысл покаяния, не требующий никакой нравственной работы: "мы были не правы". При этом, как правило, из "мы" явно исключается "я", что автоматически пре-вращает "мы" в "они", и покаяние требуется от каких-то "их". Ясно, что от тако-го покаяния даже гнилых плодов ожидать невозможно. Неизбежность Остро переживаемое покаяние (раскаяние) - яв- ление довольно редкое, особенно в нерелигиозной и необходимость среде - именно потому, что эта среда культивирует покаяния удовлетворение самоопровданием или импульсив- ными порывами «улучшить» нравственно свою душу и жизнь хотя бы на ка- ком-нибудь жизненном материале. Но порывов хватает ненадолго; жизнь течет своим чередом, и лишь временами гложет совесть. Некоторые люди в психоло- 184 гических порывах покаянного типа находят своеобразное удовлетворение, ра-достно переживая свою тонкость и совестливость; порою они даже отчасти стимулируют подобные опыты. Но, в сущности, такие опыты никакого отноше-ния к подлинному покаянию не имеют; в них содержится утверждение индиви-дуальности на высоком психологическом уровне, а в этическом отношении скорее имеют отрицательное значение, чем положительное. Это - игра в покая-ние. Впрочем, у таких людей, как и у всех вообще, порою действуют подлин-ные жизненные покаянные мотивы, но обычно они сознанием не оцениваются, а являются как смутные, хотя и верные переживания. Внимательный и точный наблюдатель нравственной жизни человека отметит, что нет в мире людей, полностью лишенных покаянных чувств. Причина этого очень проста. В каком бы самооболыцении ни находился человек, знание собстеенного несоеершен-стеа для него - не тайна. Порою перед ним открывается его беспричинная зло-ба, или жадность, или зависть, или обжорство или что угодно еще. И видение подобных собственных проявлений может вызвать в нем хотя бы легкое чуест-ео стыда. И тогда, значит, покаяние не вполне мертво в нем. Правда, редко и мало кто рассматривает такие казусы в глубоком созерцании полной разрухи человеческого естества и в частности - собственной личности. Обычно на это обращается легкое личное внимание как на частные случайности, либо как на врожденные психологические свойства, хотя и не очень приятные, но, в общем, терпимые, тем более что с этим ничего не подела-ешь. И чем слабее врожденное нравственное чувство, которое хотя бы в самых общих чертах показывает и дает возможность пережить добро и зло, чем менее это чувство развито воспитанием; - напротив, чем более общество делает, что-бы затушить это чувство, - тем меныпе обращается личного внимания на эти «малозначительные» несовершенства и тем меныпе горечи они вызывают, а с течением времени становятся удобными и «нормальными». Но покаяние нико-гда не умирает вполне. Оно просто убегает от света сознания, которое и само-то оказывается в таких случаях нечисто и вяло текущим и загоняется в темные ир-рациональные глубины, где порою мерцает не ярким, но грозным свечением, и 185 может быть наблюдаемо лишь острым взором одаренного психолога. Разумеет-ся, это не подлинное живое покаяние, обновляющее душу, но смутные ростки и острые надломы пустого и бессодержательного недовольства, заглушаемого наркотическими бегствами от действительности: разные увлеченности и при-страстия, телевизор, пьянства, игры (взрослые и детские) - все для прикрытия бесплодного, нерелигиозного покаяния, разрешающегося в иссушающее отчая-ние. Но даже и такое неопределенное и несознательное покаяние, так мало по-хожее на реальное и содержательное возрождение, небесценно, что особенно понятно в свете христианского знания о человеке, его сотворении и падении. Даже и не имея богооткровенного знания, душа смутно ощущает свое идеалъ-ное бытие; - и то, что оно некогда осуществлялось шкреальное; и то, что чело-век некогда ниспал с высот этой реальности; и то, что эти идеальные задачи продолжают как-то стоять перед его личностью, но остаются нееыполненными, а даже отчасти и нееыполнимыми. От этого в душе зреют семена трагической нецельности и неисцельности. Он чувствует и практически видит ошибоч-ность многих своих решений, суждений, оценок, предпочтительностей, выбо-ров и проч. Он видит, как часто оказывается в плену предвзятостей, оболыце-ний, завывающих сладкими голосами сирен, сулящих ложные свободы, пустых и мелочных желаний, в плену ложных авторитетов и надутого общественного мнения, в плену у собственной плоти или дурацкой психологии, непрерывно вертящейся в порочном круге зудящих помыслов, окружающих центр души писклявым и серым комариным облаком. Он видит, как напрасно тратятся усилия, (которых надолго и не хватает), направленные на созидание личности, и как в потоке нравственного безволия легко разрушается его «я», раздробленное, нецельное, малоинтересное. Он ви-дит, в каких странных интерпретациях выстраиваются человеческие отношения (включая и его взаимоотношения с другими людьми). Он видит социальную разодранность мира, в которой он принимает, по крайней мере, пассивное уча-стие. Наконец, он видит свои многообразные предательства. И даже если все эти созерцания остро и болезненно взывают к необходимости изменений - ре- 186 альность и точность изменений невозможны без постановки ненадуманных и необходимых задач. Но и сами эти задачи не могут стать плодом «мудрого обдумывания» или тонкой личной интуиции, потому что если исходить только из этих источников, многочисленные ошибки вероятны, а, пожалуй, что - и гарантированы. Потому что еерные этические задачи должны быть «ниспущены» свыше, а личностью лишь приняты - как приемником, настроенным на нужную волну - и усвоены. Разумеется, еполне такой вариант развития личности может осуществляться лишь в религиозном сознании, потому что нравственное чувство не просто «подсказывает» (при этом - не всегда верно) правильные частные нравственные решения, но согласует их с принятыми религиозными знаниями, а в случае их нарушения - особенно остро реагирует, создавая покаянную ситуацию. Таким образом, для религиозно ориентированных слоев покаяние оказы-вается неизбежной и постоянной составляющей традиционного нравственного пути (преимущественно для христианства). Но и для людей, не ориентирован-ных религиозно, по существу те же самые процессы протекают, только не так определенно и значимо. По психологическому механизму и общему нравственному устрой-ству покаяние вызывается двумя взаимосвязанными мотивами: во-первых, осознанием собственного несовершенства, особенно - если оно выражается в демонстративно-разрушительных формах; и, во-вторых, желанием видеть себя в состоянии, более близком к идеалу, чем в наличной данности. Если первое или второе «не работает» в личности, покаяние либо представляется излишним, либо становится бездеятельно-мечтательным. В обычной, особенно во внерели-гиозной общественной ситуации оба мотива «работают» слабо, ибо нравствен-ное чувство ослаблено поверхностным знанием нравственного закона, а совесть спит. Но даже и в крайних случаях нравственного расслабления, при всех ис-кажениях нравственного сознания, порою и в обществе в целом и в любой че-ловеческой личности начинают мерцать покаянные импульсы. Кратковремен-ные, редкие и бесплодные, они имеют одно (по крайней мере - одно) значение - 187 свидетельствовать и о необходимости, и о неизбежности и о всеобщности по-каяния, как важнейшей составляющей нравственного бытия вообще. В профанном нраестеенном опыте покаяние обычно доеольно глубоко спрятано в тайники человеческой души. Более того - порою оно и вовсе вы-полняет прямо противоположные по своему назначению нравственно-психологические функции - например, утверждает человека в ощущении осо-бой значимости его тонкого духовного опыта, давая возможность увидеть не-сравнимую с другими ценность своего совестливого мироощущения; - либо уводит в область психопатологии. Но даже и такие искаженности для серьезного наблюдателя дают воз-можность осознать, что существует и подлинное покаяние с его жизненным содержанием и глубоким смыслом. Каков же истинный смысл и содержание по- Смысл каяния? Обычно, когда это слово поминается даже и сооержание и в0 внешнеи (п0 отношению к христианству) прес- покаяния се, его общий смысл интуитивно улавливается бо- лее или менее одинаково, если имеется хоть какая-то решимость его принять. Чаще всего покаяние понимается как |