Научно-исследовательская работа студентов всегда являлась важной составляющей частью учебного процесса в нашем вузе. Первоначально она была оформлена только в виде кружков сно.
| Вид материала | Научно-исследовательская работа |
- Научно-исследовательская деятельность в филиале, 107.54kb.
- Научно-исследовательская работа преподавателей и студентов как условие эффективного, 91.08kb.
- Научно-исследовательская работа студентов (нирс) является обязательной, неотъемлемой, 111.22kb.
- Положение о научно-исследовательской работе студентов в нижнекамском химико-технологическом, 104.6kb.
- Положение о научно исследовательской работе студентов филиала рггу в г. Балашиха Московской, 97.62kb.
- Научно-исследовательская работа студентов и пути её совершенствования Оглавление: Введение, 219.43kb.
- Курсовая работа представляет собой вид учебной и научно-исследовательской работы студента, 160.23kb.
- Положение о практике студентов, 153.18kb.
- Самостоятельная работа студентов как развитие и самоорганизация личности обучаемых, 99.04kb.
- Исследовательская работа по химии на тему: «Чистая вода. Какая она?», 219.61kb.
ПРОБЛЕМА ЦЕЛОСТНОСТИ В МЕДИЦИНЕ
Коплярова Н.С., 214 гр. МПФ
СПбГМА им. И.И. Мечникова, кафедра социально–гуманитарных наук
Руководитель темы: ст. преп. Васильев В.И.
Издавна китайская медицина славится целостным подходом к лечению разнообразных заболеваний. Организм человека с позиции китайских врачевателей является целостной структурой. Так как же проявляется эта целостность по отношению к организму человека?
В философии существует 4 типа антиномий частей и целого. Рассмотрим их применительно к организму человека.
1. Морфологически человеческий организм – сумма молекул, клеток, органов и систем.
Но функционально организм человека представляет собой нечто большее, чем простая сумма его составных частей, так как между этими частями возможно огромное множество разнообразных взаимодействий, которых намного больше, чем этих частей. Например, многоплановое действие гормонов на различные клеточные структуры.
2. Морфологически строение человеческого тела связано с расположением органов. Например, легкие защищены прочным каркасом – костями грудной клетки. Но и сама величина органов, развивающихся у плода, и их расположение может существенно изменять пропорции тела.
3. Целостная деятельность организма обусловлена многочисленными нервными и гуморальными факторами, которые, по сути, являются его частями.
Но важна не только анатомическая целостность нервной и гуморальной системы. Гораздо важнее их функциональная дееспособность.
4. Для упрощения познания человеческого организма часто используют дедуктивный гносеологический метод, т. е. от клетки – к органам и системам органов.
Однако нельзя умалять значимость эмпирического метода, который, прежде всего, основан на целостных процессах реакции организма на то или иное внешнее воздействие. Таким образом, на основании наблюдений за функциональными характеристиками целого организма, можно делать выводы о строении его отдельных частей.
Из вышеизложенного видно, что часто в качестве антиномий выступают физиологические и морфологические характеристики. Причем, они не полностью противоречат друг другу, а лишь дополняют и конкретизируют смысл целостности организма.
Следовательно, под определением «целостный организм» следует понимать не только совокупность всех органов и систем органов индивида, но и их эффективное взаимодействие.
Заболевание поражает не отдельную часть организма, а определенные ткани различных органов, и поэтому рассматривать организм человека необходимо как целостную структуру.
С недавних пор целостный подход в медицине начинает развиваться в России. Есть врачи соответствующих специальностей: врач общей практики, семейный доктор. Но все же чаще врачи подходят «точечно» к лечению каждому заболеванию и не пытаются связать несколько патологий в единое целое. Издавна и по сей день медицине наблюдается специализация врачей по отдельным патологическим процессам. Существуют специализированные институты, центры кардиологии, онкологии, хирургии, пульмонологии, гастроэнтерологии и др. Конечно, открываются и многочисленные центры и клиники нетрадиционной медицины, где как бы осуществляется целостная терапия. Но с одной стороны существует проблема признания этого метода нетрадиционным, с другой – зачастую эти клиники просто-напросто занимаются таким целительством, которое не приносит никаких результатов, вводя в заблуждение доверчивых пациентов.
Целостный же подход, который будет признан официальным методом лечения, позволит найти новые средства лечения многих заболеваний, и откроет огромные перспективы перед медициной будущего.
ЖИВОТНЫЕ И ИХ МИФОЛОГИЧЕСКИЕ ОБРАЗЫ В ЛАТИНСКИХ НАЗВАНИЯХ
РАСТЕНИЙ
Корешкова М.В., 216 гр. МПФ, Перепелицына О.А., 216 гр. МПФ, Шестаков А.М., 216 гр. МПФ
СПбГМА им. И.И. Мечникова, кафедра латинского языка
Руководитель темы: ст. преп. Павлюченок М.Б.
Образы животных всегда занимали особое место в медицинской терминологии, начиная от анатомических терминов и заканчивая наименованиями лекарственных растений. Этимологический анализ терминов с названиями животных и гуманитарные комментарии преподавателя делали занятия интересными и увлекательными. Однако курс медицинской латыни не предусматривал углублённого изучения подобных терминов. В наименьшей степени эта тема была затронута в наименованиях лекарственных растений фармацевтического цикла.
Целью данного исследования было выявление латинских наименований растений, где имеются ассоциации с различными представителями животного мира. В работе использованы названия растений, применяющихся как в официальной, так и в народной медицине, а также в промышленности и кулинарии.
Основным методом, использованным в данной работе, является аналитический обзор словарей и справочников по фармацевтической терминологии и ботанике.
В ходе работы было исследовано около 2000 наименований растений. Выявлен целый ряд наименований содержащих образы животных, в том числе мифологические.
Название Alopecurus образовано от греч. аlopex лиса; Lagochilus, Lagurus, Lagopus – от греч. lagos заяц; Uva ursi – от лат. ursus медведь; Erythronium dens canis – от лат. canis собака; Rhinanthus crista galli – от лат. gallus петух; Aesculus hippocastanum, Hippophaё, Equisetum – от греч. hippos и лат. equus конь; Leonurus, Leontopodium – от греч. leon и лат. leo лев; Ornithogalum, Ornithopus, Polygonum aviculare - от греч. ornis, ornithos и лат. avis птица; Ophiopogon, Ophioglossum, Rauwolfia serpentina, Trichosanthes anguina - от греч. ophis и лат. serpens, serpentis, а также лат. anguis змея; Myosurus – от греч. mys, myos мышь; Potentilla anserinа – от лат. anser гусь; Lycopodium, Lupinus – от греч. lykos и лат. lupus волк; Scorpiurus – от греч. scorpios скорпион; Tragopogon – от греч. tragos козёл; Nepeta cataria от лат. сatta домашняя кошка (cattus – кот) и т. д.
Некоторые наименования растений включают мифологические образы животных: название Centaurea cyanus образовано от греч. Centaurus Кентавр, в мифологии – получеловек-полуконь; Dracaena, Dracocephalum, Microdracoides от греч. Drakon Дракон, Змей; а наименованиe финиковых пальм - Phoenix - связано с легендарной птицей Феникс, возрождавшейся из пепла.
Анализируя названия растений с образами животных, невозможно не вспомнить анатомические и клинические термины, в которых прослеживаются подобные ассоциации и встречаются такие же корни. Например, в анатомической терминологии существуют термины dens caninus, crista galli, hippocampus, cauda equina, tragus, antitragus, а в клинической терминологии – alopecia, lagostoma, lagophthalmus, hippocampotomia, hippotherapia, hippus, pes equinus, leontiasis, ophidismus, ophiasis, ophidiophobia, ornithosis, myositis, cutis anserina, lupus и т. д.
Таким образом, можно сделать вывод, что образы животных нередко использовались для названий растений. Часто названия отражают сходство органов растения с какой-либо частью тела животного, а иногда указывают на природную склонность животного к растению. Образ животного или мифологического персонажа может передавать свойство, особенность, способность растения. В редких случаях в наименованиях выражена терапевтическая направленность.
Изучение названий растений с образами животных оживит учебный процесс, поможет лучшему запоминанию терминов и расширению кругозора будущих врачей.
КЛИНИКО-МОРФОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ 16 СЛУЧАЕВ РАКА ЖЕЛЧНОГО ПУЗЫРЯ
Королева Е.Е., Королева Л.Е., Крейс О.А., 334 гр. ЛФ
СПбГМА им. И.И. Мечникова, кафедра патологической анатомии
Руководитель темы: проф. Горделадзе А.С.
Рак желчного пузыря (РЖП) составляет 0,5-1,5% всех злокачественных новообразований человека,2,2-5,6% всех злокачественных опухолей желудочно-кишечного тракта (5 место по частоте) и 10,6-12,9% злокачественных новообразований панкреато-дуоденальной зоны. Диагностика РЖП, особенно на ранних стадиях, весьма трудна, так как клиническая картина не имеет патогномоничных симптомов; заболевание протекает под маской желчно-каменной болезни.
Целью нашего исследования был анализ случаев РЖП на основе операционного и секционного материала за 2000-2008 гг.
Исследовано 16 РЖП, удаленных у 16 больных: мужчин – 7, женщин – 9. Возраст больных 43-92 года (средний 73 года). Основные клинические симптомы РЖП: механическая желтуха – 10, интоксикация – 4, асцит – 2, желудочно-кишечное кровотечение – 1, кровотечение из вен пищевода – 1, острая кишечная непроходимость – 1, печеночно-почечная недостаточность – 5, полиорганная недостаточность – 1. Локализация опухоли: тело желчного пузыря – 11 случаев, дно – 2, шейка – 2. В 1 наблюдении отмечена инфильтрация опухолью ложа желчного пузыря. Прорастание РЖП (11 наблюдений,68%): в печень – 9, двенадцатиперстную кишку – 1, жировую клетчатку и мягкие ткани – 1, поджелудочную железу – 1, периневрий и эндоневрий крупных нервных стволов - 3. Метастазы: в печень – в 16 наблюдениях, лимфатические узлы ворот печени – 3, головку поджелудочной железы – 2, лимфатические узлы печеночно-двенадцатиперстной связки – 1, почки – 1, под капсулу селезенки – 1. В большинстве случаев у больных имелись фоновые заболевания: хронический калькулезный холецистит – 9, гнойный холецистит – 1, холелитиаз – 2, холангит – 3. Основной гистологической формой РЖП является аденокарцинома, другие дифференцировки, в том числе и низкодифференцированный рак, представлены единичными наблюдениями.
Особенности клинического течения РЖП, трудности диагностики и дифференциальной диагностики в ряде случаев ограничивают возможности радикального хирургического лечения. Это диктует необходимость повышенного внимания к группе пациентов, длительное время страдающих желчно-каменной болезнью.
ХАРАКТЕРИСТИКА ОСЕННЕГО МАКРОЗООБЕНТОСА ПРИБРЕЖЬЯ МУРИНСКОГО РУЧЬЯ ГОРОДА САНКТ-ПЕТЕРБУРГА
Королёва М.
ГОУ лицей № 179, Санкт – Петербург.
Руководители темы: Петрова И.В., к.б.н. Обуховская А.С.
Муринский пруд - водоём урбанизированной территории, расположенный в северной части города Санкт-Петербурга. Он имеет рекреационное значение. Многие жители Калининского района приходят на этот водоем отдыхать, достаточно часто его используют для купания. Исследования макрозообентоса прибрежья Муринского пруда были впервые проведены гидробиологической группой в 2000 году.
Целью нашей работы является мониторинг макрозообентоса прибрежья прудовой части Муринского пруда.
Для достижения поставленной цели решались следующие задачи: определить видовой состав макрозообентоса в разных точках водоема; оценить присутствие видов-индикаторов чистой воды; определить виды, доминирующие по плотности; оценить уровень загрязнения по индексам видовой структуры; по комплексу показателей бентоса выявить наиболее загрязненные участок; проследить изменение макрозообентоса в динамике по годам исследований.
За все периоды наблюдений (2000-2004,2007-2008 гг. ) в Муринском пруду было найдено 50 таксонов. Среди них представители трёх типов и семи классов беспозвоночных. Максимальное видовое богатство было отмечено в 2004. Осенью 2008 года в прибрежье Муринского пруда на участке от Тихорецкого проспекта до пункта ниже плотины было встречено 28 видов, на 10 видов больше по сравнению с осенью 2007 года.
В исследованный период в пруду было встречено 10 видов-индикаторов чистой воды - 3 вида подёнок,6 видов ручейников и брюхоногий моллюск Lymnaea stagnalis. В 2008 году было обнаружено 3 вида-индикатора чистой воды - подёнка Caenis horaria, ручейник Limnephilus stigma и брюхоногий моллюск Planorbis planorbis. В 2007 году - только один вид подёнки Cloen sp. Наибольшее количество видов - индикаторов было встречено в 2004 году - 7 видов. Кроме того, был встречен редкий вид водного клопа водяной палочник Ranatra linearis, внесённый в Красную Книгу природы Санкт-Петербурга. Доминирующими видами в 2008 году в четырёх пунктах были Tubifex sp. Степень доминирования трубочника была не высокой, не более 68%. В 2007 году в некоторых пунктах она превышала 80%, что соответствует высокому уровню загрязнения по индексу Гуднайта-Уотлея. Другими доминирующими видами в 2008 году были хирономиды и шаровки, а в ручьевой части - водяные клещи, в 2007 году - Asellus aquaticus, хирономиды и живородки Conectiana turrita. Степень доминирования этих видов, как правило, была ниже 50%. Лишь контектианы эпизодически имели степень доминирования 100%, так как другие организмы не были обнаружены. По данным 2004 года чаще всего доминантом по плотности были также Tubifex sp. и степень их доминирования часто превышала критериальный уровень 80%.
Плотность организмов за весь исследованный период изменялась от 38 до 48 тыс. экз. /м2. Максимальная плотность отмечалась в 2004 году. Минимальная плотность отмечалась в 2007 году.
В 2008 году индекс видового разнообразия Шеннона по сравнению с 2007 годом увеличился или изменился не существенно. По данному показателю в 2008 году уровень загрязнения акватории был "средним" (значение «Н» от 1,81 до 2,81), а в 2007 году- от "среднего" до "высокого" (значения «Н» были ниже 1). По данным 2000-2004 гг., индекс видового разнообразия «Н» в 39% случаев был ниже 1, то есть характеризовал исследованные пункты как "сильно загрязненные". В 60% случаев индекс соответствовал "среднему" уровню загрязнения, а эпизодически превышал критериальный уровень для "чистых" водоёмов равный 3.
Значение индекса видового богатства «d» (относительное видовое богатство) в 2008 году существенно увеличилось по сравнению с 2007 годом на всех пунктах. Причём увеличение в пункте, расположенном в вершине пруда, было 8-кратным.
Биотический индекс «В» в 2008 году по сравнению с 2007 годом увеличился почти на всех пунктах, также как индексы разнообразия и богатства. В 2007 году большинство пунктов по значению индекса «В» были сильно загрязнены (В< 3), лишь в двух пунктах уровень загрязнения был "средним". В 2008 году большинство пунктов были слабо загрязнены (В от 4 до 6), а два пункта -относительно чистыми. Следует отметить, что наименьшие изменения индексов за год произошли в пунктах, которые по комплексу показателей были наиболее чистыми.
В целом анализ видовой структуры бентоса и видов индикаторов показал, что пруд Муринского ручья загрязненный водоем, но уровень загрязнения был неодинаковым в разные годы и на разных участках. В 2008 году уровень загрязнения пруда был ниже, чем в 2007 году. Наиболее благоприятным годом для бентоса был 2004 год.
Исторический путь применения и создания антиаритмических средств
Косаткин В.В., Солунова Ю.Н., Хвостова Е.В., Аристакесян Т.А., 3 к. ЛФ
Тверская государственная медицинская академия, Тверь
Руководители темы: проф., д.м.н. Базанов Г.А., асс. Чхатвал Н.А.
Актуальность. Нарушения сердечного ритма являются наиболее частым проявлением различных заболеваний сердечно-сосудистой системы, нередко угрожающих фатальными последствиями. Лечебные и профилактические мероприятия при аритмиях состоят из лекарственной терапии и использования немедикаментозных методов.
Настоящая работа посвящена анализу основных исторических вех, которыми отмечен путь применения и создания лекарств – антиаритмиков. С этой целью был проведен анализ научных публикаций, информационных баз Internet и Medline.
Результаты. Первые письменные источники о направлении «неправильного пульса» с помощью хинина были сделаны в XVIII в. (Б.Ж. Сенак).
Первое научное сообщение об антиаритмическом действии хинина было сделано в 1914 году голландским врачем К.Ф. Ванкебахом (K. F. Wenckebach). Только к 1960 году в медицинской практике появилось всего несколько препаратов – антиаритмиков.
Со 2-ой половины ХХ века началось активное создание синтетических лекарственных препаратов. Новые соединения с аритмогенными свойствами, как правило, получали путем модификации молекулы вещества, обладающего достоверной способностью предупреждать или купировать сердечные аритмии. Сформировался двухэтапный путь в создании новых препаратов: экспериментальный и клинический.
К концу второго тысячелетия рутинный анализ новых соединений на биообъектах, позволяющий выделить вещества с антиаритмогенной активностью, стал дополняться и заменяться ускоренными методами математического моделирования и компьютерного прогнозирования, в том числе и так называемых «виртуальных веществ», существующих только в теоретическом аспекте.
К настоящему времени новые методические подходы к созданию активных и безопасных веществ с антиаритмогенной активностью, способны сократить, удешевить первый доклинический период исследований, ускорить этапы клинической разработки препаратов.
Выводы. Исторический путь в создании новых эффективных и безопасных антиаритмических средств от эмпирического этапа пришел в настоящее время к эффективному способу использования современных технологий, что позволяет получать вещества – антиаритмики с набором запланированных фармакологических свойств.
ГИДРОХИМИЧЕСКИЕ ПОКАЗАТЕЛИ СНЕГА В РАЗЛИЧНЫХРАЙОНАХ ГОРОДА САНКТ-ПЕТЕРБУРГА
Котикова А., Степанова Ю.
ГОУ лицей № 179, Санкт–Петербург.
Руководитель темы: Иванова Е.В.
Свежевыпавший снег, проходя через верхние слои атмосферы, увлекает с собою различные пылевые частицы, содержащие неорганические и органические вещества, которые в условиях промышленного города имеют в своем составе тяжелые металлы и различные токсичные вещества.
Воду, полученную из снега, только условно называют дистиллированной. В действительности снег содержит различные химические примеси. Химизм снега весьма разнообразен как по составу, так и по количественному содержанию. В работах академика В.И. Вернадского есть данные о концентрациях главнейших составляющих в снеге - хлоридов, сульфатов, гидрокарбонатов и соединений азота в количестве 0,001 – 0,005%. Снег приносит в почву и микроэлементы - необходимые стимуляторы роста и общего развития организмов. В действительности процентное содержание компонентов превышает стандартный уровень в тысячи раз, что делает снег опасным, в частности для здоровья человека. Так как снег сбрасывается в реки, то вся почва, которая находится на побережье рек загрязнена. При таянии снега токсические вещества поступают в почву, а траслокационным путем в растительность. Проблема засаливания почвы, во многом связана с содержанием ионов хлора, а токсичность - с содержанием тяжелых металлов в снеге.
Целью работы является изучение характера химического загрязнения снега.
Для достижения поставленной цели решались следующие задачи: провести химический анализ снега, изучить токсичность снега с помощью методов биотестирования, на основании полученных данных провести сравнительный анализ проб снега, взятых из разных точек.
Материалом исследований являлись образцы снега, взятые в разных точках по отношению к транспортным магистралям (у магистрали, в 5 метрах, и в 15 метрах от магистрали) в Калининском и Приморском районах города Санкт- Петербурга.
Исследования проводили в период с декабря по февраль. С помощью наборов НПО ЗАО «Крисмас + » в работе использовали гидрохимические методы, а также методы биотестирования на тест - объектах. Определялись концентрации железа (общего), ионов аммония, гидрокарбонатов, сульфатов, хлоридов, нитратов, общей жесткости, рН. Из семян высших растений в работе использовались семена кресс-салата представителя крестоцветных, как наиболее чувствительного к неблагоприятному воздействию ксенобиотиков. Семена помещались в чашки Петри на смоченные талой водой из снега бумажные фильтры и изучался характер роста.
Комплексное исследование гидрохимических показателей снега из разных районов города Санкт-Петербурга показало следующее. Во всех изученных пробах отмечено высокое содержание хлорид ионов (44,3 – 133,1 мг/дм3), рН у дороги 7,5 – 8,5; в 15 м от дороги 6,0 – 7,5, нитраты не обнаружены во всех изученных пробах ионы аммония у дороги 0,6 – 0,7; в 15 м от дороги 0,2 – 0,4, сульфаты, карбонаты не обнаружены во всех изученных пробах, железо у дороги 0,3 – 0,1, в 15 м от дороги не обнаружены, гидрокарбонаты у дороги 91,5 – 122 ; в 15 м от дороги 76,25 – 61. Во всех точках у дороги концентрация хлорид ионов приблизительно одинаковая (124,25 – 133,1 мг/дм3). При биотестировании проб снега, взятых на пересечении Светлановского проспекта и проспекта Просвещения, отмечено отсутствие пророста семян кресс-салата, что свидетельствует о фитотоксичности компонентов снега, взятых в данных точках. В остальных точках, биотестирование проб показало, что в черте города, особенно вблизи дорог, талый снег крайне неблагоприятен для роста растений. Высокое содержание хлорид ионов в снеге объясняется тем, что в зимнее время транспортные магистрали посыпают смесью песка с солью.
КЛИНИКО-АНАТОМИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ КАРОТИДНЫХ ХЕМОДЕКТОМ
Котков П.А., 332 гр. ЛФ., Петряшев А.В., 332 гр. ЛФ
СПбГМА им. И.И. Мечникова, кафедра общей хирургии, кафедра патологической анатомии
Руководители темы: проф. Горделадзе А.С., асс. Андреев В.В.
Опухоли, возникающие из нехромаффинных параганглиев, названные в 1950г. Маллиганом хемодектомами, относятся к внеорганным опухолям шеи нейроэктодермального генеза. Патогенез этих новообразований, довольно редко встречающихся в клинической практике, до конца не изучен.
Цель работы: Детализировать семиотику и морфологическую картину каротидных хемодектом.
Материалы и методы: Ретроспективный анализ историй болезней больных каротидными хемодектомами, находившихся на лечении в клинике общей хирургии СПБГМА им. И.И. Мечникова с 1963 по 2007 гг, а также данных гистологических исследований операционного материала
Результаты: Более чем за 40 лет нехромаффинные параганглиомы (хемодектомы) выявлены у 17 пациентов. Встречаются эти опухоли в любом возрасте, почти одинаково часто у мужчин и женщин (в наших наблюдениях было 10 женщин и 7 мужчин, средний возраст – 43,2±4,1 года). Наиболее частой локализацией каротидной хемодектомы является сонный гломус – 11 случаев (64,7%), у 3 больных опухоль исходила из блуждающего нерва; кроме классической локализации хемодектом, возможно их атипичное расположение, что имело место в 5 наблюдениях (по два случая в барабанной и брюшной полостях, а также в средостении). Распознание хемодектом шеи до применения специальных методов остается не простой задачей, об этом свидетельствует то, что из 12 пациентов находившихся на лечении в нашей клинике лишь у 5 предположительный диагноз был заподозрен на амбулаторном этапе. Клинические проявления хемодектом в изученных наблюдениях были весьма скупы и в основном сводились к наличию новообразования в сонном треугольнике, и лишь у одного больного сопровождалось нарушениями церебральной гемодинамики в виде упорных головных болей, головокружения, пошатывания при ходьбе. Вовлечение в процесс черепных нервов у двоих пациентов проявлялось так называемым респираторно-диспепсическим синдромом, у одного из них с характерным выпячиванием стенки глотки на стороне поражения и отклонением мягкого неба. 12 пациентов с хемодектомами шеи были оперированы, во всех случаях выполнено радикальное удаление опухоли: в 6 наблюдениях без перевязки каротидных сосудов, у двоих пациентов потребовалась одновременная резекция и перевязка наружной сонной артерии, в одном наблюдении резецированный участок общей сонной артерии замещен аутовеной. В 3-х случаях произведена энуклеация вагальной хемодектомы. Размер опухоли варьировал от 1 см. до 7 см. в диаметре, макроскопиески хемодектома представляла собой инкапсулированное образование плотноэластической констистенции. Гистологическое исследование операционного материала в большинстве наблюдений указывает на альвеолярный тип строения опухоли, состоящей из ячеек, заполненных паренхиматозными клетками и окруженной тонкими прослойками стромы. В 4 случаях опухоль инфильтрировала адвентицию сонных артерий. У одной пациентки выявлены морфологические признаки злокачественности, включавшие разнообразие форм роста, ядерный полиморфизм, наличие участков некроза. Из числа оперированных погибла одна пациентка от кровотечения во время энуклеации опухоли. В отдаленном периоде у наблюдавшихся больных рецидивов заболевания отмечено не было.
Выводы: диагностика и оперативное лечение каротидных хемодектом остается очень сложным разделом сосудистой хирургии, не редко возникают затруднения при морфологической оценке биологического потенциала опухоли. Все эти вопросы требуют дальнейшего изучения.