Geum.ru

Книга 4: Философия XX в уч для вузов

Вид материалаКнига
Подобный материал:
1   ...   46   47   48   49   50   51   52   53   54

роль над обществом и индивидуумами, чем на их самостоятельность.

Поэтому, как считают критики модерна, рациональность эпохи модер-

на можно назвать господствующей и контролирующей рациональнос-

тью, которая чаще всего не имеет ничего общего с рациональностью







понимания и взаимопонимания (людей), бережного отношения к при-

роде и человеку. Считается, что в эпоху модерна во главу угла был

поставлен "тотальный миф прогресса", а производными от него стали

многочисленные социальные мифы и утопии. "Модернизм", утверж-

дают некоторые авторы, рассматривал себя как "конечную станцию

истории". Отсюда засилие в эпоху модерна утопических проектов,

массовая вера в обещания и иллюзии. Расплатой за "тотальные" про-

грессистские иллюзии оказывается невиданный риск - угроза именно

тотального уничтожения человечества, земной цивилизации.


Характерна в этом отношении книга Ульриха Бека "Общество рис-

ка. На пути к иному модерну". Мы живем, утверждает Бек, не в

классовом обществе, а в порожденном эпохой модерна обществе повы-

шенного, исторически беспрецедентного риска. Его особенность: лю-

бые деяния - повышение производительности труда, рост благосос-

тояния, расширение знаний, новая технология, практически эффек-

тивная наука - страшным и парадоксальным образом обращаются

против человека и человечества имеет место "коллективное нанесение

ущерба самим себе" (kollektive Selbstschadigung), а именно экологи-

ческая угроза, опасность, исходящая от ядерного оружия, войны, тер-

роризма и т.д. И эти опасности таковы, что (в отличие от классового

общества, где господствующие классы и группы могли уберегаться от

потрясений) не может быть "привилегий" ни для кого, если дело дой-

дет до экологической или ядерной катастрофы.


Таковы общие характеристики эпохи модерна, которые одновре-

менно касаются и ее философии. Ибо современные критики модерна

высказывают то достаточно обоснованное мнение, что философия но-

вого времени, а отчасти и философия XIX и XX в. сыграли решаю-

щую роль в формировании и формулировании проекта модерна. Прав-

да, идеи модерна зарождались, циркулировали в жизненном мире, в

гуще повседневного бытия, находили свое воплощение в политике,

праве, религии, литературе, искусстве. Однако именно философия

возвела их в общую и всеобщую форму. В дискуссиях о проекте мо-

дерна и роли философии в деле его формирования возникла потреб-

ность в уточнении конкретных этапов его создания.


Этапы дискуссий о модерне в философии

(Ю. Хабермас)


В 80-90-х годах, когда термины "модерн" и "постмодернизм" ста-

ли определять философские, эстетические, этические дискуссии, при-

нявший активное участие в этом дискурсе Ю. Хабермас одним из пер-

вых привел в систему разрозненные идеи и умонастроения и возвел их

истоки к понятиям и формулам, возникшим еще в XIX в. Инициато-

ром спора о модерне - как эпохе "нового времени" - Хабермас счи-

тает Гегеля. "Гегель не был первым философом, который принадле-

жал новому времени, но он был первым, для кого эпоха модерна стала

проблемой. В его теории впервые стала явной констелляция модерна,


осознания времени, эпохи и рациональности". В качестве специфи-

ческих черт эпохи модерна Гегель выделил и подчеркнул "беспокой-

ство", внутреннее брожение, быструю динамику, непрерывность пре-

образований и рождения нового; силу дифференциации и обособле-

ния (Macht der Entzweiung), диалектически синтезированную с силой

объединения, интеграции (Macht der Vereinigung).


Выражая одну из центральных идей современного гегелеведческо-

го дискурса, Хабермас справедливо отметил: "Гегель прежде всего

открыл принцип нового времени - принцип субъективности. Из это-

го принципа он объясняет и преимущества нововременного мира, и

его кризисный характер: этот мир осознает себя одновременно как

мир прогресса и отчуждения духа. И поэтому первая попытка осоз-

нать эпоху модерна в понятиях была объединена с критикой модерна"

(S.27). Субъективность как принцип модерна расшифровывается у

Гегеля через индивидуализм, право на критику, через автономию де-

ятельности и через особую значимость идеалистической философии.


Учения левых гегельянцев, правых гегельянцев и Ницше Хабер-

мас рассматривает как "три перспективы" дальнейшего обсуждения

"проекта модерна". Хабермас считает, что ряд идей второй половины

XIX в., выдвинутых гегельянцами и марксистами, по существу не пре-

терпел изменения в "постмодернистской" критике со стороны Ницше,

Хайдеггера, Лакана, Фуко и Деррида. Это уверенность, что разум в

эпоху модерна стал инструментом власти, угнетения, контроля. И все

же гегельянцы и марксисты возлагали надежды на обновленный ра-

зум, способный до основания преобразовать царство превращенных

форм и иллюзий. В этом отношении позиция Ницше была кардиналь-

но отличной: "он отказался от ревизии понятия разума и распрощался

с диалектикой Просвещения" (S.106-107).


В хайдеггеровской "деструкции" модерна, в ряде пунктов примы-

кающей к идеям Ницше, Хабермас особо выделяет и подробно (на

примере текста "Бытия и времени") прослеживает попытку Хайдегге-

ра разрушить центральную опору философии модерна - философию

субъективности с ее теорией взаимодействия субъекта и объекта. "На

место субъекта, который противостоит объективному миру в качестве

познающего целостность существующих содержаний (Sachverhalte) и

действующего по отношению к нему, - на место него может быть

выдвинуто толкование, согласно которому акты познавания и действия,

исполняющиеся в объективированной установке, суть только произ-

водные от лежащего в их основе внутреннего стояния (Innestehen) в

жизненном мире, который толкуется как контекст и первооснова ин-

туитивно понимаемого мира" (S.176). Что касается знаменитого хай-

деггеровского поворота (Kehre), то Хабермас выделяет здесь следую-

щие изменения по сравнению с "проектом модерна". 1. Хайдеггер от-

казывается от претензий метафизики на само-оправдание, на послед-

нее обоснование. "Событие бытия может быть узнано и представлено

только в виде прозрения и рассказа, без привлечения аргументации и

объяснения" (S.181). 2. Хайдеггер отрекается, так сказать, от автор-


ских прав Dasein на набрасывание проекта мира - теперь права на

"творение смысла" передаются самому бытию. 3. Хайдеггер вообще

отказывается от иерархии мышления, которое отыскивает нечто "пер-

вое", основополагающее, исходное, будь то проект традиционной мета-

физики или трансцендентализм от Канта до Гуссерля (S.181). И хотя

Хабермас доказывает, что в философии Хайдеггера остается немало

от опровергаемой "философии субъекта", становится ясно: хайдегге-

рианство дает решающий импульс для постмодернистского

"устранения субъекта" из философии. Вместе с тем на примере

Деррида Хабермас показывает, что и хайдеггеровское учение фран-

цузские постмодернисты стремятся "преодолеть", односторонне тол-

куя Хайдеггера как "завершителя" эпохи модерна.


Важнейший для постмодернизма шаг делается, согласно Хабермасу,

в хайдеггеровском толковании языка: "Для Хайдеггера язык образует

медиум истории бытия; грамматика языковых образов мира обеспечива-

ет мощное доонтологическое познание бытия. Хайдеггер удовлетворяет-

ся, собственно, тем, чтобы обозначить язык в качестве дома бытия;

несмотря на указанное языку привилегированное положение Хайдеггер

никогда не исследовал язык сколько-нибудь систематически. И вот

тут в дело вступает Деррида". Он использует лингвистику, как она

была разработана де Соссюром, для целей критики метафизики. Он

делает реальные шаги от философии сознания к философии языка,

что, согласно Хабермасу, и является принципиальным отличием фи-

лософии постструктурализма ( S. 193). Анализируя грамматологию Дер-

рида, его философию письма, Хабермас показывает, что и у Деррида,

как и у Хайдеггера, несмотря на все претензии, не преодолеваются ни

философия субъекта, ни философия сознания ( S. 197). Главный же

упрек в адрес Деррида со стороны Хабермаса: в грамматологической

деконструкции Деррида мы встречаемся с "мифологизацией обществен-

ных патологий"; в противовес авторитету Священного писания утверж-

дается - чуть ли не в качестве Библии - бессвязное, путаное, эзоте-

рическое "письмо"; место "некомпетентной", угнетающей индивида

науки занимает непомерно возвеличенная лингвистика. Деррида бли-

зок к "анархическому желанию взорвать континуум истории" (S.214).


Один из главных пунктов размежевания Хабермаса с постмодерни-

стами - проблема критики разума. "В последнее десятилетие, - от-

мечал Хабермас в книге 1988 г. "Философский дискурс [эпохи] мо-

дерна", - критика разума стала почти что модой" (S.352). При этом

речь идет отнюдь не о продолжении критики разума, начатой Кантом.

В эпоху постмодернизма прозвучало множество обвинительных речей

философов в адрес разума, якобы "тоталитарно" подчинившего себе

тело, чувства, действия человека и в форме "логоса" науки осуще-

ствившего "диктаторское правление" над обществом и историей. Если

отвлечься от того, сколь справедлива эта критика (в частности, от-

влечься от сомнения: а не "правят" ли сегодня человеком и обще-

ством, наоборот, неразумие, недомыслие), - то остается важный воп-

рос, который Хабермас четко ставит перед глашатаями постмодерниз-


ма. Это вопрос о том, что предлагается вместо научно-технического,

логического разума в качестве его противоположности и замены? От

чего современный человек может и должен ждать ниспровержения

"диктатуры разума"?


Хабермас показывает, сколь зыбки, неустойчивы, анонимны и не-

надежны противоядия, предлагаемые против субъективизма универ-

сальных разума и логоса, якобы отравивших западную цивилизацию.

Дополнительное критическое соображение Хабермаса: он подчеркива-

ет, что низложить якобы всесильный и вездесущий разум "поручает-

ся" экзотическим, периферийным, маргинальным (т.е. где-то "на краю"

примостившимся) образованиям духа. Хайдеггер возлагает надежды

на некие архаические "первоистоки" метафизики, Фуко - на изыска-

ния "археологии" гуманитарных наук, Деррида - на почти неулови-

мую технику прочтения "письма", другие философы - на обретение

людьми "детского родства" по отношению к природе, к телу и теле-

сности или на искупление обществом его вины перед "вторым полом".

И конечно, спасительная роль вверяется "сверхавангардному" искус-

ству, которому предоставляется абсолютная свобода в его постмодер-

нистских поисках. Как бы ни были интересны отдельные темы и ре-

шения, выдвигаемые в борьбе против разума, философия на исходе

XX в. пока не предложила ничего спасительного и конструктивного

вместо шумно ниспровергаемых науки и разума. Более того, предпо-

сылки "философии субъекта", "философии сознания", от которых

надеялись избавиться, сохранились и в большинстве бунтарских кон-

цепций. Таков вывод Хабермаса.


Сам Хабермас предлагает новый проект критики разума и его об-

новления - через разработку концепции коммуникативного разума, о

которой уже говорилось в посвященной его учению главе. Необходи-

мо иметь в виду, что Хабермаса можно (условно) отнести к той группе

истолкователей и критиков проекта модерна - т.е., собственно, тра-

диций философии нового времени, философии Просвещения, - кото-

рые выступают за пре-одоление этих богатых и разнообразных тради-

ций. Он не соглашается, как мы видели, с основными установками

постмодернистской критики, которая претендует на коренное отрица-

ние проекта модерна. А теперь, охарактеризовав распространенное

сегодня на Западе понимание проекта модерна, попытаемся разоб-

раться в противопоставляемом ему постмодернистском проекте.


Главные установки и идеи постмодернизма

("проект постмодерна")


С резких и решительных обвинений в адрес эпохи модерна и ее

проекта, собственно, и начались постмодернистские дискуссии. Обыч-

но они заканчиваются серьезным предостережением: если человече-

ство будет продолжать жить по законам и принципам модерна, то

возникнет угроза для самого существования нашей планеты. В этом

критики модерна единодушны. Более или менее однородны описания


основных черт эпохи модерн, о которых только что шла речь и из

которых мы выбрали наиболее важные философские рассуждения.

Гораздо сложнее обстоит дело с позитивными идеями, установками

самого постмодернизма. Здесь не приходится рассчитывать на опреде-

ленность характеристик и описаний. Соответственно лишены четких

очертаний встречающиеся в литературе определения постмодернизма.

Его определяют по-разному: в нем видят особую историческую эпоху,

отличающуюся специфическим "состоянием ума" (Ф. Лиотар). В дру-

гих случаях постмодернизм предстает как "аисторическое восстание

без героев против слепого инновационного информационного обще-

ства (Ч. Ньюмен)." Иногда суть и содержание постмодернизма связы-

вают с тем, что с его помощью поднялась новая волна "американского

военного и экономического господства над миром" (Ф. Джеймисон).


Не менее расплывчаты определения исторических границ, должен-

ствующих разделить эпохи модерна и постмодерна. Чаще всего фило-

софию Просвещения причисляют к эпохе модерна и считают, пользу-

ясь терминологией Лиотара, главного теоретика постмодернизма, од-

ним из "великих повествований модерна". Однако сам же Лиотар за-

явил, что Дидро, например, является для него "воплощением постмо-

дернизма", ибо он нанес удар по "великим повествованиям", ведущим

свое происхождение от исходных христианских моделей. Правда, со-

гласно Лиотару, потом традиция великих повествований снова возро-

дилась и окрепла благодаря немецкому идеализму и французскому

республиканизму, а затем обрела новую форму в марксизме. Извест-

ный современный писатель и ученый Умберто Эко, активно участво-

вавший в дискуссиях о постмодернизме, иронически заметил, что у

ряда авторов возникла склонность находить предшественников пост-

модернизма во все более ранней истории; таковым не сегодня-завтра

объявят Гомера Но и сам У. Эко полагает, что размежевание, анало-

гичное борьбе "модерна - постмодерна", можно обнаружить в любой

переходной эпохе человеческой культуры. Привлекая к рассмотрению

материал по истории современной литературы, Эко приходит к выво-

ду, что постмодернизм имеет своей целью разрушение привыч-

ных для предшествующей культуры разделений и дихотомий

- реализма и ирреализма, формализма и содержательности, "чисто-

го", элитарного и массового искусства и т.д.


В постмодернистских дискуссиях вовсе не случайно звучит голос

выдающихся представителей литературы и искусства. Собственно, в

этих областях культуры и началась борьба против эпохи "модерна".

И лишь потом она докатилась до философии. Закономерно и то, что

тон в философских дискуссиях стали задавать французские мыслите-

ли, всегда чутко реагировавшие на брожение идей и умонастроений в

литературе и искусстве.


Перелистаем страницы истории. В США понятия "постмодерн",

"постмодернизм" стали достаточно широко употреблять уже в конце

50-х годов. Применяли их главным образом в дискуссиях о новейшей

тогда литературе. Впоследствии, в 60-70-х годах, эти термины стали


фигурировать и в дебатах об архитектуре, живописи и других видах

искусства. На первый план выступали следующие тезисы теоретиков

постмодернизма в искусстве. Искусство предшествующей эпохи, эпо-

хи модерна, объявлялось элитарным, тогда как заслугой нового -

постмодернистского - искусства считалось преодоление барьера между

искусством и широкой публикой - впрочем, при сохранении опреде-

ленными произведениями искусства элитарного значения. Теоретик

постмодернистской архитектуры Ч. Дженкс в книге "Язык архитекту-

ры постмодерна" (1977) говорит о "двойном кодировании", заключен-

ном в постмодернистской архитектуре: один язык обращен к "ангажи-

рованному меньшинству" знатоков, другой - к обычным людям, к

большинству. Каждый из слоев "читает" архитектуру на понятном

ему "языке". Другая формула, распространенная в постмодернистс-

кой архитектуре, выражена немецким теоретиком Клотцем в работе

"Модерн и постмодерн. Современная архитектура 1960- 1980" следу-

ющим образом: произведение архитектуры - это уже не носитель

функций и не чудо конструкции, но изображение символических со-

держаний и художественных тем; <это эстетические фикции, которые

уже не есть абстрактные "чистые формы" - они находят предметное

проявление> Лозунг Клотца: "не только функции, но также и фик-

ции" - характерен для постмодернистской эстетики.


Исследователи постмодернизма обращают внимание на то, что тер-

мин "постмодернистское общество" в конце 60-х годов стал встречать-

ся и в социологической литературе. Так, американский социолог А. Эт-

циони в книге "Активное общество. Теория социальных и политичес-

ких процессов" (1968) писал, что постмодернистская эпоха начинает-

ся (условно) после 1945 г. и приносит с собой альтернативный выбор:

либо стремительное и неудержимое развитие технологий, опирающих-

ся главным образом на критерии их эффективности и на ценности

господства - подчинения, либо выбор новых ценностных ориенти-

ров, которые открывают перспективу "активного общества".


В литературе, посвященной философии постмодернизма, обычно

выделяют два этапа, связанных с формированием его принципов и

позиций. Первый этап - развитие постепенно приведших к постмо-

дернизму идей постструктуралистов, постфрейдистов. На формирова-

ние философии и эстетики постмодернизма решающее влияние оказа-

ли: 1) идеи Ж. Лакана (концепция воображаемого и символического,

критика "философии субъекта", учение о языке); 2) теория деконст-

рукции Ж. Деррида.и ее применение к эстетике; 3) постмодернистские

концепции искусства Ж. Делёза и Ф. Гаттари (концепция "ризо-

мы"), Ю. Кристевой (исследования страха, ужаса, смерти, отврати-

тельного как феноменов жизни, литературы, искусства, философии;

изучение метаповествования как отличительной черты постмодернист-

ского искусства; феномен любви и его психоаналитическая структура

и т.д.); М. Серра (метод "беспорядочного энциклопедизма" в приме-

нении к истории науки, философии, искусства; критика гносеологи-

ческой модели философии и науки модерна; теория коммуникации


как новый синтез науки, искусства, философии). (06 учениях боль-

шинства из перечисленных философов речь уже шла в этом учебни-

ке.) Второй этап - развитие постмодернизма в собственном смысле.

За последнее десятилетие, как отмечают специалисты (Н.Маньков-

ская), сложился круг исследователей, посвятивших себя изучению раз-

личных аспектов постмодернизма в философии, эстетике, культуре и

искусстве. Наиболее известные из них - Ж. Бодрийяр (Франция),

Дж. Ваттимо (Италия), X. Кюнг, Д. Кампер (Германия), Д. Барт,

В. Джеймс, Ф. Джеймсон, Ч. Дженкс, Р. Рорти, А. Хайсен, И. Хас-

сан (США), А. Крокер, Д. Кук (Канада), М. Роз (Австралия)".


Подводя итог развитию дискуссий в литературе, а отчасти и в

философии искусства, известный теоретик постмодернизма Ихаб Хас-

сан выделяет следующие главные принципы и ценности постмодерна.