А. Г. Войтов философское основание теории (Осмысление проблемы) Учебное пособие

Вид материала

Учебное пособие

Содержание арифметика геометрия логика диалектика Р. Луллий Анализ идей Лейбница Проблема математической логики (МЛ) (16.03.2012) Методы – более сложная форма ИППО. Они - комбинация принципов и иных приемов познания. Они - прагматичны для тех, кто их освоил. Первый шаг Второй шаг Третий шаг 4.7. Философия нового времени А.Г. Баумгартен (1714-1762) и Ф.Х. Баумейстер. Х. Вольф (1679-1754) А. Сен-Симон

Подобный материал:

• А. Г. Войтов философия учебное пособие, 5408.43kb.
• Учебное пособие под редакцией акад. Файзуллина Ф. С. Уфа 1996, 5523.21kb.
• Учебное пособие Павлодар удк339. 9 (075. 8) Ббк 65., 1778.36kb.
• Иван Павлович Сусов. История языкознания: учебное пособие, 4095.39kb.
• Иван Павлович Сусов. История языкознания: учебное пособие, 5333.61kb.
• А. П. Шихвердиев Проект Корпоративный менеджмент учебное пособие, 4246.31kb.
• Товарищество материалистов–диалектиков, 2247.58kb.
• Учебное пособие Москва 2009 Авторы: Хорзов С. Е., В. И. Чалов Рецензент, 2616.96kb.
• К. Д. Ушинского Институт педагогики и психологии Кафедра управления образованием Основы, 1895.05kb.
• Темы презентаций по первому модулю (теории государства и права): Проблемы формирования, 57.5kb.

арифметика геометрия логика диалектика

До Декарта арифметика и геометрия развивались как самостоятельные математические дисциплины. Координатная плоскость Декарта позволила создать современную математику с взаимными переходами от алгебры к геометрии и обратно. Аналогично до Лейбница существовали логика и диалектика. Но они не были такими реальными технологиями, как арифметика и геометрия. Лейбниц указал направление интеграции этих наук диалектической логикой. Средством для этого были названы сориты, и он разработал много соритов, которые изданы в оригинале, но не переведены на русский язык. В то время еще не было термина «диалектическая логика», но именно она осуществляется посредством соритов. Это важный вклад Лейбница в понимание качества объектов (в отличие от количественного их аспекта).

Другая идея Лейбница состояла в том, чтобы интегрировать математику и диалектическую логику в математическую логику (или кибернетику, говоря современным языком) как средство познания. В результате возникла символическая и математическая логики. И их содержание позитивно для определенных направлений науки. Однако они не стали нормой всех наук. Более того, они не решают поставленной Лейбницем проблемы. Эту идею Лейбница можно назвать и утопией. Не следует этого делать с тем, чтобы не дискредитировать данную постановку проблемы. Может быть, общество когда-либо и решит эту проблему. Но для этого нужно опережающе решить много проблем научного познания. В частности, диалектическая логика должна стать нормой обыденного сознания. «Самоучитель мышления» решает в определенной мере эту проблему, что не отрицает его относительности и необходимости развивать ТДМ по всем возможным направлениям. Но проблемы теоретической философии не ограничиваются только методологической ее функцией.

Интеллектика решает проблему начала реформы философии, «к которой стремился Декарт: «… превратить философию в универсальную математику» [44.87]. «Декарт не столько искал непосредственного применения математического метода к философии, сколько видел в научном характере математики идеал, к которому должны стремиться все остальные науки и, прежде всего, философия …» [там же]

Р. Луллий (1235-1315) предпринял попытку разработать логическую машину, моделировавшую логические операции. Ее подвергли критике многие авторитеты, а у Лейбница она вызвала воодушевление.

У Платона математика – высшая форма мудрости [см. 191.Т.4.с. 442 и далее].

Математика стала обыденным инструментом. Ее критика минимальна, хотя Гегель в «Феноменологии духа» подверг сомнению математику. Математика остается во многом неопределенной наукой. Сейчас никто из ее профессионалов не знает ее всю. Н. Бурбаки отмечал: «даже сами математики не могут постичь ее во всей полноте» [276.58].

Давно назрела необходимость качественного скачка математики, который возможен на основе использования диалектической логики и теоретизации математики. В таком случае математика станет системной, более обозримой, более доступной не только профессионалам, но и остальным ученым.

Главный же скачок математики зависит от опережающего освоения диалектической логики, которая объясняет качество объектов. «Что является предпосылкой всего лишь количественного различия вещей? Одинаковость их качества» [148.Т.46.Ч.1.с.117].

Для теоретизации математики надо поставить проблему «Что такое математика?» и построить кладограмму – систему мега-, макро-, микросоритов. Р. Курант, Г. Роббинс [127] ставили эту проблему в 1939 году. С тех пор математика шагнула вперед, а поэтому следует систематизировать современную математику. Математики могут воспользоваться диалектической логикой для решения этой проблемы.

Анализ идей Лейбница

По Лейбницу философствование представляет собой ничто иное, как применение логики, обучение логическому (и диалектическому) мышлению. “... Истинная логика не только является инструментом, но и в какой-то мере содержит в себе принципы и истинный метод философствования ...” [134.Т.3.с.63].

Все великие философы того исторического периода (Бэкон, Локк и др.) указывали на неопределенность терминологии, которая препятствует пониманию действительности. “... В строгом философствовании следует пользоваться только конкретными терминами” [134.Т.3.с.76]. Он далее указывал на негативную страсть к неопределенным, неконкретным терминам при философствовании: “определенно известно, что именно эта страсть к выдумыванию абстрактных слов затемнила нам чуть ли не всю философию, хотя философское рассуждение прекрасно может обойтись без них” (там же). “Итак, говоря по правде, я никогда не видел какой-нибудь серьезной пользы от абстрактных терминов для строгого философского стиля, злоупотреблений же ими, и притом больших и весьма опасных, великое множество” [134.Т.3.с.77].

1000-летнее господство логики и диалектики завершилось в ХVI веке. В результате модной стала их критика как схоластики, которая обернулась против Аристотеля. Лейбниц исходил из признания исторического вклада Аристотеля в развитие философии, логики, интеллектуальной технологии, философского исчисления [134.Т.3.с.87]. Для него вклад Аристотеля в философское исчисление непререкаем. Иными словами, Лейбниц признает логику как науку об уме [134.Т.3.с.91]. Идеи Лейбница базируются на таком отношении к логике Аристотеля. По Лейбницу, Платон и Аристотель заложили начало философского исчисления: “Аристотель, опираясь на мысли своих предшественников, первым, насколько известно, придал логике форму некоего математического знания, так что она стала доказательной” [134.Т.3.с. 449].

Обратите внимание на то, как в приведенном положении, Лейбниц соотносит понятия “доказательства”, “логики”, “математики”! Логика – это и есть форма математики (математического исчисления). И только в силу этого она доказательна. В свою очередь, математика - прикладная форма логики как интеллектуальной технологии.

Аристотель действительно дал образец большого таланта, способного к открытию сокровенных истин и доказательств. Он совершил великое деяние, заложив первоначальные основы той науки, которая некоторым образом оживляет и делает достоверным все остальные науки [см. 134.Т.1.с.194-195]. «Нельзя поэтому удивляться, что та основная наука, которая величается названием первая философия, о необходимости создания которой говорил уже Аристотель, до сих пор остается в области чаемого» [134.Т.1.с.244].

Некоторые современные философы уничижительно относятся к логике Аристотеля. Например, философ США Р.А. Уилсон говорил: «Большая часть людей все еще думает в этих категориях, включая даже некоторых ученых, которые, казалось бы, должны быть в курсе, что аристотелевская логика окончательно устарела. Мне кажется, что это трагично и опасно» [258].

Лейбниц продолжил линию Декарта по разработке “Правил для руководства ума”. Его собственные правила напоминают правила Декарта. Следует выделить три уровня его идеи “философского исчисления”:

Идея Лейбница

_{┌──────────┼───────────┐}

замысел ® приемы ® факт применения

Замысел.

Лейбниц отмечал возникновение главной его идеи в детстве и ее поиск всю жизнь. В этой связи приведу только одну его фразу – “Боже милостивый, сколько бумаги я перевел ...” [134.Т.3.с.413]. Людям, далеким от писанины, кажется, что главная трудность – процесс писания, а не поиск идей, которые следует написать. Можно вспомнить выражение Маяковского – о “тысячах тонн словесной руды, единого слова ради”. И это так. И как тяжело было ранее без компьютеров…

Лейбниц исходил из нищеты духа [134.Т.3.с.464] и решал проблему упорядочивания идей духа [134.Т.3.с.415]. Возможную находку он называл по-разному. “Но для того, чтобы создать эту письменность, или, иначе, характеристику, заключающую в себе столь удивительное исчисление, нужно искать точные определения понятий” [134.Т.3.с.492].

“Но пока не найден метод, посредством которого можно было бы в естественных науках получить из имеющихся данных все выводы, какие могут быть сделаны, подобно тому как это происходит по определенному порядку в арифметике и в геометрии. ... Если люди научатся действовать так же и в натуральной философии – а они этому научатся, когда захотят поразмыслить, – то, вероятно, удивятся, что так долго оставалось неизвестным то, незнание чего следует вменить в вину не лености или слепоте предшественников, а отсутствию правильного метода, который один только может пролить необходимый свет” [134.Т.3.с.230]. В связи с этим он и вел поиск интеллектуальных приемов, которые позволили бы понять объект. Эти приемы названы им по-разному, в том числе производным словом от слова “знак”, число, язык. Эти методы должны быть универсальными, и они должны позволять упорядочивать понятия, объекты. Они должны быть одинаковыми для всех народов. “Очень важно, чтобы выводы человеческой мысли были упорядочены какими-то, похожими на математические, правилами” [134.Т.3.с.186]. Эти методы должны обеспечить переход от смутных представлений к понятиям [134.Т.3.с.402]. “Свести все человеческие рассуждения к некоторому виду исчисления, которое служило бы для установления истины” [134.Т.3.с.491]. Это должно быть нечто вроде нового органона [134.Т.3.с.416]. «Я бы желал, чтобы наши беседы послужили поводом кому-нибудь найти эти истинные пособия для искусства рассуждения...» [134.Т.2.с.498].

Приемы

Обыденному уму вряд ли покажутся эвристичными идеи Лейбница – слова о них он может посчитать пустыми. Особенно это касается соритов. О них написано в самоучителе мышления и здесь не пересказываю то, что может быть основанием для понимания их значения.

В современной литературе идет разный перевод с греческого одного и того же слова. Один раз его заменяют русским, а другой раз пишут его греческое звучание русскими словами (транслитеризация). В результате у непосвященного читателя не возникает целостной картины по данному вопросу. Более того, сам феномен называют порой софизмом, т.е. приемом для сознательного обмана других, а не эвристичным приемом, который показывает процесс превращения одного в другое и возникающие в связи с этим трудности познания.

Звучание этого греческого термина близко к определенному русскому слову, которого люди часто стесняются (сориты – сортиры). Одновременно звучание по-русски этого греческого термина ассоциируется (по крайней мере, у студентов) с таким же названием непопулярного явления (куча – дерьмо). В результате, часто все это ведет к смеху и пожеланиям заменить эти слова чем-либо другим. Иногда, это приходится делать, но не следует идти на поводу у некомпетентных людей.

Древнегреческие мыслители иллюстрировали процесс превращения одного явления в другое тем, что клали зерно (или камушек) на стол и спрашивали “Куча?”. Затем добавляли постепенно по зерну до тех пор, пока человек не приходил к мнению о том, что данное множество зерна является кучей. Тем самым они показывали процесс превращения одного феномена (не кучи) в другой (кучу) и необходимость отображения этого превращения понятиями. Как писал Ленин – проблема не в том, что есть развитие, а в том, как его выразить в логике понятий. И такой прием иллюстрации был назван словом “сорит” от древнегреческого “сорос” (куча). Сорит и является приемом, который служит объяснению объекта на основе его развития. Иными словами, сориты показывают процесс превращения количественных изменений объекта в качественные.

В материалах Лейбница имеется слово “сорит”. Но переводчик использовал и слово “куча” [134.Т.3.с.238], а в сноске указано, что это софизм [134.Т.3.с.676]. Лейбниц использовал понятие «куча» как определенный род рассуждения древних. Для него сорит  непрерывный силлогизм, что сейчас называют полисиллогизмом.

Лейбниц использовал понятие “сорит” в качестве беспрерывной цепи слов [134.Т.3.с.66] или «особой цепи силлогизмов» [134.Т.2.с.493]. У Дж. Локка возникла идея превращения записи силлогизмов в ряд, который становился эволюционным рядом. Именно такая трактовка соритов дана в “Логике” Баумейстера ХVIII века (последователя Лейбница). Такую их трактовку ведут от Цицерона. В конце эпохи схоластики соритом называли систему предложений, в которой сказуемое предыдущего является подлежащим последующего предложения. С тех пор в науке укрепился способ показывать развитие объекта названием его промежуточных форм цепочкой слов через стрелку. Сориты показывают переход количественных в качественные изменения. Тем самым отражение развития объекта последовательностью его состояний позволяет адекватно определить содержание каждого из них, построить системное их объяснение или их теорию. Это и есть главный прием аналитики, комбинаторики, диалектики и т.п.

Силлогизмы «это своего рода универсальная математика, все значение которой еще недостаточно понято. Можно сказать, что в ней содержится искусство непогрешимости, если умеют правильно пользоваться им ...» [134.Т.2.с.492-493].

Тогда соритами фактически называли полисиллогизмы. Современная логика ушла от этого значения слова “сорит” и пользуется термином “полисиллогизмы”. Соритом же называют то, как в живой (устной) речи люди пользуются этим приемом мышления  сокращенно, опуская многие промежуточные формы данного рассуждения. Сегодня соритом называют сокращенный полисиллогизм.

Факт

Технология открытия Лейбница аналогична руководству для ума Декарта и «Об управлении разумом» Локка. Она соответствует ТДМ в целом [134.Т.3.с.98 и далее].

Фактом ДЛ Лейбница являются его “Размышления о познании, истине и идеях”. Он дал постановку проблемы одним абзацем, затем показал в целом все формы, а затем конкретное их объяснение. Все это легко представляется в форме дихотомной модели [134.Т.3.с.101]. Фактом сорита является и объяснение понятия “справедливость” [134.Т.3.с.493].

Лейбниц разработал много соритов. И многие из них собраны и опубликованы [см.134.Т.3.с.701], но на русский язык эти работы не переведены.

Проблема “всеобщего исчисления” [134.Т.3.с.474]

Замысел Лейбница состоял в том, чтобы разработать общую (всеобщую) науку как искусство открытия [134.3.443 и 479, 487], “усовершенствовать искусство открытия в целом” [134.Т.3.с.491]. “... В искусстве мыслить, как и во всех других искусствах, есть свои секреты. И в этом состоит предмет всеобщей науки, которую я намерен изложить” [134.Т.3.с.490]. Метод решения проблем – свести рассуждение к некоторому виду исчисления. Тем самым сделать метод доступным всем. Предмет этой всеобщей науки  мышление [134.Т.3.с.490]. Она должна обеспечить анализ понятий [134.Т.3.с.572], искать способы точного определения понятий [134.Т.3.с.492]. Задача исследователя – вывести значение слова через беспрерывную цепь, так сказать, через сориты [134.Т.3.с.66]. Сориты обеспечивают не только ясность слов, но ясность конструкции речи, текста [134.Т.3.с.65].

Ядро ДЛ можно свести к следующему ряду проблем:

сориты ® полисиллогизмы ® теория.

В повседневной жизни речь людей неполна, содержит много пропусков в рассуждениях и т.п. Люди говорят и соритами, даже не подозревая об этом. В связи с этим надо кратко пояснить ядро логики.

1. Энтимемы ® эпихейремы ® сориты




2. Суждения ® силлогизмы ® полисиллогизмы.

Первый ряд – сокращенные формы разговорной, обыденной речи, а второй ряд указывает полную форму соответствующей мысли. Сориты разворачивают в полисиллогизмы, но это можно сделать, только восприняв диалектическую логику. И сегодня это не стало нормой не только устной речи, но и письменного объяснения. И идущая с древности идея состоит в том, что доказательство – это и есть полисиллогизм или теория в строгом смысле слова. И только теория позволяет одинаково понимать объект, выявлять (по примеру математики) ошибочные элементы доказательства и т.п. Для этого следует обеспечить разработку понятия как такого феномена, который строго отражает свойства объекта. Содержание понятия однозначно. Оно существует в голове человека, и проблема в том, как его вывести на бумагу таким образом, чтобы все его свойства были отражены, осознаны в качестве признаков объекта.

Лейбниц, как и до него Декарт, не верил в чудо. Он полагал, что только указывает направление решения проблемы. Результат его поисков приведет к нужному “через много столетий” [134.Т.3.с.396]. Но решение проблемы состоит в исчислении или оперировании [134.Т.3.с.503], в логическом или философском исчислении понятий. И продвинуться в этом замысле можно разработкой соритов [134.Т.3.с.493], которые являются скелетом рассуждений – длинной цепью доказательств [134.Т.3.с.450]. Только в таком случае “цепь рассуждений развертывается так, что дает нам полную уверенность в выводах и указывает безошибочный путь в дальнейшем” [134.Т.3.с. 446]. «Дай Бог, чтобы удалось сделать из нее (логики – ВАГ) нечто большее, чем то, что она представляет собой теперь, и найти в ней те истинные пособия для разума, о которых говорил Гукер и которые подняли бы людей высоко над их теперешним состоянием» [134. Т.2. с.502].

“Правила для руководства ума” Декарта дали наставление по использованию развития в качестве основы понимания объекта, особенно в пятом правиле (и третьем правиле работы о методе). На этой основе Лейбниц разрабатывал сориты как способ интеллектуального исчисления свойств объектов. Это является диалектической логикой.

Построение эволюционных рядов (соритов) требует адекватного понимания самого развития. Поэтому последователи Лейбница все более переходили от шаблонного руководства к объяснению главного свойства объекта  его развития как основы его понимания. И. Кант сформулировал наставление по этому вопросу, когда указал на необходимость идти не только «назад» в объяснении, но и «вперед», по сравнению с конкретной формой объекта  искать не только предшественников, но и последователей. Но такое наставление недостаточно. Надо найти более адекватную основу, а поэтому продолжить построение нового органона или новой философии. Прежняя форма философии господствовала, а поэтому Кант направил все свои усилия на утверждение необходимости новой философии, написав к ней вступление (пролегомены). Эту же мысль выразил Фихте утверждением – новую философию следует назвать наукоучением. На его основе Гегель разработал диалектическую философию, что и привело в последующем к диалектической логике. История ДЛ полна превратностей, и здесь нет необходимости ее отражения.

Философия возникла как учение о мудрости и постоянно уточняет свой объект, все более приближаясь к истине. Философия третьего тысячелетия не может не быть основанием науки – теорией интеллекта (интеллектикой) и наукой о науке вообще (метанаукой). Философия и наука идут в этом направлении, даже если не используют данной терминологии. Особенно укажем на биологию как наиболее теоретичную науку, которая строится на основе систематики как современной формы комбинаторики. Системный бум с 1960-х оказался простой модой и “холостым выстрелом” тех, кто руководствуется принципом “обойдемся без философии”. Практическая систематика биологии – кладистика (кладизм). Она является фактом ДЛ и имеет универсальное значение.

И пятое правило Декарта, и сориты, и кладограммы (я убежден и многое другое из духовного наследства науки) – разные аспекты одного и того же, что и следует считать содержанием ДЛ. В связи с этим надо переформулировать слова Лейбница. Он писал “... Вместо того чтобы спорить, можно будет сказать: посчитаем!” [134.Т.3.с.492]. А сейчас надо сказать  “вместо спора построим сорит, кладограмму любого понятия”!

«В заключение я готов признать, что схоластическая форма аргументации обычно неудобна, недостаточна, громоздка, но одновременно с этим я утверждаю, что нет ничего более важного, чем искусство аргументировать по логике, т.е. полно с точки зрения содержания и ясно с точки зрения порядка и формы выводов как самоочевидных, так и доказанных раньше» [134.Т.2.с.498].

В произведении «О приумножении наук» [134.Т1.с.164 и далее] Лейбниц надеялся на восстановление наук будущими поколениями исследователей. И основанием для этого он полагал философию.

***

- Гегель адекватно увидел главное у Лейбница [61.с. 192].

- Интересны тезисы В.П. Кохановского на 3РФК [см. 184.Т.1.с.53]. В частности: «Из сказанного следует, что универсальный метод Лейбница, его «Новый органон» есть единство формальной логики и диалектического метода, о котором зачастую просто забывают, говоря о методе немецкого мыслителя».

- Не уточняя текст о Лейбнице, исправлю мою ошибку в нем: Лейбниц, как затем и его последователь Баумейстер, называл соритами фактически полисиллогизм. Поэтому содержание ДЛ – построение полисиллогизмов. В повседневной жизни используют их сокращенные формы – сориты.

- Мареевы не увидели главного в наследии Лейбница, но акцентировали идеи прошлых философов о догматическом тупике Лейбница [147]. Тем самым они дали очередной аргумент правоте Дж. Локк – надо читать первоисточники, а не труды комментаторов.

Проблема математической логики (МЛ) (16.03.2012)

Принадлежность МЛ философии притягивает людей. Привлекла она и мое внимание 45 лет назад. Тогда в ней я ничего не понял, как не понимаю и сейчас. Мои наскоки на нее были неоднократными и безрезультатными. Я уяснил тот факт, что МЛ мне не нужна – не помогает осмыслению проблем. И это мнение не изменилось по настоящее время.


В печати высказан весь возможный разброс мыслей о МЛ - от превознесения до отрицания.

Суть и значение МЛ мне прояснилась после изучения работ Лейбница (конец 1990-х). Но главным тогда оказался его вклад в диалектическую логику, что я и отразил выше. Что же касается МЛ, то я обходил эту проблему в виду некомпетентности. Противодействующим фактором стало сотрудничество с В.И. Лобановым. Его книги и пояснения - основа доверия его суждениям по данному вопросу. На их основе хотел бы выработать гипотезу понимания МЛ.

Уточню один важный для меня момент. Простите интровертам, каковым являюсь и я, то, что наше племя хочет не только быть услышанным, но и понятым. Ганс Селье отметил это в качестве недостатка интровертов, а для меня это достоинство. Одновременно, как овен, я слушаю других, но разделяю и такую баранью черту – обижаюсь, когда меня не слушают. В таком случае я дистанцируюсь от оппонентов. Разделяю давнишнюю идею – истина есть процесс, а поэтому приходиться быть многословным. И если вам не в терпеж, то найдите себе лучшее занятия, бросив данный опус.

Итак, обозначим становление технологии понимания. Уясним многообразие форм отражения мира людьми:

Инстинкты  интуиция  интеллект

Соответственно конкретизируем формы познания:

Чувства  ясность  понятность

Понятность – высшая форма интеллектуального отражения мира людьми. Она предполагает осознание технологии отражения мира. С древности люди разрабатывают интеллектуальные приемы познания объектов (ИППО), которые облегчают понимание мира.

ИППО раскрывают с разной степенью определенности:

ИППО

_{┌──────────┼───────────┐}

Принципы  методы  алгоритм

Принципы – исходная форма ИППО. Они конституируют определенный аспект познания, но не всегда конкретно. Называют принципы - несуразные и взаимоисключающие и т.п. Они не обязательно практичны, прагматичны. Настоящие принципы – важная форма ИППО, но они эвристичны, плодотворны только гениев и непригодны обыденным людям.

Методы – более сложная форма ИППО. Они - комбинация принципов и иных приемов познания. Они - прагматичны для тех, кто их освоил.

Алгоритмы – наиболее развитая форма ИППО. Это технологически однозначная система элементарных действий, обеспечивающая достижение поставленной цели всеми, кто освоил их.

Названные формы ИППО - основа для определения состояния двух главных направлений понимания мира:

• математики - о количественном познании мира
  
• философии – качественном познании мира
  

Математика – первая наука, которая достигла совершенства при понимании количественного аспекта мира. Она также должна развиваться и средством для этого может быть только философствование… Беда в том, что само философствование не стало нормой сознания людей.

Философия – наука о технологии понимания качественного аспекта мира. Ее представители пытаются решить эту проблему. Было предложено множество проектов решения проблемы. И сегодня их много. Но решения проблемы нет. Выделим главные ступени в процессе разработки философии как науки о качественном познании мира:

┌─ Математическая логика (МЛ) Логика

┌─┴─ Диалектическая логика (ДЛ) ┌───┼────┐

┌─┴─── Формальная логика (ФЛ) ФЛ  ДЛ  МЛ

Первый шаг – логика Аристотеля. Это философия Аристотеля или ее ядро. Философии нет вне логики, как и логики - вне философии. И когда в 2003 году почти одновременно было два обособленных мировых конгресса по логике и философии, то это свидетельствует о непонимании данной проблемы ни теми, кто называет себя логиками, ни теми, кто называет себя философами. Несомненно, надо уточнять «математику Логики» [148.Т.20.с.520] Аристотеля и всех его последователей в этом деле. Их достижения существенны, и нельзя требовать от них решения всех проблем по данному вопросу. Каждый человек несет ответственность перед собой за собственные деяния – и помыслы и их интеллектуальные основания. Логика Аристотеля разработана на уровне принципов ИИПО. Она – нечто, но только для гениев.

Второй шаг – диалектическая логика Лейбница. Это, видимо, побочный продукт его более общего устремления. Тогда не было термина ДЛ, но Лейбниц практически показал как надо мыслить диалектически. Было много бесплодных гипотез ИППО ДЛ. Мой синтез идей мыслителей по вопросу технологии ДЛ позволяет представить ее на уровне метода, которому можно учить всех людей со здравым рассудком.

Третий шаг – замысел математической логики Лейбница. Возникшая математическая логика многообразна. Я не знаю ни ее содержания, ни истории. Гипотетически предполагаю два ее направления:

• Непродуктивная (господствующая парадигма)
  
• Продуктивная (альтернативная парадигма)
  

Господствующая версия МЛ непродуктивна, по крайней мере, в той сфере, которой я занят. В связи с этим понятны уничижительные ее оценки многими авторами. Современные ее исследования существуют в форме исследований операций. Их оценка дана Акоффом: «Будущее исследования операций уже в прошлом» [1.с.398].

Альтернативная версия МЛ видится следующим образом. Следует строго обособить три формы традиционной логики. В них каждая последующая – превращенная форма предыдущих. Специфики последующих – их признаки.

Логика

┌─────┴────┐

формальная (ФЛ) – символическая (СЛ)

┌─────┴────┐

просто – математическая

Символическая логика – это модифицированная формальная логика. Ее специфика – символизация операций как средство формализации рассуждений с понятиями. Этот сдвиг формальной логики идет в направлении, указанном Лейбницем и весьма важен для понимания МЛ. Очень часто МЛ сводят просто к символической версии ФЛ, т.е. эти выражения считают синонимами. Тем не менее, МЛ должна быть более развитой формой СЛ. Только в таком случае она имеет право на самостоятельное значение по сравнению с предыдущей. И фактически, можно утверждать, что имеется уже такое движение к истинной МЛ. Главная проблема – уяснить переход:

СЛ  МЛ

Булева алгебра – следующий шаг к собственно математической логике, а затем разработки Порецкого и Кэррола. Но они не привлекли внимания исследователей, а поэтому остаются скорее в потенции. Далее пошел В.И. Лобанов. В результате создан определенный математический аппарат для исчисления качества объектов. И этот инструментарий практичен для решения частных проблем.

Математическую логику Лобанова следует считать всего лишь первым шагом к решению проблемы, осмысленной Лейбницем. Главная же сейчас задача – пройти от идей Лейбница до идей Лобанова, показав кумулятивно процесс:

Лейбниц  Буль Порецкий  Кэррол  Лобанов

МЛ нельзя создать вне ДЛ и тем более ФЛ. Они – фундаментальные технологии МЛ. Но последняя должна иметь приращение приемов для обособления от предшественников. Содержание МЛ преемственно отразит и силлогистику ФЛ и кладистику ДЛ и Булеву алгебру и нечто от информатики. В информатике существует уже полвека, как утверждают некоторые ее представители, инструментарий обработки информации на основе дихотомных моделей, внешне схожих с кладограммами. Может быть, этот аппарат и кладограммы являются таким следующим шагом к разработке математической логики в лейбницианском смысле?


4.7. Философия нового времени

Выделим разные исторические формы философии:

Философия

_{┌─────┴────┐}

Классическая – модерн

_{┌─────┴────┐}

Традиционная – современная

_{┌─────┴────┐}

Античная – нового времени (с ХУII века)

А.Г. Баумгартен (1714-1762) и Ф.Х. Баумейстер. Я и сейчас не четко представляю идейный вклад каждого из них, как и их судьбы. Не следует опускать их из истории становления теоретической философии. Надо специальное изучение их духовного наследия. Здесь же отмечу ряд фактов. Кант читал ряд своих курсов по Баумгартену и Баумейстеру. В учебном пособии по логике Баумейстера, которое издано на русском языке в 1761 году, а затем переиздавалось, я впервые для себя понял сориты и его определение соритов весьма важно для понимания сути интеллектуального исчисления. В других работах по логике оно не воспроизводиться. Произошло вырождения логики в понимании этого интеллектуального приема. Баумейстер был прямым «учеником» Лейбница, что указывает на преемственность по данному вопросу.

Х. Вольф (1679-1754). Метафизика Вольфа была тем «чистым разумом», против которого выступил Кант. Знакомство с собственными работами Вольфа показывает его существенный вклад в философский прогресс. Прежде всего, практическая направленность его философии, популяризация ее. Гегель писал о том, что Вольф «… превратил философию во всеобщую науку, являющуюся достоянием немецкого народа…» [Гегель: Т. ХI. с. 362]. Без этого не было бы классической немецкой философии. А то, что метафизика устарела, не вина Вольфа. Так же как нельзя считать только достижением Канта то, что он «убил метафизику Вольфа», не заменив ее ничем. В результате, философия остановилась в развитии для определенных философских школ…

Суть метафизики средних веков может быть понята с учетом того, что тогда философией часто называли науку, а метафизикой считали фундаментальное основание конкретных наук. Это была наука об общих признаках мира (онтология).

Интересную версию трактовки вклада Вольфа дают Мареевы: «Вместо науки о мышлении, как её понимал Аристотель, философия у Вольфа становится «мировой мудростью», т.е. наукой обо всем. … Такое понимание философии как знания обо всем многими сегодня выдается за единственно возможное. При этом забывают, что свою популярность указанная трактовка философии получает в ХVIII веке именно благодаря Вольфу» [147.с. 377].

А. Сен-Симон ставил перед философией задачу по нахождению новых идей, которые спасут общество в век индустриализации [262, с. 224].

Морелли «Я не имею дерзкой претензии преобразовывать род человеческий, но у меня достаточно мужества, чтобы говорить истину, не смущаясь воплями тех, которые страшатся ее, потому что в их интересах обманывать человечество, или оставлять его во власти заблуждений, жертвой которых они являются сами» [226, с. 160].

И. Кант. Его философский проект требует пояснения [см. 96.Т.4.с.6-8]. С Ф. Бэкона быстро рос объем фактов ввиду господства «собирающей науки». Переход к «упорядочивающей науке» был настоятелен и предполагал «революцию в способе мышления» [96.Т.3.с.20]. Но господствовавшая философия не обеспечивала этого. И. Кант выступил против господствовавшей парадигмы философии, но не для отбрасывания, а для качественного ее скачка. После Канта многие просто отбросили метафизику и поэтому «пошли назад». Отталкиваясь от Аристотеля, Кант требовал «начать сначала» решение проблемы. «В метафизике приходится бесчисленное множество раз возвращаться назад, так как оказывается, что (избранный прежде) путь не ведет туда, куда мы хотели. Что касается единодушия во взглядах сторонников метафизики, то она еще настолько далеко от него, что скорее напоминает арену, как будто приспособленную только для упражнений в борьбе, арену, на которой ни один боец еще никогда не завоевал себе места и не мог обеспечить себе своей победой прочного пристанища. Нет поэтому сомнения в том, что метафизика до сих пор действовала только ощупью и что хуже всего, оперировала одними только понятиями» [96.Т.3.с.22]. Он отмечал и пагубное влияние монополии школ [там же, с. 32]. Он постоянно обращался к математике как к образцу, которому надо подражать при решении проблем превращения философии в науку. Он констатировал факт того, что «… ни одна из предложенных до сих пор систем, если речь идет об их основной цели, не заслуживает того, чтобы ее признали действительно существующей» [там же, с. 53]. Не заблуждался он и в том, что может стать продуктом его труда – всего лишь критика, а не само учение как органон. Все его учение – пропедевтика. «Поэтому такая критика есть по возможности подготовка к органону или, если бы это не удалось, по крайней мере к канону …» [там же, с. 57] (канон + логика, а органон – диалектика]. «Под системой же я разумею единство многообразных знаний, объединенных одной идеей» [там же, с. 606].

«Ниспроверг устарелую систему лейбницевской метафизики, которая к концу прошлого (т.е. 18 века – ВАГ) принята была во всех европейских университетах» [148.Т.1.с. 537].

«Философия … придает всем другим наукам систематическое единство» [И Кант: 98, с. 332].

«Все спекулятивные философии дошли до такого положения, что вот-вот совсем исчезнут» [95.Т.4.1.с. 207].

Философия Канта «провозгласила себя такой философией, до которой еще вообще не существовало никакой философии» [95. Т.4.2.с.114].

Резюмируем основные положения оценк философского проекта Канта:

1. Кант признал неадекватность господствующей парадигмы философии и необходимость поиска новой ее формы

2. Критика им догматической трактовки философии, как чистого разума, не зависящего от практического разума.

3. Смена им акцента в философском поиске, переход от объяснения главным образом онтологии к раскрытию гносеологии. Это его возврат к главной функции философии как науки о науке;

4. Выступил против господства отжившей формы философии – метафизики;

5. Исходный пункт философского прогресса – исследование познавательных способностей людей, уровней познания и выявления функции того познания, которое требует философского осмысления. Иными словами, переход от рассудка к разуму, как высшей форме познания, или от доктринальной к теоретической науке на основе философии.

6. Проект новой философии в пролегоменах…

7. Кант сосредоточил внимание на исследовании самого разума, т.е. способности познания, необходимости его качественного роста;

8. Осознал проблему разработки метанауки;

9. Учение о причинности и ее проявление во времени как основания диалектического анализа действительности;

10. Обособил предмет и метод (основание) науки;

11. Утвердил необходимость специального исследования оснований науки, т.е. науки о науке.

12. Основатель философского критицизма.

13. Ступенчатость познания мира людьми:

чувственность  рассудочность  разумность

14. Обособление им опытных (эмпирических) и до опытных (теоретических) знаний.

15. И. Кант дал анализ рядов динамики и дополнил положение пятого правила Декарта необходимостью при анализе идти не только назад к предшествующему, но и вперед к последующему [96.Т.3.с.326].

И.Г. Фихте исходил из непонимания философии обществом. «…Даже между настоящими философскими писателями вряд ли найдется и полдюжины таких, которые знали бы, что такое собственно философия…». Вклад Фихте в философию состоит в том, что он указал суть новой философии – она должна быть наукой о науке или наукоучением.

«Но если не хотят ни в коем случае отказаться от излюбленного выражения – философия – и от славы быть философской головой, или философом-юристом, философом-историком, философом-журналистом и т.д., – то пусть согласятся с тем уже раньше сделанным предложением, чтобы научная философия не называлась больше философией, а хотя бы наукоучением. Обеспечив за собой это имя, наукоучение откажется от другого названия – философии...» [271.Т.1.с.569].

Фихте поддержал идею И. Канта о необходимости новой философии и свел ее к науке о науке (наукоучении). Он отстаивал возможность монистического понимания мира (см. Ильенков). Его замысловатые рассуждения трудны для восприятия. Главная ошибка И. Фихте – не делить я и не я. Вместо этого надо бы показать ступени духовного прогресса индивидов (лесенкой Аристотеля) по мере развития их духовного мира, просвещения, развития интеллекта и т.п. По мере воспитания, Я становится Я более гуманного, цивилизованного типа в целом. Иными словами, каждый из нас эволюционирует от одного Я к другому Я... Некоторым людям удается пройти путь к личности, специфика которой – способность мыслить.

Идя вперед от И. Канта, Фихте взял за основу две идеи: превращение философии в науку, а для этого необходимо разработать наукоучение как новую форму философии и обеспечить «познание себя». Он ее пытался свести к яйности. Здесь он пошел ошибочным, по моему мнению, путем.

Шеллинг. "... Подлинно всеобщей философии до сих пор не существует. Подлинно всеобщая философия не может быть достоянием одной нации, и до тех пор, пока какая-либо философия не выходит за границы отдельного народа, можно с уверенностью сказать, что эта философия еще неистинна, даже если она находится на пути к этому" [251.Т.2.с.559].

Фурье указал единство трех ступеней развивающихся объектов – восхождение, апогей, нисхождение. Фурье мастерски владел диалектикой, как и его современник Гегель [см. 148.Т.19.с.197]. «Главное тут то, что каждый прогресс в органическом развитии является вместе с тем и регрессом, ибо он закрепляет одностороннее развитие и исключает возможность развития во многих других направлениях» [148.Т.20.с.621].

Конечно, не следует забывать, что уже Платон дал и нисходящую трактовку объекта [«Федр», 248de]. И другие исследователи, например Вейль, писали о необходимости учитывать и нисходящие процессы.

Метод серий Фурье [см. 148.Т.42.с.484] фактически является эволюционным рядом, отображающим не только становление, но и вырождение объекта. Это метод стихийного проявления диалектики [там же]. Он – хорошая иллюстрация этого метода на примере систематики банкротств [см. 148.Т.42.с.314-321]. У него система иерархических триад, охватывающих 36 форм.

«Фурье не был философом, он питал сильную ненависть к философии, жестоко ее высмеивал в своих произведениях» [148.Т.42.с.338]. Тем не менее, его метод серий был фактом диалектической логики. Он использовал не только принцип Декарта, но и Канта [см. 96.Т.3.с.326]. Он пошел далее их, делая акцент не только на восхождении, но и на нисходящие тенденции в их единстве. Этот аспект его метода весьма актуален в качестве универсального приема.

Диалектическое мышление

_{┌────────┼────────┐}

Декарта  Канта  Фурье









Гегель. В начале ХХI века понимание Гегеля в мире близко «к нулевой отметке» [С. Н. Труфанов: 246.с.10]. Это – результат не стихийного, а сознательного убийства его идей. Имеются и его последователи, в частности С.Н. Труфанов, которые пытаются решить поставленную им проблему на основе современной науки. Его философский проект – разработка руководства по философствованию. Он писал о том, что философия резюмируется в методе.

«Наибольшим попечением та наука, которая образует центр всей духовной культуры, всех наук и всякой истины, т.е. философия» [59.Т.1.с.79-83].

Философия  универсальная рефлексия над сознанием, наукой [там же, с.86]. Поэтому Гегель считал необходимым «подвергнуть исследованию саму способность познания» [там же, с.94 –95].

Философия обеспечивает инструмент познания исследователей, а поэтому ее развитие – дело исследователей, т.е. тех, кто трудится с ее помощью [см.: там же, с.94].

«…Диалектика составляет природу самого мышления» [там же, с.96]. Не точно, так как и математика есть мышление.

Философия своим развитием обязана опыту [см. там же, с. 98]. От эмпирии или опытных или эмпирических наук [см. там же, с. 96 и 98] (опыта, здравого смысла или рассудка) «двигаться навстречу» [там же, с. 98] философии, которая идет вниз. Все это можно показать на схеме. Опыт – непосредственное восприятие действительности, а философия обеспечивает опосредованное [там же, с. 97] восприятие действительности.

«Формообразование сознания» (феноменология духа) возможно только на основе специального обучения людей, что не отвергает использования возможностей и образования и воспитания вообще. Только «формообразование сознания» способно освободить или освоить «энергию мышления». Но для этого надо возведение философии в науку и перейти от любви к знаниям к действительному знанию.

«Какой же смертный отважится вообще решать, что такое истина» [Гегель].

«Как бы упорен ни был рассудок в своем сопротивлении диалектике, ее все же отнюдь нельзя рассматривать как исключительную принадлежность философского сознания, ибо то, о чем в ней идет речь, мы уже находим также и в каждом обыденном сознании, и во всеобщем опыте. … Мы … видим в диалектике всеобщую непреодолимую власть, перед которой ничто не может устоять, сколь бы обеспеченным и прочным оно себя не мнило» [там же,1.208].

"Философию можно предварительно определить вообще как  мыслящее рассмотрение  предметов" [там же,1.85].

"... Философия есть познание посредством понятий..." [там же, 1.с.341].

«…Следует-де познакомиться с инструментом раньше, чем предпринимать работу, которая должна быть выполнена посредством него; если этот инструмент неудовлетворителен, то будет напрасен потраченный труд» [там же, т.1,с.94-95].

«Государственные устройства падали жертвою мысли…» потому, что имеет место «власть мышления» [там же,1.с.111].

«…Разве философия есть что-либо иное, чем исследование истины…» [там же, с. 58].

«Дерзновение в поисках истины, вера и могущество разума есть первое условие философских занятий» [там же, с. 83].

«…Философия должна сделать предметом мышления само мышление» [там же, с. 102].

«…Исследование природы мышления и его правомерности привлекает в новейшее время значительную часть философского интереса» [там же, с. 112].

«Критическая философия, напротив, ставила себе задачу исследовать, в какой степени формы мышления способны вообще доставлять нам познание истины. Точнее, критическая философия требовала, чтобы, ранее, чем приступить к познанию, мы подвергли исследованию способность познания. Здесь, несомненно, заложена верная мысль, что мы должны сделать предметом познания сами же формы мышления. Но здесь же прокрадывается ошибочная мысль, что мы не должны войти в воду раньше, чем научимся плавать. Нет сомнения, что не надо пользоваться формами мышления, не подвергнув их исследованию, но само это исследование есть уже познание» [там же, с. 154]

«Отличительной чертой философии Канта является, следовательно, требование, чтобы мышление само подвергло себя исследованию и установило, в какой степени оно способно к познанию» [там же, с. 155]

«Диалектическое движение мышления» [там же, с. 167]

«Диалектика же есть, напротив, имманентный переход от одного определения в другое, в котором обнаруживается, что эти определения рассудка односторонни и ограничены …» [там же, с. 206].

«Диалектика есть, следовательно, движущая душа всякого научного развертывания мысли…» [там же, с. 206].

<sub>О. Конт (1798-1857). Для многих философов он был изгоем и объектом критики. Поэтому бессмысленно читать их оценки О. Конта. Надо осмыслить его собственные идеи.

Его место в кумулятивном процессе философии осмыслим так. Восстановление индуктивного метода поиска породило собирающую науку, которая накопила много фактов. В результате возникла проблема перехода к упорядочивающей науке – обобщению фактов для того, чтобы сделать единую науку. За основу был взят рационализм. И первая попытка – использовать математику как аналогию. Гоббс, Спиноза пошли этим путем. Вторая попытка привела к осмыслению важности общих теорий как результат интуитивного обобщения специальных наук. В этом увидели предназначение философии. Гегель и Конт сделали ядром своего подхода эту версию философии.

В его время философией считали и науки, особенно общие их теории. В частности, к этому сводилась энциклопедия философских наук Гегеля. Конт продолжил такой же подход к философии. Его труд не является собственно философским, а сводится к обоснованию необходимости общих теорий науки и тем самым не является содержанием истинной философии.

В результате осознали факт – общие науки нужны, но их разработка – дело не философов, а представителей соответствующих наук. Не являются содержанием философии общие теории всех наук. Основные науки к новому времени стали объёмистыми и все более единством многих теорий. Это можно осмыслить на примере экономической науки. Когда-то ее не было, затем она возникла и была одной и не большой наукой. Затем объем экономической науки так возрос, что она стала труднообозримой. Возникла специализация экономистов на определенных аспектах экономики. Экономическая наука стала комплексом наук и все острее проблема их систематики. Возникла ФТЭ или ОТЭ как исходное для систематики всех экономических теорий.

Важность иерархии системы наук хорошо показаны Контом. В таком случае растет единство, целостность наук. Ее разрабатывает система специалистов экономики. Как профессионал ФТЭ, я не компетентен, скажем, в экономике железнодорожного транспорта или финансах. Моя задача – адекватность ФТЭ как основы для развития мировоззрения подрастающего поколения и принятия теоретических решений. На ее основе обучают всем остальным экономическим наукам. На ее основе происходит систематизация экономических наук.

«…Ибо давно уже никто не спорит против необходимости положительного метода, но никто не знает его природы и налагаемых им обязанностей, которые может характеризировать только истинная научная иерархия»</sub> [_{Конт, 119.с.238}]

Виндельбанд. Его философское наследство весьма важно. Отметим следующие его положения о философии как средстве самопознания науки, центральной дисциплине, в которой все остальные науки находят свое обоснование [см. 46.34].

«Составляя первоначально саму науку и всю науку, философия позднее представляет собой либо результат всех отдельных наук, либо учение о том, на что нужна наука, либо, наконец, теорию самой науки» [там же, с. 35].

«В борьбе народов интеллигентность, т.е. способность к правильному мышлению, также является существенным фактором национального могущества» [там же, с. 196]. По Канту «…задача философии – довести до сознания людей эти высшие нормы мышления, стремящегося к истине» [там же, с. 115].

Поппер К. (1902-1994) признается классиком философии ХХ века. Его философские идеи живут. Как у любого философа у него имеются разные по качеству философские идеи. Здесь отметим две его мысли.

«Следует дерзать быть революционером в сфере мышления» [195.с.14].

«На мой взгляд, проблемы теории познания составляют ядро как некритической популярной философии обыденного разума, так и академической философии» [195.с.17].

Прагматическая философия.

Прагматизм, позитивизм и популизм философии – ее атрибуты с древности.

Философия – наука, а поэтому с самого начала она может быть только позитивной, прагматичной, популярной. Эти ее признаки отмечали почти всю её историю, но особенно в новое время. Последнее не значит возникновение этих ее признаков только в новое время. На основе этих признаков философии в новое время возникали различные формы аналитической философии.

В осмысление этого ее признака внес вклад, в частности, Х. Вольф. Отметим здесь также факт, отмеченный Расселом – прагматизм Маркса в 11 тезисе о Фейербахе. Средством современного прагматизма стал эволюционизм.

В начале ХIХ века общепризнанным стал эволюционный подход в науке. Ч. Лайель (Англия) в 1830-1833 годы опубликовал книгу об эволюции геологической поверхности. Ее использовал Дарвин как подход для своей концепции эволюции жизни. Это факт стихийного, прагматического диалектического мышления. На этой основе развивался и эволюционизм общественных наук. Поэтому не следует считать представителей одной школы носителями идеи, например, немецкой классической философии. Она была во всех странах. Другой вопрос, что Кант и, особенно, Гегель наиболее полно разработали эту проблему в форме диалектики. Нельзя приписывать только Гегелю идею использования развития объектов при их познании.

Прудон – важная попытка практического применения диалектики для объяснения общества [см. 148.Т.4.с.128-147]. Об этом, в частности, написано у Б. Гильдебранда. Прудон не в полной мере ее усвоил, но был гениальным и сумел плодотворно применить диалектику. Негативную роль сыграло личное знакомство Прудона с Марксом. Будучи моложе, Маркс не только пытался учить Прудона диалектике Гегеля, но и представлял себя экспертом. Когда Прудон разработал «Философию нищеты» с иным видением диалектики по сравнению с Марксом, то последний обрушился на Прудона «Нищетой философии». Сработал принцип: «бей своих, чужие боятся будут». Прудон отстаивал на уровне своего времени интересы народа. И он первым прибегнул к практическому применению диалектики с этой целью. Он воспользовался диалектикой не только Гегеля, но и Канта (особенно антиномии).

Маркс переоценил свое философское воздействие на Прудона. Диалектика присуща не только Германии и «диалектикам». Она существовала с древности и была известна предшественникам Прудона во Франции [см. Плеханов]. Поэтому Прудон ученик не Гегеля, а французских диалектиков, эволюционистов.

Желание Маркса быть носителем истины в последней инстанции («быть дерзким парнем» по Энгельсу) привело к критике того, чем он не владел тогда. Более того, он так и не преодолел негативный (мистический) налет гегельянщины в трактовке диалектики. Он так и не выполнил свой замысел написать руководство по диалектическому мышлению. В связи с этим огульная критика им идей Прудона навредила развитию ТДМ. «Ортодоксальные» его последователи не критически восприняли его критику диалектики Прудона и основанную на этом парадигму общеэкономической теории. (Она, кстати, в некоторой мере предтеча композиции «Капитала» и даже истиннее при оценке места монополий в композиции системного объяснения экономки, чего у Маркса нет в «Капитале»). Прудон применил диалектику к объяснению экономики, что можно уяснить, в частности, с помощью книг Гильдебранда, Кропоткина.

Главный труд Прудона не переведен на русский язык. Даже французского издания его книги нет в Музее книги РГБ (имеется только вторая ее часть).

Критика Марксом диалектики Прудона проявляет его не достаточное знание истории диалектики, прежде всего, диалектики Парменида. «От Парменида до Прудона» существовала диалектика, когда об одном и том же говорили противоположное, что не считалось как минус (в формальной логике это не допустимо вообще). К этому призывали и антиномии Канта. И у Прудона так использована диалектика. Конечно, речь не идет о «святой простоте», т.е. о простом утверждении противоположных оценок одного и того же.

С древности было дидактическим требованием противопоставление оценок одного и того же явления. А затем попытаться определить, что адекватнее действительности или синтетически оценить его деятельность. На основе такого подхода не следует «мазать одной краской» оцениваемые явления, например, не следует только хвалить или ругать человека, а попытаться определить его достоинства и недостатки, что он сделал, а что нет. И в результате получается противоположная во времени оценка одного и того же человека – то он герой, то злодей.

Прудон выделил 10 последовательных ступеней объяснения современной ему экономики. И затем рассматривал достоинства и недостатки каждой из них. Так и надо анализировать любой объект. И напрасно Маркс отверг такой подход. Это рациональнее, чем апеллировать к противоречию объекта. Можно утверждать, что это два разных имени одного и того же. Но каждый из них имеет свои преимущества и при определенных условиях предпочтительнее. У этих терминов разные ассоциации.

Если знать об оценке Марксом Прудона только из специальной его статьи, то складывается впечатление о том, что Прудон «недоучился» гегелевской диалектике у Маркса и поэтому не так применил диалектику при объяснении ступеней экономического развития. Прудон, безусловно, интересовался теорией развития Гегеля. Но у Гегеля она имела мистический характер. Поэтому он и не все воспринял от Гегеля по данному вопросу, что следует считать достоинством его исследования. Он отбросил мистику Гегеля, что в меньшей мере сделал Маркс. Осмыслите противоречие всеобщей формулы капитала Маркса [148.Т.23.с.176-177]. Противоречие истинно, но в его литературной форме имеется нечто мистичное. Оно афористично, но не вполне точно. Проще диалектическое объяснение Прудона. Оно популярнее – утверждается о присущности каждому явлению противоположных свойств, а поэтому необходимо показывать и достоинства, и недостатки каждого из них. Ведь это – идущая от Парменида форма диалектики. Она подробно отображена и у Канта. И исследователи того периода времени более или менее однозначно ее применяли. Поэтому Прудон следовал не только Гегелю в его использовании диалектики, что было ранее Маркса, но и другим образцам такого объяснения объекта. Можно утверждать, что ступени экономического развития Прудон вывел не просто из «чистого диалектического разума» (не на основе диалектического анализа), а посредством подражания произведению Кондорса (1743-1794) «Очерк исторической картины прогресса человеческого разума» [см. об этом у Плеханова Очерки по истории материализма, с. 162]. В связи с этим, можно признать обоснованным упрек Марксу, высказанный Туган-Барановским [см. 198.с.332].

В целом, композиция «Капитала» Маркса, которую он оценивал триумфом немецкой науки, вышла не только из недр немецкой диалектической философии, но и из подражания композиции Прудона и через последнего – композиции произведения Кондорса. Не следует думать, что фактически только к этому сводилось основание композиции «Капитала». Основанием ее был и эволюционизм Дарвина (которому Маркс хотел посвятить свой труд), и другие факты духовного мира Маркса.