Империи в мировой истории
Курсовой проект - История
Другие курсовые по предмету История
?а обратилась к тем же самым истокам своей цивилизации. Конечно, и в античности какой-то ответ искали тоже. На отношение к арабам повлияли сложившиеся еще в античности представления о жителях Востока в целом.
Развитие европейской цивилизации шло всегда под определяющим воздействием дихотомии "Восток - Запад". Если индивидуальное сознание определяет свое место в мире в соответствии с принципом "Я и ОН", то массовое сознание противопоставляет МЫ и ОНИ. В истории средиземноморской Европы противопоставление Востока и Запада играло ключевую роль еще в древнейший период. Как минимум, во время Гомера сложились сами понятия "Европа" и "Азия", являющиеся фактически переводом семито-хамитских корней "Эреб" (Запад) и "Асу"(Восток). Средиземноморскую античную цивилизацию позволительно будет назвать "широтной" и ее развитие проиллюстрировать неким движением маятника: из Греции - на запад, из Рима - опять на восток. В средние века начнет складываться "меридиональная" цивилизация, когда Средиземноморье, сократившее до предела свои связи с востоком, начнет ориентироваться на северных "варваров". Межконтинентальный характер Троянской и греко-персидских войн подчеркивался Гомером в его поэмах "Илиада" и "Одиссея", Эсхилом в "Персах". О взаимоотношениях Азии и Европы как своеобразной "войне миров", по сути, говорит в своих сочинениях и "отец истории" Геродот.
Уже в эпоху античности, таким образом, можно говорить о зарождении в европейском сознании негативного образа "азиата".
На появление ислама христианское сознание реагировало в том же ключе. Страх перед регулярными военными и идеологическими "наступлениями" с востока обусловил соответствующее отношение и к арабам. В итоге образ "азиата" преображается в образ "неверного".
Арабы практически не были известны европейцам до 7 века, когда впервые вторглись в южные провинции Византии. Их знали в Средиземноморье преимущественно как сарацин , т.е. " людей Востока " (от араб. корня аш-шарк). Появление арабов в Сирии, Северной Африке, а впоследствии в Испании и Италии, поэтому было воспринято как еще одно свидетельство извечной борьбы двух миров, Запада и Востока, продолжение Троянской и Греко-Персидских войн. Христианская Европа восприняла пришельцев, кроме того, и как одного из многочисленных врагов, угрожавших христианству со всех сторон и не видела на первых порах особой разницы между ними и "примитивными язычниками" с севера и востока (викингами, славянами и мадьярами). Однако латинские авторы не могли не обратить внимания на монотеизм ислама, т.е. его кардинальное отличие от восточного язычества. Поскольку арабская экспансия быстро выдохлась и в битве при Пуатье (732г.) Карл Мартелл остановил их продвижение по Европе, жители большинства европейских стран довольно равнодушно встретили их появление на международной арене. Этим и объясняется стремление ученой Европы с 700 по 1100 гг. определить лишь их происхождение и родственную связь с уже известными народами.
Чтобы понять значение и специфику отношения европейцев к арабам, надо обратить внимание на восприятие европейцами истории в целом в период господства христианства. За этот период меняется значение термина "исторические народы". Если в античную эпоху так именовались народы, сыгравшие особую роль в развитии цивилизации (греки, римляне), то теперь под ними начинают понимать уже не только и не столько жителей Римской империи, сколько бывших "варваров". Широкое применение в историографии этого периода получают схема Евсевия - Иеронима и идеи Аврелия Августина, в соответствии с чем "профанная" история понимается как часть истории священной, как ее продолжение и завершение. Периодизация по четырем монархиям, разработанная Евсевием и Иеронимом, основывалась на библейской книге Даниила, освоенной христианской традицией. Если, однако, сам автор этой книги, писавший во время успешной борьбы евреев против монархии Селевкидов, четвертым из последовательных насильнических и угнетательских царств считал эллинистическое государство, то Иероним в своем комментарии последней земной монархией именует Римскую империю. По апокалиптическому видению Даниила гибель четвертой монархии последует за появлением Мессии, а перед пятой произойдет воскресение мертвых.
Перед Аврелием Августином, жившим в период агонии Рима, встала серьезная проблема. Надо было каким-то образом объяснить падение этого четвертого царства, ведь вслед за ним сразу же должно было наступить пятое "вечное" Божье царство. Его буквально засыпали письмами, в которых требовали разъяснения вопросов, связанных с приближением конца мира.
Но церковь не могла принять прежнюю актуальную эсхатологию, ибо это мешало бы складыванию организации. Поэтому было только два выхода: признать, что Рим никогда не был сокрушен или поставить на его место другую монархию. Так уже первое падение Рима в 410г. поставило целый ряд проблем. Прежде всего, это проблема периодизации "профанной" истории.
Кроме того, земная власть в соответствии с христианским вероучением, была результатом грехопадения. Если ей приписать "конечный" характер, то произойдет подмена религиозной эсхатологии политической. Поэтому-то Августин и заметил, что "те, кто обещают земным царствам вечность, не руководимы истиной". Но обойтись без теории четырех монархий христианская церковь тоже не могла.
Она возникла ?/p>