Изменение положения британской элиты в третьей четверти XIX века
Информация - История
Другие материалы по предмету История
?дии) и рыцари-бакалавры. Ордена обычно предоставлялись тем лицам, которые отличились на дипломатической, военной службе, в управлении колониями и на государственной службе, в то время как те, кто проявлял себя в иных сферах, обычно становились рыцарями-бакалаврами. В 1840 г. в Англии было 200 рыцарей, имеющих ордена, и 450 рыцарей-бакалавров, тогда как к 1885 г. соотношение изменилось: в этом году насчитывалось 470 рыцарей с орденами и 230 бакалавров (106). Хотя К.Маркс и называл рыцарские звания подачкой, введенной для удовлетворения выскочек из буржуазии (107), приведенные цифры явно свидетельствуют о том, что возможности для промышленников, финансистов, ученых, литераторов и т.п. в получении этого звания едва ли увеличились.
И пэрские, и рыцарские пожалования в третьей четверти XIX в. не оказывали существенного влияния на процесс слияния высшего среднего класса и аристократии. Социальный состав круга, отмеченного почестями, изменился мало, по крайней мере до поздневикторианского периода. Большая часть людей, которые входили в эти категории, уже была тем или иным образом связана с титулованной аристократией.
Еще одним способом идентификации с истэблишментом было приобретение гербов в Геральдической палате и, что еще важнее, приобретение права на их показ - привилегия, за которую выплачивался ежегодный налог. Размеры выплат отличались. Патенты на украшение гербами дверей частных экипажей стоили дороже, чем на право наносить герб на писчую бумагу, столовое серебро и т.д. Гербованные экипажи так же, как и дополняющие их напудренные лакеи и кучера (использование пудры, кстати, тоже облагалось налогом), оставались в основном внешним атрибутом ядра викторианского высшего класса - высшей земельной аристократии, и их количество приблизительно соответствовало количеству титулованных семей. Аксессуары, украшенные гербом, были более распространены среди новичков (количество таких лицензий выросло с 25 000 в 1855 г. до 43 000 в 1868 г.) (108). Это был менее дорогостоящий и менее ассоциируемый с землей знак статуса, что, впрочем, вовсе не означает, что они были оторваны от земли.
Покупка земли в течение не одного столетия являлась самым распространенным способом приобретения положения в обществе для разбогатевших self-made men. Состояния, сделанные в торговле и финансах, вкладывались в земельные поместья еще с конца XVI - начала XVII вв. В XIX в. к ним присоединились и состояния, нажитые на промышленной деятельности (109). Такие капиталовложения в землю в средневикторианский период окончательно перестали связываться с поиском надежных и безопасных форм, в которых хранилось богатство. Они являлись исключительно актом социальных инвестиций. Характерно также изменение в средневикторианский период отношения к таким приобретениям. В 1850-х гг. журнал Экономист еще мог критиковать предпринимателей, помещавших в газетах объявления о своем желании купить землю. К 1870 г. его тон изменился, он отмечал, что социальное уважение является великим и законным предметом желания (110).
Тогда как рост городского населения ускорялся с каждым десятилетием, он происходил, главным образом, за счет сельскохозяйственных работников и мелкого фермерства, пополнявших в городах ряды низшего среднего и рабочего классов. Течение же из города в деревню происходило, в основном, за счет разбогатевших людей. Новые претенденты на землю и статус появлялись все время, а процесс поглощения земельным обществом капиталистов из среднего класса был постоянно в движении. Таким способом, - писал один из современников, - лучшие растения великого народного леса пересаживаются в аристократический рассадник, пополняя и освежая его (111).
Многочисленны примеры того, как успешные бизнесмены отстранялись от дел и переезжали вместе со своими домочадцами в купленные имения, чтобы стать графскими джентльменами. Одним из показательных примеров является история Самуэля Джонса Лойда, главы Манчестерского банка Уильям Джонс, Лойд и К. и Лондонского банка Джонс, Лойд и К., который в 1850 г. стал лордом Оверстоуном. Он проявлял неистовую активность на земельном рынке: с 1823 по 1883 гг. он потратил 1 670 000 ф.ст. на покупку поместий. Большая часть его владений была сконцентрирована в Нортхэмптоншире с центром в Оверстоун Парк, крупные земельные участки находились в Букингемшире, Уорвикшире и Кембридже. Некоторые покупки Лойд делал у территориальных магнатов (у герцога Бэкингемского, графа Вестморленда), но основная масса его приобретений была сделана у джентри. Всего лорд Оверстоун приобрел около 54 000 акров, приносящих ему доход в 93 000 ф.ст. в год - цифра, намного превышающая доходы с земли новых собственников (112).
Так, Дж.Моррисон, скупивший к 1883 г. около 107 000 акров, получал с них ежегодный доход всего в 54 000 ф.ст., шотландские фабриканты Бейрды - со 125 000 акров получали 59 000 ф.ст. в год прибыли. Из крупных новых собственников, кроме них, можно также назвать Барингов, Скоттов, Глэнсаков(ПЗ).
В большинстве случаев покупатели предпочитали приобретать землю крупными блоками, так сказать, в форме уже готовых поместий, а не маленькими частями, которые будет утомительно собирать вместе. Это вполне логично, учитывая, что основной целью их капиталовложений в землю было приобретение социального положения. Однако стоимость земельных наделов неуклонно повышалась. Поместье в 1 000 акров, стоившее в конце XVIII в. 12 000 ф.ст., в 1850-60-е гг. могло оцениваться в 30 или 40 000 ф.ст. (114).
Высокие цены на землю ограничивали уровень социальных амбиций многих ну