Изменение положения британской элиты в третьей четверти XIX века
Информация - История
Другие материалы по предмету История
°рламентскую сессию, а ирландские - на всю жизнь (34).
Палата лордов являлась высшей апелляционной инстанцией королевства, она проводила суды над пэрами и суды по обвинениям, исходящим из палаты общин. Как верхняя законодательная палата она имело право инициировать прохождение законодательных мероприятий, право вносить поправки в законопроекты и налагать вето на не признаваемые ею мероприятия (последнее было отменено лишь в 1911 г.). Конечно, реальная власть пэров как наследственных законодателей была не так уж велика, ибо в конечном счете верхняя палата вынуждена была принимать фактически все законы, предлагаемые палатой общин. СЛоу заметил по этому поводу: Сила палаты лордов в ее слабости. Если бы она была способна осуществлять хотя бы десятую часть той власти, которой она пользуется в теории, она была бы давно уничтожена (35).
В то же время позиция палаты лордов, несомненно, учитывалась при выработке законопроектов, их исправления зачастую принимались нижней палатой, к тому же пэры могли сколь угодно долго задерживать прохождение законов, либо отвергая их в принципе, либо внося изменения, выхолащивающие саму суть реформ. Так, например, в течение 25 лет пэры боролись с проектом закона о вознаграждении фермеров за произведенные улучшения на арендуемых участках, внесенным еще в 1845 г.; почти столько же времени они не принимали закон об отмене десятины. Особо непримиримую позицию пэры занимали в отношении законов по Ирландии. К примеру, они блокировали пять биллей о проведении муниципальных реформ в крупных ирландских городах, которые были приняты только через 58 лет (36).
Нижнюю палату английского парламента также нельзя было назвать палатой средних классов, чаще о ней говорят как о клубе землевладельцев. Земельный истэблишмент - ирландские пэры, сыновья пэров Соединенного Королевства, баронеты и деревенские джентри -продолжал занимать существенное большинство мест в течение всего средневикторианского периода.
Рассматривая вопрос о представительстве аристократии и средних классов в палате общин, можно использовать данные, приводимые Бернардом Крэкрофтом в работе Анализ палаты общин, или непрямое представительство. Выступая в поддержку расширения избирательного права, в ходе полемики, предшествующей избирательной реформе 1867 г., автор приводит следующие факты. На первый взгляд кажется, что землевладельцы не играют существенной роли в палате общин, поскольку 18-миллионное население графств избирало только 256 членов палаты, тогда как 11 миллионное население городов избирало 396 членов. Но, присмотревшись внимательнее к составу палаты общин, Крэкрофт находит, что из 396 депутатов от городов лишь около 150 представляли торговые или промышленные интересы. Остальные 246 принадлежали к тому, что обычно называется территориальным классом. Это были как титулованные аристократы, так и люди, связанные с аристократией экономическими и политическими интересами, брачными узами и происхождением. В итоге Крэкрофт приходит к выводу, что, по крайней мере, 502 человека (246 от городов и 156 от графств) представляли интересы землевладельцев в нижней палате накануне второй избирательной реформы (37). Причем эти люди правили не как отдельные единицы, а как широкое родство. Лорд Гренвилл, - пишет Крэкрофт, - недавно сказал, что он представляет кузенов в парламенте. Если это так, его можно поздравить с его политической властью, так как кузены означают просто три четверти палаты общин, и эти три четверти связаны не только друг с другом, но и с палатой лордов (38).
Ситуация не слишком изменилась после реформы. В 1868 г. 407 членов палаты были выходцами из семей, владеющих 2 000 и более акров земли. Количество их уменьшилось до 322 к 1880 г. (39). В рассматриваемый же период избирателей, кажется, больше привлекало учитывающее их интересы аристократическое правительство, чем правительство, состоящее из представителей их собственного класса. Земля, капитал недвижимый, господствует в парламенте, она располагает в нем львиной частью... Капитал неверный, движимый, бренный уступает еще политическое первенство капиталу вековому, - писал об этом времени Ложель (40).
В этом отношении неудивительно преобладание аристократов в средневикторианских кабинетах министров. Так, кабинет Пальмерстона 1859 г. состоял из 7 пэров, 2 сыновей пэров, 2 баронетов и только 3 человек, не имеющих титула. Кабинет лорда Рассела насчитывал 66 % титулованных членов и 34 % людей без титула, включая джентри. Исключение в рассматриваемый период составляло лишь министерство У.Гладстона (1868-1874 гг.), в котором это соотношение изменилось в пользу последних (47 % и 53 % соответственно) (41). Средний класс стал более или менее заметен лишь в либеральных кабинетах поздневикторианского периода. Да и тогда около двух третей (с 1868 по 1886 гг.) из 49 членов были либо из землевладельческих, либо из связанных с ними семей (42).
А из шести премьер-министров, занимавших этот пост в третьей четверти XIX в. - напомним, что это были Дж.Абердин, Г.Дж.Пальмерстон,
Дж.Рассел, Э.Дж.Дерби У.Гладстон, Б.Дизраэли, - все, кроме двух последних, были аристократами, да и они воспринимались современниками как исключение из общего правила.
Высокие посты на государственной службе также по преимуществу занимали отпрыски благородных семей, очень часто младшие сыновья пэров. Происходившая в третьей четверти XIX в. постепенная замена конкурсными экзаменами старых методов покровительства, безусловно, может рассматриваться