Geum.ru

Информация по предмету Философия

  • 1321. Объяснение и понимание в познании мира политического
    Другое Философия

    Вместе с тем уже достаточно давно стало ясно, что постулаты классического сциентистского мышления не выдержали испытания временем. Мир, в котором истина одна, а заблуждений много, прекратил свое существование в современный период развития гносеологии. Рассмотрение политических процессов в контексте строгого детерминизма оказалось неплодотворным. Общественно-политические явления характеризуются динамизмом, постоянной изменчивостью, подверженностью множеству случайностей, непредсказумых внешних влияний, что крайне затрудняет их анализ в рамках строгого детерминизма. Случайность, событийность, вероятность и необратимость составляют сущностные характеристики общественно-исторического процесса. Кроме того, как отмечает российский философ А.Л. Никифоров, в сфере наук об обществе, политике, душе, о человеке существуют такие положения, которые «способны вызвать восторг и скрежет зубов, горячую преданность и бешеную злобу.» Понятие истины в общественных науках включает в себя некий оценочный компонент, которого лишено понятие истины в естествознании. Соглашаясь с тем, что некоторое естественнонаучное положение истинно, мы тем самым признаем существование в действительности определенного положения дел, но никак его не оцениваем. Однако когда мы признаем истинным некоторое утверждение относительно общества или человека, то часто мы неявно присоединяем к этому свою оценку: данное утверждение справедливо, желательно, несет в себе добро и благо. И не желая признавать истинность некоторой идеи или теории, мы думаем не столько о несоответствии их реальному положению дел, сколько о несоответствии их нашим представлениям о добре и справедливости. Понятно, что в общественных науках понятие истины сложнее и богаче, нежели в естествознании: в его содержание включается не только идея соответствия объекту, но и еще идея соответствия субъекту его высшим ценностным представлениям.

  • 1322. Обычай и закон в античном мире
    Другое Философия

    Как основной принцип Платон выбирает добродетель, в то время, как каждый гражданин способен устанавливать то, в чем он нуждается: для одних это будут законы о наследстве, для других законы об оскорблениям и так далее. Хотя Платон утверждает, что правильнее было бы начинать именно с добродетели, так как именно ради нее устроитель и формулирует свои законы. При создании законов законодатель должен постоянно иметь перед цель, с которой бы он постоянно сверял созданные законы. Платон говорит, что «Законодатель должен часто задавать себе вопрос: «К чему, собственно, я стремлюсь? Достигну ли я своей цели или потерплю неудачу?». Принцип системного приводит Платона к необходимости обсуждения деталей различного характера: экономического, психологического, педагогического и житейского характера, так как именно они не подлежат регулированию законодательству, но именно про них должен постоянно помнить законодатель. То есть Платон утверждает, что «Тот, кто разбирает вопрос о законах так, как разбираем сейчас мы, обучает граждан, а не только дает им законы». Законы должны быть рассмотрены в единой системе с привычками и обычаями, но есть законодатель не должен упускать «ни великого, ни малого». «Ибо все это связует государство; ни одно из этих начал не может быть прочным без другого. Поэтому не следует удивляться, если законы у нас становятся пространнее из-за наплыва многочисленных узаконений и привычек, которые кажутся на первый взгляд мелочными».

  • 1323. Ограничение человеческого ума
    Другое Философия

    Обосновывая нравственную самостоятельность человека, Кант решительно отметает постулат о непременной "целесообразности" ("практичности") человеческого поведения. В произведениях самого Канта понятие "практический" имеет особый смысл, глубоко отличный от того, который обычно вкладывается в слова "практика" и "практицизм". Под "практическим действием" Кант подразумевает не произодящую деятельность, всегда имеющую в виду некоторый целесообразный результат, а просто поступок, то есть любое событие, вытекающее из человеческого решения и умысла. Это такое проявление человеческой активности, которое вовсе не обязательно имеет некоротое "положительное", предметное завершение. "Практическое действие" в кантовском смысле может состоять и в отрицании практического действия в обычном смысле. Человек совершает поступок и тогда, когда он уклоняется от какого-либо действия, остается в стороне. Примеры подобного самоотстранения подчас вызывают не меньшее вос хищение, чем образцы самовдохновенного творчества и самого усердного труда.

  • 1324. Одиноки ли мы во Вселенной?
    Другое Философия

    Попытки наладить радиоконтакт с братьями по разуму продолжаются уже около 40 лет. И давно стало ясно, что главной проблемой в этом деле будет не техника передачи и приёмов сигналов, а язык и содержание сообщений. Очевидно, что выбор языка общения зависит от предварительной информации о собеседнике: чем меньше о нём известно, тем более универсальным должен быть язык. Его выбор зависит от формы контакта. Как показал опыт общения различных цивилизаций Земли (например, европейцев и индийцев), даже здесь контакты бывают весьма сложными. В XIX в. русский этнограф Н. Н. Миклухо-Маклай, пытаясь составить словарь языка папуасов, столкнулся с серьёзными трудностями. Желая знать, как называется лист, он показал его нескольким туземцам и, к своему удивлению, от всех услышал разные названия. Постепенно он выяснил, что один сказал «зелёный», другой «грязь», другой «негодная», так как лист был поднят с земли, третий назвал растение, которому принадлежал лист, и т. д. Даже в этом простейшем случае оказалось трудно добиться ясности. Ещё сложнее было с абстрактными понятиями. «Для ряда понятий писал путешественник, я никаким образом не мог получить соответствующих обозначений, для этого оказалось недостаточным как моя сила воображения, так и моя мимика. Как я мог, например, представить понятие «сны» или «сон», как мог найти название понятия «друг», «дружба»? Даже для глагола «видеть» я узнал слово лишь по прошествии 4 месяцев, а для глагола «слышать» так и мог узнать».

  • 1325. Онтологическая ситуация человека в мире
    Другое Философия

    В христианском дискурсе проблема знания стояла почти исключительно в контексте его соотнесенности с верой. Как знание, так и вера рассматривались, таким образом, в качестве религиозных средств, как метод постижения Божества. В буддизме такая экспликация проблемы была, конечно, невозможна. Чтобы вера как средство достижения религиозных задач могла приобрести столь высокий, как для христианина, статус, непременно необходим такой объект веры, для которого не только было бы доступным заметить движение веры в человеке, но и по достоинству оценить его. Такая процедура возможна, очевидно, только в ситуации личного Бога. Отсюда, если категория веры и рассматривается в буддизме, то исключительно в терминах психологической поддержки для новоначального, как первый этап для утверждающегося на пути, - преодолеваемый на следующих этапах, предельный из которых и есть знание как нейтрализация неведения. Однако важно, что разделение познания на сферу веры и знания, окончательно произведенное Фомой Аквинским, имело место лишь в контексте западного христианства. В. Зеньковский, в "Основах христианской философии" прекрасно демонстрирует, каким образом концепция самодостаточности естественного разума в конечном счете произвела отделение философии от теологии. Мышление, таким образом, стало представляться в качестве собственного и авторитарного источника познания в философии, что, в свою очередь, явилось основанием к появлению теорий христианства в пределах разума Локка, Канта. На Востоке подобного противопоставления веры и разума никогда не существовало. Оно не находит для себя оснований и в Священном Писании: скорее, на базе его свидетельств и формулировок (в их числе: "познание истины", "обновление ума", "познание воли" и "познание славы" Бога) можно констатировать принципиальную неразделенность в процессе подлинного познания веры и разума. Такое познание, будучи по существу своему религиозным, а не философским, реализуемо, конечно, в силу того, что своим конечным объектом оно всегда имеет в виду Абсолютное бытие, конечной целью - "иметь Бога в разуме" (Рим.1: 28). В этой связи нельзя не отметить специфически христианскую по духу, укорененную в представлении о единосущии человечества, теорию соборной природы сознания С. Трубецкого. По его мысли, человеческое сознание укоренено в своей индивидуальности в сознании сверхиндивидуальном, соборном, соотносясь с ним в своей деятельности и в нем черпая свою правдивость. "Это значит, что наше познание всегда обращено к Абсолютному - и в своем стремлении познания истины, равно как и в своих ошибках, которые утверждаются нами всегда категорически (абсолютно)". Отдельную тему здесь представляет христианское учение о сердце как познавательном органе - сердцу все ведомо, сердце не обманешь, сердцу интуитивно сообщено недоступное уму. Ум надо свести в сердце, чтобы приобщиться Божественному ведению, - учат исихасты. Такое сердечное, живое, непосредственное усмотрение истины, в своем основании всегда имеющее определенную чувственную настроенность, совершенно далеко от буддизма, для которого причастность чувству априори сигнализирует о недействительности. Несомненное познание, по христианству, дар свыше, обнимающий все человеческой бытие безраздельно - человек познает всем собой: "Явлением Света дается человеку бытийное познание Бога; душа, ум и даже тело участвуют в этом познании". Это усмотрение, согласно христианству, коренится в неуничтожимости человеческой причастности к Богу, заметной во всякой форме его отношений с бытием: человеку Бог всегда ведом, и только поэтому ему ведом мир. Мир не как мгновение, но как целостность процесса бытийствования, как реальная совокупность сущего. В буддизме познающий субъект в процессе познания, ограничивается ли он восприятием частицы истинной реальности или мышлением творит свою собственную, всегда имеет дело со своим миром, тогда как для христианина знание ценно всеобщностью, оно всегда претендует на знание для всех, - потому что соотносится всегда с одним миром. "Самый замысел познания проникнут всегда пафосом реальности, всегда одушевляется и направляется надеждой проникнуть в бытие, как оно есть "само по себе" ("на самом деле"). Это есть задание трансцендирования, и от него отказаться не может наш ум". Трансцендентальные потенции, в свою очередь, представляют собой возможность конституировать себя в качестве субъекта опыта. С одной стороны, доверие к опыту, производное от веры в действительность бытия-в-мире, как основанию и сфере всякого познания должно быть признано нами специфически христианским, фундированным еще в ветхозаветной уверенности в несомненности бытия. (В буддизме же такого доверия мы не наблюдаем, - категория опыта теряет здесь всякий смысл ввиду простого отсутствия потенциального субъекта этого опыта.). Одновременно, трансцендентализм, как отмечалось выше, фундирован в личностной субъективности человека и предоставляет ему возможность стяжать опыт своего бытия и всего сущего в мире. Таким образом, трансцендентальность в собственном смысле, в контексте связанности с опытом как формой познания, возможна лишь внутри христианского дискурса, но не буддийского. Познание чистого бытия как цель здесь исключается, как и принцип тождества сознания и мира, им порождаемого. Между сознанием и бытием всегда лежит плоскость существования. Эта плоскость - основная для различения христианской и буддийской онтологии в целом. Христианство всегда имеет дело с действительно экзистирующим, сущим бытием, в то время как буддизм, в попытках разыскать бытие чистое, пустое, окончательно упустил подлинно существующее.

  • 1326. Онтологические определения понятий культура и цивилизация, добро и зло, свобода и воля
    Другое Философия

    Третье. Сущностью знания, согласно А.Ф. Лосеву [3, с.660], является "для-себя-бытие". У нас это "для-себя-бытие" есть отношение некоего сущего, или объекта, к самому себе, т.е. рефлексия и отношение быть объекта относительно самого себя [1]. Соответственно "для-себя-бытие" есть также "знание себя". То есть быть и знать это одно и то же (еще Парменид считал, что мыслить и быть одно и то же). Только важно при этом не путать "быть" и "знать" вот в каком смысле. Если говорится, что объект "а" находится в отношении быть относительно объекта "б", т.е. для объекта "б" объект "а" есть, существует, то это то же самое, что объект "б" знает объект "а". символически данный факт обозначается как "а=>б". Если речь идет о том, что объекты "а" и "б" находятся между собой в отношении быть, или, что то же самое, находятся между собой просто в межобъектном отношении, то это означает, что объект "а" знает объект "б" и объект "б" знает объект "а". обозначается это либо как "а<=>б", либо просто как пара (а,б).

  • 1327. Онтология и понятие о категориях
    Другое Философия

    Категории - суть, результат долгого исторического пути развития человека, его практической деятельности по освоению природы, установления с миром определенного способа отношения. Пространство и время, причина и следствие, целое и часть не могут быть первоначально открыты в природе, а потом только найти свое отражение в мышлении. Иначе как объяснить то, что самые ранние, с научной точки зрения, примитивные представления людей одно определяют как причину, другое как следствие? Ведь в полном смысле человек еще не открыл причинность в природе? Дело в том, что сам человек имеет к миру свое определенное отношение, а в его основе лежит определенная ценность. Правильно или неправильно, но эта ценность, им установленная, и выступает для него глубинной причиной всего бытия, всей вселенной. Человек сначала сам выступает как причина и следствие и т.д., а затем уже, накопив опыт, он начинает открывать причинности и в остальном мире, и под влиянием этого менять свои представления о причинах, существенном и несущественном и т.д. Представителя "цивилизованного мира" Л. Леви-Брюля, исследователя первобытного мышления, поражало у людей архаических общин, сохранившихся в Австралии и в других частях света, "отсутствие" логики в привычном для него смысле, т.е. мышления по логике причинно- следственных отношений во внешнем человеку мире, по логике вещных отношений в природе. За вещными отношениями они всегда "видели" другую причину, более основательную. Но ведь форма причинности в его мышлении присутствует!

  • 1328. Онтология православной нравственности
    Другое Философия

    Постхристианская цивилизация, пока все дальше отходящая от Христа и Его Церкви в сторону чисто светского разумения, морали и даже эстетики, может с помощью Божией еще исхитриться и чудом изменить ход истории в соответствии с Божественным замыслом о мире, поскольку процесс Творения вечен и во времени не завершен. То же самое верно и по отношению к каждому конкретному человеку, который вправе и в силах сделать свой религиозный, моральный и, несомненно, самый важный в жизни выбор, не дожидаясь личной трагедии и тех времен, о которых было выше указано в словах Евангелия и посланиях апостолов. Для этого нужно сначала решить, стоит ли идти путем духовной жизни или остаться целиком во власти жизни плотской. "Туда" и "сюда" метаться челноком - значит только самообман и русское "авось". При условии положительного решения первого вопроса, нужно всю свою нынешнюю жизнь построить так, как будто бы ты, подобно монаху, несешь тяжкое послушание, когда занимаешься работой, карьерой, заработком, т. е. не прилепляясь к ним душой, оставляя силы для Главного. Если человек так решит и сделает, не особенно оглядываясь на то, "как все живут", то нужно, не ожидая скорых плодов и не подсчитывая своих добрых дел, терпеливо нести свой крест, ставя свои нравственные понятия только в связи с вопросом спасения себя и ближних и никак иначе. Поступая так, человек со временем обретает внутренний покой и радость, несмотря на постоянные внешние трудности и соблазны. Идя же только в сторону карьеры, высокого заработка и удовольствий, человек, сам того не замечая, погрязает в "суете беспощадной" (Вл. Соловьев), в тупой апатии и все меньше имеет потребности, воли и сил "обернуться к Смыслу": одни склонны никогда не насытиться и не удовлетвориться достигнутым, другие /а их большинство/ все силы и энергию кладут на алтарь "работы", "уровня жизни", "отдыха", - впадают в боязнь "не быть как все", что в лучшем случае ведет к жизненному пресыщению, внешнему благополучию и спокойствию и, если Бог даст, они завершают жизненный путь внешне мирно, иногда - "в кругу семьи". Часто получается по Вл. Соловьеву: усталость от жизни, вечный страх одиночества и изначальный внутренний эгоизм при создании семьи заменяется "эгоизмом вдвоем", когда нет дела до того, что происходит вокруг, пока это не коснется лично тебя или твоих близких. Между тем, традиционная единоверующая семья - это, по учению Церкви, "малая церковь": она по определению соборна и при правильном воцерковлении с необходимостью участвует в делах прихода, в помощи ближним и т. п. Нынче на месте семьи у нас - руины, и говорить не то что о "малой церкви", глубокой взаимной любви, а просто о нормальном взаимодоброжелательном браке, здесь не приходится. Это опять-таки связано с поражением общества вирусом все более иссыхающей светской морали, когда ни мужчина, ни женщина не желают нагружаться, менять тип жизни, заводить детей и заботиться о них и т. п. Посему большое количество разводов, нестроений в семье, измен супругов, равно как и самоубийство нации, выражающееся в нежелании рожать детей и жениться (выходить замуж) вообще, в нескольких миллионах абортов в год по России - все это результат проникновения того же светско-атеистического, холостяцкого, феминистского, гомосексуального и др. "свободолюбивого" духа во все поры нашего сознания. Поэтому мы, вымирающие вслед за развитыми и умирающими странами свободного мира, тоже, как и они, начинаем ходить к психологу, а не в церковь, создаем лаборатории, кафедры, факультеты изучения проблем семьи и брака, демографической обстановки, различного рода патологий и т. п. Как метко замечает один отечественный философ: "Мы осмысляем, чтобы не жить. И изучаем, чтобы не любить". И тут на помощь, как нельзя "вовремя" приходит компьютеризация: все больше погружаясь душой в виртуальную реальность, в мир бессмысленных цифр, учетов, отчетов и формул, мы становимся однополыми, бесполыми экранными наркоманами с искусственными переживаниями, потребностями и целлофановой любовью к пластмассовому виртуальному существу, подобному нам самим. Словом, если все так пойдет и далее, то мир готов к приумножению и триумфальному шествию по земле изощренной бессмыслицы, остановить которую может только решительный разворот человека в сторону Смысла, а "тесные врата" к Нему - божественная, богооткровенная мораль, которую не высосешь из пальца, не выведешь из философии "пользы", "построения светлого будущего", "воспитания в духе патриотизма и нравственности" и проч. Не выведешь ее и ни из какой "метафизики": ее крайне недостаточно для того, чтобы личность стала моральной. Об этом прекрасно знали и Вл. Соловьев, и Кант и св. отцы.

  • 1329. Онтологія техніки як соціально-філософська проблема
    Другое Философия

    Зневажливе ставлення до технічної проблематики повязане як із конкретними історичними умовами, так і з інтелектуальною традицією західної філософії. Техніку переважно розглядали, як уже відзначалося, як ремесло, як просте застосування наукових відкриттів і, тим самим, діяльність інтелектуально більш низького ґатунку, що не заслуговує на філософське дослідження. Філософія, займаючись більш загальними, фундаментальними проблемами, довгий час не відчувала потреби у вивченні проблем техніки, вважаючи їх не вартими уваги, думаючи, що техніка сама по собі не є «предметним полем» філософії. Філософія ж, що з моменту свого виникнення розглядалася як втілення теоретичного осмислення світу, протиставлялася будь-якій практичній, технічній діяльності. Це стало причиною того, що долею філософії стало уявлення, ніби вона може відстоювати свою субстанціональність, лише виступаючи проти «техніки» в широкому її розумінні. Галуззю доповнення традиційної філософської думки вважалося суто соціальне та природне. У словах «наука» й «техніка» закладений глибинний зміст сучасної європейської цивілізації та культури, де теоретичне нерозривно повязане з практичним. Техніка сучасного світу не тільки змінилася якісно, але й змінила свою кількісну присутність у світі. Подібна позиція адекватна розумінню ролі техніки в марксистській філософії, де аспект Hоmо FаЬег незмінно превалював над традиційним для філософії західного світу розумінням людини як людина одухотворена. Техніка є матеріально-обєктною базою, що визначає параметри людського існування. У працях Е.Каппа [4, с.27], X. Ленка [4, с.374], Г.Рополя [4, с.203], А. Хунінга [4, с.69], О.Тоффлера [5, с.132] позиції авторів повязані з установкой на розгляд техніки як сукупності матеріальних, механічних обєктів, упроваджених до соціального простору. Автори критикують техніку як таку й вимагають перетворення техніки хоча б у її соціальній якості.

  • 1330. Опережающая роль умов ученых по отношению к сознанию людей
    Другое Философия

    Современное научное и технологическое развитие по-новому ставит вопрос об этике науки. До недавнего времени многие были убеждены, что этика науки заключается в реализации основных моральных норм как условий достижения объективности знания: беспристрастности и добросовестности в теоретических исканиях, высокого профессионализма, чистоты проведения эксперимента. Считалось, что научные результаты, полученные при соблюдении этих условий, непременно принесут людям пользу. В настоящее время стало ясно, что следование только традиционным этическим нормам научной деятельности не всегда ведет к желаемой цели. Но это не означает, что они отходят на второй план. Нет, эти нормы по-прежнему доминируют в исследовательской деятельности. И дело не только в том, что их выполнение является необходимым условием сохранения и развития науки как особого вида социальной деятельности. А еще и в том, что только строгое соблюдение таких этических норм, как беспристрастность, непредвзятость, добросовестность и т. п., будет способствовать повышению эффективности, изменение всех ее элементов: фактов, закономерностей, теорий, методов, научной картины мира. Но что значит изменить факты? Твердо установленные факты, конечно, изменить нельзя. Однако в науке имеют значение не сами факты, а их интерпретация (объяснение). Факт, не включенный в ту или иную объяснительную схему, науке безразличен. Только вместе с той или иной интерпретацией он получает смысл, становится "хлебом науки". А вот интерпретации, или объяснения фактов, подвержены порой самым радикальным изменениям. Наблюдаемый факт движения Солнца по небосводу поддается нескольким интерпретациям, в том числе и гелиоцентрической. В данном случае переход от одного способа объяснения к другому и есть научная революция.

  • 1331. Определение власти в политической философии
    Другое Философия

    Средством власти выступает весь арсенал тактики от администрирования, устрашения до применения силы для подавления возможного противостояния субъекта власти и его объекта народа. Субъект власти заинтересован в наращивании и продлении господства, в то время как объект власти жаждет увеличения свободы, стремится к независимости, достоинству и достатку. В истории любого государства настает момент, когда население перестает санкционировать власть, в результате чего она утрачивает почву для своего существования. Понимание зависимости субъекта власти от поддержки народа определяет необходимость балансировки в условиях оппозиции субъекта и объекта власти: искусство власти в умении быстро и гибко реагировать на запросы масс. В литературе этот аспект рассматривается как «баланс власти». Данное положение является определяющим, например, при проведении избирательной кампании. Только тот политик может рассчитывать на победу, кто первым поймет запросы людей, их потребности и ожидания, сумеет показать и доказать то, что он и только он сможет их удовлетворить. Примеров этому предостаточно, можно вспомнить выборы губернатора Санкт-Петербурга летом 1996 г., в которых победа досталась тому, кто первым смог отреагировать и практическими делами удовлетворить запросы людей.

  • 1332. Определение логики
    Другое Философия

    Интуитивная логика, как правило, успешно справляется со своими задачами в повседневной жизни, но совершенно недостаточна для критики неправильных рассуждений. Правильно ли рассуждает человек, когда говорит: "Если бы барий был металлом, он проводил бы электрический ток; барий проводит электрический ток; следовательно, он металл?". Чаще всего на основе логической интуиции отвечают: правильно, барий металл, и он проводит ток. Этот ответ, однако, неверен. Логическая правильность, как гласит теория, зависит только от способа связи утверждений. Она не зависит от того, истинны используемые в выводе утверждения или нет. Хотя все три утверждения, входящие в рассуждение, верны, между ними нет логической связи. Рассуждение построено по неправильной схеме: "Если есть первое, то есть второе; второе есть; значит, есть и первое". Такая схема от истинных исходных положений может вести не только к истинному, но и к ложному заключению, она не гарантирует получения новых истин из имеющихся. В рассуждении: "Если у человека повышенная температура, он болен; человек болен; следовательно, у него повышенная температура" обе посылки могут быть истинными, а заключение ложным: многие болезни протекают без повышения температуры. Другой пример: "Если бы шел дождь, земля была бы мокрой; но дождя нет; значит, земля не мокрая". Это рассуждение интуитивно обычно оценивается как правильное, но достаточно небольшого рассуждения, чтобы убедиться, что это не так. Верно, что в дождь земля всегда мокрая; но если дождя нет, из этого вовсе не следует, что она сухая: земля может быть просто полита или быть мокрой после таяния снега. Рассуждение опять-таки идет по неправильной схеме: "Если первое, то второе; но первого нет; значит, нет и второго". Эта схема может привести от истинных посылок к ошибочному заключению: "Если человек художник, он рисует; человек рисует; значит, человек художник". Эти простые примеры показывают, что логика, усвоенная стихийно, даже в обычных ситуациях может оказаться ненадежной.

  • 1333. Определение логических понятий
    Другое Философия

    Иначе говоря, чтобы ограничить понятие, нужно перейти от рода к виду: увеличить его содержание путем прибавления видовых признаков. По аналогии с предыдущим примером «Студентызаочники».Например, ограничивая понятие "студент", мы переходим к понятию "заочник", которое в свою очередь можем ограничить, образовав понятие " заочник института ВСК". Пределом ограничения понятия является единичное понятие, например, " заочник института ВСК Шнейдер Борис Владимирович".Обобщение и ограничение не следует смешивать с мысленным переходом от части к целому и выделением части из целого, как, например час из суток.

  • 1334. Определение параметров материалов по данным рентгенографии
    Другое Философия

    Для того чтобы более детально разобраться в возникновении конусов дифракционных лучей и в образовании соответствующей дифракционной картины, обратимся к следующей модели. Выделим из большого количества кристалликов исследуемого образца один хорошо образованный кристалл. Пусть грань (100) этого кристалла (рис. 4) образует с направлением первичного луча как раз требуемый угол скольжения Q. В этих условиях от плоскости произойдет отражение, и отклоненный луч даст на фотопластинке, помещенной перпендикулярно направлению первичного луча, почернение в некоторой точке Р. Будем далее поворачивать кристалл вокруг направления первичного луча (O1O) таким образом, чтобы падающий луч все время составлял с плоскостью отражения (100) угол Q (это может быть достигнуто, если линию тп, лежащую в плоскости отражения, поворачивать так вокруг направления O1O, чтобы она описывал конус, образуя все время с направлением угол Q). Тогда отраженный луч опишет конус, осью которого является первичный луч (O1O), и угол при вершине равен 4 Q. При непрерывном вращении кристалла след отраженного луча на фотопластинке опишет непрерывную кривую в виде окружности (кольца).

  • 1335. Определение расстояний до звезд и планет
    Другое Философия

    Наши знания о Вселенной тесно связаны со способностью человека определять расстояния в пространстве. С незапамятных времен вопрос «как далеко?» играл первостепенную роль для астронома в его попытках познать свойства Вселенной, в которой он живет. Но как бы ни было велико стремление человека к познанию, оно не могло быть осуществлено до тех пор, пока в распоряжении людей не оказались высокочувствительные и совершенные инструменты. Таким образом, хотя на протяжении веков представления о физическом мире непрерывно развивались, завесы, скрывавшие верстовые столбы пространства, оставались нетронутыми. Во все века философы и астрономы размышляли о космических расстояниях и усердно искали способы их измерения. Но все было напрасно, так как необходимые для этого инструменты не могли быть изготовлены. И, наконец, после того как телескопы уже в течение многих лет использовались астрономами и первые гении посвятили свой талант изучению богатств, добытых этими телескопами, настало время союза точной механики и совершенной оптики, который позволил создать инструмент, способный разрешить проблему расстояний. Барьеры были устранены, и многие астрономы объединили свои знания, мастерство и интуицию с целью определить те колоссальные расстояния, которые отделяют от нас звездные миры.

  • 1336. Опыт самопознания Мишеля Эйкема де Монтеня
    Другое Философия

    При прочтении статьи Жана Старобинского «Монтень в движении» [6], можно заметить, что этот известный французский исследователь обнаружил, что движение мысли Монтеня состоит из трех этапов. На первом этапе Монтень, выявив, что настоящее, истинное бытие недоступно, и что первопричины многих вещей нам не постичь никогда, считая, что жизнь совокупность «кажимостей», «привычек» и «обычаев», склонен признать этот мир несостоятельным. Это становится началом зарождения второй фазы, главной идеей которой является самоизоляция, то есть, согласно Монтеню, ограждение внутренней свободы как одного лишь подлинного человеческого достояния от всего того, что действует на неё извне. Но, подумав и поняв, что полная независимость и полное отстранение от «других» не приносит никакого внутреннего удовлетворения, Монтень решает скептически смотреть на мир и обнаруживает его полную «пустоту». Именно это и повлияло на мнение Монтеня, который понял, что не существует никакой скрытой реальности, ради которой и отрицались все «кажимости», так как полное преодоление этой действительности неосуществимо. И жизнь человеку дана для того, чтобы он прожил её, при этом пережив её во всех проявлениях. Но когда человек живёт, у него появляется привязанность к жизни. Именно эта привязанность и является «оборотной стороной скептического отрицания». Итак, единственное доступное для человека «бытие» - это жизнь среди себе подобных в постоянно изменяющемся мире, причем эта жизнь привязывает и не отпускает человека от себя. И именно в этот момент начинается третья фаза - происходит возврат к первой фазе в развитии мысли Монтеня, к человеческому обществу, причем этот возврат характеризуется уже полученным Монтенем опытом отрицания, но в то же время этот опыт дополнен новым взглядом автора на действительность и на мир. И новизна этого взгляда заключается в том, что он не предполагает зависимость от «кажимостей», от мнения других людей, от каких-то требований или законов, а утверждает лишь полностью сознательное принятие окружающей человека действительности, а также принятие человеком на себя обязательств перед окружающими и чувство долго, основой которого, согласно Монтеню, является «взаимная симпатия людей их природное качество».

  • 1337. Ораторское искусство античности
    Другое Философия

    Проблемы риторики с логической точки зрения особенно тщательно исследовал ученик Платона Аристотель, посвятивший им ряд сочинений, среди которых следует выделить его знаменитую Риторику. В ней риторика определяется как учение, способствующее находить возможные способы убеждения относительно каждого данного предмета. Это, по мнению Аристотеля, не составляет задачи какого-нибудь другого искусства, потому что каждая другая наука может поучать и убеждать только относительно того, что принадлежит к ее области. Что касается самого процесса убеждения, то автор Риторики различает, с одной стороны, способы или приемы убеждения, которые не нами изобретены и называет их нетехническими, а с другой - технические методы, которые могут быть созданы нами с помощью метода и наших собственных средств. К первому роду относятся всевозможные факты, данные, свидетельства и т.п. посылки, на которые опираются в доказательных и правдоподобных рассуждениях. Сам Аристотель причисляет к ним свидетельства очевидцев, письменные договоры, клятвы и даже показания, данные под пыткой. Аристотель относит к техническим средствам убеждения как раз эти способы вывода, посредством которых аргументы, т.е. нетехнические способы убеждения по его терминологии, связываются с выводимыми из них заключениями. Наиболее распространенными формами логического вывода являются дедуктивные умозаключения, в которых заключение с логической необходимостью вытекает из посылок как аргументов. Аристотель исследовал чаще всего встречающиеся силлогистические умозаключения или короче, силлогизмы. Они подробно исследуются в Аналитиках. Но кроме них он обращается также к правдоподобным, или вероятностным, рассуждениям, которые он называет диалектическими, и противопоставляет их доказательным.

  • 1338. Организация понимания философского текста
    Другое Философия

    Этот пункт реализует рассмотренную нами в начале статьи установку на одновременную трансляцию пла-тоновского представления о знании - и трансляцию методологического образца работы со знанием. Практиче-ски предшествующая работа состояла в передаче детям знания об идеях у Платона, однако форма трансляции задавалась нами из мыследеятельностного подхода, в конкретном случае состоявшем из принципов деятельно-стного развертывания осваиваемой формы и ее рефлексивно-мыслительного анализа. Здесь мы добавляем ме-тодологический подход к фиксации содержания на онтологических и организационно-деятельностных схемах. Собственно трансляция методологической формы работы со знанием, с нашей точки зрения, заключается в рефлексивном "поглощении" исходного содержания, развернутого как мыследеятельность. Завершающее зада-ние должно было обеспечить возможность сборки полученных представлений и проделанных мыслительных ходов, дать возможность относиться к проведенному изучению-пониманию текста как к целостной единице, культурному образцу, описываемому в мышлении, в нормативном плане.

  • 1339. Ортега-и-Гассет. Восстание масс
    Другое Философия

    И как бы неопровержимо ни доказывали, насколько ложной и гибельной была любая попытка осуществить этот непростительный императив политической свободы, вписанный в европейскую историю, конечным остается понимание его подспудной правоты. Это конечное понимание есть и у коммуниста и у фашиста, судя по их усилиям убедить себя и нас в обратном, как есть оно - хочет он того или нет, верит он в это или нет. Каждый, кто верит, согласно Копернику, что солнце не заходит за горизонт, изо дня в день видит обратное, и, поскольку очевидность мешает убеждению, продолжает верить в него. В нем научная вера непрерывно подавляет влияние первичной или непосредственной веры. Так и упомянутый католик своей догматической верой отвергает свою подлинную, личную веру в насущность свободы. Я упомянул его в качестве примера и только для пояснения своей мысли, а не для того, чтобы подвергнуть такому же строгому суду, какому подвергаю современного массового человека, "самодовольного недоросля". Совпадают они лишь в одном. Вина "недоросля" в том, что он целиком не самобытен. У католика же бытие подлинно, но не целиком. Но даже "это частичное совпадение мнимо. Католик изменяет себе в той сфере бытия, где он сын своего времени и, хочет он того или не хочет, современный европеец; и изменяет потому, что стремится остаться верным другой властной сфере своего бытия - своей религиозной вере. Это означает, что судьба его, по существу, трагична. И он принимает ее такой. "Самодовольный недоросль", напротив, дезертирует, изменяя себе по безалаберности, а всему остальному - единственно из трусости и желания увильнуть при малейшем намеке на трагедию - у католика, сколь бы преданно ни чтил он "Силлабус". Все они знают, что, какой бы справедливой ни была критика либерализма, его подспудная правота неодолима, потому что это не теоретическая правота, не научная, не умозрительная, но совсем иного и решающего свойства, а именно правота судьбы. Теоретические истины не просто спорны, но вся сила и смысл их в этой спорности; они рождены спором, живы, пока оспоримы, и существуют единственно для продолжения спора. Но судьбу - то, чему предстоит или не предстоит стать жизнью, - не оспаривают. Ее принимают или отвергают. Приняв, становятся собой; отвергнув, отрицают и подменяют себя. Оскудеть , опуститься, пасть - это и значит отказаться от себя, от того, в ком ты должен был осуществиться. Подлинное существование при этом не исчезает, а становится укоризненной тенью, призраком, который вечно напоминает, как низка эта участь и какой непохожей она должна была стать. Такая жизнь лишь неудачное самоубийство.

  • 1340. Орудийная специфика деятельности
    Другое Философия

    Очевидно, что успехи человеческого рода, «возвысившегося» над природным царством, обретшим субстанциально иные законы существования в мире, есть результат не орудийности как таковой, а только «умной» орудийности, направляемой и регулируемой сознанием. Мышление, обретенное человеком, позволило ему окончательно преодолеть законы биологической адаптации, заменив морфологическую перестройку организма (свойственную не только животным, но и его «орудодеятельностным» предкам), безграничным совершенствованием средств труда. Не «орудийность вообще», а целенаправленный орудийный прогресс, ставший следствием сил человеческого ума, освободил людей от рабской зависимости от природы, позволил им пусть не всегда успешно, зато самостоятельно контролировать условия своего существования в ней, т. е. обрести свободу как способ «у-себя-бытия» в мире, а не бесправного квартирования в нем.