Литература

7021. О жизни и творчестве Н.С.Гумилева
Информация пополнение в коллекции 12.01.2009

Открывающее книгу стихотворение «Памяти Анненского» в некотором роде символично: оно и памяти собственного ученичества, долгого, кропотливого, упорного, но завершившегося. Несколько «итальянских» стихотворений «Венеция», «Фра Беато Анджелико», «Рим», «Генуя» автобиографины, в них нашли отражение впечатления, полученные во время поездки в Италию в 1912 году вместе с Ахматовой. Но стихи эти, конечно, значительно глубже, чем просто «дневниковые записи», как это нередко бывало раньше,наступил новый этап развития. До сих пор не всегда, естественно, но часто Гумилёв строил своё творчество из того материала, который попадался под руку: важно было соответствие форме.
7022. О жизни и творчестве О. Савина
Доклад пополнение в коллекции 12.01.2009

Как журналист и учёный -исследователь Олег Михайлович выступает в книгах: ”Краснознаменцы ”, (1971), очерке- путеводителя “Государственный музей А. Н. Радищева”(1974) “Братья Кутузовы”(1975). Здесь следует сказать, что ко времени их выхода в свет автор прошёл богатую школу - работал в городищенской районной газете “Заря коммуны”, почти десять лет в ”Пензенской правде” (до 1970), был старшим редактором литературно - драматических передач областной студии телевидения. Олег Савин в течении всех этих лет разыскивал новые имена, устанавливал новые факты, уточнял спорные мнения, исправлял ошибочные суждения. Помещённые в книгах очерки отличают прежде всего строгая документальность и точность. Они написаны на основе личных встреч, архивных документов, воспоминаний очевидцев. Настольной книгой для всех интересующихся литературой учителей русского языка и литературы стала” Путеводитель по Пензе”(1978), ранее выходившей в 1966 и в 1972 годах. Книгой, принесшей писателю всесоюзную, по праву стала “Пенза литературная ”, вышедшая в 1977 г. Успех книги подтолкнул автора на вторичное переиздание. В переработанном и дополненном виде она вышла в 1984 г. в Приволжском книжном издательстве. После выхода её в свет, автору посыпались благодарственные письма, как и малоизвестных читателей, так и признанных мастеров литературного цеха. Автор “Пензы литературной” проделал огромную работу, почти исчерпывающий персоналий писателей, критиков, журналистов.
7023. О К.Н. Леонтьеве
Информация пополнение в коллекции 12.01.2009

К.Н. Леонтьев родился 13\25 января 1831 года в селе Кудинове Мещевского уезда Калужской губернии. Родословная его по отцу известна только с XVIII века. Отец не занимался воспитанием Константина, и между ними никогда не было близости, скорее отчуждённость и антипатия. Совсем иные чувства питал философ к своей матери Феодосии Петровне, обаяние, ум, культура которой светили ему до последних дней его жизни. Чувственное отношение к жизни, литературный вкус, привязанность к изящным предметам, эстетизм оценок, первые религиозные впечатления всё это связано с влиянием матери. Когда-то его мать воспитывалась в Петербурге, в Екатерининском институте благородных девиц и была любимицей императрицы. Об этом сам Леонтьев не раз писал с благоговением и потрудился, чтобы издать сочинения матери об императрице Марии Фёдоровне. Родословной по линии матери Леонтьев гордился: то был старинный род Карабановых, известный ещё с XV столетия: оттенок гордости сохранился даже в ощущаемом им сходстве с дедом, Петром Матвеевичем Карабановым. Дед имел вид барина и красавца, любил стихи и всё прекрасное, но вместе с тем был развратен до преступности, жесток до бессмысленности и зверства, за обиду бросился как-то обнажённой шпагой на губернатора.
7024. О катарсисе в "Маленьких трагедиях" А. С. Пушкина
Статья пополнение в коллекции 12.01.2009

Страх и сострадание - составляющие катарсической реакции в соответствии с аристотелевским определением трагедии - в пьесе Пушкина есть не сразу же возникающие эмоции, обеспечивающие "очищение" эстетической реакции через взаимное уничтожение, а эмоции, последовательно сменяющие друг друга в процессе формирования эстетической триады восприятия, где страх перед героем - тезис, сострадание (страх за героя) - антитезис, а процесс духовного преодоления страха состраданием и есть основа возникновения катарсической реакции (где катарсис есть не столько момент погашения, взаимного уничтожения противоречивых аффектов, сколько момент формирования на их основе сложной этической реакции - момент синтеза). В трагедии "Пир во время чумы" эта реакция находит свое выражение в жесте благословения, а в трагедии "Каменный гость" реализуется в желании Доны Анны спасти протагониста. (Гегель, как известно, и описывал трагедию в системе философской триады, рассматривая трагическое действие как диалектический способ достижения единства "нравственной субстанции". Подобным образом в "Маленьких трагедиях" Пушкина формируется этическая и эстетическая реакция.)
7025. О классификации способов взаимодействия русской литературы ХХ в. с фольклором
Сочинение пополнение в коллекции 12.01.2009

Помимо комизма характеров и ситуаций, такие произведения также часто используют прием пародии, умело пародируя ситуации в детской среде или "воспитательные моменты" со стороны взрослых. Детский анекдот смело нарушает жанрово-тематические границы заимствования, сводя в одном сюжете самых разных персонажей (например, фольклорного колобка и литературно-кинематографического Чебурашку). Традиции "черного юмора" и "садистского фольклора" находят отражение в анекдотах не только про Чебурашку и крокодила Гену, но и в других анекдотах литературно-кинематогра-фического происхождения (например, про Удава, Мартышку и др. персонажей сказок Г.Остера). Изредка образы Чебурашки, Буратино и др. героев детской художественной прозы используются и в самих "садистских стишках", но чаще это делается именно в анекдоте. (Помимо названных, следует упомянуть анекдоты про Незнайку, построенные на приеме путаницы и довольно далеко отходящие от литературного первоисточника).
7026. О книге Вайль и Генис "60-е. Мир советского человека"
Реферат пополнение в коллекции 09.12.2008

В этой главе авторы рассказывают нам о том, как у людей возникло желание веселиться, сеяться. Прежде тоже смеялись. Мрачные годы были отмечены комедиями. Но, смеялись в строго отведенных для этого местах и в определенное время. И главное, что смех вызывали отрицательные явления, подвергнутые осмеянию. Положительные образы могли вызвать только уважение. Веселость- это св-во человека, мировоззрения, то есть к вопросу над кем и над чем смех. В этом плане 60-е были очень «веселыми». Бодрость стала символом хорошего настроения. Люди просыпались и делали зарядку, это было частью жизни для всей страны. Так же люди создали образ правильного человека: «Когда в костюме с узкими лацканами, во вьетнамской рубашке да с польским галстуком иду в ресторан с девочкой, тут совсем другая песня». Внешность была очень важна. Переворот произошел и в цветовой гамме страны. Все засверкало и засветилось: витрины, магазины, рекламные щиты. Стиль одежды был из сочетания пестрых и ярких цветов. Интерьер: стало модно красить стены одной комнаты в разные цвета. Женщины стали ярче краситься. Так же «новое» затронуло и литературу, и театр, и кино. Люди крутили по радио песни, в которых не было особого смысла, они просто были веселые. Идеологией стало не что-то конкретное, а что-то веселое. 60-е окинули и Ильича в большевистскую простоту и комсомольский вздор. В новой трактовке Ленин без устали сыпал глупыми и скабрезными шутками: «Вот вам очередное чдовищное колебнутие мелкого буржуа». Ленин и Хрущев были особенными весельчаками. Державный смех трансформировался в поголовный всесоюзный хохот. То, что смех влияет только благотворно, сомнений не вызывало. Смех стал синонимом правды. У правды смеха были 2 задачи: разрушение негативного и утверждение позитивного начала. Теперь люди создали стереотип, что веселый человек может быть только хорошим. У общества были и свои кумиры, такие, например, как Аркадий Райкин: «над ним хохотала вся страна». Театрализованное общее веселье зафиксировалось во всенародной игре КВН. Но постепенно импровизацию, которая присутствовала вначале заменил сценарий, возникли заученные роли, заготовленные реплики и капустник стал спектаклем. То же самое произошло со смехом в маштабе страны. Бодрый пафос и веселый идеализм завели общество 60-х в тупик светлого будущего не оказалось, а необходимость социального компромисса обернулась нравственным цинизмом. Циник всегда наедине с собой. Главное, что осталось от веселых «шестидесятников», - юмор.
7027. О книге Г. Н. Трофимовой «Языковой вкус интернет-эпохи в России: Функционирование русского языка в Интернете"
Сочинение пополнение в коллекции 12.01.2009

Мало замечаний можно сделать к третьей части книги «Культура речи в Рунете и ее влияние на внесетевую действительность». Тематика трех глав этой части, касающихся анализа различных аспектов русского языка, которые являются предметом рассмотрения в Рунете, в том числе орфографические особенности, специфические признаки грамотности и сознательного аграмматизма в интернет-произведениях, определение различных адресатов (пользователей Рунета) являются, на наш взгляд, исчерпывающими. В первой главе этой части книги перечислены сайты, на которых обсуждаются признаки современного русского языка, в том числе новейшие тенденции его развития. Отсюда закономерно вытекает вторая глава третьей части, посвященная особенностям культуры речи применительно к сети, в том числе особенностям молодежного сленга, используемого в нем, включая графические средства SMS-ок и др. Соображения автора относительно грамотности и аграмматизма в Рунете (с.214-216) вполне адекватны и соответствуют действительности. В главе убедительно обрисован речевой портрет веб-коммуниканта. Проанализированы невербальные средства веб-коммуникации, без которых она, пожалуй, была бы невозможна. Некоторые сомнения вызывает целесообразность включения в книгу ряда материалов третьей главы третьей части «Влияние Рунета на внесетевую действительность». Представляется, что вышеперечисленные языки киберобщения с их жаргонизмами это тема отдельного исследования, если угодно, лингвистического исследования не столько функционирования русского языка в Интернете и характеристик этого функционирования, сколько языка (языков) описания компьютерной техники и технологии. В этом смысле представляется верным утверждение, что степень влияния языка Интернета на внесетевую действительность отчетливо проявляется через частотность употребления единиц компьютерно-сетевой лексики в публикациях традиционных, бумажных СМИ. Автор пишет: «Интернет-реальность как новая сфера функционирования общества и языка закрепляет и продолжает тенденцию демократизации языка… Усиливается тенденция карнавализации, которая проявляется, прежде всего, на уровне лексики и фразеологии, а также отчасти и словообразования. Наиболее отчетливо это наблюдается и в языковом освоении компьютерно-языкового мира и интернет-реальности. Следовательно, можно говорить и о языковом вкусе интернет-эпохи в России, в формировании которого самое непосредственное участие принимают сетевые и традиционные СМИ» (с. 229). И, тем не менее, представляется, что еще рано говорить о «нормализации сетевого узуса», чему автор посвящает последний параграф книги.
7028. О книге Жана Флори " Идеология меча"
Сочинение пополнение в коллекции 12.01.2009

Это более ранние высказывания . Эти слова не означают , что все люди того времени были против армии , просто на многих так влияла церковь со своими убеждениями и целями , только непонятно какие цели они преследовали в это время : сделать из каждого miles Dei ? А кто будет защищать государство и все ту же церковь ? Это тут же и сказалось : далее церковь уже призывала на защиту ее самой и государства . Это можно увидеть из вопроса патриарха Иерусалимского Петру Коместору : дозволено ли христианину проливать кровь неверных . На что Петр Коместор ответил : “ Спрашиваешь , дозволено ли христианам воевать с язычниками и убивать их ( далее он ссылается на авторитетные источники ) . Так что действуй смело и будь спокоен , проливая кровь врагов Христовых “ . Это высказывание более позднего периода , где мы можем увидеть уже брутальную точку зрения духовенства , по идеологии близкой к мусульманской , призывающей к борьбе с неверными . Здесь автор, и как мы увидим на протяжении всей книги , не зря делает опору на церковные , или связанные с ней , источники тем самым показывая нам значимость духовенства в то время , которое могло манипулировать людьми того время , тем самым решая свои проблемы , задачи , но так было не всегда : авторитет церкви то рос , то падал , и в конце монографии мы видим , что церковь рассматривалась не как религиозный центр , а как форма собственности .
7029. О количестве фортепианных сонат В.А. Моцарта
Реферат пополнение в коллекции 09.12.2008

Разберем такой пример. Вопрос: «Сколько собственно фортепианных сонат написано Моцартом?» В курсе «ИФИ» следует обратится к основному учебнику: Алексеев А.Д. «История фортепианного искусства» Учебник в 3-х частях. Ч. 1 и 2 изд., доп. М: Музыка; 1988. 415 с., нот. ISBN 5-7140-0195-8. Процитируем параграф 3 стр.101: «Собственно фортепианных сонат у Моцарта 17. Кроме того, в собрании его сочинений обычно включаются две F-durные сонаты, составленные (по-видимому, не автором) из различных моцартовских произведений». Источник вполне компетентен. Во-первых данный учебник утвержден в списке рекомендованной литературы учебной программы «История фортепианного исполнительства» Министерства образования и науки Республики Казахстан по специальности 0604002.01 (фортепиано). Во- вторых сам факт компетентности автора учебника: Справка: Алексеев Александр Дмитриевич (род. в 1913 г. г.Москва) рус. сов музыковед, проф. Муз.-пед. ин-та им. Гнессиных, д-р искусствоведения. Источник: Энциклопедический Музыкальный словарь (составители: Б.С.Штейнпресс и И.М.Ямпольский) Москва 1966 год.
7030. О количестве фортепианных сонат Моцарта
Реферат пополнение в коллекции 09.12.2008

Разберем такой пример. Вопрос: «Сколько собственно фортепианных сонат написано Моцартом?» В курсе «ИФИ» следует обратится к основному учебнику: Алексеев А.Д. «История фортепианного искусства» Учебник в 3-х частях. Ч. 1 и 2 изд., доп. М: Музыка; 1988. 415 с., нот. ISBN 5-7140-0195-8. Процитируем параграф 3 стр.101: «Собственно фортепианных сонат у Моцарта 17. Кроме того, в собрании его сочинений обычно включаются две F-durные сонаты, составленные (по-видимому, не автором) из различных моцартовских произведений». Источник вполне компетентен. Во-первых данный учебник утвержден в списке рекомендованной литературы учебной программы «История фортепианного исполнительства» Министерства образования и науки Республики Казахстан по специальности 0604002.01 (фортепиано). Во- вторых сам факт компетентности автора учебника: Справка: Алексеев Александр Дмитриевич (род. в 1913 г. г.Москва) рус. сов музыковед, проф. Муз.-пед. ин-та им. Гнессиных, д-р искусствоведения. Источник: Энциклопедический Музыкальный словарь (составители: Б.С.Штейнпресс и И.М.Ямпольский) Москва 1966 год.
7031. О композиции “Творимой легенды” Ф.Сологуба: к вопросу о роли алхимических реминисценций в организации структуры романа
Сочинение пополнение в коллекции 12.01.2009

Поиски философского камня как средства и цели оборотнического пресуществления окрашиваются Сологубом в эротические тона. “Философская ртуть” - как основа приготовления философского камня (см. процитированный рецепт Дж.Рипли) и символ женского начала- оказывается связанной с образом Елисаветы Рамеевой. Героиня - живое воплощение этой субстанции алхимического герметизма. Недаром же она “читает философские книжки” (163) и даже воспроизводит по памяти строки статьи из московского философского журнала (“В нашем мире не может воцариться разум...”(171) - этой цитатой открывается роман). У Сологуба Елисавета - носительница главной преобразующей силы - любви. “Влюбленность Елисаветы резко центральна, - читаем мы в набросках “Творимой легенды”, - и от этого центра расходится на весь мир. Все соотносит к центру своей влюбленности. Сначала к освободительному движению, потом к Триродову” (ИРЛИ.Ф.289. ОпЛ.Ед.хр.532). Эликсир мудрецов, который обнаруживает Триродов, - это любовь. “И сама любовь - не средство ли осуществлять мечты?” - размышляет герой (109). Перед заключительной сценой обыска в доме Триродовых Георгий признается Елисавете в любви: “В дом моей мечты никто не войдет. И ты - мечта моя, моя Елисавета. Глупые зовут тебя Веточкою, веткою, для мудрого ты - таинственная роза” (533). Роза, в соответствии с мистическими и эротическими представлениями розенкрейцеров, адептов алхимии, стала символом космической силы, способной обеспечить счастье, процветание, богатство и власть (8). По мнению средневековых алхимиков, власть и богатство достигались тайным искусством делать золото из неблагородных металлов (вопрос происхождения невиданного состояния Триродова волнует всех скородожцев; Остров в беседе с Кербахом и Жербеневым подчеркивает “чистоту” появления богатства главного героя). Солнечная Елисавета, сама любящая золото, становится тем “философским камнем”, который дает Триродову и власть (ведь Ортруда - это тоже она). Елисавета, божественная любовь, - “небесная тинктура”, позволяющая превратить “неблагородное вещество жизни” в “золото мечты”. Ортруда как “оборотная сторона” Елисаветы - “тинктура адская”, которая и “ответственна” за маниакальную плотскую любовь (не случайно адская тинктура, “черный камень, осуществляющий отрицательное - люциферово - совершенство” (7.105), используется Ортрудой в ее ритуальных подземных жертвоприношениях). И ее розы - знак пресуществления “наоборот”, языческого оборотничества. Аллегория разрушается: мистическая Роза оказывается плетеной корзиной с алыми, белыми и желтыми “только что срезанными розами” (402), возлагаемыми на алтарь Светозарного, “Черный камень у западной стены еще хранил их дар, уже завядшие розы”, - вот итог оборотнического пресуществления Ортруды (402). Одна и та же номинация - “роза” - позволяет различить и двух других героев: “таинственная роза” - так называет женщину Триродов, “ненаглядный мой цветик, алая моя роза...” - так обращается к ней любвеобильный принц Танкред. Попав в темную бессознательную власть Эроса, Танкред принимает только то, что возникает естественным путем из материи-тьмы. Триродов не довольствуется естественно природным: “-гонию” как химик (алхимик) он стремится заменить искусственно-духовной “-ургией”.
7032. О композиции первого тома поэмы Н.В.Гоголя «Мертвые души»
Статья пополнение в коллекции 12.01.2009

Весьма показательно, что двум отмеченным типам характеров соответствуют у Гоголя два основных типа пространства пространство сужающееся и пространство расширяющееся. В самом деле, Манилов и Ноздрев связаны с расширяющимся пространством, Коробочка и Собакевич с сужающимся, Плюшкин с исчезающим. Ср.: "Собакевич, Коробочка "съеживаются", и это съеживание пространства переходит в Плюшкине в "прореху" пустоту. Но Ноздрев, как и сосед Плюшкина, "кутящий во всю ширину русской удали барства, прожигающий, как говорится, насквозь жизнь" <...>, "любит развернуться". Стремление перейти границы приличий, правил игры, любых норм поведения основа характера Ноздрева. Это получает пространственное выражение. Почти сразу после появления Чичикова в поместье Ноздрева тот ведет его осматривать "границу, где оканчивается моя земля" <...>. Но граница эта оказывается <...> до крайности растяжимым понятием, вмещающим в себя весь горизонт: "Вот граница!" сказал Ноздрев: "все, что ни видишь по эту сторону, все это мое, и даже по ту сторону, весь этот лес <...> и все, что за лесом, все это мое" <...>. Тождественность пространственных антонимов ("съежиться развернуться") подчеркивается здесь абсурдной попыткой сделать безграничность "своей"[11.
7033. О композиционных принципах первой части «Сочинений» Г. Р. Державина 1808-1816 гг.
Статья пополнение в коллекции 12.01.2009

Однако было бы все-таки неверным считать, что расположению поэтического материала по жанрово-иерархическому принципу следовали неукоснительно. Периодически правила размещения поэтических произведений авторами сборников нарушались. Так, например, в «Сочинениях и переводах как стихами так и прозою» B. К. Тредиаковского (СПб., 1752) «Оды похвальные» предшествуют разделу «Оды божественные». В «Сочинениях» Капниста (СПб., 1796) отсутствует раздел духовных од и сборник начинается с «Од торжественных». Наиболее показательным примером может послужить сборник Богдановича «Лира» (СПб., 1773), в котором особенно ярко проявилось нарушение жанровой иерархии. Раздел духовных стихотворений отнесен Богдановичем в самый конец, после разделов загадок и песен, а под заголовком «Разные сочинения» без всякого жанрово-тематического деления помещены эклоги, идиллии, духовные оды, мадригалы и пр. В особенностях композиции «Лиры» И. З. Серман усматривает сознательный замысел Богдановича, связанный со стремлением автора сборника даже в расположении стихотворений проявить свою индивидуальность.9
7034. О культурном коннотативном компоненте лексики
Сочинение пополнение в коллекции 12.01.2009

Уточнение смыслового содержания слов, обозначающих важные, ключевые понятия социологии, политики, этики, философии, происходит чаще всего в ходе политической борьбы. Такими уточнениями, разъяснениями терминов политического, философского, мировоззренческого характера, публицистических номинаций, за которыми стояли важные понятия, определявшие принципиальные позиции, кредо политических партий, группировок, того или иного деятеля, сопровождается развитие русской общественной мысли нового времени. Именно этим объясняется тот факт, что в текстах русской публицистики, отчасти русской литературы мы встречаем немало "обстановочных", содержательных контекстов употребления общественно-политической, философской и публицистической лексики. Вот, к примеру, свидетельство Н.Г. Чернышевского: "Как все высокие слова, как любовь, добродетель, слава, истина, слово патриотизм иногда употребляется во зло не понимающими его людьми для обозначения вещей, не имеющих ничего общего с истинным патриотизмом, потому, употребляя священное слово патриотизм, часто бывает необходимо определять: что именно мы хотим разуметь под ним"[5]. Особенно большое внимание к содержательной стороне понятий, смысловой стороне соответствующих слов присуще марксистской литературе, большевистской публицистике.
7035. О людях, что ушли недолюбив, не докурив последней папиросы…
Статья пополнение в коллекции 14.09.2006

Сквозь десятилетия пробираются к нам поэты, погибшие в годы Великой Отечественной Войны. Навеки они останутся девятнадцатилетними и двадцатилетними. О трех поэтах-фронтовиках хочется рассказать, о их стихах, с которыми я познакомилась недавно: Павел Коган, Михаил Кульчицкий, Николай Майоров. Они оставили после себя стихотворных рассказ о своем поколении, о своем времени:
7036. О Марине Цветаевой
Сочинение пополнение в коллекции 12.01.2009

Так трагически завершился жизненный путь Марины Цветаевой, но жизнь ее поэзии имеет свое продолжение. Потому что это поэзия преодолевающей все невзгоды любви, жизни, надежды. Бурный темперамент, обнаженная страсть, бунтарский дух, принципиальная акцентированная независимость, яркое стилистическое своеобразие все это выделяет поэзию Цветаевой как явление русской художественной культуры с отчетливо проступающей печатью времени. Печатью двадцатого века, его первой половины, безжалостно разделившей мир, людей, семьи, сердца. Трагическая несовместимость Цветаевой с обстоятельствами жизни обрекла ее на одиночество. Это было гордое и горькое одиночество на миру, и, может быть, только глубокая внутренняя укорененность в национальной стихии, остро пережитое чувство потери, а затем обретения в душе родины, России, помогли ей не только сберечь, но и взрастить, обогатить чертами зрелости свой могучий дар.
7037. О Мартынове Н.С.
Реферат пополнение в коллекции 09.12.2008

Мартынов убил именно Лермонтова человека. Как можно было создавать атмосферу, в которой не было бы места Лермонтову поэту, непонятно. Вот и получается, что, если отбросить вздорные выдумки о том, будто дуэли не было вовсе, а убил поэта подкупленный казак (версия Короткова, Швембергера), остается в лермонтоведении неразрешенная загадка с именем «Adel», да еще версия о защите Мартыновым чести сестры. Опровергая последнюю, Олег Пантелеймонович Попов говорит о том, «что сестра гордилась тем, что ее считают прообразом княжны Мери», а , следовательно, в защите чести не нуждалась. Ну, сестра-то, может, и гордилась. Да только вот родственникам это никак не нравилось. Опять-таки вопрос культуры и менталитета того времени. Ведь есть же свидетельства о том, что не только досужие сплетники, но и вполне серьезные читатели романа Лермонтова (Грановский, Катков) увидели в княжне Мери младшую сестру Мартынова, причем считали, что княжна, как и ее мать, изображена в невыгодном свете. А что касается истории с пакетом писем Натальи, переданных из дома Мартынову через поэта, видимо, наложившей ранее негативный отпечаток на отношения приятелей, то хоть лермонтоведы и убедительно доказывают, что никакой вины тут Лермонтова не было, - пакета он не вскрывал, писем не читал и не уничтожал, но мать Мартынова то думала иначе…
7038. О месте Михаила Зощенко в русской литературе
Сочинение пополнение в коллекции 12.01.2009

Уже в повести Серый туман последнем до-печатном произведении Зощенко, написанном почти одновременно с первым из печатных произведений. Рыбьей самкой намечается экспансия мотива зверя: зверь обнаруживается и в неживом интеллигенте. Так, Повалишин, стремившийся до сих пор к эстетизации жизни и увлекавшийся, как уже было сказано, Блоком, оказавшись в лесу, проявляет свойства зверя: беглецы близ дороги устроили шатер. И сидели в нем, притаившись, как звери, испуганные и смирные. Эта тенденция развивается в повестях Аполлон и Тамара, Мудрость, Люди, впоследствии в Мишеле Синя-гине. Герои повестей неживые люди: мотив смерти постоянно присутствует в описании их судеб. Так, Аполлон, уйдя на фронт, считается погибшим, потом предпринимает попытку самоубийства и наконец становится могильщиком. Зотов разочаровывается в жизни и одиннадцать лет пребывает в неживом состоянии, живя уединенно и замкнуто: Какое-то веяние смерти сообщалось всем вещам. На всех предметах, даже самых пустяковых и незначительных, лежали тление и смерть, и только хозяин квартиры по временам подавал признаки жизни. Историю Белокопытова автор с самого начала представляет как историю гибели человека. Все три героя в конце повестей погибают. Однако в героях обнаруживается и звериное начало, которое мыслится теперь как универсальное свойство человека, в отличие от уже упоминавшихся допечатных рассказов и ранних опубликованных больших рассказов, где эти качества связываются все же с различными персонажами. (Вспомним пары героев: неживой поп и зверь дорожный техник в Рыбьей самке, Гришка и длинноусый в Любви и т.п.) Зверь обитает в человеке вне зависимости от его культурного уровня. Так, в зверя превращается Аполлон, вернувшийся с фронта: Иногда он вставал с постели, вынимал из матерчатого футляра завязанный им кларнет и играл на нем. Но в его музыке нельзя было проследить ни мотива, ни даже отдельных музыкальных нот это был какой-то ужасающий, бесовский рев животного. Постепенно просыпается зверь и в Белокопытове. Этот мотив становится в повести Люди сквозным, входя в повествование с первых строк, где автор советует читателю не придавать большого значения и тем паче не переживать с героем его низменных, звериных чувств и животных инстинктов. Затем мотив появляется в монологе героя, обозначая нечто, принципиально чуждое Белокопытову: Он буквально хватался за голову, говоря, что он не может жить больше в России, стране полудиких варваров, где за человеком следят, как за зверем. Далее, потерпев неудачу на поприще интеллектуальных занятий, которые оказались никому не нужными в провинциальном городе, Белокопытов пытается жить, как все: здесь зоологические мотивы появляются в его монологе уже в ином качестве: Он тотчас и немедленно развил им целую философскую систему о необходимости приспособляться, о простой и примитивной жизни и о том, что каждый человек, имеющий право жить, непременно обязан, как и всякое живое существо, и как всякий зверь, менять свою шкуру, смотря по времени. Обвешивая покупателей, герой утверждает, что цинизм это вещь, совершенно необходимая и в жизни нормальная, что без цинизма и жестокости ни один даже зверь не обходится. В конце концов животные метафоры, которые использует Белокопытов, материализуются в его собственной жизни, становясь сюжетообразующими: он опускается, уходит в лес и живет в землянке. Звериные аналогии сопровождают его до самой смерти: Белокопытов бесследно исчезает как зверь, которому неловко после смерти оставлять на виду свое тело.
7039. О мировом значении русской литературы
Сочинение пополнение в коллекции 12.01.2009

Таким образом, понимание личности в русской классической литературе второй половины XIX века выходило за пределы ограниченных буржуазных представлений о ценности индивида. В "Преступлении и наказании" Достоевского опровергалась арифметически однолинейная альтернатива, провозглашенная в середине XIX века немецким философом Максом Штирнером: "Победить или покориться - таковы два мыслимых исхода борьбы. Победитель становится властелином, а побежденный превращается в подвластного; первый осуществляет идею величества и "права суверенитета", а второй почтительно и верноподданно выполняет "обязанности подданства". Проходя через искушение индивидуалистическим своеволием, герои Достоевского приходят к открытию, что "самовольное, совершенно сознательное и никем не принужденное самопожертвование всего себя в пользу всех есть... признак высочайшего развития личности, высочайшего ее могущества, высочайшего самообладания, высочайшей свободы собственной воли" (Достоевский Ф. М. "Зимние заметки о летних впечатлениях"). В поисках "нового человека" русская литература проявляла повышенный интерес к патриархальному миру с присущими ему формами общинной жизни, в которых человеческая личность почти полностью растворена. Поэтизация патриархальных форм общности встречается у Гончарова в "Обломове" и "Обрыве", у Толстого в "Казаках" и "Войне и мире", у Достоевского в финале "Преступления и наказания". Но эта поэтизация не исключала и критического отношения к патриархальности со стороны всех русских писателей второй половины XIX века. Их вдохновлял идеал "третьего пути", снимающего противоречия между элементарным патриархальным общежитием и эгоистическим обособлением, где высокоразвитая личность оставалась предоставленной сама себе. Художественная мысль Гончарова в "Обломове" в равной мере остро ощущает ограниченность "обломовского" и "штольцевского" существования и устремляется к гармонии, преодолевающей крайности двух противоположных жизненных укладов. Поэтизируя "мир" казачьей общины с его природными ритмами в повести "Казаки", Толстой признает за Олениным, а потом, в эпилоге "Войны и мира", и за Пьером Безуховым высокую правду нравственных исканий, раздумий о смысле жизни, о человеческой душе, свойственных развитому интеллекту. Изображение судьбы человеческой в диалектическом единстве с судьбою народной никогда не оборачивалось в русской литературе принижением личного начала, культом малого в человеке. Наоборот. Именно на высшей стадии своего духовного развития герои "Войны и мира" приходят к правде жизни "миром". Русская литература очень недоверчиво относилась к человеку "касты", "сословия", той или иней социальной раковины. Настойчивое стремление воссоздать полную картину связей героя с миром, конечно, заставляло писателей показывать жизнь человека и в малом кругу его общений, в теплых узах семейного родства, дружеского братства, сословной среды. Русский писатель был очень чуток к духовному сиротству, а к так называемой "ложной общности" - к казенному, формальному объединению людей, к толпе, охваченной разрушительными инстинктами,- он был непримирим. "Скрытая теплота патриотизма" Толстого, сплотившая группу солдат и командиров на батарее Раевского, удерживает в себе и то чувство "семейственности", которое в мирной жизни свято хранили Ростовы. Но с малого начинался отсчет большого. Поэтизируя "мысль семейную", русский писатель шел далее: "родственность", "сыновство", "отцовство" в его представлениях расширялись, из первоначальных клеточек человеческого общежития вырастали коллективные миры, обнимающие собою народ, нацию, человечество.
7040. О Н.Я. Данилевском
Информация пополнение в коллекции 12.01.2009

В своём жизненном цикле пишет Данилевский в «России и Европе» культурно-исторический тип проходит следующие стадии своего развития: первоначального формирования, складывания государственности и обретения способности защищаться от внешней опасности, а также возникновения наивысшего расцвета, сопровождающегося появлением искусств, наук, религии, и, наконец, постепенного превращения в «этнографический материал» из-за ослабления созидающих начал, что выражается в утрате государственной независимости и культурной самобытности. Он утверждает, что восточнославянская цивилизация окажется способной в будущем развить экономику не в ущерб религиозным, художественным и нравственным ценностям и тем самым станет четырёхосновным культурно-историческим типом (так, например, предыдущие были одноосновными, за исключением «двухосновной» Европы, которая достигла высот и в экономическом, и в художественно-эстетическом развитии).

Blog

Литература