I. Комната в Царском ~ Совершеннолетие Володи Дешевова Лида Леонтьева, Поездка на Валаам Нешилот Юкс и Юкси 7 дневник

Вид материала

Документы

Содержание Н.н.пунин- м.а.пуниной Г.а.обрадович - н.н. лунину. ДНЕВНИК. 1944 год. Н.н.лунин- м.д.благман

Подобный материал:

• Экскурсии по Гродненской области, 50.92kb.
• Знамя Мира Рериха на Валааме, 35.21kb.
• «Нить судьбы», 276.34kb.
• «Нить судьбы», 276.09kb.
• Всё началось в 19ч. 00м. Как и во всяком сказочном государстве у нас в школе были различные, 8.53kb.
• Загородная поездка в мемориальный комплекс «Хатынь». Поездка в историко-культурный, 20.89kb.
• Боливийский дневник 7 ноября 1966 года, 1056.64kb.
• В фонд поддержки Володи Ланцберга, 16.58kb.
• «кижи + валаам + соловки» Москва – Петрозаводск – Кижи – Сортавала Валаам – река Шуя, 123.75kb.
• Конкурс рисунков Кл комната Кл комната, 157.14kb.

^

Н.Н.ПУНИН- М.А.ПУНИНОЙ

7 ноября 1944 года. <Ленинград>

Марочка, друг мой, здравствуй так давно не писал тебе, потому что нечем было тебя порадовать: попасть сейчас в Ле­нинград так трудно, как в Китеж-град. Вот только что узнали, что проф. Жирмунского и еще одного нашего приятеля - Хард-жиева высадили в Клину, хотя они ехали по командировкам Академии наук из Москвы. Мы, однако, не перестаем думать о вас и ищем «путей». В конце концов это удастся и, надеемся, задолго до весны.

Нельзя сказать, чтобы мы устроились. Живем с Ирой в од­ной комнате, как в 41-м году. А.А. живет в своей комнате, она получила дополнительно комнату Смирновых*. Ни в прихожей, ни в комнате Смирновых, ни в моем кабинете нет еще стекол; только сегодня забил подушками и одеялом одно окно в кори­доре; остальные остеклены; у нас все время было 8°; теперь дос­тали наконец дров; теплее. Телефон так до сих пор не вклю­чен, все обещают. У нас уже 4-й месяц живут Львовы - трое:

.Августа Ивановна, Ира и ее мальчик*; много шума и тесно; они ждут своей жилплощади. Приехали Лева, Оля и Андрей*; в но­вой квартире, там же, в Мошковом.

Живется трудно, но по крайней мере на своих местах и мы понимаем, как тяжело вам в этой проклятущей Шуе. Ско­ро, может быть, не плачь, свет мой.

Завтра Ирин день рождения, ночует Вера* (она часто у нас ночует), будем делать пирог; гостей будег двое (Ирина подру­га), остальные все свои, проживающие в квартире, но за сто­лом-то будет 10 человек, а чашек 5, ножей — 3, вилок боль­ше, тарелок достали в долг. Открылся ДЛТ - цены безумные, купил Ире в подарок пару чулок. Ленинград (главные улицы) освещен с начала октября, сегодня был салют с кораблей и фей­ерверк; смотрели в окно, Анька визжала.

Я еще не «обшился», поэтому никуда не хожу; читаю в Ака­демии и в университете. Академические студенты, застрявшие в Загорске, еще не приехали, в академических коридорах пус­то и холод собачий; застеклиться они не успели.

Часто ходим с Ирой и Аней в наш магазин на Михайлов­скую; Аня сторожит полученное и объявляет во всеуслышание, что дают. Кормимся прилично; получаем батоны.

Открылась филармония; программа очень интересная, но попасть туда так же трудно, как в Ленинград.

Как здоровье мамы? часто о ней думаю и соскучился по ней; папу вспоминаю часто, в особенности переходя Неву, и всегда, когда сажусь бриться*.

Поздравляю тебя с новорожденной; целую мамины руки. Не горюйте; скоро. Твой друг Коленька.
^

Г.А.ОБРАДОВИЧ - Н.Н. ЛУНИНУ.

ноября 1944 года. <Действующая армия>

Глубокоуважаемый профессор Николай Николаевич!

Разрешите приветствовать Вас и пожелать Вам долгих лет счастливой жизни, чтоб, как прежде, восхищать Ваших слуша­телей яркими, волнующими лекциями, глубоко западающими в сердце и мозг.

Прошло четыре года, как мне посчастливилось прослушать курс Ваших лекций в ЛИИКС'е. С тех пор пришлось участво­вать в защите Сталинграда, освобождении Украины, сражать­ся за освобождение Польши в качестве гвардейского офицера, но слышанное от Вас по-прежнему волнует и в памяти свежи образы Ренессанса, Франции, Испании, Голландии.

Надеюсь, что еще услышу Вас и снова почувствую себя сча­стливым.

Обрадович.
^

ДНЕВНИК. 1944 год.

ноября

Какое-то странное тягостное чувство и уныние. За окном льет дождь. Хотя достали дров, но экономим — и дома холодно. Аня (Акума) лежит, жалуется на онемение ног. Хочется ей по­мочь и чем-нибудь развеселить, но у самого — мрачно. Как-то не работается, как-то не думается, как-то не чувствуется... Вче­ра послал Тике письмо и звал ее к себе. Это настолько странно, что она не со мной. Она умно и сильно аргументирует, а я все-та­ки почему-то не верю в эту аргументацию, хотя часто ничего не могу ей возразить. И у нее, и у меня горестно от такой раз­дельной жизни.

Какой упадок сил!
^

Н.Н.ЛУНИН- М.Д.БЛАГМАН*

<Ноябрь 1944 года. Ленинград>

Милая Мария Дмитриевна, давно, так давно собираюсь написать Вам. Это было так чудес­но получить от Вас посылку и трогательно. Как раз кофе здесь трудно достать. Аня была в восторге свыше всякой меры. За по­сылкой мы ездили всей семьей к Орешниковым. Целую с бла­годарностью Ваши руки.

Живем мы спокойно. Только вчера выпал снег. Нева еще не встала. Были морозы в октябре, но потом все больше дожди или мокрый снег, к вечеру обыкновенно таявший, словом, по-самаркандски. И это хорошо, так как с дровами здесь очень трудно. В Ленинграде деньги вообще не имеют большой роли; если что есть — тогда есть; того, чего нет, не достанешь ни за какие деньги. Мы все-таки получили всю квартиру (4 комна­ты, из которых Вы бы сделали 10). С нами живет Ахматова.

Кухню, коридор и три комнаты остеклили, без стекол сто­ит мой кабинет (громадный) и передняя, починили водопровод и ванну, хотя пользоваться ею не можем из-за отсутствия дров. Паек получаем приличный. Но быт трудный. Заниматься хозяй­ством некому. Пропадаем в Академии, в особенности Ира.

А в Академии холод и бедлам; топят сами же студенты, но они профессиональные прогульщики, да и трудно натопить эту махину. Замерзнув в Академии, бежим греться на улицу. Кос­тюма так до сих пор и не сшил, но так как пальто почти нигде не приходится снимать, то пока что обхожусь. К весне что-нибудь придумаем. Аньку обшили хорошо. Сохранился мех, сделали ей капор, воротник, муфту... Она стала еще более под­вижной и полна предприимчивости. Часто на время лекций за­брасываем ее к Орешниковым. Квартиру с мастерской они полу-

.чили, но отремонтировать еще не могут и, вероятно, до весны будут ютиться в Академии; но комната у них неплохая и теп­лая, только Саше совсем негде гулять.

Раза два был в филармонии; концерты хорошие; в теат­рах делать нечего. Хотя народу в Ленинград наехало много, но театры вполне доступны. Когда мы приехали, были совсем пус­тые улицы, а теперь... Троллейбусы и трамваи набиты. Вооб­ще, город имеет более или менее нормальный вид, за исключе­нием окраин. Приезжайте, приезжайте прямо к нам. Сердечный привет Александру Фалковичу. Дружески Ваш Н.Пунин.

Ира и Аня целуют Вас и Мариночку.


ДНЕВНИК. 1944 год.

декабря

Опять оттепель, и было совсем мало снега. На междуна­родном фронте грозно. События в Греции*. Сталин молчит о конце - это хорошо. Будут ли они живы - Аня и Ира. С Тикой вижусь так редко. В комнате тепло. Пишу мемуары*.. декабря

Только что слушал «Экстаз» Скрябина. Конечно, сильно; та­кая музыка может довести до истерики. Но это все внутри, и сколько бы он ни бил в колокола — все внутри, на личной от­ветственности.

Почему-то очень нравится молодежи; наши академические девушки в совершенном восторге.