Всборнике отражены доклады, сообщения и выступления на круглом столе «Проблемы смысла жизни акме в современном обществе» участников XII симпозиума

Вид материала

Доклад

Содержание Проблема смысла жизни в античной телеологии Дух, душа и смысл жизни Толерантность – как смысложизненный фактор развития и жизнедеятельности личности. Становление смысловых оснований толерантности в социокультурном аспекте Творчество как основополагающая категория акмеологии Методологические проблемы массовизации и духовного развития общества

Подобный материал:

• Психологические проблемы смысла жизни и акме. Материалы XI симпозиума. Под ред., 2741.25kb.
• Владислав Эрикович «Онтологический анализ смысла жизни», 131.57kb.
• Психологические проблемы смысла жизни и акме. Материалы XIV симпозиума /Под ред., 1182.97kb.
• По материалам выступления министра Салихова, 87.71kb.
• V. Литературоведческие аспекты проблемы смысла жизни и акме, 748.26kb.
• Доклад начальника управления жкх администрации Липецкой области Глебова В. М. на Круглом, 141.53kb.
• Х международная научно-практическая конференция «Психолого-социальная работа в современном, 135.3kb.
• А. А. Дронова на круглом столе Актуальные вопросы реализации Федерального закон, 116.75kb.
• Еженедельный мониторинг сми иркутская область 9-13, 1031.4kb.
• Иванов И. И. Об Ивановых, 48.28kb.

«Хотя ночь может прийти слишком скоро,

У нас есть много лет, наполненных дневным светом»

Из кн. И. Ялома «Мамочка и смысл жизни»

В нашем коротком очерке мы предполагаем возможным раскрыть понятие смысл жизни с точки зрения его содержания и описания его динамических процессов. Для выполнения этой цели мы проведем анализ значения этого термина и посмотрим на историю существования человека с точки зрения динамики, движения направленных на Я человека сил – жизнь и смысл.

Мы рассматриваем жизнь как форму воспроизведения (биологическое, социальное, информационное), которой свойственна активность, наличие субъекта, за ним стоящего, получение или неполучение удовольствия, наслаждения. Понятие «смысл» мы предлагаем рассмотреть как состоящее из «с» и «мысль» (отсюда «смыслить в жизни», «с мыслью о чем-то», «переходить от одной мысли к другой»). Жизнь мы представляем как череду событий, а смысл – параллельная реальность жизни, который отвечает на вопрос зачем. Смысл жизни как существование с мыслями о жизни.

История существования человека складывается из постоянного взаимодействия Я человека, сил жизни и смысла. Я человека находится в состоянии удержания равновесия между двумя силами, и благодаря процессам жизни Я осмысливает что-то, а благодаря видению смысла начинать жить по-другому. Каждое событие влечет за собой изменение в этой системе Жизнь – Я - Смысл. Смысл жизни – единое целое, которое возникает благодаря Я. Видение (познание) этого целого возможно благодаря активности, движению, ибо в случае не движения пропадает жизнь и смысл.

Я человека существует только в настоящем. «Бессмертна именно эта жизнь, этот момент. Это момент будет всегда» (из кн. И. Ялома «Когда Ницше плакал»). «Стремление к смыслу помогает человеку выжить, и оно же приводит к решению уйти из жизни». [В. Франкл, «Сказать жизни - "Да". Упрямство духа»]. Это есть дискурс бытия. Каким образом будет проходить жизнь и какие смыслы будут определяться, зависит от Я.

Каким образом, Я человека выделяет для себя те или иные смыслы, каков механизм формирования смысла? Возможны следующие варианты: 1) Смысл как компенсация нереализованных, фрустрированных потребностей. Если для человека это СТАЛО смыслом, то он, скорее всего, нашел его в себе, либо в социуме. В таком случае, смысл жизни выступает как реакция поддержания смысла. 2) Смысл жизни как вариант творчества, в котором человек - субъект, ориентирующийся на настоящее (принцип «здесь-и-сейчас»), он создает смысл, который свободен от внутренних конфликтов. Для творчества необходима свобода.

Смысл в настоящем. Мы считаем, что смысл жизни не является социальным феноменом, а представляется как феномен существования человека. При первом рассмотрении смысла как социального феномена, мы приходим к выводу, что смыслом жизни человека является труд. Во втором случае мы приходим к феноменологическому экзистенциальному подходу (выходу за пределы возможностей и ценности бытия человека). Смысл есть результат видения Я, и в следующий момент Я уже будет не равно тому Я, которое выделяло смысл. Смысла в прошлом нет, и нет его в будущем. В один момент времени может быть один смысл. Для осознанности происходящей жизни (и соответственно, для видения смысла) важно принять тот закон, что я всегда отвечаю за то, что делаю.

Одна из главных особенностей человеческой личности - решающее значение субъективного переживания для подлинности и осознанности жизни. Чтобы осознать свое бытие, человек должен прислушаться к своим внутренним переживаниям, открыть свое непосредственное присутствие в каждый момент. Должен пережить свою природу как процесс, а не как содержание или материю. Внутреннее осознание делает возможным истинное бытие, и только оно является единственным руководителем на пути к подлинной жизни. [Дж. Бьюженталь, «Наука быть живым»].

«Жить нужно так, как будто это последний день твоей жизни» (известная народная мудрость). Перефразируя – «живи с мыслями о смерти». Осознание своей конечности (т.е. по сути, ограниченности) приводит к использованию своих сил осознанно, с мыслями о жизни и способно открыть новую глубину бытия. Переживания Я делают жизнь более реальной и наполненной смыслом. Зачем что–то делать, если мы все умрем? Когда человек умрет, Я не будет. Я человека существует в настоящем, и нужно в настоящем что-то изменять, т.к. Я человека существует сейчас, в настоящем, а следовательно, наполнено жизнью.


смысл жизни как цель человеческого бытия

В.В. Сутужко, г. Саратов


Смысл жизни – наиболее ценное в жизни человека. Это ценность, выступающая как высшая цель человеческого бытия, которой должны быть подчинены частные цели. В зависимости от мировоззренческих установок, конечным пределом смысла жизни может быть разнообразные достижения (наслаждение, воспитание детей, освобождение от воплощений, нирвана, сохранение традиционных устоев, катарсис, соответствие космической гармонии, душевный покой и удовлетворенность, спасение души, самосовершенствование, социальный успех, процветание нации, благо человечества, общественный прогресс и др.).

Достижение высшей цели бытия или приближение к ней особо значимо для человека. Эти процессы человек интерпретирует как следование добру, как исполнение его жизненного предназначения и основание счастья. Отношением человека к смыслу жизни определяется его личное достоинство, поскольку оно является высшей ценностной характеристикой индивидуального существования в целом. При отсутствии смысла в жизни человеку закрывается дорога к истинному счастью и личностному благополучию. Кроме того, при такой ситуации, как верно отмечал В. Франкл, человек становится нежизнеспособным в экстремальных условиях.

В виду конечности бытия, смертности человека ему открывается ценность времени жизни, что заставляет людей искать смысл бытия, выбирать главное в жизни. Парадокс заключается в том, что биологическая сущность человека определяет его относительную конечность. Это ставит объективные пределы его жизненным поискам, творчеству, потенциям, переживаниям. Поэтому человек ищет смысл жизни в условиях собственной смертности, остро переживая трагизм своего бытия в пограничных ситуациях, на грани между смертью и жизнью. Вместе с тем столкновение жизни и смерти является источником творчества человека, ситуация смерти в искусстве реализуется в одной из наиболее развитых форм эстетического выражения – трагедии. С позиции экзистенциализма трагизм человеческого бытия заключается в том, что человек как бы «заброшен».

В современной отечественной психологии, вслед за русской философско-религиозной мыслью, проблемы смысла жизни являются первостепенными вопросами исследования. Например, Н. А. Бердяев считал, что наибольшее благо жизни, ее смысл – сверх-бытие, духовность, поднимающаяся к Богу. Смысл жизни человека, по мнению В. С. Соловьева, заложен в стремлении соответствовать идеи Добра, в достижении Соборной творческой индивидуальности. Добро интерпретируется им онтологически как высшая сущность, воплощенная в разных формах (от индивидуального бытия до истории всего человечества). По словам Л. Н. Толстого, смысл жизни состоит в содействии благу мира, любви ко всему сущему, для чего надо осознать божественную природу души, отказаться от своей конечной животной индивидуальности и приобщиться к бесконечному началу. С. Л. Франк видит высший смысл в разумном и свободном участии в божественной жизни, просветляющем и обогащающем человеческую жизнь.

Отдельного упоминания заслуживает концепция Е. Н. Трубецкого, усматривающего абсолютный смысл в Божественном всеедином Уме, обращение к которому открывает личности смысл ее существования. Тема смысла жизни была основой его философии. Эта проблема для него была не только нравственной, но и гносеологической, и онтологической. Он обосновал тезис о единстве мысли человеческой и абсолютной, признав наличие безусловного сознания (Бога), которое является вездесущим центром и смыслом мировой эволюции, но не её субъектом (Бог и мир коренным образом различаются). На основе этой идеи вытекает умозаключение, что анализировать смысл человеческого бытия необходимо в разных аспектах.

Признание осмысленности бытия и возможности исполнения человеком своего предназначения характерно для оптимистического мировоззрения, сомнение в этом – для скептицизма, отрицание – для пессимизма.

Проблемы смысла жизни, являющего высшей целью человеческого бытия, взаимосвязаны с психологической проблемой акме. Акме при этом может выступать не только как средство достижения высшей цели бытия человека, но и самостоятельно, в качестве высшей цели-ценности человеческого бытия, смысла жизни. В последнем случае достижение и обладание акме могут являться несомненным смыслом жизни человека.


^ ПРОБЛЕМА СМЫСЛА ЖИЗНИ В АНТИЧНОЙ ТЕЛЕОЛОГИИ

М.В. Карданова, г. Москва


Формирование телеологического представления о бытии личности как становлении смысла жизни, как ее самоутверждении в обществе, о целенаправленности личности как внутреннем стержне ее бытия, о деятельной реализации этой направленности в объективных социально-исторических условиях было начато еще в античности.

В древнегреческой философии телеологические идеи впервые развиваются в систему Платоном и были сопряжены с решением двух тесно связанных, но различных по своим масштабам и значению задач. Первая задача – это рассмотрение динамики внутреннего мира личности, ее сознания как результата и момента динамики космического бытия, как средства развертывания этого бытия.

Вторая задача – это теоретическое воспроизведение бытия личности как процесса, обладающего собственной направленностью, внутренней осмысленностью.

Для античной телеологии личностное не представляет собой знака субъективной отъединенности от мира, космоса, наоборот, оно является единственным залогом связи индивидуального со всеобщим. Объединяющая сила смысла и цели, присутствующая "в разных модусах и в душевно-телесном, и в умно-логическом, и в сверхумно-личностном тождестве, стремящегося к Благу индивидуума", показана Платоном в диалогах с дидактической настойчивостью. (Доброхотов А.Л., 1999).

По Платону, над всем главенствует "идея" блага. Это значит, что порядок, господствующий в мире, есть порядок целесообразный: все направляется к благой цели. Всякое временное и относительное существование имеет целью некое абсолютное бытие; будучи целью, оно есть вместе с тем благо (Платон, 1971, с.69-70). Это бытие, т.е. благо, есть смысл развития всех вещей, их идеальный образец (Платон, 1970, с.271).

Благо, как истинное бытие, необходимо полагает себя в ином бытии, которое не совсем истинно. Неистинное бытие, или "инобытие", в качестве бытия самобытного, необходимо стремится утвердить себя в истинном бытии. Поэтому человек необходимо влечется к идеалу. Желая познать благо, он стремится познать истину, добродетель, смысл и цель бытия (Асмус В.Ф., 1976, с.191).

При этом для всех живых существ верховная цель, первоначальный и необходимый предмет их стремлений - счастье. Стремление к счастью вложено в них самой природой. Но счастье, как разъясняет в ряде диалогов Платон, состоит именно в обладании благом. Поэтому всякая душа стремится к благу и все делает ради блага (Платон, 1970, с.269).

Стремясь к обладанию благом, душа стремится к знанию о благе, о котором известно лишь то, "что все познающее охотится за ним, стремится к нему, желая схватить его и завладеть им и не заботиться ни о чем, кроме того, что может быть достигнуто вместе с благом" (Платон, 1971, с.23) .

Платон в ряде диалогов пытается изобразить такое состояние и расположение души, которые были бы способны доставить всем людям счастливую жизнь. В "Филебе" были рассмотрены две жизни, жизнь разумная, в удовольствии, причем ни одна из двух не оказалась достаточной и заслуживающей выбора (Платон, 1971, с.12).

Смешение является в "Филебе" третьим вариантом или принципом смысложизненного выбора. Это "диалектический синтез прерывности и непрерывности, данный как подвижная структура", соответствует у Платона Благу, будучи "расчленением нерасчлененного и непрерывного и непрерывного беспредельного" и превращением "предела из абстрактного принципа в конкретную целостность" (Лосев А.Ф., 1969, с.256).

Причина смешения, или творящее начало подлинной жизни, есть не что иное, как "идейная насыщенность живой структуры", одухотворяющая ее. У Платона это ум, душа, мудрость, т.е. конкретное воплощение того абстрактного принципа, который называется Благом". (Лосев А.Ф., 1969, с.257).

Античная телеология как философия цели и смысла направлена не только на решение метафизических проблем науки, культуры, истории. Она обращена, в большей степени, к реальной человеческой жизни, которая занимает, по Платону, серединное положение в эволюционирующей смысловой системе социума и мира в целом, ориентированной на иерархически выстроенные цели.

В силу содержательной неопределенности высшей из них – Блага, телеология выступает как регулятивная философия, позволяющая выстроить творческое отношение к проблеме бытия, индивидуального, общественного, любого в плане его смысла и цели. В этом ее непреходящая ценность для мировой культуры.


Литература:

1. Асмус В.Ф. Учение Платона об "идеях" ("видах") // Асмус В.Ф. Античная философия, М.: Высшая школа, 1976.

2. Доброхотов А.Л. Генология: Версия А.Ф. Лосева // Образ мира - структура и целое: Сб. - М.: МГУ, 1999.

3. Лосев А.Ф. История античной эстетики. Софисты. Сократ. Платон - М.: Искусство, 1969.

4. Платон. Филеб // Платон. Соч.: в 3-х тт. – М.: Мысль, 1971. Т.3(1).

5. Платон. Теэтет // Платон. Соч.: в 3-х тт. – М.: Мысль, 1970. Т.2


^ ДУХ, ДУША И СМЫСЛ ЖИЗНИ

И.И. Чернова-Бахметова, г. Москва


У каждого ли человека есть смысл жизни и от чего зависит этот поиск? Здесь прежде всего необходимо обратиться к такому понятию как Дух, ибо именно через него открывается нам особая форма бытия, которую С.Л. Франк назвал «я есмь». Именно она стремится «понять» само бытие как таковое, усмотреть её идеальную, осмысленную необходимость.

Только наше собственное бытие – или то, что с ним связано, - представляется нам лишь тогда подлинно реальным и – тем самым – «понятным», когда мы осознаем его осмысленным и в этом смысле, имеющим «основание».

Здесь откровение столь непосредственно, высшая реальность столь имманентно явственна в самом чувственно-данном явлении, что вопрос об основании, как и всякое творчество вообще, означает прорыв в нашем непосредственном самобытии, в нашей субъективной жизни, трансцендентной, значимой в себе и в этом смысле подлинной реальности.

Духовное бытие по существу непостижимо. Встречаясь в нашем опыте с духовным бытием, мы стоим перед каким то «нечто» … что по своему существу… есть простое откровение бытия как такового во всей трансперсональности непостижимости, … видения неких бездонных глубин, непроницаемых для логической мысли.

Я имею, с одной стороны, начало «духа» как элемент моей душевной жизни и, с другой стороны, через него соприкасаюсь с духовными реальностями, выходящими за пределы моего «я».

Точной границы между «душой» и «духом» не существует. Придерживаясь определения «духа» как инстанции, придающей душевному бытию в его субъективности и потенциальности полновесную, актуальную реальность, мы должны сказать, что «душа»… обладает большей степенью «объективной» реальности.

Злые, темные силы обладают именно лишь мнимой, кажущейся неправомерной самоочевидностью, которой они нас соблазняют, уводят с пути истины; но, поскольку они выступают с таким притязанием, они переживаются как инстанция, осмысляющая наше непосредственное самобытие и дарующая ему подлинную самозначимую реальность

Д.В.Пивоваров в работе “Дух, душа и смысл жизни человека” глубоко анализирует понятия души, духа, духовности и делает выводы: “Душа - посредник между телом и духом, она всегда связана с конкретным телом, индивидуальным или всеобщим (мировая душа). Дух же принципиально свободен от своих воплощений и вездесущ. Душа несовершенная и ограниченная, ориентирована либо на обслуживание плоти, либо на пребывание в духе. Дух описывается как бытие, а душа - как экзистенция. Духовность есть тяга души к духу, бесконечному и свободному, стремление человека к совершенствованию своих духовных способностей” (4).

Традиционно Дух трактуется как творящее начало всего сущего. Однако мы не можем сказать, что человек в себе есть Дух. Сказать так, значит назвать человека Богом. Хотя опосредованно человек есть Дух, ибо он выходит за пределы природности. Чем совершеннее у человека Дух, тем больше у него возникает шансов на обретение свободы.

Чем личность более развита духовно, тем у нее больше шансов на свободу. Такая личность живет не только “внешней” жизнью, но и “внутренней” духовной, ориентирующей человека, восстанавливающей его жизненные силы. Чтобы описать реальное состояние свободы, ее следует рассматривать одновременно в двух плоскостях: духовной и чувственной с приоритетом духовной. Этому вопросу должное внимание уделял Фихте, в частности, в своей работе “Назначение человека”: “Чувственный порядок есть только явление для меня и для тех, кто существует со мной в одинаковой жизни; только духовный порядок придает ему значение, целесообразность и ценность” В мире духовного человек руководствуется волей, разумом. Для Фихте и воля и разум - это источники, которые существуют сами по себе. Таковыми же характеристиками он наделяет и свободу: “Если нас влечет к тому, что должно действительно осуществиться в этом мире, то для нас тогда нет истинной свободы - свободы, которая абсолютно и безусловно в себе имела бы основание своего определения” Несомненно, что дух, душа, свобода - это самостоятельные источники. Но их самодостаточность реализуется только в процессе диалектического взаимодействия, взаимопроникновения. Взаимодействия Духа и Души Гегель рассматривал следующим образом: “То, что есть в - себе - для - себя - истинное, должно явиться душе, как нечто самостоятельное, в котором она отвергает себя; и лишь через это опосредование, через восстановление себя самой душа обретает истинную свободу” Гегель подчеркивал и то, что человек должен вызволить себя из своей погруженности в природу, т.к. природная душа является не такой, какой она должна быть. Посредством подчинения себя нравственному началу душа должна стать свободным духом.

Свобода человека во многом определяется развитием духовности. Духовное охватывает рациональные и иррациональные способы освоения мира человеком. От степени развитости духовного начала зависит решение очень многих проблем смыслообразующего характера. Измерение свободы человека со стороны его духовности представляет собой непрерывный процесс освоения и отчуждения. Человек духовный стремится выйти за рамки узко-эмпирического бытия, освоить высшие ценности.

Смысл жизни – идея, содержащая в себе цель жизни человека, «присвоенная» им и ставшая для него ценностью чрезвычайно высокого порядка.

Тем не менее, многие люди не задумываются о смысле жизни и не переживают отсутствие этого смысла как невосполнимую потерю. Смысл жизни может недостаточно осознаваться, находиться в потенциальном состоянии ввиду отсутствия актуально заданной необходимости.

Смысл жизни является особым психическим образованием, имеющим свою специфику возникновения, свои этапы становления, и, приобретая относительную устойчивость и эмансипированность от «породивших» его условий, может существенно влиять на жизнь человека, его судьбу.

Проблема смысла жизни – это проблема осознания человеком своих возможностей, постановки реальных, а не «заоблачных» целей, проблема удовлетворения на первый взгляд «малым» смыслом жизни: посадить и вырастить дерево, построить дом, воспитать детей, прожить жизнь порядочным человеком. Этот малый смысл может превосходить смысл жизни «большого масштаба».

Франкл: «Смысл – это всякий раз также и конкретный смысл конкретной ситуации. Это всегда «требование момента»… Каждый день и каждый час предлагает новый смысл…». Кон: «… понятие жизненный путь подразумевает единство многих автономных линий развития, которые сходятся или пересекаются, но не могут быть поняты отдельно друг от друга».


^ ТОЛЕРАНТНОСТЬ – КАК СМЫСЛОЖИЗНЕННЫЙ ФАКТОР РАЗВИТИЯ И ЖИЗНЕДЕЯТЕЛЬНОСТИ ЛИЧНОСТИ.

И.Л. Мальцева, г. Обнинск


Актуальность темы данной работы, ее практическая значимость обуславливается недостаточным на сегодняшний день, изучением таких качеств личности как терпимость, прощение, безусловное принятие других людей и прямой связи их с психическим и физическим здоровьем самой личности. Первоочередной задачей в этой ситуации является разработка методологических комплексов по развитию толерантности, формированию смысложизненнных и ценностных ориентаций, позитивного мышления.

Наш век глобализации создает крайне агрессивную, стрессогенную среду для человека, что приводит к повышенной агрессии, тревожности, нетерпимости, и в свою очередь является причиной конфликтов, неуверенности в себе, болезней.

Традиционное воспитание и образование детей в нашем обществе на фоне растущего смешения культур, традиций, национальных особенностей, приводит к катастрофическому увеличению конфликтов. Наши подростки выходят в большой мир, «вооруженные» национальной нетерпимостью, ненавистью к тем, кто «не со мной», кто живет своей жизнью и не разделяет «моих интересов». Находятся организации, отдельные личности, которые используют эту силу в своих интересах.

Социальная и политическая обстановка, сложившаяся в стране сегодня, ставит проблему изучения толерантности, как основного компонента во взаимодействии людей. Терпимость, принятие человека человеком, любовь к ближнему, уважение к другим национальным традициям и обычаям всегда была в основе культуры России.

Толерантность - это уважение личности другого человека, его права быть другим, отличным от «меня и моего идеала», то есть, готовность принятия других такими, какие они есть.

Толерантность – по данным психологического словаря – это отсутствие или ослабление реагирования на некий неблагоприятный фактор в результате снижения чувствительности к его воздействию. Например, толерантность к тревоге проявляется в повышении порога эмоционального реагирования на угрожающую ситуацию. Внешне же это проявляется в выдержке, самообладании, способности длительно выносить неблагоприятные воздействия без снижения адаптивных возможностей человека.

Другими словами, в процессе развития толерантных способностей, можно выделить такие составляющие как: развитие позитивного мышления, осознанность поступков и мыслей, саморегуляцию, поддержание эмоциональной экологии, которые позволяют человеку повысить стрессоустойчивость, уменьшить конфликтность, и как следствие сохранять психическое и физическое здоровье.

Развитие толерантности, как смысложизненного фактора, позволяет приобрести навыки ненасильственного решения конфликтов, достижения компромиссов, взаимного уважения сторон, понимания, терпимости.

Практические рекомендации по развитию толерантности сводятся к следующему:

1. Организация и проведение учебно-образовательных программ по подготовке специалистов-социономов, владеющими специальными навыками по развитию толерантного поведения.
   
2. Повышение образовательного уровня человека, изучение мировых религий, культурных особенностей и традиций различных народов. Одна из основных компонентов в работе по стабилизации психоэмоционального состояния человека – это формирование нового мировоззрения.
   
3. Изучать и использовать на практике опыт церкви по вопросам развития в человеке терпимости, воздержания, смирения, любви к ближнему.
   
4. Уметь выделять и развивать черты личности, позволяющие повысить толерантность, а именно:
   

- уверенность в собственных силах, независимость от мнения окружающих;

• навыки позитивного мышления;
  
• эмпатию и рефлексию;
  
• здоровое самоуважение, уважение к другим людям начинается с уважения к себе;
  
• низкий уровень личной тревожности;
  
• творчество, креативность к окружающему миру, подход к ситуации с точки зрения познавательных интересов;
  
• осознанность своих душевных состояний и способность ими управлять;
  
• регуляция внутренней агрессии. Внутренняя агрессия – это богатый внутренний потенциал, и он должен не мешать жизни, а быть поставлен ей на службу;
  
• эмоциональная гибкость. Из-за социальных установок человек склонен сдерживать проявление эмоций, что приводит к появлению мышечных зажимов, психосоматические заболевания;
  
• принятие многообразия мира и проявлений личности в мире.
  

Итак, основная задача в направлении оздоровления общества и отдельно каждого человека заключается в формировании нового мировоззрения, ценностных и смысложизненных ориентаций, уважительного отношения к индивидуальности личности и ее разнообразным проявлениям. Необходимо осмыслить и принять тот факт, что каждый человек имеет право быть самим собой.

Основатель Гештальттерапии Ф.Перлз сказал: «Я пришел в этот мир, не для того, чтобы соответствовать тебе, и ты пришел в этот мир, не для того, чтобы соответствовать мне…».


^ СТАНОВЛЕНИЕ СМЫСЛОВЫХ ОСНОВАНИЙ ТОЛЕРАНТНОСТИ В СОЦИОКУЛЬТУРНОМ АСПЕКТЕ

Е.М. Дементьева, г. Лесосибирск


Образовательный процесс является своеобразной моделью культуры как совокупности базовых ценностей, которые представляют собой не что иное, как «откристаллизованные» смыслы человеческого бытия в знаковом, текстовом, символическом состоянии, с одной стороны, и «раскристаллизованные» смыслы в их жизненных, реальных проявлениях – с другой. Образовательный процесс выступает как смысловая реальность, как поле непрерывного «замыкания» и «размыкания» связей субъективного опыта учащихся и объективных ценностей культуры, как источник, питающий личностно-смысловые структуры сознания. Обретаемые в ходе обучения и воспитания смыслы – это «ячейки» сознания, в совокупности образующие матрицу жизненных ориентаций учащихся.

Вне всякого сомнения, толерантность как качество личности и феномен общественного бытия принадлежит к числу высших, базовых ценностей культуры. Она входит в состав смысловых единиц жизни и фактом своей значимости предписывает создание таких моделей образовательного процесса, которые бы исходили из жизненной практики толерантной культуры. Воспитание толерантности на личностно-смысловой основе может эффективно осуществляться в модели поликультурного образовательного пространства. Очевидно, что это пространство может обеспечивать становление и развитие как толерантных, так и интолерантных свойств учащихся. Культура и её живое бытие – история насыщены фактами не только терпимости, но и нетерпимости, включая её крайнее проявление – агрессию. Учащиеся, погружённые в такое «агрессивное» образовательное пространство, многие факты осваиваемой ими культуры не могут воспринимать положительно. Причиной тому могут быть интолерантность самого учителя, ориентирующего соответствующим образом и учащихся, педагогический «самотёк», когда учащиеся остаются один на один со школьным предметом, и другие обстоятельства. Интолерантные свойства детей подпитываются и виртуальной реальностью, создаваемой средствами массовой информации. Очевидно, что толерантность и интолерантность методологически имеют различное личностно-смысловое значение. В первом случае в ранг высшей ценности возводится свобода выбора, во втором предпочтение отдаётся жестоким, однозначным, унифицированным отношениям. На пути к толерантности предстоит не только переработка содержания образовательного процесса, обновление технологий обучения и общения как механизмов развития толерантных свойств учащихся, но и преодоление инерции мышления учителя, его переход на подлинно гуманистические педагогические позиции. В организации образовательного процесса как цепи событий, являющих учащимся смысловую значимость толерантных отношений в жизни человека и человеческих сообществ, ведущая роль принадлежит педагогическому управлению.

Идея формирования толерантных свойств и особенностей поведения учащихся может быть реализована лишь при условии её претворения на всех этапах организации учебного процесса. От наиболее общих представлений о толерантности (с опорой на ценностные ориентации общества в целом) в реальном учебном процессе, ориентированном на складывающихся у детей смысловые образования (как ситуативные – личностные смыслы, смысловые установки, смыслообразовательные мотивы, так и устойчивые – смысловые конструкты, смысловые диспозиции и ценности), надо переходить к формированию толерантных свойств каждого конкретного ребёнка с учётом его неповторимой индивидуальности. Смыслоориентированная и смыслообразующая образовательная модель, преломляясь через призму проблем толерантности и её формирования, предполагает рассмотрение одного из основных уровней учебного процесса – это уровень проектирования толерантноориентированного образовательного процесса на смысловой основе. Педагогическое управление предполагает отбор материала, в котором смысловые модусы толерантности предстают в виде знаковых, текстовых форм. Основной принцип отбора – акцентирование, т.е. выбор тех единиц проектируемой культуры, в которых толерантность проявляется наиболее выразительно. Поликультурному образовательному пространству не хватает именно толерантного компонента.

Гуманизация и гуманитаризация общества способствуют обращению образовательного процесса к смысловым основаниям толерантной культуры. Всё это должно находить своё отражение в процессе осмысления и целевого, и содержательного, и технологического, и организационного параметров учебного процесса. В каждом из названных параметров заложена идея сопричастности и взаимопроникновения толерантных и личностно-смысловых отношений. Именно на этом этапе проектирования педагог закладывает формирование толерантности посредством обращения к смысловым структурам детей. Так, целевой параметр обучения включает множество перспектив, среди них развитие смысловых структур сознания учащихся, становление у них индивидуальной картины мира, подготовка их к участию в решении жизненных проблем. Содержательный параметр обучения предполагает наполнение содержания учебного процесса идеями толерантности. Технологический параметр обучения должен быть представлен механизмами, включающими, запускающими и поддерживающими процесс смыслообразования учащихся, их смысловой выбор, самовыражение, самоактуализацию в соответствии с толерантными установками.

Главное - поликультурное образование предоставляет учащимся свободу множественного выбора, осуществляемого на основе способности видеть общее между разнонаправленными смысловыми векторами и их возможного компромиссного принятия. Посредством актуализации смысловых связей и ценностных предпочтений учащихся такое образование открывает перед ними самое широкое поле культуры, включая её пограничные области. Результатом такой смысловой самоактуализации как раз и является становление смысловых оснований толерантности.


^ ТВОРЧЕСТВО КАК ОСНОВОПОЛАГАЮЩАЯ КАТЕГОРИЯ АКМЕОЛОГИИ

О.В. Москаленко, г. Москва


В центре акмеологических исследований находится прогрессивно развивающаяся зрелая личность, которая самореализуется, главным образом, в профессиональной деятельности, в процессе которой возрастает мера социальной свободы для активной, творческой личности и возрождаются ориентации на ценностно-смысловое раскрытие индивидуальности.

Парадигмальные принципы акмеологии, акмеологический подход к выявлению факторов и закономерностей движения субъекта к достижению вершин индивидного, личностного и профессионального развития и достижению своего «акме» (Б.Г. Ананьев, О.С. Анисимов, А.А. Бодалев, А.А. Деркач, В.Г. Зазыкин, Е.А. Климов, П.А. Корчемный, Р.Л. Кричевский, Н.В. Кузьмина, Л.Г. Лаптев, А.К. Маркова, А.Ю. Панасюк) позволяют в первую очередь поставить вопрос о творчестве как основополагающей категории акмеологии.

Проблемы творческого развития личности в ХХI веке могут быть рассмотрены с различных точек зрения. Традиционно психология творчества исследует закономерности создания человеком нового, оригинального в науке, технике, искусстве, различных видах трудовой деятельности. При этом предметом психологии творчества являются также творческие моменты учения и игры. Мотивы и цели творческой деятельности порождаются потребностями общества, а возможность решения той или иной творческой задачи в области науки, искусства и т. п. наступает, когда в ходе развития общества возникают необходимые для этого условия. Ученые, изобретатели и художники используют при этом те знания и приемы, которые выработаны и накоплены в процессе развития науки, техники и искусства. Однако собственно творческий момент нередко предполагает открытие нового способа, приема, метода действия, отражающего неизвестные до этого свойства и связи вещей и явлений. Творческая деятельность требует мобилизации максимума активности, знаний и способностей человека. Такая мобилизация находит свое выражение в волевом напряжении и своеобразных эмоциональных состояниях.

В психологии творчества личности взрослого человека можно условно выделить три направления: общепсихологический подход в исследовании творчества (Б.Г. Ананьев, В.С. Библер, А.В. Брушлинский, С.М. Вишнякова, Л.С. Выготский, Я.А. Пономарев, С.Л. Рубинштейн, О.К. Тихомиров); взаимосвязь творчества с категориями как: творческое отношение к труду, творческое мышление, творческий потенциал, творческие способности, творческая ориентация (Э.де Боно, Э. Гансберг, Дж.Р. Гилфорд, З.И. Калмыкова, А. Маслоу, А.М. Матюшкин, Э. Фромм, Дж.С. Шоу) и взаимовлияние творчества и деятельности личности, ее профессионализма и профессионального мастерства (С.А. Гильманов, Г.А. Давыдова, А.А. Деркач, В.А. Лузгин, И.Н. Семенов, С.Ю. Степанов, Л.А. Степнова, Т.И. Тепеницина, А.Ф. Эсаулов).

В рамках третьего направления проведено исследование В.А. Лузгина, выполненное под нашим руководством. В нем показана необходимость развития профессионального творчества государственного служащего в процессе его практической деятельности, которая детерминирована не только эффективностью деятельности всей организации, но и, развитием, как самого управленца, так и подчиненных. Руководитель - государственный служащий призван выполнять четкий алгоритм профессиональной деятельности, но, с другой стороны, он «хронически устает» от рутины, повторения одних и тех же методов, способов и форм своей работы. Более того, динамическое, быстроизменяющееся общество требует от государственного служащего саморазвития и совершенствования. Поэтому так важно изучить профессиональное творчество государственного служащего и оптимально развивать его.

Одним из главных акмеологических условий активизации личностного потенциала государственного служащего является акмеологическое обоснование и разрешение противоречий в профессиональном творчестве, развитии творческих способностей личности, акмеологическое изучение творческой личности, формирование и развитие государственным служащим творческого потенциала в процессе деятельности в организации.

В современной практике управления сложилось противоречие между уровнем теоретической разработки управленческой деятельности и практикой организации работы государственного служащего, с одной стороны, и неизученностью акмеологических особенностью профессионального творчества государственного служащего с другой, что и обусловило актуальность данного исследования.

В процессе исследования дана сущностная характеристика профессионального творчества личности как особой акмеологической категории, отражающей основные типы взаимодействия самосознания и деятельности и трактуемой как создание новых по замыслу культурных, материальных ценностей, нечто качественно новое и отличающееся неповторимостью, оригинальностью и общественно-исторической уникальностью. В этом спектре изучены творчество как результат особой деятельности субъекта, взаимосвязи с категориями как: творческое отношение к труду, творческое мышление, творческий потенциал, творческие способности, творческая ориентация; взаимовлияние творчества и профессиональной деятельности государственного служащего, его профессионализма и профессионального мастерства. Таким образом, сущностная характеристика профессионального творчества раскрыта в трех направлениях: от общетеоретического аспекта творчества, который в этом случае выступает как общее, мы перешли к особенному – творческие характеристики профессионала и руководителя, а затем – к единичному: творчеству государственного служащего в профессии и управлении.

При этом обосновано понятие профессионального творчества государственного служащего, которое понимается как осознанная, целеполагающая, активная деятельность, направленная на поиск нового по замыслу, самостоятельного и оригинального способа управления деятельностью подчиненных с целью высокоэффективного решения управленческих задач в какой-либо профессиональной области. Эта деятельность обладает следующими признаками: творческая деятельность направлена на решение задач, для которых характерно отсутствие в предметной области или лишь у субъекта не только способа решения, но, главное, предметно-специфических знаний, необходимых для его разработки; творческая деятельность связана с осознанием субъектом на осознаваемом и неосознаваемом уровнях, новых для него знаний в качестве ориентировочной основы для последующей разработки способа решения задач; творческая деятельность характеризуется для субъекта неопределенной возможностью разработки новых знаний и на их основе способа решения задачи; неопределенность обусловлена отсутствием каких-либо других знаний, строго детерминирующих указанную разработку. В этом определении профессионального творчества родовым понятием выступает деятельность, а видовым - социальная значимость и новизна.

Профессиональное творчество не является уделом избранных, творческие способности можно развивать. В процессе овладения знаниями о способах исследовательской деятельности и умениями ее осуществления происходит развитие личности в направлении ее подготовки к деятельности на уровне творчества.

Профессиональное творчество выступает деятельностью по производству нового общественного продукта, который имеет различные формы: материальные, духовные и др. При этом выделяются следующие характеристики этого нового продукта: во-первых, новый по замыслу, во-вторых, самостоятельно производиться личностью творца, в-третьих, оригинальный продукт.

Акмеологический подход позволил трактовать профессиональное творчество государственного служащего как более практико-ориентированный уровень, отличающийся от теоретического (имеющий целью - исследование каких-либо аспектов в деятельности руководителя им самим или под его руководством) и прикладного (имеющий целью - коррекция каких-либо аспектов в деятельности руководителя, то есть творческое применение чужого опыта). Специфика профессионального творчества государственного служащего заключается в его профессиональной творческой деятельности: во-первых, руководитель творчески относится к своей управленческой деятельности; во-вторых, профессионал в своей профессиональной области и творчески развивает ее; в-третьих, творческий организатор других профессионалов и организует их творческую деятельность.

В ходе профессионального творчества государственный служащий осознает новые для него знания в качестве ориентировочной основы для последующей разработки способа решения управленческих и профессиональных задач. В профессиональном творчестве первоначально государственный служащий находится в неопределенности: нет определенной возможности разработки новых знаний и на их основе способа решения задачи; неопределенность обусловлена отсутствием каких-либо других знаний, строго детерминирующих указанную разработку.

Новый, полученный в ходе профессионального творчества государственного служащего, способ управления деятельностью подчиненных с целью высокоэффективного решения управленческих задач в какой – либо профессиональной области может иметь три вектора направления: первый вектор – это направление анализа своей собственной деятельности и своего личностно-профессионального развития, включающий: личностную рефлексию, вместе с рефлексивной саморегуляцией (И.Н. Семенов), управленческую рефлексию (А.А. Деркач, С.Ю. Степанов); профессиональное самосознание (О.В. Москаленко); аутопсихологическую компетентность (Л.А. Степнова); творческие способности; второй вектор - это направление анализа личностно-профессионального развития подчиненных, включающий межличностную рефлексию (Е.Н. Машбиц); профессиональное общение; позицию руководителя (Г.А. Давыдова); творческий потенциал (В.Н. Марков); акмеологические знания и опыт взаимодействия с подчиненными (опыт познания своих подчиненных и организация этого опыта) и третий вектор – это направление анализа совместной деятельности с подчиненными, которой он руководит как управленец и профессионал, включающий: интеллектуальную рефлексию (И.Н.Семенов), профессиональное мышление (В.П. Андронов), профессиональные знания и опыт как руководителя, так и профессионала в той или иной области деятельности, творческое отношение к труду и акмеологическую культуру (Е.В. Селезнева).

Акмеологические особенности профессионального творчества государственного служащего проявляются в понимании профессионального творчества как особого вида его деятельности. Анализ профессионального творчества как деятельности, прежде всего, начать с определения цели этой деятельности. Целью в профессиональном творчестве выступает создание нового продукта профессиональной деятельности. Это может быть материальный – новый способ решения профессиональных задач или новые профессиональные действия и духовный – анализ профессиональных ситуаций, принятие профессиональных решений, и в результате профессиональное самоутверждение и самоопределение, и как итог развитие профессионального самосознания, повышение профессионального мастерства и удовлетворение трудом.

Цель профессионального творчества соответствует потребности поиска нового в профессиональной деятельности, что может быть новыми способами профессиональной деятельности, и новыми методами и формами осуществления профессиональной деятельности, и новым уровнем развития личности как профессионала. Для государственного служащего, кроме нового в своей деятельности и самой личности, появляется третья сфера поиска - подчиненные и их деятельность. Новые способы, формы и методы профессиональной деятельности руководителя могут быть: 1) новыми, ранее не существовавшие в управленческой практике; 2) новыми для конкретного руководителя, но существующие в практике управления; 3) усовершенствованные старые способы, формы и методы осуществления профессиональной деятельности. Таким образом, мы выделили три разных уровня профессионального творчества, которые будут иметь различные результаты.

Сущностными признаками профессионального творчества государственного служащего являются: объективная обусловленность творческого процесса; единство мотивационных, эмоционально-волевых, интеллектуальных, физических, биоэнергетических и практических компонентов в творческой профессиональной деятельности; обусловленность проблемной ситуацией профессионального творчества; использование нестандартных, оригинальных, оптимальных, рациональных приемов, средств и т.п. и их сочетание, направленность, нацеленность, сосредоточенность субъекта профессиональной деятельности на поиск нового способа, приема решения возникающих творческих специальных задач и их реализацию в профессиональной деятельности.

Результатами профессионального творчества являются в зависимости от направления профессионального творчества: 1)по направлению профессионального творчества руководителя на самого себя: результаты рефлексивно-творческого анализа личности и своей деятельности как руководителя, включающие определенный уровень рефлексивной саморегуляции; более высокий уровень профессионального самосознания; более продуктивную аутопсихологическую компетентность; развитие творческих способностей; 2)по направлению профессионального творчества руководителя на личность подчиненных и их личностно-профессиональное развитие: результаты рефлексивно-творческого анализа руководителя личностей подчиненных и их деятельности; более высокий уровень профессионального общения как самого руководителя, так и подчиненных; осмысление и осознание позиции руководителя; реализация творческого потенциала; рост акмеологических знаний и опыта взаимодействия с подчиненными (опыт познания своих подчиненных и организация этого опыта); 3)по направлению профессионального творчества руководителя на совместную деятельность с подчиненными, которой он руководит как управленец и профессионал: новый способ организации их деятельности и профессионального творчества, результаты рефлексивно-творческого анализа совместной профессиональной деятельности, более высокий уровень профессионального мышления; накопление профессиональных знаний и опыта как руководителя, так и профессионала в той или иной области деятельности; формирование творческого отношения к труду, как у самого руководителя, так и у его подчиненных; развитие акмеологической культуры у всех членов коллектива, включая самого руководителя. Таким образом, одна из характерных черт профессионального творчества руководителя - направленность, нацеленность, сосредоточенность субъекта профессиональной деятельности на системный поиск творческих специальных задач и их решение.

Рассмотрение категории «профессиональное творчество государственного служащего» с позиций акмеологии позволяет нам определить профессиональное творчество как системообразующий фактор развития профессионального самосознания государственного служащего и выделить акмеологические критерии, показатели и уровни развития профессионального творчества разработать акмеологическую модель и наметить пути оптимизации профессионального творчества государственного служащего.

Исследование В.А. Лузгина убедительно показывает, что творчество может выступить системообразующим вектором в построении индивидуальной стратегии развития профессионализма деятельности и личности в процессе профессиональной деятельности.

На самом деле, каждый человек, в основном, выступает творцом своего личностно-профессионального пути развития. Это один из главных и оригинальных продуктов деятельности человека. Но, как правило, человек действует методом «проб и ошибок», прислушиваясь изредка к мнению других - чаще всего, к оценкам и предложениям родственников, друзей, коллег, реже обращаясь к специалистам – профконсультантам, психологам.

В этом мы видим одно из главных противоречий существующей системы построения индивидуальной стратегии личностно-профессионального развития специалистов (если это можно назвать системой, так как чаще всего это стихийный процесс и осуществляется каждым человеком самостоятельно, без учета какого-либо опыта и определенных знаний психологии, профессиографии и др.).

На решение этой проблемы направлены, по нашему мнению, акмеологические исследования К.В. Петрова, И.О. Сорокиной, И.Л. Лаптевой и В.В. Ярошенко.

Понимание К.В. Петровым творческого потенциала как ансамбля мотивации и способностей человека, которые в определенных условиях произвольно актуализируются, проявляются в его деятельности и обеспечивают получение объективно или субъективно значимых новых оригинальных результатов, творческий потенциал обусловливает личностное развитие школьника и формирует творческое отношение к любому виду деятельности. Это позволило автору разработать целостную акмеологическую концепцию развития творческого потенциала учащихся и показать, что развитие творческого потенциала учащихся будет более эффективным, если будет использоваться проблемно-интегративный подход, позволяющий школьникам в процессе субъект-субъектного взаимодействия с педагогами, воспитателями, администрацией образовательного учреждения и родителями ставить и решать личностно значимые познавательные и творческие проблемы и тем самым расширять одновременно личностный опыт и опыт творчества в любом виде деятельности; алгоритм развития творческого потенциала учащихся будет направлен на осознание противоречий между достигнутым и прогнозируемым уровнем развития творческого потенциала, на прогнозирование возможности развития компонентов творческого потенциала, создание и обоснование модели собственных возможных действий по разрешению проблемной ситуации и формированию компонентов творческого потенциала, на целенаправленную деятельность по самосовершенствованию.

И.О. Сорокина показала, что инновационность, эффективность, продуктивность профессиональной деятельности государственного служащего зависят от уровня развития профессиональной креативности, как способности к созданию новых, более совершенных продуктов профессиональной деятельности. Развитие и формирование профессиональной креативности неразрывно связано с аутопсихологической компетентностью как способностью и готовностью к эффективному самопониманию, саморазвитию и самореализации в профессиональной деятельности и профессиональном творчестве. Оптимизация процесса развития профессиональной креативности государственных служащих в структуре аутопсихологической компетентности предполагает: разработку акмеологической модели развития профессиональной креативности в структуре аутопсихологической компетентности; определение акмеологических условий и факторов, обеспечивающих ее развитие; разработку акмеологических технологий и системы психолого-акмеологического сопровождения эффективного развития профессиональной креативности в структуре аутопсихологической компетентности.

И.Л. Лаптева с целью оптимизации развития творческого потенциала госслужащих социальной сферы разработала акметренинговую стратегию, которая определяет цель, содержание, логику организации и методику групповой и индивидуальной коррекционно-развивающей работы акмеологическими средствами в интересах гармоничного развития и продуктивной самореализации государственных и муниципальных служащих социальной сферы. Акмеологический тренинг представлен как система привлекаемых взаимосвязанных активных средств групповой и индивидуальной социально-психологической работы, обеспечивающих всестороннее развитие личности, эффективность ее самореализации в процессе деятельности, оптимизацию взаимосвязей и отношений, а также способствующих преодолению кризисов и других жизненно-деятелъностных затруднений. Акметренинговая стратегия заключается в развитии средствами акмеологического тренинга его основных компонентов: мотивационно-ценностного, когнитивного, эмоционально- волевого, социально-перцептивного, коммуникативно-деятельностного, аутокреативного. Различные программы акмеологического тренинг оказывают разное влияние на структурно-функциональную организацию творческого потенциала госслужащего, что дает широкие возможности для корректировки и оптимизации его как целостного феномена.

Оптимизация процесса развития творческого потенциала в рамках акметренинговой стратегии требует внедрения личностно-развивающего подхода для актуализации субъектности госслужащего в интересах его индивидуально-личностного развития как субъекта деятельности, жизни, культуры. Данный подход ориентирует государственных служащих на освоение закономерностей личностно-профессионального развития, выработку интегративных личностно-развивающих стратегий и тактик личностно-профессионального развития. Разработка курсов в русле личностно-развивающего подхода предполагает включение в них эффективных психолого-акмеологических технологий, направленных на самопознание, самораз­витие, освоение механизмов личностных изменений.

В исследовании В.В. Ярошенко реализовано развитие профессионального творчества государственных служащих средствами акмеологических технологий. Автором разработана программа развивающего акме-эксперимента, целью которого явилось развитие профессионального творчества государственных служащих посредством разработанных акмеологических технологий. Акмеологические технологии предполагали проведение акме-тренингов, направленных на развитие профессионального творчества государственных служащих, творческого мышления, общения и поведенческих проявлений творчества; проведение рефлексивно-инновационного практикума, включающего рефлексивные дискуссии, рефлексивные инверсии и зеркала, а также формализованные методы - включенное наблюдение, рефлексивно- инновационный тренинг развития самоопределения; инновационные и креативные технологии развития профессионального творчества, которые включают технологии активного обучения, проблемное обучение, технологии модульного обучения; обучающие тематические программы (практические семинары, круглые столы с применением метода «мозгового штурма» и т.д.), которые призваны повысить уровень знаний и умений в области самоорганизации, саморазвития, сформировать потребность в развитии творческих способностей.

Приведенные исследования показывают успешность применения акмеологического подхода к построению индивидуальной стратегии личностно-профессионального развития специалистов (в частности, государственных служащих), а именно: целостность личностно-профессионального развития специалиста и интеграцию всех частных отраслей науки (психологии, педагогики, социологии, медицины и др.) с целью комплексного подхода к определению стратегии личностно-профессионального развития специалиста.

На наш взгляд, можно пойти дальше и применить к разработке индивидуальных стратегий личностно-профессионального развития специалистов методы и приемы, а также опыт и результаты исследований, накопленные всей психологией творчества и креативности. Именно это позволит подойти к процессу построения индивидуальной стратегии личностно-профессионального развития специалистов как творческому процессу, что позволит использовать опыт отечественной и зарубежной психологии и акмеологии по проблемам творческих активности, готовности, ориентации, способностей, мышления, отношение к труда, креативности и др.

В этом мы видим как теоретические, так и практико-ориентированные перспективы исследования творчества как основополагающей категории акмеологии.


Литература:

1. Акмеологический словарь./Под общ. ред. А.А.Деркача.–М.,2004.– 161с.
   
2. Акмеология: Учебник./Под общ. ред. А.А.Деркача.- М., 2002.–650с.
   
3. Богданов Е.Н., Зазыкин В.Г. Введение в акмеологию. Калуга: Изд-во КГПУ. 2000. – 96 с.
   
4. Богоявленская Д.Б.. Творческая личность: ее диагностика и поддержка. //Психологическая служба вуза : принципы, опыт работы. -М., 1993.
   
5. Вишнякова Н.В. Психологические основы развития креативности в профессиональной акмеологии: Автореф. дис...докт. психол. наук.–М.,1996.–56с.
   
6. Выготский Л.С. Воображение и творчество в детском возрасте. Психологический очерк. – М., 1967. – 290с.
   
7. Дулепова-Менейлюк О.Ю. Развитие профессионального мышления у государственных служащих: Дис.…канд.психол.наук.– М., 1999.–225 с.
   
8. Дункер К. Психология продуктивного (творческого) мышления // Психология мышления. – М.: Прогресс, 1968. – С. 86–235.
   
9. Калаков Н.И. Общенаучная концепция развития военно-акмео-логического творчества. – Москва-Ульяновск, 2001. – 273с.
   
10. Калошина И.П. Структура и механизмы творческой деятельности.- М., 1983. -245с.
    
11. Климов Е.А. Психология профессионала. - М., Воронеж: Ин-т практ.психологии, 1996. - 400 с.
    
12. Лаптева И.Л. Оптимизация процесса развития творческого потенциала государственных служащих средствами акмеологического тренинга. Автореф. дис…канд. псих. наук. - М.: РАГС, 2006. – 24с.
    
13. Лузгин В.А Акмеологические особенности развития профессионального творчества руководителя. Автореф. дис…канд. псих. наук. -М.: РАГС, 2004. - 25 с.
    
14. Москаленко О.В. Развитие профессионального самосознания руководителей образовательных учреждений. Автореф. дис…докт. псих. наук. - М.: РАГС, 2000. – 40с.
    
15. Петров К.В. Оптимизация процесса развития творческого потенциала учащихся. - М.: РАГС, 2006. – 750 с.
    
16. Пономарев Я.А. Психология творения. – Москва-Воронеж,1999.- 480с.
    
17. Психология человека от рождения от смерти. – СПб.: ПРАЙМ-ЕВРОЗНАК, 2002. -656с.
    
18. Пушкин В. Н. Эвристика – наука о творческом мышлении. – М.: Политиздат, 1967. – 271 с.
    
19. Соболь П.П. Жизнетворчество как способ самореализации личности. // Жизнь как творчество. - Киев, 1985. - С. 71-90.
    
20. Сорокина И.О. Развитие профессиональной креативности в структуре в структуре аутопсихологической компетентности государственных служащих. Автореф. дис…канд. псих. наук. - М.: РАГС, 2007. – 26с.
    
21. Телегина Э.Д. Психологическая регуляция и саморегуляция творческой мыслительной деятельности человека: Автореф. дисс. ...д-ра психол.наук. -М., 1993-22 с.
    
22. Толмачева В.Н. Творчество в профессиональном управленческом труде // Психология и психоанализ. - №3, 1998. – 22-26с.
    
23. Ярошенко В.В. Развитие профессионального творчества государственных служащих средствами акмеологических технологий. Автореф. дис… канд. псих. наук. - М.: РАГС, 2006. – 24с.
    

^ МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ МАССОВИЗАЦИИ И ДУХОВНОГО РАЗВИТИЯ ОБЩЕСТВА

А.М. Данелюк, г. Москва


Социальные процессы разрушения ранее существовавших и образования новых, пока еще массообразных, социальных структур общества, свидетелями которых мы являемся, с точки зрения их последствий, на наш взгляд, в науке осмысливаются явно недостаточно. В общем плане эти процессы можно назвать процессами массовизации общества. И очевидным является тот факт, что этот процесс не может не влиять на формирование духовного состояния общества, сознание отдельных социальных групп, индивидуальное сознание. Тем важнее представляется методологический анализ этого явления.

При объяснении ис­точников и механизмов процесса массовизации исследователи склоняются к одной из двух, в определенной мере противоречащих друг другу позиций, акцентируя внимание на экономических или социальных аспектах проблемы. Различие этих позиций определяется неоднозначной оценкой данного процесса, склонностью рассмат­ривать его в качестве ситуативного, имеющего преходящий харак­тер, явления или, напротив, приписывать ему глобальное значение, интерпретировать его последствия исключительно в отрицательном или положительном смысле.

Теоретическое обоснование первой позиции можно найти еще в работах К.Маркса и М.Вебера. Процесс маcсовизации в данном слу­чае рассматривается в контексте социально-экономи­ческих преобразований, начинающихся в обществе вместе со ста­новлением капиталистического способа производства. Исходной предпосылкой изменений, происходящих в обществе зарождающейся новой формации, служит, по мнению этих ученых, промышленная революция конца XVIII - начала XIX вв., которая произвела полный переворот в систе­ме производственной деятельности и завершилась развертыванием производства машин с помощью тех же самых машин, т.е. созданием отраслей промышленного машиностроения. Применение основных принципов появившихся на этом фоне так называемых конвейерных технологий вы­полняет крайне важную социальную функцию, способствуя, во-пер­вых, соединению в рамках промышленной общности «большого» числа индивидов, и, во-вторых, уравнению условий и иных характеристик деятельности этих индивидов. Соглашаясь с высказанным в литера­туре мнением, что именно эти характеристики выражают сущность процесса массовизации, следует подчеркнуть, что эпоха науч­но-технической революции придает этим тенденциям глобальный ха­рактер. Продолжающаяся технологическая перестройка сферы эконо­мики, соединение достижений науки с основной массой физического труда и переход от «простого» фабрично-заводского производства, основанного на «количественной» технической вооруженности ра­ботника, к массовому инженерно-конвейерному производству, осу­ществляемому в форме мелкосерийного цехового фабрично-заводско­го производства, включенного в общий поточно-конвейерный цикл (в рамках производственной отрасли или даже в рамках общенацио­нального промышленного комплекса), в итоге приводят к расп­ространению процесса массовизации на иные сферы социальной жиз­недеятельности - политику и культуру, образование и науку, до­суг и межличностную коммуникацию.

При этом заметим, что современные исследователи далеко неод­нозначны в оценке последствий массовизации сферы промышленного производства.⁶ Так, например, некоторые из них подчеркивают, что современное общественное производство обладает определенным по­тенциалом развития творческих способностей огромных масс людей, поскольку оно содействует кардинальному изменению личностных па­раметров совокупного работника. Конвейерное производство, предъявляющее самые суровые требования к работникам, способству­ет, хотя и самым жестким образом, выработке массовой привычки к унифицированному труду, сопряженному - с самодисципли­ной, ежедневными и ежеминутными усилиями субъекта над самим со­бой. Научная организация труда неизмеримо повышает статус высо­кообразованного и высококвалифицированного специалиста-професси­онала. Формируя таким образом устойчивую тягу работника к интел­лектуальным видам деятельности, конвейерный труд не только предъявляет спрос на высокоинтеллектуальные инженерные кадры, но и «порождает массовый труд контроля - нервно-психологический труд управления контролеров на поточных линиях. Этот труд уже требует навыков быстрого принятия решений, вовлекает в произ­водственный процесс и развивает личность работника. Он постепенно вы­тесняет универсальный физический труд.

Такая позиция подтверждается оценкой явлений массовизации, данной К.Марксом⁷ и М.Вебером⁸, для которых данный процесс выступает одним из наиболее ярких симпто­мов «наступления» новой эпохи - эпохи повсеместного утверждения рациональных принципов самоорганизации общественной жизнедеятельности. Экономической основой данного процесса служит предельное обобществление производительных сил и использование научных технологий управления социальным развитием. Тенденцию к рационализации общественной жизни, безусловно, следует признать прогрессивной, несмотря на то, что она сопровождается целым рядом дисфункциональных, негативных явлений - всеобщим обнищанием на­селения и пролетаризацией большей части членов общества (К.Маркс), а также бюрократизацией системы управления (М.Вебер). Исходя из этого, исследователи склонны придавать особое значение факту выхода на историческую арену широких масс лю­дей, усматривая в нем свидетельство кризиса старого общественно­го порядка. Утверждение принципов сознательной саморегуляции со­циальной жизнедеятельности, невозможно, по мнению авторов, без активного участия в данном процессе каждого члена общества. Следовательно, становление нового социального порядка должно сопро­вождаться повсеместным вовлечением в различные виды социальной деятельности широких масс людей. И «чем они обширнее», тем более ясным видением своих сил и целей обладают эти массы, и тем больше они будут оказывать давление на развитие общества.

Примерно с 60-х гг. двадцатого столетия все большую по­пулярность начинает приобретать идея реп­рессивного влияния технологической рациональности на развитие человеческой личности. В эпоху постиндустриального общества принцип максимальной эффективности деятельности предстает как принцип мобилизации всеобщих социальных ресурсов, в число кото­рых входит не только система материального производства, но и система производства «субъекта производства». Речь идет, во-первых, об интенсификации живого человеческого труда и прог­раммировании высокой интеллектуально-психологической самоотдачи работника, которые связаны с воздействием на глубоко интимные структуры человеческой личности. Во-вторых, - о «рацио­нализации» и контроле непроизводственной деятельности, о вклю­чении в процесс «раскрутки» человеческого потенциала все новых и новых сфер социальной жизни. Становится очевидным, что образование, культура, повсед­невная жизнь человека, его быт и досуг могут быть использованы в качестве самостоятельных резервов роста и прогресса челове­ческого сообщества, в том числе и в качестве важнейших источни­ков эффективности производственной активности субъекта.⁹

Так, например, французский социолог А.Турен¹⁰ вводит понятие «глобальных ресурсов», которые, по его мнению, вовлекаются гос­подствующими классами в систему общественного производства, способствуя тем самым распространению отношений эксплуатации и подавления на все сферы социальной жизнедеятельности. При этом главной проблемой общества является «присвоение» сферы культур­ной жизнедеятельности со стороны властвующей элиты, использую­щей рациональные технологии в качестве основного средства соци­альной коммуникации.

Эта позиция прослеживается и в рамках второго подхода, представленного, с одной стороны, социологическими теориями со­циальной стратификации и, с другой, - многочисленными культурологическими исследованиями. В данном случае внимание акцентируется на «вторичных» последствиях производственных но­вовведений - ускорении темпов социального развития, урбанизации образа жизни, интенсификации социальной коммуникации (в т.ч. увеличении пространственной мобильности трудовых ресурсов), на нарастании общих характеристик различных разновидностей соци­альной жизнедеятельности, приводящих к «смешению» содержатель­ных и стилевых особенностей человеческого мышления. Существен­ная роль при этом уделяется непосредственному воздействию средств массовой коммуникации и информации. Газеты, радио, те­левидение, тиражирующие в массовом масштабе определенные стандарты жизни и определенные образцы поведения, создают новое, глобальное измерение социального пространства - цивилизацию «массового общества».

Главным методологическим основанием такой позиции, является, на наш взгляд, принципиально важный вывод о том, что приметой и проблемой мас­сового общества выступает «размывание» традиционной социаль­но-классовой структуры и разрушение прежних, веками существовавших норм социальной идентичности. «Разрыв соци­альных связей, быстрота передачи информации, беспрерывная миг­рации населения, ускоренный и раздражающий ритм городской жизни создают и разрушают человеческие сообщества. Будучи разрознен­ными, они воссоздаются в форме непостоянных и разрастающихся толп. Это явление приобретает невиданный размах, из чего следу­ет его принципиальная историческая новизна».¹¹

Применительно к современному российскому обществу можно согласиться с утверждением А.Турена, что классов и слоев как коллективных существ и элементов социальной струк­туры в современном обществе больше не существует... есть лишь социальные движения, в которые объединяются социальные субъекты, самоопределяющиеся на основе своих социокультурных ориентаций.

Процесс массовизации приобретает таким образом вполне конкретные социальные характеристики. Он связывается с деятель­ностью ситуативно возникающих объединений - массовых общностей людей. По сути этот процесс выражает ста­новление нового типа социального движения - перерастание ло­кальных форм социальной общности, ограниченных тер­риториальными, национальными, государственными и т.д. рамками, в социальные группы и сообщества, основы­вающиеся на принципах самоорганизации своей жизне­деятельности и поддерживаемые системой средств массовой комму­никации.

Массовые общности привлекают внимание исследователей прежде всего потому, что они служат средством, с помощью кото­рого осуществляется разрушение социальной организации и лич­ностной структуры, и в то же время потенциальным проектом воз­никновения новых форм поведения личности.

Именно «переходным» характером процесса объясняется, на наш взгляд, противоречивость и двойственность последствий массовизации, которые, с одной стороны, выражают определенную сту­пень развития присущих человечеству духовных способностей, а с другой, - указывают на тенденцию к ограничению сферы ду­ховной автономности вследствие одностороннего развития этих способностей. Обращает на себя внимание в этой связи замечание Б.А.Грушина о том, что « ...массовизация, вообще говоря, не не­сет в себе никаких указаний насчет того, в каких именно формах «коллективности» ...окажется реализованной соответствующая мас­совая деятельность, насколько далеко ... зайдет процесс объедине­ния «Я» в «Мы», по неизбежности сопровождающийся уравниванием входящих в массу индивидов, не знаем, какими следствиями это обернется для каждого отдельного «Я».¹²

Последствия массовизации сопровождаются разрушением не только социальных структур, но и духовных основ общества, идеологических систем, деформации институтов образования и воспитания. В конечном итоге они приводят к смене или размытости нравственных ориентиров и моральных норм. Пример России в этом отношении показателен. С утверждением в начале девяностых годов двадцатого столетия так называемой либеральной модели экономического развития, в основе которой лежал приоритет частной собственности и индивидуализм (в то время как ментальной характеристикой россиян всегда был коллективизм), начал меняться не только тип общественной собственности и производственных отношений, но и формальные и неформальные отношения в организованных и неорганизованных группах, а также характер межличностных отношений.

Последствия этого процесса на некоторых группах проявились очень отчетливо. В данном случае имеется в виду молодежь, чье формирование проходило на «изломе» социальной системы. Изменился социальный и материальный статус молодежи. Произошло ее расслоение по ряду признаков и, прежде всего, - по материальному. Молодежь разделилась на «богатых» и «бедных». Отражая общую ситуацию (по различным источникам за чертой бедности находится от 30 до 70 миллионов человек), можно с уверенностью сказать, что абсолютное большинство молодых людей в настоящее время принадлежит к семьям небогатых родителей и, следовательно, имеют ограниченные возможности получения того образования, на которое они ориентируются, так как число образовательных услуг в обществе значительно увеличилось. А в таком случае усилилась зависимость молодых людей от материального статуса родителей, и как результат – они все больше теряют самостоятельность в собственном самоопределении и ограничены в возможности самореализации.

Ситуация с формированием и развитием этой социальной группы усугубляется также процессами массовизации в духовной сфере Основными ее чертами являются:

- отсутствие в обществе четких идеологических ориентиров;

- размытость и неопределенностью моральных норм;

- разрушение единой системы воспитания, где важную роль играли пионерская и комсомольская организации.

Если обобщить сказанное, можно прийти к выводу о значительной деформации социальных регуляторов формирования и развития как социальной группы молодежи, так и ее сознания.

Учитывая возрастные особенности этой группы, а именно, - повышенную потребность общения в среде «себе равных» и по возрасту, и по статусу, значимую роль для этой группы начинают играть коммуникационные внутригрупповые процессы, что еще более способствует развитию психологических черт слабо организованной, до конца не структурированной группы, более приближенной к состоянию «массы», нежели социальной группы с выраженными социально ориентированными группообразующими признаками. Эти группы предоставлены «сами себе» и функционируют «сами по себе». Формирование сознания в этих группах разворачивается преимущественно как стихийный, нерегулируемый со стороны общества процесс.

В этой ситуации в формировании сознания молодежи особо значимую роль играют средства массовой коммуникации и информации. Эти системы создают так называемую виртуальную реальность. Она по своему образу привлекательна для молодежи и силу этого не только формирует, но и развивает в определенном направлении различные структуры молодежного массового сознания. Учитывая, что этот процесс со стороны общества практически нерегулируем, можно предположить, что действие фактора массовизации средствами массовой коммуникации и информации будет нарастать.

Рассмотрим этот процесс более подробно.

Анализируя проблему массовой коммуникации, отметим, что определение этого феномена схоже с ситуацией определения понятия «масса». Принимая во внимание многомерность и многоаспектность данного понятия, не удивляет то, что в научной литературе насчитывается около 16 определений понятия «массовая коммуникация», которые даны в разных областях.

Наиболее распространенным является определение массовой коммуникации как процесса производства информации, передачи ее средствами массовой информации и общение людей как членов «массы», которые осуществляются с помощью технических средств. Массовые коммуникации, являющиеся заменой устаревших средств коммуникации в условиях ускоренной урбанизации общества, - это особая среда формирования, распространения и функционирования различных образцов восприятия, мышления и поведения, через усвоение которых и происходит воспроизводство «массы» и массового сознания.

Важную роль в этом процессе играют коммуникативно-информационные структуры, которые в современных условиях приобретают особую практическую значимость. Однако так или иначе понятие «массовые коммуникации» связаны с пониманием и определением понятия «коммуникация».

Как явление и научный термин коммуникация оказалась в центре внимания социальной философии ХХ века. Ряд известных философов (таких, например, как К.Ясперс, Ю.Хабермас и др.)¹³ рассматривают коммуникацию в качестве одного из базовых субстанциональных феноменов, лежащих в основе развития всех социальных процессов, особо отмечая при этом, что без развития коммуникативных связей невозможно развитие гражданского общества. А если иметь в виду стратегическую для России задачу – построение информационного общества, то роль коммуникации и информации, развития информационно-коммуникативных систем выходит на первый план.

В настоящее время ученые выделяют ряд сущностных сторон понятия «коммуникация»: от технико-технологического (в плане технической базы информатизации общества» – до экзистенциальной коммуникации (в поисках человеком, социумом новых смыслов жизни, новой идентичности, обнаружение