Geum.ru

Пушкин и Саровская пустынь

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   10

Наряду с творениями отцов Церкви в монастыре содержались и переписывались творения отечественных авторов – святых Кирилла Туровского, Нила Сорского, Димитрия Ростовского, Тихона Задонского, Московского митрополита Филарета, сочинения и переводы Паисия Величковского.


Иноки монастыря поддерживали непосредственные связи с Тихоном Задонским (приобщенным в 1861 году Русской Церковью к лику святых), автором нравоучительных религиозных сочинений88, состоявшим в переписке с Ефремом, а также с учениками и последователями св. Паисия Величковского, проведшего 17 лет на Афоне, переводчика произведений Исаака Сирина89 и сборника нравоучительного содержания «Добротолюбие»90. Так, иеромонах Александр – впоследствии архимандрит в Арзамасе - имел духовные беседы об умном делании с учеником Паисия Величковского схимонахом Афанасием91 и вел переписку с самим отцом Паисием92; со схимонахом Афанасием беседовал и инок Саровской пустыни Филарет, служивший потом в Невской лавре при митрополите Гаврииле93. Позднее в монастыре составлялись списки сочинений Московского митрополита Филарета. Уже первое произведение о Саровской пустыни – речь Епископа Иеронима 1778 года – интересно тематическими и лексическими созвучиями с произведениями Пушкина. Можно видеть созвучие ряда использованных Иеронимом риторических фигур из службы на день Сошествия Св. Духа на Апостолов с «Памятником» Пушкина94. Особое значение несет в себе упоминание, что Ефрем Саровский почил в день Сошествия Святого Духа: «Упоминаемый Строитель Ефрем при окончании всего сего церковнаго здания и украшения весьма желал видеть при себе и освящение оной церкви, но последовавшая ему сего года в День Сошествия Святаго Духа кончина95 лишила его сего удовольствия»96.

Кончина Ефрема в День Сошествия Святого Духа выходит на уровень некоего Свидетельства – поскольку сам он придавал первостепенное значение стяжанию Святого Духа и был строителем храма, где «изящной резной работы царские врата представляют изображение Сошествия Святого Духа на апостолов»97 – иконографии не слишком характерной для православных храмов: на царских вратах чаще изображается Благовещение. В свете сказанного символика Сошествия Святого Духа в речи Иеронима осмысливается как адресованная Ефрему.

Иероним говорил: «Радуйтеся убо пустыннолюбныя горлицы, ревностные дому Божия строители, и паки реку, радуйтеся, ибо мзда ваша на небесех»98. Обращаясь к пребывающему на небесах Ефрему, он восклицал: «Веселися и ты, старче праведный, руководствовавший врученную тебе паству к толь знаменитому, Богу и людям любезному предприятию. Блажен еси, по слову Давидову, исполнивший свое желание в благолепном того совершении, а блаженнейший ныне, радостно пожинай на небесном поле обильные за труды свои присноживотныя класы, и снедай сладкий обед в царствии Божии, которого насыщаяся вечно, пресливыйся уже от нас, не преставай проливать к Живущему в нерукотворенных обителех своя молитвы»99… «да храм сей таинственным благолепием над Соломонов (т.е. соломоновым храмом. В изд. 1833 г. исправлено – «Соломоном») превознесенный, всегда будет вышше нещастного жребия падшаго! И коему, как на краеугольном камени Христе Спасителе нашем утвержденному, не Вавилон только, но и врата адовы не одолеют, не одолеют во веки»100.

Первый памятник Саровского красноречия дает слишком определенные созвучия с «Памятником» Пушкина, чтобы не обратить на них внимания.

Стяжание Святого Духа пронизывало как ритуальную сферу религиозной жизни монастыря, что можно видеть в самом отсчете времени богослужебного круга (см., например, Димитрия Ростовского Воскресные «Слова в Неделю 10-ю по Святом Духе, в Неделю 13-ю по Святом Духе, Неделю 14-ю по Святом Духе, Недели 15-ю – 32-ю по Святом Духе»101), так и внеритуальную, все остальное время подвижников.

Многие элементы символики Святого Духа восходят к монастырской библитеке Сарова. Так, например, в библиотеке монастыря имеется список XVIII в. сочинения Симеона Нового Богослова «О мысленнем откровении действия божественного света и делании умнемъ»102.

Стяжание Святого Духа, что видно из круга рукописных текстов монастырской библиотеки, было связано с традицией исихазма, ведущего свое начало от Афонских старцев XIV века и преп. Нила Сорского (в монастыре хранились сочинения Нила Сорского) и получившего новый импульс от трудов преп. Паисия Величковского. По свидетельству иеромонаха Авеля, Иисусова молитва: «Господи, Иисусе Христе, сыне Божий, помилуй мя грешнаго!», особо выделяемая Нилом Сорским, была значима для иноков Саровского монастыря. «Сию молитву особенно советовал содержать в уме почивший в Бозе старец отец Серафим. Он говорил: “В этом да будет твое внимание и обучение. Ходя и сидя, делая и в церкви стоя, всходя и исходя, сие непрестанное вопияние да будет и в устах и в сердце твоем. С ним найдешь покой, приобретешь чистоту духовную и телесную и вселится в тебя Дух Святый, источник всяких благ, и управит жизнь твою в святыне и во всяком благочестии и чистоте”»103.

Как бы связывая имена Ефрема и Серафима, преемник Ефрема строитель (игумен) Пахомий также проповедовал о стяжании Святого Духа: «Благодать Святого духа всегда окружает нас и желает наполнить, но злые дела окружают нас и, подобно каменной крепкой ограде, препятствуют вселению Духа святого в нас»104.

Богословие Троицы и Сошествия Святого Духа раскрывается в беседах Серафима Саровского. Собеседник преп. Серафима спросил однажды: «Все-таки я не понимаю, почему я могу быть твердо уверен, что я в Духе Божием? Как мне самому распознать истинное Его явление?» Батюшка о. Серафим отвечал: «Я уже сказал вам, что это очень просто, и подробно рассказал вам, как люди бывают в Духе Божием и как должно разуметь Его явление в нас...» Н.А.Мотовилов свидетельствует: «О. Серафим взял меня весьма крепко за плечи и сказал мне: “Мы оба теперь, батюшка, в Духе Божием с тобою...” И, приклонив ко мне голову, тихонько на ухо сказал: “Благодарите же Господа Бога за неизреченную к вам милость Его! Вы видели, что я не перекрестился даже, а только в сердце моем мысленно помолился Господу Богу и сказал внутри себя: “Господи, удостой его ясно и телесными глазами видеть Сошествие Духа Твоего Святого, Которым Ты удостаиваешь рабов Своих, когда благоволишь являться им во свете великолепной славы Твоей” <...> И батюшка о. Серафим продолжал: “Когда Дух Божий снисходит к человеку и осеняет его полнотою Своего наития, тогда душа человека преисполняется неизреченною радостью; ибо Дух Божий радостворит все, к чему бы Он ни прикоснулся”»105.

В одной из бесед Серафима Саровского, запомнившейся современнику, своеобразно соединяются тема Святаго Духа и тема верующего как основания храма Божьего: «Истинно верующий, – говорит Серафим Саровский, – есть камень храма Божия, уготованный для здания Бога Отца, вознесенный на высоту силою Иисуса Христа, т.е. Крестом, помощию вервия, т.е. благодати Духа Святаго»106.

В одной из рукописей монастырской библиотеке содержатся несколько «Слов» Московского митрополита Филарета, посвященных толкованию Духа Святого. Например, «Слово на великий Пяток. О любви Божией, явленной во Христе распятом: “Дух Святый дарует человеку премудрость и разум, истинную радость и веселие сердца и непоколебимый мир”»107.

Пронизывающая «Памятник» лексика и символика службы дня Сошествия Святого Духа должна быть обозначена особым вниманием, усиливающимся при более пристальном рассмотрении значения символики Святого Духа для Саровского монастыря в целом, а также для преп. Серафима Саровского.

Учение о стяжание Духа Святого представляется наиболее энергийным проявлением Христианства: на этой подвижнической стезе Серафим Саровский отмечен в ряду выдающихся русских подвижников и писателей, среди которых – преп. Феодосий Печерский, святые Московские митрополиты, преподобные Сергий Радонежский, Кирилл Белозерский, Паисий Величковский, свт. Филарет Московский, А.Н.Муравьев, Леонид Кавелин, М.П.Погодин, С.П.Шевырев, Н.В.Гоголь108, Игнатий Брянчанинов109.

Пушкина нет в этом ряду, однако в свете данных материалов творческие искания поэта могут быть осознаваемы в этой высокой сфере философии и богословия. Этому способствует анализ его произведений с точки зрения принадлежности образов и лексики к символическим значениям святоотеческих традиций празднования дня Сошествия Святого Духа. На эти праздники «для задостойника в день Пятидесятницы указывается припев “Апостоли, сошествие Утешителя зряще, удивишася, како в виде огненных язык явися Дух Святой”», а на литургии поется песнопение «Видехом Свет истинный»110.

В этом ряду может быть рассмотрена лексическая символика стихотворения «Я памятник себе воздвиг нерукотворный» и ряда других стихотворений, таких, как «Апокалипсическая песнь», созданая в Болдине и насыщенная лексическими символами службы Троицы и Дня Святого Духа111. Эти произведения говорят о сопричастности великого поэта к раздумьям в данной сфере христианских истин.

Образы огненных языков и света истинного входят в контекст «Апокалипсической песни»:


Да, слава в прихотях вольна.

Как огненный язык, она

По избранным главам летает,

С одной сегодня исчезает,

И на другой уже видна.


– и проясняют эпиграф к «Апокалипсической песни»: «Что есть истина?» и ее окончание: «Утешься…».

Разумеется, об Апокалипсисе Иоанна Богослова Пушкин знал и прежде, но и в библиотеке Саровского монастыря мог увидеть рукопись 1797 г. «Путешествие в Иерусалим иеромонаха Саровской пустыни Мелетия» (№114(305), рассказывающее также о Патмосе, «который славен есть в Церкви ради написанного в нем Апостолом и Евангелистом Иоанном Богословом Святого Евангелия и бывшего ему тамо Божественного откровения о всех последнего века имевшихся быть на земли до Христова пришествия важных происшествиях, и о бесконечном Его со избранными царствия»112.

Тематические созвучия произведений Пушкина с памятниками Саровской пустыни заставляют продолжить исследования содержания ее библиотеки.


“Златый бисер”