Книга Н. Смита рекомендована слушателям и преподавателям факультетов психологии и философии вузов по курсам общей психологии и истории психологии, системных методов ис­следования и преподавания психологии

Вид материала

Книга

Содержание Что такое система? Десять и еще шесть систем Организация книги Организация глав Системы постулатов Исторические основания От охотников-собирателей к классической Греции и натурфилософии Охотники-собиратели и пастухи.

Подобный материал:

• Первые программы психологии как самостоятельной науки. 20. Роль Вундта в оформлении, 24.84kb.
• Морозов А. В. М71 История психологии: Учебное пособие для вузов, 3214.19kb.
• Современная Гуманитарная Академия, 197.44kb.
• Темы рефератов по дисциплине «История психологии», 21.19kb.
• План: Предмет и задачи психологии как науки > Место психологии в системе наук и структура, 1231.11kb.
• Программа минимум кандидатского экзамена по курсу «История и философия науки», 121.23kb.
• Лекция по дисциплине «Методика преподавания психологии» тема: Предмет методики преподавания, 128.25kb.
• Модуль Социальная психология как наука, 415.34kb.
• Методические рекомендации по методике преподавания психологии. Тематика семинарских, 78.25kb.
• Вопросы к зачету по методике преподавания психологии, 18.95kb.

Глава 1. Введение

^ ЧТО ТАКОЕ СИСТЕМА?

Эта книга посвящена системам психологии. Но что представляет собой система?

Почти сорок лет назад Мелвин Маркс (Melvin Marx, 1963) предложил два определения, которые не утратили своего значения до сих пор: система «в об­щих чертах указывает в рамках психологии кластер теоретических положений и методологических укло­нов (biases) (например, бихевиоризм, психоанализ)» (р. 9) или состоит в «организации и интерпретации данных и теорий о предмете изучения с акцентом на частной методологии (метатеория) и рабочих предпо­ложениях (постулаты)» (р. 43). Оба определения ука­зывают на центральную роль теории и методологии. К этому я бы добавил, вслед за более ранним автором (McGoech, 1933), что системы должны отличаться согласованностью и единством. Все системы, вклю­ченные в эту книгу, имеют теоретическую ориента­цию, а большинство из них обладают согласованнос­тью и единством. Наиболее ярким исключением яв­ляется когнитивная психология, которая, тем не менее, также содержит ряд общих тем. Что касается методологии, некоторые системы, такие как диалекти­ческая и интербихевиоральная психология, являются эклектичными; однако большинство использует одну или ограниченную группу методологий (см. главу 14).

Указание Маркса на постулаты во втором опреде­лении также имеет большое значение и будет рас­смотрено далее в данной главе. Лихтенштейн (Lichtenstein, 1967), определяя научную систему как «каркас или леса, позволяющие ученому организо­вать свои данные упорядоченным и осмысленным образом» (р. 233), вслед за Марксом и Мак-Гоком (McGoech) подчеркивает роль организации — одна­ко он указывает прежде всего на то внимание, кото­рое система уделяет организации наблюдений.

В данной книге под психологической системой понимается упорядоченная и логическая конструк­ция, служащая для целостного и согласованного рас­смотрения данных и теорий, касающихся предмета изучения; она использует набор постулатов (даже если они являются имплицитными) и, как правило, единственную методологию.

^ ДЕСЯТЬ И ЕЩЕ ШЕСТЬ СИСТЕМ

Я выбрал десять современных систем, которым по­свящаю по целой главе, и еще шесть, которые рассмат­риваю более кратко в главе 13. Психоанализ и вслед за ним интербихевиоральная психология являются наиболее ранними, а социальный конструкционизм — наиболее поздней из десяти систем. Диалектическая психология, в составе философии, имеет наиболее

древние корни и восходит к эпохе династии Чжоу (Chou), правившей в Китае 3000 лет назад, а также к классическому периоду или Золотому веку античной Греции в Европе. Из шестнадцати систем наиболее поздним является, вероятно, прямой реализм, при­шедший к нам из Австралии, хотя эволюционная пси­хология также является достаточно молодой систе­мой. Когнитивная психология с очевидностью явля­ется господствующей системой в современной психологии. Наибольшей согласованностью и под­линной систематичностью отличается интербихевио­ральная психология;«в наименьшей степени эти каче­ства присущи гуманистической психологии и еще бо­лее разнородной когнитивной психологии — хотя отдельные ветви последней иногда оказываются более систематичными, чем система в целом.

Когнитивной психологии посвящена самая длин­ная глава, а диалектической — самая короткая. Если представители диалектической психологии почув­ствуют себя обделенными, надеюсь, они сообщат мне, какая важная информация об их системе должна быть также включена в книгу. Аналогично, если когнитиви-стам покажется, что посвященная их системе глава является слишком длинной и тяжеловесной, я готов услышать мнения о том, что следовало бы исключить.

Описания избранных мною систем сведены в од­ной книге, чтобы студенту легче было охватить раз­нообразие теоретических концепций, характерное для современной психологии. Невозможно сделать информированный выбор, не имея представления о существующих альтернативах. На младших курсах студенты, вероятно, имели возможность подробно ознакомиться с когнитивной психологией и анали­зом поведения, а также получить некоторое пред­ставление о психоаналитической и гуманистической психологии. Их редко знакомят с феноменологичес­кой психологией, оперантным субъективизмом, ин-тербихевиоральной психологией или эко-бихевио-ральной наукой. Данный труд преследует цель предо­ставить им информацию и тем самым дополнительные возможности для сравнения сильных и слабых сто­рон каждой из систем и составления информирован­ного суждения о каждой из них. Только благодаря де­тальному знакомству с системами студент может быть адекватно информирован.

Последствия недостатка такой информации легко можно видеть на примере психолога, утверждающего, что мир, который мы видим вокруг нас, является об­маном. Он полагает, что информация, поступающая через наши органы чувств, преобразуется, превраща­ясь в иллюзию внешнего мира, и только. Далее он за­являет, что нет никакой возможности узнать, что эта интерпретация видимого мира может быть ошибоч­ной (Attneave, 1974). К сожалению, он не был доста­точно осведомлен о возможных альтернативах, чтобы сделать информированный выбор, и мог лишь повто­рять догматические заявления о том, что никакой иной возможности не существует. Другим примером может послужить представитель социального конст-

22

руктивизма (гл. 8), который пишет: «Неверно пола­гать, что конструктивисты отрицают факт существо­вания внешней реальности, просто у нас нет никаких способов узнать о том, является ли наше восприятие и понимание точным отражением этой реальности» (Marshall, 1996, р. 30). Аналогично Стам (Stam, 1990) утверждает, что мы не можем обойти психическое. Независимо от того, соответствуют действительности или нет подобные утверждения, я надеюсь, что эта книга поможет студентам расширить свои горизонты и признать возможность альтернатив.

^ ОРГАНИЗАЦИЯ КНИГИ

Главы 1 и 2: Начало

Следующая за этой вступительной главой глава 2 содержит краткую характеристику основных психо­логических концепций, начиная от представлений охотников-собирателей до современной эпохи, слу­жащих историческими основаниями современных систем. В ней прослеживается эволюция концепций, под влиянием которых сформировались современ­ные психологические системы. (Более подробно эти вопросы рассматриваются в работах Hergenhahn [1997], Kantor [1963, 1969], а также Leahy [1997].) В главе 2 также рассматриваются вопросы логики на­уки, касающиеся психологических систем.

Главы с 3 по 13: Четыре категории

систем

Взглянув в оглавление, можно увидеть, что эти главы сгруппированы в четыре раздела, в соответ­ствии с тем, рассматривают ли они в качестве ло-куса причинности (а) организм (органоцентричес-кие), (б) окружающую среду (энвайроцентричес-кие), (в) социальную группу (социоцентрические) или же утверждают, что (г) единственный источник причинности отсутствует (нецентрические: контек-стуально-интеракциональные). В каждом из разде­лов системы расположены в алфавитном порядке*, как и шесть систем, рассматриваемых в главе 13.

Никакая классификация не является совершен­ной, и могут быть выдвинуты аргументы в пользу другой группировки систем. Постмодернизм и соци­альный конструкционизм (гл. 8) фактически пред­ставляют собой форму энвайроцентризма — соци­альная группа является единственным признавае­мым ими компонентом окружающей среды. Однако поскольку этот единственный компонент рассматри­вается как исключительный фактор, определяющий наши знания о чем-либо, отнесение их к категории социоцентрических представляется правомерным.

Диалектическую психологию (гл. 9), помещенную в категорию нецентрических систем, можно классифи­цировать и как органоцентрическую, особенно в вер­сии, представленной китайскими и российскими пси­хологами-диалектиками. Они нередко рассматрива­ют мозг как основной причинный фактор, определяющий поведение. Феноменологическая пси­хология (гл. 12), также отнесенная к категории не­центрических систем, незаметно смещается в направ­лении органоцентризма. Представители систем, предлагающие собственные вариации или комбини­рующие между собой части различных систем, могут в значительной степени изменить общую картину. В частности, некоторые когнитивисты выступают за переориентацию системы, которая заметно смещает курс когнитивной психологии в направлении энвай­роцентризма или нецентризма. Шефер (Schafer) за­метно сместил в направлении нецентризма психоана­лиз, однако большинство других концепций в этой системе остаются в рамках органоцентризма.

Глава 14: Ретроспектива

В завершающей главе, посвященной общему обзо­ру рассмотренных систем, сводятся вместе основные положения систем, касающиеся причинности, анали­зируются проводимые на их основе исследования и области их практического применения и повторно рассматриваются принципы логики науки (разговор о которых был начат в главе 2) как критерии исполь­зования конструктов. В ней также представлен крат­кий обзор методологических проблем.

^ ОРГАНИЗАЦИЯ ГЛАВ

Главы с 3 по 12 содержат от девяти до двенадцати разделов. Все главы начинаются с содержания главы и введения, за которыми следуют один или два раз­дела, посвященные истории развития и некоторым основным вопросам, рассматриваемым соответству­ющей системой. Основополагающие принципы сис­тем могут быть сформулированы в историческом разделе или выделены в отдельный раздел. Затем предлагается система постулатов (см. ниже), за ко­торыми следуют разделы, посвященные исследова­ниям, областям практического применения, а также психотерапии или клинической психологии в ука­занном здесь порядке. Естественно, не все главы включают все три данные подтемы. В частности, вследствие своего значения психотерапия, как пра­вило, рассматривается отдельно от других сфер при­менения. Что касается исследований, в случае когни­тивной психологии и анализа поведения эта тема настолько тесно связана с теорией, что не имеет

23

смысла рассматривать ее изолированно в специаль­ном разделе.

Последние четыре раздела во всех главах совпада­ют: первый из них — «Сопоставление с другими сис­темами»; второй — критика, включающая коммента­рии, касающиеся оценки системы; третий раздел рассматривает вклад системы в психологию и / или возможные перспективы развития системы; и чет­вертый — ссылки.

^ Системы постулатов

Каждая глава содержит раздел, в котором пред­ставлена система постулатов. Постулаты представля­ют собой исходные предпосылки или предположе­ния, которые служат в качестве основополагающих принципов для дальнейшего анализа и часто форму­лируются письменно как набор взаимосвязанных ут­верждений. Для понимания фундаментальных ис­ходных положений теоретических систем наличие зафиксированной письменно системы постулатов имеет крайне важное значение. В большинстве слу­чаев представители психологических систем не заяв­ляют достаточно эксплицитно своих постулатов. Пытаясь заполнить этот пробел, я привожу системы постулатов основных представителей каждой из де­сяти систем, которым отведена отдельная глава. Эти системы постулатов в ряде случаев пришлось выво­дить логически, а потому они могут быть не приня­ты приверженцами соответствующих психологичес­ких систем.

Однако можно сказать, что представителям этих систем следовало бы быть более открытыми в отно­шении постулатов своих систем — открытыми на всех уровнях общности. Пронко (Pronko, 1988) ука­зывает на то, что все ученые исходят из определен­ных постулатов, хотя бы даже невольно, и что имен­но эти «негласные предположения ошибочно прини­маются за твердо установленные факты» (р. 155). Для того чтобы читатель мог оценить, могут ли сто­ронники той или иной системы сказать нечто достой­ное внимания, они должны точно указать для чита­теля, каковы постулаты их системы, или, по крайней мере, дать ссылку на источник, в котором читатель может их найти.

Некоторые представители отдельных систем осо­знают важность прояснения своих исходных положе­ний. Приведем один из примеров:

«Эксплицитное изложение наших философских предпосылок облегчит понимание многогранных яв­лений, рассматриваемых общественной психологией. Не приведя таких эксплицитных предпосылок, ис­следователи рискуют неявно подтвердить те предпо­сылки, которые они сами могут не считать правомер­ными, аутентичными, уместными или надежными для проведения исследований в области обществен­ной психологии» (Kingry-Westergarard & Kelly, 1990, p. 23). Цитируемые авторы выдвигаю десять «теоре­тических положений», составляющих ограниченную

систему постулатов. Из пяти критериев системати­ческой психологии, сформулированных Мак-Гоком (McGeoch, 1933), один указывает на необходимость представления эксплицитных постулатов.

«Тот факт, что любая область знания основана на аксиоматических операциях, является почти ба­нальным, однако то, что факт использования этих операций необходимо признать и сделать экспли­цитным, является менее часто соблюдаемым принципом. Такое эксплицитное признание не только делает явными исходные предположения, что необходимо, если на них будет возведена со­гласованная структура, но и расчищает почву для понимания и корректной критики. В полемике между различными системами можно обнаружить такие споры, которые просто не могли бы иметь места, если бы научные «школы» с самого начала открыто заявляли свои постулаты» (р. 6).

Герген (Gergen, 1994), представитель социально­го конструкционизма (гл. 8), выдвигает набор пред­положений; то же самое делает Маслоу в гуманисти­ческой психологии (гл. 4), а некоторые авторы пред­лагают полуэксплицитные постулаты своих систем. Наиболее последовательным является изложение постулатов, сформулированных Кантором (Kantor, 1959) для интербихевиоральной психологии. Он по­святил целую книгу этим постулатам и тому, в каком отношении к ним находится интербихевиоральная система.

Я использовал предложенную им иерархическую модель системы постулатов для организации посту­латов каждой из психологических систем. В основа­нии иерархии лежат протопостулаты, предположе­ния науки, направляющие и контролирующие ход исследований и воздействие поведения научных ра­ботников. Например, имеет ли наука дело только с событиями, которые могут быть наблюдаемы или непосредственно выведены из наблюдений? Или же она также включает предположения относительно событий, трансцендентных по отношению к приро­де? Содержит ли она предположения о существова­нии предельных обобщений (ultimates) или оконча­тельных истин или же она всегда предполагает воз­можность дальнейшей эволюции и корректировки?

Далее следуют метапостулаты, представляю­щие собой поддерживающие предположения для конкретной науки. В биологии такие предположе­ния включали бы принцип эволюции, в противовес представлению о жестко фиксированных биологи­ческих видах; в геологии — такие процессы, как по­степенный тектонический подъем, эрозия, отложе­ния и т. д., происходящие в течение миллиардов лет, в противовес библейскому всемирному потопу; в физике — включение релятивистских принципов, в противовес исключительно абсолютным событиям;

24

в психологии — вопрос о том, центрированы ли пси­хологические события в организме, окружающей среде, социальной группе или же они вовсе не яв­ляются центрированными. (Организация глав, по­священных десяти рассматриваемым в данной кни­ге системам, основана на четырех каузальных пред­положениях, сформулированных на уровне метапостулатов.) Наверху иерархии находится си­стема постулатов, которая задает структуру пред­мета изучения для данной системы и ее правил опе­рирования. Следующие альтернативные постулаты, например, непосредственно вытекают из метапосту-лата о центрировании или причинности: активность

организмов является (а) исключительно биологи­ческой; (б) биологической плюс психической; (в) определяется средой, (г) той или иной комбинаци­ей (а), (б) и (в) или (д) взаимодействием организ­мов и объектов как части поля или контекста. На практике вопрос о том, на каком уровне должен на­ходиться определенный постулат, часто остается неопределенным; тем не менее иерархия представ­ляет собой отправную точку, полезную при иссле­довании исходных предположений. Для того чтобы облегчить студенту задачу по сравнению этих пред­положений, десять систем постулатов сведены вме­сте в приложении.

25


Глава 2. Исторические основания и логика науки

^ ИСТОРИЧЕСКИЕ ОСНОВАНИЯ

Наблюдающий за развитием вещей от их нача­ла рассматривает их с наиболее выгодной пози­ции.

Аристотель. «Политика»

Тем, кто не способен помнить прошлое, сужде­но повторить его.

Джордж Сантаяна. «Жизнь Разума» (Life of Reason I)

^ От охотников-собирателей к классической Греции и натурфилософии

Когда и где берет начало дуализм «душа—тело»?

Всегда ли люди верили в раздельное существование души и тела? Достался ли нам этот дуализм в наслед­ство от греческих досократиков? Являлся ли дуа­лизм изначально частью психологии? Тщательное изучение исторических документов свидетельствует о том, что на все эти вопросы мы должны ответить отрицательно. И все же в психологии всеобщее рас­пространение получило мнение о том, что вера в сверхъестественную душу является наследием на­ших доисторических предков (см., в частности: Denmark, 1980; Skinner, 1963; Wile, 1977). Тем не ме­нее наиболее ранние письменные источники, в кото­рых мы обнаруживаем следы психологических пред­ставлений, оставленные охотниками-собирателями, индоевропейцами, а также мыслителями Древнего Египта, Месопотамии, Иудеи и Китая, с очевиднос­тью свидетельствуют о том, что идея дуализма души и тела не является для человечества естественной данностью.

Но что это для нас меняет? Если бы данный во­прос представлял лишь исторический интерес, попыт­ки ответа на него не выходили бы за рамки узкого круга историков. Однако вопрос о том, возможна ли наука о душе и является ли психология такой нау­кой, представляет собой центральный вопрос, вокруг которого развивается вся современная психология. Этот вопрос в той или иной форме продолжает оста­ваться центральным для целого ряда современных

психологических систем. Психология развивается циклически; сначала она объявила себя наукой о душе, затем — наукой о поведении; и вот теперь не­которые системы психологии вновь склоняются в пользу души. История не может дать нам прямого ответа на вопрос, является ли предметом психологии душа, поведение или то и другое вместе, однако она может служить нам средством анализа. Если история сможет указать, где и когда возник психофизический дуализм¹, это будет доказательством того, что такой дуализм существовал не всегда и что он не является единственно возможной формой мышления. Исто­рия также предложит нам альтернативный взгляд, существовавший до возникновения психофизическо­го дуализма. И наконец, история может определить условия и источники возникновения дуализма души и тела, и это знание позволит нам судить о том, на­сколько совместим характер этих источников со ста­тусом психологии как науки.

^ Охотники-собиратели и пастухи. Среди племен, живущих охотой и собирательством, а также ското­водством, получило распространение представление о жизненной силе, которая может принимать форму дыхания, дыма, облака, тени, образа или видения и т. д. (Smith, 1985). Одним из наиболее распростра­ненных ее форм было дыхание, и изображения ли­ний, идущих от носа и рта (людей и животных), в на­скальной живописи Франции и Испании (Smith, 1992) дают основания полагать, что это представле­ние восходит к ледниковому периоду, то есть суще­ствовало 15 или даже 30 тысяч лет назад (Clottes, 1996). Последний вздох павшего воина описывается в «Илиаде» как псюхе²— слово, ставшее корнем сло­ва «психология» (Smith, 1989). Выражение «испус­тить дух» означало не только выдохнуть, но и уме­реть, то есть утратить свою жизненную силу. Анало­гичным образом само слово «дух» происходит от слова «дышать».

Представление охотников-собирателей, а также ранних земледельцев и скотоводов о жизненной силе существовало в двух вариантах (Hultkrantz, 1953; Bremmer, 1983). Один вид жизненной силы, практи­чески существующий независимо от тела, овладевал человеком в состоянии сна, обморока и экстаза. Его можно назвать «свободной силой» («free power») — бессмертной и после смерти тела способной прини­мать иные формы, в частности формы животных.

¹ Существует бесконечное разнообразие форм дуализма, и конфликт, порождаемый дуальными оппозициями, стано­вится центральным предметом диалектики (см. главу 9). Дуализм «душа—тело» представляет собой специфическую форму психофизического дуализма, где корень «психо-» означает нечто, находящееся вне пространства и времени, ли­шенное физических качеств и трансцендентное по отношению к физическому. В свою очередь «физический» относится к тому, что существует исключительно в пространстве и времени. Такие термины, как «нефизическое», «бестелесное», «трансцендентное», «внепространственное», «транснатуральное», «сверхъестественное» и «непротяженное», относятся к тому, что лежит за пределами физической реальности. «Непротяженное» (unextended) означает «не имеющее про­странственной протяженности» или «не имеющее размерности». К этому перечню можно также добавить «метафизи­ческое». Хотя Аристотель вкладывал в данный термин значение «после физики», позже он приобрел значение «вне фи­зики» — нечто, не соотносимое с физической реальностью.

² Греческое слово \|П>ХЛ. звучит приблизительно как «псюхе».

27

Другой вид жизненной силы был активным в то вре­мя, когда человек находился в бодрствующем состо­янии, и часто отождествлялся с дыханием. Мы мо­жем назвать его «телесной силой» («body power»), ответственной за такие психологические функции, как мышление, чувства и восприятие. Однако конк­ретные характеристики обоих видов жизненной силы у разных племен были различными. Обычно и сво­бодная, и телесная силы обозначаются словом «душа» («soul»), однако в настоящее время это сло­во пропитано христианскими сверхнатуралистичес­кими мотивами, которые были чужды нашим дале­ким предкам.

Древние охотники-собиратели, как правило, при­писывали этим видам жизненной силы способность воздействовать на природные явления — болезнь, удачу, обилие пищи, погодные условия, смену времен года, участь врага, формирование местных природ­ных условий, наличие источников воды и т. д. Эти анимистические силы превосходили силы человека, и потому воспринимались как сверхчеловеческие. Однако они были слабее природных сил, а потому не считались сверхъестественными, то есть выходящи­ми за пределы пространственно-временных измере­ний природного мира (Saliba, 1976; Spiro, 1966). За неимением более подходящего термина назовем этот образ мышления «натуралистическим анимизмом». Слова, обозначающие дух или душу, в этом случае обычно связаны с дыханием, кровью или с самой жизнью (Smith, 1985,1989). Коренным американцам оказалось нелегко примирить христианское понятие нефизической души со своей собственной системой верований (Hultkrantz), поскольку христианский раскол между душой и природой противоречил их собственной укорененности в природном мире. В полном соответствии с натуралистическими пред­ставлениями индейцев о жизненной силе находится тот факт, что этнографы не обнаружили среди их племен никаких следов понятия души, различения внутреннего и внешнего или каких-либо иных форм психофизического дуализма (Fortes, 1949, 1965; Lienhardt, 1961).