Когда я начал работу над этой книгой, мне все чаще стали звонить прихожане моей церкви, услышавшие об этом проекте

  1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   13

Предисловие

Когда я начал работу над этой книгой, мне все чаще стали звонить прихожане моей церкви, услышавшие об этом проекте. «Вы действительно пишете книгу о разочаровании в Боге? - спрашивали на другом конце провода. - Если да, то мне хотелось бы об этом с Вами поговорить. Ранее я на эту тему ни с кем не разговаривал, но в своей христианской жизни мне довелось пережить немало разочарований». С некоторыми из звонивших я все-таки встретился, и то, о чем они мне рассказали, во многом помогло направить идею книги в нужное русло.

Я понял: для многих людей представления о христианской вере в корне отличаются от того, что они видят в реальной жизни. Благодаря книгам, проповедям и личным свидетель­ствам, обещающим успех и процветание, люди начинают по­лагать, что Бог непременно должен совершить в их жизни множество чудес и знамений. Если же чудеса не происходят, появляется чувство разочарования, предательства, а порой, вины. Одна женщина сказала: «Я то и дело слышала фразу: «Личное общение с Иисусом Христом». Однако к своему ужа­су поняла, что это общение не имеет ничего общего с любым другим видом личного общения. Бога я не видела, не слыша­ла, не чувствовала и вообще не испытывала каких-либо со­ставляющих нормального общения. Вывод один: либо мне сказали неправду, либо причина во мне самой».

Разочарование наступает тогда, когда то, что мы видим в реальной жизни, значительно отличается от наших ожи­даний. Поэтому первая часть данной книги ставит целью изучить библейский взгляд на то, чего нам следует ожи­дать от Бога. Я колебался, стоит ли начинать именно с этого, потому что знаю, что многие люди, особенно ра­зочаровавшиеся, читают Библию с неохотой. Однако не лучше ли начать с того, чтобы предоставить вступитель­ное слово Самому Богу? Я попытался отбросить предубеждения в сторону и читал Библию как обычный рассказ, у которого есть свой «сюжет». Результат меня поразил: этот рассказ был совсем не похож на то, что мне расска­зывали всю жизнь.

Вообще-то я собирался написать сразу две книги. Так я и сделал, однако обе они были выпущены под одной облож­кой. Вторая книга рассказывает о практических способах применения раскрытых мною мыслей в реальных жизнен­ных ситуациях - тогда, когда появляется разочарование. Я решил, что обе эти книги необходимо выпустить вместе, в отдельности они были бы незаконченными.

Однажды я рассказал об этой книге одному своему зна­комому. Нахмурившись, он покачал головой и сказал: «М-м-да, я еще ни разу не пробовал подвергать Бога психо­анализу». Надеюсь, в моей книге вы этого не найдете! Но все же, в ней я стремлюсь лучше понять Бога и узнать, почему иногда Он ведет Себя весьма загадочно, а то и во­все, как нам кажется, ничего не делает.

К тому же, считаю нужным сделать несколько предосте­режений. Это не апологетическая книга, поэтому в ней нет детальных исследований относительно доказательств бы­тия Бога. Многие другие авторы уже достаточно убедитель­но это сделали до меня, тем более, что я имею дело с сом­нениями, которые можно отнести, скорее, к эмоциональ­ным, нежели к интеллектуальным. Под разочарованием подразумевается надежда на взаимоотношения, которая по какой-то причине не оправдалась.

Я также не собираюсь ставить под сомнение вопрос: «Со­вершает ли Бог чудеса?» Я уверен в том, что Он обладает сверхъестественной силой и пользуется ею. Бог действи­тельно может самым непосредственным образом вмеши­ваться в нашу жизнь. Почему же Он делает это так редко? Зачем ограничивать Себя, когда вокруг столько скептиков, которые с радостью поверят, стоит только явить знамение с небес? Почему Бог допускает на земле столько страданий и несправедливости? Почему каждое Его проявление для нас - скорее «чудо», нежели «обычное явление»?

Последнее предостережение: я никоим образом не пытал­ся показать образец истинной христианской веры. В конце концов, эту книгу я писал для тех, кто когда-либо в жизни переживал молчание Бога. Представьте, что будет, если мы станем изучать историю цивилизации по одним лишь вой­нам. То же самое произойдет, если мы будем ставить в при­мер веры только таких людей, как Иов. С другой стороны, в настоящее время издано невероятное количество книг, где нет ни слова о войнах, зато есть одни лишь обещания побед. Эта книга о вере, но она смотрит на веру глазами тех, кто испытывает сомнения.

Последнее, на чем хотелось бы заострить внимание, это библейские ссылки. Я сознательно не выделял их в тек­сте скобками и не делал сносок - все это мешает воспри­ятию при чтении, подобно тому, как тяжело слушать заика­ющегося человека. Вместо этого я отмечал точные места ссылок в конце каждой главы. Все, кто желает, думаю, с легкостью смогут по ним сориентироваться в Библии.


^ РАЗОЧАРОВАНИЕ В БОГЕ

«Восстань, что спишь, Господи!

пробудись, не отринь навсегда.

Для него скрываешь лицо Твое?»

- Псалом 43:24-25


КНИГА I

^ БОГ СРЕДИ ТЕНЕЙ

«Сидеть на улице в полной темноте нет нужды.

Если же хочешь наблюдать за звездами

то понимаешь, что это сделать

без темноты невозможно.

Самим же звездам темнота вовсе не нужна».

— Энни Диллард


Глава 1

Роковая ошибка

С момента выхода в свет моей книги «Где Бог, когда я страдаю?» я не переставал получать письма от людей, ра­зочаровавшихся в Боге.

Одна молодая мать писала, как ее былая радость пре­вратилась в горе и отчаяние, когда у нее родилась дочь с расщелиной в позвоночнике — врожденным дефектом, когда спинной мозг остается открытым. На нескольких страницах своего письма мелким почерком она описыва­ла, как многочисленные медицинские счета буквально «высосали» весь семейный бюджет, как развалился ее брак, когда муж увидел, сколько времени она тратит на больного ребенка, и отказался с ней жить. Жизнь начала постепенно разрушаться, и у нее появились сомнения в том, что она когда-то знала о любящем Боге. Что я мог посоветовать ей?

В нескольких письмах свою историю мне рассказал го­мосексуалист. Более десяти лет он пытался найти «лекар­ство» от своей половой ориентации, бывая на служениях исцеления у харизматов, посещая христианские реабили­тационные центры, принимая лекарства. Он даже решил­ся на такой радикальный способ психиатрического лече­ния, когда одновременно с показом фотографии обнажен­ного мужчины на его гениталии подавалось электрическое напряжение... Безрезультатно. В итоге он вновь вернулся к прежнему «голубому» образу жизни. Время от времени он пишет мне, настаивая на том, что хочет следовать за Богом, но чувствует себя недостойным из-за лежащего на нем проклятия.

Девушка, испытывая некоторое смущение, писала о том, как день за днем усиливается ее депрессия. Причины для депрессии, по ее словам, вовсе нет. Она здорова, зарабатывает неплохие деньги, хорошо идут дела в семье. Но все же, просыпаясь утром, она не может найти ни одной причины, ради которой стоит продолжать жить. Ее больше не беспокоит ни собственная судьба, ни Бог; каждый раз, молясь, она думает о том, что ее, наверное, никто не слы­шит.

Эти, а также многие другие письма, полученные мной за несколько лет, в принципе задают один и тот же вопрос: «Ваша книга — о физической боли. А как быть с моей бо­лью? Где Бог, когда болит моя душа? Что Библия говорит об этом?» Я, как мог, отвечал на все эти письма, понимая, что словами здесь не поможешь. Может ли слово, простое слово залечить душевную рану? Должен признать, что по­рой, читая эти полные отчаяния послания, я сам задаю се­бе те же вопросы. Где Бог, когда мы страдаем эмоциональ­но? Почему Он так часто нас разочаровывает?

***

Разочароваться в Боге можно и не попадая в какие-то сверхтяжелые обстоятельства. По моему мнению, причи­ной этому во многом может служить наша обыденная жизнь. Вспоминается случай, происшедший со мной про­шлой зимой — сырой и холодной чикагской зимой. Завы­вал ледяной ветер, с неба непрерывным потоком шел дождь со снегом, покрывая улицы слоем темного блестя­щего льда. Поздно вечером моя машина вдруг заглохла по­среди одного довольно опасного квартала. Я открыл капот и пытался сделать что-то с двигателем, а холодный мокрый снег так и сыпал мне на спину. Я, не переставая, молился: «Пожалуйста, помоги мне завести эту машину».

Сколько я ни старался что-то сделать, копаясь в бесчис­ленных проводах, трубках и кабелях, машина не заводи­лась, поэтому я вынужден был просидеть еще час в какой-то жуткой закусочной, ожидая грузовик-буксир. Сидя на пластмассовом стуле в промокшей насквозь одежде, с ко­торой ручьем стекала вода, образовывая на полу огромную лужу, я размышлял, что думает Бог о моем положении: «Я уже опоздал на встречу, а следующие несколько дней, наверное, придется «стоять над душой» у автомехаников, чтобы они меня не обманули и сделали свою работу доб­росовестно». Было ли тогда Богу дело до моего огорчения или же огромной траты сил и средств?

Подобно той смущенной своей депрессией девушке я сейчас просто стесняюсь даже упоминать об этой неотве­ченной молитве. Кажется, так эгоистично, мелочно, а то и просто глупо молиться о том, чтобы машина завелась. Но именно такие мелкие разочарования, накапливаясь в один прекрасный момент выливают на мою веру поток лавы сомнения. Я начинаю сомневаться: а есть ли Богу де­ло до моей повседневной жизни, до меня самого? Сразу появляется соблазн реже молиться, так как я заранее ду­маю, что толку от этих молитв не будет. А вдруг будет? Мои чувства и вера начинают колебаться. Как только поя­вляются первые признаки сомнений, я уже не в состоянии справиться с более серьезным кризисом. Соседка смер­тельно больна раком; я постоянно молюсь за нее. Но, мо­лясь, я уже начинаю сомневаться: а можно ли Богу дове­рять? Если Он столько мелких просьб оставил без ответа, что будет с этой, куда более серьезной просьбой?

Однажды утром, находясь в мотеле, я включил телеви­зор и увидел на экране озлобленное лицо известного теле­проповедника. «Я в гневе на Бога!» — сурово выпалил он. Довольно примечательное признание человека, построив­шего свою карьеру на «сеянии семян веры» и вселении в людей уверенности в заботе Бога о каждом человеке. Но вот Бог, по словам этого проповедника, подвел его. Далее он пояснил, как это произошло: Бог дал ему повеле­ние построить большой комплекс зданий для служений, но проект не оправдал себя и потерпел финансовый крах. Для покрытия долгов этот человек был вынужден продать часть имущества и закрыть ряд миссионерских программ. Казалось, что проповедник выполнил свою часть «контра­кта», а Бог — нет.

Несколько недель спустя я снова увидел проповедника по телевизору, вновь полного веры и оптимизма. Он на­клонился близко к камере, и на его морщинистом лице засияла улыбка. Ткнув в камеру пальцем, он сказал: «На этой неделе с вами произойдет что-то очень хорошее!» На слове «очень» проповедник сделал особый акцент.

Он вновь был на пике мастерства — каждое его слово зву­чало невероятно убедительно. Однако, несколько дней спустя в новостях я услышал, что сын этого человека по­кончил с собой. В тот момент я попытался представить се­бе, что говорил проповедник Богу в своих молитвах в ту роковую неделю.

Подобные переживания, порой, разбивают в пух и прах все лозунги о Божьей любви и заботе, которые так часто слышны в христианских церквях. Похоже, никто не в си­лах противостоять спирали разочарования, ведущей вниз. Это происходит с людьми, похожими как на знакомого мне телепроповедника, так и на тех, кто писал мне пись­ма. Случается это и с простыми христианами: сначала воз­никает разочарование, затем сеется сомнение, а в резуль­тате появляются чувства гнева и предательства. Мы зада­емся вопросом: а можно ли Богу доверять? Можем ли мы теперь отдать свою жизнь в Его руки?

***

Над темой разочарования в Боге я думал довольно дол­гое время, однако писать об этом не решался по двум при­чинам. Во-первых, я был уверен, что придется столкнуть­ся с вопросами, на которые сложно будет найти ответ, а то и вообще нельзя будет ответить. И, во-вторых, я не хотел писать книгу, которая, сосредоточивая внимание на неуда­че, пошатнула бы чью-то веру.

Уверен, есть немало христиан, которые не приемлют самой фразы «разочарование в Боге». По их словам, тако­го вообще не может быть. Иисус говорил, что, имея веру величиной с горчичное зерно, можно передвигать горы; что, собравшись вместе, двое или трое в молитве могут просить о чем угодно, и это свершится. Жизнь христиани­на, полагают такие христиане, это жизнь, полная триум­фальных побед. Бог желает, чтобы мы были счастливы, здоровы и богаты; любое же отклонение от этого стандар­та, утверждают они, свидетельствует о недостатке веры.

После общения с такими людьми я и принял оконча­тельное решение написать эту книгу. Проводя для одного журнала небольшое расследование на тему физического исцеления, я узнал об одной печально известной церкви, расположенной в штате Индиана. О ней немало писала га­зета «Чикаго Трибьюн», а также ей был посвящен специальный репортаж на телевизионном канале Эй-Би-Си.

Члены этой церкви верили, что простая вера в состоя­нии исцелить любую болезнь, а обращение за помощью к врачам считали недостатком веры в Бога. В «Трибьюн» писали о родителях, беспомощно наблюдавших, как их де­ти в мучениях умирали от менингита, воспаления легких и даже от обычного гриппа - заболеваний, легко поддаю­щихся лечению. В газете была также напечатана карта США, на которой крестиками были отмечены места, где люди, следуя учению своей церкви, отказались от меди­цинской помощи и погибли. Всего таких крестиков было пятьдесят два.

Согласно исследованиям, женщины в этой церкви уми­рали при родах в восемь раз чаще, чем в среднем по США. Уровень же детской смертности был в три раза выше, чем в целом по стране. Несмотря на все это, церковь рос­ла и к тому времени уже открыла филиалы в девятнадцати штатах и пяти зарубежных странах.

В день моего посещения материнской церкви в Индиа­не, на улице стояла невыносимая жара. Августовское солнце плавило на дорогах асфальт и безжалостно жгло зреющую на полях кукурузу. Здание церкви стояло посре­ди одного из таких полей. На нем не было никаких опоз­навательных знаков, поэтому оно, скорее, походило на яв­но не к месту построенный амбар, нежели на церковь. На автостоянке мне пришлось объяснить двум охранникам с рациями, кто я такой; церковь настороженно относилась ко всем посетителям, особенно после того, как многие прежние ее члены подали на нее в суд.

Признаюсь, я ожидал увидеть служение фанатиков и проповедника, вроде Джима Джонса, на проповедях ко­торого люди падали в обморок. Ничего подобного там не было. На протяжении полутора часов семьсот человек, си­дя полукругом, пели гимны и изучали Библию.

Меня окружали простые люди. Женщины были одеты в платья и юбки, брюк не было; на лицах — минимум кос­метики. Мужчины, в рубашках и галстуках, сидели со сво­ими семьями и помогали следить за детьми.

Особо меня поразили дети: они были повсюду. Ни од­ного ребенка нельзя заставить молчать в течение полутора часов, и я с интересом наблюдал, как родители справляют­ся с этой нелегкой задачей. Книжки-раскраски были у всех изобилии. Матери играли с детьми в игры на пальцах. Некоторые принесли в больших пакетах целые сокровищ­ницы игрушек.

Я приехал туда за сенсацией, а возвращался разочаро­ванным. Я увидел частицу той старой Америки, где еще живы семейные традиции. Родители там любят своих де­тей точно так же, как и повсюду в мире.

Но все же перед моими глазами вновь предстала та самая карта с крестиками - эти же родители сидели молча у кроватей своих умирающих детей и бездейство­вали. Один отец рассказывал в интервью газете «Чикаго Трибьюн», как в течение двух недель не переставая мо­лился за своего годовалого сына, у которого был силь­ный жар. Сначала больной мальчик потерял слух, а за­тем — ослеп. Пастор же церкви призывал укреплять веру и ни в коем случае не вызывать врача. Через день малыша не стало. Вскрытие показало, что причиной смерти была легкая форма менингита, которая вполне излечима.

Большинство членов церкви в штате Индиана не винят Бога за происходящие с ними несчастья или, по крайней мере, открыто не признаются в этом. Они, скорее, склон­ны винить самих себя за маловерие. Количество же могил тем временем продолжает расти.

Покидая церковь после воскресного служения, я при­шел к выводу: то, что мы думаем о Боге и как верим в Не­го, имеет огромное значение. Те люди вовсе не были каки­ми-то каннибалами или детоубийцами, но все же несколь­ко десятков детей из их церкви погибло в результате какой-то ошибки (это мое личное мнение) в вероучении. (Вообще-то, вероучение церкви в Индиане мало чем отли­чается от всего того, что мне приходится слышать во мно­гих евангельских церквях, христианских теле- и радио­программах. Просто те христиане, возможно, чересчур дерзновенно относятся к применению на практике самых смелых обетовании веры.)

Именно благодаря искренне верующим людям церкви в Индиане, а также тем, кто писал мне письма, полные бесчисленных вопросов, я все-таки решился затронуть в своей книге темы, которых ранее всячески избегал. Итак, перед вами — теологическая книга. Это — не практи­ческое руководство, а книга о природе Бога и о том, поче­му Он ведет Себя загадочно, а то и вовсе молчит.

Теологию нельзя ограничивать рамками бесед в буфетах духовных семинарий, где преподаватели соревнуются в знаниях со студентами. Она касается всех нас. Одни те­ряют веру из-за сильного чувства разочарования в Боге. Они ждут от Бога определенных действий, а Он их «подво­дит». Другие же веру не теряют, но все же, их не покидает чувство определенного разочарования. Они верят, что Бог обязательно поможет, молятся о чуде, но их молитвы оста­ются без ответа. По меньшей мере, пятьдесят два таких случая произошло в церкви из Индианы.

^ Глава 2

В огонь!

Однажды в моей комнате раздался телефонный звонок. Звонивший представился студентом факультета теологии Уитонского колледжа. «Меня зовут Ричард, — сказал он. — Мы с Вами не знакомы, но, прочитав Ваши книги, я чув­ствую родство с Вами. У Вас есть для меня несколько минут?»

Далее Ричард рассказал мне о своей жизни. Он стал христианином во время учебы в университете; к вере его привел друг. Однако после разговора с Ричардом нельзя было сказать, что он — новообращенный. Хотя он и спра­шивал, что я могу порекомендовать для чтения из христи­анской литературы, все названные мной книги он уже пе­речитал. Мы разговорились, и только к концу нашего раз­говора я узнал истинную причину его звонка.

«Мне не хотелось бы Вас обременять, — с нервной дро­жью в голосе сказал он. — Я знаю, вы такой занятой чело­век, но я хотел бы попросить Вас об одном одолжении.

Понимаете, я написал дипломную работу по книге Иова, мой преподаватель сказал, что мне нужно оформить ее книгу. Будет ли у Вас возможность просмотреть ее и ска­зать свое мнение?»

Я согласился и, спустя несколько дней, получил его рукопись. По правде говоря, я немногого ожидал от этой работы. Дипломные работы обычно не представляют боль­шого интереса в плане художественного чтения, а эта ра­бота, к тому же, была написана новообращенным. Разве может в ней всерьез и глубоко быть исследована полная страданий и уныния книга Иова? Я ошибался. Рукопись действительно была многообещающей, потому следующие несколько месяцев мы с Ричардом регулярно перезванива­лись, и я давал ему практические советы, как лучше всего оформить работу в книгу.

Спустя год, когда Ричард закончил работу над рукопи­сью своей книги и подписал контракт, он позвонил и по­просил меня написать к этой книге предисловие. До тех пор я не встречался с ним лично, но мне нравился его эн­тузиазм, и я с радостью был готов написать рекомендацию к его книге.

Прошло еще шесть месяцев, в течение которых книга проходила окончательную редакцию и доработку. Но за не­сколько дней до начала публикации Ричард вновь позвонил мне. Его голос звучал совсем по-иному: раздраженно, нерв­но. К моему удивлению, он ничего не спрашивал по поводу скоро выходящей книги. «Мне необходимо встретиться с Вами, Филипп, - сказал он. - Я чувствую, что должен рас­сказать Вам нечто очень важное наедине. Можно ли мне прийти к Вам как-нибудь днем на этой неделе?»

***

Жаркие лучи солнца сквозь дымку пробивались в окно моей квартиры на третьем этаже. Двери на балкон были открыты, сетки не было, поэтому в комнату то и дело залетали мухи. Ричард, в белых шортах и футболке, сел на Диван напротив меня. На лбу у него блестели капельки пота. Целый час он ехал ко мне через весь Чикаго, поэтому сразу же выпил стакан холодного чая, пытаясь осве­житься.

Ричард был стройным молодым человеком, в хорошей физической форме - «типичный астеник», как сказал бы тренер по аэробике. Худощавое лицо и коротко стриженые волосы придавали ему вид богобоязненного монаха. Если язык телодвижений что-то значит, то Ричард был из говорливых: он сжимал и разжимал кулаки, закладывал ногу за ногу, часто менял выражение лица.

Без лишних разговоров Ричард перешел к делу, «у вас есть полное право разозлиться на меня, - начал он — Во всей этой истории Вашей вины нет».

Я понятия не имел, о чем он говорил. «Что ты имеешь в виду?»

«Дело вот в чем. Книга, с которой Вы мне помогли, вы­ходит уже в следующем месяце, и в ней будет Ваше преди­словие. Но, по правде говоря, я больше не верю в то, о чем написал в этой книге. Я чувствую, что должен Вам все объ­яснить».

На мгновение Ричард замолчал; было заметно, как он стиснул зубы. «Я ненавижу Бога! - вдруг выпалил он. - Нет, я неправильно сказал. Я даже не верю в Бога».

Я ничего не сказал. Большую часть нашего трехчасово­го разговора с Ричардом я молча слушал его рассказ. Начал Ричард с того, как разошлись его родители. «Я сде­лал все, что мог, чтобы предотвратить развод, - сказал он. - Тогда я только покаялся в университете и наивно пола­гал, что Богу есть до меня дело. день и ночь молился о том, чтобы мои родители были вместе. Я даже на время бросил занятия и приехал домой, пытаясь спасти свою семью. Я думал, что исполняю Божью волю, но на самом деле, только все испортил. Это была моя первая молитва без ответа.

Я перешел в Уитонский колледж, чтобы больше узнать о вере. Мне казалось, что я просто делаю что-то не так. В Уитоне я узнал людей, говоривших: «Я разговаривал с Богом». Или же: «Господь сказал мне». Иногда я и сам говорил так без всякого зазрения совести. Говорил ли мне Бог что-то на самом деле? Я никогда не слышал Его голо­са, у меня не было никакого доказательства, которое мож­но было бы увидеть или пощупать. Тем не менее, я страст­но желал именно такого близкого общения с Ним.

Каждый раз, когда мне предстояло сделать в жизни ка­кой-то важный шаг, я читал Библию и молился о Божьем водительстве - все как полагается. Когда я чувствовал, что принимаю правильное решение, я делал именно так. Но клянусь Вам, всякий раз мое решение оказывалось не­верным. Как только мне начинало казаться, что я наконец узнал Божью волю, получалось обратное».

Шум с улицы становился все сильнее. Было слышно, как соседи ходят вверх и вниз по лестнице, но это не ме­шало Ричарду продолжать свой рассказ. Он говорил и го­ворил, я же изредка кивал головой, несмотря на то, что все еще не понимал причины столь внезапной вспышки его гнева на Бога. Сотни семей распадаются; сотни мо­литв остаются без ответа. В чем же истинная причина Его ярости?

Далее Ричард рассказал о том, как ему не удалось уст­роиться на работу. Нарушив обещание, работодатель принял к себе менее квалифицированного работника, оставив Ричарда с кучей долгов колледжу и без средств к существованию. Примерно в это же время его бросила невеста Шэрон. Без всяких объяснений она порвала с ним отношения и ушла к другому. Именно Шэрон играла ключевую роль в духовном развитии Ричарда. С ее уходом он почувствовал, как сильно ослабела его ве­ра. Раньше они вместе молились о будущей совместной жизни; теперь же все эти молитвы казались не более чем злыми шутками.

У Ричарда был также ряд проблем со здоровьем, от ко­торых чувства одиночества и беспомощности лишь усили­лись. Чувство отверженности, пережитое во время развода родителей, вновь дало о себе знать. Неужели Бог, как Шэ­рон, просто-напросто обманул его? Ричард обратился за советом к пастору. В тот момент он чувствовал, что тонет. Он хотел довериться Богу, но всякий раз, когда протягивал к Нему за помощью руку, хватал воздух. Как можно продолжать верить в Бога, которому совершенно нет дела до его жизни?

Пастор лишь выразил сочувствие, и Ричард понял, что все его проблемы не подпадают под мерку действи­тельно серьезных несчастий: разводов, заболеваний раком, алкоголизма, проблем со сбившимися с пути детьми. «Вот увидишь, как только у тебя наладятся отношения с девушкой, наладятся и отношения с Богом», — снисходительно улыбнулся пастор.

Самому же Ричарду его проблемы не казались мелкими. Он не мог понять, почему любящий Небесный Отец поз­воляет ему переживать такое разочарование. Ни один зем­ной отец не поступил бы так со своим ребенком. Ричард продолжал ходить в церковь, а внутри него росла опухоль цинизма и сомнения. Теология, которую он изучал в кол­ледже и о которой писал в своей книге, более не имела для него значения.

«Странно, — продолжал Ричард, — но всякий раз, когда я гневался на Бога, я будто бы получал заряд новой энер­гии. Я вдруг понял, что за последние несколько лет полно­стью истощил свои силы. Теперь же, когда я начал сомне­ваться и даже ненавидеть колледж и христиан, окружав­ших меня, я чувствовал, что возвращаюсь к нормальной жизни».

Однажды что-то внутри него переломилось. Ричард пришел на вечернее воскресное служение в церковь, где слышал уже привычные песни и свидетельства, одно из которых привело его в бешенство. На той неделе всех по­трясла авиакатастрофа на Аляске, в которой погибли все пассажиры. Среди них было девять миссионеров. Пастор с серьезным видом рассказал обо всех подробностях про­исшедшего, а затем представил собранию верующего, выжившего в авиакатастрофе, случившейся на той же неделе, но не имеющей никакого отношения к упомяну­той выше. Когда верующий закончил краткий рассказ о том, как ему удалось выжить, все собрание выдохнуло: «Слава Богу!»

«Господь, мы благодарим Тебя за то, что Ты хранил на­шего брата, за то, что поставил вокруг него Своих ангелов-хранителей, - молился пастор. - Пожалуйста, пребудь с семьями тех, кто погиб на Аляске». С этими словами на Ричарда нахлынула волна отвращения, что-то, похожее на тошноту. Что же это получается — и нашим, и вашим? Так нельзя, думал Ричард. Если мы благодарим Бога за то, что выжил один человек, мы должны винить Его в смерти остальных. В церквях же никогда не дают слова тем, у кого в семье трагедия. Что сказали бы жены тех погибших миссионеров? Говорили бы они о «любящем Отце»?

Домой Ричард вернулся крайне взволнованным. Все происходящее вокруг наталкивало на вопрос: «А есть ли вообще Бог?» Доказательств этому он не видел.

***

На этом Ричард прервал свой рассказ. Солнце скрылось за высоким зданием на западе, отчего тени в комнате по­теряли очертания. Ричард закрыл глаза и закусил нижнюю губу. Затем он большими пальцами сильно надавил на гла­за, похоже, пытаясь собраться с мыслями.

«А что случилось потом? — спросил я после нескольких минут молчания. — В ту ночь ты и потерял свою веру?»

Он кивнул головой и продолжал говорить, но уже при­глушенным голосом. «В ту ночь я долго не ложился спать. Соседи уже давно спали - я живу на тихой улице в приго­роде, — поэтому мне казалось, что я один в этом мире. Было предчувствие, что вот-вот произойдет что-то очень важное. Мне было больно. Так много раз Бог бросал меня одного. Я ненавидел Бога; в то же самое время боялся Его. Я ведь учился на теолога. А что, если Бог все время был рядом, и я все делал не так? Откуда мне было знать? Я вновь вспомнил всю свою христианскую жизнь с само­го начала.

Я вспомнил первую вспышку веры в университете. Я тогда был молод и очень восприимчив. Быть может, я просто нахватался избитых фраз и внушил себе, что верю в эту «жизнь с избытком». Возможно, я просто под­ражал образу жизни других людей. Выходит, я сам себя обманул?

И все же, я не решался так сразу перечеркивать все, во что верил. Я почувствовал, что обязан дать Богу еще один шанс.

Той ночью я молился Богу. Молился так искренне и от­крыто, как мог. Стоял на коленях, падал в молитве на ду­бовый пол. «Боже! Нужен ли я тебе? - кричал я. - Я не со­бираюсь учить Тебя, как управлять этим миром, но, пожа­луйста, дай мне знать, что Ты есть! Это все, чего я прошу».

Четыре года я стремился к тому самому «личному общению с Богом», Бог же относился ко мне хуже всех моих друзей. Теперь все свелось к единственному вопросу: как можно иметь личное общение с тем, кого, возможно вообще нет? Случай с Богом был именно таким.

Я молился, наверное, часа четыре. Я чувствовал себя то ненормальным, то чересчур откровенным. Чувство было таким, как будто я спрыгнул с обрыва во тьму и не знаю куда упаду. Знает только Бог.

Наконец, к четырем часам утра, я пришел в чувство. Ничего не случилось. Бог молчал. Зачем мучиться, ведь можно просто забыть о Боге и продолжать жить дальше, как это делают другие в этом мире?

Внезапно я почувствовал невероятную легкость и сво­боду, как будто сдал последний экзамен или впервые по­лучил водительские права. Борьба окончилась. Жизнь сно­ва была в моих руках.

Сейчас все это кажется глупостью, но вот что я сделал дальше: я взял Библию и еще пару христианских книг, спустился вниз и вышел на задний двор, тихонько закрыл за собой дверь, чтобы никого не разбудить. На заднем дво­ре у нас стояла жаровня. Я бросил в нее все книги, облил их горючей жидкостью и чиркнул спичкой. Луны на небе в ту ночь не было, пламя же горело ярко и вздымалось вы­соко. Библейские страницы, лекции, заметки сворачива­лись, чернели, а затем отрывались и, тлея, улетали высоко в небо. Вместе с ними улетала и моя вера.

Я еще раз сбегал наверх и принес целую охапку книг. Так я проделал, наверное, раз восемь в течение часа. Комментарии, учебники из семинарии, черновик книги об Иове — все сгорело дотла. Я, наверное, сжег бы все свои книги, если бы не пожарный в желтом комбинезоне, который прибежал ко мне с криком: «Ты что это здесь делаешь?!» Кто-то вызвал пожарную охрану. Я попытался оправдаться и, в конце концов, объяснил, что просто жгу мусор.

Облив мой костер какими-то химикатами и забросав его землей, пожарный меня отпустил. Я поднялся к себе и нырнул в кровать. От меня пахло дымом. Уже почти рас­свело; наконец-то я обрел покой. С души упал огромный камень. Пришел конец притворству, и я уже не чувствовал себя обязанным верить в то, в чем никогда не буду уверен, я чувствовал себя обращенным — обращенным от Бога».

***

Я просто счастлив, что не работаю консультантом. Когда я выслушиваю жалобы таких людей, как Ричард, то никогда не знаю, что сказать в ответ. В тот вечер я го­ворил крайне мало; возможно, это было к лучшему. Не ду­маю, что был бы смысл обвинять Ричарда в том, что он пытался «искушать» Бога.

Более всего его беспокоила судьба книги, которая через несколько недель должна была поступить в продажу. По словам Ричарда, в издательстве знали о случившемся, но первая партия уже была запущена в тираж. Я убедил его, что свою рецензию с книги я не снимаю, потому что она касалась исключительно содержания книги, а не ее ав­тора. «Кроме всего прочего, прочитав твою книгу, я дейст­вительно изменил некоторые свои взгляды, которых при­держивался уже лет десять», - сказал ему я.

После столь долгого разговора Ричард выглядел устав­шим; с другой стороны, уходя, он уже не был напряжен. «Может, все мои проблемы и начались с того момента, когда я решил исследовать книгу Иова, — сказал он. - Я полюбил Иова, потому что он не боялся открыто вы­сказывать все Богу. Он бросил Богу вызов. Я думаю, раз­ница между нами - это то, что происходит в конце. Бог явил Себя Иову после всех пережитых им страданий. Мне же Он так Себя и не явил».

Смеркалось. В подъезде уже включилось освещение. Когда Ричард, пожав мне руку, ушел вниз по лестнице, мне стало очень грустно. Он был молодым, здоровым и красивым. С первого взгляда, нет причин для такого от­чаяния. Но, слушая его рассказ и видя, как сжимаются его кулаки и напрягается лицо, я, наконец, понял причину его гнева.

Ричард испытывал боль, сильнее которой, наверное, не бывает: боль предательства. Боль любящего человека, который, однажды проснувшись, осознает, что все конче­но. Он доверил Богу свою жизнь, а Бог его подвел.