Государственный институт русского языка имени А. С. Пушкина
| Вид материала | Документы |
- А. С. Пушкина Филологический факультет Научное студенческое общество Исследовательский, 2022.97kb.
- Государственный институт русского языка имени А. С. Пушкина, 2358.87kb.
- Государственный институт русского языка имени А. С. Пушкина Риторика в системе гуманитарного, 1377.15kb.
- Ь номинативные единицы русского языка с культурным компонентом в учебных текстах, 392.35kb.
- А. С. Пушкина Пушкинские чтения Научная конференция Посвящается 200-летию открытия, 121.71kb.
- Роль А. С. Пушкина в истории русского литературного языка, 29.83kb.
- Методика преподавания русского языка в аспекте рки. Заседания будут проходить в Государственном, 42.22kb.
- Михаела роль эмоционально-экспрессивных средств в современном политическом газетном, 247.5kb.
- Урок литературы и русского языка в 9 классе. Тема урока: А. С. Пушкин. Лицей. Лирика, 88.81kb.
- Логоэпистемический компонент в современном русском речеупотреблении (с позиции филолога-носителя, 224.06kb.
Сравнение. На родительском собрании учительница говорила про меня так много хорошего, будто я умер (Олаф, 2 кл.); Ты как полиция, Господи. Призываешь всех к порядку, когда трудно, обращаются к Тебе, а можешь так же, как они, ни за что забрать (Стасик и Нормунд, 4 кл.).
Катакреза. ^ Я очень хочу, чтобы дети из приютов нашли себе новых уютных родителей (Даша, 4 кл.); Почему многие люди такие несолнечные? (Арина, 3 кл.).
Ирония. Господи, моя мама опять плодоносит (Игорь, 4 кл.); А ты знаешь, Господи, наша тётя Галя уже третьего мужа донашивает (Рая, 4 кл). Подчеркнём, что ирония — это троп, которого никогда не бывает в речи дошкольников, он несовместим с восприятием мира, какое складывается у ребёнка в раннем возрасте.
Синтаксические фигуры в письменной речи школьников не менее, если более частотны, чем тропы. Вот как выглядит в процентах соотношение наиболее употребительных фигур: антитеза 37%, дистантный повтор 11%, редупликация 10%, синтаксический параллелизм 6%, полиптот 6%,зевгма 6%. Несколько примеров:
Антитеза. Почему жизнь даёшь Ты, а отнять её может любой? (Роман, 3 кл.); ^ Спасай людей не от грехов, а от одиночества (Сергей, 3 кл.).
Редупликация. Рожают, рожают, умирают, умирают. Чёрт ти что! (Коля, 1 кл.).
Параллелизм. Есть ли у Космоса начало и конец, правая и левая сторона, верх и низ? (Ваня, 1 кл.).
Полиптот. Пусть хорошим будет хорошо, а плохим — плохо (Вика, 2 кл.).
Зевгма. Ты можешь мне дать удачу и надувную лодку? (Арвид, 3 кл.).
Остальные фигуры и тропы единичны, но разновидности их представлены довольно широко. Среди синтаксических фигур мы видим и анафору, и хиазм, и градацию, и деривационный повтор, и антанаклазу, и гомеотелевт, и эллипсис, и парцелляцию, и фигуру умолчания. А из тропов встречаются и метонимия (в том числе синекдоха), и литота, и гипербола. Ограничимся немногими, но выразительными примерами:
Антанаклаза. Сколько верующих среди верующих? (Зоя, 4 кл.).
Градация. Как там Тебе живётся: хорошо, средне, плохо или хреново? (Алла, 4 кл.).
Хиазм. Говорят, что человек возвращается на землю в виде кого-то. Сделай, пожалуйста, так, чтобы я вернулся на землю в виде моей собаки, а она в виде меня, и мы опять будем вместе (Алёша, 4 кл.).
^ Фигура умолчания. На прошлой неделе к нам в класс пришёл новенький. Он такой … такой …Так что до прошлой недели все мои дни жизни не засчитывай (Оксана, 3 кл.).
Гипербола. Я с ней два года ходил в садик, целых полгода учился в первом классе, и вот однажды она мне заявила: «Мы с тобой разные человеки». Ты представляешь, я хуже, чем умер (Аркадий, 2 кл.).
Подведём теперь некоторые итоги. Мы постарались установить, на какой стадии и в каком соотношении риторические приёмы возникают в речи. Выяснилось, что тропы появляются в речи уже с двух лет. Синтаксические фигуры намного уступают им в частотности, и это легко объяснимо: ведь они связаны с усложнением структуры фразы, что для этого возраста нехарактерно. У младших школьников, письменную речь которых мы анализировали, соотношение меняется, синтаксические фигуры проявляют не меньшую активность, чем тропы. Симптоматическая статистика позволяет конкретизировать, какие именно тропы и фигуры преобладают. Среди тропов, как и следовало ожидать, это метафора и персонификация, среди синтаксических фигур — антитеза и повтор.
Наши выводы, сделанные на основании анализа сравнительно небольшого материала, носят предварительный характер. Можно однако утверждать, что в стихийной детской риторике побудительной причиной, запускающей с двухлетнего возраста риторические механизмы, является потребность освоить систему языка, которая заставляет ребёнка перебрасывать ассоциативные мостики от одного понятия к другому.
Тропеическое отражение окружающего часто сочетается у ребёнка на ранней стадии овладения языком с тягой к сотворению новых слов-окказионализмов, не противоречащих системе, но противоречащих норме.
В речи дошкольников тропы выступают скорее как способ интерпретации действительности, а не как средство экспрессивного выражения мыслей и чувств. Синтаксические фигуры на ранней стадии овладения языком в большинстве случаев служат рамкой для тропа, оттеняют его, усиливают его звучание. В письменной речи младших школьников удельный вес обеих частей риторического арсенала, как мы установили, примерно уравновешивается. Они вступают в разные конвергенции и несомненно повышают экспрессивность минимальных текстов, в которые включены.
^
Использованная литература
1. Аннушкин В. И. Первая русская «Риторика»: из истории риторической мысли. М. 1989.
2. Береговская Э. М. Тропы на ранней стадии онтогенеза // Риторика → Лингвистика 6. Смоленск, 2005.
^ 3. Гаврош Н. В. Формирование образности речи старших дошкольников в процессе обучения родному языку. АКД. М., 1991.
4. Глущевская Н. В. Функции метафоры в детской речи // Детская речь как предмет лингвистического исследования. СПб, 2004.
^ 5. Маркасова Е. В. Представления о фигурах речи в русских риториках XII – начала XVIII в. Петрозаводск, 2002.
6. Пастернак Е. Л. «Риторика» Лами в истории французской филологии. М., 2002.
^ 7. Ueding G., Steinbrink B. Grundriß der Rhetorik. Geschichte. Technik. Methode. 4. Auflage. Stuttgart-Weimar, 2005.
Великанова Е.В.,
Предметные отвлечённые фразеологизмы как одно из средств выразительности речи
Для создания образности и эмоциональности речи служит фразеология русского языка. Фразеологизмы вообще, а предметные отвлеченные в частности помогают немногими словами сказать многое. Стилистическое использование эмоционально-экспрессивных фразеологизмов определяется своеобразием отношения между семантикой фразеологизма и значением его компонентов.
Предметные отвлеченные фразеологизмы особенно богаты и разнообразны по своему составу, обладают большими стилистическими возможностями, обусловленными внутренними свойствами, которые и составляют специфику анализируемых фразеологических единиц.
Категория отвлеченности основывается на характере значения грамматически главного компонента, который может быть, прежде всего, сам отвлеченным (ирония судьбы, положение дел), с показателем отвлеченности (сведение счетов, нанесение ударов) или качественно преобразовавшим бывшее конкретное значение существительного, ставшего грамматически главным компонентом (кривое зеркало, яблоко раздора).
Особого внимания заслуживают предметные отвлеченные фразеологизмы, оценочность которых обусловлена их происхождением
Так, во фразеологизме ахиллесова пята значение пята – задняя часть ступни – утрачивается благодаря прилагательному, которое указывает на определенную ситуацию: Ахиллес – в греческой мифологии один из героев Троянской войны, сын Фемиды, которая, стремясь сделать сына неуязвимым, окунала его в воды подземной реки Стикс, держа за пятку, которая оставалась уязвимой. Ядро лексического значения утратилось, и актуализировалась сема, которая стала ядром фразеологического значения со значением отвлеченности – несовершенство, слабость. Новое фразеологическое значение обнаруживается в новом контексте.
Ахиллесовой пятой конституции 20 февраля было отсутствие законов, обеспечивающих строгое соблюдение наказания должностных лиц за их нарушения (А.Сафронов).
Предметные отвлеченные фразеологизмы, восходящие к античной мифологии, довольно разнообразны. Каждый такой фразеологизм вызывает определенные ассоциации, связанные с образами героев античности, чем обусловлена их смысловая экспрессивность. Предметные отвлеченные фразеологизмы, образованные на основе античных мифов и легенд, служат средством передачи авторской иронии.
Предметные отвлеченные фразеологизмы могут обозначать эмоциональное состояние человека: выпускание пара – ΄попытка уменьшения недовольства′, потирание рук – ΄выражение удовлетворённости.
Особый интерес представляют предметные отвлеченные фразеологизмы, которые проявляют способность вступать в омонимические отношения с терминологическими сочетаниями. Картинность фразеологизмов, обусловленная наглядностью омонимичных терминологических сочетаний, становится зримой при сопоставлении прямого и переносного значений. Терминологические словосочетания связаны с системой терминов той или иной науки, техники, области производства, обладают аналитическим специальным значением, сохраняют свою семантическую самостоятельность. Сопоставительный анализ терминологических словосочетаний и омонимичных фразеологизмов позволяет сделать следующий вывод: терминологические словосочетания являются базой пополнения предметных отвлеченных фразеологизмов.
Так, терминологическое сочетание передний край (военный термин) обозначает следующие понятия: «условная линия, соединяющая ближайшие к противнику огневые средства обороняющихся подразделений». Фразеологизм передний край – ′авангард, передовые позиции′ относится к классу предметных, в своей семантической структуре содержит категориальную сему «предметность», субкатегориальную сему «отвлеченность».
^ Весь день перед наступлением Василий Иванович провёл на переднем крае1 (Д.Жуков). …раскройте хотя бы «Лезвие бритвы» Ефремова - да это же несколько значительных диссертационных работ переднего края2 (Д.Биленкин).
Предметные отвлеченные фразеологизмы, омонимичные терминологическим словосочетаниям, утрачивают признаки последних. Они характеризуются новыми собственными признаками. К их числу относятся цельность наименования, утрата компонентами лексической и грамматической самостоятельности; оценочность.
Синонимические ряды морфологически изменяемых фразеологизмов являются одноструктурными (первый план – крупный план) и разноструктурными (всякая всячина – то да се). Внешней синонимией охвачено 100% предметных отвлеченных фразеологизмов, внутренней – 45%.
Рассмотрим синонимический ряд разные разности – всякая всячина – то (да) се.
Дед Мыкола, раскуривая цигарку, начал рассказывать ему про всякую всячину – и о звездах, и о галактиках (К.Г.Паустовский). Лакей Василий, приехав из Петербурга домой, в Верейский уезд, рассказывает жене и детям разные разности (А.П.Чехов). Лефорт ломаным шепотом рассказывал про то да сё, смешил и одобрял, и между балагурством вставлял дельные мысли (Л.Н.Толстой). Для описываемых единиц выделяется общая сема ′что-то общее, все, что угодно.′ Но во фразеологизме всякая всячина на первый план выходит сема´ разнообразие чего- либо′, во фразеологизме разные разности – сема ´разные явления′, а во фразеологизме то да се актуализируется сема ′перечисления разных событий′. Семантическая емкость данного синонимического ряда создается за счет смысловой насыщенности и эмоционально-экспрессивной окрашенности.
Предметные отвлеченные фразеологизмы образны и выступают как отражение наглядности. Они могут выражать одобрение или осуждение.
Выражение эмоционального, субъективного начала в речи, оценочность, смысловая насыщенность фразеологизма действуют постоянно, независимо от воли говорящего. Выразительность речи усиливает эффективность выступления: яркая речь вызывает интерес, поддерживает внимание, оказывает воздействие не только на разум, но и на чувства, воображение слушателей, чему и способствуют предметные отвлеченные фразеологизмы.
Использованная литература
- Ашукин Н.С., Ашукина М.Г. Крылатые слова - М., Правда, 1986.
- Великанова Е.В. Структурно-семантические и грамматические свойства предметных отвлечённых фразеологизмов – Автореф. дис. канд. филол. наук. – Челябинск, 2004 – 24 с.
- Михельсон М.И. Русская мысль и речь. - М., Терра, 1984.
- Словарь Русского языка 4 т. - М., 1986.
- Чепасова А.М. Фразеологизмы в нашей речи. - Челябинск, 2000.