Содержание: Предисловие

Вид материала

Подобный материал:

1 ... 4 5 6 7 8 9 10 11 ... 35

форме божественности, отличной от них и поэтому не яв-

ляющейся Богом. Св. Бернару, этому великому разоблачите-

лю ересей, удалось в 1148 г. привлечь Жильбера к суду. Од-

нако официального осуждения так и не последовало'^, хотя

годом ранее в Париже Жильбер уже подвергался сильней-

шим атакам таких авторитетов, как Петр Ломбардский и

Роберт Меленский.

Роберт Меленский - англичанин, умер в 1167 г. в сане

епископа Херефордского. Ббльшая часть его профессиональ-

ной жизни прошла во французских школах: в Мелене и

Париже'". В XII в. в Англии не было центров учености,

которые могли бы соперничать с французскими, и такие

теологи, как Роберт Пуллен и Роберт Меленский, учились

и преподавали по другую сторону Ла-Манша. Выдаю-

щейся фигурой среди англичан был Иоанн Солсберийский

(ок. 1115-1180), который прибыл во Францию в 1136 г. и

изучаллогику в Сент-Женевьев до 1138 г. В 1138-1141 гг. он

учился у Гильома из Конша, Тьерри Шартрского, Адама дю

Пти-Пон (Парвипонтана) и других мыслителей. Одно время

думали, что годы его учебы прошли в Шартре, но много веро-

ятнее, что он провел их в Париже, куда отправился изучать

теологию под руководством Жильбера из Пуатье'^.

Безусловно прилежный ученый, Иоанн Солсберийский

никогда не был профессиональным теологом или филосо-

фом. По прошествии лет, проведенных при римской курии,

он стал секретарем архиепископа Кентерберийского Тео-

бальда. После смерти Теобальда общие интересы сблизили

Иоанна с Томасом Бекетом, которого он поддерживал в его

знаменитой борьбе с королем Англии'^. Таким образом,

Иоанн был человеком дела. В то же время он внимательно

наблюдал за мыслью и нравами своего времени. Горячий по-

клонник ораторского искусства Цицерона, он питал особое

отвращение к варваризмам в стиле и речи. Тех, кто при-

обретал познания с чисто утилитарными целями, он имено-

вал "корнифицианами" - впрочем, кто такой Корнифиций,

мы не знаем. В 1176 г. Иоанн стал епископом Шартра. Так

что, хотя он, вероятно, никогда не учился и, конечно, не пре-

подавал в Шаргре, в последние годы жизни он, во всяком

случае, был епископом этого города.

В сочинении Metalogicon ("Металогик") Иоанн Солсбе-

рийский разъясняет, что обсуждение философских тем -

если оно не основывается на логических принципах и мето-

де, развитых Аристотелем, - или заведет нас в тупик, или

будет совершенно бессистемным, приводя к истине скорее

по счастливой случайности, чем в результате здравого рас-

суждения. В то же время он принижает диалектику, считая

ее своего рода игрой, т. е. инструментом в словесной акроба-

тике или в обсуждении никчемных проблем, либо, хуже того,

средством получения прибыли.

Эти идеи, возможно, не поражают своей глубиной, одна-

ко обнаруживают в Иоанне изрядную долю здравого смыс-

ла - качество, очевидное и в его суждениях об универсали-

ях. Он решительно заявляет, что ищущий виды и роды вне

ума попусту тратит время"". Универсалии суть умственные

конструкции или продукты человеческого разума, а не ре-

альности, существующие вне ума. Отсюда не следует, одна-

Школы ХП столетия in

ко, что они являются flatus vocis или совершенно произволь-

ными конструкциями. Человеческие существа, например,

объективно сходны в том, что отличает их или же составля-

ет объективное основание для их отличения от других видов

вещей. УМ сравнивает вещи, подмечает основные сходства и

различия и посредством абстрагирования формирует видо-

вые и родовые понятия. Эти понятия в действительности

являются умственными конструкциями, и бесполезно ис-

кать, например, общую человеческую природу, которая су-

ществовала бы вне ума наравне с конкретными человече-

скими существами. Однако понятие человека не является

пустым, лишенным объективного значения. Ибо оно в абст-

рактной форме представляет действительное сходство чело-

веческих существ, сходство между тем, что Аристотель на-

зывал субстанциальными формами человеческих существ.

Иоанн Солсберийский считал истинность этой линии рас-

суждения совершенно очевидной. По его мнению, и ультра-

реализм (который постулирует существующие вне ума уни-

версальные реальности), и тот номинализм, который просто

отождествляет универсальные понятия со словами, являют-

ся очевидно ложными.

Сумбурное сочинение Иоанна Солсберийского Polycra-

ticus ("Поликратик"), согласно подзаголовку'" толкующее о

суетности придворных и традиций философов, замечательно

как одно из первых произведений средневековья, в которых

подробно обсуждается политическая теория. Его общая идея

государства - всецело теократическая, или иерократическая.

Правда, изучавший римское право и убежденный в его циви-

лизаторской миссии в Европе Иоанн готов принять максиму

римского юриста Ульпиана, согласно которой угодное госуда-

рю имеет силу закона. Государь является законодателем, а его

воля - источником закона. В то же время Иоанн поясняет,

что не имеет в виду поощрять произвольное законотворчест-

во монарха'". Государь нравственно обязан уважать естест-

венный моральный закон и христианскую веру и этику.

Иоанн прибегает к достаточно широко распространенной то-

гда аналогии с отношением между душой и телом В христи-

анской общине душа представлена христианской верой и хри-

стианскими этическими понятиями. Поэтому как душа выра-

жает себя в теле и посредством тела, христианская вера и хри-

стианские представления о справедливости и праве должны

выражаться в положительном праве государства. На деле это

означает, что церковь выше государства и что государь подчи-

няется или должен подчиняться авторитету церкви. Создавая

законы, он должен прислушиваться к мнению духовенства,

поскольку священники наилучшим образом подготовлены к

суждению о том, соответствует или не соответствует предло-

женный закон христианской вере и этике.

Иоанн приходит к выводу, что чем больше законотвор-

ческая деятельность государя противоречит христианской

вере и морали, тем большим тираном он становится. В усло-

виях устоявшейся тирании граждане вправе, а в чрезвычай-

ных ситуациях даже обязаны, убить тирана'", во всяком слу-

чае, если их молитвы о его вразумлении оказались недейст-

венными, и при условии, конечно, что менее радикальных

способов его смещения не существует. Однако было бы ана-

хронизмом рассматривать учение об оправданности тира-

ноубийства как радение за политическую демократию в на-

шем смысле слова. Иоанн, несомненно, разделял общее убеж-

дение, что монарх должен уважать обычаи и традицион-

ные законы страны. Он утверждал, что монарх обязан забо-

титься о благосостоянии своих подданных, в особенности

наиболее нуждающихся. Но такие взгляды были обычны для

средневековья и считались вполне совместимыми с теокра-

тической концепцией христианского государства. Иоанн на-

лагал ограничения на королевскую власть исходя из требо-

ваний морального закона и христианской веры, а не из по-

литического права граждан участвовать в правлении'^

4

^Мы видели, что уже в XII в. парижские школы постепенно

становились центром притяжения. Одна из них действовала

при августинианском Сен-Викторском аббатстве в предме-

Школы XII столетия щ

стье Парижа. Именно сюда удалился на покой Гильом из

Шампо, побежденный в споре Абеляром. Впоследствии эта

школа снискала высокую репутацию при Гуго Сен-Виктор-

ском (вероятно, выходце из Германии) и шотландце Ришаре

(Ричарде) Сен-Викторском. Видимо, профессор Дэвид Ноулз прав,

полагая, что единственной и главной причиной относительно

малого внимания к викторианцам (по сравнению, скажем, с

другими школами и отдельными учителями того времени)

была их репутация писателей-мистиков"^. Ибо такая репута-

ция создает впечатление, будто изучение викторианцев отно-

сится скорее к истории духовности, чем к истории средне-

вековой философии. Однако на самом деле викторианцы ни-

коим образом не ограничивались темой мистического созер-

цания и молитвенного восхождения души к Богу. Они, конеч-

но, разделяли убеждение св. Августина, полагавшего, что це-

лью поисков истины является беспредельное блаженство, в

конечном счете находимое в самом Боге. Ришар Сен-Виктор-

ский, в частности, развивал мистическую теорию, и его алле-

горическое толкование Писания было чуждо умам большин-

ства современных ему экзегетов. В то же время и Гуго и Ри-

шар Сен-Викторские внесли свой вклад в развитие теологи-

ческой и философской мысли средневековья.

Гуго Сен-Викторский (ум. 1141), как передают, родился в

знатной семье в Саксонии и учился сначала в Хальберштадте

(хотя то, что он родился в Германии, не вполне достоверно).

Во всяком случае, он продолжил свое образование в Париже,

в Сен-Викторском аббатстве, где впоследствии преподавал и

писал свои сочинения. Основная философская работа Гуго -

Didascalion в семи книгах. Сочинение "О таинствах христи-

анской веры" (De sacramentis christianae fidef) сыграло важ-

ную роль в развитии теологии. Гуго написал также коммента-

рий к "Небесной иерархии" Псевдо-Дионисия, переведен-

ной на латинский язык Иоанном Скотом Эриугеной.

Одно из изречений Гуго гласит: "УЧИСЬ всему: потом уви-

дишь, что ничто не лишне'"". Слово "всему" отсылает, ко-

нечно, к разным областям знания того времени. В сочине-

нии Didascalion Гуго дает классификацию наук и искусств,

опираясь главным образом на Аристотеля в переложении

Боэция, но и на некоторых других авторов. Логика, которая,

по его словам, изучает понятия, а не вещи и подразделяет-

ся на грамматику и искусство рассуждения, является при-

готовлением к собственно науке' ". Наука же разделяется на

теоретическую науку, включающую в себя теологию, мате-

матику"" и физику"", и на практическую науку, состоящую

из этики, экономики и политики. Кроме того, существуют

разные "несвободные", или "поддельные'"^, науки, в том

числе такие разнообразные виды деятельности, как плот-

ницкое дело, коммерция, земледелие, медицина и сцениче-

ское искусство.

Гуго Сен-Викторский, таким образом, предлагает сис-

тематическую программу образования. Однако, говоря,

что всякое знание полезно, он не имеет в виду, что сво-

бодные искусства и физика, или естественная философия,

суть предметы, которые должны изучаться только и единст-

венно ради них самих. В сочинении DuUlscaUon он рассуж-

дает сначала о свободных искусствах, далее о теологии и,

наконец, о религиозном созерцании. Ясно, что свободные

искусства и изучение этого мира он считает приготовлени-

ем к более высокой науке - теологии. Данная точка зрения,

конечно, была совершенно оправданна для теолога, который

верил, что мир есть создание и проявление Бога. Для него

вполне естественно было думать, что ум переходит от зна-

ния результатов божественных действий к знанию о самом

деятеле. Он с той же естественностью подчинял теологию,

толкуемую им как понятийное знание о Боге, непосредст-

венному знанию о Боге, которое может быть достигнуто в

мистической молитве, и считал мистицизм приуготовлени-

ем к блаженному созерцанию Бога на небесах.

Очевидно, благодаря относительной скудости тогдашнего

эмпирического знания, задача упорядочивания всех облас-

тей исследования, отведения каждой из них подобающего

места во всеохватывающей схеме казалась средневековым

мыслителям гораздо более простой, нежели современным

исследователям. Следует помнить также об иерархическом

Школы XII столетия ц^

представлении о вселенной и господствовавшем теологиче-

ском мировоззрении, которые лежали в основе всех попы-

ток систематизации знания, предпринятых средневековы-

ми мыслителями, в том числе Гуго Сен-Викторским. Правда,

мысль о преодолении фрагментарности знания не обязатель-

но зависит от религиозных верований"', но религиозные

убеждения, безусловно, влияли на структуру или общий план

средневековой систематизации.

Гуго и Ришар Сен-Викторские внесли известный вклад в

развитие философской теологии, предложив доказательства

существования Бога. Но доказательства Гуго были схематич-

нее, чем аргументы Ришара, и более откровенно зависели от

предпосылок или допущений, которые принимались им как

само собой разумеющиеся. Однако его мысли, основанные

на внутреннем опыте, т. е. на восприятии человеческой ду-

шой самой себя, представляют определенный интерес. "Не

является, - утверждает Гуго, - понастоящему мудрым тот,

кто не видит, что он существует; и если человек действи-

тельно начинает задумываться о том, что он есть, он пони-

мает, что не является ни одной из всех тех вещей, какие

видимы или могут быть в нем увидены"' "^. Далее, разумная

душа "посредством рассудка отделяет себя от субстанции

плоти и видит себя отличной от нее'"". Другими словами,

как считает Гуго, размышление показывает, что человече-

ская душа превосходит телесное и не может быть отожде-

ствлена ни с одним из его преходящих видоизменений. Од-

нако душа существовала не всегда. Она не может также

быть причиной собственного бытия. Следовательно, ее су-

ществование следует приписать активности Бога. Это рас-

суждение ныне вряд ли покажется убедительным большин-

ству людей; однако тот факт, что Гуго основывает свой аргу-

мент на опыте Я, не лишен интереса, поскольку мы, как

правило, представляем себе средневековые доказательства

существования Бога как пять путей Аквината, который брал

за отправную точку внешний мир"".

Ришар Сен-Викторский, который, как говорят, был шот-

ландцем, прибыл в Париж в юности и обосновался в Сен-

Викторском аббатстве, где в конце концов стал настоятелем

и умер в 1173 г. Автор трактата о Троице (De Trinitate) в

шести книгах, он написал также два сочинения о религиоз-

ном созерцании, Bemamin minor и Bemamin maior.

Подобно Ансельму, Ришар исходит из веры и пытает-

ся понять ее содержание. По его словам, он часто читал, что

существует только один Бог, что Бог вечен, всемогущ и т. д,

что он един в субстанции и троичен в Лицах. "Однако я не

помню, чтобы читал, как все это доказать"' "'. И вот, если

рассматривать существование Бога, то что следует взять за

точку отсчета? Ришар отвечает, что мы должны начать с ре-

флексии о вещах, существование которых дано в опыте и в

которых мы не можем сомневаться. Это вещи, которые на-

чинают и затем перестают существовать. По опыту нам из-

вестно, что такие вещи есть. Действительно, мы только так и

можем знать об их существовании'^. И не можем всерьез

сомневаться, что такие вещи существуют.

Итак, все существующее существует либо благодаря само-

му себе, либо благодаря чему-то другому. Кроме того, все

существующее либо существует вечно, либо начинает суще-

ствовать в какой-то момент времени. Мы не можем пред-

ставить себе, однако, чтобы вещь существовала благодаря са-

мой себе и в то же время имела начало во времени. Ибо

понятие начинающего существовать во времени исключает

понятие существующего от себя (a se), т. е. понятие необхо-

димого существования. Если нечто существует необходимо,

оно должно существовать всегда и не может иметь начала

во времени. Следовательно, возможны три способа сущест-

вования. Можно существовать благодаря самому себе и от

века, т. е. необходимо, в силу своей сущности, или природы.

Можно существовать не благодаря самому себе и не вечно.

И наконец, можно существовать вечно, но не благодаря са-

мому себе, или необходимо'".

Вещи, которые начинают существовать и преходят, о су-

ществовании которых мы знаем из опыта, следует отнести

ко второму классу. Ибо если они начинают существовать,

значит, не существуют вечно. А если они не существуют веч-

Школы XII столетия 117

но, то не могут существовать необходимо, или благодаря са-

мим себе. Следовательно, чтобы объяснить или понять их

существование, мы должны признать сущее, которое суще-

ствует благодаря самому себе и вечно. Если бы такого суще-

го не было, то ничто вообще не существовало бы здесь и

теперь, тогда как нашей отправной точкой является именно

признание факта существования вещей.

На возражение, что существо, существующее само по се-

бе, вполне могло бы быть миром, Ришар ответил бы, вероят-

но, так: то, что мы называем миром, состоит из вещей, ко-

торые начинают и перестают существовать, и мир не пред-

ставляет собой ничего помимо этих вещей, сверх них или

дополнительно к ним. Во всяком случае, он должен был бы

отвечать в этом духе, дабы обосновать способность ума вы-

ходить за пределы мира в поисках существа, которое суще-

ствует само по себе, или необходимо.

Ришар также предлагает аргумент, подобный аргумен-

ту Ансельма, восходящий от степеней совершенства к веч-

ной и необходимо существующей причине всякого конеч-

ного совершенства. Однако гораздо больший интерес пред-

ставляет его тезис о Боге как основании всякой возможно-

сти'^. Говоря кратко, вещь, лишенная возможности сущест-

вования, была бы, если не бояться парадоксов, просто ничем.

Понятие такой вещи было бы самопротиворечивым. Одна-

ко вещь, которая имеет возможность существования, но не

существует необходимо или благодаря себе самой, должна

получить эту возможность или способность существования

от чего-то иного, нежели она сама. В конечном итоге мы

должны признать существование Бога как основания и ис-

точника всякой возможности или всего "возможного".

Излишне говорить, что Ришар опирается на идеи

предшественников. В то же время систематичность, с какой

он развивает свои доказательства существования Бога, тща-

тельность, с какой он разъясняет принятую им линию дока-

зательства, и осознанное отношение к собственным посыл-

кам представляют собой значительное продвижение вперед

в философской теологии.

Приступая к истолкованию Троицы, Ришар вслед за Ан-

сельмом говорит, что он намерен, насколько позволит Бог, по-

казать не только возможные, но и необходимые основания

христианских верований^. Бог, отмечает он, с необходимо-

стью есть все, что он есть. Он не просто случайно есть три Лица

в Единосущии, когда мог бы быть двумя или четырьмя Лица-

ми. Бог должен быть тремя Лицами в Единосущии и не может

быть ничем иным. Следовательно, должны быть необходимые

причины, объясняющие то, что с необходимостью есть. И хотя

мы не можем до конца понять таинства веры, мы не должны

отказываться от попытки понять столько, сколько сможем.

Ришар пытается показать, следовательно, почему Бог должен

быть тремя Лицами в Единосущии. Его замысел - построить

своего рода диалектику любви, основанную на вере в то, что

Бог не просто любящий, но сама любовь. Другими словами,

только в свете идеи внутреннего единства любви и жизни От-

ца, Сына и Святого Духа мы можем полностью понять и оце-

нить утверждение, что Бог есть любовь.

Творчество Ришара Сен-Викторского является знаме-

нательным примером приложения диалектики в теоло-

гии, приложения, против которого, как мы видели, возра-

Blog

Содержание: Предисловие