Е. В. Ананьева. Впоисках «большой идеи»

Вид материала

Содержание

Всеобщие выборы в ассамблею
Британские региональные партийные
Основные направления внешней политики

Подобный материал:

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 14

^ ВСЕОБЩИЕ ВЫБОРЫ В АССАМБЛЕЮ

СЕВЕРНОЙ ИРЛАНДИИ

(от дискуссий о статусе региона к обсуждению

первоочередных проблем Ольстера)

В 2007 г. на территории Северной Ирландии завершился процесс политической деволюции – передачи (делегирования) центральными правительственными органами (Вестминстером) части своих полномочий органам власти административно-тер-риториальных единиц^¹¹⁹. Были проведены выборы в главный представительный орган провинции – Ассамблею.

5 мая 2011 г. на территории Великобритании состоялись вы-боры, связанные, в частности, с избранием представителей в ме-стные органы самоуправления. На территории Северной Ирлан-дии происходило избрание депутатов главного представительного органа – Ассамблеи. Основная борьба, как обычно, развер-нулась между двумя правящими партиями региона – Демократической юнионистской партией (ДЮП) П. Робинсона и нацио-налистической Шинн Фейн во главе с Дж. Адамсом.

В ходе предвыборной кампании баллотирующиеся партии сделали акцент на неполитические проблемы в своей агитационной деятельности. Относительная стабильность прошедших четырёх лет выдвинула на передний план вопросы социальной сферы – такие, как взносы за обучение и плата за водоснабжение. Вопрос безопасности также находился в центре внимания, поскольку незадолго до выборов полиция неоднократно обнару-живала взрывные устройства. Апогеем вспышки террористической активности стало убийство молодого офицера полиции.

В ходе предвыборных дебатов «слишком уютный» союз двух правящих партий был подвергнут критике со стороны Со-циал-демократической и лейбористской партии (СДЛП) во гла-ве с М. Ритчи и Юнионистской партии Ольстера (ЮПО) Т. Эллиота. Центристская партия «Альянс» Д. Форда выступила в поддержку правящего дуэта «Робинсон – МакГиннес». Следует отметить, что «Альянс» позиционировал себя как наиболее честная партия, заявившая в своей программе о необходимости возвратить «несправедливые» налоги (на воду)^¹²⁰.

На выборах заявила о себе новая партия «Традиционный юнионистский голос» (ТЮГ) во главе с Дж. Аллистером. В сво-ём манифесте «Сделаем так, чтобы Стормонт работал для вас», ТЮГ сделала упор на то, что она – единственная юнионистская партия, выступающая за равенство всех жителей Северной Ирландии. Предвыборная программа ТЮГ носила двусмысленный характер, так как, заявляя о своей приверженности юнионизму, создатели партии признавали тот факт, что в неё не входят ни ирландские националисты, ни ольстерские юнионисты^¹²¹. Более того, политическую систему Северной Ирландии «новые юнио-нисты» сравнили с режимом в Северной Корее, при котором практически невозможно добиться роспуска правительства и создания оппозиции. Также критике была подвергнута партия Шинн Фейн на том основании, что «террористам не место в правительстве»^¹²².

Основные кандидаты на победу в программных манифестах не изменили своим основополагающим взглядам на будущее ре-гиона в плане взаимоотношений Ольстера с соседями. ДЮП за-являла о приверженности укреплению cоюза с Великобританией. Позиция юнионистов по проблеме взаимоотношения с Республикой Ирландия сводилась к тому, что существование межграничных институтов власти между Севером и Югом не представляет конституционной угрозы Северной Ирландии^¹²³.

Шинн Фейн продолжала отстаивать идею единой Ирландии. Основные этапы, связанные с достижением этой цели, сводились к следующему:

разработка новой общеирландской Конституции, основные проекты которой предполагалось выдвинуть на Общеирландском конституционном форуме;
проведение референдума по вопросу об объединении Ирландии;
внедрение в жизнь элементов ключевого документа североирландского мирного процесса – Соглашения Страстной Пят-ницы (Парламентский форум Север-Юг, Общеирландский консультационный гражданский форум)^¹²⁴.

СДЛП в своей программе поддержала инициативу Шинн Фейн о проведении референдума об объединении. ЮПО же скон-центрировала своё внимание на единой Правительственной про-грамме, которую должны были разработать все партии, принимающие участие в формировании исполнительной власти^¹²⁵. Та-ким образом, ЮПО подтверждала свою позицию, направленную на конструктивный диалог со всеми политическими силами.

Результаты голосования оправдали ожидания. Население восточной и северо-восточной части Ольстера, которые находи-лись в зоне юнионистского влияния, отдало предпочтение кандидатам, проходившим по спискам ДЮП и ЮПО. Наибольшего успеха правящая партия юнионистов достигла в графстве Ла-ган Вэлли. Все четверо кандидатов по спискам ДЮП получили места в Ассамблее. Также один из лучших результатов ДЮП был показан в графстве Северный Антрим, считающимся опло-том лидеров североирландского юнионизма – династии Пэйсли. По результатам выборов демократические юнионисты усилили своё влияние в парламенте, получив 38 мест, вместо пре-жних 36 мест на выборах 2007 г.

ЮПО ухудшила свои позиции, получив 16 парламентских мест (на два меньше, чем на выборах 2007 г.), а один из наиболее влиятельных членов партии Д. МакКларти, бывший вице-спикер Ассамблеи прошлого созыва, завоевал депутатский ман-дат в качестве независимого юниониста после того, как был ис-ключён из рядов ЮПО.

Националистические партии Северной Ирландии опирались на электорат западной и юго-западной части провинции. Практически половина голосов жителей срединного Ольстера была отдана Шинн Фейн (49,2%). Лучший результат СДЛП показала в графстве Фойл (35,3%), но, тем не менее, общий результат для умеренных националистов был неутешителен – партия М. Ритчи получила всего 14 мест. В основном за данные партии голосовали жители территорий, расположенных близко к ирландской границе.

Партия «Альянс» смогла получить 8 мест. Один мандат неожиданно получил лидер Партии зелёных С. Эгню, который прошёл в Ассамблею, баллотируясь в исконно юнионистском графстве Северный Даун. От ТЮГ в Ассамблею прошёл также один кандидат – лидер партии Дж. Аллистер.

Таким образом, из 108-ми мест в Ассамблее большинство получила правящая партия – ДЮП во главе с П. Робинсоном. Шинн Фейн заняла второе место с 29 мандатами. Тонкую прослойку между полярными силами образовала «Альянс» Д. Фор-да (8 мест)^¹²⁶.

Таким образом, система голосования по методу д’Ондта, ко-торую применяют на территории Северной Ирландии, продемонстрировала свою уязвимость: больше мест получили крупные политические партии, которые «съели» голоса, отданные за небольшие партии (при данном методе округление при распределении голосов происходит в пользу крупных партий и избирательных блоков).

Первое заседание Ассамблеи нового созыва состоялось 12 мая. На должность спикера переизбран Д. Хэй – член ДЮП. Ви-це-спикерами стали представители трёх других крупных партий: Ф. Моллой (Шинн Фейн), Р. Беггс (ЮПО), Д. Даллат (СДЛП). Все они, за исключением Беггса, выдвинутого на дол-жность вице-спикера вместо Д. МакКларти, занимали данные посты в Ассамблее прошлого созыва.

В ходе назначения на соответствующие министерские дол-жности по методу д’Ондта, наибольшую выгоду извлекли партии, набравшие наибольшее количество голосов. С. Уилсон и Э. Путс от ДЮП были назначены на должности министра финансов и министра здравоохранения соответственно. В результате ключевые министерства в системе исполнительной власти Северной Ирландии заняли представители правящей партии.

Шинн Фейн получила в правительстве практически весь культурный блок. Дж. О’Дауд стал министром образования, а К. Ни Чуллин была назначена на пост министра культуры. В свете требований Шинн Фейн предоставить населению региона равный доступ к изучению ирландского языка, эти назначения имели особое значение^¹²⁷.

Всего ДЮП закрепила за собой пять министерских портфелей, включая недавно учреждённый пост министра юстиции, Шинн Фейн – три. ЮПО, СДЛП и Альянс ввели в правительст-во по одному человеку.

Заседания Ассамблеи, проведённые в мае 2011 г., свидетель-ствовали об изменении характера политических дебатов в поль-зу решения вопросов, направленных на улучшение жизни насе-ления. Большое внимание уделялось проблемам налогообложе-ния предприятий, улучшения здравоохранения, расширения си-стемы профессионального образования^¹²⁸.

А.П. Калачев^{^}

^ БРИТАНСКИЕ РЕГИОНАЛЬНЫЕ ПАРТИЙНЫЕ

СТРУКТУРЫ КАК ИДЕАЛ ОТЕЧЕСТВЕННЫХ

ПАРТИЙ ОБРАЗЦА 1990-х гг.

Процесс становления региональных партийных структур в Российской Федерации имел исключительное значение с точки зрения развития гражданского общества. Уместно сопоставить уровень развития региональных партийных организаций в 1990-е гг. (то есть в период, когда партии формировались по преиму-ществу без применения «административного ресурса») с анало-гичными показателями в странах с развитой партийной системой, в частности, в Великобритании – стране с богатейшей историей политических партий.

Относительно Великобритании доминирует точка зрения о том, что «политические партии – главная движущая сила выбо-ров всех уровней, они формируют коллективные идентификации и предлагают электорату альтернативы». Одна из старейших партий Соединённого Королевства – Консервативная – длительное время в незначительной степени учитывала интере-сы своих региональных и местных структур. «С незначительными изменениями Консервативная партия оставалась таковой вплоть до второй половины 90-х годов. В партийной иерархии фигура лидера по традиции считалась главной…», а роль низовых организация была незначительной. Однако «в 90-е годы в Консервативной партии росло значение местных партийных ас-социаций и партийных конференций. Депутатам-тори приходи-лось всё внимательнее прислушиваться к настроениям партийных активистов и делегатов». Иначе говоря, наличие острой партийной конкуренции вкупе с развитым гражданским обществом привели к серьёзным изменениям в работе одной из старейших партий мира^¹²⁹.

Несколько иначе складывались взаимоотношения централь-ных партийных органов и низовых структур у главного конкурента тори – партии лейбористов. Как отмечал видный исследо-ватель политической системы Великобритании С.П. Перегудов, «низовой, первичной ячейкой Лейбористской партии являются так называемые участковые комитеты, образованные на террито-рии городского микрорайона, совпадающего в большинстве слу-чаев с территорией избирательного участка». При этом «…окружная партийная организация и её члены имеют весьма широ-кое поле деятельности». В этих условиях естественна высокая ак-тивность окружных и других местных партийных организаций.

Впрочем, имеются и определённые трудности у низовых ячеек Лейбористской партии, так: «…посещаемость собраний участковых организаций, не говоря уже о других видах партий-ной активности, была и остаётся крайне низкой, и в них участвует лишь незначительная часть индивидуальных членов партии (не более 5-10%)»^¹³⁰. В 1980-е гг. партия столкнулась ещё с одной проблемой: «на запросы избирателей было готово реагировать руководство партии, но не её партийные активисты и низо-вое звено…»^¹³¹, страдавшие догматичностью и косностью. Тем не менее, даже эти обстоятельства не позволяют утверждать, что низовые и региональные структуры лейбористов являются малозначимым áктором внутренней политики. Упомянем также, что «уменьшив зависимость от профсоюзов, руководство ЛПВ предприняло меры по увеличению численности партии, выдви-нув амбициозную цель довести её до 1 млн чел. …Эта цель так и не была достигнута», однако в середине 1990-х гг. численность партии достигла очень высокой отметки в 420 тыс. членов^¹³².

Следует согласиться с мнением, согласно которому «…в Ве-ликобритании новые типы организаций явились не результатом теоретических построений, а вышли из опыта политической ра-боты. Что особенно важно, этот опыт шёл не сверху, от партийно-го руководства, а снизу, от партийных активистов в округах»^¹³³. В целом же партийно-политическая система Великобритании состоит из трёх уровней: национального, регионального и мест-ного, и все три играют важную роль во внутренней политике.

Для сравнения с британской спецификой вполне уместно проанализировать ситуацию в Нижегородской области в 1990-е гг. Отметим, что данный регион отличался от большинства дру-гих субъектов РФ в лучшую сторону в плане развития граждан-ского общества^¹³⁴, а также имел большую известность за рубежом (имидж «региона реформ»).

Отсчёт становления партийной системы региона можно ве-сти с событий 25 октября 1990 г. Именно тогда в депутатском центре на своеобразный «вечер знакомств» собрались представители нескольких течений КПСС, а также оппозиционных Де-мократического союза, Российского христианско-демократиче-ского движения, Демократической партии России, социал-демо-кратов, партии «зелёных», анархоклуба. Как писали наблюдате-ли, «спектр мнений – самый широкий, идеи – часто взаимоисклю-чающие. Единственное, что всех, пожалуй, объединяло там – это искренняя обеспокоенность за судьбу страны, её народа. В какой-то степени объединило и в то же время …разделило собрав-шихся на две неравные группы – отношение к программе Шата-лина – Явлинского «500 дней»... Более четырёх часов продолжа-лась встреча в депутатском клубе. Во многом она напоминала… встречи в действовавшем в преддверии и во время последних выборов городском клубе избирателей. Участники в основном те же, споры в основном о том же. Только культура дискуссии выше. Немудрено. Бывшие неформалы успели оформиться в пар-тии, некоторые избраны в Советы различных уровней»^¹³⁵.

Впрочем, столь интересное начало не привело в итоге к стре-мительному росту численности и влиятельности региональных партийных структур. Так, претендовавшая на большую роль в 1992–1993 гг. движение «Демократическая Россия» в Нижнем Новгороде вскоре раскололось, так как часть его членов взяли курс на «долой всех и вся» и в результате способствовали превращению структуры не в работающую, а в декларирующую^¹³⁶. Несколько позднее сходные процессы стали характерными и для ряда других региональных структур демократических орга-низаций.

Другой характерный пример представляла нижегородская организация Либерально-демократической партии России (ЛДПР). Её численность после 12 декабря 1993 г. (выборов, за-кончившихся сенсационной победой этой партии при голосова-нии по партийным спискам на выборах в Государственную Ду-му) увеличилась вдвое, и в 1994–1996 гг. в регионе насчитывалось примерно 200 «соколов» Жириновского. Среди них преоб-ладали люди среднего возраста и разных профессий, в том чи-сле и сотрудники правоохранительных органов, военные^¹³⁷. Ина-че говоря, Нижний Новгород, да и весь регион оказался в плане распространённости и влиятельности ЛДПР вполне типичным. Региональная ячейка партии, набравшая первое место в выборах в нижнюю палату парламента по партийным спискам и имевшая одну из самых больших фракций, влачила жалкое существование. Её активисты были практически неизвестны большей части нижегородцев. Никаких самостоятельных знаковых акций они не проводили. Впрочем, эти обстоятельства никак не влияли на результат выборов по партийным спискам, так как «вождь» ЛДПР проталкивал своих нехаризматических сторонников в парламент.

Не стали значимым политическим áктором и нижегородские социал-демократы. В конце 1980-х – начале 1990-х гг. они пытались играть активную роль в политической жизни Нижегород-ской области. За симпатии нижегородцев боролись Социал-де-мократическая партия России (СДПР) и Социалистическая пар-тия трудящихся (СПТ), причём первая была социал-демократи-ческой партией европейского типа, а вторая – частью антиельцинской, достаточно радикальной оппозиции. Нижегородские региональные структуры обеих партий достаточно эффективно вели пропаганду своих идей среди интеллигенции, но представители других социальных групп по большому счёту отказали им в своей поддержке. Крупными финансовыми средствами ни нижегородское отделение СДПР, ни местная организация СПТ не обладали. По сути, точку в их деятельности поставили собы-тия октября 1993 г., после которых возможность эффективно действовать на политической сцене страны стала напрямую свя-зана с поддержкой (во всех её проявлениях) со стороны власти и олигархов, чем ни СДПР, ни СПТ не располагали.

Одновременно политическая активность россиян стала схо-дить на нет, и уровень активной поддержки политических орга-низаций (в том числе социал-демократического толка) стал неуклонно снижаться. Как следствие, партийные структуры нижегородских социал-демократов мало чем отличались в плане численности и влиятельности от аналогичных структур демократических организаций и ЛДПР.

Существенно мощнее в плане численности и охвата территории области своими ячейками была КПРФ. Со времени возникновения и по октябрь 1998 г. её возглавлял Владимир Кири-енко, профессор Технического университета. Формирование пер-вичных организаций КПРФ шло достаточно быстрыми темпами. Неслучайно, уже в марте 1993 г. численность партии в общероссийском масштабе составляла более 500 тыс. человек, ле-том процесс формирования охватил районный уровень. Вскоре КПРФ имела районные организации во всех районах области и города. Последние наделялись правами юридического лица, име-ли право открывать счета в банке, иметь печати и штампы, наделялись обособленным имуществом^¹³⁸. Впрочем, успехи КПРФ в партстроительстве объясняются в первую очередь грамотным использованием наследия КПСС, в том числе и её бренда.

Таким образом, следует согласиться с наблюдателями, отме-чавшими, что в 1990-е гг. «партийно-политическая среда регио-на не развивалась, свидетельством тому является фиаско партийных кандидатов на выборах в областное законодательное собрание в 1998 году»^¹³⁹. При этом не активность масс или же отдельных активистов, но «…конфликты внутри региональных элит, имеющие место в период избирательных кампаний, оказывали самое сильное по сравнению с прочими и прямое воздействие на партийное развитие»^¹⁴⁰.

Можно сделать вывод не только о пропасти, разделяющей низовые структуры Великобритании и одного из самых продви-нутых регионов России – Нижегородской области, но также ут-верждать, что фактически в 1990-е гг. российские политические партии оказались во многих региональных политических систе-мах «лишними». В самом деле, они были не способны ни серьёзно поддерживать исполнительную власть региона, ни серьёзно ей противостоять (по причине малой численности и скудости ресурсов), ни доминировать в структурах законодательной и ис-полнительной власти. Отметим также, что избиратели охотнее отдавали свои голоса харизматическим лидерам, а не партийным активистам.

Таким образом, британские партийные стандарты образца 1990-х гг. оказались в российских реалиях неосуществимыми. Представляется, что упорядочение партийной системы России в 2000-е гг. во многом было связано с необходимостью превра-щения политических партий в действенную составляющую по-литической системы страны.

IV. Внешняя политика

Д. Киф^{^}

^ ОСНОВНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ

КОАЛИЦИОННОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА БРИТАНИИ

Внешняя политика, формирование и функционирование коа-лиционного правительства – крайне важные для Британии темы.

Всегда трудно создавать коалицию, особенно в Великобритании, где долгое время не было традиций по созданию коалиционного правительства. Конечно, в ХХ в. в Великобритании существовало не мало правящих коалиций, но далеко не все бы-ли политически успешными.

Считаю, что нынешняя коалиция, проработав год, выработа-ла довольно ясную политику. Согласование общего подхода к внешней политике представляет собой особый подход к управлению. Обе стороны всё же достигли договорённости в вопросах внешней политики.

Сегодня МИД Великобритании ставит перед собой три основных приоритета: безопасность, экономическое процветание и консульская служба. Безопасность – это борьба против роста терроризма и распространения оружия, за урегулирование кон-фликтов. Экономическое процветание – это увеличение объёма экспорта, инвестиции. Консульская служба – это поддержка гра-ждан Великобритании по всему миру путём оказания современ-ных и эффективных консульских услуг. Прошедший год проде-монстрировал, насколько важна работа консульских служб во всех странах, включая Россию.

Необычно то, что во внешней политике Великобритании су-ществует преемственность после смены правительства. Тем не менее, что касается подхода коалиции к международной политике, есть ряд отличительных признаков. Например, изменение в сети дипломатических миссий. Возникают новые центры влия-ния в быстроразвивающихся странах Азии и Латинской Амери-ки. Соответственно МИД сокращает свои операции в Европе, Северной Америке и вкладывает дополнительные ресурсы в та-кие страны, как Бразилия, Индия, Китай. Среди них и Киргизстан; у Британии сегодня нет дипломатической миссии в Бишкеке, но она будет создана.

Межведомственная координация в правительстве. Здесь цель состояла в обеспечении того, чтобы приоритеты разных министерств и ведомств были скоординированы во внешней политике, отражая общий курс правительства. Такая цель достигнута посредством создания Совета национальной безопасности (СНБ). Для нас коалиция – новая идея. Но нам уже удалось добиться успеха в организации деятельности правительства и в проведении внешней политики. Секретарь СНБ сэр Питер Рикеттс (Sir Peter Ricketts) посетил Москве в июне 2011 г.

Думаю, что контакты между СНБ Британии и России в будущем будут для нас очень интересными, составят важную фор-му сотрудничества.

Но речь идёт не только о создании Совета безопасности, но и о новом уровне координации во внешнеполитической сфере, включая разные правительственные департаменты, Министерство международного развития (DFID), Министерство обороны (MOD) и иностранные миссии.

Политика Британии в отношении ЕС. У правительства есть ясная позиция относительно того, что Евросоюзу не следует предоставлять дополнительные полномочия. Правительство ре-шило поддержать проведение общенационального референдума при условии, если любой будущий договор ЕС будет предусматривать передачу дополнительных полномочий от национального правительства Брюсселю. Правительство также заяви-ло о том, что не присоединится к зоне евро.

Афганистан. С самого начала коалиционное правительство отдавало приоритет поиску надёжного решения проблем Афга-нистана, которое бы гарантировало безопасность Великобрита-нии и одновременно позволило бы силам НАТО покинуть эту страну. Для моей работы в Посольстве тот факт, что Афганистан представляет собой приоритет и для Великобритании, и России, является очень важным. Данная тема играла видную роль, когда Сергей Лавров посетил Лондон в 2010 г., и когда на следую-щий год официальный визит в Москву совершил Уильям Хейг. Афганистан – тема, по которой и дальше возможна плодотворная дискуссия между нашими странами.

Поиск путей укрепления мира на Ближнем Востоке, позиция России относительно Ливии, Сирии и Египта – чрезвычайно важный пункт повестки дня.

Британия придаёт большое значение восстановлению старой дружбы между Соединённым Королевством и Российской Федерацией. Правительство подчёркивает необходимость акцентировать внимание на важности создания эффективных дву-сторонних отношений.

Коммерческая дипломатия. В соответствии с задачей эконо-мического процветания, упоминавшейся выше, мы стремимся работать на открытых рынках, обеспечить доступ к ресурсам и способствовать устойчивому глобальному росту экономики.

Помощь другим государствам. Несмотря на затруднения с национальным бюджетом Великобритании, правительство при-няло твёрдое решение продолжить движение к достижению це-ли ООН, а именно: выделять 0,7% от национального дохода на помощь в целях развития. В настоящее время мы внимательно анализируем политику страны в этой области с тем, чтобы обес-печить ситуацию, при которой выделяемые средства шли бы в страны и достигали бы людей, больше всего в них нуждающих-ся. Примеры тому уже есть, и в каждом случае для нас крайне важны ценности, их укрепление, уважения прав человека, поли-тических прав. Так, коалиционное правительство ясно заявило: мы никогда не будем мириться с использованием пыток.

В своём материале я дал краткий обзор состояния дел в дан-ной сфере, но надеюсь, что он даёт представление о внешней по-литике коалиции. Что означает внешнеполитический курс Британии для России, для отношений между нашими странами? В прошлом они пережили сложный период. В 2010 г. состоялись визиты глав МИД Сергея Лаврова в Лондон и Уильяма Хейга в Москву. Представляется, что они знаменуют улучшение ситуации. Ряд вопросов ещё предстоит решить, но уже ясно, что мы можем сотрудничать более плодотворно. Надеюсь, что когда в этом году состоится визит премьер-министра Дэвида Камерона в Москву, произойдут новые подвижки, и возможностей для сотрудничества между нашими государствами станет больше.

Н.К. Капитонова^{^}

Blog

Е. В. Ананьева. Впоисках «большой идеи»

Содержание