Е. В. Ананьева. Впоисках «большой идеи»

Вид материала

Содержание

«лондонская модель» мультикультурализма
Iii. политика в регионах

Подобный материал:

1 2 3 4 5 6 7 8 9 ... 14

^ «ЛОНДОНСКАЯ МОДЕЛЬ» МУЛЬТИКУЛЬТУРАЛИЗМА

В последнее время в Великобритании, как и в других европейских странах, мегаполисы оказались перед лицом серьёзных культурных и социальных изменений. Иммиграционная полити-ка европейских стран развивалась с учётом концепции мультикультурализма, которая оценивается всё более противоречиво.

Столица Соединённого Королевства – крупнейший европей-ский мегаполис – один из самых разнообразных, с точки зрения населения, городов мира, характеризуется высокой степенью культурной гетерогенности и социокультурной динамикой. По мнению газеты «Гардиан», Лондон – самый диверсифицирован-ный город на земле: никогда ещё столько непохожих людей с различными корнями не жили в одном месте^⁹⁰.

Лондон показателен для анализа политики мультикультура-лизма в Европе в целом и в Великобритании в частности. На официальном сайте администрации города Лондон назван «ми-ром под одной крышей», в котором нет места дискриминации и предрассудкам^⁹¹.

Нынешний мэр Лондона Борис Джонсон в документе «Пла-нируя лучшее для Лондона – 2008» (Planning for a better London 2008) подчёркивает, что его жители представляют все континенты, страны и культуры, в результате чего формируется непревзойдённая атмосфера лондонской жизни^⁹².

Основные этнические меньшинства в Лондоне – бангладеш-цы, китайцы, афро-американцы, индусы, пакистанцы и ирланд-цы^⁹³. 27% лондонцев родилось за пределами Евросоюза. Для каждого третьего лондонского школьника родной язык – не анг-лийский. Согласно исследованию 2005 г. в Лондоне существует около 50 этнических сообществ численностью более 10 тыс. человек; в этом городе можно отведать кухню более чем 70 стран мира.

Осознав, насколько общество стало разнообразным в культурном и этническом плане, Лондон избрал для себя политику мультикультурализма. Она признаёт право на сосуществование различных культур и выражение своей идентичности их представителями.

Культурная и этническая интеграция иммигрантов в городскую среду Лондона служит локальным примером иммиграционной политики Великобритании. Реализация «лондонской мо-дели» мультикультурного развития привела во многих случаях к успешной интеграции этнических меньшинств, но её изъяны в августе 2011 г. вылились в погромы.

К основным чертам «лондонской модели» мультикультурного развития относятся:

Интеграция «сверху» и «снизу»: диалог властей и имми-грантов.

Примером интеграции «сверху» служит подготовка к Олим-пиаде 2012 г. Помимо спортивной составляющей при подготов-ке к Играм администрация Лондона придаёт особое значение многокультурному развитию. В рамках организационного комитета лондонских олимпийских игр создан «Форум равноправия и разнообразия Лондона 2012» (London 2012 Equality and Diversity Forum)^⁹⁴. Р. Барнс, заместитель мэра Лондона и глава Форума, во вступлении к отчёту обещает, что олимпийские и Паралимпийские игры учтут разнообразие населения города и при проведении игр будут использовать этот фактор как преиму-щество британской столицы. Игры он называет самыми открытыми, а также подчёркивает, что они создадут новые рабочие места в районах спортивных мероприятий, и многие смогут при-нять участие в их организации. Отмечается, что игры пройдут в пяти районах Лондона, где сконцентрированы этнические меньшинства.

Пример интеграции «снизу» – сквоттинг^⁹⁵. Лондонские сквоттеры напомнили о себе в марте 2011 г. Лондонский дом сына Ливийского политического лидера М. Каддафи (ценой около 11 млн ф.ст.) захватила группа активистов «Долой тиранов!». Сквоттеры вывесили баннер с надписью «Вон из Ливии! Вон из Лондона!». «Мы не верим, что британское правительство поступит с собственностью режима Каддафи должным образом, поэтому мы взяли дело в свои руки, – говорится в заявлении группы. – Пока мы хотели бы приютить беженцев из Ливии и всех тех, кто бежит от тирании и преследований в разных стра-нах»^⁹⁶. Таким образом, сквоттеры крупнейшего европейского многонационального города выразили свою оценку происходящего.

Напомним, что весной 2011 г. обострилась политическая си-туация в странах Северной Африки: Египте, Алжире, Ливии и Тунисе. Беспорядки и гражданские войны в этом регионе вновь подняли проблему беженцев и иммигрантов в Европе.

Развитие мультикультурализма в Лондоне привело и к неко-торым экономическим инициативам этнических меньшинств. Необходимо упомянуть о неординарном нововведении в одном из беднейших и небезопасных районов британской столицы на юге города – Брикстоне. Он заселён на 25% «цветным» населением и его называют «неофициальной столицей афро-карибско-го британского сообщества». Введение локальной валюты – брикстонского фунта (Brixton Pound) в 2009 г. – стало попыткой поддержать местную экономику и укрепить связи между её субъ-ектами: потребителями, производителями и магазинами^⁹⁷. Мне-ния об эффективности местной валюты разошлись. В целом, эта мера была скорее идеологической инициативой, которая укрепила веру в неповторимость и отличие данного района от остального города.

Институциональность и коммунитарность.

В Лондоне существует разветвлённая сеть городских инсти-тутов и служб, занимающихся регулированием мультикультур-ных отношений.

Из городских политических институтов, в рамках которых созданы программы по культурной интеграции, следует отметить «Лондонское агентство развития» (The London Develop-ment Agency)^⁹⁸. В нём действует Департамент равенства и разнообразия, перед которым стоит цель устранить неравенство, в том числе связанного с этнической принадлежностью и достичь социальной справедливости. Агентство публикует ежегодно об-новляемую «Программу расового равноправия» (Race Equality Scheme).

В 2002 г. опубликована первая программа расового равноправия. Основные её успехи отмечаются в таких областях, как транспортные услуги, образование, охрана правопорядка и стро-ительство. Благодаря программе увеличено количество транспорта и маршрутов в тех районах, где из-за притока иммигрантов проживает больше людей. Создан «Совет по борьбе с преступностью в афро-американской общине» (Black and Minority Ethnic Crime Cracking Partnership Board). Программа на 2010–2011 гг. получила название «Равные жизненные шансы для всех сообществ Лондона» (Equal Life Chances for All London’s Com-munities).

Также действует «Лондонский консорциум по делам бежен-цев» (The London Asylum Seekers Consortium) – основной ресурс, который поддерживает беженцев, особенно детей и моло-дых людей. Действует совместно с различными городскими районами, Службой пограничного контроля (UK Border Agen-cy) и районными советами (London Councils)^⁹⁹.

Отметим, что английская модель мультикультурного разви-тия отличается коммунитарностью. Сообщества, общины (com-munity) всегда занимали главенствующую роль в конструировании социально-политических связей.

Сбор и обновление статистики по этническим меньшин-ствам.

В марте 2011 г. прошла перепись населения Великобритании. Этнические вопросы в перепись были введены лишь в 1991 г. Предыдущая перепись проходила в 2001 г. и имела значительные отличия от последней. Перепись 2011 г. была доступна для заполнения в Интернете на официальном сайте^¹⁰⁰. Она включала вопросы, адресованные мигрантам: дату въезда в Бри-танию, период пребывания, вопрос о знании английского языка, если он не является родным. За отказ заполнить анкету и да-чу ложных сведений предусматривался штраф до 1000 фунтов.

Национальное статистическое агентство проводит работу с местными администрациями районов Лондона и сообществами для учёта разнообразия населения. Особое внимание отводится тем группам, которые сложнее всего подсчитать: цыганам и эт-ническим меньшинствам из среды иммигрантов.

Городские культурные мероприятия.

В Лондоне ежегодно проводят несколько масштабных куль-турных мероприятий, подчёркивающих культурное разнообразие города и его жителей. Примеры: латиноамериканский «Кар-навал дель Пуэбло»^¹⁰¹ (крупнейший в Европе), для афро-кариб-ских общин – «Карнавал Ноттинг Хилл»^¹⁰², азиатский «Лондон Мела»^¹⁰³.

Русская культура также не остаётся в стороне. Русская масленица в Лондоне – одно из крупнейших ежегодных событий, посвящённых русской культуре, за пределами России. Массовое празднование состоялось в марте 2011 г. на Трафальгарской площади. «Русских в Лондоне становится всё больше, они очень важны для города. Российская диаспора во многом изменила город и во многом к лучшему», – заявил мэр Б. Джонсон^¹⁰⁴.

Мультилингвистичность.

По результатам исчерпывающего исследования многоязыч-ного Лондона («Multilingual Capital: The Languages of London’s Schoolchildren and Their Relevance to Economic, Social, and Educational Policies») 850 тыс. школьников Лондона говорят на 300 различных языках. В первую десятку языков вошли: арабский, бенгальский, креольский, гуджарати, хинди, панджаби, турецкий, кантонский диалект китайского языка, йоруба, на каждом из которых говорят не менее 40 тыс. детей. Более 25 языков, по-мимо английского, используются в Лондоне в религиозных це-лях (арабский, китайский, армянский, иврит, японский, польский, португальский, русский и др.).

В Великобритании существует государственная программа по обучению английскому языку иммигрантов, направленная на то, чтобы дать им возможность общаться с социальными работ-никами, врачами, учителями, понимать законы, а также пройти тест на гражданство (The Life in the UK Test).

Отметим также, что до 2008 г. Лондонское агентство развития выпускало газету «Лондонер» (The Londoner) на нескольких языках и распространяло её бесплатно среди жителей города. Мэр столицы Б. Джонсон отказался от данного инструмента по-литики из соображений экономии. Он предложил потратить сэ-кономленные средства на посадку в городе 10 тыс. деревьев^¹⁰⁵.

Академичность.

Впечатляет количество мозговых центров, изучающих проблему иммиграции и культурной интеграции Лондона. Пробле-мой культурной интеграции озабочены не только власти, но и научное сообщество британской столицы. Среди них: независи-мая организация по вопросам расового равенства в Великобритании «Раннимид траст» (Runnymede Trust)^¹⁰⁶, Центр изучения экономических и социальных проблем Лондона при Лондонской школе экономики^¹⁰⁷, Центр изучения вопросов миграции, этничности и расы при Лондонском городском университете (Ci-ty university of London)^¹⁰⁸.

Критика городской модели мультикультурного развития со стороны правительства vs локальная поддержка со стороны мэрии Лондона.

Премьер-министр Великобритании Д. Кэмерон не раз высказывал отрицательное мнение о мультикультурализме в стра-не и в столице, а городская администрация, напротив, развивает данную концепцию. Точка зрения Кэмерона (высказанная им ещё в годы пребывания в оппозиции в 2006 г.) о несостоявшем-ся мультикультурализме в Великобритании администрация Лондона приняла в штыки^¹⁰⁹.

«Лондонская интернационализация и мультикультурализм – ключи к успеху города. А слушая высказывания Кэмерона, каж-дый представитель этнических меньшинств узнаёт, что от него ожидают отказаться от культурной идентичности ради того, чтобы считаться гражданином Великобритании», – заявил мэр.

Предыдущий глава города К. Ливингстон охарактеризовал высказывания тогдашнего лидера оппозиции, как мягкую версию «теста Теббита». Ещё в 1990 г. консерватор Н. Теббит утверждал, что иммигранты, которые болеют не за британские спортивные команды, а за команды стран своего происхождения, не станут патриотами новой родины.

За последние несколько лет целый ряд европейских полити-ков высказались против политики мультикультурализма. Д. Кэ-мерон примкнул к её критикам в «мюнхенской речи» 2011 г. Он объявил, что Великобритания нуждается в сильной национальной идентичности, что предотвратит участие людей в экстремистских группировках. По словам Кэмерона, доктрина мультикультурности поощряет «жизнь в разобщенных, изолированных друг от друга этнических общинах», в то время как для предотвращения роста экстремизма, британцы нуждаются в более определённой и чёткой национальной идентичности^¹¹⁰.

Речь британского премьер-министра в очередной раз вызва-ла критику городской администрации Лондона. «Как Кэмерон может критиковать мультикультурализм Лондона, когда благо-даря ему создаётся экономическое благополучие города? Как он может ратовать за либеральные ценности, отрицая “здравое раз-нообразие”?», вопрошал нынешний мэр, член Консервативной партии.

Столкновения полиции с этническими меньшинствами и лондонские мятежи.

Несмотря на многочисленные меры, принятые властями для поддержания межэтнического мира, в городе с определённой периодичностью происходят выступления населения и беспорядки, демонстрирующие изъяны концепции мультикультурализма. Особую озабоченность вызывает активный рост экстремистских организаций и распространения радикальных идей среди английской молодёжи.

В августе 2011 г. Лондон охватили погромы: беспорядки на-чались в районе Тоттенхэм и распространились на Хэкни, Пекхэм, Брикстон, Кройдон, Клэпхэм, Илинг и Камден. Мародеры выбивали витрины магазинов и ресторанов, грабили и нарушали порядок и днём, и ночью. В разных частях города вспыхива-ли пожары. Погромы продолжались больше недели. Арестованы были тысячи человек. Беспорядки прокатились и по другим городам: Ливерпулю, Манчестеру, Бирмингему^¹¹¹.

Поводом для этих событий стало убийство полицейскими Лондона чернокожего Марка Даггана. Случившееся вызвало оживлённые дискуссии в СМИ и в обществе. По данным полиции, Дагган являлся наркоторговцем в районе Тоттенхэм, и за ним уже давно была установлена слежка. Как объяснили полицейские, им пришлось застрелить его при задержании в целях самообороны, так как преступник был вооружён. Родственники Дуггана, а также многие жители района утверждали, что он был не виновен и что полицейские с пристрастием относятся к темнокожему населению этого городского района^¹¹². Поначалу ло-кальная волна протеста в связи с убийством Даггана распространилась на многие кварталы столицы.

Основной причиной беспорядков, как считают многие, стала социальная напряжённость, возникшая вследствие курса коа-лиционного правительства по сокращению расходов на социальную политику. С прихода к власти коалиции митинги и выступления студентов, забастовки работников социальных служб и профсоюзов набирали обороты. Крупнейшей за 2011 г. стала забастовка учителей, прошедшая 30 июня 2011 г. В тот день около 12 тыс. школ по всей стране закрыли свои двери. В районах Брент и Камден не работало 90% школ^¹¹³.

Политика сокращения расходов на социальные нужды усугубляет проблему социальной исключённости, увеличивает раз-рыв между бедными и богатыми, ведёт к росту безработицы. Особенно сильно эти процессы отражаются на этнических мень-шинствах, которые проживают в наименее благополучных рай-онах.

Несмотря на то что оплата труда в Лондоне выше, чем в це-лом по стране, уровень безработицы в городе – самый высокий в Великобритании (8,8%, в среднем по стране – 7,8%). Иммигрант при поиске работы сталкивается с большими трудностями, малым количеством возможностей для низкоквалифицированных рабочих, с языковым барьером. Лондонское агентство развития работает над решением этих проблем. В 2009–2010 гг. 35 тыс. жителей столицы получили от него поддержку в поиске работы, улучшили свои профессиональные навыки, 2600 человек нашли себе работу^¹¹⁴.

Безработица среди молодёжи в кризисные 2008–2009 гг. лишь увеличивалась. Процент безработных в возрасте от 16 до 24 лет вырос с 14% в первом квартале 2008 г. до 20% в первом квартале 2011 г.^¹¹⁵ При этом, уровень безработицы в Тоттенхэме, где начались беспорядки, ещё не самый высокий в Лондоне (район находится на 16 месте среди районов города с наивысшей безработицей)^¹¹⁶.

Большой интерес представляют результаты опроса среди жителей Лондона, проведённого агентством «ЮГав» (YouGov): 42% назвали причиной беспорядков криминалитет, 24% – куль-туру уличных молодёжных банд, 8% – урезание социальных расходов, 5% – безработицу и столько же – политические конфликты, 3% – плохое городское управление^¹¹⁷.

Нельзя снимать со счетов и пагубное влияние на молодёжь рэп-культуры, прославляющей наркотики, антисоциальное поведение. Среди причин беспорядков называют также консюмеризм, слепое стремление к потребительству^¹¹⁸.

Отметим, что многие представители этнических меньшинств призывали прекратить беспорядки, включая тех, кто сам пострадал от погромов. В основном это были взрослые люди, им-мигранты первого и второго поколения, которые ценят то, что получили от новой родины.

В сложившейся ситуации, когда в Лондоне каждый третий имеет иммигрантские корни, мультикультурализм должен суще-ствовать и работать на благо жителей города. Однако властям следует задуматься о внесении в доктрину корректив. Особое внимание государственные и муниципальные власти должны уделять вопросам образования и трудоустройства молодёжи.

^ III. ПОЛИТИКА В РЕГИОНАХ

А.В. Бударгин^{^}

ВЫБОРЫ-2011: РЕГИОНАЛЬНЫЙ СЛЕПОК

БРИТАНСКОГО ПОЛИТИЧЕСКОГО ЛАНДШАФТА

20 июля 2011 г. парламент Великобритании прервал свою работу на каникулы, обозначив окончание очередного политического сезона и первого года работы правительства Д. Кэмеро-на. Опровергнув прогнозы пессимистов, правительство устояло, но считать его положение устойчивым нельзя. Даже без учёта фоновых негативных факторов, объективной необходимости ра-ботать в качестве антикризисной «пожарной команды», британ-ская правящая коалиция неспокойна по определению, и лишь заклятый оптимист может говорить об усилении «парадоксаль-ного союза» консерваторов и либерал-демократов. В таких усло-виях национальная политическая система становится более вос-приимчивой, подверженной влиянию текущих тенденций, региональных изменений в соотношении сил, рефлексий социума.

Показательны результаты опросов общественного мнения: если бы всеобщие выборы проводились сейчас, большинство британцев отдали бы голоса лейбористам. Действительно, в 2011 г. Лейбористская партия неизменно превосходит консерва-торов, и при этом неуклонно снижается рейтинг либерал-демо-кратов – младших партнёров тори по коалиции.

Представляется очевидной взаимосвязь политических собы-тий на общенациональном, региональном и местном уровне. Анализ изменений британского политического ландшафта сквозь призму текущего выборного процесса в регионах позволяет лучше понять текущую ситуацию и расстановку сил в начале политического сезона 2011–2012 г.

5 мая 2011 г. состоялись выборы в парламент Шотландии, Национальную ассамблею Уэльса, Ассамблею Северной Ирлан-дии, в местные органы власти Англии и Северной Ирландии. В этот же день в Великобритании прошёл референдум по вопросу о введении альтернативной избирательной системы.

В Шотландии безоговорочную победу одержала Шотландская национальная партия (ШНП). Впервые парламент Шотлан-дии сформирован как «парламент большинства», что ещё весомее в условиях действующей в этой части страны смешанной избирательной системы (Mixed Member Proportional Representation). Ведь изначально она вводилась с тем, чтобы не допустить создания однопартийного правительства. Тем не менее, подтвер-ждая общий прогноз об усилении националистических тенденций, ШНП установила рекордный в своей истории показатель, получив 69 из 129 мест (53,5%). Относительно результатов 2007 г. ШНП отобрала у конкурентов 32 избирательных округа (22 – у лейбористов, 9 – у либерал-демократов, 1 – у консерваторов). Лидер ШНП Алекс Салмонд сохранил за собой пост Первого министра Шотландии, на сей раз – во главе однопартийного ка-бинета националистов. Депутаты других партий теперь представляют в шотландском парламенте лишь 20 из 73 избирательных округов.

Безусловно, можно констатировать поражение лейбористов. Традиционно, Шотландия была оплотом Лейбористской партии. Теперь же, в продолжение своей неудачи на общенациональных выборах, лейбористы получили в парламенте Шотландии лишь 37 мест (28,7%) – худший результат с 1931 г. Без блеска высту-пили и консерваторы, исторически не побеждающие в Шотлан-дии: 15 мест (11,6%). Весьма показательно крушение шотландских либерал-демократов, отдавших 12 мест из 17 и получивших лишь 5 (3,9%). Результат предсказуемый: шотландский из-биратель не простил бывшему фавориту коалиционного согла-шения с тори. Пятой по величине парламентской партией Шот-ландии остались «зелёные», сохранившие два места (1,5%).

Сокрушительный проигрыш в Шотландии стал чувствитель-ным ударом для трёх ведущих политических сил страны. Лиде-ры шотландских лейбористов Й. Грей, консерваторов А. Голди, либерал-демократов Т. Скотт объявили об уходе с партийных постов, что на руку националистам: парламентская оппозиция, по существу, не сформирована.

Но важно отметить: несмотря на поражение, шотландские лейбористы остаются влиятельной политической силой. Исходя из цикличности политических процессов и принимая во вни-мание текущее сочетание основных факторов успеха ШНП (об-щее разочарование деятельностью правительства лейбористов, прежде всего, по преодолению последствий экономического кри-зиса), в среднесрочной перспективе можно прогнозировать выравнивание рейтингов лейбористов и националистов, тогда как влияние консерваторов и либерал-демократов в Шотландии ос-танется несущественным. Представляется вероятным, что на бли-жайших общенациональных выборах шотландские националисты будут претендовать на расширение своей фракции в британ-ском парламенте (в настоящее время в Палате общин лишь 6 представителей ШНП), при этом выборы в парламент Шотландии 2015 г. пройдут в равной борьбе между ШНП и лейбориста-ми.

В условиях смешанной избирательной системы прошли вы-боры и в Национальную ассамблею Уэльса. Лейбористы отвоевали четыре места и заняли ровно половину мест (30 из 60). Ха-рактерно, что, по сравнению с 2007 г. влияние Лейбористской партии в Уэльсе выросло на 10 процентных пунктов.

Лидер валлийских лейбористов К. Джонс сохранил пост Первого министра. Таким образом, и в Уэльсе сформирован од-нопартийный кабинет. Националистическая Плайд Камри (Пар-тия Уэльса) И.В. Джонса (партнёр лейбористов по предыдущей коалиции) уступила на этих выборах 4 места и стала лишь тре-тьей (11 мест, 18,3%). Крупнейшей оппозиционной партией Уэльса стали консерваторы, получившие в Национальной ассам-блее 14 мест (23,3%), при этом лидер валлийских тори Н. Борн в ассамблею не прошёл. В июле 2011 г. во главе консерваторов Уэльса и, соответственно, парламентской оппозиции встал Э. Дэвис. Как и в Шотландии, был вполне предсказуем провал вал-лийских либерал-демократов, получивших лишь 5 мест (8,3%).

На основе реализуемого в Ольстере принципа консоциатив-ной демократии, выборы в североирландскую ассамблею прово-дятся по пропорциональной системе (Single Transferable Vote). Результаты голосования подтвердили, что ведущими политиче-скими силами Северной Ирландии остаются Демократическая юнионистская партия (ДЮП) и республиканская Шинн Фейн. Юнионисты сохраняют некоторый позиционный перевес: из 108 мест в ассамблее ДЮП получила 38 (30%), Шинн Фейн – 29 (26,9%). Таким образом, пост Первого министра сохранил лидер ДЮП П. Робинсон, заместителем Первого министра остался М. Макгиннесс (Шинн Фейн).

Очередной раз подтвердилась тенденция к усилению радикальных, непримиримых политических сил: и ДЮП П. Робинсона, и Шинн Фейн харизматичного Дж. Адамса – крайние партии на своих флангах. Впервые в ассамблею прошла крайне правая, экстремистская партия «Традиционный юнионистский голос» Дж. Аллистера. В то же время, центристские партии вновь уступили. Юнионистская партия Ольстера, провалившая-ся на предыдущих выборах, и Социал-демократическая и лейбористская партия проиграли по два места, получив в ассамблее 16 и 14 мест соответственно. Восемь мест получила партия Альянса. Своё место в ассамблее сохранили и «зелёные».

Итак, после последних региональных выборов обновлённый политический ландшафт Соединённого Королевства формиру-ют следующие силы: преимущественно консервативная Англия, националистическая Шотландия, лейбористский Уэльс и «двуглавая» Северная Ирландия. Партия либеральных демокра-тов осталась без регионального плацдарма, и, с учётом провала своего ключевого проекта – референдума о реформе избирательной системы, вынуждена делать ставку на сохранение и ук-репление правящей коалиции. На фоне последних вызовов, та-ких как скандал с газетой «News Of The World» Р. Мердока, близкой к консерваторам, мотивация либерал-демократов может стать для правительства Д. Кэмерона спасательным кругом.

М.С. Гуреев^{^}

Blog

Е. В. Ананьева. Впоисках «большой идеи»

Содержание