Geum.ru

Внимание!!! внимание!!! Уважаемые коллеги!

Вид материалаДокументы

Содержание


Василий кудинов
Татьяна воронова, алексей рожков
С пользой для котировок
Юлия миронова
Валерий Зорькин
Интервью взяла анна пушкарская
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7

Тест Улюкаева


(«Ведомости» 07.05.2009)

^ ВАСИЛИЙ КУДИНОВ

Российские банки переживут падение цен на нефть до $25 за баррель — к такому выводу пришел первый зампред ЦБ Алексей Улюкаев, проведя стресс-тест банковской системы. Она не набрала опасного объема внешних долгов.

Максимально допустимое отношение внешнего долга к пассивам российского банковского сектора близко к 20%, говорится в статье первого зампреда Центробанка Алексея Улюкаева и аспирантки возглавляемой им кафедры «Финансы и кредит» экономичеcкого факультета МГУ Елизаветы Даниловой, опубликованной в майском номере издаваемого ЦБ журнала «Деньги и кредит».

Прошлой осенью доля внешних займов превысила этот рубеж — 20,4% на 1 октября, но затем вернулась на безопасный уровень — 17,4% к началу этого года.

Границу Улюкаев и Данилова определили по итогам стресс-теста, заложив в качестве негативного сценария падение средней цены на нефть марки Urals в этом году до $25 за баррель. Это повысит процентный, валютный и кредитный риски, а также риск ликвидности, отмечают Улюкаев с Даниловой, что грозит банкам убытками в 766 млрд руб.

Главная причина — ухудшение качества заемщиков: объем дефолтов по стресс-сценарию составит 1,3 трлн руб. От процентного риска банки защищены существенным объемом средств на счетах, нечувствительных к изменению ставок (например, текущие и расчетные. — «Ведомости»). А от риска девальвации рубля их должна уберечь открытая валютная позиция, которую банки существенно нарастили к 1 февраля (ЦБ эти данные не раскрывает; по подсчетам аналитика Максима Осадчего, к 1 апреля она достигла 1 трлн руб.), считают Улюкаев с Даниловой.

К началу года доля просроченной задолженности в кредитных портфелях российских банков, по данным ЦБ, составляла 2,1%. К 1 апреля она выросла до 3,1%. При базовом сценарии, предусматривающем среднюю стоимость нефти $41 за баррель, к концу года доля просроченной задолженности должна вырасти до 5,8%, свидетельствуют подсчеты Улюкаева и Даниловой. Но при $25 за 1 барр. доля просроченной задолженности превысит 10%. Этот уровень правительство считает критичным для Сбербанка и ВТБ, обещая им немедленное увеличение капитала в таком случае. А процентные ставки за год должны вырасти на 6% в базовом сценарии и на 10% в стрессовом.

Более высокий уровень внешнего долга (30% пассивов) уже лишил бы банковскую систему устойчивости, пишут Улюкаев и Данилова. В их базовом сценарии доля просроченной задолженности к концу года достигла бы 8,5%, а в стрессовом — 13,1%, деньги бы подорожали на 8,5% и 13% годовых. Но главное — банки лишились бы необходимого капитала. Падение цен на нефть до $25 за баррель сократит отношение собственного капитала банков к активам с 16,1% до 12,9%.

Это, по сути, показатель достаточности капитала, один из ключевых для определения устойчивости как системы в целом, так и банков в отдельности. Если он опускается ниже 10%, банк исключается из системы страхования вкладов, а ЦБ может отозвать у него лицензию.

Стрессовый сценарий при 30%-ной доле внешних займов уменьшил бы достаточность капитала до 5,9%, подсчитали Улюкаев с Даниловой. Связаться с ними не удалось.

Представители ЦБ не первый раз предупреждают банки об опасности увлечения внешними займами. «До 20% — еще можно, после 25% — плохо, выше 30% — совсем плохо», — говорил о доле внешних займов в пассивах первый зампред ЦБ Геннадий Меликьян в августе 2007 г., когда начался кризис.

Заклинания ЦБ не прошли незамеченными. Они привлекли внимание служб риск-менеджмента банков, но больший эффект оказало повышение нормативов резервирования по привлеченным из-за рубежа средствам и закрытие внешних рынков — теперь при всем желании увеличить долю таких заимствований проблематично, отмечает председатель правления «Уралсиба» Андрей Донских. Нынешний уровень внешнего долга не критичен, уверен он, крупнейшие банки обслуживают обязательства и готовы к выплатам в этом году. Шоковый сценарий «Уралсиба» ($20 за баррель) предрекает снижение достаточности капитала банковской системы до 7%. Преодолеть его без вливаний государства в капитал банков невозможно, уверен Донских.


Валюта вгоняет в убыток

За апрель ВТБ получил убыток в 27,9 млрд руб. —

это рекордные потери в истории банка


(«Ведомости» 07.05.2009)

^ ТАТЬЯНА ВОРОНОВА, АЛЕКСЕЙ РОЖКОВ

Чистый убыток ВТБ за январь — апрель 2009 г. составил 25,9 млрд руб., говорится в сообщении банка. Это данные неконсолидированной отчетности по российским стандартам. Причем по итогам I квартала банк показал прибыль в 1,99 млрд руб. Тогда получается, что только за апрель банк получил убыток в 27,9 млрд руб.

^ С пользой для котировок

Топ-менеджеры ВТБ изучают вопрос выкупа акций банка у миноритариев, но сейчас стоит больше фокусироваться на управлении валютными рисками, рассуждает главный экономист Альфа-банка Наталия Орлова. Например, ориентированный на рублевые инструменты Сбербанк показывает положительные результаты по РСБУ, добавляет Орлова. Улучшение системы риск-менеджмента – лучший способ поддержания котировок акций для ВТБ, чем buy back, считает она.

В апреле банк понес расходы на закрытие форвардных контрактов, провел переоценку валюты, а также досоздавал резервы, пояснил представитель ВТБ Максим Лунев. Точную структуру убытков он предоставить отказался, однако уточнил, что перечисление расходов идет в порядке убывания.

ВТБ далеко не единственный банк, фиксирующий убытки от форвардных контрактов. Именно такие сделки стали причиной убытка Газпромбанка за 2008 г. по международным стандартам финансовой отчетности в 60,1 млрд руб. Банк понес потери от форвардных контрактов и опционов «на бивалютную корзину против рубля». «Мы не закладывались на столь существенное падение рубля против корзины», — признавал зампред правления банка Александр Соболь. На что закладывался ВТБ, его представитель говорить отказался.

Курс доллара, как и евро, в апреле снизился к рублю на 2,4%.

Большая часть баланса ВТБ номинирована в валюте, указывает аналитик «Уралсиба» Леонид Слипченко: банк в ней и занимает много средств, и размещает. А переоценка валютной составляющей приводит к серьезным скачкам прибыли, отмечает Слипченко.

Апрельский убыток — крупнейший в истории ВТБ. Пока самым неудачным для него был июнь прошлого года — тогда убыток составил 17,6 млрд руб. За март этого года ВТБ потерял 14,8 млрд руб. Из-за необходимости создавать большие резервы ВТБ может закончить 2009 г. с убытком, предупреждал в начале марта финдиректор ВТБ Николай Цехомский.

Активы банка за апрель сократились на 3,1% до 2,6 трлн руб. Объем резервов на возможные потери по ссудам, согласно отчетности, увеличился с 2,9% до 3,2%. Объем средств на счетах и депозитах корпоративных клиентов вырос за месяц на 2 млрд руб. до 864 млрд руб., кредитный портфель снизился на 0,6% до 1,6 трлн руб. Впрочем, пока ВТБ укладывается в правительственное поручение по увеличению кредитного портфеля на 2% в месяц — его кредитный портфель увеличился за четыре месяца на 8%, отмечается в сообщении банка.

Финансовые результаты ВТБ стали известны после закрытия торгов в России, а котировки его бумаг на LSE остались неизменными.


Кредиты наготове

Всемирный банк готов помогать России


(«Время новостей» 07.05.2009)

^ ЮЛИЯ МИРОНОВА

Всемирный банк готов предоставить России «несколько миллиардов долларов» в ближайшие два года, заявил вчера представитель ВБ в России Клаус Роланд. Хотя российское правительство еще не приняло решение о внешних займах, кредиторы уже ждут нас с распростертыми объятиями на низком старте. По мнению г-на Роланда, заемные средства должны пойти на поддержку социальных программ в период дефицитного бюджета, который может затянуться больше, чем ожидается.

В интервью агентству Bloomberg Клаус Роланд пессимистично оценил перспективы российской экономики на этот год: падение ВВП, согласно официальному прогнозу Всемирного банка, может достигнуть 6% (это соответствует прогнозу МВФ), что значительно хуже прежнего прогноза - минус 2,2%. В этом случае выход России из кризиса может затянуться, а средства Резервного фонда, направляемые на покрытие бюджетного дефицита, могут закончиться слишком быстро. Министерство финансов России уже приняло меры для нахождения других источников покрытия недостачи в казне, например были увеличены лимиты на внутренние заимствования на этот год. Представители финансового ведомства уже намекали, что возможен вариант, когда дальнейшая девальвация рубля будет единственным шансом на формальное исполнение бюджета.

В этих условиях внешние займы не худший вариант временного решения проблемы. Это признает и представитель ВБ в России. По словам г-на Роланда, рубль сейчас находится «на очень удобном уровне», и границы в 32-33 руб. за доллар выглядят оптимально. К таким же выводам, очевидно, пришли и в российском Минфине. Не далее как в середине апреля вице-премьер и глава финансового ведомства Алексей Кудрин заявил, что Россия рассматривает возможности выхода на внешние рынки заимствований уже в 2010 году.

Алексей Кудрин также провел предварительную разведку на предмет получения кредитов и на встрече с президентом Всемирного банка Робертом Зелликом в Вашингтоне в конце прошлого месяца. Российский министр финансов признал, что в ближайшие три года дефицит бюджета будет не меньше 3% ВВП, но поскольку отказываться от реализации ряда проектов, в первую очередь социальных, мы не намерены, Россия может выполнить свои обязательства за счет заемных средств Всемирного банка. Г-н Кудрин еще раз подчеркнул, что объем заимствований может составить миллиарды долларов, но не в течение одного года, а за несколько лет.

Ранее директор долгового департамента Минфина Константин Вышковский называл вероятные суммы заимствований. По его словам, на первом этапе Россия может привлечь на внешнем рынке до 5 млрд долл. (примерно 152 млрд руб.). При этом во главу угла изначально ставилась не столько проблема дефицита бюджета, сколько проверка потенциальных инвесторов на предмет корпоративных займов российским компаниям. Согласно планам Минфина, в 2010 году Россия может провести не один заем, а несколько - с различными сроками погашения, в том числе до трех-пяти лет. В таком случае будет прервана почти десятилетняя пауза во внешних заимствованиях: последний выпуск российских евробондов был размещен в августе 2000 года - со сроком обращения до 2030 года на сумму 21,2 млрд долларов.





ПРИЛОЖЕНИЕ





^ Валерий Зорькин:

Конституцию лучше бы не пересматривать

Председатель КС доволен политическим

и конституционным строем

(«Коммерсант» 07.05.2009)

^ ИНТЕРВЬЮ ВЗЯЛА АННА ПУШКАРСКАЯ

Внесение поправок в Конституцию — первых с момента ее принятия в 1993 году — стало одним из самых значительных событий первого года президентства Дмитрия Медведева. Увеличение сроков полномочий главы государства (с четырех до шести лет) и Государственной думы (с четырех до пяти лет), а также введение ежегодного отчета правительства перед нижней палатой Федерального собрания было поддержано законодателями. Председатель Конституционного суда ВАЛЕРИЙ ЗОРЬКИН не видит в принятых поправках ничего противоречащего основам конституционного строя, но полагает необходимым внести в законодательство норму, по которой орган конституционного контроля смог бы проверять предлагаемые поправки к Основному закону.

— В своей недавней публичной лекции о кризисе правового государства вы фактически оправдали "элементы авторитаризма, присутствующие в управлении страной". Вы считаете, что президентская и исполнительная власть РФ сегодня нуждается в такой идеологической поддержке?

— Я этим не руководствовался, а выступал как исследователь. Из-за обвинений с Запада упоминания слова "авторитаризм" у нас боятся как черт ладана. Но я считаю, что власть в любом цивилизованном государстве сегодня устроена как смесь демократических начал и некоторых элементов авторитаризма на практике. Именно элементов авторитаризма, а не авторитаризма как политического режима в целом. Под "авторитарными элементами" я имею в виду ту дозу осуществления власти, которая потенциально есть в любом режиме. Они были в парламентской республике ФРГ Конрада Аденауэра в период денацификации, сразу после падения нацистского режима. Были они и при другой форме правления — близкой к президентской, во времена Шарля де Голля. И при чисто президентской модели в США — например, во времена Франклина Рузвельта. А как Джордж Буш послал войска в Ирак? Я говорил, что не надо бояться выражения "авторитарные элементы", потому что иначе мы уподобляемся мольеровскому Журдену, который всю жизнь говорил прозой и вдруг с удивлением узнал об этом. Формально в Австрии очень сильные полномочия президента, но де-факто власть действует по модели парламентской республики, потому что сильные президентские полномочия дремлют, не используются.

Де Голль и Миттеран по-разному пользовались одной и той же конституцией. Ельцин после 1993 года и Путин тоже действовали по одной Конституции. Но вопрос в другом: какова пропорция? Если власть превращается в авторитарную, то демократия становится прямой линией, а что она означает на осциллографах, известно.

В современной России некоторые элементы авторитаризма — это элементы практики перехода от неправового прошлого к новым демократиям.

— Чем сегодня измеряется передозировка использования власти?

— Критерием служит защищенность прав и свобод человека и гражданина, сбалансированность основных социальных начал: свобода, закон, власть и господство права как общая цель. Пример — октябрь 1993 года, когда Конституцию расстреляли из танков...

— Но ведь Конституцию можно изменить. Как часто, с вашей точки зрения, допустимо ее пересматривать?

— Лучше бы ни разу. Мы только в самом начале нашего движения, у нас многое противоречит Конституции. Но наша Конституция, несмотря на большие недостатки, идеальна в смысле нормативности. Она предписывает, что власть должна быть разделена на основе права, а не по византийскому варианту "разделяй и властвуй". Она декларирует права человека как самоценность. Она предполагает народовластие — конкурентную демократию, а не демократию в кожанке с маузером. Без этих трех составляющих Конституция станет другой. Сороковую симфонию Моцарта можно исполнять по-разному, но она не должна превращаться в траурный марш.

— Может ли Конституционный суд проверять конституционность поправок, внесенных в Конституцию?

— У нас нет такого права, поэтому ответственность за все издержки изменений лежит на политиках, они могут даже разрушить идею Конституции. А Конституционный суд должен действовать в рамках той конституции, которая ему задана. Он может истолковывать ее, но не может сделать другую конституцию. Я думаю, что сегодня пришло время изменить закон о механизме внесения в нее поправок. Потому что изменения и нормы могут быть внесены в статьи Конституции, которые находятся за пределами глав об основах конституционного строя, но противоречат этим основам. 16-я статья Конституции это запрещает. Чтобы обезопасить общество и законодателя от принятия неконституционной нормы, введение новой поправки должно проверяться с помощью органа конституционного контроля. Потому что, когда она принята и утверждена, уже никто не может ее проверить.

— Кто, с вашей точки зрения, должен внести такой законопроект?

— Это может быть любой орган власти, обладающий правом законодательной инициативы. Я думаю, президент как гарант Конституции, прежде всего должен быть заинтересован в механизме, который застраховал бы ее от разрушительных норм. Вспомните 1993 год, когда у нас был оппозиционный президенту парламент.

— Вы считаете, предложенные меры гарантируют невозможность перехода к авторитарному режиму?

— С юридической точки зрения этого будет достаточно. Все остальное — в пределах целесообразности. Вы можете бесконечно изобретать ножны. Но вы же не запретите владельцу использовать нож. Он может этим ножом хлеб резать и бутерброд маслом намазывать, а может человека убить.

— Если бы вы могли проверить недавно принятую поправку к Конституции об изменении президентского срока, какое решение вы бы вынесли?

— Думаю, тут ничего страшного не произошло, потому что эта поправка никак не затрагивает сути президентской власти, ее правового характера. Что касается отчета правительства перед парламентом, то это мог бы быть и сложившийся конституционный обычай. Равно как и формирование правительства на основе парламентского большинства.

— В 2006 году КС перетолковал собственное решение десятилетней давности, признав конституционность отмены губернаторских выборов. Вы собираетесь и дальше применять тезис о том, что позиции суда могут уточняться либо изменяться с учетом актуальных социально-правовых условий?

— C юридической точки зрения отступления от Основного закона страны и от наших позиций не было: Конституция не предписывает, чтобы губернаторы избирались. К тому же губернаторы не "назначаются", как часто говорят, а получают полномочия очень сложным путем. Во всяком случае, во времена Владимира Владимировича не было ни одного губернатора, назначенного вопреки мнению законодательного собрания, хотя в то время, когда появился новый закон, в некоторых региональных парламентах большинство еще принадлежало коммунистам. С точки зрения абстрактной демократии новый вариант менее демократичен. Но он адекватен конкретно историческим условиям, связанным с неразвитостью гражданского общества, отсутствием прочной многопартийной системы, широко распространенным правовым нигилизмом и т. п.

— А формирование федеральной элиты из однокурсников, бывших подчиненных и другого ближайшего окружения адекватно времени?

— Я бы не преувеличивал значения этой проблемы. То, что в рубке политического корабля могут быть бывшие сокурсники, участники одной футбольной команды и т. д., естественно, потому что они знают друг друга и могут друг другу доверять. Главное, чтобы это осуществлялось в рамках Конституции и права. Практика других стран показывает, что это обычное явление.

— Как продвигается, на ваш взгляд, судебная реформа?

— Ее невозможно осуществить в отрыве от правовой реформы: изменение институтов и процессуальных механизмов должно соединиться с трансформацией правосознания. Основы предусмотренного Конституцией нового судебного механизма уже сделаны. Остальное, я думаю, долгий процесс.

— Как вы относитесь к возможности переезда Верховного и Высшего арбитражного судов в Петербург?

— У меня такой информации нет. Есть такое шутливое изречение: чем вас больше меньше, тем нам больше лучше.

— Между Конституционным, Верховным и Высшим судами периодически обостряется конкуренция. Нужен ли стране один высший орган судебной власти?

— Раз есть разделение, есть и конкуренция, есть споры, недопонимание, публичные и непубличные дискуссии, закулисные, так сказать, речи и поведение. Я думаю, Конституционному суду никаких новых полномочий, кроме тех, которые я уже назвал, не нужно. Логически приоритет у нас и так есть: если Конституционный суд выносит решение о неконституционности нормы, то, по крайней мере, должны быть пересмотрены все судебные решения, по которым обратились заявители, а также все дела, по которым решения вынесены, но не исполнены.

— В апреле прошлого года пленум ВАС принял постановление по 169-й статье Гражданского кодекса, ограничив применение механизма конфискации в налоговых спорах. А Конституционный суд еще в 2004 году высказал противоположную позицию по применению этой статьи. 2 декабря прошлого года председатель ВАС Антон Иванов заявил в интервью "Ъ", что, даже если Конституционный суд свою позицию подтвердит, ВАС своей не изменит. В тот же день на съезде судей вы призвали коллег к "конституционной сдержанности". Что вы имели в виду?

— Я говорил о том, что не следует проявлять излишнюю активность в вопросах, которые находятся на грани юридической целесообразности. Надо смотреть, какая погода на дворе. Я не подразумевал при этом Антона Александровича. Но считаю принципиальной задачей приведение практики высших судов к единству. С этой точки зрения Верховный и Высший арбитражный суды не могут толковать нормы материального права в противоречии с их конституционным смыслом, который может выявлять только Конституционный суд РФ. Мы, в свою очередь, не должны вторгаться в деятельность других высших судов и проверять постановления их пленумов. Но косвенно нам приходится выяснять, какой смысл суды придали норме в ее правоприменении, предписанном пленумом. На мой взгляд, решения пленумов фактически исполняют роль судебных прецедентов. В некоторых странах у конституционных судов есть прямые полномочия такого рода прецеденты проверять.

— Тем не менее вопрос о 169-й статье ГК так и повис в воздухе, поскольку в декабре прошлого вы отказались рассматривать по существу уточняющий запрос налоговиков. Что означало ваше молчание?

— Это была не очень удобная ситуация, и суд вышел из нее деликатно. Если проблема не будет в ближайшее время решена на законодательном уровне, я не исключаю, что Конституционный суд еще с ней столкнется и рассмотрит по существу.

— Как обстоит дело с неисполненными решениями КС по корректировке законов?

— Ничего не изменилось. Вместо 13 не исполненных Думой позиций я отметил в последнем письме 20. Но мы стараемся достигнуть определенного взаимопонимания с парламентом, чтобы не запускать вирус недоброжелательства. Например, мы сказали деликатно, что возможность пятикратного пересмотра в надзоре решения судов общей юрисдикции — это абсурд и надо его реформировать. Законодатель реформировал, разрешив пересматривать решения трижды. Я надеюсь, что в ближайшее время он пойдет дальше по пути, предначертанному Конституционным судом, иначе не избежать нового дела. Ведь что будет в голове у бизнесмена, если у него нет уверенности, что через шесть лет его дело не будет снова пересмотрено и собственность у него или его наследников снова не отнимут? Поэтому-то наши граждане так часто обращаются в Европейский суд, не прибегая к отечественным высшим судебным инстанциям.

— А как вы относитесь к проблеме многократного выдвижения обвинений против Михаила Ходорковского и Платона Лебедева фактически по одному и тому же делу?

— Я не могу это комментировать, поскольку вопрос о проверке конституционности норм в связи с подобного рода ситуациями может стать предметом рассмотрения в Конституционном суде.

— Вы же решились комментировать российско-грузинский конфликт, заявив журналистам, что Россия выполняла свои конституционные обязанности. Почему вас не остановила возможность рассмотрения этого вопроса в Конституционном суде?

— Такой запрос к нам поступить не может, потому что Конституционный суд не рассматривает эти проблемы.

— Но ведь Конституционный суд рассматривал аналогичное дело, когда Борис Ельцин, не дожидаясь решения Совета федерации, ввел войска в Чечню, чтобы не допустить эскалации насилия. И вы тогда написали особое мнение, не согласившись с коллегами, признавшими это решение конституционным.

— Я считал, что у нас не было сведений о чрезвычайном характере этой ситуации, которые мотивировали бы немедленное вмешательство. К тому же Ельцину ничто не мешало потом все равно обратиться в Совет федерации. Здесь же факты нападения и жертв были подтверждены не только российской стороной, но и американскими агентствами, которые ссылались на спутниковые разведданные США. Я считаю, что в условиях, когда у государства есть неопровержимые доказательства ведения военных действий, которые могут привести к массовой гибели его соотечественников, оно вправе использовать концепцию принуждения к миру.

— Вы не жалеете о том, что раньше Конституционный суд мог сам инициировать рассмотрение дел, а сейчас у вас такой возможности нет?

— Это очень позитивно. И с учетом моего собственного опыта, и с учетом природы конституционного правосудия. Когда есть такое полномочие, процессу его использования обязательно будет придан политический аспект.

— Вы часто выносите решения в пользу граждан по различным делам, за исключением вопросов государственного устройства, где поддерживаете позицию власти. Чем мотивируется такой ограниченный либерализм?

— У Конституционного суда не было и не может быть никакой заданности по этим вопросам. Возьмем, например, проблему политических партий. Когда Конституционный суд не разрешил создание партий по региональному принципу, мы исходили из того, что в наших конкретно исторических условиях любая региональная партия неизбежно превращается в этническую и неизбежно в религиозную,— представьте себе Кавказ. Как вы считаете, таким решением мы поддержали власть или защитили граждан от угроз конфронтации?.. Поэтому я бы не упрощал проблему.

— Распространено мнение, что англосаксонская модель демократии потерпела фиаско, поскольку привела к кризису. Вы с этим согласны?

— Правовое государство у них вступило в кризис. Если стали возможны финансовые пирамиды, о которых Мавроди и не мечтал, виновато государство, которое не обеспечило контроль. Но кризис и катастрофа — это разные вещи, хотя Обама уже говорит об угрозе катастрофы. Однако конституцию США я по-прежнему считаю наиболее оптимальной моделью, потому что в ней отсутствует механизм "премьер—президент".

— В Конституционный суд уже поступают заявления, связанные с кризисом?

— Резко возросло количество жалоб, связанных с налогами и социальными проблемами. Но думаю, это связано не с кризисом, а с прошедшей монетизацией и с нестабильностью налогового законодательства.

— Конституционное правосудие должно стоять на страже интересов государства или личности?

— Если под государством иметь в виду личности, соединенные под политической властью и под главенством права, то тогда не нужно противопоставлять "или-или". Нужно и то и другое. Конечно, не забывая о том, что приоритетом является правовая часть свободы человека. Конституция, как и вся правовая система,— это рамки. Любые отступления ведут к разрушению общества. Еще древние греки говорили, что вне права и вне государства могут жить только боги и звери.