Страницы отечественной истории: 1917-1941 гг. Хрестоматия Ставрополь 2009

Вид материала

Документы

Содержание Что тебе снится, крейсер «аврора»?.. Сколько стоила октябрьская революция? Берлин, 1/4, 1917. Срочно! Секретно! Берлин, 9 ноября 1917 г. Сегодня! Рейхсмарки для диктатуры пролетариата Говорят документы Это открытие доказывает, что не были своевременно приняты меры для уничтожения означенных документов. Путешествие через окопы Телеграмма. Москва, 16/17 мая, 10 часов 30 мин. вечера. Я по-прежнему стремлюсь подорвать попытки Антанты и поддерживать большевиков... Мирбах Государственный секретарь имперского казначейства. Бер­лин, 11 июня 1918. Секретно. 50 Млн. на диктатуру Генератор вождей Ключи к последнему эльдорадо Парвус и другие Сверхприбыль без риска Злоключения русского золотого запаса Красные на Уолл-Стрит Наша кровь - их благосостояние Л. троцкий: мифы и реальность ... Полное содержание

Подобный материал:

• Тростников Знаменитость Остросюжетный роман рассказ, 246.11kb.
• Программа лекционного и семинарского курса для студентов исторического отделения Часть, 113.74kb.
• Ионального образования «воронежский государственный педагогический университет» Хрестоматия, 1230.91kb.
• Рекомендации к подготовке и проведению Викторины по истории Великой Отечественной войны, 86.94kb.
• Самарский Государственный Педагогический Университет Кафедра Отечественной истории, 1671.9kb.
• Программа курса «История отечественной журналистики. Ч. 1-3», 1120.36kb.
• Юбилейная медаль «Сорок лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.», 21.03kb.
• Список использованной литературы: Сборники законодательных актов: Власть и пресса, 161.06kb.
• Редакционная коллегия, 2025.27kb.
• План мероприятий, посвященных празднованию 65-й годовщины Победы в Великой Отечественной, 735.86kb.

Белоусов М.

^ ЧТО ТЕБЕ СНИТСЯ, КРЕЙСЕР «АВРОРА»?..


Моря-океаны, гавани, штормы, залпы салютов, встречи на рейдах!.. Что еще может присниться почти девяносто­летнему старику-крейсеру, будто вмурованному в свинцовую, как октябрьская питерская ночь, воду Невы-реки? Может быть, смерть! Всего семь смертей, пережитые «Авророй». Ведь как ни лечи, а раны и шрамы болят и у человека, и у парохода, Сколько раз пытались вдохнуть в «Аврору» новые силы. Но только однажды — в двадцатые давние годы удалась попытка. И больше уже никогда. С конца 30-х «Аврора» «потеряла ход». И вот уж полвека ни с места. Ни открытого моря, ни шторма; ни встреч на рейдах не суждено ей с той поры. Была, правда, надежда, что нынешние корабелы поднимут пары в её котлах. Не смогли — блестящую от лака и краски, расцвеченную флагами, но распятую буксирами, её вернули на музейное место. С берега протянули к ней провода и трубы. Она даже покачаться на волне не может, как все корабли. А какая была жизнь!.. Как не вспомнить про это сегодня?.. Жизнь, семи смертям назло.

Первая смерть «Авроры» была заряжена... в русские пушки в 1904-м — через год после подъема андреевского флага. А поджидала она крейсер у ночного берега Британии, в Северном море, по пути из Кронштадта к Порт-Артуру, который оборонялся тогда от японских десантов.

Едва ли не с «Маркизовой лужи», то есть еще у кронштадтских твердынь, разведка завали­ла адмирала Рожественского «донесениями особой важности». Эти явные сплетни сочинялись бездарным шпионом-резидентом, сидевшим где-то в центре Евро­пы. Он имел, однако, талант придавать особую значитель­ность своей деятельности. И в ад­миральском салоне фальшивки искренне принимали за чистую монету и на бдительности раз­ве что не помешались. Но за все 224 дня плавания эскадра так ни разу и не повстречала обещан­ных диверсантов и камикадзе.

Правда, однажды беспоря­дочная стрельба вдруг раско­лола густой туман. Не выдержали нервы, и кто-то из капи­танов приказал стрелять по призракам. Одним из призраков оказалась «Аврора». Спасло её от смерти лишь то, что пробои­ны в борту были на высоте, не­досягаемой для волн. И, конеч­но, еще то, что снаряды, про­бив обшивку крейсера, почему-то не разрывались — будто бы­ли без начинки. Вот какой сюр­приз приготовили морякам к бою петербургские арсеналы.

Скандальную перестрелку ис­торики назвали Гулльским инци­дентом, потому что случилась она недалеко от английского го­рода Гулля и чуть было не при­вела даже к разрыву отноше­ний с Англией...

Так одна смерть скользнула по стали «Авроры». Но вскоре второй раз она оказалась на смертной черте: это была – Цусима. Об этом бое петербуржцы узнали из письма офи­цера «Авроры»: частное это письмо с Филиппин, не откры­вая имени автора, напечатал уже в июльской книжке «Крон­штадтский вестник» 1905 года:

«Наш отряд состоял из шести судов... Против нас высту­пили 9 японских крейсеров, с которыми мы и завязали горя­чий бой, продолжавшийся 6 часов. Наши команды держа­ли себя выше всяких похвал; замечательное хладнокровие, находчивость и неустраши­мость проявлял каждый мат­рос. Золотые люди и сердца! Они заботились не столько о себе, сколько о своих коман­дирах, предупреждая о каж­дом неприятельском выстреле, прикрывая в момент разрыва снарядов собою офицеров. Покрытые ранами, кровью, матросы не оставляли своих мест, предпочитая умирать у орудий. Даже не шли на перевязки!..

Только благодаря самоотвержению команды мы заставили японские крейсеры отойти, утопив у них два судна, а четыре выведя из строя с большим креном. Мы, было, пошли их преследовать, но попали под огонь японских броненосцев.

Наступила ночь, и надо было приготовиться к отбитию минных атак. Но чем было отбиваться от них: все прожекторы и почти вся мелкая артиллерия были сбиты. По сигналу с «Олега» выстроились в кильватер, и пошли, было, напролом через цепь неприятельских миноносцев, держа в середине уцелевшие транспорты — «Анадырь» и «Корею». В это время миноносцы уже окружили нас. К несчастью, в этот момент «Донской» и «Мономах» с транспортами стали отставать. Адмирал тогда приказал по­вернуть обратно, и эскадра очутилась среди тучи миноносцев. Одна минная атака следовала за другой. Мы шли полным ходом, маневрировали, уклонялись от мин, отстреливались...

К утру прошли 200 миль... Мы пошли на Филиппины, ку­да и прибыли 21 мая в 9 часов вечера. 30 мая американцы приступили к исправлению нашего отряда, и теперь мы стоим в Маниле, нейтральном порту, разоруженные, хотя флаги не спущены...».

Рассказывали, что одна из мин взорвала бы «Аврору» наверняка, если бы уже в двух саженях от борта не была сбита с курса волной. Из 29 кораблей не стало восемнадцати — таков был шанс выжить.

Я видел фотографию «Авроры», сделанную в Маниле: огромная дыра в правом борту.

Первая смерть «Авроры» могла быть нелепой. Вторая — геройской. Третья — позорной.

С началом Первой мировой войны на Балтийском море стало неспокойно. С моря был самый короткий путь к столице империи. И испугавшись такой близости к театру военных действий, «горячие головы» в морском министерстве задумали утопить на главном морском фарватере несколько военных кораблей, а в их числе крей­сер «Аврору». «Лучше уме­реть, как «Паллада», — вспоминали матросы, видевшие, как по­гиб крейсер-близнец, взорван­ный с германской подводной лодки.

Только смелые действия рус­ского флота на Балтике вос­препятствовали замыслу Адмиралтейства. И, пройдя Моонзунд, «Аврора» вернулась в Крон­штадт. А уже в ноябре 1916 го­да связи тогдашнего командира крейсера помогли пристроить «Аврору» на ремонт чуть ли не в самом центре Петрограда.

Что было дальше, знает каждый школьник: 1917 год и сигнальный выстрел из носовой пушки. Конечно, холо­стой. И еще воззвание «К гражданам России», переданное радистами «Авроры» в эфир. Его приняли и на Черном море, и на Эйфелевой башне в Париже.

С точки зрения артиллерийской, выстрел «Авроры», ко­нечно же, был холостым, о чем «Правда» напечатала уже через несколько дней. Но с точки зрения политической, взрыв от авроровского заряда был та­кой, что сдвинулись эпохи. Та же «Правда» в письме с «Авроры» объяснила, что крейсер пришел, чтобы «защищать от контрреволюционеров и, если нужно, умереть за свободу и революцию».

Уже в начале января 1918 го­да в судовой комитет сообщили: «На ваше судно неизвестные люди собираются сделать покушение за крупную сумму». Указали и сумму: 100 тысяч рублей. На эти деньги можно было купить тогда, например, тысячу пудов ржаной муки. Ну, и совесть чью-то и честь.

На угрозу не обратили особо­го внимания, хотя всего за несколько дней кто-то уже попытался отравить экипаж. И вот 30 марта вахтенного матроса Федора Найчука озадачил сол­дат, подошедший к «Авроре» по льду. Мол, нашел возле бор­та «гостинец» и решил пока­зать. Вахтенный, добрая душа, взял у солдата пакетик, понес на крейсер. Артиллерист крейсера Винтер быстро определил, что это за пакетик. Там был подрывной патрон с часовым механизмом и 15 толовых ша­шек. Шашки отнесли в погреб, а взрыватель Винтер понес показать командиру.

Взрыватель сработал у артиллериста в руках. Винтера увезли в госпиталь, командир отделался царапинами. Солдатика того, как потом ни искали, найти не смогли.

Прошло несколько лет, и пятая смерть «Авроры» казалась неминуемой — от ста­рости. «Аврору» уже отправили на кладбище кораблей в Крон­штадте. Но в 1923 году моряки-балтийцы пришли на борт «Ав­роры», разогрели котлы, и крейсер ожил, ушел с кладбища в море. Это было тяжелое время разрухи. «Когда приез­жал кто-либо из высшего командования, — вспоминал командир крейсера Лев Поленов, — то большую часть команды нельзя было вызвать во фронт на верхнюю палубу, потому что люди были без обуви».

Сам крейсер тоже обували и одевали, как могли. С бывших царских яхт «Штандарт» и «Полярная звезда» забрали немало оборудования, инструменты, манильские тросы, ковры и мебель, три роскошных пианино. 18 июля «Аврора» снялась с «боч­ки». А 20-го... едва опять не взлетела на воздух. «Аврора» стояла на якоре у форта «Па­вел», там вспыхнул пожар. А весь берег и погреба форта бы­ли заставлены добытыми в зали­ве морскими минами. Если бы взорвался форт, крейсеру бы не сдобровать: в один момент его не уведешь отсюда. К форту сразу отправилась шлюпка с курсантами, будущими офицера­ми флота. Они сделали, что смогли. Четверо из них по­гибло. «Аврора» успела снять­ся с якоря.

Великая Отечественная застала «Аврору» на уроке. На крейсере учились азам флотского дела новички-матросы. Ко­рабль стоял у стенки в Ораниенбауме — против Кронштадта.

Опять в правый борт — по ста­рым ранам целил враг. На «Аврору» пикировали фашистские самолеты. Чтобы лучше целить­ся в нее из пушек, подняли в небо аэростат. С «Авроры» на­чинался и «Авророй» заканчи­вался обстрел Ораниенбаумско­го плацдарма. Из-за бесчислен­ных пробоин, если бы не трюмный машинист, крейсер лег бы на борт и захлебнулся. Но, за­метив, как кренится корабль, трюмный открыл кингстоны на другом борту, и крейсер выпрямился, встав на дно у берега, как танк, вкопанный в землю. «Аврора» уже не защищалась — она растравляла врага своими трубами, мачтами, флагом. И конечно, своей историей...

Пушки «Авроры» били с бе­рега. Еще в августе сорок первого девять из них установи­ли у Вороньей горы и дальше — к Пулковским высотам. Там остались комендоры «Авроры». Ок­руженные, взорванные или взорвавшие себя, но не склонившие головы. С той поры Воронья го­ра стала повыше на маленький холмик...

Пушки «Авроры» стреляли и в боях на берегу Чудского озера. Через двадцать лет после войны эстонские школьники разыскали их. А еще одна пушка гремела всю войну с платформы бронепоезда «Балтиец». Гром «Авроры» слышали по всему Ленфронту!

Когда отошли военные гро­мы, моряки подняли ране­ный крейсер и отвели в Кронш­тадт. И 7 ноября 1947 года «Аврора» опять стояла на том же месте, где стреляла в 1917-м, — у бывшего Николаевского мо­ста, а теперь уже моста Лейте­нанта Шмидта. И тот же чело­век, только на тридцать лет по­старше, скомандовал в час пра­здничного салюта: «Носовое! Пли!». Это был Белышев, бывший комиссар...

Такую «Аврору», какой она была в 1917-м, после тяжких споров старых адмиралов и во­енных историков взялась вос­становить к 70-летию Октября бывшая Путиловская верфь. Уже тогда я не раз спрашивал заводских, не думают ли они сохранить металл «Авроры»? Кому не захочется иметь кусо­чек стали, испытавшей столько огней и бурь! Я уже знал, что заклепки «Авроры» растаскива­ют на память, что из обшивки вырезают сувениры для высоких гостей и начальства. Думаю, любой, самый маленький городок даже на другом конце стра­ны не отказался бы выставить в своем музее такой экспонат. Но весь металл отправили на переплавку...

Корабль, которому угрожало семь смертей, по-прежнему значится в списках Военно-Морского Флота под номером 1. Всем смертям назло «Аврора» жива, нравится это кому-то или нет. Снаружи, формой своей, она — крейсер I ранга Российской им­перии, а содержанием — музей эпохи Великого Октября. В том, что «Аврора» ни за что не сни­мется с якоря, есть особенный смысл. Реликвии прошлого не­подвластны потомкам.

Конечно, миллионы рублей, вложенные в перестройку крей­сера, ничего по существу не изменили. Для людей «Аврора» не стала от этого дороже. Толь­ко люди задумались: зачем? Не лучше ль было установить корабль на постамент, узаконив как музейную ценность? Как узако­нены ботик Петра I — первый корабль российского флота, подводные лодки во Владивостоке и Североморске, торпед­ный катер в ленинградской гавани, тридцатьчетверки на ру­бежах отечественных городов и сел. Может быть, пора уже с почетом, по-адмиральски, выве­сти её из списков действующего военного флота — там есть ато­моходы, флагманы, которые не посрамят кильватерный строй. А матросы «Авроры» пусть выр­вутся из «моря» экскурсантов в океаны, о которых мечтали. Пусть салютуют им гавани и помнятся встречи на рейдах. Пусть, наконец, поются им пес­ни про «Варяг» и «Аврору»!..

_________

Труд. 1989. 7 ноября. С. 4.


Милосердов В.

^ СКОЛЬКО СТОИЛА ОКТЯБРЬСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ?


Недавно стали известны уникальные факты - об основополагающей роли немецкого кайзеровского правительства в систематическом планировании и финансировании немецким руководством предреволюционной деятельности, революции Октября 1917 года, а также послереволю­ционного ленинского режима. На свет Божий появляются докумен­ты, которые ломают все наши прошлые представления об Октябре.

Оригинальные документы немецкого министерства иностран­ных дел в Бонне, к которым уда­лось получить доступ австрий­ской писательнице Элизабет Хереш, становятся доступными для всех впервые только сегодня.

Телеграмма: «Генеральный штаб, 21 апреля 1917 г. ... В министерство иностранных дел. Штаб главнокомандования пере­дает следующее сообщение из отдела политики генерального штаба Берлина: ...Штайнвахс телеграфирует из Стокгольма 17 апреля 1917 г.: Въезд Ленина в Россию удался. Он работает пол­ностью по нашему желанию... Немецкое правительство рабо­той Ленина довольно».

«^ Берлин, 1/4, 1917. Срочно! Секретно!

....Министерству иностранных дел для политической про­паганды в России надлежит вы­делить 5 млн. марок согласно положению, глава 5, абзац 6. Был бы благодарен за возможно более быстрое исполнение. Гос. Секретарь».

«^ Берлин, 9 ноября 1917 г. Сегодня!

... Министерству иностран­ных дел в соответствии с договоренностью с премьер-министром Шрёдером для политической пропаганды в России надлежит выделить 10 млн. марок ... Гос. Секретарь».

Телеграмма немецкого посла в Москве графа Мирбаха от 18 мая 1918 г. - режим Ленина дол­жно поддерживать: изнутри - кровавым тоталитарным господ­ством, из-за рубежа - умеренными социал-революционными силами. И далее опять указание, что деньги срочно необходимы для поддержания Ленина у власти.

Ответ не заставил себя долго ждать.

12 июня 1918 г. Берлин. Гос. секретарь пишет, что 40 млн. марок по запросу, касающемуся России, утверждены. После убий­ства графа Мирбаха его миссия будет продолжена другим послом.

Сегодня известны уже приблизительно 400 документов, и это еще не всё, что может быть найдено, о финансировании Гер­манией революции. Общая сум­ма денег, засвидетельствованная в уже имеющихся документах, составляет около 1 млрд. марок, потребовавшихся кайзеровскому правительству для того, чтобы хитроумным путем начать уничтожение потенциально богатей­шей страны, которой являлась Россия времен Столыпина. […]

_________

Аргументы и факты. 1992. № 29-30. С. 5.


Цыганов А.

^ РЕЙХСМАРКИ ДЛЯ ДИКТАТУРЫ ПРОЛЕТАРИАТА


Более 70 лет нам внушили, что Великая Октябрьская социалистическая революция делалась «чистыми руками» во имя светлого будущего. Сейчас история букваль­но перекраивается, мы узнаём все новые и новые факты. Но выводы все-таки нужно делать нам самим.

^ Говорят документы

...«К весне в России должна быть подготовлена массовая политическая забастовка под лозунгом «Свободы и мира». Центром движения будет Петер­бург, а здесь, в свою очередь, Обуховский, Путиловский и Балтийский заводы. Стачка должна охватить железнодорож­ные связи Петербург — Вар­шава, Москва — Варшава и Юго-Западную железную доро­гу».

Фотокопия этого документа, весьма похожего на агентурную сводку и датированного мартом 1915 года, приведена в вышедшей в Германии книге Элиза­бет Хереш «Царская империя. Блеск и падение». Это сбор­ник частью засекреченных до недавних пор архивных мате­риалов, в том числе из архи­вов германского министерства иностранных дел. Процитиро­ванный же отрывок — часть объемистого, в 22 страницы, меморандума под совершенно деловитым названием: «Подго­товка массовой политической забастовки в России». Мемо­рандум подготовлен неким Александром Парвусом (А.Л. Гельфандом) — немецким со­циалистом, в свое время прямо участвовавшим в российском социал-демократическом движении. Бывший соратник Плеха­нова и Ленина изложил в нем довольно-таки подробный план дестабилизации царского режи­ма с помощью... «Эта работа (то есть организация стачки) мо­жет быть претворена в жизнь только под руководством русской социал-демократии».

Заканчивает Парвус свою бу­магу сугубой конкретикой: ну­жна «финансовая поддержка социал-демократической русской большевистской фракции, ко­торая продолжает борьбу про­тив царского правительства все­ми средствами. Вождей нужно разыскать в Швейцарии».

Речь для немцев шла, понят­но, не о борьбе за права угне­тенного рабочего класса Рос­сии. Документы того же Депар­тамента иностранных дел Гер­мании показывают: к марту 1915 г., когда был написан ме­морандум Парвуса, трезвые го­ловы уже поняли, что быстрая война не удалась, потому Де­партамент уже в конце 1914 г. предлагал кайзеру «вбить клин между нашими врагами и как можно скорее добиться сепаратного мира с тем или иным про­тивником».

Ленин в… горах

А есть и другие свидетельст­ва. По данным российского исследователя этой темы Игоря Стадника, еще в конце 1914 г. Владимир Ульянов-Ленин предлагает издательству «Гранат» писать статьи для энциклопедического словаря, а один из со­ратников получает от него записку: «Я мог бы дать Вам взаймы, если бы была какая бы то ни было возможность дос­тать здесь хоть сколько-нибудь денег…». А через три не­дели после появления мемо­рандума Парвуса Ленин въезжает с женой в новую квартиру; на лето едет в горы, где снима­ет комнату в отеле. Одновременно он просит Инессу Арманд («на случай, если мы с Вами предпримем большие прогулки») узнать цены на «домики на го­рах с кроватями...».

Недостойные намеки? — мо­жет сказать читатель. Возмож­но, но вот еще одна цитата:

«12 февраля 1918 г. Сек­ретно. Г. Председателю Сове­та Народных Комиссаров. Раз­ведочное отделение имеет честь сообщить, что найденные у арестованного кап. Коншина два германских документа с пометками и штемпелями Петер­бургского Охранного Отделения представляют собою под­линные приказы Имперского Банка за № 7433 от 2 марта 1917 года об открытии счетов гг. Ленину, Суменсон, Козлов­скому, Троцкому и другим дея­телям за пропаганду мира, по ордеру Имперского Банка за №2754.

^ Это открытие доказывает, что не были своевременно приняты меры для уничтожения означенных документов.

Начальник отделения». (Подпись неразборчива).

На письме, как и положено, регистрационный номер — 1645. И резолюция: «В комис­сию по борьбе с к.р. Затребо­вать документы».

Документы обладают тем достоинством, что когда-нибудь всплывают. Особенно если они всплывают в известных своей аккуратностью немецких архи­вах.

«Берлин, 1.4.1917. Немедленно! Секретно! Господину государственному секретарю импер­ского казначейства. Имею честь просить выделить в распоряже­ние иностранной службы для це­лей политической пропаганды в России сумму в размере пяти миллионов марок из средств гла­вы 6 раздела II чрезвычайного бюджета... Госсекретарь (под­пись неразборчива)».

Есть и свидетельство действенности этих «инвестиций»: ге­нерал Людендорф телеграфиру­ет госсекретарю по иностранным делам: «Заявляю о своей благодарности иностранной службе за то, что она внесла свой вклад в укрепление военных успехов на восточном фронте через уси­ление разрушительных элементов, прежде всего в Финляндии, путем не только советнического содействия во фронтовой пропа­ганде, но также и вследствие поддержки, оказанной минирую­щей работой секции политики – а именно большими денежными средствами».

^ Путешествие через окопы

Заинтересованность немцев в «пропаганде мира» проявлялась даже на самом высшем уровне! В архивах германского МИДа времен Первой мировой войны нашлось и такое свидетельство: «Е. В. Кайзер за завтраком повелел передать транспорти­руемым через Германию рус­ским социалистам «Белые кни­ги» (очевидно, имелись в виду какие-то сборники документов: во всяком случае, и до сего дня в международной практике су­ществует такое понятие. — Авт.) ...чтобы они могли на своей ро­дине действовать разъясняю­ще (!). На случай, если русскому транспорту будет отказано во въезде в Швецию, Верховное командование вооруженных сил должно быть готово содейство­вать переходу путешествующих в Россию через линии немецких окопов (!!)...».

Это письмо полковника Вахендорфа из иностранного департа­мента, рассказывающее о звон­ке одного из приближенных кай­зера — Лерснера. Датировано 13 апреля 1917 г. и несет все, какие положено, входящие номера, резолюции и пометки.

«^ Телеграмма. Москва, 16/17 мая, 10 часов 30 мин. вечера.

В иностранный департамент. Номер 122. В связи с телеграм­мой нр. 56. Совершенно секрет­но.

Ситуация в Петербурге, согласно надежным источникам; вновь обострилась. Антанта хо­чет выплатить много денег, что­бы привести к власти правых социал-революционеров и возобновить состояние войны...

^ Я по-прежнему стремлюсь подорвать попытки Антанты и поддерживать большевиков... Мирбах».

Тот самый несчастный граф Мирбах, посол Германии в России, убитый во время левоэсеровского мятежа людьми, кото­рые были не только прощены победившими все же большеви­ками, но и получили потом не­малые посты в служебной иерар­хии ЧК! Любопытная краска к картине летних событий 1918 года, позволяющая, по крайней мере, задаться вопросом: не стал ли к тому времени герман­ский посол одним из самых не­удобных свидетелей финансовых тайн нового режима?

Вскоре последовал фактически ответ на запрос Мирбаха:

«^ Государственный секретарь имперского казначейства. Бер­лин, 11 июня 1918. Секретно.

Дорогой Кюльман! (один из важнейших руководителей иностранного ведомства, принимав­ший в свое время участие в Брест-Литовских мирных переговорах. — Авт.)'

На Ваше письмо от 8 сего ме­сяца, в котором вы мне переда­ли наметки к А. С. 2562 каса­тельно России, я объявляю о своей готовности одобрить вы­деление без указания оснований 40 миллионов марок на запро­шенные цели».

Так что в одном, по крайней мере, противники Брестского ми­ра были не правы: не большеви­ки Германии платили, а наобо­рот...

__________

Аргументы и факты. 1992. № 3. С. 4.


^ 50 МЛН. НА ДИКТАТУРУ


Эту цифру впервые назвал немецкий социал-демократ Эдуард Бернштейн. В статье «Темная история», опубликованной в газете «Форверст» 14 января 1921 г., он написал:

«Ленин и его товарищи получили от кайзеровской Германии огромные суммы. Я узнал об этом еще в конце декабря 1917 года. Теперь же я получил сведе­ния от заслуживающего доверия источ­ника, что речь идет о сумме почти неп­равдоподобных, наверняка превышаю­щих 50 миллионов немецких золотых марок».

Эдуард Бернштейн, бывший в 1921 г. заместителем германского министра финансов, пользовался репутацией ответственного общественного деятеля. К его словам нельзя было не прислу­шаться. Как же отреагировали на них Ленин с товарищами? По-своему бла­горазумно: отмолчались. Откликнулась лишь «Роте фане», газета немецких коммунистов:

«Эдуард Бернштейн, как за границей, так и в Германии считался до сих пор человеком честным, а не простым сплетником. Поэтому мы приглашаем Бернштейна назвать имя его информатора, чтобы мы могли на суде дать это­му клеветнику ответ. Если же Берн­штейн этого не сделает, то нам приде­тся публично его самого назвать не только сплетником, но и клеветником».

Ответный ход, сделанный Бернштейном, одобрил бы, пожалуй, в свое время и Рой Медведев. Поскольку он, Бернштейн, пообещал информатору не оглашать его имени, то пусть «Роте фа­не» или любой другой представитель Ленина подаст на него в суд как на клеветника, и тогда ему по необходимости придется открыть источник информа­ции. Надо ли говорить, что до самой смерти Бернштейна (1932 г.) никто так и не использовал столь простую возможность пресечь распространение клеветы.

По окончании Второй мировой войны в немецких архивах обнаружились документальные свидетельства того, что имперская Германия действитель­но финансировала пролетарскую революцию в России.

Перепечатано («Атмода»)

_________

Гражданский миръ: Независимая политическая газета Юга России (Ставрополь). С. 16.


Ланкина Е.

^ ГЕНЕРАТОР ВОЖДЕЙ


Авторы документального фильма "Кто заплатил Ленину?" рассказали, сколько стоила кайзеровской Германии революция в России.

Фильм "Кто заплатил Ленину?", показанный на второй кнопке в рождественские каникулы, впервые документально подтвердил давно гулявшую версию о том, что Октябрьская революция была сделана на немецкие деньги. Фильм вызвал шок у людей старой советской закваски, изучавших "Апрельские тезисы" и постулаты марксистской теории классовой борьбы. Им нелегко поверить в то, что большевиков привел к власти дьявольский план германского МИДа, разработанный и реализованный одним из первых русских революционеров Александром Парвусом.

Израиль Гельфанд, придумавший себе псевдоним Александр Парвус, был одним из создателей питерского Совета рабочих депутатов, гениальным коммерсантом и первым политтехнологом. В начале Первой мировой именно он предложил германскому правительству план выведения России из войны через революцию и получил под него миллионные инвестиции. Ограниченный формат фильма не позволил его создателям в подробностях показать феерическую деятельность этого человека. О сенсациях, оставшихся за кадром, "МН" рассказала автор фильма Елена Чавчавадзе.

- Мы предлагали телеканалу "Россия" сделать не одну, а хотя бы две серии. Руководство не пошло на этот шаг, очевидно, предполагая, какую реакцию вызовет наш фильм. В результате в него вошла одна двадцатая собранного материала. Нам с режиссером Галиной Огурной удалось получить и снять эксклюзивные документы в Государственном архиве Австрии, в Политическом архиве германского МИДа, в Гуверовском институте Стенфордского университета, в архивах ФСБ и бывшем архиве КПСС.

Раскрыть тайну Парвуса мы смогли лишь тогда, когда собрали воедино все фрагменты истории о немецких деньгах, разбросанные по труднодоступным хранилищам и фондам в разных странах мира. Для того чтобы показать агентурную сеть Парвуса в разных странах и осветить его деятельность в России, потребовалось бы еще несколько серий. Взять хотя бы Леонида Красина, достойного отдельного фильма. Не зная о его связях с Парвусом, невозможно понять, что позволило советскому дипломату заключить первое торговое соглашение Советской России с Великобританией. Работа на Парвуса открывала его агентам многие двери в Европе. Красин мог запросто встречаться с Савинковым, обедать с Рейли, дружить с Черчиллем и добиваться нужных ему договоренностей со всеми сторонами. Формат фильма не позволил раскрыть необыкновенно сложные отношения между Парвусом и Троцким. Троцкий был самым талантливым учеником Парвуса, подарившего ему свою концепцию перманентной революции. Непростые отношения связывали Парвуса и с работавшими на него Воровским, Урицким, Ганецким, Раковским и шведским банкиром Улофом Ашбергом, помогавшим переводить немецкие деньги в Россию, а после революции вывозить на Запад ценности, награбленные большевиками. Собранные нами факты совершенно меняют устоявшиеся представления о тогдашней политической жизни и облике большевистской верхушки.

В этом контексте Ленин предстает ловким двойным агентом, сумевшим перевернуть игру, навязанную ему немцами. Отрабатывая немецкие деньги - заключая Брестский мир, столь желанный для Германии, измотанной войной, - Ленин прекрасно понимал, что идет против патриотического большинства и что правительство, подписавшее такой договор, не удержится у власти. Поэтому позорное соглашение было тут же денонсировано. Ему ничего не стоило кинуть своих благодетелей. Мы получили свидетельства того, что большевики отправляли часть немецких денег обратно немецким радикалам. Втайне от своих спонсоров Ленин "закапывал" кайзеровскую Германию. Когда пришло известие о немецкой революции, Ленин отправил для поддержки немецкого пролетариата пять вагонов пшеницы во время страшного голода в Москве и Петрограде, косившего пролетариат российский. Этот человек был одержим идеей мировой революции и ради нее готов на все. Изучая немецкий след в Октябрьской революции, мы вышли на новую версию убийства германского посла Мирбаха. Его исполнители - левые эсеры могли быть лишь пешками в руках Парвуса. Граф Мирбах контролировал в России использование немецких денег. После его убийства послом Германии, осуществлявшим те же функции, был назначен друг Парвуса граф Брокдорфф-Рантцау. Мы предполагаем, что произошедшее вскоре покушение на Ленина могло быть организовано все тем же Парвусом из личной мести. После Октябрьской революции он остался не у дел, хотя его агенты, выполнявшие роль курьеров, получили у большевиков неплохие посты. Документы показывают, что с ним был связан даже шеф ГПУ Феликс Дзержинский - именно к Парвусу он ездил в Швейцарию весной 1918 года. Не случайно после покушения ГПУ постаралось избавиться от Фанни Каплан. Смертельно оскорбленный отношением Ленина, Парвус призывал Европу к блокаде Советской России. Демон Октябрьской революции жаждал мести.

Любопытно, что Ленин и Парвус умерли в одном и том же 1924 году. Смерть миллионера Парвуса в местечке Шванневердер под Берлином едва ли была случайной. Слишком много секретов хранил его архив. Очевидно, что Сталин хотел избавиться от компромата на вождей большевиков. В Германию из СССР был отправлен сотрудник НКИДа Евгений Гнедин - сын Парвуса. Судя по всему, Гнедин справился с поставленной задачей. Уникальная библиотека Парвуса и многие документы оказались в Москве.

_________

Московские новости. 2005. 14 января // /print.php?2005-1-26


Калашников М., Кугушев С.

^ КЛЮЧИ К ПОСЛЕДНЕМУ ЭЛЬДОРАДО


Ограбленные ради прогресса

[…] В экономической истории человечества есть несколько "кладовых прогресса" или сокровищниц, разграбление которых обеспечило взлет Западного мира. […] В ХХ веке последним Эльдорадо для бурного экономического роста Запада стала Россия. Именно грабеж нашей страны дал ему возможность получать необходимые дополнительные ресурсы и богатства. Потоки вынесенных из России богатств в ХХ столетии помогли Западу достичь зенита индустриального развития и перейти к созданию информационной, постиндустриальной экономики!

Каким образом это удалось Западу? Ответ прост. Началось все с инвестиционного проекта "Революция-1917 Инкорпорейтед"...

Наши революции финансировались из-за рубежа. В том, чтобы запалить Россию 1917 года революционным пожаром, парадоксальным образом оказались заинтересованными все. Немцы - потому что задыхались и хотели сэкономить силы на Восточном фронте. Британцы - потому что не хотели отдавать русским черноморские проливы и выход к Персидскому заливу, опасались русских в Центральной Азии и шибко тревожились за Индию. Американцы? Они опасались превращения России в огромную Евразийскую державу, постепенного перехода Европы под русский протекторат. Ведь в таком случае США превращались в провинциальное государство, запертое на своем острове. А потому недостатка в спонсорах у наших революционеров не было.

^ Парвус и другие

Сейчас стало расхожим мнение, что третью революцию (октября 1917-го) большевики Ленина делали на деньги Германии, что Ленина с товарищами немцы ввезли в Россию в пломбированном вагоне. Спорить с этим трудно.

Другой вопрос: от кого шли эти деньги? Только ли из собственных резервов немцев? Нынешние россиянские бичеватели и обличители коммунистов, будь то померший недавно генерал-"замполит" Волкогонов, угрюмый Солженицын или не стесняющийся в выражениях Бунич твердят: это были деньги... немецкого Генштаба.

Но в действительности было несколько иначе. Немецкие деньги выступили только одной - и отнюдь не самой большой - частью инвестиций в развал и революционное самоуничтожение России. Вся эта трескотня насчет немецких сумм только затемняет суть дела, туманит его, уводит прочь от истинных инвесторов. Так, современный историк-монархист Михаил Назаров прямо заявил: у Германии в конце 1916 года (не говоря уж о 1917-м) средств было мало. Сжатая экономической блокадой, лишенная сырья, вынужденная сжигать драгоценные ресурсы в производстве оружия и боеприпасов, которые немилосердно сгорали на фронтах войны, кайзеровская Германия голодала. Экономические трудности её были чудовищны. Немецкая марка уже не была конвертируемой валютой. Нет, главные вложения в революционный поджог России мог делать лишь тот, кто обладал фунтами стерлингов, франками и долларами.

Кто же это? Это – мировой финансовый Интернационал. Глобальное финансовое сообщество.

Парвус-Гельфанд – личность демоническая. Именно его боевики стреляли в царские войска из толпы демонстрантов 9 января 1905 года, спровоцировав бойню у Зимнего дворца. Выходец из еврейской ремесленной семьи в Белоруссии, вовлеченный в левореволюционную деятельность в Одессе, этот человек был одержим страстью к власти и обогащению. Отличаясь крайним авантюризмом, он развернулся в годы Русско-японской войны и Первой революции. Именно он тогда выбросил лозунг желательности поражения России в войне и разжигания революции в этих условиях. Парвус оказал большое влияние и на Ленина, и на Троцкого. Будучи одним из руководителей Петербургского Совета в 1905 году, он выступил с призывом не платить налогов династии Романовых, оставив её без денег. [...]

Однако своей нечистоплотностью, авантюризмом и вороватостью Парвус испортил отношения со своими товарищами. Казалось, после 1907 г. его карьера среди социал-демократов (коммунистов) закончена. Однако Парвус уезжает в Турцию, где к власти пришло реформаторское правительство так называемых младотурок. Младотурки, кстати, были поголовно членами масонских лож.

Совершенно неожиданно Парвус делается экономическим советником младотурецкого правительства Османской империи, превращаясь в весьма богатого торговца и финансиста, сделавшего состояние на операциях с русскими углем и хлебом. Каким образом? Наш маститый историк Игорь Фроянов полагает, что дело не обошлось без помощи весьма влиятельной еврейской общины в Константинополе. [...]

Когда в 1914 г. началась Первая мировая война и Россия сцепилась с Германией, Парвус начал действовать. Он обратился к немецкому послу в Константинополе с планом: профинансировать революцию в России и добиться её распада на несколько слабых государств. [...] Парвуса вызвали в Берлин, где он появился в марте 1915 г. Парвус очаровал немцев своим планом поддержки всевозможных смутьянов в России: и социал-демократов, и сепаратистов на Украине с Закавказьем, и финских, и прибалтийских националистов, — наложив всё на подъем забастовочного движения и развертыванием массированной газетной пропаганды [...].

Парвус стал доверенным лицом немецкого Генштаба, а в 1915 году - вошел в тесный контакт с Лениным. Мы не знаем тонкостей вербовки, поскольку Ленин затем отношения с Парвусом порвал, никаких постов после своей победы в правительстве не дал и вообще объявил его нечистоплотным человеком. Ленин уже в 1915-м ненавидел Парвуса, ругая его за восторженные дифирамбы "прогрессивной роли Германии", однако деньгами, шедшими через Гельфанда, воспользовался.

План Парвуса удался: в апреле 1917 года немцы перевозят Ленина и группу его соратников специальным поездом из Швейцарии в Россию. [...] Ленин в конце концов совершил свой Октябрьский переворот, действительно выведя Россию из войны с Германией. И – отбросил Парвуса прочь за ненадобностью. Больше его никогда не пустят в Россию – вплоть до смерти Парвуса в 1924 г.

Но нам интересно другое: механизм финансирования Ленина и большевиков через Парвуса. Обычно принято говорить так: немцы потратили на это дело 50 миллионов марок. Деньги шли торговой фирме Парвуса в Копенгаген, где он закупал дефицитные в России товары, отправлял их в Россию, где они продавались через большевичку Суменсон и шли Ленину. Этих денег хватало на агитационную работу, на содержание коммунистических активистов, на издание газеты "Правда". Деньги Парвусу переводились через шведский "Ниа Банкен", принадлежавший Олофу Ашбергу. Указывают еще на одного немецкого агента, который действовал параллельно Парвусу и передавал деньги большевикам, – некоего господина Моора.

Однако вот что интересно: почти 40 миллионов золотых марок (или 10 миллионов долларов) перевел фирме Парвуса вовсе не немецкий Генштаб, а банкирский дом Варбургов из Нью-Йорка. Клан Варбургов же выступал самым тесным деловым партнером [...] Якоба Шиффа.

Да и сам немецкий Генштаб после октября 1917-го сильно разочаровался в Парвусе. Ибо тот настаивал не на капитуляции России перед Германией, а на переговорах парламентариев обоих государств в нейтральной стране. То есть, на действиях в обход и кайзера Германской империи, и его Генштаба.

Иными словами, Парвус с самого начала прикрывался сотрудничеством с Германией, чтобы особо не афишировать совсем иной источник финансирования - американский. И все истошные вопли о "немецких деньгах" были предназначены для того, чтобы скрыть эту сторону "инвестиций в революцию". Немцы были отнюдь не единственными инвесторами...

Да, читатель, огромную роль в финансировании Октябрьской революции 1917 года сыграли американцы. Откроем книгу Энтони Саттона - "Уолл-Стрит и большевистская революция". Нынешние обличители "коммунистов-уголовников", на все лады описывая переброску Ленина в Россию немцами в "пломбированном вагоне", почему-то забывают о том, что кроме вагона был еще и пароход. Просто в вагоне ехал Ленин со товарищи, а на пароходе плыл второй вождь Октября - Лев Давидович Троцкий. И если вагон катил по рельсам из Швейцарии, то пароход вышел из Нью-Йорка.

В 1916 г. Троцкий, высланный из Франции, 13 января 1917 г. высадился в Нью-Йорке. Официально заработав несколько сотен долларов, Троцкий жил в США на широкую ногу. У него была своя машина с шофером, дом с холодильником и пылесосом - неслыханная роскошь по тем временам. Паспорт для возвращения в Россию дал ему Вудро Вильсон - президент США.

Троцкий ехал с 10 тысячами долларов в кармане, что в переводе на нынешние деньги составляет никак не меньше 200 тысяч "зеленых". 26 марта 1917-го на пароходе он отплывает из Нью-Йорка в большой компании революционеров и агитаторов. Все они направлялись в Россию. В канадском Галифаксе его арестовали, было, английские власти (как возможного германского агента), однако очень быстро освободили по просьбе английского посольства в Вашингтоне, которое действовало так по настоянию Госдепартамента США. Словом, революционер и непримиримый борец с капиталом Троцкий в Америке имел непосредственную финансовую и административную поддержку от самых высших политических и финансовых кругов Соединенных Штатов.

Лейба Давидович Троцкий – фигура весьма непростая! Его дядя Абрам Животовский – биржевик и миллионер, член "Русско-Азиатского банка". Он торговал металлом из США в Первую мировую. Три его брата осели в разных странах, пытаясь затем налаживать бизнес между большевиками и Западом. Литературный агент Троцкого в США Гомберг-Грузенберг – сын раввина, эмигрировавший в США из России. Он же – доверенный советник "Чейз Нешнл Бэнк" в Нью-Йорке и Флойда Одлума из "Атлас Корпорейшн". [...]

^ Сверхприбыль без риска

[...] Выкачивание русских богатств в широком масштабе началось уже после Февральской революции 1917 года, еще до всяких коммунистов. Господа демократы между февралем и октябрем 1917-го довели страну до ручки. Интеллигенты отменили чинопочитание в армии и ввели полковые комитеты: они стали голосованием решать – идти в бой или нет. Армия стала стремительно превращаться в анархичную толпу, началось массовое дезертирство. Февральские демократы словно распечатали сосуд со злым джинном, выпустив из тюрем всякую сепаратистскую нечисть. Например, они освободили епископа-униата Шептицкого – агента Австро-Венгрии, идеолога западно-украинского сепаратизма. Позднее Шептицкий станет служить Гитлеру, окормляя бандеровское движение.

Февралисты начали формировать национальные части, фактически подготавливая развал страны. В России как грибы после дождя стали плодиться всяческие республики, суверенитеты и национальные правительства. Появлялись даже республики, в которых верховодили немецкие военнопленные. На все это накладывались волны убийств, грабежей, уголовщины, жуткая инфляция, коррупция и воровство...

В этом кошмаре состоятельные люди принялись переводить свои деньги за рубеж. Русские банки превратились в станции по перегону личных состояний в Европу. Промышленники гнали прибыли от своих предприятий за кордон. Отлив богатства за рубеж из России был колоссален. Уже правительство Керенского летом 1917 года решило проводить вполне коммунистическую политику: отменить конвертируемость рубля, пресечь вывоз денег из России, покончить с тайной банковских операций. [...]

Большевики-интернационалисты, скинув никчемное правительство Керенского, сначала отнюдь не рассчитывали удовлетвориться одной Россией. Они думали о мировой революции и потому смотрели на страну как на трофей, который надо как можно скорее выпотрошить, переведя изъятые деньги и ценности в свою главную базу – Швейцарию и в американские банки. Так они и поступали до половины 1918 года, в те несколько месяцев безвременья, когда единой страны уже не существовало. Шли грабежи и конфискации состоятельных людей, богатых выпускали за рубеж за выкуп в 400 тысяч золотых рублей с человека. Тогда же за рубеж шли пароходы с русскими товарами, выручка от коих, как и в 1990-е годы, не возвращалась обратно и оседала на личных счетах большевистских вождей в иностранных банках. Как считает Сергей Норка в своей "Руси окаянной", до начала междоусобной бойни, всего за несколько месяцев после октября 1917-го, только по этому товарному "каналу" из России выкачали свыше двух миллиардов золотых рублей. Или почти 23 миллиарда долларов по сегодняшним меркам.

Любое детальное исследование показывает: западные финансисты чутко и умело управляли Революцией и Гражданской войной в России на протяжении 1917-1920 годов. Да, они не ставили только на одну лошадку. [...]

Бродвей, 120

Саттон отмечает интересную закономерность: если исследовать все связи американского капитала с коммунистическим режимом Ленина-Троцкого, если проследить то, откуда шли деньги на финансирование революционных потрясений начала ХХ века, и то, куда втекали барыши от этих революций, то почти все пути ведут в одно и то же место. В Нью-Йорк, на Бродвей, 120. Интереснейшие связи здесь прослеживаются!

Оказывается, по этому адресу располагался небоскреб компании "Эквитабл Оффис Билдинг", созданной Дюпоном, президентом компании "Дюпон де Немур Паудер". С 1915 года там обосновалась страховая компания "Эквитабл Лайф Ашшуренс", подконтрольная знаменитому олигарху Дж. П. Моргану. Именно здесь располагалась фирма "Вайнберг и Познер", из которой вышел Людвиг Мартенс - руководитель Советского бюро в США.

На 35-м этаже небоскреба располагался Клуб банкиров, а также - штаб-квартира второго округа Федеральной резервной системы США. Причем округа самого важного - Нью-Йоркского, средоточия финансов Соединенных Штатов. Здесь же расположился и Федеральный резервный банк Нью-Йорка, контролируемый все той же группой Моргана. Тут сидели "Гугенгейм Эксплорейшнз" и "Дженерал Электрик" (эти имена известным нам и поныне).

Но самое любопытное - на Бродвее, 120, с 1915 года обосновалась "АИК" - "Америкэн Интернешнл Корпорейшн" ("Американская Международная Корпорация"), созданная все теми же Морганом и Рокфеллером и весьма тесно связанная с Федеральным банком Нью-Йорка.

Создавалась "АИК" для развития экономической экспансии Соединенных Штатов во всемирном масштабе. С самого начала среди учредителей корпорации мы видим "Нэшнл Сити Бэнк", который впоследствии вел дела с самим Абрамом Животовским, крупным финансистом и дядей лидера большевиков Льва Троцкого (сей банк существует и поныне, несколько изменив название, и именно его мы знаем, как крупного игрока на финансовом рынке России 1990-х годов, при Чубайсе). А еще - и "Гаранти Траст", ключевое звено финансово-промышленной компании Морганов. Именно "Гаранти Траст" имел своим представителем Олофа Ашберга, банкира из Швеции, который проводил платежи группе Ленина в 1917 году, ускоряя революцию. Тот же "Гаранти Траст" впоследствии станет гарантом Советского бюро Людвига Мартенса в Нью-Йорке 1919-1920 годов.

Уже в 1917 году "АИК" раскинула свои связи по всему свету. Акционером "АИК" стал "финансовый мотор" Русско-японской войны и революции 1905-1907 годов - "Кун, Лееб и К^о" под командой Шиффа. Именно Якоб Шифф финансировал отряды боевиков-террористов в России 1905-1907 годов, а в феврале 1916-го провел в Нью-Йорке тайное совещание с группой старых "русских" революционеров, нацеленное на то, чтобы учинить в России новую революцию.

Уже в годы Первой мировой, как пишет исследователь закулисной политики ХХ века Михаил Назаров, "Кун, Лееб и К^о" снова отличилась. Совладельцами фирмы были родственники Шиффа, братья Варбурги. Пауль Варбург имел большое влияние на американские финансы. Феликс Варбург, признанный лидер еврейской общины Германии, был тузом тамошних финансов. Во время войны они кредитовали и Германию, и противостоящий ей блок Антанты. Тем самым война затягивалась. [...]

Именно американская ветвь компаньонов Шиффа, Варбургов, из своего банкирского дома в Нью-Йорке в 1917 году перевела 40 миллионов золотых марок (около 10 миллионов долларов) в Копенгаген, в торговую фирму Парвуса. На эти деньги Парвус закупал дефицитные товары, которые переправлял в Россию, где они продавались - а выручка шла большевикам-революционерам. [...]

Уже в 1919 году "АИК" для захвата русского рынка создает "Америкен-Рашен Индастриэл Синдикат Инк." (Американо-русский промсиндикат). Но до того, 1 мая 1918 г., в США возникает Лига помощи красной России и сотрудничества с ней. Среди её создателей - и одна из учредителей "АИК", компания "Дженерал Электрик". С июня 1918-го "АИК" начинает убеждать Госдеп (министерство иностранных дел) США: с большевиками надо торговать. На те же позиции становятся и "Дженерал Электрик", и "Интернешнл Харвестер" (производитель сельхозмашин). Хотя тогда советская власть не была официально признана США, и признание это произойдет лишь в 1933-м.

В чем загадка появления такого финансово-революционного, капиталистически-политического центра на Бродвее? Дело в том, что в начале ХХ века мир был буквально болен социализмом. [...]

Американские финансисты, люди циничные и сугубо практические, решили подготовиться к такому повороту истории. Если ты не можешь остановить тенденцию - возглавь её. Этим принципом свято руководствовался Дж. П. Морган, который еще в начале ХХ века с помощью интеллектуалов выдвинул план "Марбург" - программу проникновения в социалистическое движение и захвата руководства в нем.

Как пишет Саттон, по этому плану все правительства мира должны быть социализированы, тогда как конечная власть должна остаться в руках международных финансистов. [...] А еще они поняли: политика - это тоже бизнес, который может быть намного более прибыльным, чем строительство новых заводов или железных дорог. Ибо что могут принести последние? Ну, самое большее - 20 процентов в год на вложенный доллар. А революции, контроль над целыми государствами и госаппаратами, военные заказы и спекуляции на нестабильности - сотни процентов. Для капитала же прибыль - превыше всего. Нужно только одно условие: для того, чтобы получать бешеные прибыли на катастрофах, ими нужно управлять, и управлять довольно хорошо. [...]

^ Злоключения русского золотого запаса

Лучше всего политику финансовой закулисы по отношению к русским исследовать на примере злоключений золотого запаса Российской Империи. Здесь США и вообще Запад выдоили из нас почти все по высшему разряду.

Вот что говорит по этому поводу профессор Владлен Сироткин, многие годы занимающийся проблемами русской собственности, утерянной нами в бурях начала ХХ века.

Золотой запас Российской империи считался самым крупным в Европе и накануне Октябрьской революции составлял около 1337 тонн. К 1922 году золотохранилища практически опустели. Профессор Сироткин [...] считает, что за кордон уплыли (включая, правда, и советские активы) ценности на сумму свыше 300 миллиардов нынешних долларов!

Справедливости ради заметим: отнюдь не коммунисты принялись разграблять золото России. [...] Коммунистам достался изрядно подъеденный золотой запас: всего на 1,1 миллиарда золотых рублей, около 13 миллиардов долларов по нынешнему курсу. Однако половину запаса захватил чехословацкий корпус, и в Чехословакию с ним ушло примерно 63 миллиона золотых рубликов, или еще около 7 миллиардов долларов по нынешнему курсу.

Коммунисты принялись транжирить лишь остатки былого богатства. 27 августа 1918-го большевики Красин и Иоффе подписали Берлинский секретный протокол, обязуясь отправить немцам 250 тонн золота. До капитуляции Германии в Первой мировой из России в нее ушло два эшелона с драгоценным металлом. Позже это золото захватили французы и отправили в Париж, а в 1924-м поделили его поровну с англичанами (между "Банк де Франс" и "Бэнк оф Инглэнд"). При этом они всячески заметали следы по сути дела украденного ими золота, чтобы не отдавать его. [...]

^ Красные на Уолл-Стрит

В самом начале 1919 года в Нью-Йорке, в небоскребе "Уорлд Тауэр" ("Всемирная башня") на Сороковой стрит, открывается Советское бюро в главе с Людвигом Мартенсом. Личность эта интересна тем, что прежде выступала как вице-президент проектно-технической американской фирмы "Вайнберг и Познер", расположенной на Бродвее, 120. Хотя официально американские власти не признавали ни ленинско-троцкистского правительства в России, ни его бюро в Нью-Йорке, с Мартенсом вели деловые переговоры множество американских фирм. Деньги-то не пахнут, а большевики были готовы платить золотом и алмазами за все - одежду и консервы, паровозы и станки.

Фактическим главой финансового отдела Советского Бюро был Юлиус Хаммер, отец знаменитого миллиардера Арманда Хаммера, главы "Оксидентал Петролеум". Впоследствии клан Хаммеров сделает громадное состояние на торговле с коммунистами. [...] Сколько русских богатств было перекачано в Америку через Совбюро тогда, более восьмидесяти лет назад? [...]

Итак, когда золотой запас Империи в 1920 г. вновь оказывается в руках коммунистического правительства России, начинается очередной этап подпитки западной экономики за наш счет. В этом году большевики начинают умопомрачительный экспорт золота. Он шел в виде золотых монет царской чеканки через Норвегию и Швецию, откуда они переправлялись в Голландию и Германию - для вывоза в США.

[...] Компания "Роберт Доллар" (сей Доллар был одним из директоров уже известной вам "Америкэн Интернешнл Корпорейшн") пытается ввезти в США золотые слитки из России на 39 миллионов шведских крон. Из Ревеля-Таллина в США выходят три корабля, груженные ящиками с золотыми слитками. Всего - 540 ящиков по три пуда золота в каждом. Иными словами, почти 26 тонн золота - на 15 миллионов долларов по тем временам. (20 долларов за тройскую унцию в 1920-м г.). Позже Роберт Доллар вместе с уже известным нам Олофом Ашбергом (банкиром и агентом моргановского "Гаранти Траст") довели эту цифру почти до 20 миллионов долларов.

20 миллионов долларов по тем временам - громадная сумма. [...]

Получателем золота на 7 миллионов долларов была фирма "Кун, Лееб и К^о" (наш старый знакомец по финансированию русской катастрофы в русско-японской войне). [...]

Как утверждает Владлен Сироткин, даже в условиях официальной экономической блокады правительство большевиков приторговывало драгметаллами через Финляндию в Прибалтику - в обмен на продовольствие и промтовары. Например, через Ревельский порт уплыли 300 миллионов золотом в Швецию в качестве оплаты 1000 паровозов и запчастей к ним. Причем большевики великодушно забыли предложить шведам зачесть те "залоговые" 4 миллиона 850 тысяч золотых рублей, которые Временное правительство перевело "нейтральной" Швеции в качестве оплаты за поставки оружия. Залпы "Авроры" помешали шведам выполнить договор, и золотые миллионы до сих пор пылятся в подвалах "Риксбанка".

За право пользования "балтийским окном" красным приходилось делиться золотым запасом: столице отпавшей от империи Эстонии, Ревелю-Таллину, "отстегнули" 14 миллионов золотых рублей, Вильнюсу - 3 миллиона. А всего "балтийская отдушина" потянула на 48 миллионов.

Но все когда-нибудь кончается. И 9 августа 1922 г. основное золотохранилище большевиков - нижегородское - опустело. По подсчетам бывшего царского финансиста В. Новицкого, только через эстонскую границу большевики вывезли золота на продажу на колоссальную сумму в 451 миллион золотых рублей - по цене на 15-20% ниже мировой.

[...] Американские журналисты в 1919 г. издевательски писали о том, что на самом деле смысл пролетарской революции в России - это гигантская финансовая операция по переводу русских денег в европейские и американские банки. Что Ленин и компания на самом деле обеспечивают процветание экономики США и стабильность доллара. Америка и так здорово разбогатела на поставках в Европу за Первую мировую войну, а тут последовал новый приток богатства! [...]

1922 год. В России разразился ужасный голод. Советское правительство вроде бы в целях помощи голодающим начинает массовый грабеж сокровищ Русской Православной Церкви. Чистый доход от операции - более двух миллиардов золотых рублей, свыше 20 миллиардов долларов по нынешним меркам. И эти деньги уходят в основном за рубеж...

Но и это еще не все. В 1920-е годы продолжался вывоз из страны ценнейшего сырья по бросовым ценам. [...]

^ Наша кровь - их благосостояние

[...] Запад [...] вложив сравнительно небольшие средства за годы революции, Гражданской войны и в 1920-е годы, он получил из России ценностей не менее чем на полтриллиона нынешних долларов. [...]

_________

Калашников М., Кугушев С. Третий проект: погружение // lv/?s=1500&id=3409


Васецкий Н.

^ Л. ТРОЦКИЙ: МИФЫ И РЕАЛЬНОСТЬ


[…] До сих пор, как только речь заходила о Троц­ком, троцкизме, на передний план выдвигалась негатив­ная роль, какую они сыграли в российском и международном революционном движении, в ча­стности в нашей партии. И это вполне объяснимо. Именно эта сторона в деятельности Троц­кого и его сторонников достав­ляла наибольшее беспокойство коммунистам разных стран, как в прошлом, так и в настоящем.

Вместе с тем возникает вопрос: если Троцкий только и де­лал, что вредил, то почему же его терпели в партии почти десять лет, с августа 1917 по но­ябрь 1927 г.? Причем не про­сто терпели, а доверяли весьма ответственные, чтобы не ска­зать, ключевые посты в партии и государстве.

Ответить на этот вопрос далеко не так просто.

^ Страницы биографии

Лев Давидович Троцкий — псевдоним Бронштейна, позаимствованный им у надзирателя Одесской тюрьмы — по иронии судьбы родился в один и тот же год со своим будущим против­ником Сталиным — в 1879, и в один и тот же день с датой Октябрьского восстания — 25 ок­тября.

С 1897 г. Троцкий включается в революционную деятельность. В 1903 г., бежав из сибирской ссылки за границу, он участвовал в работе II съезда РСДРП и примкнул к её ре­формистскому крылу — меньшевикам. Активный участник Первой русской революции 1905—1907 гг. в Петрограде, где был заместителем председа­теля Совета Хрусталева-Носаря, а после его ареста — факти­чески исполнял обязанности председателя.

Затем новая эмиграция, борь­ба против Ленина и большевист­ской партии. Этот период под­робно раскрыт в историографии. В мае 1917 г. Л. Троцкий воз­вращается в Россию, становится активным деятелем «межрайон­ной» организации. Летом 1917 г. на VI съезде в составе «межрайонцев» оказывается в рядах РСДРП(б) и как их видный деятель избирается членом ЦК. 25 сентября, за месяц до Октябрьского восстания, Троц­кий становится председателем Петроградского Совета.

И вот тут наступает весьма любопытный эпизод в политической биографии Троцкого — его отношение к готовившемуся большевиками Октябрьскому восстанию. Бесспорно, Троц­кий — участник Октябрьской революции. Но какой её участник? По логике вещей, как председатель Совета, он должен быть её активным сторонником. Но так ли это?

...21 октября (3 ноября) 1917 г. Идет совещание ЦК РСДРП(б), Ф.Э. Дзержинский сообщает о полной дезорганизации в Исполнительном комитете Петроградского Совета, которым руководил Троцкий.

Постановлено: ввести в Исполнительный комитет для ра­боты тт. Соколова, Пахомова, Зорина, Дзержинского, Сталина, Лашевича, Йоффе и др., все­го 10 видных большевиков (Про­токолы Центрального Комите­та РСДРП(б). Август 1917 — февраль 1918. М., 1958. С. 117).

Троцкий не голосовал против восстания на заседаниях ЦК ни 10, ни 16 октября. Но это вовсе не значит, что он во всем был согласен с Лениным.

Его позиция сводилась к ожиданию II съезда Советов, кото­рый и должен был передать власть большевикам. Но им ли передал бы съезд эту власть? Ответить утвердительно в пери­од подготовки было весьма и весьма проблематично.

Зная об этой позиции Троцкого, трудно даже предполо­жить, чтобы он мог быть ак­тивным участником вооружен­ного восстания. Подобного ро­да утверждения, с которыми впервые в нашей литературе вы­ступил Сталин в газете «Прав­да» 6 ноября 1918 г., представ­ляются несостоятельными.

Кстати, версию Сталина косвенным образом опроверг и сам Троцкий. В «Уроках Октября» (1924 г.), объясняя свою пассивность в октябрьс­кие дни, он настаивал на том, что успех во взятии власти большевиками был предопределен за­долго до 25-го числа, когда по приказу Военно-революционно­го комитета (органа Петроградского Совета) войска от­казались подчиниться Временному правительству и покинуть город. После этого, утверждал Троцкий, «восстание 25-го ок­тября имело только дополнительный характер».

^ Член правительства

В первом Советском правительстве Л. Троцкий, по предло­жению Я. Свердлова, занял пост наркома по иностранным делам. Обычно, характеризуя деятельность Троцкого на этом посту, историки делали акцент на разоблачении Лениным его авантюристического лозунга «ни войны, ни мира», который был им выдвинут после отказа принять условия Брестского мира, предложенные делегацией кайзеровской Германии.

В меньшей мере освещена роль Троцкого как дипломата. Именно он, по указанию Лени­на, опубликовал в печати сек­ретные документы бывшей царской дипломатии — факт по тем временам неслыханный. Троцкий усиленно налаживал контакты с представителями иностранных государств в Совет­ской России.

Мало что мы знаем и о деятельности Троцкого как наркома по военным делам, которым он стал 14 марта 1918 г., сменив одного из действительных орга­низаторов Октябрьского восстания Н.И. Подвойского. 6 апреля Троцкий стал одновре­менно и наркомом по морским делам.

Некоторое время спустя решением ВЦИК от 2 сентября был создан Революционный военный совет Республики (РВСР). Его председателем был назначен Л. Троцкий.

Это назначение сегодня также представляется просто не­вероятным, учитывая платформу Троцкого в ходе борьбы за Брестский мир. Однако мы ничего не поймем, если забудем обстанов­ку тех лет, когда на счету был каждый мало-мальски грамот­ный партийный деятель. Троц­кий, стремясь удержаться в вер­хних эшелонах власти, что называется, сумел наступить на гор­ло собственной песне и вклю­читься... в пропаганду полити­ки мира. В июне 1918 г. Троц­кий, выступая на V съезде Со­ветов, попросил его санкции для утверждения приказа по Красной Армии, в котором бы­ли такие строки: «Среди красноармейцев работают наёмные агитаторы наших врагов, которые стремятся вовлечь нас в войну. Приказываю: всех аги­таторов, которые после объяв­ления настоящего приказа бу­дут призывать к неподчинению Советской власти, арестовывать и препровождать в Москву на Суд Чрезвычайного Трибунала».

Определенные усилия были предприняты Троцким и в де­ле формирования частей регу­лярной Красной Армии. Выпол­няя указания ЦК партии и Ле­нина, Троцкий требовал прове­дения в жизнь таких, по его выражению, начал в создании Кра­сной Армии, как: «...всеобщее обязательное воинское обуче­ние в школах, на заводах и в деревнях, немедленное создание сплоченных кадров из наиболее самоотверженных бойцов, привлечение военных специалистов...». Троцкий пытался искоренить и такое вредное в усло­виях Гражданской войны яв­ление, каким была партизанщи­на. Он требовал неукоснительно­го соблюдения воинской дисцип­лины, субординации.

Таковы лишь некоторые факты. Они свидетельствуют о том, что реальная историческая действительность зачастую оказы­вается гораздо сложнее, объ­емнее, чем устоявшиеся наши о ней представления. И в оцен­ках событий прошлого нельзя рассуждать по методу «либо черное, либо белое».

В связи с этим хотелось бы сказать об утверждении, что именно благодаря Троцкому Красная Армия победила в Гражданской войне. Подобная версия, которую усиленно распространяют многие буржуазные историки, представляет со­бой явную мистификацию.

Как военный деятель Троц­кий не выдерживает серьезной критики. Кстати, он и сам, види­мо, предчувствуя будущий раз­говор на эту тему, дал исчерпы­вающий ответ по данному воп­росу. В автобиографической кни­ге «Моя жизнь» Троцкий наз­вал четыре эпизода, в которых он, по его словам, занимал самостоятельную позицию и бо­ролся за нее то против ЦК, то против Реввоенсовета. Это — разгром Колчака, борьба с Де­никиным, оборона Петрограда от Юденича и польская кампания.

Рассмотрим это на примере одного из этих событий — обороны Петрограда осенью 1919 г. Троцким был выдвинут тогда план защиты города путем... его сдачи белым. Партия решительно отвергла проект Троцкого как авантюрный. Директива ЦК РКП(б) «Петроград не сдавать!», в которой командованию Красной Армии и защитникам города вменялось не пустить противника в колыбель Октябрьской революции, была выполнена.

Таким образом, Красная Армия одерживала победы на фронтах Гражданской войны не благодаря, а фактически вопреки вмешательству председателя РВСР Троцкого. Парадоксаль­ная ситуация! Но она была именно такой. […]

______

Аргументы и факты. 1988. № 34. с. 5-7.