Geum.ru

Гарольд Маслоу Мотивация и личность

Вид материалаРеферат

Содержание


Социальная психология
Подобный материал:
1   ...   35   36   37   38   39   40   41   42   43

ЗООПСИХОЛОГИЯ



В зоопсихологии исследователи отталкиваются от чувств голода и жажды.

Почему бы не обратиться к изучению более высоких потребностей? В

действительности, мы не знаем, испытывает ли белая крыса что-либо подобное

нашим высшим потребностям в любви, красоте, понимании, уважении и т.п. Но

существующие методики и не позволят нам продвинуться в этом направлении.

Надо покончить с психологией отчаявшейся лабораторной мыши ҫ мышки,

изможденной голодом и изнуренной пытками электричеством, доведенной до

такого состояния, в каком человек редко когда оказывается. (Подобные опыты

проводились на обезьянах.)

Пожалуй, следует изучать процессы понимания и постижения, а не делать

упор на экспериментах по механическому запоминанию, научению посредством

слепого ассоциирования; при которых рассматриваются усредненные величины ҫ в

ущерб высшим и низшим уровням проявления умственных способностей, крайним

проявлениям.

Когда Хасбенд (204) продемонстрировал, что крыса способна проходить

лабиринт почти так же как человек, следовало тут же отказаться от

использования лабиринта в качестве инструмента исследования процесса

научения. И так ясно, что по сравнению с крысой человек обладает большими

способностями к обучению. Определять это экспериментально ҫ все равно, что

измерять рост баскетболиста в комнате с низким потолком: мы узнаем

расстояние от пола до потолка, но никак не рост человека. Так и с этими

лабиринтами: измеряется уже заранее известная величина, а не потенциал

обучения и мышления, пусть даже всего лишь крысы.

Маловероятно и то, что опыты с животными, стоящими на высокой ступени

развития, подскажут нам нечто большее о нашей собственной психологии, чем

опыты с животными, стоящими на более низкой ступени. Нельзя забывать, что,

делая ставку на изучение животных, мы заведомо отказываемся от рассмотрения

таких исключительно человеческих проявлений, как мученичество,

самопожертвование, стыд, символика, язык, любовь, юмор, искусство, красота,

совесть, вина, патриотизм, идеалы, поэзия и философия, музыка, наука и т.д.

Зоопсихология ценна там, где идет речь о характеристиках, общих для человека

и приматов. Но какой от нее толк, когда дело касается свойств, которые

присущи только человеку, или по которым у него несомненное превосходство ҫ

скажем, по латентному научению.

^

СОЦИАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ



Социальная психология ҫ нечто большее, чем изучение подражания,

внушения, предрассудков, ненависти, враждебности. Это второстепенные силы в

здоровых людях.

Теория демократии, анархия. Демократическое, межличностное

взаимодействие. Демократический лидер. Власть в демократическом обществе,

среди демократов, влияние демократического лидера. Мотивация бескорыстного

лидера. Здоровые люди не любят властвовать над другими. В социальной

психологии главенствует концепция власти, основанная на принципе "низкого

потолка", "низших животных".

Конкуренция интересует исследователей больше, чем сотрудничество,

альтруизм, бескорыстие.

В современной социальной психологии почти или совсем нет места изучению

свободы и свободного человека.

Как прогрессирует культура? В чем заключается благотворное влияние

отклонения от нормы? Мы знаем, что культурный прогресс невозможен без людей,

не вписывающихся в рамки общепринятых норм. Почему же их не изучают

тщательнее? На каком основании их относят к патологическим личностям? Почему

не к здоровым?

Равенство и братство заслуживают не меньшего внимания со стороны

обществоведов, чем деление на классы, касты или деспотия. Почему бы не

обратиться к рассмотрению религиозных братств? Кооперации потребителей и

производителей? Интенциональных и утопических сообществ?

При рассмотрении культурно-личностных связей, двигателем, как правило,

считается культура, как если бы ее формирующая сила была абсолютно

непоколебима. Усвоение родной и чужой культуры для некоторых людей имеет

свои границы. Есть запрос на изучение, свободное от окружающей среды.

Изучение общественного мнения основывается на некритическом принятии

концепции ограниченных человеческих возможностей ҫ то есть на допущении, что

ответы человека заведомо будут определяться его эгоистическими соображениями

или привычками. Но это верно только для 99% нездорового населения. Люди

психологически здоровые голосуют, покупают и формируют суждения исходя ҫ

хотя бы отчасти ҫ из логики, здравого смысла, понятий о справедливости,

правде и т.д., даже если при этом им приходится идти вразрез с собственными

интересами (если понимать их узко и эгоистически).

Почему мало кто обращает внимание на тот факт, что в условиях

демократии стремление к лидерству нередко питает не жажда власти, а желание

принести пользу? А ведь это очень важное обстоятельство как для Америки, так

и для всемирной истории. Очевидно же, что Джефферсон, идя во власть, не

искал для себя выгоды, но чувствовал, что может и обязан послужить своей

стране.

Чувство долга, лояльность, обязательства перед обществом,

ответственность, социальная сознательность. Примерный гражданин, честный

человек. Почему же не выделить на его изучение хотя бы часть того времени,

что мы посвящаем исследованию преступной натуры? Активист общественного

движения. Борец за принципы, справедливость, свободу, равенство. Идеалист.

Положительное влияние предубеждения, непопулярности, отрешения, потерь.

Редко кто из психологов пытался всесторонне исследовать такое неоднозначное

явление как предрассудки. Тем временем, несомненны благотворные последствия

остракизма или изгнания из группы ҫ особенно в тех случаях, когда сама

изгоняющая культура сомнительна, больна или недостойна. Подвергнуться

остракизму со стороны такой культуры ҫ благо для отверженного, даже если ему

приходится претерпеть немало страданий. Самоактуализированные люди нередко

добровольно отдаляются от субкультуры, ставшей им чуждой.

Мы не так хорошо осведомлены о святых мучениках, рыцарях, героях,

справедливых правителях и прочих благодетелях рода человеческого, как о

тиранах, преступниках и психопатах. Принятые в обществе условности имеют

свою хорошую сторону. Благие установления. Контраст между установлениями

здорового и больного обществ. То же касается и ценностей "среднего класса".

В учебниках по социальной психологии почти не находится места

рассмотрению таких качеств, как доброта, великодушие, щедрость.

Богатые либералы вроде Франклина Рузвельта или Томаса Джефферсона,

которые, в ущерб собственному кошельку борются не за свои экономические

интересы, но за справедливость, правосудие и т.д.

Немало написано об антисемитизме, расизме и ксенофобии, а о таких

вещах, как филосемитизм, негрофилия, симпатия к угнетенным и неудачникам и

т.п. мало кто задумывается. Вот подтверждение тому, как сильно мы

концентрируемся на проявлениях враждебности в ущерб альтруизму, сочувствию,

заботе о людях, к которым судьба была жестока.

Изучать здоровую конкуренцию, честность, чувство справедливости, заботу

о ближнем.

В руководствах по межличностным отношениям или учебниках по социальной

психологии в любом разделе не лишними были бы примеры терапевтического

воздействия любви, счастливого брака, дружелюбия. Но сегодня в учебной

литературе нет серьезного отношения к этим вопросам.

Пройти мимо распродажи, не поддаться на увещевания рекламы или

пропаганды, противостоять чужому мнению, давлению авторитета, внушению и

соображениям престижа, независимость ҫ по сравнению со "средним человеком"

здоровые люди обладают всеми этими способностями в гораздо большей мере.

Специалистам, работающим в прикладных областях социальной психологии,

следует всесторонне исследовать эти качества ҫ несомненные признаки

психического здоровья.

Социальной психологии стоит стряхнуть с себя культурный релятивизм с

его зацикленностью на инертности, гибкости и бесформенности человека. В то

же время, почти не уделяется внимания независимости личности, духовному

росту и социальному созреванию. Фигуры куда как интереснее пешек.

Кроме психологов и обществоведов, никто не даст человечеству

практические ценностные системы. Одна только эта задача порождает тысячи

проблем.

С точки зрения позитивного развития человеческого потенциала,

психология в годы второй мировой войны практически потерпела полный крах.

Многие специалисты подходили к психологии лишь как к технологии и

пользовались лишь старыми наработками. В те годы в психологической теории не

было сказано почти ничего нового (хотя, возможно, мы чего-то не знаем). Это

означает, что многие психологи и представители других наук объединились с

людьми близорукими, которые думали только о победе в войне и не заглядывали

в будущее. Они не постигли сути войны, отнесясь к ней как к своего рода

игре, а не как к борьбе двух различных систем ценностей ҫ каковой она на

самом деле является, или, во всяком случае, призвана быть. Но в рядах

психологов некому было предостеречь их от ошибки, не оказалось под рукой

своевременного философского подхода, способного отделить технологию от

науки, не было теории ценностей, раскрывающей человека демократического

склада, сути борьбы в целом и приоритетов в этой борьбе. Во время войны

психологов интересовали скорее вопросы средств, а не цели, и нацисты могли

пользоваться результатами их работы с не меньшим успехом, чем демократы. Со

стороны психологии практически ничего не было сделано для того, чтобы

предупредить рост авторитаризма хотя бы в своей собственной стране.

Социальные институты ҫ в том числе, культура ҫ традиционно

рассматриваются в качестве формирующих, движущих и тормозящих сил, а не как

удовлетворяющие потребности, способствующие счастью и самоактуализации. "Что

такое культура ҫ комплекс проблем или комплекс возможностей?" (А.

Мейкледжон). Концепция культуры-как-организатора ҫ это, вероятно, результат

соединения уникального опыта с патологическими случаями. Обращение к

здоровым людям в большей степени приведет к представлению

культуры-как-источника-удовольствий. То же самое можно сказать и о семье ҫ

которая столь часто выступает как формирующая, обучающая, закладывающая

характер, уникальная сила.