Традиция: сущность и существование
| Вид материала | Документы |
- Субстанция-самодостаточное, самодетерминированное существование, 198.89kb.
- Слово «существование» («экзистенция») происходит от латинского слова буквально означающего, 365.95kb.
- Не все знают, что в христианской культуре существует многовековая традиция доказательств, 137.79kb.
- Не все знают, что в христианской культуре существует многовековая традиция доказательств, 129kb.
- Лекция Налоги и налоговая система Сущность и место налогов и налогообложения в экономике, 301.98kb.
- «Заряжать тазики» можно и в Закарпатье, 113.38kb.
- О традиции и менталитете Лялькина С. И., канд филос наук, доцент, 142.79kb.
- Возможно, многих удивит, что я выбрал такую тему, 3658.8kb.
- Учебно-методический комплекс «История» Раздел «Интерпретация истории», 68.47kb.
- Лекция №6 (2 часа) Понятие и сущность вс методологические положения воспитательной, 36.81kb.
[38] yAm imAM puSpitAM vAcAM… [БГ 2.42].
[39] traiguNya-viSayA vedA... [БГ 2.45].
[40] См.: Дворянов С.В. Проблема абсолюта и духовной индивидуальности в философском диалоге Н.О. Лосского, Б.П. Вышеславцева и С.Л. Франка: Дис. … канд. филос.наук. М., 2000.
[41] См.: puruSaH sa paraH pArtha bhaktyA labhyas tv ananyayA… [БГ 8.22], man-manA bhava mad-bhakto…[БГ 9.34], bhaktyA tv ananyayA zakya…[11.54], bhaktyA mAm abhijAnAti… [18.55].
[42] ye yathA mAM prapadyante… [БГ 4.11].
[43] yAnti deva-vratA devAn… [БГ 9.25].
[44] yAvAn artha udapAne…[БГ 2.46].
[45] yo mAM pazyati sarvatra…[ БГ 6.30] .
[46] mac-cittA mad-gata-prANA… [БГ 10.9] .
[47] yoginAm api sarveSAM… [БГ 6.47] .
[48] Бенг. Чойтонно Деб.
[49] См.: Тимощук А.С. Коммуникация эстетического в традиционном обществе (на примере бенгальского вишнуизма): Дис. … канд. филос. наук. М., 1999.
[50] ШШ 1.
[51] Там же. 2.
[52] ШШ 4.
[53] Там же. 6.
[54] Там же. 7.
[55] ШШ 8.
[56] kIrtanIyaH sadA hariH [ШШ 3].
[57] БРС 1.1.11.
[58] kAma eSa krodha eSa… [БГ 3.37]; AvRtaM j~nAnam etena… [3.39]; evam buddheH paraM buddhvA… [3.43]; kAma, prema,––do~NhAkAra vibhinna lakSaNa… [ЧЧ 1.4.164].
[59] Шапинская Е.Н. Дискурс любви. М., 1997. С. 232.
[60] См.: БП 7.11.25–28.
[61] Цит по: Jiva Goswami. Bhakti Sandarbha. Anuccheda 202.
[62] dharmaH projjhita-kaitavo ’tra paramo nirmatsarANAM satAM… [БП 1.1.2].
[63] smartavyaH satataM viSNur vismartavyo na jAtucid / sarve viddhi niSedhAH syuh etayor eva kinkarAH.
[64] Гаудийа – прилагательное, встречающееся в сочетания типа: «Гаудийа сампрадайа», «Гаудийа вайшнавы» и указывающее на традицию бхагаватизма, начатого в XVI в. Шри Чайтаньей. Гаудийа происходит от названия этого региона, Гауда-деша. Древняя столица Гауда-деша, или Гауды, находилась там, где располагается в настоящее время округ Малдах. Как отмечают историки: «К концу VI в. сложилось сильное государство Гауда, охватывавшее как собственно Гауду (Северная и Западная Бенгалия), так и Вангу и начавшее претендовать на господство над соседними территориями» [История Индии в средние века. М., 1968. С. 69]. Царственная столица династии Сена, располагавшаяся на центральном острове западного берега Ганги, называлась в то время Гаудапур, а сейчас известна под именем Майапур. Для Гаудийа Вайшнавов это место священно, т.к. там явился Шри Чайтанйа. [См.: Vaisnavism. Contemporary Scholars Discuss the Gaudiya Tradition. NY, 1992].
[65] sandhyA-vandana bhadram astu bhavato bhoH snAna tubhyaM namo
bho devAH pitaraz ca tarpaNa-vidhau nAhaM kSamaH kSamyatAm
yatra kvApi niSadya yAdava-kulottamasya kaMsa-dviSaH
smAraM smAram aghaM harAmi tad alaM manye kim anyena me
[66] bhrAntaM muhur vaidikaH…
[67] dharmaH svanuSThitaH puMsAM
viSvaksena-kathAsu yaH
notpAdayed yadi ratiM
zrama eva hi kevalam [БП 1.2.8].
[68] dharmArtha-kAma iti yo 'bhihitas tri-varga
IkSA trayI naya-damau vividhA ca vArtA
manye tad etad akhilaM nigamasya satyaM
svAtmArpaAaM sva-suhRdaH paramasya puMsaH [БП 7.6.26].
[69] ЧЧ Ади 7.85; 7.144; Мадхья 9.261.
[70] Генон Р. Избранные сочинения. Очерки об индуизме. М., 2003. С. 318.
[71] См.: A.C. Bhaktivedanta Swami Prabbhupada. Pandal Lecture Srimad-Bhagavatam 2.3.18-19 Bombay, March 23, 1977 // The Bhaktivedanta Vedabase. Ver. 4.11
[72] Лихачев Д.С. Экология культуры. // Москва. – 1979. – № 7. – С. 174-175.
[73] Термин «инклюзивизм» использовался современными индологами П. Хакером. В.К. Шохиным. Главой задачей инклюзивизма является включение чужих традиций, явлений, фактов в свою собственную в качестве подчиненных
[74] Бывает, что и ныне здравствующие деятели искусства, науки, политики за свое лояльное отношение к индийской традиции, вегетарианству и т.п. могут быть также причислены к последователям индуизма, хотя сами они так, возможно, не считают, являясь лишь доброжелателями.
[75] Тайны вечности. М., 2000. Кн. 1. С. 98.
[76] Там же. С. 98.
[77] Апокалипсис – 1. Одна из книг Нового Завета, содержащая пророчества о «конце света». 2. Что-л. гибельно-катастрофическое для мира, цивилизации, людей.
[78] Вайшнавские Ведомости (еженедельная газета московской общины вайшнавов). 2000. № 20. 8 дек. С. 2.
[79] Ткачева А.А. Кришна Харе! // Азия и Африка. 1993. № 8. С. 57.
[80] Пименов В.А. Возвращение к дхарме. М., 1998. С. 37.
Заключение
Во введении к диссертации была поставлена цель исследования – изучить основополагающие принципы и формы бытия традиционной культуры. Для раскрытия цели автор сформулировал следующие задачи: осмыслить проблему традиционализма на современном уровне; составить представление о культурных константах ТК; изыскать принципы единства и отличий культурных традиций; применить теорию культурных кодов на примере функционирования ТК; определить ценностно-смысловое ядро ТК; установить метафизические основания ТК; очертить границы правового пространства ТК; выявить формы наследования ценностно-смысловых структур; исследовать мировоззрение носителей ТК на основании сакральных текстов; связать содержание сакральных текстов, ее периодизацию с процессами наследования идей в культурной динамике; исследовать влияние нарративов на формирование ценностей ТК; вскрыть структуру повседневности ТК; установить значение этноса в трансляции традиции; идентифицировать ценности индоевропейских народов через сравнение с ведийской традицией; осмыслить стратификацию традиционного общества; найти связь социальных отношений и ценностно-смысловых структур; проанализировать причины потери мобильности социальных статусов в традиционной социальной системе; исследовать векторы культурной динамики ТК; сравнить базовые кросскультурные сюжеты и универсалии в традиционных культурах, таких как модель мира, перцептивные и когнитивные эталоны, мотивационная сфера для позиционирования единой традиционной метакультуры; критически разобрать возможности существования единой традиционной метакультуры; позиционировать место славян в индоевроейском культурогенезе; дать характеристику периферийным процессам в культуре в целях характеристики пост-традиционного культурогенеза; сделать вывод о статусе традиционной культуре в современном мире. Исходя из поставленных задач можно говорить о следующих результатах исследования.
Первая глава («Константы традиционной культуры») рассматривает константы традиционной культуры. В качестве таких сущностных компонентов были предложены ценностно-смысловое ядро, метафизические основания, организация правового пространства.
В первом параграфе («Ценностно-смысловое ядро культуры») было выдвинуто положение о ценностно-смысловом триединстве и отличии культуры, происходящего из единства и отличия человека. Была выдвинута гипотеза, объясняющее это видимое противоречие: человек един горизонтально, базисно, субстратно. Феномен индивидуального сознания позволяет ему существовать на разных этажах одного и того же здания-тела «человек». Как же происходит коммуникативное схождение людей с их разными мирами? Это обеспечивают три модуса кодификации и восприятия опыта – эстетический, утилитарный и теоретический. Режимы восприятия универсальны, т.к. если бы их не было, иная культура была бы совсем непроницаемой для нас. Благодаря этим режимам мы выхватываем из реальности соответствующие нашему коду опыт. Сказанное не означает, что модусы восприятия равноценны. Лишь эстетическое восприятие по праву может называться целостным, другие же парциализируют личность.
Кодификация опыта означает структурирование таких элементов культуры как знания, ценности, нормы, смыслы. Для трансляции каждого элемента в культуре есть свой «канал», определенная форма мировоззрения: миф транслирует утилитарные ценности, философия сообщает смыслы, наука развивает знания, религия передает нормы, ценности и смыслы. Из всех форм мировоззрения религия в большей степени отвечает за наследование ценностей, норм, смыслов. Традиционная культура основана на передаче ценностей и смыслов, обращенность в прошлое есть признак формальный.
При изобилии материальных благ, в обществе существует сильный дефицит смыслов. Смыслообразующие институты, такие как семья, религия, трудовые династии, суды чести находятся в упадке. Смысловое поведение такое как долг, честь, совесть, ответственность, преданность, любовь стало раритетом. Представители власти взывают к религиозным деятелям с просьбой о помощи в воспитании молодежи, хотя деятельность самих властных институтов продиктована меркантильным интересом и направлена против сущности человека. Взрослое поколение лелеет старые смыслы в меняющемся обществе или прибегает к сеансам смыслотерапии (природа, винтажное кино, путешествия). Новое поколение рождается с врожденным смыслодефицитом и не замечает фатальных изменений в культуре. Человек – единственное существо, готовое привыкнуть к искусственной среде обитания, лишенной эмоций и смыслов. Но, поскольку для человека потребность в смысле является стержневой, то при потере ее, он лишается ориентации в предметном мире, человек не может жить как безличный предмет. Невозможность существования без смысла подтверждается увеличением процента самоубийств. Самоубийство означает нетерпимый протест против потери смыслов.
В условиях советского общества существовала ярко выраженная смысловая компонента, пусть не во всем состоятельная. В пост-советском обществе смысловые структуры рухнули и сейчас мы безуспешно переделываемся в функциональных роботов. Деньги, как многие ошибочно считают, не могут являться смыслом, они выступают средством достижения смысла. Деньги, наряду с наркотиками, алкоголем, азартными играми и сексом создают также ситуацию иллюзорного контроля над реальностью. Безуспешность жизни в смысловом вакууме хорошо продемонстрирована в футуристическом романе А. Зиновьева «Глобальный человейник».
В традиционном обществе смысл позволяет претерпевать страдание. Когда человек остается один на один с болью, лишенный смысла, он не может больше терпеть. Пост-индустриальное общество развивает программу функционального существования: человек рассматривается как потребитель материальных благ. Альтернативой этому выступает традиционный человек, обогащенный смыслами. Традиционный человек не теряет душевного равновесия сталкиваясь с телесными, психологическими страданиями, т.к. в нем сильны индивидуальные смысловые структуры.
Второй параграф («Метафизические основания традиции») первой главы анализирует неэмпирические основания традиционной культуры. Для этого мы прибегли к сверке области метафизики традиции и пост-традиции. Метафизика – это сфера изначального смысла, ни к чему не сводимого и не обусловленного. Метафизический образ традиции проступает сквозь особенности стиля и категорий философского дискурса, статуса субъекта, свободы, знака. Исключительно важным результатом метафизического изыскания оказалось открытие того, что в ведийской традиции не только интеллектуальные, но и физические и эмоциональные потребности индивида имеют метафизическое укоренение. В информационном обществе редукция метафизического к трансцендентной апперцепции приводит к насилию над полнотой бытия. Потребность быть и испытывать счастье не эксплицируются в качестве метафизических, что означает, что в пренебрежении остаются 2/3 реальности. В традиционной культуре не только потребность «знать», но и потребность «быть» и «чувствовать» получают метафизическую опору. В дальнейшем это найдет развитие в теории и практике эстетического отношения.
В третьем параграфе («Правовое пространство традиционного общества») мы рассмотрели нормативную функцию традиционной культуры. Ведическая система права систематизирована в таких текстах как «Законы Ману»[1], «Нарада-смрити». На основе этих источниках права нам удалось сформулировать принципы права традиционного общества: нормативный характер права, метафизический источник права, идеализация правовых структур, синкретизм правоотношений, универсализация и индивидуализация права. Наиболее существенным для исследования оказалось то, что в традиционном обществе сакральное право распространяется на все сферы человеческой деятельности – частную и общественную. Пост-культура ориентирована на идеал гражданского общества, с его защитой личной жизни индивида от вмешательства государства. В традиционном обществе признается множественность и иерархичность уровней сознания, поэтому праовоотношения носят индивидуальный характер. Это порождает внешнее неравенство, но формирует устойчивое общественное сознание через замыкание индивидуального сознания в своей сфере интересов.
Пост-традиционное общество основано на принципе формального равенства и справедливости. С одной стороны, это снимает ограничения на получение образования, участие в экономических отношениях, политической жизни. В общественном плане это устанавливает экономический вектор в качестве приоритета развития. С другой стороны, формальное равенство порождает большой разрыв между «приспособленными» и «неприспособленными», приводит к растущему разочарованию и неудовлетворенности.
Существенный вклад первой главы заключается в определении стабильных параметров традиционной культуры, таких как ценностно-смысловое единство, метафизическая опора бытия человека, распространенность сакрального права на все сферы жизни человека.
Вторая глава («Наследование ценностно-смысловых структур») устанавливает разницу между культурами по их отношению к передаче традиции. Традиционная культура связана с памятью народа, с наследованием его жизненных смыслов. «Культура» и «традиция» – очень близкие понятия. Оба они указывают на аспект коммуникации, передачи. Только «культура» – это понятие, связанное с содержанием деятельности (культивирование, взращивание, отбор, сортировка), а «традиция» – понятие, связанное с формой деятельности (трансляция, наследование, передача).
Первый параграф («Формы мировоззрения как передатчики смысла») выделяет две формы культуры по отношению к традиции – традиционную и пост-традиционную. В пост-традиционной культуре преобладают мифологическая и научная формы мировоззрения, т.к. через них лучше всего транслируется утилитарное и теоретическое отношение. Утилитарное и теоретическое отношение нацелены на постоянное обновление смыслов или даже подмену смыслов технологиями. В традиционной культуре отмечается имманетное присутствие религиозной формы мировоззрения во всех иных формах мировоззрения. Религия в своем чистом виде транслирует эстетическое отношение. Эстетическое отношение консервативно по отношению к смыслам и технологиям.
Второй параграф («Нарративы как передатчики смысла») развивает идею об особой роли нарративов в трансляции смыслов на примере ведийской культуры. Фундаментом ведийской культуры и философии являются Веды, нарративы, передаваемые на древнеиндийском языке санскрит. Веды представляют из себя замкнутую семиосферу со множеством неосязаемых, сверхсчувственных объектов, способных влиять на повседевность человека. Реальность объектов сакральных текстов проверяется не эмпирически, а через погружение в смысловое и ценностное поле культуры. Было установлено, что ведийские нарративы разделяются по типу кодификации уровней смыслов. Нарративы-откровения (самхиты) транслируют утилитарные смыслы. Философские трактаты (упанишады) транслируют познавательные смыслы, а нарративы-предания сообщают эстетические смыслы.
Нарративы-откровения в ведийском обществе использовались для совершения ягьи. Ягья – это ведийская процедура реализации утилитарных смыслов. Со временем нарративы-откровения утрачивают сакральные смыслы, технологизируются. Динамика утилитарных смыслов ослабевает и тогда смыслообразующим началом выступают философские нарративы (упанишады), которые генерируют теоретические смыслы. Магистральные теоретические смыслы философских нарративов концентрируются вокруг темы бытия и небытия, единого и множественного, субстанции и категорий, иерархия уровней сознания. Нитевидной структурой познавательной модальности упанишад является идея трансцендирования как выхода за рамки наличных смыслов и реализация потенциальных смыслов.
Философские нарративы также имеют свой предел – священную пустоту. При всем пафосе обращения к человеку с призывом отказа от желаний, желание и эмоции остаются мощным источником жизненных сил человека. Модальность эмоций человека в полной мере охватывается и направляется нарративами-преданиями, которые несут эстетические смыслы. Эпические нарративы выводят индивида на высший уровень трансценденции – эстетический, лишенный прагматизма и поиска знания. На этом уровне в личности человека раскрываются его потенциальные смыслы и он утверждается в конкретности и целостности своего индивидуального бытия.
Исследование позволяет говорить об уровнях трансценденции: уровень действия, знания и эстетического отношения. Культуры можно оценивать по тому, насколько они приближаются к высшему идеалу трансенденции – эстетическому. Время стимулирует волнообразные культурные изменения – амплитуда то направляется к теоретическому отношению, то ниспадает до утилитарного. На санскрите эти процессы осмыслены в оппозиции бхога – тьяга, т.е. стремление к чувственному счастью и отрешенность от удовольствий, созерцательность. В работе проводится идея о примирении этой оппозиции через эстетической отношение, в котором утилитарное и теоретическое отношение приводятся к общественному знаменателю дарения и служения.
Главным источником формирования культуры выступали сакральные тексты – Веды. Антиномичность положения Вед в том, что они и воздействуют на культуру и сами подвергаются влиянию со стороны культуры, ибо культура, в свою очередь, не может не транслировать свой опыт через интерпретацию текстов. Сущность человека обнаруживается в присвоении значений его знаковой системе, нахождении смыслов. Знаковые системы способны возвышать человека над физическим миром. Если доминантой в ней выступает идея трансценденции, то вторичная сигнальная система целиком может изменить жизнь человека. Поэтому постигать ценности человека целесообразно через мир его знаков и символов.
Наиболее древняя часть Вед представляет тексты гимнов, веками передававшиеся без изменений. Комментаторская традиция привела к образованию философских направлений, которые сочетали сотериологию со спекулятивным философствованием.
В работе переосмыслено положение смрити в корпусе ведийской литературы. Тот факт, что некоторые части Вед «первичны» по отношению к другим, не делает «вторичные» менее важными, и это неоднократно подчеркивается как в шрути, так и в смрити. Внешне более поздняя редакция смрити объяснена статусом и назначением этой литературы. Если нарративы-откровения передавали технологии, то нарративы-предания – смыслы.
В отличие от откровения-шрути предания-смрити передавались в свободной эпической форме с возможностью последующих незначительных изменений от рассказчика к рассказчику. В то время как шрути всегда воспринимались как незыблемый корпус заучиваемых дословно стихов. Именно поэтому на настоящий момент самхиты выглядят застывшими по сравнению с «более современными» пуранами. Шрути и смрити, таким образом, соотносятся как статика и динамика, технология и смыслы. Особое место среди смрити занимает «Бхагавата» пурана, организованная согласно эстетическому коду.
Для анализа традиционных текстов следует применять эстетический код, а не теоретический и утилитарный. Традиционные тексты – это эстетические способы получения смысла. Современное аналитическое изучение ампутирует смыслы, заложенные традицией.
Третья глава («Модусы традиционной культуры») посвящена модусам традиционной культуры. В качестве узловых модусов рассматриваются повседневность, этнический носитель, социальные отношения.
В первом параграфе («Повседневность в традиционной культуре») раскрывается структура традиционной повседневности на основе дихотомии сакральное – профанное, сравниваются профанные смыслы и технологии с сакральными смыслами и технологиями. Сакральные смыслы – это область глубинных, экзистенциальных состояний сознания. Она объединяет всех ищущих высокие витальные ценности, смыслы. Трансляция сакральных смыслов образуется на границе эстетического и теоретического кода. Сакральному и высоким смыслам противостоят профанные смыслы, как область конвенциональных, устойчивых, общих значений.
Ядро культуры обычно представляет из себя тигель, в котором обрабатываются более высокие смыслы. Периферия культуры питается в основном профанными смыслами. Ядро подвергается периодически профанизации и так оно «выгорает». Поскольку плотность со стороны периферии высока, возникает культурный взрыв. Сдвиги в культурных нормах – это рекуррентное явление, которое имеет место в месте стыков ядра и периферии.
В ТК профанные нарративы носят сугубо неписьменный характер. Письменность используется впервые для фиксации сакральных смыслов. Профанность в индустриальном обществе распространяется не только на сферу устного общения, но и постепенно заполняет письменное и мультимедийное пространство.
Во втором параграфе («Этнический субстрат ведийской культуры») автор стремится разрешить проблему этнической идентичности традиционной культуры. Рассмотрены древние культуры Хараппы и Мохенджо-Даро в контексте пересмотра статуса ведийской культуры как примитивной и варварской. Были приведены основания, позволяющие считать индскую цивилизацию ведийской по своей сущности. Автор сравнил результаты лингвистического и текстуального анализа, данные археологии, геодезии и аэрофотосъемки этого района. В силу противоречивости полученных фактов на настоящий момент можно только твердо сказать, что индоевропейская культурная и языковая семья есть результат диверсификации и аккультурации протоиндоевропейцев в регионах. Сделан вывод о целесообразности углубления в аксиологию культуры индоариев. Критерием принадлежности к ариям служит ценностно-смысловое ядро индивида, которое формируется ведийскими нарративами. Изменение в ценностно-смысловой линии поведения приводит к социальным и культурным сдвигам. Полученные результаты позволяют выйти на уровень решения актуальных проблем в области эпистемологии культуры[2].