Geum.ru

Традиция: сущность и существование

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   ...   7   8   9   10   11   12   13   14   ...   19
Глава 4. Пространственно-временная динамика традиционной культуры


Культурная динамика – это колебательное движение от эстетического отношения к теоретическому и утилитарному. Во время фазы преобладания эстетического отношения в культуре, религиозное мировоззрение подчиняет себе другие формы мировоззрения. Из всех форм мировоззрения религия в большей степени служит транслятором элементов культуры (ценности, смыслы, нормы). Неудивительно, что в традиционной культуре, которая сосредоточена на передаче генерального смысла и иерархии ценностей, столь велика роль религии.


Со временем некоторые культурные действия утрачивают свой прежний смысл, поэтому им назначают новый смысл: иконопись становится искусством, сакральный текст – мифом, миф – сказкой, обряд – спортом, пост или обрезание – гигиеной, народные праздники – развлечением и т.д. Трансляция старых культурных действий может считаться приверженностью традиции на том же основании, что и современное население арабской республики Египет может считаться наследниками традиционной культуры фараонов. Без иерархии ценностей, смыслов мы имеем дело лишь с опредмеченным хронотопом культуры. Поэтому споры о традиции в этом смысле (верности предкам) – это «споры о том, можно ли составляющие ее идеи и верования, установления и жесты (ценности, смыслы, нормы – А.С. Тимощук) объяснить их актуальной пригодностью»[1].

1. Глобальная семиосфера традиционной культуры


Обособленность вещи возможна благодаря количественно-качественной определенности, а ее сущность постигаема через атрибуты. Явление – взаимодействие знаковой системы субъекта и вещей. Культура – ценностно-смысловое явление. Ведийская культура – доминировавший в прошлом способ организации жизнедеятельности на индийском субконтиненте. Ряд идентификационных признаков позволяет нам отличать ее от других исторических форм культуры. Принято считать, что ведизм как историческое явление совпадал со временем составления РВ. Мы полагаем, что Веды – понятие динамичное. Уже на уровне откровений (шрути) можно отметить поэтапное развитие концептов, переход от утилитарного кода организации опыта (самхиты) – к теоретическому (брахманы – упанишады). Поэтому ведийскую культуру следует отличать по ценностям и смыслам, а не по языку.


Духовная культура ведийского общества базируется на сакральных нарративах, Ведах, из которых выводится вся картина мира индоарийского общества. Так, гносеология ведийской культуры строится на признании шабда прамана – принятии системы авторитетов (учителя и священные тексты), анумана прамана – умозаключении и пратьякша прамана – восприятии. В вопросах профанных смыслов, т.е. знания о феноменальном мире (вьявахарика) действуют анумана прамана и пратьякша прамана, а в вопросах высшей истины (парамартхика) опираются на сакральные нарративы. Непосредственно с принятием Вед связаны практически все мировоззренческие аспекты ведийской/пост-ведийской культуры, среди которых: метемпсихоз, вера в закон моральной причинности (карма). Аксиологическое ядро ведийского общества обретает свою форму в трансценденции, которая заключается в минимизация телесных потребностей и укоренении в метафизической реальности. При всем богатстве практик по достижению этого идеала, они не являются антагонистичными друг у другу. Для ведийской культуры характерна самобытная космография и космология, которая имеет следующие постоянные позиции:


1) универсум основан на единстве взаимодействия адхьятмы (духовное «я»), адхибхаутики (физическое «я»), адхидайвы (сверх «Я») и адхиягьи (смысл бескорыстного служения «я» сверх «Я»);


2) циклическая концепция времени;


3) идея трехуровневого пространства (низший, средний и высший мир), а также трансцендентного бытия за их пределами);


4) относительно положение пространства и абсолютное положение времени;


5) семь видимых движущихся небесных тел и посвящаемые им дни недели[2] (Aditya-bara [Солнце] – Solis dies – Sunday; Soma-bara [Луна] – Lunae dies – Monday, Lundi; Mangala-bara [Марс] – Martis dies – Mardi; Buddha-bara [Меркурий] – Mercurii dies – Mercredi; Brhaspati-bara [Юпитер] – Jovis dies – Jeudi; Sukra-bara [Венера] – Veneris dies – Vendredi; Sanaiscara-bara [Сатурн] – Saturni dies – Saturday);


6) эмерджентная эволюция[3] Вселенной (постепенное «проявление» физических элементов (бхут) из непроявленного «единого» с последующим качественно новым образованием);


7) энтропийный характер развития универсума (от космической эпохи благоденствия Сатья к эпохе деградации Кали);


8) множественность миров.


Социальная организация индоарийского общества основана на Ведах и означает стратификацию на профессиональные цеха (варны) и фазы жизненного цикла (ашрамы). Многие вышеперечисленные мировоззренческие смыслы встречаются в других культурах, поэтому небезосновательно проводить их компаративный анализ.


При наличии эти признаков, мы можем говорить о присутствии ведийской культуры, хотя даже в этих рамках возможны исключения. Так, человек мог следовать всему укладу жизни ведийской культуры и признавать перечисленные элементы мировоззрения, однако принадлежать к философской школе, отрицавшей культурообразующее значение Вед для общества. Речь идет о вероучениях буддизма, джайнизма, а также школах чарвака и локаята (материализм). Для представителей этих школ в ведийской культуре был специальный термин «настика», указывавший на несоответствие их взглядов Ведам. Буддизм и джайнизм разделяют идею предсуществования неорганического «я», но отрицают свидетельство Вед о бытии Бога (на-асти). Чарваки/локаятики отрицают и то, и другое. Все эти учения носили характер периферийной традиции и лишь буддизм в первых веках до н.э. и первых веках нашей эры сумел занять положение главной традиции. Однако при всей гетеродоксии в рамках культуры Древней Индии имела место ортопраксия, аскетические практики очищения оставались без изменения. За исключением маргинальных и полулегендарных чарвака и локаятиков, все соглашались, что авидья (невежество) – источник несчастья, а видья (знание) и бодхи (просветление) нужны для спасения. Между главными и периферийными традициями не наблюдалось репрессивных форм поведения по отношению друг к другу.


Помимо духовной культуры определяющим способом построения цивилизации является также и форма ведения хозяйства. По форме ведения хозяйства ведийская культура мало чем отличается от других традиционных, неиндустриальных культур. Преобладает, преимущественно, натуральный обмен (деньги как эквивалент присутствуют, но в основном для обмена с другими странами). Наиболее ценными считались земля, зерно и домашний скот. Корова и бык – основа материального развития ведийской культуры – почитаются как священные.


По своим признакам ведийская культура входит в разряд традиционных культур и находится в оппозиции к пост-культуре. Традиционной культурой мы называем такую форму организации жизнедеятельности, в которой свобода индивидуальности раскрывается через призму наследуемых смыслов, ценностей.


Традиционализм – это стремление сохранить старое содержание в новых формах. «Необходимо подчеркнуть, что традиции являются не мертвым бременем, а. напротив, постоянно обновляющимся достоянием. Традиции – это одновременно древнее правило и постоянно переживаемая норма, синтез древнего принципа и нововведения, постоянное приспосабливание прошлого к настоящему и будущему.


Основой цивилизации является система верований, вырастающих из традиции и нацеленных на устроение общества. Именно духовные принципы выражают сущность всякой цивилизации и именно через заимствование духовных достижений осуществляется распространение цивилизации в пространстве и времени»[4].


Пост-культура ориентирована на идеал гражданского общества, с его защитой личной жизни индивида от вмешательства государства. Традиционная культура принадлежит к более архаичному типу. Гипотетически можно утверждать, что в древности традиционные культуры были близко связаны. Ведийская культура – это одна из исторических форм традиционной культуры, однако она близко соприкасается с другими ее формами.


Существуют предпосылки, которые позволяют говорить о том, что традиционные общества в древности (а все известные нам древние общества были традиционными) имели единую протокультуру. Приведем эти, главным образом метафизические, основания:


1) данные лингвистического анализа[5];


2) обнаружение артефактов, принадлежащих одной культуре, в местах локализации других культур;


3) универсальная картина мира и методы ее позиционирования:


а) сходные культурные архетипы (это означает, что разные культуры имеют некоторые похожие символы и закрепленные за ними смыслы):


– дихотомия обыденный / сакральный;


– деление мира на мир видимый и мир невидимый (иногда – на три сферы);


– жертвоприношение как форма коммуникации с сакральным миром;


– архетип «мировое дерево» (различные его варианты: ось мира; перевернутое дерево, корни которого – в мире запредельном; дерево, соединяющее верхние и нижние миры. Разновидность этого архетипа представляют сказания о горе в центре мира. Эта гора носила разные имена: у вавилонян – Ziggurat, саксонцев – Irminsul, германцев – Himingbjorg, иранцев – Elbruz, норманцев – Asgard, древних шумерцев – Sumer, индусов – Sumeru, греков – Olympus[6]);


– представления о цикличности времени, периодическом уничтожении и созидании мира (у североамериканских индейцев бытовал миф о бизоне, который теряет по одной ноге каждую эпоху; майа говорили о том, что мир создавался три раза и уничтожался трижды; идея цикличности мира встречается также в древнеиндийских пуранах, у Платона);


– идея перевоплощения души после смерти встречается не только у индусов, но также и у египтян, греков, кельтов;


б) наличие страты жрецов, осуществляющих коммуникацию с сакральным миром;


в) во всех архаических традиционных культурах были развиты наблюдения за небом, это было частью понимания взаимодействия между двумя пространствами – обыденным и сакральным.


Отвечает этим признакам и ведийская культура, хотя, в сравнении с другими древними традиционными обществами, она, несомненно, обладает и рядом уникальных смыслов, кульминация которых – в установлении эстетического отношения к реальности.


2. Ценностно-смысловая преемственность на Древнем Востоке


Жозеф фон Гёррес (1776–1848) под влиянием открытых в его время древнеиндийских текстов выдвинул тезис о том, что Индия является колыбелью европейской цивилизации и что именно там можно обнаружить корни всех мифологических и религиозных традиций[7]. Поскольку ведийская культура сохранилась лучше других древних культур, можно предположить, что там наиболее успешно осуществлялась трансляция культурных ценностей.


Находят следы влияния индоарийской культуры в Малой и Передней Азии – «миттанийский арийский язык». В документах из Миттани (Северный Ирак, Сирия), Нузи, Алалаха, Эль-Амарны и Богазкёя содержались следующие индоарийские имена, коневодческие термины:


bahuvrIhi (bahu – большой), tatpuruSa (этот человек) – составные слова;


Indarota – в «Ригведе» indrota означает «поддержанный Индрой»;


Sumâla – санскр. sumAla, «с прекрасными венками»;


Artaššumara – санскр. Rta (священный порядок), smar (вспоминать);


Tušratta – санскр. duSratha («тот, чья колесница приносит вред врагам»), или санскр. daSaratha («тот, кто в битве подобен десяти колесницам»);


Bíraséna – санскр. vIrasena («тот, у кого войско героев»);


Sutarna – санскр. suta (возница; выжатый сок сомы), raNa (наслаждение), sutaraNa из «Ригведы» («легкопроходимый»);


Bardašwa – санскр. vArddhAZva (сын vRddhAZva);


Saumati – санскр. saumati (сын Сумати);


wartanna (круг для тренировки коней) – санскр. vartana (путь, поворот);


aika (один) – санскр. eka


t(i)er(a) (три) – санскр. tri;


panza (пять) – санскр. (paN~ca);


šatta (семь) – санскр. sapta;


nawa (девять) – санскр. nava;


ašwašanni (тренер) – санскр. azva (конь), zalm (утомлять);


paprunnu (коричневый) – санскр. pinkarannu (рыжий)


Mitrašil – санскр. mitra;


Uruwanaššil – санскр. varuNa[8] (ср. «Уран»);


Indara – санскр. indra;


Našatianna – санскр. nAsAtyA;


У касситов встречается имя бога Солнца šuriîaaš (санскр. sUrya), у хеттов имя бога огня Akni (санскр. agni), у царей Передней Азии выделяют имена богов Aššura (санскр. asura) и Jami (санскр. yamI).


Индоиранское родство реконструируется прежде всего через анализ «Ригведы» и «Авесты». «Авеста» – священный текст ИИ, мигрировавших на территорию Древнего Ирана в середине 2-го тыс. до н.э.[9] Значительная часть «Авесты» была составлена пророком-реформатором Заратуштрой между X–VI вв. до н.э. Форма и содержание текстов настолько похожи, что выглядят как разные версии одного произведения. Оба произведения суть ритуальная поэзия, соотносящая мир людей и мир богов и исходящая от религиозных гениев. Помимо сходной направленности произведений есть и ряд содержательных соответствий. Похоже описание получения ритуального напитка сомы (ав. хаомы), обожествление огня, Солнца; Зороастр рождается из капель священного напитка нектара, а в РВ (7.33.9–14) говорится о несколько подобном рождении Васиштхи[10].


«Ригведа»

«Авеста»


kavi – поэт-провидец

kauâ – поэт


deva – боги

daeva – демоны


asura – боги из класса Адитьев

ahura – боги


vRtrahan – убийца Вритры (Индра)

V¶r¶thragna – один из персонажей


indra – царь богов

indra – незначительный демон


Mitra

Mithra


yaj – почитать

yaž – почитаемый


druh – ложь

drug – зло


medhira – мудрый

Mazdâ – эпитет верховного бога


yama – сын vivasvant’а

yima – сын Vivahvant’а


soma – священный напиток

haoma – ритуальный напиток


stIrNa – стелить

st¶r¶na – расстилать


barhis – жертвенная солома

bar¶sman – солома на месте жертвоприношения


hotar – жрец, отвечавший за гимны

zaotar – произносящий молитвы жрец


atharvan – жрец огня

atravan – жрец огня


Города в бассейне Инда уже давно торговали с ближними (Белуджистан, Раджастан, Иран, Афганистан, Тибет) и дальними странами, такими, как Месопотамия. Ее достигали морем, о чем говорят раскопки портовых сооружений в Лотхале, штат Гуджарат, позволяющие понять, что индоарии были неплохими мореплавателями). При раскопке Шумера, в слоях, датируемых 2300–2000 лет до н.э. найдены индийские печати и некоторые предметы. Возможно, что упоминаемая в шумерских текстах страна «Мелуха», находящаяся за морем, и есть страна индоариев. Как и в случае с другими странами, мы имеем редкие свидетельства того, чтобы Шумер экспортировал что-либо в Индию.


Четырнадцатый век до н.э. отмечен в Египте деятельностью фараона-реформатора Аменхотепа IV, принявшего имя Эхнатона (т.е. угодный Атону – богу Солнца). Произошло усиление этического элемента в древнеегипетской религии эпохи Нового Царства. Именно тогда появляется гл. 125 «Книги мертвых» с ее идеей нравственного суда. «Негативная исповедь» на суде в Чертоге двух истин гласила: «Я не совершал несправедливостей против людей; я не был жесток к животным; я не совершал грехов в Месте Истины... я не был безразличен, видя зло; я не отнимал ничего у бедняка; я не нарушал божественного запрета; я не вредил служителю в глазах его хозяина; я не отравлял; я не заставлял никого рыдать; я не убивал; я не приказывал убивать...». Нарушения этого морального кодекса карались моральным судом.


Императора Эхнатона (Аменхотепа) часто называют первым монотеистом, т.к. он установил поклонение божественному началу во множестве воплощений. Им стала монотеистическая троица Ра–Птах–Амон. Его реформы можно объяснить как возрождение некоторой еще более древней традиции, возможно, пост-ведийской. Письма из Амарны свидетельствуют, что Эхнатон был связан через своих родителей и жену с миттанийцами, которые имели индоевропейский пантеон богов и говорили на языке, близком к санскриту[11].


Некоторые параллели наблюдаются в представлениях о мире у египетских жрецов и брахманов: переселение души, цикличность времени, космогония. Геродот писал: «Египтяне также стали первыми учить о бессмертии человеческой души. Когда умирает тело, душа переходит в другое существо, как раз рождающееся в тот момент. Пройдя через /тела/ всех земных и морских животных и птиц, она снова вселяется в тело новорожденного ребенка»[12].


У египтян и вавилонян было распространено поклонение форме Господа. Антропоморфная статуя почиталась как сосуд божественного присутствия и освящалась после изготовления по строгим правилам. Ежедневно ей оказывалось служение: кормление, умащивание ароматическими маслами. Это служение выполняли жрецы, ибо только они могли заходить к Божеству. Сам фараон имел такую возможность раз в год, когда Божество готовили к прогулке по городу. Все вышеописанное храмовое поклонение с незапамятных времен существует в Индии и практикуется до сих пор.


В пуранах большое значение в понимании природы времени придается циклам (юги). Египтянам были известны космические циклы, заканчивающиеся потопом. Так, Платон пишет о том, что Солон, пересказывая события древнейшей жизни его народа, остановлен египетским жрецом, которому известно не только о потопе, который был 1000 лет назад, но и о потопе, который был еще 10 000 лет до этого.


Существуют также и некоторые космогонические сходства. Согласно гелиопольской космогонии в начале был Хаос, который назывался Нун – бескрайняя, неподвижная и холодная водная гладь, окутанная темнотой. Проходили тысячелетия, но ничто не нарушало покоя: Первозданный Океан оставался незыблемым. Но однажды из Океана появился бог Атум – первый бог во Вселенной. Вселенную по-прежнему сковывал холод, и всё было погружено во тьму. Атум стал искать в Первозданном Океане твердое место – какой-нибудь островок, но вокруг не было ничего, кроме неподвижной воды Хаоса Нуна. И тогда бог создал Холм Бен-Бен – Изначальный Холм.


По гермопольской космогонии солнечное божество, осветившее землю, пребывающую во мраке, родилось из цветка лотоса, который вырос на Изначальном Холме. Согласно пуранам Вселенная первоначально была наполнена водой. Брахма, вторичный творец Вселенной, рождается из лотоса. Выйдя из лотоса, Брахма осматривается во всех направлениях, но не может увидеть ничего, кроме тьмы. В конце юги дует ветер опустошения, вздымая огромные круговые волны и раскачивая лотос.


Историк математики А.Сейденберг после изучения геометрии египетских пирамид и зиккуратов Месопотамии пришел к выводу о том, что они были построены с помощью геометрии, использовавшей производные функции. Подобная геометрия могла быть заимствована из шулва-сутр, ведийских математических трактатов[13].


Несомненно, между древними культурами больше различий, чем сходства. Это можно объяснить тем, что по мере движения во времени региональный компонент культур начинает преобладать над ранними образцами. Среди различных космогонических представлений Древнего Египта можно различать те, которые архетипичны для многих культур и указывают на древнюю основу, заложенную какими-то цивилизаторами, и те, которые возникли от людей, наслаивались позднее. Так, существовали «рассказы о том, что Солнце – это огромный шар, который катит по небу солнечный жук, подобно тому, как навозные жуки катят свои шарики по земле»[14]. Здесь просматривается самобытная ошибка ложной аналогии.

3. Идентификация традиционных ценностей в Европе


По мере заселения Средиземноморья на одном пространстве оказались ахейцы, египтяне, пеласги, кельты, этруски, а позднее эллины и римляне. Современный идеал объединенной Европы долгое время формировался в особенностях многокультурной полифонии. Воздействие ведийской культуры на становление средиземноморского сообщества происходило в результате миграции индоевропейских народов, диффузии ценностно-смысловой страты.


Выше уже говорилось о схожем социальном устройстве ведийского общества и кельтов, положении брахмана и друида, способе коммуникации сакральных знаний. В кельтском обществе наблюдается преемственность в родовых ценностях почитания предков. Центральный праздник в календаре кельтов – Симхайн (Halloween). Он отмечается по лунному циклу и заключается в подношении пищи умершим, которые приходят получить ее в этот день. В ведийской культуре почитание предков проводится в праздник Махалая, последний день лунного календаря. Существуют также сходства в поклонении богам, в картине мира, что еще ждет своего подробного исследования. Здесь мы вынуждены полагаться на скудные археологические находки и свидетельства античной литературы.


Торговые и культурные связи между античным миром и Древней Индией с IV в. до н.э. фиксировались документально. «Индика», труд Мегасфена, посла Селевка Никатора[15] при дворе царя Чандрагупты, остается главным источником римско-эллинистических представлений об Индии. Известны также «Индики» Деймаха и Арианна. В качестве посла Мегасфен в течение ряда лет жил в Паталипутре. Это была самая развитая часть страны на тот период (долина Ганги).


Существуют свидетельства влияния Индии на Древний Рим. Между двумя странами шла активная торговля. На территории римского государства обнаружили древнеиндийские артефакты: ювелирные изделия, предметы роскоши, специи, монеты[16]. В Индии были найдены римские изделия из стекла. Полагают, что в «Махабхарате» встречается название города Рим: