Geum.ru

Как пройти тест на допинг-контроль и наличие алкоголя в крови Глава 8 Правила игры в подкидного дурака Главы 4, 9

Вид материалаПравила пользования

Содержание


Чем меньше требуешь…
Раскаленный утюг
Довольствоваться малым
Я старался
Возвращение утраченного
Реанимационная рюмка
Правила поведения на рынке и в магазине
Деловой ужин
Надо кричать
Так живут люди
Подобный материал:
1   ...   21   22   23   24   25   26   27   28   ...   51

МАЛЬДИВЫ

С разрешения Маркофьева мы отправились позагорать на Мальдивские острова. Я взял с собой Катю – разве можно было не захватить на курорт девочку, если возникала возможность? К тому же Катя опять угодила в передрягу. Ее квартиру я выкупил, но неопытная глупышка приобрела таймшер в Испании. За эту мнимую собственность на Мальорке с нее требовали еще более значительную сумму, чем за утраченное жилье в Москве. Девочка нервничала, я сам не знал, как выкрутиться: денег на лекарства Машеньке уходила уйма…

Веронику присутствие Кати раздражало. Она говорила:

- Все внимание ты уделяешь ей…

Потом высказалась более откровенно:

- Не могу видеть чужих детей, которые бегают и играют, в то время, как моя кровиночка…

Я ее понимал! Страдал вместе с ней, пытаясь принять хотя бы часть неисчезающей, непобедимой боли на себя… Вся ее душа – была сплошная незаживающая рана…

КОШЕЛЕК

Когда Вероника потеряла кошелек, она устроила мне настоящий скандал! Такой выволочки я не переживал ни разу!

- Я утратила деньги, а ты даже бровью не повел! – кричала она. - Помню, мой первый муж, отец Машеньки, стоило мне посеять десять долларов, такое учинил! А уж из-за разбитой японской вазы… Вообще не знаю, как осталась жива… Заставил пойти и купить на мои личные сбережения целых две – точно таких же! Ты совершенно не думаешь и не заботишься о нашем семейном бюджете!

Ее упреки плохо укладывались в голове: какие могут быть личные сбережения - в рамках общего семейного котла, о каких попытках перевоспитания с помощью понуканий и вымогательств можно вести речь? Я не понимал этих несуразиц и абракадабр. Но я уж знал: так живут люди…

БУДУЩЕЕ

- Зачем тебе она? – говорил Маркофьев. – Зачем лечить ее дочку? Выздоровеет, выйдет замуж, родит, бросит ребенка на ваше попечение, ты будешь катать коляску с младенцем, даже не зная, кем он тебе приходится…

ЧЕМ МЕНЬШЕ ТРЕБУЕШЬ…

Поскольку я был неколебим, он сменил тон советов:

- Ладно, только не требуй от нее ничего. Если будешь чего-то требовать – преследовать, корить, настаивать, чтоб переменилась, исправилась – превратишь ее и свою жизнь в ад. Встречай ее радостно, чтоб ей было приятно приходить домой. Превозноси все, что бы она ни сделала… Любую глупость приветствуй.

- ЧЕМ МЕНЬШЕ ТРЕБУЕШЬ, ТЕМ БОЛЬШЕ ПОЛУЧАЕШЬ, - говорил Маркофьев. – Это касается всех областей жизни. Как на работе, так и дома, в семье. Когда не ждешь ничего – приятно вдруг что-нибудь получить! Ты согласен?

РАСКАЛЕННЫЙ УТЮГ

Мы ссорились с ней из-за ерунды и пустяков. А потом, когда из застенков на волю вышел Моржуев – со следами пыток на теле и синяком на скуле (он сказал, объясняя происхождение гематом: "Угнали, гады, в Германию…"), тут возникли по-настоящему серьезные мотивы.

Как можно было этому истерзанному и измученному - не посочувствовать? Я не мог глядеть на него без содрогания.

(Позже Маркофьев мне открыл: никаких казематов в помине не было, пять месяцев наш соратник скитался по притонам и публичным домам во Франкфурте, ссадины и укусы – являлись следами женских губ и ногтей.)

Вероника-то устремилась к несчастному со всей пылкостью своей нерастраченной натуры. Возобновила встречи с ним. (Я сперва даже не нашелся, что возразить. Не взбунтовался. А принял ее порыв как должное. Как естественное проявление человеколюбия!)

Моржуев отъелся и отоспался, стал гладким, завел брюшко… Сидел в нашей кухне, курил, гонял Веронику за сигаретами… (Она рада была ему служить. Говорила: "Хоть мужчиной в доме запахло". Имея в виду, видимо, табачный дым. И выразительно смотрела на меня.) Я бы мог так сказать? Никогда! И я поставил вопрос на принципиальную основу. Я не намерен был это терпеть! На какое-то время даже перестал (невозможным казалось в это поверить) с Вероникой видеться. То есть приходить домой. Пробовал найти ей замену. Впрочем, быстро охолонился. Где и что было искать? Бывшие мои знакомицы стали старыми. И при этом что-то нереальное о себе воображали. (А Вероника была хоть куда и дьявольски соблазнительна!) Незнакомые женщины сплошь раздражали. Манерой одеваться, безвкусием, глупостью. То есть опять-таки, в подметки ей не годились, в сравнении с Вероникой оказывались не на высоте. (Скорей всего, я ее просто любил). Пробовал якшаться с проститутками (по примеру Моржуева во Франкфурте). Но не преуспел. Встречаться за деньги было прискорбно, омерзительно, стыдно.

Промучившись бессонницей, пережив новый приступ отчаянья и тоски (вот уж действительно жегший меня раскаленным утюгом), я переборол желание немедленно с изменщицей расстаться и не видеть ее больше никогда. Более того, пришел к немаловажным успокоительным выводам. В сущности, они были просты. Она ведь не уходила от меня окончательно, не бросала определенно? Иногда варила обед? Иногда стирала рубашки? Так и надо было этим довольствоваться. Потому что – попытка сменить ее на другую (сам процесс еще сколько отнимет сил) вовсе не означала и не гарантировала успех.

- Все одинаковые, - говорил Маркофьев. – Ни у одной я не нашел поперек… А сколько искал!

Я склонен был с ним согласиться. В принципе (если не обращать внимания на мелочи) чем она так уж отличалась от других? От жен моих знакомых и моей, скажем, прежней жены Маргариты? Ничем.

Авторское обращение к мужчинам. Вы сейчас прочитали эти строки и подумали про свою жену или посмотрели на нее. И решили: но уж мне-то повезло…

Задание. Посмотрите внимательнее. В самом деле - повезло?

Продолжение обращения. Тогда поздравляю. Вы обладаете редчайшим в мире исключительным экземпляром.

Задание. А теперь обратите взор на себя. Вы-то сами каковы? Не врете, не изменяете? Готовите и стираете? Приносите кучу денег в дом? И жена ваша довольна и тоже именно так про вас думает – как вы про себя? То есть – что ей достался редкий, исключительный экземпляр? Что ей повезло?

Резюмирую: Тогда поздравляю вдвойне.

ДОВОЛЬСТВОВАТЬСЯ МАЛЫМ

Кроме того, я всегда и во всех областях (вы это помните) привык довольствоваться малым. Ни от кого ничего не требовал. Никому не навязывался. Не вставал в позу. Разве не так? Это было мое кредо. А тут вдруг начал капризничать и алкать – верности, заботы, любви. С какой стати?

Я же не обижался, что мне всю жизнь мало платили. Хоть что-то платили – и спасибо. А мог сосковородить такую рожу. И чего бы достиг? Что вообще вышвырнули бы на улицу. Так почему я на других не обижался, глотал унижения, а на Веронику должен был таить зло? За что и из-за чего? Она изредка со мной спала? Спала. Меня это устраивало? Вполне. Ну и спасибо ей на этом.

Запомните: НИКТО НИКОМУ НИЧЕГО НЕ ДОЛЖЕН. ЧТО-ТО ДАЮТ - ВОТ И ЗАМЕЧАТЕЛЬНО.


ВОСПОМИНАНИЕ


Поскольку и с прежней моей супругой Маргаритой отношения складывались примерно в том же ключе, то ясно становилось: причина не в женщинах, а во мне, который по-прежнему себя неправильно ведет и неадекватно оценивает представительниц слабого пола.

ПРОСТИТУТКИ

Маркофьев поучал (и не только меня):

- Если вы берете проститутку, то вам ведь нет дела, чем она занимается остальное время, пока не занята с вами! Вы ведь не будете выяснять, с кем она виделась до вас и с кем собирается встретиться после. Да она и сама не знает, кто будет ее следующим клиентом. Тем более, до этого нет дела вам. Вас интересуют те два часа, которые она проведет с вами. Правильно? Вот эти два часа (или час, в зависимости от оплаты) она должна отработать на полную катушку. Глупо и странно будет устраивать ей сцены по поводу ее неверности в остальное время суток. Так почему вы должны устраивать сцены другим женщинам или быть озабочены, чем и кем они заняты, когда не с вами? Почему это вас должно волновать и интересовать? Странно было бы демонстрировать подобные претензии. Вас ведь интересует и нужно вам от них совсем другое. Не верность, и не погруженность в вас. Ну так и получите то, что вам нужно, а потом пусть идут на все четыре стороны, пока снова не понадобятся!

ИСТИНА (в ракурсе вышесказанного)

Вы сами-то задумывались: почему если истина, то непременно "горькая"? Почему истина не бывает сладкой? Или хотя бы безвкусной?

Ну, а если она всегда (или почти всегда) горькая, так ли она нужна? Вы станете добровольно поглощать что-то горькое? Только лекарства или водку, про которую так и говорят: "Запил горькую…"

Но вы разве считаете себя больным? Занедужившим? Или алкоголиком, который не может остановиться в своей жажде проглотить все наличествующие запасы спиртного? Оскорбительно так о себе думать!

Да и лекарства теперь все чаще запрятывают внутрь подслащенных капсул. Чтоб не испытывать неприятных вкусовых ощущений.

Так что горькую истину всегда лучше подсластить. То есть по существу перекрасить ее в один из оттенков лжи. Что мы и делаем, облекая горький лекарственный препарат в сладкую облатку и тем вводя в заблуждение язык. Заедая рюмку "Столичной" или "Смирновской" соленым грибом или ломтиком колбасы.

Крупицу горечи мы заваливаем эверестами деликатесов. Таково же соотношение истины и обмана в реальной жизни.

Я СТАРАЛСЯ

Я старался, как советуют в умных книгах, воздействовать на Веронику добром. (В этих книгах писали: ни в коем случае нельзя отвечать на зло равной мерзостью, иначе цепочка взаимных наскоков не прервется никогда.) Вопреки воле Маркофьева и сообразно собственным представлениям о прекрасном привозил ей (и Кате) наряды. Воздушные легкие платья, строгие, однако, с претензией на изыск костюмы, туфли и сапоги с изящной колодкой…

И Катя, и Вероника поносили меня на чем свет стоит и в один голос. Вероника считала, что Кате я привожу больше и лучше, Катю мои эстетические критерии вгоняли в транс.

- Это не модно! – кричала она.

Контрольный вопрос. Какой должна быть женская одежда?

Ответ. ЖЕНСКАЯ ОДЕЖДА ДОЛЖНА ОТВЕЧАТЬ ЕДИНСТВЕННОМУ ТРЕБОВАНИЮ И ОБЛАДАТЬ ЕДИНСТВЕННЫМ КАЧЕСТВОМ – ВЫЗЫВАТЬ У МУЖЧИН ЖЕЛАНИЕ НЕМЕДЛЕННО ЕЕ (И СВОЮ ЗАОДНО) СНЯТЬ.

Я же дарил Веронике закрытые платья, наглухо застегиваемые блузки и – пусть расшитые позолотой –но лишенные намека на декольтированность кители со стоячим воротником. А Кате – такие вещи, чтоб и помыслить не позволяли о фривольности или безнравственности. Все же она оставалась для меня – хоть и великовозрастной – но дочерью.

Контрольный вопрос. В чем была моя ошибка?

Ответ. В том, что я дарил одежду, которую, я и сам это понимал, нужно было демонстрировать, а не снимать. Впрочем, когда Вероника ее надевала, то притягивала чужие мужские взгляды. Мне это было нужно?

Контрольный вопрос. Для кого я старался?

Ответ. Для других. (Что бесконечно и подтверждалось). А надо было, как мы уславливались, если что и делать – то для себя!

МОДА

Ну, а про то, в каком направлении движется мода – рассуждать не приходится. Вы обращали внимание? Человеку мало того, что он от природы неуклюж и уродлив, он – с помощью одежды – жаждет свою внешность еще сильнее исковеркать. Ботинки с толстенными носами на толстенной подошве... Бесформенные пуховики всех мыслимых цветов и оттенков… Прически с зелеными гребнями или наголо обритые черепа… Это - красиво? Это – эстетично? Это - писк вкуса?

Но так живут люди. И поделать с этим ничего нельзя.

ВОЗВРАЩЕНИЕ УТРАЧЕННОГО

Усилия в сфере производства бекона и разведения жаб приносили плоды. Вскоре мой друг помог мне выкупить "мурзика". А затем вернул и проданный родителями дачный домик на участке в шесть соток…

Мы возвратили заложенные мною квартиры.

И накупили (для Маркофьева) особняков по всему миру. И еще много чем прибарахлились…

Ах, как мы жили… Сказочно и припеваючи! Мой друг и начальник был очень мною доволен.

Я еще два раза приезжал к Белому дому и увозил под завязку набитые купюрами ксероксные коробки. Поехал бы и в третий, мне понравилось, но пришла телеграмма от Маркофьева: "Ты с ума сошел? Остановись! "

ВОЗДЕЙСТВИЕ

Его воздействие на меня имело несомненный положительный характер! Пятьдесят лет я был точно сжатая пружина. Ничего себе не позволял, во всем отказывал, затягивал пояс, настраивался на борьбу за наивысшие результаты – во всем! В служебной гонке, в семейной рутине, в воспитании дочери… И ничего не достиг! Пятьдесят лет я пребывал в постоянном напряжении. Трясся. Собираясь в отпуск, мандражил, что накануне отъезда с тестей или тещей что-нибудь случится, что у Маргариты поднимется температура, а сам я подверну ногу – и запланированная сказка сорвется, придется все переиначивать, сдавать билеты, хлопотать о похоронах или устройстве в больницу. Уже находясь в отпуске, валяясь на пляже или потягиваясь в постели, я постоянно ощущал над собой тень угрозы: что-нибудь да случится, что-нибудь плохое произойдет или здесь со мной и близкими или в мое отсутствие, блаженство окажется нарушено, вспугнуто, меня выдернут из неги и бросят на раскаленную сковороду…

А надо ничего не бояться. Знать и быть уверенным, что ничего скверного не произойдет. Потому что просто не может произойти. С тобой. А и случится – отлетит от тебя как от стенки горох. Ибо ты – непробиваемый, недосягаемый, бронированный, неуязвимый… Такой, как Маркофьев.

РЕАНИМАЦИОННАЯ РЮМКА

Я многому у него научился, во многом поднаторел. Как-то, сильно перебрав во время очередных переговоров, я следующим утром чувствовал себя чудовищно: меня мутило, вместо головы на плечах будто утвердился аквариум с покачивающейся водой и рыбками… Но не мог же я броситься на глазах Вероники к домашнему бару и залить в себя "реанимационную" рюмку, как называли мы с Маркофьевым утренние сто грамм. Вероника же, всем видом демонстрируя неудовольствие моим поздним возвращением накануне, собиралась в магазин.

- Можно я тебе помогу? – нашелся я. – Схожу за продуктами?

Она посмотрела недоверчиво. И просияла. Она такой чуткости во мне предположить не могла!

- Да-да! – подтвердил я. – Нельзя все переваливать на тебя…

Взял сумку и поспешил в соседнее кафе. После чего действительно заглянул в супермаркет и купил то, что мне было велено.

Когда вернулся домой, Вероника смотрела даже отчасти виновато.

- Только не ругайся. Ты ведь вчера, наверное, устал… Я забыла сказать про подсолнечное масло. Совершенно вылетело из головы…

- Нет вопроса, - сказал я. И снова устремился в кафе. Где выпил уже не рюмку, а полный стакан и две кружки "Хейникена".

Вероника смотрела теперь не так благосклонно.

- Ты долго отсутствовал…

- Очередь… Да и масло я взял сперва кукурузное, пришлось менять…

Она повеселела.

- Что с вас, мужчин, взять? Теперь понимаешь, каково это – вести хозяйство?

Подождав, не отправит ли она меня в магазин за чем-либо в третий раз, я лег и захрапел.

Контрольный вопрос. Почему при посещении магазина лучше быть бедным, чем богатым?

Ответ. Потому что можно потратить все деньги, которые имеются в наличии, и больше вас в магазин никто не пошлет.

ПРАВИЛА ПОВЕДЕНИЯ НА РЫНКЕ И В МАГАЗИНЕ

Я отправился на рынок за яблоками. Хотел купить килограмма два. Но тетка, которая начала яблоки взвешивать, стала просить:

- Возьмите пять… Последние остались…

И, не дожидаясь моего согласия, высыпала остатки яблок в мою сумку. Я решил: пойду ей навстречу… Надо, в конце концов, помогать ближнему…

Контрольный вопрос. Что произошло дальше?

Довольный собой и своей отзывчивостью, сопровождаемый возгасами тетки "Кушайте на здоровье!", я пошел домой. И когда высыпал яблоки из сумки, обнаружил, что половина из них – гнилая.

* ОТЗЫВЧИВОСТЬ НАКАЗУЕМА!

Разберемся, что произошло.

1) С чего постороннему человеку было желать мне добра и здоровья? И близкие плюют друг на друга, а уж дальние…

2) Следовало сразу сообразить: на дне мешка всегда остается гнилье.

3) И ведь все это я понимал!

Вывод. Сам виноват!

КТО НА ЧЕМ?

- Все друг друга обштопывают, - говорил Маркофьев. – Кто за что отвечает, тот на том и наваривает. Отвечаешь за производство хлеба – накидываешь лишку на булочки. Отвечаешь за ремонт телевизора – наживаешься на телеприемниках. И так во всем. Кто же платит? Тот, кто ничего не производит!

И еще он говорил:

- Жизнь – это рынок. Не в капиталистическом понимании, а в нашем, примитивном. Обычный колхозный рынок. Где продавец и покупатель знают, что один будет назначать цену, которая ему выгодна, а другой будет стремиться найти товар подешевле. И самое главное: тот и другой уверены, что после совершения мелочной сделки, друг друга никогда больше не встретят и не увидят.

ПРОСТРЕЛ

Я ехал в маршрутном такси. Лицом ко мне и спиной к водителю сидели две женщины. Одна из них, судя по доносившимся обрывкам разговора, страдала остеохандрозом. Да еще в спину ей дуло через открытое стекло кабины. Она, бедняжка, ежилась, куталась в платок, закрывала им шею. И выразительно (как и ее подруга) поглядывала на меня. Конечно, я должен был предложить ей поменяться местами. Должен был вскочить, как пионер, и уступить свое, лучшее, не на сквозняке, кресло. Но с какой стати я должен был это делать? Если бы меня продуло, то я бы сам начал мучиться прострелом! Кроме того, дамочка ведь не просила об этом! И я молчал. И тупо на них смотрел.

Контрольный вопрос. Как надо себя вести, если не хочешь чего-то делать?

Ответ. Надо тупо смотреть.

ДЕЛОВОЙ УЖИН


Но в целом признаки моего помудрения были налицо. Некто приглашал меня на деловой ужин – в четверг вечером. Я собирался уезжать за город в среду – на три дня.

Как я поступил бы раньше? Стал бы извиняться, объяснять, что уезжаю, пустился бы в мелочное растолковывание, почему непременно должен ехать, непременно упомянул бы, что очень хочу присутствовать на званом мероприятии… Будь он неладен!

Как я повел себя теперь? С благодарностью принял приглашение. Ничего про свои планы не сказав. До четверга и среды было столько времени! Столькое может измениться, произойти… Вдруг я не уеду? Вдруг изменятся планы приглашающего? Вдруг он ужин отменит? Зачем же я буду брать инициативу отказа на себя?

Вот чему научили меня жизнь и Маркофьев: не спешить, не брать инициативу, не пускаться в рассупонивание…

Так и вышло, как я предполагал. И я не уехал, и ужин не состоялся. Видимо, приглашавший просто сболтнул… Хорош бы я был, если бы начал суетиться заранее!

НАДО КРИЧАТЬ

В троллейбусе тетка внушительных габаритов наступила мне на ногу. Чуть не расплющила мою ступню. И внимательно на меня посмотрела.

Обращали внимание: все, кто наступает вам на ноги, почему-то внимательно после этого на вас смотрят.

Контрольный вопрос. Как бы я поступил раньше? Ответ. Промолчал, скромно и стыдливо потупившись…

- Не смотреть надо, а извиняться! – заорал я ей в лицо.

Вот каким сделал меня Маркофьев!

Вывод. Людей надо воспитывать!

ДОЛБОЛОБ-4

Позвонил всегда невовремя звонящий упырь и сказал, что хочет зайти в гости.

Я не очень хотел его видеть. Он настаивал.

Как я поступил бы раньше? Расшибся бы в доску, чтоб его уважительно принять. Угодить. Побежал бы в магазин… Накупил бы снеди… И выпивки. Предупредил бы Веронику, что при этом госте, деликатнейшем из людей, не следует упоминать о тяжелых болезнях и смерти – поскольку его жена неизлечима и в госпитале. А упырю бы шепнул, чтоб он не брякнул ненароком чего-либо о больных детях, поскольку это может задеть Веронику. Теперь я думал: как будет, так будет. Хочет прийти – пусть идет. И плевать, что обеда нет. Водка есть – и ладно! Почему и кому я должен подстилать соломку? Мне ее много подстилали?

ТАК ЖИВУТ ЛЮДИ


В результате я просто слинял по своим надобностям, а когда вернулся, долболоб и Вероника сидели и травили анекдоты. Он – о дефективных недоносках – с уклоном в черный юмор: "Одному мальчику в школе все время ставили "двойки" и мама его за это стегала ремнем, а он однажды ей сказал: "Ты думаешь, легко писать протезом по трафарету для слепых?" "Тетя Поля, почему выбросили новые ботинки, разве дяде Пете прибавили зарплату?" – "Нет, просто Анечке ноги трамваем отрезало". А Вероника трещала про "две новости, плохую и хорошую": "Врач говорит: "Плохая, у вас обнаружен канцер в последней степени, а хорошая – я медсестричку, которая у вас кровь на анализ брала, такую длинноногую, вчера трахнул".

Да, так они сидели и зубоскалили… Так живут люди. А я послушал, да и ушел спать… Мыслимо ли было такое мое поведение раньше?

Таким сделал меня Маркофьев… За это ему – огромное спасибо!

ОТЕЦ

Если в двенадцать ночи вам позвонят пожилые родители – то с какой целью и о чем вы первым делом подумаете? Что испытаете? Мама не могла произнести ни слова, рыдала в трубку. У меня все оборвалось внутри.

- Отец? – коротко выдохнул я.

- Да, поехал на дачу и не вернулся.

Я медленно приходил в себя.

- Ты хочешь сказать – он просто опаздывает?

- С ним наверняка что-то случилось. Сейчас столько аварий…

- Мама, - сказал я, медленно оживая. – Что за манера причитать по каждому поводу! Ну и задержался он на свежем воздухе…

- Он всегда приезжал в восемь…

- А сегодня решил погулять дольше. Лето. Темнеет поздно.

Хотя и мне самому с каждой минутой становилось все тревожнее. Отец – точный человек. И если всегда приезжал в восемь, причиной задержки могли стать только весьма серьезные обстоятельства. Я живо представил искореженную машину, лужу крови на асфальте, тело, которое тащат на носилках санитары.

Через час я был у мамы. До двух ночи мы обменивались успокаивающими фразами, она прикладывала к глазам платочек, но в целом держалась неплохо и лишь досадовала, что отпустила отца в загородное путешествие одного. В три я начал подумывать, что и впрямь пора обзванивать больницы и морги. Исподволь, взглядом, отыскал на полке справочник с телефонами медицинских учреждений. И тут в скважине заскрежетал ключ и вошел отец. Он был бледен и пошатывался, но целехонек. За чаем, которым ему просто необходимо было взбодриться, он рассказал, что ехал по шоссе, пролегавшему неподалеку от международного аэропорта. Туда, после дружественного визита в одну из европейских стран, должен был вернуться глава нашего государства. По этому поводу все подъезды и подступы к аэропорту были перекрыты. Машин на трассах сгрудилось великое множество, отец не мог двинуться ни вперед, ни назад. Мобильные средства связи – в целях безопасности первого лица – оказались блокированы. Между тем, прибытие важного спецрейса задерживалось. (Впоследствии выяснилось: наш лидер и принимавший его руководитель соседнего государства засиделись за ужином). Никому из томившихся в искусственной пробке, однако, об этом не сообщали и проехать не позволяли, ожидая, что лайнер прибудет с минуты на минуту, хотя он даже не вылетал из пункта отправления. Машины выли сиренами – что толку?! Некоторым, особенно нервным из числа водителей и пассажиров, стало дурно. Но и "скорая помощь" пробиться к ним не могла – несмотря на вой сирен и истошные вопли выскочивших из автомобилей и размахивавших руками родственников. В конце концов наш всенародный любимец прибыл-таки на родную землю, его эскортировали в резиденцию отдыхать, и чудовищные скопления транспорта начали помаленьку рассасываться.