Готфрид вильгельм лейбниц сочинения в четырех томах том 3

Вид материала

Содержание

Лейбниц — фуше
К оглавлению
Лейбниц —фуше
Лейбниц — фуше
Лейбниц -фуше

Подобный материал:

1 ... 19 20 21 22 23 24 25 26 ... 63

==276

как это кажется. Предстоит еще решить, является ли пространство чем-то реальным, заключает ли материя в себе что-либо иное, кроме протяженности, является ли сама материя субстанцией и если да, то в каком смысле; словом, это тема долгих разговоров, хотя я уверен, что вопросы эти разрешить можно.

Относительно первого утверждения и того, что Вы говорите по этому поводу дону Роберто, я считаю, что суждение не есть в собственном смысле акт воли, однако воля может играть важную роль в суждении: ведь когда мы намерены поразмыслить о чем-нибудь другом, можно заставить себя повременить с суждением, и, наоборот, желая сосредоточить внимание на определенных доводах, можно внушить самому себе уверенность в своей правоте.

То общее правило, которое многие выдвигают в качестве научного принципа) — quicquid clare distincteque percipio est verum ²⁰ — без сомнения, является глубоко ошибочным, как Вы правильно заметили. Необходимо договориться, что считать ясным и отчетливым. Иначе мы примем за истину видения людей, обманутых своим воображением и навязывающих нам по всякому поводу свои представления.

Что же касается спора о том, является ли данная вещь субстанцией или способом бытия, необходимо определить, что такое субстанция. Такого определения я нигде не нахожу и потому был вынужден сам заняться его разработкой.

Перехожу к предпринятому Вами исследованию главного тезиса картезианцев и дона Роберто, тезиса, о котором я уже упоминал: что наши идеи и понятия (conceptions) всегда истинны ²¹. Как я уже говорил, я далек от того, чтобы согласиться с этим, потому что нередко мы соединяем несовместимые понятия, вследствие чего в построении появляется противоречие. Подробнее я исследовал этот тезис в заметке об истинных и ложных идеях,; опубликованной мною в лейпцигском журнале ²². И я думаю, чтобы увериться в истинности того, что я вывожу из такого-то определения, нужно убедиться, что это понятие возможно. Ибо если оно заключает в себе противоречие, можно одновременно прийти к противоположным выводам. Вот почему я называю реальным определением такое, которое подтверждает, что определяемое возможно, определение же, которое не подтверждает этого, я называю номинальным. Например, если бы определяли круг как

==277

фигуру, каждому сегменту которой везде соответствуст один и тот же угол (т. е. фигуру, где в одном и том же сегменте углы, образованные двумя прямыми, которые проведены из двух концов сегмента к какой бы то ни было точке, всегда одинаковы), я сказал бы, что это одно из тех свойств, которые я именую парадоксальными иогносительно которых можно с самого начала усомниться, существует ли подобная фигура в природе вещей, и, когда говорят, что круг — это фигура, образованная прямой, движущейся на плоскости, так что один конец прямой остается неподвижным, мы понимаем при г круга и его реальность. Вот почему наши идеи заключили в себе суждения. Именно в этом заключается мощность системы доказательств существования Бога, которую придумал Ансельм и обновил Декарт. Quidquid ex i ^r nitione Entis perfectissimi sequitur, id ei ettribui pcttAtqui ex definitione Entis perfectissimi seu maximi sequiti i' «xistentia, nam existentia est ex numero perfectionum sei , ut loquitur Anselmus, majus est existere quam non existcn . Ergo Ens perfectissimum existit. Respondeo: ita sane sequ tur, mode ponatur id esse possibile ²³. Преимущество духовного существа как раз и состоит в том, что для того чтобы существовать, ему не требуется ничего, кроме сущности, или возможности. Однако для того, чтобы сделать доказательство вполне строгим, необходимо доказать эту возможность, ибо не следует без нужды злоупотреблять превосходной степенью, как показывает пример с понятием предельной скорости.

Итак, сударь, я имел удовольствие проследить шаг за шагом рассуждения, изложенные в Вашем ответе дону Роберто де Габесу, и сообщил Вам без утайки все, что я думаю по этому поводу, припомнив некоторые прежние мои соображения, судить о которых предоставляю Вам .

ЛЕЙБНИЦ — ФУШЕ ^№

Ваше письмо вместе с рассуждениями по поводу взглядов св. Августина на философию академиков я получил Примите мою благодарность. Я прочел их с удовольствием и скажу Вам без преувеличения, что я полностью с ними согласен. Законы академиков, приведенные Вами в изложении св. Августина ^ae, — это законы истинной логики. Всё, что я могу добавить к этому и — это то, что

==278

пора бы уже применять эти законы на деле, не ограничиваясь поясниями о том, что еще не установлено, но стараясь по мере cил устанавливать прочные истины. Некогда я сделал попытку дать доказательства de contincnte et contento ²⁷. Я доказал с помощью буквенных символов, (вроде тех, какие употребляются взамен чисел в алгебре) правильность предположений, из которых можно вывести в качестве следствий и правила силлогизмов, и некоторые математические предложения. Я мог бы представить немало других доказательств, касающихся не только величины, но и качеств, формы и отношения. Все эти доказательства строятся гипотетически, исходя из некоторых предположений, путем простой подстановки эквивалентных символов. Наиболее важные должны касаться таких понятий, как причина, следствие, изменение, действие, время, причем я нахожу, что истина далеко не совпадает с тем, что думают на этот счет. Ибо, хотя субстанция по праву могла бы именоваться физической, а нередко и моральной причиной того, что происходит с другой субстанцией, тем не менее в строго метафизическом смысле каждая субстанция (с божиего соизволения и содействия) является непосредственной и подлинной причиной того, что происходит в ней самой, и потому, строго говоря, ничего навязанного ей извне не существует. Можно даже сказать, что тело приходит в движение только под действием силы, заключенной в нем самом. Да и опыт подтверждает это: именно силой своей упругости тело, восстанавливаясь после сжатия, удаляется от другого тела. II хотя сила упругости происходит от движения некоей жидкости, жидкость эта, осуществляя свое действие, остается все-таки внутри тела и таким образом сообщает ему упругость. А еще из этого следует, что в каждой субстанции, если это истинная субстанция, а не просто машина или агрегат нескольких субстанций, имеется некое Я (quelque пюу), соответствующее тому, что в самих себе мы называем душой, что невозможно создать и невозможно разрушить и что зачинается лишь в акте творения. И если животные не являются простыми машинами, то следует полагать, что их появление на свет, как и их кажущаяся погибель, на самом деле суть всего лишь простые превращения одного и того же животного, которое оказывается то более, то менее видимым. Такого мнения придерживался еще автор книги «De diaeta», Приписываемой Гиппократу.

==279

Тем не менее я полагаю, что духи, подобные нашему, сотворены во времени и не претерпевают этих преображений после смерти, ибо они связаны совершенно особым образом с верховным существом в должны сохранять эту связь, поскольку Бог является для них не только причиной, но и господином: этому учат нас и религия, и простая логика. Если бы тела были обыкновенными машинами и в теле не было бы ничего, кроме протяженности и материи, то как легко доказать, все тела были бы лишь феноменами; это, как мне кажется, прекрасно понимал Платон. На мой взгляд, нечто подтверждающее эту мысль имеется и у Вас, на с. 59 Вашего рассуждения о мнении св. Августина относительно академиков. Более того, я утверждаю, что пространство, форма и движенье заключают в себе нечто воображаемое и кажущееся, и хотя они воспринимаются более четко, нежели цвет и теплота, однако при более глубоком анализе, какой предлагаю я, выясняется, что эти понятия содержат и нечто неясное и оказываются такими же мнимыми, как чувственные качества или связные сны, если только не предположить, что кроме них существует некоторая субстанция суть которой состоит в чем-то другом. Ибо невозможно определить, какому предмету принадлежит движение, если рассматривать его само по себе, и по-моему, нетрудно доказать, что тело не имеет никакой точной формы. Нечто близкое к этому признавал и Платон, но он не сумел преодолеть сомнения. Ведь в его эпоху геометрия и математический анализ не получили еще достаточного развития. Аристотель также признавал необходимым полагать в телах нечто иное кроме протяженности, но, не зная тайны вечной длительности субстанций, допускал перерывы в смене поколений в прямом смысле слова и тем самым отрезал себе путь к уразумению этих идей. Пифагорейцы приблизились к истине в своем учении о метемпсихозе, но и они не догадывались о превращениях одного и того же животного, а считали или по крайней мере подозревали, что душа одного животного переходит в другое; однако сказать так — значит ничего не сказать. Впрочем, подобные взгляды далеко не являются общедоступными, и широкая публика едва ли способна понять их без предварительной подготовки.

Г-н Чирнгауз некогда был более картезианцем, нежели теперь; освободиться от заблуждений помог ему отчасти я. Я доказал ему, что рассуждать о чем-либо можно лишь

К оглавлению

==280

после того, как мы убедились, что понятие, лежащее в основе рассуждений, возможно, — обстоятельство, которое г-н Декарт не учел. Вот почему понятие, которое на первый взгляд кажется ясным и отчетливым, в действительности может оказаться иллюзорным. Вместе с тем не следует представлять себе дело так, будто мы всегда можем довести анализ до конца, т. е. до последних возможных понятий. Да это и не обязательно для науки, хотя придало бы ей полную завершенность. Впрочем, в книге г-на Чирнгауза немало хороших мыслей ²⁹. Его предложение рассматривать фокусы как линии, а не как точки удачно; но некоторые частные выводы и следствия представляются мне слишком поспешными. Например, он считает, что можно легко определить число всех кривых любой степени, я же знаю, что это совсем не так просто. Я хотел бы точно знать, намерен ли он публиковать свой труд, чтобы успеть вовремя помочь ему исправить ошибки. Однако все это ничуть не уменьшает моего восхищения его умом.

Что касается законов движения» то законы статики, разумеется, сильно отличаются от законов толчка, однако у них есть и кое-что общее, а именно равенство причины и следствия. Именно поэтому я могу дать определение, одинаково годное для тех и других. Бывают случаи, когда законы г-на Декарта не совпадают с данными опыта. Я указал истинную причину этого: она состоит в том, что Декарт неверно истолковал понятие силы. То, что Вы говорите о маятнике, который встречается с другим, покоящимся маятником и увлекает его в совместное движение, на мой взгляд, мне нисколько не противоречит. Два тела, столкнувшись, никогда не смогли бы совершать совместное согласованное движение, если бы некоторая часть силы не была погашена вследствие их податливости, т. е. если бы она не передалась их частицам. Эта часть силы, в данном случае теряемая, и есть сила удара. Совершенно очевидно, что опора безмена, на котором уравновешены 1 фунт и 20 фунтов, испытывает тяжесть веса ^в 21 фунт, так как именно в этой точке находится их общий центр тяжести. То же относится и к равновесию жидкостей. Я вспоминаю любопытный эксперимент, который Вы демонстрировали в доме г-на Далансе в присутствии г-на де Мариотта и других. Нечто подобное сообщалось и в голландском журнале ^э0. Впрочем, достаточно усвоить принцип, чтобы разобраться во всех этих вещах.

==281

Г-н де Мариотт и некоторые другие показали, что правила г-на Декарта, относящиеся к движению, совершенно расходятся с опытом, но не объяснили истинной причины этого расхождения. При этом г-н де Мариотт основывается главным образом на началах опыта, правильность которых я могу доказать, исходя из моей обшей аксиомы, от которой, по моему мнению, зависит вся механика. Сформулировать правила сложения движения, на которые обычно ссылаются, когда заходит речь о подобных предметах, гораздо труднее, чем думают многие.

Р. S. Наш друг ³¹ весьма признателен Вам за добрую услугу, но, кажется, иностранцев считают нежелательными. Хотелось бы выяснить это, и в том случае (a все же вероятно), если это было бы сочтено полезным. лучшим способом помочь нашему другу было бы привлечь его к участию в переписке, с тем чтобы дать ему возможность сообщать не только о некоторых любопытных открытиях и выводах, к которым он приходит время от времени, но в особенности о тех наблюдениях, которые он сделал за последние годы, а также обо всем, что он постоянно узнает во время своих поездок и изысканий относительно рудников и минералов; ибо растениями и животными занимаются многие, минералы же до сего времени совершенно не исследованы. В этой области как ему кажется, он располагает важными открытиями и может с очевидностью доказать, что Агрикола и прочие, кто писал о происхождении этих вещей, были весьма далеки от истины; многие представления на этот счет, излагаемые в книгах и сложившиеся у людей под влиянием этих книг, мало обоснованы. Наш друг мог бы даже время от времени лично посещать Академию, выступать с докладами и получать указания к продолжению исследований, для которых Германия и соседние страны, а в особенности наше государство, предоставляют наилучшие условия, тогда как во Франции, Испании и Италии горнорудное дело развито меньше. Множество любопытных толпится в кабинетах, где выставлены минералы, а между тем эти коллекции служат скорее утехой для глаз, нежели наставлением для ума, поскольку отсутствуют точные наблюдения над местами зарождения минералов и всеми сопутствующими обстоятельствами. Ибо если злак или животное представляют собой нечто цельное и закопченное, то минералы — это обломки целого, и изучать их можно только в связи с этим целым. Кроме того, наш

==282

друг затратил средства на изготовление целого ряда любопытных моделей инструментов, машин и сооружений, которые успешно используются в горном деле, ибо до сих пор нигде еще нет точного описания, каким образом работают эти устройства, а между тем мы знаем сейчас немало такого, что было вовсе неведомо и Агриколе, и Эркеру, и всем прочим .

Если Вы увидите, сударь, что это предложение, по-видимому вполне основательное, никого не соблазняет, что это будет означать, что все лестные слова, которые Вам говорили [по моему адресу], суть не более чем комплименты, либо придется думать, что вопреки доброжелательству, на которое я рассчитываю, надежды на успех нет. Тем не менее умоляю Вас, сударь, действуйте так, чтобы наши усилия не пропали даром и нам не пришлось в этом раскаиваться.

ЛЕЙБНИЦ —ФУШЕ ^м

Вместе с письмом г-на Тесвено я получил д Ваше. Весьма признателен Вам за этот знак внимания. Я ответил г-ну Катлану в «Новостях литературной республики» в начале этого года ³*, а так как попутно я коснулся поправок, которые преподобный отец Мальбранш пожелал внести в законы движения г-на Декарта, отец Мальбранш в свою очередь ответил мне. Он признал отчасти мою правоту, присовокупив, однако, нечто такое, что не соответствует моим принципам, и потому я направил копию моего ответа на голландской бумаге в вышеупомянутые «Новости» для опубликования. Надеюсь, что буду иметь удовольствие познакомить Вас с моими соображениями об этих и других предметах, а также выслушать Ваще мнение на сей счет. Я познакомился с книгой Августена Стоика из Губбио «О вечной философии» (De perenni philosophia). Его намерение состоит главным образом в том, чтобы приспособить учения древних к христианству. Мысль прекрасная, но следовало бы представить философские идеи в их собственном свете. Мне кажется, я обнаружил у Левкиппа нечто близкое к вихрям г-на Декарта: Левкипп обозначает это словом δίνη (vortex). Кроме того, я нашел у древних то самое сравнение с тростью, которым г-н Декарт пользуется для объяснения зрения ³⁶. Еще скажу Вам, что у древних имеется некий геометрический анализ, совершенно непохожий на алгебру ³⁰; ни г-н Де-

==283

карт, ни другие известные мне люди не имеют о нем ни малейшего представления. Однако, чтобы восстановить его, над ним нужно еще хорошенько поразмышлять. Когда-нибудь я познакомлю с ним публику. Этот анализ имеет совершенно иное применение, чем алгебра, и, уступая ей кое в чем, в иных отношениях превосходит ее.

ЛЕЙБНИЦ — ФУШЕ

Почти весь этот год я провел в путешествиях, предпринятых мною ради исторических изысканий по повелению Его Высочества герцога Ганноверского ⁸⁸. Я побывал в Гессене, во Франконии, в Швабии и Баварии, а затем направился в Венецию, чтобы воспользоваться богатствами императорской библиотеки, где, как я убедился, хранится много ценных рукописей по истории Германии. Конечно, я предпочел бы вначале посетить Голландию и Францию, а на обратном пути, через Страсбург, побывать в Швабии, Австрии, Чехии и Саксонии, но вынужден был следовать полученным мною инструкциям.

Все же я стремлюсь всем сердцем к поездке во Францию, в надежде повидать Вас, сударь, и других моих знаменитых друзей, совершивших немало открытий за время нашей разлуки. Я тоже успел открыть много нового. Особенно же мечтаю я повидаться с нашим несравненным г-ном Тевено, которому я многим обязан. И если Богу будет угодно, я непременно совершу это путешествие ради своего удовольствия, равно как и для усовершенствования в науках. Да и друзьям я смогу сообщить кое-что, чего не знал прежде, когда бывал во Франции. Между прочим, у меня есть несколько важных соображений относительно системы вселенной; так, например, я нашел, что если предположить, что все концентрические круговые движения, совершаемые вокруг Солнца эфиром, происходят с одинаковой силой, а силы вращения всех планет также равны между собой, то получится точно такая планетная система, какая существует в действительности, т. е. система эллипсов с Солнцем в качестве фокуса и со всеми ее остальными особенностями. Кое-что на эту тему я уже сообщил моим друзьям, с тем чтобы они опубликовали мои данные в Лейпциге ³⁹.

Судя по «Новостям литературной республики», которые я получил, г-н аббат Катлан не отважился взяться за решение задачи, которая была предложена мною ,

==284

чтобы положить конец нашим бесполезным словопрениям, Не дав себе труда вникнуть в мои аргументы, он не только не понял их (в чем сам убедился), но и приписал мне нелепые взгляды, доказывая правильность положений, против которых я и не думал возражать. Однако за эту задачу взялся сам г-н Гюйгенс и предложил решение, полностью совпадающее с моим. Задача эта следующая: найти линию, по которой тело, обладающее некоторым весом, равномерно опускаясь, приближается с постоянной скоростью к горизонту. Эта линия должна быть кривой, ибо в случае прямой линии скорость опускания будет равна квадрату времени, а требуется найти линию спуска со скоростью, пропорциональной просто времени. Спрашивается, что это за кривая.

Преподобный о. Мальбранш ответил в «Новостях литературной республики» на возражение, которое я сделал ему мимоходом во время моего спора с г-ном Катланом. Он признал, что допустил ошибку в законах движения, сформулированных в его труде, но сопроводил это такими оговорками, которые противоречат принципам, выдвинутым мною; поэтому я в своем ответе был вынужден ясно дать понять,; в чем именно заблуждаются он и г-н Декарт. Я разъяснил им одно очень красивое общее правило, которое позволяет проверить правильность любой физической или математической гипотезы. Если бы оно было известно г-ну Декарту, он, пожалуй, поостерегся бы преподносить нам законы движения, столь явно противоречащие гармонии вещей. Не знаю, воспользуется ли этим правилом преп. о. Мальбранш в новом издании своего труда «Разыскания истины». Нередко говорят о любви к истине, заявляют, что стремятся только к просвещению, а между тем незаметно для самих говорящих самые добрые намерения портит тщеславие.

Если Вам угодно будет, сударь, осчастливить меня ответом, благоволите направить его господину Финдкел РУ, который перешлет Вам это письмо и укажет свой адрес; если же он его не укажет, просьба направить Ваш ответ г-ну Гейсу - младшему, с тем чтобы тот препроводил Ваше письмо Его Высочеству монсеньёру князю Эрнсту Гессен-Рейнфельденскому со следующей пометкой: «Для г-на Лейбница, Рейнфельден, в доме Его Высочества монсеньёра князя Эрнста Гессенского». Князь знает мой адрес и милостиво согласился принимать мою корреспонденцию.

==285

ЛЕЙБНИЦ -ФУШЕ

Январь 1692 г.

Благодарю Вас, сударь, и за Ваше письмо, и за Ваш подарок. С удовольствием прочел Ваши замечания об академиках. Я согласен с Вами, что было бы хорошо подыскать доказательства для всех истин, которые доказуемы. Разумеется, в этом нет никакой спешной необходимости и незачем сидеть и ждать, когда будут доказаны все положения вплоть до исходных. Ибо если геометрам вздумалось бы искать решения задач и доказательства теорем до тех пор, пока они не смогли бы доказать все cison аксиомы и посылки, или постулаты, они совершили Гы ошибку, лишив геометрию всех тех преимуществ, которой она нам предоставляет. И все-таки хорошо, что есть умы, которые стремятся завершить недоделки, остающиеся на пути научного прогресса. Если взглянуть с этой точки зрения на Ваши рассуждения о пользе сомнения, то они покажутся чрезвычайно разумными. Однако Вам следовало бы четко разъяснить, в чем именно состоит Ваша цель, иначе те, кто не поймет смысла Ваших возражений, вообразят, будто Академия ⁴³ противится прогрессу наук. Я знаю по опыту, сколь важно доказательство аксиом для усовершенствования того, что я называю настоящим анализом, и могу лишь удивляться, почему никто не уделяет этому достаточно внимания, не исключая самого г-на Декарта, который возродил скептицизм древних, научив нас ничего не принимать на веру без доказательства. Уж ему-то, казалось бы, следовало позаботиться о доказательстве аксиом, а он вместо этого бросился очертя голову рассуждать на иные темы, куда менее основательные, но зато такие, которые обещают успех и то, что называется aura popularis ⁴⁴. He следует пренебрегать доводами, которые выдвигал против догматиков Секст Эмпирик, ибо именно эти доводы заставили догматиков заново пересмотреть исходные принципы. В бытность мою в Париже [ высмеивали г-на Роберваля за то, что он захотел доказать некоторые аксиомы Евклида. Но я над ним не смеялся: известно, что над этой задачей задумывались еще Прокл и Аполлоний. Те, кто любит углубляться в детали научных знаний, пренебрегают абстракциями и обобщениями; те же, кто углубляет основы науки редко вдаются в подробности. Что до меня, то я равно дорожу и тем и другим, ибо я убедился, что анализ общих

Blog

Готфрид вильгельм лейбниц сочинения в четырех томах том 3

Содержание