В. Я. Мельников известен и как весьма неординарный поэт, драматург
| Вид материала | Документы |
- Подлинный талант часто бывает многогранен, 24.77kb.
- Хрестоматия по античной литературе. В 2 томах, 469.79kb.
- Александр Петрович Сумароков (1717-1777) русский поэт, писатель и драматург XVIII, 25.95kb.
- В. С. Избранная проза / Виктор Мельников. М.:[б и.], 2003. 431 с.: портр. Мельников,, 92.15kb.
- «поздравительные оды», 39.75kb.
- Вступление Глава I, 238.59kb.
- Михаил Юрьевич Лермонтов (3 (15) октября 1814(18141015), Москва 15 (27) июля 1841,, 264.56kb.
- Блок Александр Александрович (1880 1921), поэт, драматург, эссеист, 18.38kb.
- Майков Василий Иванович, 34.02kb.
- Иосиф Александрович Бродский (1940-1996), 47.42kb.
© Мельников В.Я., 2008. Все права защищены
Произведение публикуется с письменного разрешения автора
Не допускается тиражирование, воспроизведение текста или его фрагментов с целью коммерческого использования
Валентин Мельников
ЗНАК СКОРПИОНА
(собр. соч. в двух томах)
Русский писатель В.Я.Мельников, к сожалению, не известен российскому читеталею, но в Кыргызстане его знают как автора высокохудожественных повестей и рассказов. В.Я.Мельникова отличают свое далеко не общее видение действительности, свой стиль и выбор средств словесной выразительности.
В романе «Приключения европецца» автор прглашает читателя взглянуть на постсоветскую Центральную Азию глазами размышляющего о смысле жизни гражданина Германии Кайо Оберкота. Знакомство героя романа с маленькой страной окрашено добрым юмором, свежестью и необычностью восприятия и людей, и происходящих событий, и прекрасной горной природы.
Юмор пронизывает и повевсти «Новые мытари» (гримасы «дикого» рынка), «Обжоровские дворяне» (действие разворачивается в захолустном поселке Зауралья).
Несомненной удачей автора является повесть «В логове снежного барса» - подлинная история добровольного присоединения кыргызсих земель к России и переселения русских крестьян в далекие края, ставшие им второй родиной. Главная пружина действия повести – крепкая мужская дружба двух известных в народе охотников – сына русского переселенца Ивана Шубарина и кыргыза, росшего сиротой, Жанторо – мергенчи, а затем их потомков, наших современников.
В.Я.Мельников известен и как весьма неординарный поэт, драматург.
Произведения, вошедшие с данное собрание сочинений, частично издавались ранее – см.: Мельников В.Я. Сочинения. – Б.: Просвещение, 2003. – 598 с.
ББК 84 Р7-4
УДК 82/821
М-48
ISBN 9967-02-296-5
М 4702010202-03
Том I
ПРОЗА
Немного о себе
Есть люди, о которых говорят, что родились под счастливой звездой. Я родился под созвездием Cкорпиона. Материальными благами это звездное совпадение меня не осчастливило, зато если верить астрологам, я должен быть причислен к категории людей страстных, энергичных, увлекающихся романтикой, склонных к творчеству. Кое-что из этого прекрасного набора я в себе действительно замечаю. Например, склонность к творчеству. Литературные способности стали обнаруживаться во мне уже со школьной скамьи. Был такой случай. Я учился в средней школе в шахтерском городке Копейcке. Однажды учительница химии поручила всему классу написать сочинение о каменном угле, точнее о его природном происхождении, полезных свойствах и применении в народном хозяйстве. Химию я не любил, но темой сочинения увлекся. Прочитал несколько научно-популярных книжек и в два присеста кончил дело. «Химичка» весьма похвально отозвалась о моей работе, более того, предложила прочитать ее в авторском исполнении перед всеми старшеклассниками. Я испуганно стал отказываться, но получил категорическое разъяснение, что таково решение самого директора школы.
Когда я – худой, длинный, неловкий, обреченно, как на эшафот, взошел на сцену школьного актового зала – под взглядами уймы озорных сверстников, то так оробел и растерялся, что вместо выразительного чтения начал бубнить себе под нос. В зале послышались смешки. Директор остановил чтение и велел начать сначала, произносить слова громко и внятно. Через несколько минут в зале стало тише – меня слушали и улыбались, когда я ухитрялся с юмором излагать серьезные вещи. По окончании чтения прозвучали аплодисменты и мне торжественно вручили книгу о каменном угле с дарственной надписью от имени администрации школы.
Через два года литературные способности снова дали о себе знать. Мое сочинение на вступительном экзамене в университет оказалось лучшим, и экзаменаторы по географии и немецкому языку, несмотря на некоторые пробелы в знаниях, отнеслись ко мне либерально, благодаря чему я с наивысшей суммой баллов преодолел жестокий конкурс и был принят на филологический факультет Киргизского государственного университета.
Окончив его, пробовал себя в журналистике. Но по-настоящему «расписался» уже в далеко не молодом возрасте – когда ушел в отставку с ответственной офицерской должности и заимел больше свободного времени.
Книга «Знак Скорпиона» - итог моих наблюдений и размышлений о пережитом. В чем я абсолютно уверен, так в том, что нигде не погрешил против жизни с ее светлыми и трагическими сторонами. А что касается художественной выразительности и других качеств – судить читателю. Смею надеяться, что мнение его будет непредвзятым и добрым. Но чтобы иметь мнение о книге – надо по крайней мере прочитать ее.
С уважением – автор
ПРИКЛЮЧЕНИЯ ЕВРОПЕЙЦА
(Вполне правдивая история)
Роман
Часть первая
Кайо и Марта Оберкот, пережив за двадцать пять лет супружества и любовь, и ссоры, и рождение детей, пришли, наконец, к тем ровным отношениям, когда привычки устоявшегося быта становятся частью образа жизни и главной силой, скрепляющей семейные узы. Утратив прежнюю пылкость любви, супруги тем не менее не перестали испытывать потребность друг в друге. Только теперь она проявлялась лишь в общих заботах о детях, семейном бюджете и устройстве быта. Фрау Марте всего этого вполне хватало, и она в последние годы не испытывала особого беспокойства по поводу охлаждения мужа к ней как к женщине.
Марта была домоседка, ее интерес к окружающему миру редко распространялся дальше города, в котором она родилась и жила всю свою жизнь. Налаженное домашнее хозяйство в уютном особняке на тихой городской окраине оставляло достаточно времени на посещение модных магазинов, портнихи, дамского салона и сидение у телевизора за просмотром душещипательных любовных сериалов. Марта ревниво относилась к услугам ресторанов и старалась, чтобы муж ел дома. Она умела хорошо готовить и любила баловать его и детей своими вкусными блюдами, которые в старые добрые времена почтенные бюргеры поэтически называли Himmelspeise.1
При сходстве некоторых привычек и вкусов Кайо в остальном был полной противоположностью Марты. Он служил директором по маркетингу в крупной строительно-ремонтной фирме, довольно много времени находился в командировках, имел обширные деловые связи в стране и за границей, увлекался игрой в теннис и предпочитал проводить уик-энды с друзьями и партнерами по работе (так он объяснял Марте свои отлучки). Как и многие деловые люди его круга, Кайо ездил в дорогом «Мерседесе», носил костюмы, рубашки и синие шелковые галстуки, которые заказывал в отделении ручного пошива фирмы «Ланвен», что на пятом этаже бутика по улице Фобу в Париже. Модная одежда от «Ланвена» была некоей отличительной принадлежностью к преуспевающим деловым людям, и Оберкот не упускал случая пополнить ею свой гардероб. Примеряя новую пару, он каждый раз с долей здорового самолюбования осматривал себя в зеркале и находил, что годы пока щадят его. Живой, чуть ироничный прищур глаз, свежая кожа лица, подтянутая фигура подчеркивали его моложавость. Впечатление мужской привлекательности не портили ни седина, ни морщинки у глаз, ни намечающаяся дряблость шеи под подбородком.
Он нравился женщинам и отвечал взаимностью. Но в большинстве случаев увлечения были недолгими. Исключением был лишь роман с тридцатилетней Лизой Дош, рекламным агентом в фирме, где он работал. Все началось с того, что она явилась к нему с претензией по оформлению сделки с одной зарубежной компанией. Ознакомившись с бумагами, он увидел, что допустил неприятную оплошность. Лиза с дружеским участием похлопала его по плечу и любезно пообещала помочь в исправлении ошибки. И действительно, все обошлось.
- За мной долг, - сказал он, зайдя к ней в отдел. – Как насчет того, чтобы сегодня поужинать вместе?
Она не стала ломаться. Кайо отвез ее в загородный ресторанчик, где они очень мило провели время. Лиза держалась непринужденно и весело щебетала весь вечер. В приятном возбуждении от двух бокалов шампанского и близости ее молодого упругого тела, он долго кружил с ней в медленном танце под тихую музыку.
На обратном пути они заехали в мотель и взяли номер на двоих.
После того вечера было еще несколько ужинов в ресторане с любовным продолжением в мотеле. Потом Кайо купил спальный автоприцеп со всеми удобствами, который стал местом их тайных свиданий в уик-энды. Лиза была темпераментной любовницей и хотела такой же отдачи от него. Он вовсю старался не разочаровать ее. Их связь продолжалась больше года. Но в конце концов встречи с Лизой стали тяготить Кайо, и чем дальше, тем больше. Он начал замечать, что не испытывает былого волнующего предвкушения от них. Однообразие их отношений, настойчивое желание Лизхен выжать из него все, что ей хочется, вызывали у него нарастающее раздражение, которое еще больше усилилось, когда он узнал, что его пассия – ярая феминистка и участвует в некоей женской организации, борющейся за право женщин на оргазм. К шумным выходкам этих малахольных сучек Кайо поначалу относился с веселым любопытством, но потом их вакханалии стали претить ему своим бесстыдством и надуманностью.
Кайо решил порвать с ней. Жемчужное ожерелье, которое он подарил Лизе при расставании, смягчило удар, и все кончилось без слез и скандала.
К тому времени подвернулась длительная командировка в Бразилию. В первую неделю пребывания в Рио-де-Жанейро Кайо с головой ушел в работу и не оставлял времени для развлечений. Но фривольность местных красоток, минимум одежды на бедрах, чувственная лихорадка солнечных пляжей Копакабаны будоражили и неудержимо отвлекали от серьезных дел. В конце концов Кайо пришел к мысли, что воздержание – это выдумка попов и начал наводить справки по части развлечений.
- О, это совсем не проблема, - весело осклабившись, ответил на его осторожный вопрос местный партнер по торговым делам. – Рио райский остров любви, куда более дешевый и безопасный, чем, допустим, Манила или Гонконг.
Со слов любезного знатока амурных дел выходило, что единственное, чего нужно здесь опасаться, это фавелы и места сборищ геев. В остальном же все о'кей. Можно, например, по газетному объявлению посетить вполне респектабельный массажный кабинет или баню, где за дополнительную плату получить интимные услуги. А можно прогуляться по набережной, посидеть в ресторане, потанцевать в дискотеке и там подцепить на свой вкус девушку, готовую после ужина вдвоем продолжить знакомство в чистенькой гостиничке, каких множество в Рио. Самое интересное, что большинство девушек не проститутки в обычном понимании этого слова, а подрабатывающие совмещением приятного с полезным студентки, работницы фабрик, секретарши из офисов, уборщицы и представительницы других малооплачиваемых профессий. Такой приработок здесь не считается чем-то зазорным, во всяком случае не подвергается публичному порицанию. Но если захочется чего-нибудь особенного, то, пожалуйста, к вашим услугам фешенебельные бары с дорогими путанами и стриптиз-шоу.
Советы бывалого человека весьма пригодились. Кайо испробовал и первое, и второе, и третье и нашел, что бордели Гамбурга с их холодной мишурой, расчетливой, а иногда и с криминальной коммерцией во многом уступают домашнему, милому, ненавязчивому бразильскому сервису с его неиспорченными, деревенски простодушными служительницами, добрый покладистый нрав которых приводит в восторг даже видавших виды клиентов.
Из командировки в Бразилию господин Оберкот вернулся загоревшим, посвежевшим и в приподнятом настроении.
Но жизнь устроена так, что за светлой полосой нежданно приходит черная. Однажды в зимний день его машину занесло на мокром автобане. Перевернувшись несколько раз, она ударилась о железобетонный столб. К счастью, Кайо остался жив, но получил тяжелые ушибы. В больнице, куда его сразу же положили, впервые появился избыток свободного времени, который не могли исчерпать ни телевизор, ни беллетристика, ни посещения жены, детей и сослуживцев. Эта пустота стала заполняться размышлениями обо всем, что дала ему жизнь.
Раньше он не любил вспоминать о своем голодном послевоенном детстве. Дымка лет так и не размыла отвратительный оскал витавшей тогда над Германией смерти, разрухи, бедствий, но сейчас Кайо с пронзающей душу грустью видел словно воочию усталые лица матери, изо дня в день решавшей головоломку, чем накормить семью, безработного отца, потерявшего ногу в окружении под Сталинградом. Бедные старики рано ушли из жизни, так и не выбившись из нужды.
Да, его жизнь с тех пор сильно изменилась. Но доволен ли ею он? Трудно сказать… Он много работал и многого добился, это правда. Сейчас может позволить себе все, о чем когда-то мог только мечтать. Отчего же порой ему бывает так тоскливо и одиноко? Не от мыслей ли о том, что в нашем бренном мире все быстро уходит в небытие? И каждый прожитый год ведет неумолимый отсчет тому, что укладывается в слово «поздно»? Как же до обидного мало живет человек! А ведь природой нам отпущен куда более долгий век. Недожитые годы, думал он, крадет наша оторванность от природных корней, наша жадность к потреблению все новых и новых благ. Самонадеянное насилие над природой отторгает человека от нее, оборачивается кошмарным загрязнением почвы, атмосферы, океанов и морей, оскудением ресурсов, катастрофическим изменением климата и другими страшными бедствиями. Надо пока не поздно остановить это безумие.
Придя к такому отнюдь не новому открытию, Кайо обратил свои мысли к Богу. Он не хотел доверять расхожим, обывательским мнениям о нем и засел за первоисточники. Одолел отдельные места из Библии, послания апостолов, несколько духовных и исторических трактатов. Под влиянием прочитанного его сначала неясные рассуждения постепенно обретали логическую стройность и цельность. Он все больше утверждался в мысли, что ничто в мире не происходит изолированно, все взаимосвязано. Живущие ныне люди, их близкие и далекие предки, каждый в отдельности и все вместе – общий материал земного мироздания, растущего и совершенствующегося из века в век. Но как бы ни были мы разумны, думал Кайо, какие бы чудесные открытия ни сделали, что бы ни изобрели, нам не дано повторить свершение Творца, ибо помыслы наши направлены не вовне, а внутрь себя, они эгоистичны, а потому греховны и разрушительны. Мы частица природы, мы можем постепенно познавать ее, но никогда не встанем над ней. Стремление к безграничному возвышению и самоутверждению, не желающему ничего знать над собой, ведет к отрицанию ценности других человеческих личностей и в конечном счете к деградации собственной личности. И не в этом ли противоестественном стремлении – корень всех преступлений человеческих?
Чтобы пройти свой путь очищения, каждому надо понять, что же такое грех. Это важно потому, что он многолик, множествен как клубок извивающихся ядовитых змей на зловещей голове Горгоны. Но главная суть его, по-видимому, проявляется тогда, когда мы преступаем Закон Божий, совершая насилие над всем, что кажется нам подвластным. Чтобы разобраться во всем этом, одного покаяния мало – надо проникнуть во всю историю человечества, в начало начал ее и в истоки религии, ибо и история, и религия связаны между собой гораздо теснее, чем может показаться на первый взгляд.
После выписки из больницы Кайо завел философский дневник, который по его замыслу должен был стать основой будущей книги. Через несколько месяцев под его пером появилось нечто вроде пролога к ней. Вот что он написал, смешав факты истории с мифами Ветхого завета.
Наскучил Богу древний хаос и решил он сотворить мир. Сначала создал небо и землю. Но были безвидны и пусты они, и Дух Божий в одиночестве носился над ними. И тогда сказал Господь: да будет свет. И стал свет и отделил его Создатель от тьмы и назвал свет днем, а тьму ночью. Во второй день создал он твердь небесную и сушу земную; в третий – растительность; в четвертый – светила небесные и два из них сделал главными: большое для управления днем, меньшее – для управления ночью. В пятый день населил Бог живыми существами воды, а небо птицами. Шестой же день приберег особо – сотворил человека по образу и подобию своему и попутно оживил пространство на суше скотом, зверями и пресмыкающимися.
Завершив свою многотрудную работу, Создатель отдал седьмой день отдыху, благословил и освятил его. Огляделся на досуге Господь по сторонам и увидел, что сотворенный им мир хорош и свят. И на радостях назначил человека владыкой над всею землею и населившими сушу, воду и небо живыми существами.
Заботясь о благе человека, насадил Господь райский сад в Эдеме, что на востоке, и поместил там человека, чтобы возделывал и хранил то, что давало хорошую пищу и приятное отдохновение. Но при этом заповедал Бог человеку: «От всякого дерева в саду ты будешь есть, а от дерева познания добра и зла не ешь… ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертию умрешь».
Но вот однажды заметил Господь, что живую душу его любимого питомца смущает одиночество. И сказал он: «Нехорошо человеку быть одному; сотворю ему помощника, соответственно ему». Навел Господь крепкий сон на человека, и когда тот уснул, взял одно из ребер его, закрыл рану плотью, а из ребра создал жену и привел ее к человеку. И прилепился он к жене своей и стала одна плоть. Так появилась супружеская чета: Адам и Ева. Были они наги и не стыдились этого.
В ту пору райский сад по доброте Вседержителя не охранялся и в него проник змей, который был хитрее всех зверей, созданных Богом. Тая коварный умысел, спросил змей у жены Адама: «Подлинно ли заповедал Бог не есть ни от какого дерева в раю?». Ева ответила, что есть можно все, кроме плодов с дерева познания добра и зла, ибо нарушивший Божий запрет тотчас же умрет. И тогда змей выложил свой главный козырь. «Нет, никто не умрет, - возразил он, - Бог запретил есть плоды с того дерева, ибо знает, что в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете как боги, знающие добро и зло».
И в самом деле, увидела Ева, что плоды хороши для пищи, приятны для глаз и вожделенны. Поверила она искусителю, сорвала несколько плодов, съела сама и дала Адаму. И открылись глаза у обоих, и увидели они, что наги. Позвал как обычно Господь Адама к себе, но тот не идет, пытаясь скрыться. «Где же ты, - спросил его Бог, - разве не слышишь голос мой?»
«Слышу, - ответил Адам, - но я убоялся придти к тебе, потому что наг».
«Кто же сказал тебе, что ты наг? – спросил Господь. – А не ел ли ты от дерева, с которого я запретил тебе есть?»
Предстали оба для ответа перед Богом. Адам простодушно сознался, что принял плод из рук Евы, а та свалила вину на змея-искусителя. Рассудил Господь это дело по справедливости и воздал каждому по грехам. Отныне женщина, сказал он, будет в болезни рожать детей и терпеть господство мужа над собой, мужчине же придется в поте лица добывать хлеб насущный. А змей во веки веков будет обречен ползать на чреве своем и есть прах.
Порешив так, изгнал Бог грешников из рая, а у врат его поставил для охраны херувима.
С этого и началось грехопадение человеческое. От прародителей своих унаследовали люди кощунственное желание покорить весь мир и властвовать над ним. Не знал Господь, как дорого обойдется возвышение человека, как не единожды будет обманут он в своих лучших родительских чувствах и наживет большие неприятности от бунтов против Божьих устоев. Наказание Божье не достигло цели. Люди продолжали умножать грехи свои. Сын Евы Каин злодейски убил брата Авеля, но Ева родила еще одного сына. Потомки их расселились по всему миру, наполнили его злом и такой похотью, что даже сыны Божьи поддались искушению. Увидев, как прекрасны и соблазнительны дочери человеческие, они стали тайком сожительствовать с ними и наплодили полубогов. Проведав о непотребном разбавлении Божьей породы, Господь пришел во гнев. Не хватало еще, чтоб полукровки хозяйничали в Божьих чертогах! И в гневе своем впервые раскаялся Господь в том, что создал человека и решил истребить все живущее на земле. И наслал всемирный потоп. Однако среди грешников один оказался праведным перед очами Бога. Звали его Ной. Господь проявил слабость к этому человеку и приказал ему построить ковчег, в который посадить семью и по паре всяких животных. Как только все было готово, отворились источники бездны и окна небесные, и вода покрыла даже самые высокие горы, уничтожив все живое на земле. Когда по прошествии многих дней Бог приступил к осушению земли, ковчег прибился к горе Арарат. Чтобы узнать ближайшие пределы суши, Ной выпустил ворона, потом голубя. Но птицы скоро вернулись назад. Через семь дней еще раз взмыл голубь. Он вернулся с листом маслины в клюве. Через некоторое время Ной снова пустил голубя, но тот не вернулся. Так Ной узнал, что земля просохла от воды. Покинув ковчег, он прежде всего принес жертву Богу. Обоняв благоухание жертвы, Господь пришел в приятное расположение духа и возрадовался, что не истребил под корень все человечество. Ведь что ни говори, а пусто в мире без людишек. Они хоть и шкодят без меры, но привык заботиться о них Создатель как о детях. И решил он отныне заключить некий союз с людьми. «Пусть же, - сказал Господь, - они живут собственной жизнью. Раз не удалось избавить человека от грехов, сделать его лучше, значит надо с этим смириться, ибо помышление сердца человеческого – это от юности его».
Так новый прагматичный порядок пришел на смену допотопному наивному «золотому веку».
Меж тем люди, возомнив себя всесильными, осмелились бросить новый, доселе невиданный вызов Богу. Местом их очередного греховного замысла стал город Вавилон, где при огромном стечении народа началось строительство высочайшей башни, с которой люди могли бы подглядывать в окна божьих чертогов, а при удобном случае и свергнуть Бога с престола, чтобы захватить власть над миром и самим стать богами. За этот смертный грех полагалось жестокое наказание, однако Господь, помня свой мирный завет, поступил мягко и весьма хитро. «Сойдем же, - сказал он своему окружению, - и смешаем там язык их». Доселе строители башни говорили на одном языке, теперь же речь их стала разной. Люди перестали понимать друг друга, рассеялись по всему миру, а ступенчатая, сужающаяся кверху Вавилонская башня осталась недостроенной.
Новое грехопадение людей удалось бескровно пресечь, но оно было настолько вопиющим, что Бог уже не видел выхода из создавшегося положения. Он изгнал прародителей человечества из рая, но те наплодили сонм греховных потомков; всемирный потоп уничтожил их, но Ною с семьей удалось спастись, и они продолжили род человеческий. Вавилонское столпотворение не оставило даже искры надежды на искупление и породило проблемы, сулящие ужасные потрясения. Ведь появление разных языков вело к нарастанию разногласий и вражды как внутри человеческих сообществ, так и между ними. Бог предвидел все это, но не в силах просветить людей, переломить их упрямство, отдал будущее человечества в его собственные руки. И если суждено ему погибнуть, то это случится от рук его.
А люди продолжали испытывать терпение Бога, но он теперь уже карал не человечество, а только отъявленных грешников, среди которых самая дурная слава шла о содомлянах. Господь послал трех ангелов, дабы разобраться на месте. Но даже ангелы едва не стали жертвами сексуальных притязаний обнаглевших содомлян, ломившихся в дом праведника Лота. И тогда Господь сжег очаги разврата – Содом и Гоморру. Все жители их погибли, спасся лишь со своей семьей заранее предупрежденный ангелами Лот. Убегая, жена Лота пренебрегла предостережением не смотреть назад и превратилась в соляной столб, каких до сих пор много в южной части Мертвого моря.
А спасшегося праведника Лота дочери напоили допьяна и по очереди переспали с ним в шатре. Обе забеременели и от них пошли две ветви многочисленного потомства.
В своих предприятиях вывести человечество к царству Божьему Господь своей главной опорой избрал иудейский народ.
Но многие евреи в гордыне своей исключительности не стали примером духовного совершенства, а напротив, без конца умножали пороки властолюбия, тирании, жестокости и скопидомства. Эти пороки проникали в сознание потомков, развращали и уводили людей от истинного пути.
Наделенные благодаря своему разуму огромным могуществом над окружающим миром, они то и дело впадали в соблазн подменить свои природные начала божественной способностью быть над всем, не понимая, что тем самым рвут свою естественную связь с природой и обрекают себя на гибель.
Однако опять-таки памятуя о младенчестве человечества, Господь все же не переставал питать надежду на то, что грехопадение сынов земных не приведет к полному и окончательному их разрыву с божественной первоосновой, что они еще смогут обрести себя в божественном мире. И Господь в бесконечной милости и мудрости своей снова протягивает руку помощи всем заблудшим. Это происходит на переломе двух эпох – уходящей ветхозаветной и идущему ей на смену Новому завету. Благая весть – Евангелие – исподволь подготовила мир к осознанию скорого явления богочеловека, который по замыслу Господа должен был на самом себе показать идеал единства человеческого и божественного, научить смертных людей, наделенных, однако, бессмертной душой, как жить в гармонии с Богом и природой и как по взаимной любви входить в живой совет с Богом.
В эпоху Ветхого завета жертвенность была одним из постулатов религии. При этом жертвователями во имя Бога всегда были люди. Теперь же роли поменялись – Господь решил сам принести в жертву своего сына Иисуса, чтобы подвигнуть всех малодушных на истинную любовь к ближнему, явить им живой образ великого бескорыстия, доброты и милосердия.
Явлению Иисуса Христа предшествовали действительные исторические события, которые происходили в то самое время, когда народ Палестины переживал жестокий гнет Римской империи. После разгрома Египта Юлием Цезарем Рим установил господство над всеми палестинскими землями. Ставленники империи-прокураторы, опираясь на поддержку местной палестинской знати и религиозной элиты, не стеснялись в средствах подавления недовольства, удушали народ все новыми поборами. Среди тех, кто перешел на сторону римлян, были первосвященник иудейский Гиркан II и его помощник Антипатр. В благодарность за это Юлий Цезарь назначил Гиркана этнархом Палестины, Антипатра – прокуратором Иудеи, а его сына Ирода – стратегом Галилеи. Через некоторое время Ирод, доказавший свою преданность Риму, с соизволения его сената был поставлен на царский престол в Иудее. За годы своего правления он разорил страну непосильными поборами и установил жестокую тиранию. Недаром имя Ирод стало синонимом изуверства и предательства. Доведенный до отчаяния народ Иудеи ненавидел своего правителя, роптал, неоднократно восставал и надеялся на чудесное избавление от насилия. Тогда-то и возникла вера в приход мессии и «исполнение времен» – создание счастливого царства Божьего.
Время шло, умер царь Ирод, на смену ему пришли к управлению государством его сыновья – Архелай, Филипп и Ирод Антипа. При них гнет Рима и царская тирания стали еще более жестокими.
Смутные времена всегда были хорошей почвой для лжепророков. При правлении римского прокуратора Куспия Фада некий Февда обманул своих сторонников, обещанием, что заставит реку Иордан расступиться и проведет людей посуху с тем, чтобы внезапно ударить в тыл римлян. Однако Фад опередил повстанцев, выслав навстречу им отряд всадников. В числе пленных был схвачен и сам Февда. Ему отсекли голову и выставили ее напоказ в Иерусалиме для устрашения непокорных.
Другой лжепророк еврей из Египта, имя которого кануло в лету, повел несколько тысяч своих сторонников к Масличной горе, чтобы оттуда начать штурм Иерусалима. Но римский прокуратор Феликс неожиданно напал на восставших, принудив оставшихся в живых спасаться бегством. Среди них оказался и сам незадачливый «мессия».
Известен и еще один печальный случай. Под влиянием лжепророчества сотни людей вышли в Иудейскую пустыню, надеясь обрести там счастливую жизнь. Римские легионеры захватили их и казнили лжепророка со всеми его последователями.
Несмотря на эти поражения, палестинцы не теряли веры в пришествие Спасителя и всячески старались ускорить его. В мае 66 года Иерусалим при поддержке всей Палестины восстал против Рима. Эта иудейская война длилась четыре года и закончилась поражением восставших от войск императора Веспасиана.
Спасаясь от римлян, палестинцы объединялись в мелкие общины, среди членов которых ходили слухи о том, что пришествие мессии (по-гречески Христоса) уже состоялось. Так появились первые христиане, распространившие свое вероучение сначала на иудейские диаспоры в Греции, Риме и в других странах, а затем и на многие иноязычные народы обширной Римской империи.
Благая весть о пришествии мессии победоносно завоевывала умы людей. Во тьме веков реальная история причудливо перемешивалась с евангельскими легендами. Одна из них – о рождении предтечи Спасителя. При правлении царя Ирода жила праведной жизнью пожилая чета - священник Захария и его бездетная жена Елисавета. Они свято чтили законы Моисеевы и обычаи евреев, соблюдали все ритуалы в честь праздников и с особым благоговением относились ко дню отдохновения – святой субботе и пасхе с праздником опресноков. В этот день в их доме, как и во всех домах евреев, после заклания пасхального тельца выставлялось обильное угощение с жареным мясом, вином и опресноками.
Супруги были в преклонном возрасте и давно смирились с тем, что останутся без потомства. Но в один прекрасный день Елисавете явился ангел Гавриил и принес весть о грядущем рождении у нее сына, который станет предтечей мессии.
Все исполнилось, как возвестил Гавриил. Сын Елисаветы и Захария, нареченный Иоанном, по достижении зрелости уединился в Иудейской пустыне, где носил одежду из грубой волосяной ткани, питался саранчой и диким медом. В тридцать лет Иоанн начал служение. Встречался с пахарями, скотоводами, рыбаками с Генисаретского озера, ремесленниками и призывал их к покаянию в ожидании скорого прихода мессии. Однажды среди последователей Иоанна, которых он крестил в Иордане, появился никому не известный совсем еще молодой человек. Он был худощав, строен станом, длинноволос и скромно одет, как и все в окружении пастыря. Если б не по возрасту пронзительный и в то же время добрый взгляд юноши, рассудительная речь и умение угадывать сокровенные мысли собеседника, никто бы не обратил на него особого внимания. Иоанн крестил молодого человека вместе с другими своими учениками и поначалу, казалось, ничем не выделял его от остальных.
Проповеди Учителя настолько увлекли паству, что многие стали думать, будто он и есть тот мессия, которого все так долго ждали. Узнав об этом, Иоанн во всеуслышанье отверг слухи о своем мессианском предназначении и назвал себя предтечей истинного мессии. «Сам же я, - сказал он, - не достоин даже развязать ремешок на сандалии месссии». Молвив так, Иоанн ко всеобщему удивлению указал на неизвестного юношу и торжественно добавил: «Вот агнец Божий, который берет на себя грех мира… И я видел и засвидетельствовал, что сей есть сын Божий».
Не все поверили ему тогда – таков уж разум человеческий. Но с тех пор к имени Иоанна навечно добавились два новых: «Предтеча» и «Креститель». Так состоялось открытие народу живого Иисуса Христа, рожденного в Вифлееме девой Марией.
В жизни Иоанна-Крестителя и Иисуса много общего. Оба посвятили себя служению во имя духовного исцеления человечества и приняли смерть от своих врагов. Однако Иоанн при всем своем величии был всего лишь смертным человеком, а Иисус Христос - сыном Бога. Потому-то трагическая смерть обоих имеет разный финал. Предательски отрубленную голову Иоанна, палач на блюде преподнес в подарок вздорной и мстительной царице Иродиаде, а тело казненного погребли его ученики.
Иисус Христос тоже пострадал от своих врагов. Верхушка иудейского духовенства и придворная знать настороженно отнеслись к его проповедям о милосердном и справедливом для всех царстве Божьем, усматривая в них угрозу своим привилегиям и канонам веры в исключительную богоизбранность иудейского народа. Они объявили молодого бедно одетого проповедника подстрекателем к государственному перевороту и стали распускать слухи, что тот вовсе не мессия, а обыкновенный мошенник, лжепророк и призывали народ побить его камнями. Но все их попытки опорочить Христа оказались тщетными, число его учеников и последователей быстро росло. И тогда церковные фарисеи и книжники обратились к колониальной римской власти. Их прошение к прокуратору Иудеи Понтию Пилату возымело действие. На Иисуса был объявлен розыск и вскоре по предательской указке его ученика Иуды, польстившегося на тридцать сребреников, он был задержан, доставлен на допрос к Понтию Пилату и приговорен к распятию на кресте.
В день казни огромная толпа запрудила смертный путь Иисуса Христа на Голгофу. Легионеры Понтия Пилата, нанося удары куда попало тупыми концами копий и щитами, оттеснили народ и плотно построились по обеим сторонам пробитого коридора. Толпа волновалась и шумела, скорбный плач и стенания одних смешивались с торжествующими, злорадными выкриками других, ставших еще более громкими, когда показалась процессия приговоренных к казни преступников, вместе с которыми вывели и Иисуса Христа. Он медленно всходил на подъем, стараясь не опускать голову, не прятать лицо от глаз людей, но привязанный к спине крест из подтесанных бревен тяжко пригибал его долу. Взор Иисуса был спокоен и прям, не блуждал по сторонам, но присутствующие по запекшимся от жажды губам, хриплому, прерывистому дыханию, бледному, измученному лицу видели, сколь велики его страдания.
А на вершине холма уже было подготовлено место для традиционной имперской казни. Привычные к убийству римские солдаты, насмешливо подшучивая над своими жертвами и пересмеиваясь меж собой, закрепили в земле основания крестов и, орудуя тяжелыми молотками, с грубой сноровкой вбили кованые утолщенные к шляпкам гвозди в запястья рук и голени ног корчившихся и кричащих от боли жертв. Только Иисус молчал, бессильно уронив голову на грудь. Кровь стекала из его ран, окрашивая основание креста и землю под поперечиной…
Иисус до конца испил чашу своих страданий. Но ему как сыну Божьему уготовано было воскресение из мертвых и вознесение на небо.
Никому из смертных не дано знать дня завершения своего земного пути. Иисус знал все наперед. Незадолго до казни, придя с тремя апостолами под сень олив Гефсиманского сада, он к удивлению сопровождавших его вдруг открыл им свою тоску и страх перед предстоящими ужасными страданиями. И они, до глубины души потрясенные, еще раз с благоговением убедились, что Иисус был жертвенным страдальцем, искупителем, мессией и владыкой царства Божьего, чье появление на земле было предсказано в древних пророчествах.
* * *
Дописав последнюю строчку, Кайо с грустной усмешкой закрыл дневник. Ну и что ты хотел всем этим сказать? – спросил он себя. – Что Бог, создав человека, потерпел неудачу? А может все наоборот – люди сами создали его из страха перед непонятными, кажущимися сверхестественными, силами природы? Ведь познавая мир, человек расширяет свою власть и над планетой Земля, и над небом и все дальше проникает в глубины космоса. Обитель божественных сил сужается как шагреневая кожа. Так может человек и есть истинный владыка мира? Боги ведь мало чем отличаются от нас: наделены такими же человеческими чертами, пороками и страстями. Они любят почитание, кровавые жертвоприношения, запах жареного мясца невинных агнцев и человеческих младенцев. Увы, таковы божества многих древних цивилизаций – майя, инков, ацтеков, египтян… А языческие боги великолепных Эллады и Рима – чем не великосветские интриганы, любители пофлиртовать, гульнуть на стороне в компании со смертными красавицами. Их эгоистические добродетели, дрязги, испорченность, жестокость, мстительность, покровительство избранным любимчикам, соперничество и вражда – ну все как у людей!
Однако теперь в мире другие религии и другие боги Отпочковавшееся от иудаизма с его богом Яхве христианство явило миру светлый облик Спасителя – Иисуса Христа. К добру призывают верующих и Аллах, и Будда. Но может быть все они – образ одного бога – Вседержителя Вселенной, а мы об этом пока не знаем? Хотелось бы верить, что так оно и есть…
И все же как мог царь природы – Homo sapiens так загадить все вокруг себя, что вплотную подошел к порогу глобальной катастрофы? Значит, прав Создатель, призывающий нас к ответственности, воздержанию, обузданию плоти, торжеству духа и милосердия? И не в этом ли его главное предназначение – спасать наши души, вразумлять нас? И не в этом ли главный смысл древнего пророчества о конце света?
Так пусть же Бог вечно пребудет в наших душах и только так мы обретем царство Божие…
Эти вполне здравые рассуждения подтолкнули господина Оберкота к мысли, логически созвучной его душевному состоянию, но совершенно нелепой для его ближайшего окружения. Он решил бросить все и совершить дальний вояж. Его взор был обращен к осколкам советской империи – центральноазиатским странам. Кайо представлял их себе как территорию с горами и долинами, с городами и селениями, далекими от удобств европейской цивилизации, со скуластыми, бородатыми аборигенами в халатах, с шумными восточными базарами, ревущими ишаками и восседающими на них колоритными всадниками…
Конечно же, он хотел увидеть все это не ради праздного любопытства и не из честолюбивой надежды, что сможет что-нибудь изменить к лучшему. Он преследовал более простую цель – собрать интересный материал для своей будущей книги о проблемах религии и цивилизации в двух современных мирах - западном и восточном. Сойдутся ли они на основе своих корневых, идущих издревле духовных ценностей перед лицом грозящей катастрофы или придут к столкновению на почве огромных различий в экономике, культуре, менталитете и тому подобное. Над этим он начал задумываться еще со студенческих лет и тогда же вступил в партию зеленых.
Семья и работа остудили горячие увлечения молодости, но когда жизнь ушла за полвека, вновь ожили, правда, теперь уже с более рассудочной окраской. Кайо все больше склонялся к мысли, что потребительское благополучие на Западе приобретается ценой разрушения природы, истощения ее далеко не безграничных ресурсов. Но есть, надеялся он, страны, еще не ставшие обществом потребителей. И может быть именно по этой причине у них больше шансов на выживание в будущем.
Предстоящая долгая разлука с женой мало огорчала господина Оберкота. Он давно уже жил на развалинах того, что называется семьей. Да, была когда-то любовь к стройной смазливой девчонке по имени Марта. Потом родились дети. Марта отдавала им всю себя, забывая порой о муже. Когда заболел сын, она вся исстрадалась и однажды, когда муж придвинулся к ней в постели, с досадой оттолкнула его руку и сказала: «У тебя одно на уме…» Это стало концом семейной идиллии и началом поисков любви на стороне.
Фрау Марта до того привыкла быть рядом с мужем, что его отлучки в командировки или уик-энды всегда расстраивали ее, и она изнывала от ожидания, считая дни и часы до встречи. Она была уверена, что и Кайо чувствует то же самое. Тем большими были ее изумление и ужас, когда муж вдруг объявил, что собирается уехать на месяц или два в Центральную Азию.
- Как же ты поедешь, ведь там везде бандиты, нищета и коррупция! – воскликнула она.
- Ты преувеличиваешь, - возразил Кайо. – Там не опаснее, чем в Турции или в Бразилии, хотя население действительно бедное и не имеет такой потребительской индустрии, как у нас. Но я в этом вижу даже некоторый плюс, потому что мы уже обожрались своим благополучием и хотим получать еще больше, не задумываясь, что вычерпываем может быть последние ресурсы из земли и атмосферы…
- Боже праведный! – снова вскричала фрау Марта. – Да какое тебе дело до всех этих азиатов и мировых проблем! На нас и на наших детей с внуками всего хватит, а потом, даст Бог, все само образуется.
«Вот, вот, - впервые с неприязнью к жене подумал он. – Главное, чтоб нам хватило, а что останется другим - наплевать! Что за эгоизм, что за близорукость такая! И сколько же можно на Бога надеяться, погрязая во все новых грехах?»
Цель, которую Оберкот с присущей ему энергией и обстоятельностью обдумал и к достижению которой упорно стремился, наконец, обрела реальность. Самолет, пробив рыхлую вату туч, клубившихся над заснеженными горами, вырвался в широкую долину и через несколько минут благополучно сел на бетонное поле аэродрома. За его оградой, чутьем угадав иностранца, прибывшего окружила толпа таксистов и, как водится, добыча досталась самому нахальному. Старый драндулет помчал Кайо по асфальтовой дороге, обрамленной тутовниками, за которыми зеленели хлопковые поля. Потом пошли домишки, прятавшиеся за высокими глиняными оградами-дувалами и шпалерами виноградников. На улицах то тут, то там мужчины в тюбетейках, в серых халатах, подпоясанные белыми холстинами, и женщины в длинных цветастых платьях сидели у выставленных на продажу канистр и бутылей с бензином, у складных столиков с лепешками, сигаретами и жвачкой. На уличных обочинах играли полуголые с кофейным загаром дети. Внимание Кайо привлекло обилие харчевен, из которых вкусно пахло шашлыком, вареным и печеным тестом и луком.
Одноэтажная окраина быстро уступила место одинаково унылым коробкам жилых многоэтажных домов, магазинам, предприятиям, учреждениям – всему тому, что есть в любом городе. «Но как все-таки разительно не похоже все здесь на европейский город», - подумалось Кайо. Его свежий взгляд то и дело наталкивался на плохое обустройство уличных дорог, выбоины и пыль на асфальте, мусорные свалки у домов, на деревья с поломанными и засохшими ветками, неухоженные газоны, облупленные стены зданий.
Гостиница, куда его привез таксист, гордо возвышалась над всеми окружающими зданиями. В ее просторном вестибюле с мраморным полом толпилось десятка полтора приезжих, жаждавших поскорее покончить с формальностями и получить место. Но администратор, бойкая черноглазая дама не спешила потрафить желаниям нетерпеливых клиентов: подолгу названивала дежурным по этажам, уточняя наличие свободных мест, отрывалась на посторонние телефонные разговоры и между этими делами выписывала квитанции.
Господин Оберкот, оказавшийся в очереди последним, стоически переносил тягостное ожидание, смирясь с мыслью, что должен принимать чужие порядки такими, какие они есть. И все же не мог отделаться от недоумения по поводу отсутствия компьютера. Ведь будь здесь даже самый паршивый ящик с устаревшей начинкой, и то дело пошло бы куда быстрее.
Наконец, очередь дошла и до него. Восточная брюнетка за стойкой бегло перелистала его заграничный паспорт, с любопытством глянула на предъявителя и сказала, водя пальцем по графе с фамилией: