«Христианская Пресвитерианская Церковь г. Улан-Удэ»

Вид материала

Документы

Содержание Взлеты и падения Итоги деятельности: мифы и правда

Подобный материал:

• Заседание коллегии Администрации г. Улан-Удэ по вопросу «О реализации плана работы, 245.89kb.
• И. И. Зураев Г. А. Айдаев Заместитель мэра г. Улан-Удэ Мэр г. Улан-Удэ порядок проведения, 81.99kb.
• Администрация г. Улан-удэ постановление от 31 марта 2010, 149.52kb.
• Межведомственный план мероприятий по профилактике вич-инфекции в г. Улан-Удэ на 2011, 111.91kb.
• Доклад «Стратегии развития крупных городов. Инвестиционные строительные программы», 113.84kb.
• Приказ №88 г. Улан-Удэ от «06» декабря 2007, 150.67kb.
• Комплексная программа социально-экономического развития муниципального образования, 2163.21kb.
• Введение, 1378.42kb.
• Итоги и перспективы в улан-Удэ 17 марта пройдет традиционное совещание по подведению, 295.59kb.
• Введение, 1198.02kb.

ВЗЛЕТЫ И ПАДЕНИЯ

НИКОЛАЯ ДЫМБИЛОВА

Самым ревностным защитником русского православия в 40-х годах XIX столетия был ученик английских миссионеров, а конкретно Вильяма Свана Р.-Д.Дымбилов. Он крестился в 1842 году, выстроил в Степной Думе церковь и «барские» палаты, активно помогал протоиерею Н.Стукову и другим учреждать Хоринский миссионерский стан. Они обратились с совместным письмом к епископу Иркутскому, Нерчинскому и Якутскому Нилу с просьбой передать для стана Нерчинскую походную церковь, поскольку «многие новокрещенные буряты, рассеянные по степям», лишены «счастья исполнять христианскую обязанность». Тем более, что купец Н.Баснин уже пожертвовал Думе под Онинское приходское училище хороший дом, а при православной миссии имеются богодуховные книги, «частью высочайше дарованные тайше».²²⁴

Как показывает опись обыска усадьбы Дымбилова во время проведения по нему следственных действий (о причине см. далее), книг, отпечатанных английскими миссионерами в Кодуне, хранилось у него в сотнях экземплярах, и которыми, надо полагать, священнослужители Хоринского православного стана пользовались при чтении Библии на монгольско-бурятском языке. Стационарное здание Анинской (Онинской) - Николаевской церкви было возведено взамен походной Нерчинской к 1859 году.

Преосвященный Нил Исакович быстро оценил счастливую возможность сделать из тайши Дымбилова своего помощника в деле обращения хоринских бурят к православной вере. 13 мая 1839 года он направил послание, в котором призывает «почтенного Хоринского Главного тайшу Иринчея Даржаева Дымбилова» принять святое крещение, чтобы дать собою «пример соплеменникам перехода в православие» обещая при этом, стать его «непосредственным <...> водителем на пути возрождения в жизнь духовную».²²⁵ Тот согласился, но при условии, что его воспреемником станет сам государь император Николай I.

Уже после крещения в Петербурге на Дымбилова свалилось много забот по христианизации края. Например, 27 апреля 1843 года К.Стуков извещает о своем переезде на новое место службы, и о назначении на свое место протоиерея Фортуната Петухова. А 2 мая того же года П.К.Стуков (сын предыдущего Стукова) информирует о «нежелании начальников Хоринских родов креститься» самим и препятствии в этом своим подданным под «страхом угрозы, отнятием сенных покосов и пр.», при этом просил тайшу быть «отцом и покровителем людей, обращаемых мною в веру».²²⁶

Забегая вперед, скажем, что благодаря содействию Дымбилова помимо Кодунского станка в Хоринском крае сложилось несколько компактных мест проживания крещенных бурят: Байсан-Эбыр, Ониноборское, Кульское, Анинское, Хасуртайское, Кодунский станок, Хоринская дума и другие села. В народе новокрещенные получили прозвание «карымские», от слова «карым» (по-бурятски «харим»), означающее «чуждый», «изменивший своей вере», то есть соплеменников, избравших русское православие своей верой. Буддисты и шаманисты не любили таких людей, но рано или поздно вынуждены были признать, что охристианизированные и русифицированные общества бывших степных кочевников быстрее развиваются в экономическом и культурном отношениях, и что за ними – будущее.


Нижние венцы главного дома Дымбилова в Кодуне. Обмеры А.В.Тиваненко (2009г.).


Личность Хоринского тайши довольно примечательна. Казачий исправник С.И.Черепанов о нем говорил: «Дымбилов учился у английских миссионеров. Выучившись «кое-чему», возмужав, он отправился в Петербург, где изъявил желание креститься. Сам император Николай I и великая княгиня Ольга Николаевна были воспреемниками. После был обласкан, произведен в есаулы и назначен тайшой, вопреки обычной у азиатцев наследственности».²²⁷ А Джон Кохран, побывавший в гостях у тогда еще ученика Дымбилова, писал, что юноша «просто обожает миссионеров, которые часто бывают у него и живут неделями; он преуспевает в английском, которому обучает его мистер Сван».²²⁸

Существует оригинальное описание облика забайкальских тайшей, данное М.М.Сперанским своей дочери 23 декабря 1819 года, каким был отец Дымбилова, и мог бы выглядеть его сын, если бы тот не облачился в европейскую одежду: «вообрази себе дьякона в парчовом стихире, опоясанного золотым поясом с саблею; прибавь только бобровую к стихарю опушку, длинные волосы, заплетенные назад в косу; и тайша будет перед тобой».

Подробную историю знакомства Дымбилова с государем излагает в своей летописи однокашник тайши по миссионерской школе Вандан Юмсунов: «Пребывание в этих местах английских миссионеров, поселившихся на Кодуне и Оне было прекращено. Когда они в ноябре месяце 1840 года собирались возвращаться к себе на родину, Дэмбилэй (Ринчин-Доржо: приказом генерал-губернатора в Восточной Сибири В.Я.Руперта от 10 января 1839 года, № 122, утвержден в звании главного Хоринского тайши, -А.Т.) пожелал явиться в императорский город и представиться высочайшей особе, но не был отпущен сибирскими властями, и не мог этого осуществить. Он передал при их посредничестве свой доклад министру внутренних дел князю Голицыну с просьбой разрешить ему прибыть в столицу. В 1841 году Ринчин-Доржо Дэмбилэй прибыл в императорский город Санкт-Петербург, представился Его величеству государю императору Николаю I Павловичу и доложил о причинах своего приезда и обстановке в Хоринских кочевьях. (Напомним, что речь шла о нежелании части бурят признавать его тайшинство даже после утверждения кандидатуры В.Я.Рупертом. – А.Т.). По собственному желанию Дэмбилэй удостоился крещения и стал называться Николаем Николаевичем Дымбиловым. Ему был пожалован чин есаула Сибирского нерегулярного казачьего войска. По возвращении он продолжал исполнять обязанности главного тайши. Но в 1848 году он оказался обвиненным в совершении преступного дела и был сослан на заключение в крепости в Россию, там и умер.²²⁹ В других источниках помимо пожалованного чина упоминаются значительное денежное пособие и драгоценные подарки: последние действительно значатся в описи личных вещей тайши во время обыска в его доме. Среди них книги с дарственной надписью великой княжны Ольги Николаевны и золотыми гербами царской фамилии, портреты членов императорского рода, комплекты парадной офицерской казачьей одежды, «золотая сабля с вензелем Александра I и короною, 4 золотых и 1 большая медаль для ношения на шее с Аннинской и Александровой лентами, вензель Николая I на миткалевой ленте» и другие.²³⁰.

Об инкриминируемых «преступлениях» чуть позже, а пока об еще одной стороне деятельности Хоринского тайши, пожалуй, наиболее существенной, к чему стремились, но не могли осуществить его английские наставники-миссионеры. Помимо насаждения христианства в Хоринских степях, именно с его непосредственным участием Российскому правительству удалось значительно ослабить подавляющую бурят буддийскую конфессию.

Дело в том, что именно к Дымбилову, снискавшему доверие русской администрации и православной церкви, Иркутский губернский секретарь Тилль в свите посланного в Восточную Сибирь с ревизией положения населения государственного сенатора Толстого, 1 августа 1844 года направил главному Хоринскому тайше письмо, в котором просил высказать свои соображения насчет целесообразности уменьшения количества буддийских священнослужителей и их храмов. Дымбилов отнесся к поручению со всей серьезностью. Он доложил, что в 8 Хоринских дацанах насчитывается 719 лам и что они не приносят пользы народу, но, наоборот, существуют лишь для стяжания своей личной выгоды. Поэтому самым верным решением стало бы ограничение их общего количества: в Кодунском дацане, к примеру, можно оставить 25, а в остальных по 15 штатных священнослужителей, а прочих уволить.

Затем, 13 октября 1845 года, советник Главного управления Восточной Сибири майор Константин Безносиков направил Дымбилову вопросник из 20 пунктов с просьбой, чтобы сведения о буддистах были как можно полными и точными, поскольку это очень интересует генерал-губернатора. И на этот раз тайша с честью выполнил поручение властей. Дымбилов силою своей власти собрал исчерпывающие сведения у главных родовых должностных лиц Хоринского ведомства. 16 сентября 1846 года объемный документ был направлен в канцелярию генерал-губернатора, с сожалением, что по каким-то вопросам не даны удовлетворительные ответы, поскольку от него требовали сведений о буддизме не только по своему административному ведомству, а по всему Забайкалью. Однако он выполнил главное - дал точное число о наличии у бурят 4563 лам, что однозначно, по его мнению, ставит вопрос о их существенном сокращении.

Что касается Хоринского ведомства, то главный лама всех 14 местных дацанов на запрос Дымбилова сообщил: только в 8 храмах долин рек Уды и Кижинги служит 11 штатных лам, 538 податных лам, 4 полноправных хуварака. А сам бандидо-хамбо-лама Ешижамсуев 30 января 1846 года докладывал, что в его 34 дацанах и 144 малых храмах служит 4509 лам. Из коих в Аннинском – 759, Агинском – 162, «у 15 родов»-365, в Баргузине – 53, в Алари – 37, а «в 33 бурятских родах» - 3173 священнослужителей. Всех же дацанских милостынедателей, мужчин и женщин, 122259 души. Кроме того, главный Хоринский тайша указал на незаконность избрания некоторых ширетуев по семейно-клановому признаку, что он и изложил в специальном докладе на имя помощника председателя «Комиссии Высочайше учрежденной для ревизии Госимущества в Восточной Сибири» камер-юнкеру Двора Его императорского величества Львову.²³¹

Кстати говоря, во время этой работы ученик английских миссионеров показал себя и как исследователь. Например, заседателю Хоринской степной думы Д.Дарбаеву он поручил составить родословные Хоринских бурят, что и было исполнено в виде «Доклада о происхождении одиннадцати Хоринских родов»,²³² которые больше походили на послужные списки видных лиц племени хори-бурят на 10 вопросов Главного тайши. Д.Дарбаев родился в 1788 году, деятельность начал с 1812 года писарем Думы, в 1815 году получил чин зайсана (родового старшины), а еще через десять лет стал заседателем. За 30 лет безупречной службы 17 марта 1843 года

удостоился Похвального листа Иркутского гражданского губернатора. В его личном деле есть и другие грамоты и благодарности.²³³ Созданный по поручению Дымбилова доклад начинается словами: «Собрав письменные и устные сведения из материалов Степной думы, указаний голов отоков и других людей ( а также легенд о происхождении родов,-А.Т.) привожу нижеследующее…».

Сегодня этот документ считается одним из наиболее ранних известных бурятских сочинений исторического характера, но он не появился бы, если бы на этом не настоял высокообразованный ученик английских миссионеров, понимавший, насколько данный труд будет ценен для бурятского народа в будущем. Кроме того, есть сведения, что Дымбилов сумел собрать большую коллекцию материалов по обычному праву бурят, стремясь начать подготовку юридически грамотных людей, но судьба этого начинания нам неизвестна, хотя «Свод степных законов» действительно существует.

Однако, вернемся к «буддийской проблеме».

Император Николай I внимательно изучил представленные из Забайкалья материалы и утвердил для буддистов13 марта 1853 года новое положение. Поддержав совет Дымбилова, он утвердил штатное расписание из 285 лам, а всего с 35 хувараками-320 священнослужителей, вместо 4 с половиной тысяч. Остальных приказано было перевести в светское состояние. Вследствие этого только в 8 Хоринских дацанах было оставлено на служении 76 штатных лам вместо 542 человек.²³⁴

Дальнейшее разрешение вопроса, уже после отставки инициатора, пошло по пути дальнейшего ограничения влияния буддийской конфессии за Байкалом. С 1871 года начался этап практического подавления гражданскими властями тех, кто ранее диктовал свою идеологическую волю, мешая православию и Английской духовной христианской миссии. Приказом № 198 от 9 марта 1872 года упразднялись ибо, бумханы, малые молитвенные храмы. А адъютант генерал-губернатора Восточной Сибири Синельникова Ванников собственным приказом №9 от 6 июля 1872 года категорически потребовал осуществить эту репрессивную акцию непосредственно на территории Хоринского ведомства под личный контроль главного тайши, родовых начальников и выборных Степной думы.²³⁵

Такая активная русификаторская деятельность тайши Дымбилова не могла пройти бесследно для инициатора важных общественных преобразований. Противоборствующий клан, на время присмиревший после поездки Дымбилова к Николаю I и после Высочайшего подтверждения его полномочий, вновь, не без влияния лам, начал борьбу с неугодным начальником. Полетели жалобы о его грубости и корыстолюбии, увлечением бытовой роскошью за народный счет. Кое-какие распространяемые сведения приводит в своих воспоминаниях и С.Черепанов: мол, вернувшись из Петербурга, тайша непременно пожелал жениться на русской женщине, и обязательно знатной, несмотря на то, что уже имел женою «прехорошенькую бурятку», готовую даже креститься, но не быть удаленной высокопоставленным мужем. «Побуждаемый этим желанием, Дымбилов страшно мотал деньги и т.п.».²³⁶

Хоринские недруги добивались от светских властей назначения следствия по поводу его «злоупотреблений», но были сами наказаны генерал-губернатором за разжигание междуусобной вражды. Через несколько лет они решились на более кардинальные действия. В ночь на 27 декабря 1848 года в помещении Хоринской степной думы вспыхнул пожар, в котором вместе со зданием сгорело все имущество, архив, деловые документы и казна. В рапорте Верхнеудинскому исправнику говорилось, что пожар «возник неизвестно от чего». Охватившее в 2 или 3 часа ночи пламя было столь сильным, что прибежавшие на тушение люди не могли близко подойти, и что на их глазах (объяснения Бадмаева и Сумбаева) сгорела казна из собранных для окружного казначейства податей со всех хоринских родов. Лично претендент на должность тайши выдвинул иную версию: поджог совершил сам Дымбилов с целью скрыть промотанные деньги. «Началось следствие, переходившее через многие руки, которые, конечно, нагревались, и, наконец, поступившие к чиновнику поручений Крюкову <...> и он довел Дымбилова до полного сознания, в силу которого, по высочайшей конфирмации, Дымбилов лишен всех прав и сослан на 20 лет в каторгу».²³⁷

Из признания С.И.Черепанова видно, что путем взяток следствие разработало версию, будто Дымбилов в сговоре с крещеными бурятами Петром Мельниковы, Николаем Онхоевым и Степаном Соболевым похитили и поделили между собою 11638 рублей 43 копейки и 1 полушку серебром податей и 233 рубля 51 копейки 1 полушку различных сборов и подожгли здание Думы. Якобы под грузом неопровержимых улик тайша Дымбилов дал признательные показания. Их осудили и сослали на 20 лет на Нерчинскую каторгу, где следы «сообщников» теряются.

В Национальном архиве Республики Бурятия хранятся некоторые дела того нашумевшего процесса, из которых мы ознакомились с описями личного имущества Дымбилова: усадеб на Оне²³⁸ и в Кодуне,²³⁹ мельницы,²⁴⁰ описями домашнего инвентаря.²⁴¹ Среди последних, отметим изъятие 20 медных и 25 железных литеров монгольского языка из типографии английских миссионеров в Кодуне,²⁴² 175 томов книг о пророчествах Моисея (также отпечатанных в Кодуне) и 64 тома разных книг Нового Завета, изданных Русским библейским обществом в Петербурге,²⁴³ 7 «различных книг» на монгольском языке, также работы английских миссионеров.²⁴⁴

К слову сказать, у Цырена Абидуева, проходившего по делу Дымбилова, также изъяли «15 томов Святого Закона, издания 1832 года, с алфавитом и 4 продолжения в бумажном переплете».²⁴⁵

По утверждению Ц.Жамцарано, следствие по делу Ринчин-Доржи Дымбилова производил Доржи Банзаров, «и только его слова были смертельны для Ринчин-Доржи, а то, пожалуй, Ринчин-Доржи оправдался бы благодаря протекциям <...>. Отец Барталея – Пилей видел на Иркутской гауптвахте тайшу Хоринских родов Ринчин-Доржи Дымбилова, человека весьма любезного и умного, впрочем, буряты рассказывали Жамцарано, что сидел он «в почетном заключении». Предания свидетельствуют о той симпатии, какую питают буряты к своим выдающимся сородичам. Согласно ним, между прочим, приехав на свадьбу к тугнуйскому зайсану сотнику Тыгши, он влюбился в местную красавицу Шойжид, на которой и женился. Она-то и подговорила мужа сжечь Думу. После ссылки Ринчин-Доржи она вышла замуж за Тарбу - тайшу (заменившего в должности Дымбилова, также ученика английских миссионеров.-А.Т.), но и здесь натолкнула нового мужа к преступлению, в незаконных поборах. Тарба-тайша умер в тюрьме».²⁴⁶ Трудно сказать, что здесь соответствует истине, но такая версия «преступления» Дымбилова ходила среди народа на рубеже XIX-XX столетий.

Поводом к обвинению о казнокрадстве Дымбилова могли стать две усадьбы тайши на Оне и в Кодуне, которые действительно отличались размерами и убранством на европейский манер. И.И.Завалишин именует их «Царскими палатами». Столь же изысканным был и двор. Герой мелодрамы Завалишина «отворил окно импровизированного кабинета, оно выходило в прекрасный сад, разбитый в английском вкусе; за легкой чугунной решеткой, в которой узнал я тотчас изделие Петровского завода».²⁴⁷

Согласно описи имущества Дымбилова, главная усадьба тайши располагалась в Кодунском станке, а второй, так сказать служебный дом, имелся при Хоринской Степной Думе. В усадьбе: дом на 4 ската крыши, в коем зал, гостиная, спальня, кабинет с библиотекой в шкафах. При доме флигель, сарай с мельницей, амбар, второй сарай, погреб, 4 войлочных юрты, 3 «ветхие кухни» «на одной стезе под одной крышей <...> с тремя комнатами, баня, амбар с погребом, двухэтажный амбар, у которого вверху расположена летняя комната со стеклами, сарай для сена». «Все строения обнесены забором из теса мерою 146 саженей».²⁴⁸ Из другой описи отметим впечатляющие размеры главного дома Дымбилова. Он был построен из круглого леса, одноэтажный, о 6 комнатах и 17 окон (по 4 стекла в высоту и по 2 стекла в ширину) при ставнях; в доме 3 голландских печи и 2 очага с чугунными плитами; дверей 12; все комнаты оштукатурены и окрашены белой и красной красками. Христианское вероисповедание хозяина отражали не только библиотека богодуховных книг, но и святые образа в каждой комнате: св.Иннокентия, Казанской Божьей Матери, св.Николая Чудотворца, Спасителя, св.Митрофания в серебряных окладах, а одна с драгоценными камнями.²⁴⁹

Во время обследования Кодунского станка усадьба Дымбилова была обнаружена нами в близком соседстве с Английской миссией. Занимает общую площадь до 2 гектаров. От построек остались только нижние венцы. Причем здания разобраны на дрова не более двух лет тому назад. Сохранился лишь интересный двухэтажный амбар с летней комнатой и верандой наверху, но и он уже куплен для переноса одним из местных жителей в свою, рядом стоящую, усадьбу. Нам удалось снять обмеры и сфотографировать амбар.

Что касается второй усадьбы, при Хоринской Степной Думе, то это было также обширное здание о трех комнатах и коридором. Стены оштукатурены, потолки обиты холстом и побелены. Дом имел 3 двери. Во дворе усадьбы, огражденной забором из 17 прясел, деревянный сарай - кухня с тремя рамами со слюдяными стеклами, имела еще комнату с печью. Описание внутреннего интерьера жилого дома опускаем, но она аналогична многим деталям из усадьбы в Кодуне.²⁵⁰ Чуть ранее, 2 августа 1849 года, приставы описали и мельницу Дымбилова по р.Оне, в 3 верстах от Степной Думы, перегораживающую реку, с избой внутри и прудом длиной в 12 саженей.²⁵¹ Очень заманчиво видеть в этом доме (совпадающего по описанию декабриста Лорера), здание, приобретенное Вильямом Сваном на Оне у отца Дымбилова, но для этого пока нет более убедительных доказательств.

В довершении рассказа о Хоринском тайше Дымбилове, можно привести песню, сложенную местными бурятами, в которой запечатлена внушенная вера в то, что именно он совершил поджог Степной Думы, украв значительные денежные средства. Песня эта не является бесспорным историческим документом. Но интересна разве что как фольклорный материал. Она была создана по свежим следам событий в те дни, когда особенно сильно разгорелись социальные страсти в Хоринском бурятском обществе.

Если сложить фрагменты, собранные разными собирателями,то в полном варианте песня звучала так:

Кударинская ровная степь-

Низменное прекрасное посевье;

Отправившийся к северному хану (царю Николаю І,-А.Т.)

Радостен Хоринский нойон…

Утвержденный определением

Начальствующих Иркутскою губерниею

Нойон Ринчин-Доржи

Жесток к простым подданным.

Живущий греша и гордясь

Своим многочисленным скотом,

Верховный нойон, тайша наш

Резок и суров по нраву.

Нанося убыток в средствах к жизни

Мирно жившим подданным,

Он, с целью получить да взять,

Замучил, стращая да беспокоя.

Хоринский нойон Дымбилов,

Польстившись на собранные деньги,

По страсти корыстолюбия,

Сжег свою Хоринскую Думу.

Светло-гнедая лошадь его

Убежала, разорвав свое кольцо [на узде];

Двадцать тысяч серебром,

Положив в подол и за пазуху, убежал он…

За совершение несправедливых преступлений

Будучи лишен всех прав,

Сослан был в каторжные работы.

Остерегаясь и боясь с ранних пор

Современные молодые люди,

Действуйте справедливо.²⁵²

ИТОГИ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ: МИФЫ И ПРАВДА

Следует признать, что ввиду непростой религиозной обстановки, сложившейся за Байкалом в первой половине XIX столетия, где сосуществовали шаманизм, буддизм и православие, английским христианским миссионерам пришлось сразу же внести коррективы в разработанную Лондонским миссионерским обществом программу. Протестантская миссия действительно являлась идеологической аномалией среди кочевников, о которых в Лондонском миссионерском обществе не имели представления. Но христианство протестантского толка внедрилось на конфессиональное поле только потому, что имело влиятельных покровителей Российского императорского двора. Но в то же время Правительство Александра І не дало английским миссионерам никаких полномочий, в частности, не разрешило обращать местных бурят в англиканскую веру. Например, миссия ЛМО на Кавказе была освобождена на 30 лет от податей и повинностей, от военной и гражданской службы, от постоя солдат, но ей же было дано право выкупать у горцев невольников и по истечении нескольких лет даровать им вольную как христианам. Любой горец мог свободно принимать христианское (протестантское) вероисповедание.²⁵³ Но миссия эта была прекращена Петербургом только потому, что заменившие шотландцев и англичан немцы на первый план поставили не духовное просвещение людей, а коммерческую деятельность.

Английские миссионеры в Забайкалье несколько раз поднимали вопрос о святом крещении подготовленных адептов, но всякий раз не получали на то высочайшего соизволения.

Такая настойчивая просьба фактически и вызвала беспокойство Священного Синода, которое увидело, что иностранные пасторы все увереннее завоевывают свое место на идеологическом пространстве Забайкалья, отчего стали наблюдаться факты обращения православных в пользу христианства. Это и привело к насильственному прекращению миссии при Николае I.

Разные авторы пишут, что англичане крестили не более трех бурят, другие - ни одного. Но это совершенно не так. Изучение архива миссии, а также замечательные письма подготовленного к служению пастора – бурята Шагдура Киннатова, дают нам имена 15-20 человек, перешедших в христианский протестантизм, а общее число специально обученных Сталибрасом, Сваном и Юиллем людей по воспоминаниям современников, могло достигать 100 человек. Бурятские летописи подтверждают факт неофициального крещения последователей христианства. Больше всего их было в Кодунском Станке. После прекращения миссии образовавшаяся община не распалась а продолжала служение, став центральным ядром учрежденной Хоринской православной миссии. Но община эта, признанная светскими и духовными властями, проживавшая в усадьбе Английской Кодунской миссии, все же сохранила дух учения своих бывших наставников, и в знак памяти о них построила молитвенный дом-часовню среди поселения Английской миссии. Посещавшие учеников и их потомков британские путешественники и миссионер Джон Кохран удивлялись, насколько крепки в их сознании заложенные христианские принципы вероучения.

Между тем русские православные миссионеры использовали насильственные методы крещения, призывая на помощь полицию и светские власти. История их деятельности имеет много фактов угроз, избиений и крещения против воли.²⁵⁴ Все это порождало широкое недовольство бурят и потоки жалоб вплоть до Министерства внутренних дел, и, естественно, «отпадения» обиженных от православия.

Таким образом, едва ли не главным вкладом английских миссионеров было то, что Правительство Николая I на базе их достижений учредило Забайкальскую православную духовную миссию. При этом полностью были скопированы формы и методы их работы: организация миссионерских станов в местах наибольшего скопления бурятского населения; перевод и распространение Библии на бурят-монгольском языке и проведение богослужения на родном языке обращаемых; организация миссионерских школ с полным пансионом учащихся; подготовка национальных кадров священнослужителей; изучение буддизма и шаманизма; занятие этнографией, фольклором, благотворительной помощью; дарование Правительством существенных социальных льгот при принятии святого крещения; правовая защита от насилий ламско-шаманского духовенства. В результате за короткий срок в русское православие перешло так много бурят, что забайкальским властям пришлось организовать целые села и волости с компактным проживанием новокрещенных. Только в 1851 году крещение получили 9 тысяч бурят, а к 1891 году в православии числилось уже 35 тысяч, а на рубеже столетий - 85 тысяч.

Ученики английских миссионеров сумели «разобраться» и с господствующим положением среди бурятского населения буддизмом, существенно сдерживавшего процессы обращения желающих как в православие, так и в христианство. Среди них выдающуюся роль сыграл ученик Вильяма Свана и Эдуарда Сталибраса Ринчин-Доржи Дымбилов, ставший главным Хоринским тайшой. Именно по его убедительным рекомендациям Российское Правительство существенно принизило буддистскую конфессию, в разы сократив число дацанов, дуганов и лам, ликвидировав также почти все ламаизированные шаманские капища. Но победа эта досталась путем прекращения карьеры Дымбилова: противники «революционных» преобразований в конфессионально-политическом мире Бурят-Монголии обвинили его в казнокрадстве и добились его осуждения и ссылки на каторгу.

Английские миссионеры, прибыв в Забайкалье, правильно поняли, что без насаждения грамотности среди бурят перевод и печатание Библии на монгольском языке будут бесполезны. Внесенные коррективы в утвержденную программу касались разделения миссии на три стана и организации при них постоянно действующих миссионерских школ. На поприще просвещения Сталибрас, Сван и Юилль добились значительных успехов. Их ученики заметно выделялись своей грамотностью и общественным кругозором. Почти все впоследствии стали учителями в церковно-приходских школах, долгое время продолжали обучать ребятишек в миссионерских школах в Кодуне и на Оне даже после того, как те отбыли на родину. Два ученика – Ринчин-Доржи Дымбилов и Тарба Жигжитов – стали последовательно Главными тайшами Хоринских бурят. Дамба Вамбуев, знавший несколько иностранных языков, служил переводчиком на Кяхтинской таможне. Ринчин Ванчиков преподавал в Троицкосавской войсковой русско-монгольской школе, а по своим знаниям (в случае перевода т.н. «Чингисова камня») в научном споре победил самого крупного востоковеда России начала XІX столетия академика Я.И.Шмидта. Были среди учеников заседатели Степных Дум, войсковые начальники, чиновники уездных канцелярий.

Некоторые награждены орденами и медалями за безупречную службу. Трое – Р.-Д. Дымбилов, Дамба Вамбуев и Ринчин Ванчиков в разные годы удостоились приема у Николая I, который удивлялся их познаниям.

Если говорить конкретно о христианском протестантизме, то абсолютно неоспорим факт того, что Английская Забайкальская миссия явилась предвестницей и Британской миссии в Монголию, начатой Джеймсом Гилмуром в 1870 году. Гилмур был воодушевлен личностями своих предшественников (хотя и отзывался о Роберте Юилле неодобрительно) и их работой, а сделанный ими перевод Библии помог миссионеру сэкономить массу времени в своей деятельности.

Работа Английской миссии по переводу Библии на монгольский язык, углубленное «академическое» изучение пасторами языка и культуры аборигенных народов и даже далекого Тибета, способствовали подъему интереса на Западе к восточной культуре. Основоположником отечественного востоковедения считается академик Я.И.Шмидт, до этого бывший миссионером в Калмыкии. Перевод Библии бурятскими зайсанами под его руководством в Петербурге по заданию Русского библейского общества был закончен и напечатан в 1827 году. Но также известно, что уже тогда английские миссионеры самостоятельно изучили монгольский язык и подготовили к печатанию первые книги Ветхого Завета. Все признавали более капитальную теоретическую подготовку Юилля, Сталибраса и Свана в языкознании. Именно к ним приехал будущий основоположник отечественного монголоведения профессор Казанского университета О.М.Ковалевский, ряд лет постигавший язык монголов именно у английских миссионеров и наблюдавший, как они осуществляют перевод Библии. Они же дали профессору немало книг на восточных языках и копии своих собственных рукописных сочинений. О.М. Ковалевский считается вторым по значению после Я.И.Шмидта основоположником востоковедения в России. Роль английских миссионеров в этом деле явно принижена. На основании изложенного материала можно смело говорить, что англичане стояли у истоков этой науки, а еще точнее - опорой (основой) создания отечественного монголоведения. Что касается перевода Библии на монгольском языке, то они успешно осуществили эту работу одновременно с группой Я.И.Шмидта, но академик имел возможность оперативно опубликовать ее несколько раньше, пользуясь услугами Синодальной типографии, тогда как английским миссионерам для этого пришлось мастерить собственный печатный станок и отливать в кустарный условиях литеры монгольского алфавита.

Так что мистер Ч.Боуден не совсем прав, когда, подводя итог деятельности своих соотечественников за Байкалом, говорит, что за 22 года своей работы миссии не удалось достичь, в конечном счете, ни одной из поставленных целей: ни обращения бурят в христианство, ни достижения Евангелием Монголии и Китая. На первый довод мы уже ответили: противоречие в Российском законодательстве, несмотря на закон «О свободе вероисповедания», не отняло у Русской православной церкви монопольного права на пропаганду своего учения. Что касается Китая, то таковое пожелание Лондонского миссионерского общества в планы миссии действительно было включено, но оно было отменено ввиду дипломатических несогласований между Китаем и Великобританией. Успехи же в просвещении бурят и перевод Библии признавались всеми, и этот факт не требует дополнительной аргументации. Как руководитель, Эдвард Сталибрас до дня закрытия миссии оставался верен убеждениям, которые он озвучил еще в студенческие годы на родине: «просвещение язычников», перевод Священного Писания и проповедование Евангелия. Его стратегическую линию поддерживал Вильям Сван и Роберт Юилль, но последний обнаружил в Селенгинске склонность к «академической» тактике, превратив «свою миссионерскую школу» в духовную Семинарию и даже Академию. Иное дело, что его ученики (например, Дамба Вамбуев), овладевшие английским, латинским, греческим, древнееврейским, монгольским и др. языками, по своему уровню резко выделялись среди тогдашнего неграмотного бурятского общества и не могли применить свои знания на практике.

Итоги деятельности английских миссионеров в Сибири продолжают анализироваться и в наши дни с целью понять специфику внедрения новых религий в буддийский мир. Одной из таких работ является книга Марка Церинга «Буддийский вызов»,²⁵⁵ в которой ясно видно, что автор строил свои выводы именно на итогах христианского миссионерства среди бурят и монголов XІX столетия.

Процитируем некоторые отрывки Церинга: «Миссионеры должны проникнуть в язык и культуру, которые отличают народ и представить Евангелие таким образом, который подходит народу. Целью является планирование хотя бы одной церкви в каждом народе <...>. Часто случается, что западные традиции евангелизационной работы не действуют в буддийских странах, так как буддисты задают неожиданные вопросы <...>. Те христиане, которые попытаются достичь буддистов, должны донести Евангелие в подходящей буддистам форме, чтобы те поняли его без компромисса с правдой Библии.

Первый принцип миссионеров – это солидная теоретическая подготовка в христианстве. Христианину важно знать, во что верит буддист и какие вопросы задает. Культурные отличия могут показаться странными, нерациональными и даже искаженными. Но если не понимать хода мыслей буддиста, то его сознание не будет достигнуто. Убедительность, которая помогает раскрыться в общении, духовная борьба – второй принцип. В-третьих - необходимо учить родной язык буддистов. Особенно это важно на миссионерском поле. И, наконец, необходимо думать как буддист. Это не означает, что необходимо стать буддистом, но необходимо преподнести Евангелие таким образом, чтобы буддисты поняли его. Термины должны быть определены тщательнейшим образом, чтобы не смешивались христианские и буддистские понятия, например, инкарнация Христа и реинкарнация в жизни буддиста. Евангельские послания, литература должны быть тщательно приспособлены к тому, чтобы привлечь восточное сознание, и Писание должно применяться таким способом, чтобы быть естественным в жизни буддиста».²⁵⁶

Мысли Марка Церинга безусловно правильные, но они имели бы актуальность в XІX столетии, когда на служение в Забайкалье впервые прибыли английские миссионеры. Они быстро поняли позже отмеченные Церингом реалии и строили свою работу как раз через глубокое проникновение в духовный мир бурятских степных кочевников, их язык, обычаи, этнотрадицию, буддийскую религиозную философию, чем специально занимался Роберт Юилль, изучивший, к тому же, и тибетский язык.

Сегодня сформулированные Церингом принципы успешного проникновения христианства не актуальны. Сегодня Бурятия – многоконфессиональная республика. Здесь нет засилия или диктата «государственной» религии. Свобода вероисповедания позволяет любому гражданину выбрать духовность сообразно своим внутренним чувствам. Все конфессии открыты, живут в мире и согласии, входят в Совет по взаимодействию с религиозными объединениями при Президенте Республики Бурятия, где решаются общие задачи религиозной жизни региона. Всем конфессиям оказывается помощь от Правительства РБ. Агитировать вовлечение граждан в ту или иную веру нет необходимости, ибо приходы церквей не пустуют. Неграмотных людей в Бурятии не существует, каждый имеет достаточно полное представление об идеологических, религиозных доктринах, и абсолютное большинство граждан, хотя бы в знак уважения, не раз посещали храмы, дацаны, костелы, обо, шаманские капища и лично знакомы с различиями в богослужениях. Миссионерам нет никакой необходимости изучать местный бурятский язык и переводить на него библейскую литературу, хотя уже ряд лет группа местных специалистов по заказу Петербургского и Немецкого библейских обществ занимаются современным переводом Библии, которая, скорее всего, будет иметь не практический, а сугубо научный интерес.

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Перестройка начала 90-х годов прошлого столетия в России принесла кардинальные изменения в общественной жизни страны. Смена политического строя повлекла существенные перемены и в духовно-нравственном укладе граждан, заставила переосмыслить их жизненные ценности. В связи с принятием новой Конституции РФ изменилось и положение церкви, появилась возможность свободы проповеди. Именно в этот период в России значительно возросло количество христианских протестантских миссий. Сегодня в Республике Бурятия представлены практически все известные ветви протестантизма: пятидесятники, баптисты, анабаптисты, протестанты, харизматы, евангелисты, лютеране. Однако современный российский христианский протестантизм, будучи расчлененный на множество конфессий, в силу общей теоретической идеологии все же живет единым религиозным организмом, когда принадлежность к той или иной ветви христианства не имеет значения.

Сегодня только в г.Улан-Удэ и его пригородах действует 14 христианских общин, объединенных в несколько союзов, крупнейшими из которых является Централизованная религиозная организация «Церковь христиан веры евангельской в Бурятии» и Ассоциация Христианских Церквей «Союз Христиан» в Республике Бурятия, хотя и они имеют различные (но родственные) ориентации: евангельскую, пресвитерианскую, лютеранскую и пятидесятническую. Вот только некоторые из них: Церковь христиан веры евангельской «Путь веры», Христианская Пресвитерианская Церковь г.Улан-Удэ, Церковь Евангельских христиан «Каждый дом для Христа», Церковь Христиан веры Евангельской «Надежда», Христианская Пресвитерианская церковь «Шалом», Церковь христиан веры Евангельской Христа Спасителя, Христианская Евангельская Церковь «Слово жизни», Христианская Пресвитерианская Церковь пос.Усть-Брянь, Христианская Церковь «Богатый урожай» (пос.Нижние Тальцы), Церковь христиан веры евангельской «Вифлеем».

С 2009 года комитет глав евангельских церквей выпускает газету «Мир вашему дому», Ассоциация Христианских Церквей «Союз Христиан» в Республике Бурятия является представителем Международных телеканалов «ТБН-Россия», «Родной» и «Улыбка ребенка».²⁵⁷ Верующие изучают основы своей религии в Байкальском библейском колледже, на предмете «религиоведение» в Бурятском государственном университете, на занятиях с пасторами в своих церквях.

Первые христианские общины, что особенно примечательно, возникли в местах действия миссионерских станов Английской духовной миссии – вблизи Новоселенгинска (Тохой и Средний Убукун) и в Хоринских степях (Новокижингинске и Хоринске). Еще поразительнее, что среди последователей новой веры встречаются потомки учеников английских миссионеров. Среди них, к примеру, 80 летний Мижыт-Доржо – правнук самого Шагдура Киннатова, полтора века назад признанного по глубине полученных знаний Лондонским миссионерским обществом подготовленным к роли первого национального проповедника среди бурят Забайкалья.

Мижыт-Доржо Ширапов живет в селе Алан Хоринского района, обладает неплохим здоровьем и прекрасной памятью. Он и его потомки хорошо знают, кем являлся их предок Шагдур Киннатов, тем более, что сами занимаются изучением своей родословной. По данным Мижыт-Доржо, прадед носил фамилию Хинад (по имени его отца), исповедывал протестантизм, учительствовал. На склоне лет вернулся в родную Анинскую долину, где располагались его родовые кочевья. Мы объездили с Мижыт-Доржо все бывшие летние и зимние стоянки, и дедушка показал нам место, где располагался Анинский дацан район Английской духовной миссии пастора Вильяма Свана и жилище Хоринского тайши. Здесь у Шагдура Киннатова народилось многочисленное потомство, среди которого прямыми предками Мижыт-Доржо были дед Самбу и отец Гомбо. Славились скотоводами и охотниками, отличались грамотностью. По реке Кодун жили братья Шагдура, а Лубсан служил в Анинском дацане. Внучка Мижыт-Доржо Баирма Шираповна пошла по стопам своего знаменитого предка, став учителем бурятского языка и литературы Аланской средней школы. При этом она увлекла своих учеников изучением истории Английской миссии в родном крае. Среди них Дулма Базаровна Баяртуева, написавшая реферат «Английские миссионеры: прошлое и настоящее», в котором много мсета отведено и Шагдуру Киннатову. Работа Мижыт-Доржо о родословной от прадеда Шагдура достойна отдельной публикации.

С июня 2002 года Христианскую Пресвитерианскую Церковь г.Улан-Удэ возглавляет уроженец Бурятии пастор Виктор Иванович Колмынин, получивший профессиональную подготовку в Московской семинарии, позже рукоположенный во епископы Ассоциации Христианских Церквей «Союз Христиан» в Республике Бурятия, созданного в марте 2006 года. Он же указом Президента РБ В.В.Наговицына № 147 от 2008 года включен в состав Совета по взаимодействию с религиозными объединениями при главе республики. Занимается исследовательской работой: по его инициативе и по его благословению написана настоящая книга. Он же руководит краеведческими экспедициями по поиску и изучению исторических мест, связанных с деятельностью английских миссионеров в Забайкалье начала XIX столетия, а также по различным проблемам жизни и сосуществования диаспор и конфессий края прошлых веков.

Отличительной особенностью деятельности Евангельских Церквей Бурятии являются принципы уважительного отношения к истории и культуре Бурятского народа, стремление выразить Евангельскую весть на его языке, к чему так стремилась и успешно достигла Английская духовная миссия. И сегодня мы обнаруживаем много того, с чем сталкивались Эдвард Сталибрас, Роберт Юилль и Вильям Сван в своей миссионерской деятельности среди бурят почти два столетия тому назад. Выяснилось, что Библия, как книга «восточная» по внешней структуре, интересна была степным кочевникам (буддистам и шаманистам) тем, что они находили в ней много общего с их народным эпосом «Гэсэр». Призывая к широкому походу в народ с Евангелием в руках, служители христианских церквей учитывают специфических характер бурятского народа, его вековые традиции, его склонность к богоискательству и неспешному созерцанию, что подметили еще первые английские миссионеры.

Особое отношение Христианских Церквей Бурятии к буддизму, который был первым предметом заботы и их предшественников. Стремясь к диалогу с представителями буддизма, Евангельские христиане внимательным образом изучают религиозные догмы этой, типично азиатской, веры. В последнее время появилась специальная литература, раскрывающая особенности объяснения Евангелия тем, кто исповедует буддизм. Для того, чтобы диалог этот был более конструктивным, последователи протестантизма стараются найти общие моменты в двух, казалось бы столь разных, религиях. Так, например, у апостола Павла Царство Божье отождествляется с ожиданием Божественного присутствия во всем, и описывается как вечное постижение и пользование благами Божьими. В этом мы имеем очень большое сходство с восхвалением буддизмом нирваны, как высшей самоцели и непреходящей ценности. Если взять христианство в целом, мы увидим в нем массу мистических и сакраментальных элементов, и как следствие – представление о Боге и человеке, которые очень приближаются к буддийским понятиям.²⁵⁸

Таким образом, мы видим, что для некоторых протестантских церквей Бурятии характерен синкретизм – соединение христианских представлений и символики с этническими традициями. К такому пониманию внешнего видоизменения некоторых сторон христианской идеологии в мире «язычников» близко подошли и английские миссионеры XIX столетия, когда они увидели, что ведь и буддизм не смог бы закрепиться в мире традиционных шаманистов, если-бы не стал учитывать их идеологию и не сделал опору на исконные бурятские ценности. Так появился ламаизм – некий синкретизм буддизма и шаманизма.

Сегодня у нас стали часто говорить о «бурятском протестантизме», который представляет особую религиозную культуру, сохраняя христианскую позицию в отношении непререкаемого авторитета Библии и вместе с тем оказывается способной воспринимать культуру бурятского народа в ее самобытности, и, стремясь сохранить авторитет Евангелия, бдительно следит за тем, чтобы не умалять достоинство человеческой личности. В своей кандидатской диссертации О.Н.Волкова выяснила, что именно через евангельскую веру многие граждане Бурятии обрели смысл жизни и, следовательно, идентификацию личности. В поисках смысла жизни люди приходят в евангельские церкви и становятся последователями протестантского вероучения. Почему? А потому, что содержание проповедей пасторов Бурятии главным образом отражает повышенный интерес протестантизма к внутреннему, личностному миру человека. Размышления как профессиональных проповедников, так и рядовых верующих, обнаруживают глубокую проницательность в понимании человеческой духовности. Обратим внимание на письма Шагдура Киннатова: в них как раз на первый план поставлена проблема внутреннего духовного мира человека, удивительная способность к сопричастности к горю других людей, вселение надежды на преодоление временных жизненных трудностей. Значит, и далекие предшественники современных пасторов также не отходили далеко от идеологических установок своей религии. В наше время это понимание человеческой духовности в Бурятии подкрепляется и деятельным соучастием конфессии в творческих и благотворительных акциях, материальной и финансовой помощью малоимущим, детям, пенсионерам, инвалидам, бездомным, вниманием к заключенным.

Таким образом, христианский протестантизм, начало которому положили английские миссионеры, в наши дни стал органичной частью истории России и Бурятии, он прочно закрепил свои позиции в духовной жизни соотечественников, носит позитивный характер, способствуя приобщение разноязычных людей к мировым религиозным и этнокультурным ценностям, содействует дружбе и братской взаимопомощи народов Забайкальского региона.


ПРИЛОЖЕНИЕ